Глава 1
Я стою на автобусной остановке и ловлю языком снежинки. Затем, резко оборачиваюсь, выдыхаю, что рядом нет никого из моих учеников, и украдкой хватаю губами еще одну.
За своим мечтательным настроением, я чуть не пропускаю свой 36 автобус, поэтому вбегаю в последний момент, внутренне смеясь над собой. Мне уже 25, а все туда же.
Автобус привозит меня к коттеджному поселку, и, выдохнув на прощание облако газа, уезжает.
За городом лучше, чем в городе – воздух чище, снег белее, ели выше. И хоть это место считается пригородом символически – скорее это окраина города, сюда ходят и маршрутки, и автобусы, – оно все равно выглядит значительно чище и свежее городских улиц.
Дом я нахожу без проблем, это большой коттедж, впрочем, как и все здесь. Меня пропускают на территорию, а дверь мне открывает женщина лет 35–37, которая явно старается выглядеть на мой возраст.
– Вы репетитор для нашего сына? – спрашивает она, презрительно оглядывая мое трехлетнее пальто и сапоги со стертыми носами.
Я киваю и выдаю свою рабочую улыбку.
Я привыкла к богачам, у меня несколько детей, с которыми я занимаюсь, и большинство из них не нуждается в средствах. А так, как я всего лишь репетитор, то есть наемный персонал, то и отношение чаще всего ко мне соответствующее. Но меня это нисколько не огорчает, с большинством детей я нахожу общий язык, а с родителями я только здороваюсь и прощаюсь.
– Меня зовут Алина Владимировна, – представляюсь я, проходя в холл.
– Здесь разуйтесь, – игнорирует мое приветствие женщина. Я, собственно, это и собиралась сделать, но теперь делаю под пристальным взглядом хозяйки дома.
Я поднимаюсь за ней на второй этаж, чтобы познакомиться со своим будущим подопечным. Я знаю, что это мальчик 12 лет. Я не очень люблю этот возраст, в основном, он сложный для мальчишек. К 14–15 годам они уже начинают становиться похожими на взрослых, в 10 еще совсем мальчишки, а вот в 12–13 еще вроде дети, но уже гормоны прут даже из ушей, и, как следствие, не очень адекватное поведение.
Но в этот раз я повелась на деньги. В среднем мне платят 500 рублей за час занятий, а здесь предложили 1000, как компенсация удаленности от центра города. И, конечно, это привлекательно. Тем более, от моей остановки ходит автобус, хоть и еду я в нем больше часа.
Женщина, цокая каблучками, провела меня в комнату мальчика.
– Это Егор, с ним вы будете заниматься, – поджимает губы, смотря на меня. – А это Алина…
– Владимировна, – подсказываю я, но она меня уже не слушает.
– Я ухожу, – бросает она сыну, – скоро отец вернется. Муж оплатит занятие, – поворачивается ко мне, еще раз осматривая меня с ног до головы. – Вы занимаетесь только в комнате Егора, больше никуда не ходите.
Я киваю, чувствуя неприятную горечь во рту. Похоже, это будет моя самая трудная семья. Но с другой стороны, я всегда могу отказаться, в этом прелесть репетиторства.
Мать семейства, наконец, оставляет нас наедине, а я поворачиваюсь к мальчику.
– Здравствуй, Егор, – улыбаюсь я достаточно мягко.
– Здравствуйте, – бубнит он, опуская взгляд в пол.
– Давай еще раз представлюсь, – не удивлюсь, если он так и не расслышал мое имя. – Меня зовут Алина Владимировна.
Мальчик кивает в знак того, что услышал.
– Расскажи мне про себя, чем увлекаешься, чего хочешь в будущем.
Поднимает на меня удивленные глаза.
– А как это связано с уроками русского языка? – недоуменно спрашивает Егор.
Я улыбаюсь.
– Ну, вначале, я хочу получше тебя узнать. Чтобы потом мы смогли легко заниматься, хорошо бы нам познакомиться. Ну, хочешь, я расскажу о себе вначале?
Мальчик кивает, но уже не опускает взгляд. Я открываю рот, как дверь распахивается, и на пороге возникает девица лет 17–18.
– Опять ты мою ручку взял? – громко спрашивает мальчишку, и, быстро шагая, хватает ручку, кинув мне быстрое «здрасте»
– Тебе жалко, что ли? Я свои все растерял, – кричит ей в след Егор.
Девочка, нисколько не стесняясь меня, показывает ему средний палец и уходит. Егор краснеет, то ли от злости, то ли от стыда, а я лезу в сумку и достаю ручку.
– Спасибо, я вам после занятия верну, – бубнит он.
Я улыбаюсь.
– Не надо, пусть будет талисманом наших занятий.
Урок, как ни странно, проходит достаточно легко. Я замечаю, что Егор просто не задумывается о правилах и проверочных словах. Когда я ему указываю на ошибки и разбираю их, он очень быстро запоминает и повторно практически не совершает.
После занятия мальчик поражает меня своей взрослостью, говоря, что проводит меня и найдет папу, чтобы тот оплатил занятие. Если честно, я очень благодарна Егору, так как сама бы я по этому огромному дому ходить не стала. Скорее всего, уехала бы без денег, решив забрать в следующий раз.
Я стою в ожидании главы семейства, и нервничаю. Если у него такая жена, то страшно представить, какой сноб ее муж. Наконец, недалеко доносятся голоса Егора с мужчиной, и я снова натягиваю рабочую улыбку, которая прирастает ко мне, как только я вижу главу семейства.
Мне казалось, что такие богатеи и дома ходят в костюмах, разве что без галстуков, а тут ко мне выходит шикарный, нет, фантастический мужчина, сошедший со всех обложек романов разом. При этом он одет в серые спортивные штаны и черную футболку и, о боже, босиком.
Я понимаю, что пялюсь больше разрешенных трех секунд, поэтому быстро моргаю, снимая пелену с глаз и говорю:
– Добрый вечер, я Алина Владимировна, репетитор вашего сына.
А в душе молюсь, чтобы он оказался таким же хамом и снобом, как его жена, тогда очарование им пройдет.
– Добрый день, Александр, – представляется он.
– А отчество? – субординацию никто не отменял.
– Можно просто Александр, – полуулыбка и сощуренный взгляд.
– И все же, – настаиваю я, хотя ему хочется только подчиняться.
– Сергеевич, – улыбается мне, открывая кошелек, – на какую сумму мы с вами договаривались?
– На тысячу, – отвечаю я, желая поскорее получить свои деньги и смыться из этого дома.
Мужчина удивленно поднимает бровь и достает деньги, а я облегченно выдыхаю – жмот, хоть одна ложка дегтя. Но все же считаю необходимым объясниться.
– Мы с вами договаривались на тысячу, так как ваш район удаленный.
Он удивленно смотрит на меня, потом до него доходит, к чему моя реплика и он улыбается, настолько чертовски обаятельно, что я забываю сделать вдох и через пару секунд делаю двойной.
– Я удивился, что так мало, – говорит он, а моя внутренняя девочка громко рыдает от того, что этот мужик занят.
– А вы далеко живете? – спрашивает он, передавая мне деньги, на долю секунды задержав их в руках, когда я потянула на себя.
– На другом конце города, – вымученно улыбаюсь я, и прячу деньги просто куда-то в сумку, потому как сил достать кошелек и аккуратно их убрать, я не нахожу.
– В сторону Московского шоссе? – спрашивает меня мужчина, а я с удивлением киваю. – Я сейчас еду в ту сторону, я подвезу вас.
– Нет, нет, нет, – отказываюсь я, когда в это время в моей голове прыгает обезьянка, кричащая «дадада»
– Мне не сложно, – снова эта улыбка и шаг в мою сторону. Приходится делать усилие, чтобы не сделать шаг назад.
– Хорошо, – сдаюсь я, и, кажется, краснею, чего не делала уже последние несколько лет.
Александр довольно смотрит на меня и говорит достаточно тихо:
– Мне нужно пять минут, чтобы переодеться. Жди меня здесь.
И это ощущение неправильности взрывается во мне бурей эмоций. Но я продолжаю стоять и ждать, пока этот восхитительный чужой мужик переоденется, чтобы пробыть с ним наедине в машине не меньше получаса.
Глава 2
Александр возвращается минут через пять в джинсах и чертовски привлекательном свитере. Хотя, любая одежда на нем будет чертовски привлекательна.
А я перетаптываюсь с ноги на ногу, смущаюсь своих старых сапог, хотя раньше не замечала в себе этих качеств.
– Поехали? – спрашивает Александр и открывает мне дверь. Я киваю, выхожу на улицу и вдыхаю морозный воздух.
– У вас здесь дышится легче, чем в городе, – решаюсь произнести ничего не значащую фразу.
Мужчина улыбается и открывает дверь машины. Я отмечаю, что машина стоит не в гараже, значит, действительно собирался по делам. Меня это успокаивает и одновременно спускает с небес на землю.
Мы выезжаем из ворот и чуть не сталкиваемся с подъезжающей машиной. Александр матерится сквозь зубы, сдает слегка назад пропуская машину на территорию, и я в своем окне встречаюсь с гневным взглядом его супруги. Я быстро отворачиваюсь и говорю Александру:
– Подбросьте меня до остановки, дальше я сама.
Мужчина с удивлением смотрит на меня, хмурится и отрицательно мотает головой.
– Если я сказал, что довезу, значит довезу.
– Мне кажется, – тише говорю я, – что вашей жене не понравилось, что я еду с вами в машине. И это нормально, – добавляю я, чтобы он не подумал, что я жалуюсь. К тому же я действительно считаю, что это нормально, я бы тоже такого мужика стерегла как зеницу ока.
– Мне все равно, что ей нравится, что нет, – говорит он, меняясь в лице. Если нам по пути, почему вы должны мерзнуть на остановке из-за чьей-то придури.
Я пожимаю плечами и не спорю дальше. Хотя, мне кажется, мне это аукнется.
– Как первое занятие? – меняет тему мужчина.
– Хорошо, – улыбаюсь я.
– Неужели? – с удивлением спрашивает Александр, – Егор в русском языке, конечно, никакой.
Я злюсь. Терпеть не могу, когда родители не верят в своих детей и когда решают за них, что им лучше.
– Егор очень смышлёный, ему не хватает немного внимательности и знаний, – говорю несколько жестче, чем следовало бы.
– Да? – с удивлением и улыбкой спрашивает меня мужчина.
– Да, – отвечаю я и отворачиваюсь к окну.
Дальше мы едем молча, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами.
На следующее занятие я прихожу в некотором смятении, я очень хочу встретиться с Александром и в то же время желаю, чтобы его не было дома, потому что он женат и отец моего ученика. Мне даже думать о нем нельзя.
Егор радуется моему приходу и ведет себя общительнее, чем в прошлый раз. Он, кстати, меня и встречает.
– А где родители? – спрашиваю я.
– Мама скоро придет, а папа работает, – доверительно сообщает мне ребенок, пока мы идем к нему в комнату.
Я проверяю домашнее задание, с удовольствием отмечая, что он все выполнил. Хвалю Егора и понимаю, что он очень горд собой.
После того, как занятие закончилось, мы спускаемся вниз, где меня ждет уже хозяйка дома.
– Егор, иди к себе, – говорит она притворно ласковым голосом, а я своей филейной частью чувствую, что грядет беда.
– Алина…
– Владимировна, – подсказываю я ей.
– Да. В общем, вот деньги и в ваших услугах мы больше не нуждаемся.
Сердце предательски екает, хотя это не столь критично лишится одного из учеников, но, как минимум, неприятно. Притом я понимаю, почему это происходит. А еще мне жаль Егора, мальчик действительно способный, и если ему не найдут толкового преподавателя, то загубят все на корню.
– Что-то не так? – решаюсь я спросить.
Женщина, которая мне, кстати, так и не представилась, поджимает красиво накрашенные губы, и, практически, выплевывает:
– Вам слишком тяжело дается дорога к нам. Мы найдем кого поближе.
Намек понят. Я киваю, обуваюсь и выхожу на улицу, где практически сталкиваюсь с хозяином дома. Вот уж не вовремя.
– О, Алина, добрый вечер, – улыбается он.
– Добрый вечер, Александр Сергеевич, – говорю я, даже не пытаясь улыбнуться.
– Как занятие? – спрашивает меня, не давая пройти.
– Хорошо, Егор молодец, – делаю еще одну попытку просочиться.
– Когда следующее занятие? – спрашивает Александр, все так же не пропуская меня.
Я поднимаю взгляд, и, хоть и не хочу ябедничать, вываливаю довольно резко:
– Никогда. Ваша супруга меня уволила.
Повисла пауза, в которую я наблюдаю за кружащимися снежинками, а Александр звереет.
– Значит так, вы приходите на следующее занятие, моя жена явно не так выразилась, – цедит он сквозь зубы.
Я вздыхаю и в последний момент не выдерживаю и кончиком языка ловлю снежинку. Затем перевожу взгляд на Александра, улыбаюсь и говорю:
– Извините, но нет. До свидания, Александр Сергеевич, найдите вашему сыну хорошего специалиста, у мальчика большие перспективы.
И, глубоко дыша грудью, выхожу за ворота.
Александр
Я провожаю Алину взглядом, чувствуя, как в груди поднимается волна злости. Какого хрена?! В этом доме только я решаю, когда и кого увольнять! Я захожу в дом, хлопаю дверью и прохожу в гостиную, прямо в обуви, оставляя мокрые следы на плитке.
Моя дорогая, в прямом смысле этого слова, женушка сидит на диване, забросив ноги на журнальный столик, и попивает дорогущее вино из бокала.
Я подхожу, отнимаю бокал и швыряю его в стену. Она приподнимает бровь, усмехается и делает глоток прямо из бутылки.
– Кто тебе разрешал увольнять репетитора моего сына?! – стараюсь не рычать, но получается не очень.
– Это и мой сын, – говорит, усмехаясь, – неужели тебе нужно ее присутствие в доме? На стороне неудобно трахать? Далеко живет? Так купи ей квартирку поближе, что тебе стоит.
– Значит так, – игнорирую ее выпады, – ты ей позвонишь и скажешь, что все напутала. И сделаешь это убедительно, так, чтобы на следующее занятие она была здесь.
– Еще чего! – слетает нахальная улыбка, – я не собираюсь унижаться перед твоими шлюхами!
– Я перетряс кучу знакомых, чтобы найти толкового репетитора, и не собираюсь терпеть твои истерики. Если ее не будет здесь, ты пожалеешь.
Лера щурит глаза и бросает мне с вызовом:
– Ударишь меня?
– Хуже, дорогая, заблокирую все кредитки и отменю тур на Гоа.
Разворачиваюсь и ухожу.
– Ты не посмеешь! – визжит она мне вслед.
– А ты проверь, – говорю я, захлопывая дверь в кабинет. И пытаюсь вспомнить причины, почему я еще женат? Удобно. Можно не париться с парой на приемы, да и, какой бы сукой не была Лера, она может поддержать разговор. А еще не хочется детей тревожить, хотя наши скандалы наверняка тревожат их больше. Ах да, скандалов не хочу, не в прессе, не дома.
Я мотаю головой, включая ноутбук. Слабак.
Глава 3
Ева
У меня как раз заканчиваются в школе занятия, когда телефон начинает вибрировать. Бросаю взгляд на телефон и вижу незнакомый номер. Возможно, по объявлению о репетиторстве, или кто из родителей.
– Здравствуйте Алина, – слышу противный голос, который я не спутаю не с чьим. Морщусь, но вежливо отвечаю:
– Здравствуйте.
– Вы знаете, я вчера была уставшей и все напутала, это мы должны были дать расчет репетитору дочери. Вы могли бы вернуться к нам?
Знаю, что не напутала. Но почему передумала? Муж надавил? Тогда тем более нет.
– Простите, но я уже заняла ваше место, – вру не очень оригинально.
– Мы можем и в другое время, – женщина мнется, – понимаете, Егор хочет заниматься только с вами.
Это бьет по больному, я не хочу становиться причиной раздора в семье, но мальчик действительно очень активно со мной занимался, и я не хочу, чтобы он вернулся к исходным знаниям.
– Хорошо, – отвечаю я, чуть подумав, – я попробую все подвинуть, чтобы мы занимались с Егором в то же время.
– Ждем вас тогда в пятницу, – быстро говорит мне и кладет трубку.
А я устало вздыхаю и даю себе клятву не вестись на ее мужика.
Следующие две недели занятий проходят хорошо. Александр расплачивается со мной, благодарит, желает хорошего дня и уходит. Никаких подкатов и сногсшибательных улыбок. И меня это устраивает, хоть я каждый раз и жду в противовес логике какое-нибудь внимание.
Сегодня мы закончили с Егором, но расплатился сам мальчик.
– Папа велел вам передать, он задерживается сегодня.
Я убираю деньги и не выдерживаю:
– А мама? Тоже работает?
Егор смеется искренне и по-детски.
– Нет, вы что, мама не работает. Но она занята, у нее свои дела какие-то.
Я киваю, пребывая в шоке. Хотя кто знает, может у нее в спортзале занятия именно в те дни, когда я занимаюсь с мальчиком.
Сегодня ударили морозы, и я прыгаю, стоя на остановке. Правда, согреться это не очень помогает, но все лучше, чем просто превращаться в ледяную статую.
Неожиданно слышу сигнал машины, и, повернув голову, вижу машину Александра.
– Садитесь, Алина, – открывает пассажирскую дверь мужчина. Я бы и рада отказаться, но замерзла жутко. А автобус сегодня запаздывает.
– Здравствуйте, – говорю я, впуская морозную свежесть в салон авто.
– Ты совсем замерзла, – переходит на «ты» мужчина, а я его, конечно, не поправляю.
– Сегодня морозно, – говорю, улыбнувшись, – но скоро должен автобус подойти. Я у вас немножко погреюсь и отпущу вас, – смеюсь, ошарашенная своей наглостью.
– Ну уж нет, – улыбается мужчина, выруливая на дорогу, – я не могу допустить, чтобы любимый учитель сына превратился в сосульку. Он мне этого не простит.
Я улыбаюсь, потом до меня доходит.
– Ой, Александр Сергеевич, не надо меня домой везти, это очень далеко, я сама!
– Алина, давай без отчества, – кривится мужчина, – я себя слишком старым чувствую.
– Здесь же не в возрасте дело, – мотаю я головой, – дело в субординации.
– Не хочу субординации, – по мальчишечьи говорит Александр и улыбается.
Я не выдерживаю и тоже начинаю улыбаться. Что я там внушала себе про «не вестись»?
Мы доезжаем ужасно быстро, болтая обо всем. Я рассказываю про своих учеников, отмечаю успехи Егора и затрагиваю тему того, как важно, чтобы эти успехи отмечали и родители. Александр в свою очередь рассказывает мне немного про свой бизнес, про страны, в которых побывал. Хоть он и пытается не проводить денежную пропасть между нами, она все равно ощущается. Я рассказываю, что хочу съездить в Англию, пройтись по местам известных писателей и их героев, а он улыбается и говорит, что все обязательно будет.
– Спасибо, – говорю я, когда мы подъезжаем, затем поворачиваюсь к подъезду и хмурюсь. Несмотря на мороз, там тусуется компания местных гопников-торчков. Александр следит за моим взглядом, затем безапелляционным тоном говорит, что проводит меня до кватриры.
– Не надо, вы посмотрите, что я прошла и уезжайте, – пытаюсь я отговорить его, потому как ко мне они вряд ли цепляться будут, знают меня, а вот богатого мужика могут и зацепить.
– Каким я мужчиной буду после этого? – говорит Александр, помогая мне вылезти из машины. – Я несу за тебя ответственность в данный момент. Пойдем.
Я вздыхаю, но иду следом за мужчиной.
Мы уже почти заходим в подъезд, как сзади доносится:
– О, Алинка папика себе нашла. А, казалось, что не умеет ноги раздвигать.
Я пихаю вперед остановившегося мужчину, но сдвинуть гору мышц нереально.
– Повтори, утырок? – разворачивается он к моему обидчику.
– Александр, пожалуйста, пойдемте, – прошу я мужчину, но он лишь отмахивается от меня.
– Че, мужик, проблем хочешь? – спрашивает другой, постукивая пустой бутылкой от пива.
И Александр просто бьет его в челюсть, а потом второго, того, который назвал его моим папиком. Остальные бросаются на него, но он успешно отбивается, хотя все же пропускает пару ударов. Я начинаю кричать и в итоге достаю телефон и начинаю набирать полицию. Один из этих подонков замечает это и кричит другим, что пора валить, сейчас здесь менты будут.
Они убегают, а я затаскиваю Александра в подъезд, так и не успев набрать 02.
Мы молча поднимаемся ко мне, я открываю дверь в квартиру и, зайдя, поворачиваюсь к мужчине.
– Что за детское поведение?! Пройти мимо никак было?!
Понимаю, что отчитываю взрослого мужчину, моего нанимателя, а он стоит и улыбается. И я замечаю, что у него разбита губа. Хватаю его за руку, усаживаю на кухне на стул и начинаю копаться в поисках перекиси и чего-нибудь противобактериального.
– Сидите ровно, – рявкаю я, обрабатываю губу, а Александр морщиться.
– Когда дрались, не кривились, – говорю я и дую не рану, чтобы не щипало. И только через пару секунд и под игривым взглядом мужчины, до меня доходит, что я делаю.
– Простите, – бормочу я. – Я с вами, как со своими учениками, у меня 10 класс в руководстве.
– Я им сейчас ужасно завидую, – усмехается мужчина.
Я делаю шаг назад.
– Я рану обработала, вам пора.
И мысленно прошу его свалить, потому что, похоже, я за себя не отвечаю.
– А как же чай? – спрашивает наглец, – мне нужно успокоиться.
Поджимаю губы, но киваю и ставлю чайник. У меня очень маленькая кухня, особенно, когда половину ее занимает ОН.
– Алин, не нервничай, – говорит мне в спину мужчина, – я тебя не трону.
– Я ничего такого и не подумала, – бормочу я, не оборачиваясь, чтобы он не заметил моего румянца и сбившегося дыхания.
– Хотя хотел бы, но не буду. Глупо отрицать, что ты мне нравишься, – я упираюсь руками в столешницу, – но ты хороший репетитор, мой сын в восторге от тебя, поэтому усложнять не стоит.
– А еще вы женаты, – делаю над собой усилие, поворачиваюсь к мужчине, смотря ему прямо в глаза. Он неопределенно кивает, вроде того, что он сам еще не решил – женат он или нет.
– Здесь все сложно, – улыбается он.
– Еще скажите, что вы на грани развода, – нервно смеюсь я, – это же коронная фраза всех женатых мужиков. А развестись не можете, потому что дети еще не выросли.
Мужчина встает, подходит ко мне, берет меня за подбородок, а сердце в то время начинает биться в два раза быстрее.
– Какая осведомленность про женатых мужчин, – усмехается он, проводя большим пальцем по губам. Я дергаюсь, но он держит крепко.
– Я много читала любовных романов, – выдаю тихо.
Александр смеется и отпускает меня.
– Закрой за мной, – доносится уже из прихожей.
Сзади меня отчаянно свистит чайник, а я не понимаю, что сейчас было и что теперь делать.
