– В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии ССО.
*****
С момента своего возникновения, люди обходились луками и стрелами, простейшей сохой и повозкой, запряженной животными.
Даже после изобретения радио, электричества, атомной бомбы и начала полётов в космос на околоземную орбиту, разве можно было предположить, что небольшой временной отрезок разрушит в мыслительном поле человеческого мозга неведомую грань, после которой нереальное станет возможным везде и всюду?
Скорость революционных открытий в химии, физике, математике, электронике, нана-технологиях, преодолела всё мыслимые барьеры и табу.
Каждый год рушились представления о невозможном. Начался Великий Научный Прорыв, и человечество заговорило о рождении Гиперцивилизации.
Интеллектуальный и технический прогресс изменили, казалось, бывшим незыблемым на последующие века, миропорядок…
Однако, «Великое знание» не пошло на благо. Не успело позабыться прошлое вселенское противостояние, державшее долгие годы человечество на грани самоуничтожения, как разразилось новое. Опять непримиримые соперники сошлись в злобной схватке, и снова мир оказался на пороге Апокалипсиса. Уступать не хотел никто…
глава первая.
Главная университетская аудитория была заполнена наполовину. Уходящие ввысь, расположенные над кафедрой полукругом места, сразу всколыхнули в душе Ивана сладкие мысли о студенческом прошлом. Сколько они покуролесили в юношеские годы! И, как покуролесили! Здорово!
Он обернулся к Антону, своему «лучшему» «корешу», начиная от той незабываемой студенческой поры. Почему лучшему? Потому, что был ещё самый лучший – «основной». С «основным», с Андреем, они с детсадовских времён обожали друг друга, и хрупкая детская дружба переросла в «стальную», мужскую, крепче и верней которой не бывает! Потом, уже в стенах «альма-матер», к двум верным «корешкам» присоединился третий – Антон. Тогда казалось, что Антон лишь временный приятель (его в их братство ввёл Андрей, сказал – умный, интересный, наш человек!). А после, уже во взрослой жизни, рядом с Иваном больше был Антон. Андрей, с его несгибаемой целеустремлённостью, сразу ринулся в политику, и достиг в этой закрытой, для непосвященных, циничной игре, определённых высот. Политика – вещь выгодная. Иван это познал, обращаясь не раз к влиятельному другу, в особо острых ситуациях. Последнее его достижение стало успехом, только благодаря безоговорочной поддержке «главного» «кореша». Поэтому Антон был только «лучшим». Но никак не «главным». Не «основным»…
Иван посмотрел на Антона, подмигнул, вскрикнул со смаком:
– А?! – тут был и вопрос, и переполненная эмоциями радость.
– Так, молодые люди, в чём дело?! – грозный окрик сразу уничтожил в сознании «молодых людей» благостные порывы. Хотя, сорок лет, разве не молодость для мужчины? Тем не менее, счастливые улыбки опали.
Если они были «молодыми людьми», то профессор был «Очень молодой» (правильнее – молодая) Варвара Ротэ, двадцати семи лет от роду, высокая умница с причёской абсолютно соломенного цвета (прозвище в университете «Половчанка» – в древности, Руси досаждали со степных рубежей кочевники, с волосами цвета соломы – «половы», которых прозвали за такое отличие «половцами»). С лихой улыбкой, она воззрилась на приоткрывших дверь «любопытствующих». Улыбка не предвещала доброго исхода происшествия. Второе прозвище «Половчанки» в университете было «Жестокий Хищник» – она сурово карала всех, кто вторгался в аудиторию во время лекции.
Иван и Антон совершенно прониклись студенческими ощущениями, и готовы были сквозь землю провалиться – все в аудитории с неподдельным интересом смотрели на «молодых людей». Для юного поколения это был нонсенс: что могло заинтересовать взрослых дядек в современной политэкономии? Студенты ждали аттракциона – вдруг «любопытствующие молодые люди» явились из правоохранительных органов и сейчас принародно кого-то из обучающихся, а, что самое лучшее, саму профессора, грозно помахивая «корочками», арестуют. Было бы весело и здорово – зачёты поставили бы «автоматом»!
Варвара, поняв, кто перед ней, разрушила всю «сказку».
– А-а, это вы. – голос стал устало-бытовым.
Аудитория, всё поняв, сразу «охладела», зашелестев десятками шепотов и переговорчиков.
Варвара пояснила визитёрам:
– До конца занятия ещё пятнадцать минут. Проходите и послушайте, вам не помешает.
Обрадовавшись, даже толкаясь, Иван и Антон ввалились в аудиторию, извиняясь перед слушателями кивками (только стоило ли извиняться перед юными бездельниками, которые были лишь рады очередной забаве?).
Перешептываясь и оглядываясь, Иван и Антон прошли к свободным местам, и уселись.
– Слава богу! – констатировала завершение переполоха профессор.
Взирая на пришедших испепеляющим взглядом, она вернулась к прерванному вопросу. Толстенькая смущенная студентка с лазерной указкой в руке, кисло улыбаясь, продолжила рассказ по предмету.
На лазерной проекции высвечивалась карта вселенной с базами
конкурирующих сообществ.
Легкомысленный Антон уже высмотрел нескольких симпатичных «цыпочек» и, толкая Ивана в бок локтем, указывал подбородком.
– Ваня, смотри, какие красавушки!
– Тихо ты! – Иван не хотел терять лицо перед Варварой.
Она благожелательно кивнула студентке, и та продолжила рассказ, направив указку на изображение, где проецировался большущий шар планеты Земля.
Шар мгновенно раскрылся, и выстелился в привычную глазу карту мира.
– На данном этапе противоречия Союза и Федерации, схожи с противостоянием «Холодной войны». – Объясняла студентка. – Но и очень существенно различаются. Нет прежней непримиримости. Граждане политических союзов свободно перемещаются по миру. Дела на Земле ведутся отдельно от дел в космосе.
– Хорошо, Настя, – поддержала студентку Варвара, сидя за своим столом, и зло поедая Ивана глазами. Её взгляд кричал: «Ты что припёрся? Зачем меня позоришь? Нельзя было подождать до вечера? Негодяй!».
Иван, стараясь не смотреть на Варвару, ёжась под огнём её глаз, глядел на карту, пытаясь вникать в слова студентки, хотя в её объяснениях не нуждался.
Иван был великим учёным, и в политике разбирался лучше многих столичных «политиков». Что значили её заученные «знания», по одобренному министерством учебнику, когда обстановка менялась еженедельно, если не ежедневно, а, с условиями происходящего на Марсе, ежечасно!
Да, на Земле снова было всё как-то стабильно. Северный Союз или просто Союз, противостоял Федерации – союзному государству, состоящему из множества государств, объединённых в своеобразную федерацию на различных договорных началах. В стороне от космической конфронтации, которую могли себе позволить эти две главные составляющие земного миропорядка, находились политические единицы, объединённые в региональные союзы и сообщества, не принимающие условий «игры», навязываемой главными силами на планете. Ещё была Африка – огромный континент, который погряз в бесконечных войнах, гуманитарных катастрофах и изъедался лавинообразными экзотическими эпидемиями. От этого континента практически полностью отстранились, и по периметру шло монументальное огораживание – Союз так решал африканскую проблему.
Иногда Ивану казалось, что люди слишком рано ушли в Солнечную систему – на нашей маленькой планете ещё было много места, просто никто не хотел действовать во благо другим, у всех на уме было только получение прибыли. И у него тоже – он бы не отказался, если бы ему просто так повысили оклад в университете. Тогда бы не пришлось снова лететь на Марс, на базу №3-16, на которой платили десятикратное жалованье и, благодаря которой, он собирался разбогатеть окончательно. Как любил выражаться Антон – бесповоротно! Сразу и навсегда! Поэтому он и появился в университете, где преподавала его супруга, чем так разозлил её. Особенную злость вызвало появление с другом Антоном Зуевым, астропалеонтологом. Не то, чтобы Варвара ревновала Ивана к другу – Антон и Иван виделись не часто (Антон пропадал месяцами на Луне), но когда они встречались, то начинали бесшабашно бузить – пили алкоголь огромными порциями, мотались в игровые зоны, ходили на всевозможные охоты-рыбалки. Любой супруге такое не могло понравиться. Поэтому сейчас, видя возникшего из дальней-дали Антона, Варвара источала в своих взглядах прямую ненависть – она знала, что её спокойствию снова пришел конец . Антон опять организует загородные пикники, мальчишки в сауне или хоккейные рандеву, с полётами вслед за любимой командой по всей Северной Европе, Сибири и Америке. Одного она не знала и не могла знать… Но эта новость, Иван был уверен, должна была её обрадовать …
Она всегда «болела» за него и верила в его талант. Она даже призналась, что согласилась стать женой Ивана Алёхина под впечатлением его успехов в научной деятельности.
Сейчас Иван не мог дождаться, когда звонок оборвёт течение занятия, и Варвара, отпустив своих бездельников, снова превратится из грозного преподавателя в милую обаятельную «кису».
Он представлял, как она, услышав его слова, обрадовано сожмёт кулаки, а после, с радостным воплем, кинется ему на шею – его успех, это и её успех!
– Нет, ты посмотри, какие малышки! – бурлил энергией Антон, то и дело, толкая Ивана в бок острым локтём. – Если бы не обстоятельства, клянусь, мы бы взяли их в большой облёт хоккейного тура!
– Уймись, – улыбнулся Иван.
Антон был неисправимым бонвиваном. Осуждать его не имело смысла – любой, просидев на Луне или в далекой пустыне центральной Австралии, пару месяцев, как Антон, так же, не терял бы времени даром, находясь в самом «пекле» цивилизации. К тому же, когда он чересчур начинал «зажигать» и друзья пытались прервать его бесшабашные похождения, он, с невинным видом, признавался, что почти нашёл ту единственную и неповторимую, которая его примет таким, каков он есть, и будет ждать из долгих космических командировок… Про бурные похождения в борделях Европы он тактично умалчивал…
Звонок прервал заученную речь студентки. Аудитория наполнилась шумом сборов, разговорами.
– На следующей неделе продолжим! – прерывая гам, почти прокричала Варвара, и тоже начала собирать со своего стола методические материалы.
Иван сразу поспешил к жене.
Варвара демонстративно не обращала на него внимания.
– Что, так заторопился меня обрадовать приездом несравненного Зуева? – вымолвила сквозь поджимаемые от злости губы.
Иван понял её злость – решила, что благоверный сейчас ринется, в компании Антона, к мужским радостям… Он весело рассмеялся.
Варвара возмущенно выключила мобильный планшет, и нервно впихнула его в узкий зев плоского портфеля.
– Ему ещё весело!
– Заяц, ты не права! – принял вид раскаяния Иван. – Я пришел не из-за Антона.
– Да? А-а, это он пришел из-за тебя! Он тебя будет отпрашивать?
– Никуда меня отпрашивать не надо. Я уезжаю… но не развлекаться.
Варвара застегнула замок на портфеле, пихнула Ивана плечом в грудь, и собралась, изображая негодование, покинуть аудиторию, но такой поворот событий Ивана не устраивал. Он схватил Варвару за руку и резко дернул, поворачивая к себе лицом.
– Эй! – вскрикнула Варвара. – Что за дела?!
– Мой проект утвердили… Я улетаю на Марс.
Варвара опешила. Постепенно, в её глазах разгорелось удивление и, тут же радость обожгла её.
– Мы будем богаты, малыш, – улыбаясь, погладил пальцем её щеку Иван.
– И-и-и! Ванька! – Варвара, завизжав от счастья, кинулась обнимать супруга. – Я верила! Я знала, что ты добьёшься успеха! Гений ты мой!
Она тискала его, дёргаясь на нём счастливой пиявкой.
Сердце Ивана ликовало – его «половчанка» всегда любила его и верила в его талант! Это так здорово! Для мужчины самое главное, чтобы в него верила его женщина.
– Да, я такой, – обнимая Варвару, согласился Иван.
Иван увидел, что Антон, указывая на выходящих из аудитории трех юных «цыпочек», делал неприличные знаки. Вот неуёмный! Ну, понравились тебе, так сам действуй, причём он, верный супруг?!
Иван сгустил брови и покачал головой.
«Зуев! Зуев! Ты не исправим!».
Антон тихонько миновал обнимавшихся супругов, и шмыгнул в коридор.
Варвара разжала объятия, посмотрела снизу вверх на мужа.
– Сегодня отметим это дело!
– Не могу, – покачал головой Иван. – Вылетаю через два часа.
– Как? – опешила Варвара. – Прямо сегодня улетаешь на Марс?! Сегодня?
– Сказал же, через два часа.
– Это же надолго! Ванюша, ты что творишь?! Разве можно, вот так, сразу?! Почему так получилось? Ты это организовал? Это не честно!
В её глазах вспыхнули страх и ужас одновременно.
Иван, счастливо облизнулся в мыслях – любит! Любит и страдает по нему, гадкому негодяю, великому умнику галактики! Как это здорово! Наверное, это и есть счастье для мужчины, когда его так любит его женщина!
– Ничего не долго, – тихо пролепетал Иван. – Обычная космическая командировка. Полгода максимум…
– Ты вернёшься? – вдруг спросила супруга.
– Дура, что ли?!
– Я только спросила.
– Разве о таком спрашивают? Давай, скажу: «Как получится». Или: «Подумаю!».
– Дурак! Ты что сказал такое?!
Иван потеплел, крепко сжал руками её хрупкие плечи.
– Я пришёл сказать, что очень-очень люблю тебя, Варюша…
– Но я не смогу даже тебя проводить! Ты же знаешь, какая гнилая обстановка у нас в университете… Если начну просить, чтобы перенести лекции… Меня собираются подсидеть на любом, Иван! У меня ещё три занятия! Я не смогу уйти! Это немыслимо! А ты говоришь, что улетаешь … Что, вот так, швырк, и улетишь, и даже не приласкаешь свою лапку?
Она смотрела с искренним смирением. Она любила его, но не была вольна отлучиться… Да, Иван, и не желал от неё жертв по работе, потому и пришёл проститься сюда, в университет. Для него всё было просто, только не для неё…
Иван, испытывая искреннее сожаление, погладил Варвару по плечам.
– Вот, и приласкал… Зая, это наш шанс подняться, и что-то обрести в этой жизни в материальном плане, и ставки очень высоки. Мы потом всё наверстаем.
Варвара задумалась. Заговорила, хрипло и жадно:
– Я всё понимаю, Иван. Но твоя командировка может продлиться несколько месяцев. Полгода! Прямо, как громом поразил – бах, бах, летишь! … Ты убил меня… Убил!
Вдруг радостно заявила:
– О, есть идея!
Варвара резко оттолкнула Ивана, и пробежала к двери, выглянув в коридор и, увидев там Зуева, погрозила ему кулаком, захлопнула дверь, и защелкнула её на внутреннюю защелку…
Глаза её сияли счастьем!
– До следующей лекции двадцать минут, милый.
– Неужели? – не поверил в своё счастье Иван. Будет близость, бурная, отчаянная близость, страстная и изумительная, перед мучительным расставанием на продолжительное время… Полгода – разве срок? Срок, и ещё какой! Огромный!
– Варюша! – заулыбался Иван.
Она отозвалась строго и лаконично:
– Советую действовать оперативно!
Иван радостно рассмеялся, начав расстегивать ремень на брюках.
– Когда был студентом, всегда мечтал о таком приключении с красавицей– преподавателем!
– Дурак! – фыркнула Варвара…
глава вторая
– Что, прямо на столе её? – обалдевал Зуев, то и дело, толкая Ивана плечом.
Такси мчало по городским улицам. До военного аэродрома, откуда стартовали космические самолёты до орбитальной станции, добраться в указанный временной промежуток было проблематично, но таксист, минуя оживленные магистрали, заверял, что успеет к отлёту.
– Вот что значит молодая жена! – продолжал балагурить Антон.
– Уймись. Это ты – ловелас, где есть женщины, там и тебе раздолье. А я человек старых правил – жене не изменяю. Сколько теперь месяцев её не увижу!
– Не ной, Иван. За такой куш я бы вытерпел в три раза дольше!
– Куш! Куш! – Иван покачал головой. – Проект только принимается к исполнению, а утвердят ли его, ещё вопрос. Это я Варьке не стал до конца рассказывать, чтобы нервы не мотала из-за командировки.
– Успокойся. Куратором у тебя наше «божество» , – Антон поднял глаза, имея в виду их общего друга Андрея. Тот должен был дать окончательное подтверждение нужности проекта Ивана. Антон усмехнулся. – С выполнением проекта теперь проблем не будет! Сто процентов! Не напакостит же он лучшему другу!
– Здесь другое.
– Сколько ему отвалишь: десять, двадцать, тридцать процентов?
Иван, посмеиваясь, покачал головой.
– Он у нас и так чересчур обеспеченный. Стандартную десятку я ему откину – это без разговоров. Дружба дружбой, а уважуху другу показать надо…
– Да он тебе, вообще, должен за просто так всё устроить. Вы с ним с самого детства корешитесь! Десять процентов! Вот ему! – Антон свернул кукиш, и продемонстрировал Ивану. – Всё мы боремся с коррупцией, боремся… А как с ней бороться, если сами же её разводим и поощряем? Скажи, друг?
Иван не стал смеяться шутке Антона, сказал, глядя в окно:
– Антоша, дружба дружбой, а служба службой. Я так считаю.
– Попалитесь вы на своих мафиозных штучках. Друзья-соратники! И оба долго будете тачками грунт отсыпать на дорогах в бескрайних просторах Северной Сибири…
– Тебе-то что? Ты в деле сторона.
– Э-э. Да, мне по барабану. У меня свои проекты. Ты прав. Я волнуюсь только по одной причине – когда вы будете в местах не столь отдаленных, это мне, скромному учёному, придётся слать вам посылки и денежные переводы, чтобы вы могли зоновских паханов задабривать…
– Ха-ха-ха! – всё-таки не выдержал, и расхохотался Иван. Антон такой – на ровном месте хохму организует. – Уймись. У меня хорошее настроение. Вон, выезжаем на финишную прямую.
Таксист не обманул – вывернув на магистраль, он уверенно повел машину к пропускному пункту на территорию аэродрома. Иван, отвернувшись от радостной физиономии Зуева, стал смотреть сквозь стекло дверцы на проносящиеся мимо дома. Его, реально, беспокоило одно очень важное обстоятельство: утвердит ли Андрей, не взирая, на их теснейшую дружбу, проект Ивана или отправит на доработку? А могло и так статься, что организуют новую группу доработчиков проекта Игоря Петровича Салехова.
Игорь Петрович был признанным светилом в обустройстве кислородной атмосферы на космических объектах. Все промышленные базы Федерации на Луне были оснащены оборудованием его разработки. То же самое он спроектировал для знаменитой марсианской станции «Красные пески». Иван был верным учеником Салехова и тоже участвовал в работе над проектом учителя. По ходу дела он предложил Салехову свою концепцию нагнетания атмосферы на объекте, но Салехов уперся, утверждая, что его авторский проект безупречен, а проект Ивана слишком «сырой», и даже нашел в нём несколько слабых мест. На станцию завезли необходимое оборудование, произвели сборку, но что-то случилось, и в обеспечении атмосферы начались сбои, постоянно приходилось включать аварийные, очень дорогие, стабилизаторы. Салехов готовился лично лететь на Марс, чтобы на месте завершить наладку, но… Какой бы великой ни была в настоящее время медицина, вечную жизнь обеспечить она ещё была не в состоянии, и «Великий старик» умер… Тут-то Иван и выступил на комиссии со своим проектом. Главным аргументом было – Луна – не Марс, а Салехов старался скопировать успешный лунный проект для совершенно иных марсианских условий. Ивана все знали, как лучшего ученика Салехова, потому доводам «молодого конструктора» вняли, назначив его исполнителем проекта, но куратор от правительства должен был проконтролировать, на сколько выгодно заменять старый буксующий проект на новый, такой хороший на бумаге, и совсем не испытанный в реальных условиях… Куратором назначили Андрея не просто так – наверху были прекрасно осведомлены о дружбе Андрея и Ивана. И на это и делали ставку – неформальные отношения должны были позволить правительственному куратору сделать выводы очень быстро, не прибегая к сотням экспертиз. Время решало очень многое. В страшной военной гонке, которая шла с переменным успехом, благодаря разработке нового минерала Амания, который прекрасно сочетался с огромным количеством земных материалов и композитов, изделия приобретали совершенные качества, недоступные, пока, противнику, ведь месторождение было единственным… Поисковые группы Союза бороздили просторы Марса безрезультатно, и Федерация, впервые, получала военное преимущество… Как утверждали средства массовой информации, только Аманий сдерживал угрозу мировой бойни… Может, так и было, а может, шла большая игра, совсем не политическая и совсем не экономическая, а шла битва за власть, власть, которая открывала доступ к «кормушке», не только бюджетов государств, а к мировой финансовой кухне, где делались огромные деньги, и массами этих денег можно было управлять.
Как бы там ни было, Иван верил в свой проект и верил, что Андрей его поддержит. А с чего бы ему было мешать Ивану? Проект прекрасен. Иван поможет родной Федерации с воздухообеспечением стратегической промышленной провинции, плюс заработает достаточно денег для безбедной жизни и дальнейшей успешной работы. Андрей, наоборот, сможет теперь гордиться Иваном – его друг станет успешным учёным, не уступающим ему рангом и значимостью…
Несмотря на такие ободряющие мысли, Иван себя чувствовал неуютно. Думалось сразу обо всём – о своём проекте, о проекте Салехова (почему он не заработал?), о Варваре, о встрече с Андреем (давно они не общались – тот наверху совсем заматерел. Не зазнался ли?).
– Уснул, что ли? Выходим, – Антон толкнул Ивана, разрушая поток быстрых мыслей в голове.
Расплатившись с таксистом, забрав баулы с вещами, пешком миновали проходную на аэродром. Документы сличили с данными в компьютере, сканеры просветили вещи и прибывших. Процедура оказалась не такой утомительной. В гражданских аэропортах и на частных космостартах, откуда на околоземную орбиту запускали космолёты с туристами, охрана умудрялась мучить желающих лететь очень и очень долго.
В старые времена люди мечтали об обществе будущего, где всё хорошо и гладко, только на Земле люди до сих пор существовали в нескольких ипостасях, начиная от первобытных племен из джунглей, стреляющих из трубок отравленными дротиками, и заканчивая сверхдержавами, осваивающими Солнечную систему. В таком мире безопасность была немыслима в принципе. Всегда находился одержимый религиозным фанатизмом или обуреваемый злостью из-за отсталости своей страны к «зажравшимся» обладателям цивилизации. Охрана порядка, охрана безопасности. И шагу нельзя было ступить, без предупреждения о бдительности и угрозы терактов.
– Куда нам? – спросил Антон у одного из военных. Тот махнул в сторону двухэтажного здания с огромными стеклянными витражами.
Пришлось идти пешком по полю, выстеленному бетонными квадратными плитами, около десяти минут.
– Мы не опоздали? – Иван с сомнением поглядывал на дисплей своих мобильных нана-часов.
Хронометр на смарт-экране часов показывал, что их рейс уже отправлен.
– Ты же знаешь, без нас не полетят! – всхохотнул жеребчиком Антон. Он не мог говорить серьёзно. – Сейчас подойдём к зданию, тут же грянет оркестр радостным маршем…
– Да-да. Все ждут нас… Неужели опоздали?
– Ну, что страшного? Следующий рейс через полчаса. Между прочим, опоздание на твоём счету! Долго «прощался» с супругой.
– Нашел виноватого!
– Хорошо, ты мой друг, ты святой. Виновата твоя супруга. Нет. Лучше так – во всём виновата любовь!
– Зуев, прекрати. Кстати, Андрей-то нас ждёт у терминала. А мы не прилетим!
– Ты зря волнуешься. Андрей не растает. Выпьет лишнюю банку кофе.
– Уговорил. В самом деле, что я так разволновался? Был бы неизвестный куратор из правительства, а то ведь свой человек.
– Ты всегда был неврастеником.
– Спасибо.
– Ну, не обижайся. Я забыл пояснить, что нервность, один из признаков гениальности.
– Вот как? Надо запомнить.
У входа в здание их встретил офицер в полевой лётной форме, проверил документы, удивился их опозданию на рейс.
– Ваш самолёт уже в пути.
– Дождёмся следующего.
– Хорошо, проходите в зал ожидания.
Зал был не большим. Мягкие диваны располагались полукругом. Там и тут развесили лопухи листьев декоративные пальмы в пластиковых, коричневого цвета, огромных вазонах. Три больших экрана гнали рекламные ролики нового блок-бастера. Пол, выстеленный светло-коричневым мрамором, придавал залу камерность и уют. На двух диванах сидели пассажиры на следующий рейс. Совсем не так, как в огромных гражданских аэропортах, с их толчеей и неразберихой, организуемой чересчур бдительной охраной.
– Может, в туристический тур на Луну тоже лететь по военному ведомству? – оглядываясь на Антона, улыбнулся Иван.
– Не-ет! Меня Луна вот как достала! – ребром ладони резко провёл Антон себе по кадыку. – Хоть куда, только не на Луну. Придумал тоже – отдыхать на Луне! На Луне я работаю!
– Уймись! Я одно слово – он десять!
– Но, отдыхать на Луне…
– Я понял… Так, созвонимся с Андреем, чтобы не ждал, а пришёл к следующему рейсу?
– Нет, – категорично мотнул головой Антон, водружая свой баул на один из диванов. Пояснил. – На орбиту и Луну звонить очень дорого. Андрей богатый, пусть сам и звонит, когда заволнуется… А он не заволнуется… Он «забронзовел». Думы только о себе, великом…
– Ты крохобор?! – хохотнул Иван, усаживаясь на диван. – «Забронзовел». Сам не покроешься бронзой изнутри, когда достигнешь таких высот, как он?
– Обязательно. Как только достигну, так сразу «забронзовею». А как иначе? Надо. А про деньги… Мне они не просто достаются. Приходится кривляться и прогибаться перед такими вот «бронзовыми», чтобы добывать гранты на раскопки… Деньги. Денежки, – Антон потер пальцами перед лицом Ивана. – Как только я найду на Луне, а, всего вероятнее, на вашем Марсе, окаменевшие останки бактерий, и стану суперпрофессором со стократным окладом, другое дело. Я буду названивать по личной говорилке, не взирая ни на какие тарифы!
– Я понял, почему по тебе бабы сходят с ума! Ты без умолку болтаешь всякую чушь, а женщины, как известно, «любят» ушами!
– Им со мной весело. – сознался Антон.
– А я, грешным делом, думал, ты серьёзный ученый, – подковырнул приятеля Иван. В тоже время подумал, что, всё-таки хорошо, что первое время на Марсе рядом будет и Антон, как бы уравновешивая влияние Андрея.
– Я серьёзный ученый, и весёлый человек.
В зал заходили всё новые пассажиры и рассаживались на диваны. Орбитальную станцию ежесуточно посещало уйма народу. Хотя такие аэродромы были многочисленны и располагались на просторах Федерации рядом с мегаполисами, шли активные прения о нехватке их количества – слишком завязана была Земная экономика на научные и технические разработки, проводимые на околоземной орбите. Сама орбитальная станция, а точнее выразиться, целый город, тоже считалась маломощной и, требовалось наращивать и наращивать количество научных, промышленных и жилых модулей.
Несколько десятилетий назад, ещё до начала нового Противостояния, у землян была общая орбитальная станция. Её строили сообща и работали на ней сообща. Теперь же у каждой из сторон была своя орбитальная база, оснащенная по последнему слову техники, а так же были орбитальные станции неприсоединившихся коалиций. Если Луну посещали свободно все желающие (кроме промышленных провинций), то орбитальные станции были закрытыми системами, куда допуск осуществлялся по спецпропускам. Андрей назначил встречу именно на станции, а не на Луне, откуда стартовал корабль к Марсу, также Ивана там ждал ассистент-практик из Инженерной Академии.
Реклама на экранах сменилась изображением приятной молодой особы в лётном кителе, которая попросила пассажиров пройти на посадку.
На выходе из здания стоял автобус без мест для сидения.
Огромный космический самолет шумел двигателями в центре рулежного поля.
Антон, войдя в автобус и бросив баул под ноги Ивану, придирчиво осмотрел пассажиров их рейса.
– Ни одной приятной мордашки, – прошептал он доверительно. – Все бабы – суровые научные грымзы. А где студентки, где молодые аспирантки?
– Что-то сомневаюсь я, что ты когда-нибудь найдешь свои окаменелости, если только на женщин смотришь, – пошутил Иван.
– Найду, – отмахнулся Зуев, словно речь шла не о великом открытии, а о простейшем научном опыте.
Выгрузившись у самолёта, по трапу поднялись на борт, занимая места по своему вкусу – это был стандартный транспортный космический самолёт. Точно такие же летали из гражданских аэропортов на Луну, только на них места разделялись по классности, как и на простых самолётах, осуществляющих пассажирские перевозки из города в город.
Антон, чтобы занять себя, вытащил из баула компьютерный планшет, тут же влез в интернет и, состроив внимательную мину, погрузился в созерцание развлекательной программы, напялив на глаза стереостимуляторы.
Иван просто смотрел в иллюминатор.
Самым захватывающим были взлёт и набор высоты, потом выход из атмосферы, потом, через час полёта, когда показалась орбитальная станция – множество похожих на огромные цилиндры блоков, связанных в единое целое тысячами труб-переходов большого диаметра, и тысячи прожекторов, превращающих громоздкое сооружение в феерию света, мигающую, испускающую трели различных по цвету огней. Но умиротворение и восхищение, возникшее от увиденного, сразу сменилось тревогой – вдали виднелся висящий в пространстве корабль-импульсник Союза. Точно такой же корабль Федерации зависал над орбитальным городом союзников. Психологическое давление друг на друга соперники не ослабляли ни на миг.
Главным оружием Холодной войны были ядерные боеголовки и ракеты, готовые доставить заряды в любую точку планеты. Так продолжалось и после окончания первого противостояния, пока люди не добрались до Луны. Недра спутника Земли подарили цивилизации новые элементы, с помощью которых произошла революция в энергетике и вооружениях. Теперь главным была не атомная и термоядерная энергия, а энергия импульса. Удивительно, но Федерация и Союз изобрели Импульс почти одновременно – хорошо сработала чья-то внешняя разведка. Импульс похоронил ядерную эру.
Во время первого испытания волна последствий – так называемая скрытая ударная волна, прокатилась по всему Земному шару четыре раза. Ядерные источники потеряли свой заряд – импульсовая волна уничтожила радиационную составляющую и сделала реакцию расщепления, которая выделяла колоссальное количество энергии невозможной. Погасли все ядерные реакторы – Атомные станции, дававшие электроэнергию и тепло, стали застывшими склепами, атомные надводные корабли и подводные лодки потеряли энергоустановки и тоже пошли на слом, а ядерные ракеты, оказались носителями безобидных болванок. Ядерное оружие кануло в лету. Но через год ракеты уже несли Импульсовые боеголовки, снова началась мировая гонка за превосходство на планете и в космосе.
Импульсовое оружие было ещё более циничным, чем ядерное. Если ядерный взрыв сносил всё ужасающей ударной волной, выжигал адским пламенем, а после превращал пораженное пространство из-за радиационного заражения в многовековую безжизненную пустыню, то импульс оставлял пространство для «победителя». Импульс на определённой территории мгновенно распылял всё живое в атомы, даже мизерные вирусы и, нисколько не вредил искусственным сооружениям – через секунду территория снова была пригодна для заселения. Как шутили разработчики – там была стерильная чистота.