Адмирал Империи – 27

Глава 1

Место действия: звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская» – сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется Российской Империи.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: центральная планета Никополь-4.

Дата: 11 марта 2215 года.

– Лейтенант, сколько я был в отключке? – я сощурился от яркого света лампы, ударившего мне в глаза. – И где я, черт возьми, вообще нахожусь?

Я с трудом оторвал голову, будто она весила тонну, от подушки и осмотрелся. Незнакомый, но до боли стандартный медицинский отсек, такой же, как на всех остальных кораблях флота. А нет, не такой же – раза в четыре больше по площади и с огромным количеством регенерирующих капсул, установленных в несколько рядов. Да к тому же еще и капсулы какие-то необычные по конфигурации. Видимо, новая модель…

Перед собой я увидел пресное, не выражающее ни единой эмоции, лицо одного из дежурных военврачей – молодого интерна, стоящего над моей кушеткой и что-то записывающего себе в электронный планшет. Медицинский блок, несмотря на свои приличные габариты, оказался практически пустым, за исключением пары-тройки раненых, возле которых суетился персонал из роботов-медсестер…

– Судя по журналу, ты провалялся у нас шестьдесят девять стандартных часов, – ответил дежурный, нажав пальцем в блокноте на историю пациента, то есть меня.

– Шестьдесят девять?! – я не поверил услышанному, даже не отреагировав на то, что парень явно забылся, кто находится перед ним и пренебрежительно обратился ко мне на «ты». – Не может быть, чтобы от одной дозы транквилизатора человек отлетал так надолго!

– Почему от одной? – покачал головой врач, перепроверяя данные в том же блокноте. – Здесь указано, что в твоем теле при поступлении к нам обнаружено предельно-допустимое количество деказепама, которого достаточно, чтобы превратить в овощ даже деметрийского слона, а не то, что человека… Тебя будто из автомата успокоительным расстреляли!

– Странно, но этого я почему-то абсолютно не помню, – удивленно воскликнул я, морщась от боли в мышцах по всему телу, и садясь на кушетку.

– После столь мощного анксиолитика ты не вспомнил и почувствовал, если бы тебе даже руку отрезали, – пожал плечами медик. – Как вообще жив остался, не понимаю…

– Так вот почему я так долго был в коме…

– Регенерирующая капсула работала все это время безостановочно, чтобы вытащить тебя с того света и очистить организм от препарата, – устало пояснил интерн. – По хорошему, тебе бы еще пару деньков полежать введенным в искусственную кому…

– Так, и почему тогда я с вами сейчас разговариваю?

– Извини, дружище, но, видимо, у твоего начальства нет времени ждать, пока ты выспишься, – усмехнулся медик, – поэтому пришлось привести тебя в чувство немного раньше положенного…

– Для начала, поясните мне, лейтенант, – нахмурился я, прочитав на бирке звание и должность моего собеседника, – почему вы продолжаете обращаться к контр-адмиралу космофлота Российской Империи на «ты»? Вам о субординации ничего не говорили, молодой человек?

Я никогда не был снобом и сам не прочь общаться неформально даже с сильными мира сего, но делать это все-таки нужно с людьми, которых хорошо знаешь, а тут какой-то малолетний лейтёха в белом халате «тычет» мне в лицо, причем, считает это совершенно нормальным.

– Контр-адмиралом? – дежурный на всякий случай еще раз взглянул в планшет на данные пациента. – Не знаю, откуда ты это придумал, но в твоей карте о данном факте ничего не сказано… Впрочем, за то время, что я нахожусь в этой проклятой учебке, мне от таких вот как ты умников, которых свозят сюда с приграничных секторов фронта целыми пачками, доводилось слышать много разных фантастических историй… Что уж тогда полным адмиралом не назвался для пущей важности? А то, контр-адмирал как-то мелковато звучит…

– Так, ладно, разберемся с вами позже, – я попытался встать, но пошатнувшись от головокружения и слабости, вновь плюхнулся на кушетку. – Проклятой учебке, вы сказали?!

– Да, и это ответ на твой второй вопрос: «где ты находишься», – кивнул медик, подставляя к моему плечу портативную аптечку, которая в ту же секунду щелкнула и через иглу впрыснула в мое тело какой-то бодренький препарат, от которого мошки в глазах быстро прошли, а голова стала весить на пару тонн меньше. – 44-ый учебный центр космодесанта… Планета Никополь-4, звездная система «Екатеринославская»…

– 44-ый? Яснее, если честно, не стало, – поморщился я. – Зачем меня притащили в учебный центр, да еще к тому же и космодесанта?!

– В данный момент времени по какой-то необъяснимой причине учебку приписали к Черноморскому космическому флоту, именно поэтому ты здесь, – хмыкнул док, снова уткнувшись в планшет. – А зачем? Догадайся… Впрочем ты это сам скоро узнаешь…

– Ладно, допустим…, – я пока не понимал ничего, поэтому решил начать сначала. – Но, как я все-таки здесь оказался?

– Слишком много вопросов солдат, – безучастно ответил медик, видимо, устав от меня и уже собираясь уходить. – Я не знаю твоей истории до момента, как ты попал в наш медицинский блок. Что с тобой случилось? Откуда тебя в качестве обездвиженного бревна привезли на Никополь? И какое ты в прошлой своей жизни имел звание? Ничего из этого мне неизвестно, да и, если честно, неинтересно…

– Солдат?! Какой к черту, солдат, я же говорю, мое звание… Ладно, не контр-адмирал, но тогда уж простым космоморяком назовите, но никак не солдатом! – я снова уцепился за брошенное вскользь слово, пытаясь, наконец, осознать, что вообще здесь происходит, но парень в белом халате уже направился прочь. – Стойте, лейтенант, подождите, успеете еще к своим пациентам, тем более их, как я вижу, раз–два и обчелся…

– Хм, это пока их мало, потому, как набор только прошел, – загадочно усмехнулся интерн, видимо, что-то такое зная, чего не знал я. – Скоро таких как ты класть станет некуда, все регенерирующие капсулы забиты будут…

– Пожалуйста, объясните мне хотя бы вкратце, что здесь твориться! У меня сейчас в башке каша из обрывков воспоминаний и белого шума, будто кто-то хорошенько долбанул по ней чем-то тяжелым…

– Что ж, это твои проблемы, вспоминай, – ответил медик, бросив мне через плечо и даже не обернувшись, но кивая в сторону входа. – Вон идет твой новый непосредственный начальник… Поверь, кто–кто, а сержант Бялко уж точно поможет тебе быстро прочистить мозги…

Удаляясь, интерн кивнул в сторону открывшихся пневмо-дверей бокса, на пороге которого показалась огромная фигура лысого мордатого десантника-новгородца, который медвежьей походкой направился прямо к моей капсуле…

Я устало откинулся на подушку и на секунду закрыл глаза, пытаясь воскресить в голове недавние события. Хорошо запомнился момент, как я со всей дури вырубил этого ублюдка Красовского, наконец, добравшись до его наглой, ухмыляющейся физиономии… Дальше, после этого удара началась нормальная такая потасовка с массовым мордобоем, в которой участвовали сразу с десяток человек. К, сожалению, охрана из военной полиции не дала мне вдоволь помахать руками, успокоив электрошоком, а потом и несколькими дозами транквилизатора… Все это, кстати, происходило на лейб-линкоре «Москва» где по мою душу собралась очередная следственная комиссия…

Точнее не только по мою, я был в тот момент не единственным неудачником на корабле. Под следствием, проводившимся практически на коленке и под личным председательством канцлера империи – господина Шепотьева, возглавившего этот импровизированный трибунал, в качестве обвиняемых оказались сразу несколько человек, точнее – несколько козлов отпущения. Первым и самым важным среди таковых, кстати, был вовсе не я, а командующий Черноморским космическим флотом – Иван Федорович Самсонов.

Верней сказать – бывший командующий, ибо по итогу слушаний адмирал Самсонов был благополучно снят со своей нынешней должности. Адмирал правда лично не присутствовал на том судилище из-за того, что еще не оправился от ранения, но это ничуть на смутило Шепотьева, прокурора Веригина и остальных членов Комиссия, которые прошлись по всем прегрешениям командующего. Единственным это было наказанием для Ивана Федоровича, или за отставкой последовали другие действия, этого я не знаю. На заседании творился такой сумбур, и проходило оно в таком быстром режиме, что мне, если честно было не до дальнейшей судьбы Самсонова. Тем более, что Самсонов, надо признать за эти полтора месяца кампании сделал все для своей отставки, по крайней мере, это был человек, которого в тот момент мне было жаль меньше всех остальных…

Ведь, к сожалению, были и остальные. О себе и обвинениях в свой адрес я расскажу после, а вот то, что по-настоящему меня вывело из себя, так это наказание, причем, суровое наказание тем, кто все это время был рядом и помогал мне…

Начну рассказ с того, как император Константин Александрович сильно взъелся на меня после инцидента у перехода из «Екатеринославской» в «Тавриду», когда я со своими подельничками-капитанами: Кроуном, Соколовой, Громовым, Баевским и Злобиной, – царствие ей небесное, пару недель тому назад нагло «национализировав» пять номерных линкоров из резерва Ставки, после наплевав на очередность входа в портал и устроив для этого небольшое ДТП, в нарушении приказа самовольно нырнул в соседнюю звездную систему и скрылся с радаров обнаружения.

Как вы помните, оценив обстановку и не желая прохлаждаться в резерве, я со своими товарищами тогда рванул прямиком за ушедшими дивизиями адмирала Дессе, в надежде побыстрей догнать Павла Петровича и присоединится к его походу. Этого сделать не получилось, так как его космофлот в определенной точке пространства разделился, это мы увидели по торсионным следам двигателей, которые оставляли за собой корабли «северян». Торсионные следы были видны сканерами лишь несколько стандартных часов, потом исчезали. По их четкости и спектру я понял, во-первых, что наших мы почти догнали, а во-вторых, даже сумел подсчитать количество кораблей трех эскадр, разделившихся и проследовавших каждая в своем направлении.

Самое большое число следов уходило к Херсонесу-9. Это было понятно, Дессе шел на свидание с «янки» и на выручку к Самсонову. Две другие эскадры, судя по следам, быстро уходили, одна к переходу на «Бессарабию», вторая в направлении звездной системы «Тарс». Именно туда я и решил лететь, видя, что к порталу «Таврида-Тарс» уходило меньшее количество кораблей «северян», и предположив, что именно там будет жарче всего. Так потом и вышло, но сейчас не об этом, вернемся к реакции на мои действия сильных мира сего…

Как позже рассказала мне, Тася, именно после инцидента с похищением номерных линкоров император был вне себя от бешенства, таким ожесточенным отца княжна еще никогда не видела. Одно дело читать кляузы на действия контр-адмирала Василькова от Гуля и остальных недоброжелателей, другое – когда этот «малолетний наглец» (а, именно так государь окрестил меня в порыве ярости), не просто игнорирует прямые распоряжения главнокомандующего, но даже не удосуживается ответить на вызов. Действительно, когда мы с капитанами активировали портал перехода, с флагманского линкора «Москва» лично от Константина Александровича мне на мостик поступали неоднократные запросы на связь, но я решил на них не отвечать.

Похоже, мое молчание и игнорирование запрета на прыжок сильно задело самолюбие императора и стало последней каплей. В итоге, как только наши пять дредноутов исчезли в подпространстве, Константин Александрович дал зеленый свет Комиссии Военного Трибунала, благо материала для возбуждения дела на меня, да и на остальных, собралось к этому времени в достатке. Именно об этом, оказывается император мне и намекал, когда мы, наконец, увиделись с ним спустя несколько суток, когда он и Дессе отступали от Херсонеса-9, а я с султаном Селимом пришел к ним на выручку.

Эту историю вы тоже хорошо знаете. А потом случилась черед несчастий, когда нашу объединенную эскадру, сначала предали криптотурки, затем, зажали со всех сторон и уничтожили практически до основания, американские дивизии 1-го «ударного» космофлота Коннора Дэвиса. Ну и вишенкой на торте стал мой уход вместе с крепостью «Севастополь» в портал, когда к переходу «Таврида-Екатеринославская» приближались американские и османский космофлоты. В тот момент мы каким-то чудом спаслись из ловушки, устроенной нам Коннором Дэвисом и с горем пополам выбрались в соседнюю звездную систему.

Дальше, как вы помните, произошло то самое судилище. На котором в так называемый расстрельный список помимо упомянутого адмирала Самсонова и меня попали, например: капитаны, с которыми мы удрали из «Екатеринославской» и кстати чуть ли не в последний момент пришли на помощь 12-ой дивизии, появившись перед носом у «янки» на своих пяти номерных линкорах и вырвав Доминику Кантор и ее последние экипажи из лап Уоррен и Буховски. Так вот, четырех отважных капитанов несправедливо и жестоко наказали, понизив в звании на ранг. У меня просто слов нет! Наказания избежала лишь Елена Ивановна Злобина, что героически погибла вместе со своим «Евстафием» нескольким днями ранее. Хотя бы не увидела этого позора!

Уточню, почему именно вроде как самый незначительный момент с похищением дредноутов стал ключевым в обвинении меня и капитанов, ведь если покопаться, то за месяц с лишним войны я начудил гораздо больше. Просто, видимо, именно после этого инцидента государь-император, конкретно обозлившись, дал отмашку на то, чтобы меня окончательно потопить, соответственно прокурорам без разницы какими фактами для этого пользоваться, поэтому они взяли эпизод с номерными линкорами за основу…

Но еще больше меня вывело из себя обвинение моих старших офицеров на «Одиноком»: Кузьмы Кузьмича Дорохова и Наэмы Белло, имена которых, в качестве соучастников моих провинностей также прозвучали в обвинительном заключении. Вот это стало финальной точкой, после которой я потерял над собой контроль…

Несправедливость и весь этот фарс, а главное – осознание того, что Наэму и Дорохова также ждало наказание, выбесили меня, после чего я со всей дури приложился по холеной морде Александра Михайловича Красовского, прямо там на заседании Следственной Комиссии, который и завлек меня обманов на это судилище. После этого, как вы понимаете, понеслось поехало, и в итоге меня превратили в овощ несколькими выстрелами парализатора…

Я, кстати, даже не знаю, что стало с капитанами, Дороховым и Белло, с Самсоновым. Да, если честно, не знаю даже, что со мной после этого было, не то, что с остальными!

Ну, ладно, я, но зачем вы твари наказываете людей, которые были все это время со мной, и вся вина которых заключалась лишь в том, что они храбро и самоотверженно сражались с врагом за свою Родину?! А ведь весь этот цирк затеял наш досточтимый государь-император, чтоб ему пусто было. Назвал бы я Константина Александровича парочкой ненормативных выражений, если бы не уважение к титулу и если бы он не был отцом Таси. Которая, надо отметить на данное заседание Комиссии и вовсе не была допущена, даже в качестве обычного свидетеля. Вот вам и имперское правосудие, сгребли всех неугодных и делая серьезные и умные лица – показательно покарали. Еще бы, ведь так легче оправдать свои собственные ошибки…

Ладно, не будем о грустном, а то меня уже колотить изнутри начинает. Факт остается фактом, мои товарищи с волчьими билетами лишились своих чинов и должностей, и, клянусь, что не успокоюсь, пока не восстановлю справедливость и не добьюсь для них амнистии по всем вышеперечисленным обвинениям. Но, как это сделать, ведь вашему покорному слуге от Следственной Комиссий, судя по всему, досталось больше всех остальных? Кстати, вырубленный охраной лошадиной дозой деказепама, я свой приговор так и не услышал. Единственное, понимаю, что как главного зачинщика меня накажут на порядок жестче, чем всех остальных, но повторюсь, подробности мне до сих пор неизвестны…

Меня снова сильно напрягло слово, брошенное медиком, а именно, обращение ко мне как «солдат». Что это, мать его, значит?! Ладно, допустим, понизили меня в звании пусть даже на несколько рангов, ладно, отобрали крейсер и должность, в дополнение, скорее всего, из общего счета отминусовали какое-то количество очков прогресса, полученных в последние три недели за уничтоженные вражеские корабли и все остальное. Но «солдат»?! Почему именно «солдат»?!

Пока мордатый десантник ковылял ко мне, я дотянулся рукой до ручки шкафчика, в котором должен был висеть мой китель. Там на нем прикреплена электронная планка с именем, званием, баллами и наградами. Формы на месте, конечно же, не оказалось, кроме какой-то майки и штанов зелено-песочного цвета, какие выдаются как правило курсантам или рекрутам. Это меня еще больше напрягло.

Однако, выход все же имелся, на запястье руки по-прежнему мигал тусклым синим светом идентификационный браслет, являющийся, одновременно, как коммуникатором, так и индивидуальным портативным компьютером.

– Личные данные и статус владельца, – сделал я короткий запрос, поднося руку к лицу.

– Александр Иванович Васильков, 33 года, пол – мужской…

В динамике зазвучала ровная нежная женская речь, это я в настройках поменял безэмоциональные ответы электронного секретаря на голос Алексы.

– Гражданство – Российская Империя… Место рождения – планета Александрия-3… Семейное положение – холост, Дети – не имеет…

– Пропусти личные данные, это никому не интересно… Сегодняшний статус в космофлоте, – уточнил я запрос.

Александр Иванович Васильков.

Воинское звание: «солдат».

Род войск: «Космодесант».

– Какой к черту космодесант?! – вскочил я с кушетки, забыв, и о слабости, и о головокружении. – Покажи очки опыта?!

Очки теоретической подготовки: 0 единиц.

Очки боевого опыта: 0 единиц.

Ответила моя электронная Алекса.

– Твою же мать! – это все, что я мог сейчас произнести…

Глава 2

Место действия: звездная система HD 22048, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Таврида» – сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: оккупирована ВКС Американской Сенатской Республики.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.

Точка пространства: сектор межзвездного перехода «Таврида-Екатеринославская».

Борт флагманского линкора «Геката».

Дата: 9 марта 2215 года.

Конференц-зал флагмана «Геката» тонул в холодных отблесках лазурного неона, причудливо играющего на хромированной обшивке и сверхпрочном иллюминаторе в полстены. За иллюминаторной панорамой, подобно россыпи алмазов, мерцали бесчисленные вымпелы трех космофлотов Американской Сенатской Республик. Несколько сотен их сейчас сгрудились у межзвездных «врат», готовые по первому приказу ринуться в соседнюю систему.

Командующий Коннор Дэвис, исполинская фигура с иссеченным шрамами лицом, тяжело опустился в подогнанное под его габариты кресло. Двухметровый темнокожий гигант с мощным торсом и внимательными, холодными карими глазами, он словно заполнил собой все пространство огромного овального зала. Его взгляд, цепкий и колючий, какое-то время скользил по голограммам тактических карт, а затем остановился на двух подчиненных, замерших по стойке смирно перед помостом, на котором он находился.

– Вольно, господа адмиралы, – бархатный баритон Дэвиса, лишь слегка тронутый акцентом колонистов с Харона-5 – родной планеты командующего, разбил напряженную тишину. – Нейтен, Элизабет, я пригласил вас, чтобы лично обсудить наши дальнейшие действия. Итак, всего десяти стандартных часов, которые понадобились нам, чтобы добраться до перехода, оказалось достаточно, чтобы весь русский Имперский космофлот успел переправиться в соседнюю систему. Это, если честно, не то, на что я рассчитывал! Отчего я сильно недоволен, прежде всего тобой вице-адмирал, – Дэвис перевел взгляд на вжавшего плечи Джонса. – Какого черта, Нейт?!

Командующий не сильно церемонился, разговаривая со своими адмиралами на «ты» и в грубой форме…

Нейтен Джонс, подавив страх, начинавший заполнять его изнутри, сдержанно кивнул:

– Да, сэр. 6-ой «ударный» вышел на позиции из «тумана войны», чтобы отрезать противнику пути отхода, но… дьявольщина, «раски» опередили нас. Один за другим партиями корабли Северного и Черноморского космофлотов ныряли в подпространство так быстро, что я даже уже стал сомневаться – а не работают ли у императора Константина его межзвездные переходы быстрее стандартного времени! Несмотря на «форсаж», мои корабли не успевали в любом случае, русские корабли все до одного смылись из «Тавриды» до того момента, когда мой авангард подошел на расстояние выстрела…

– Вопрос – почему? – перебил Джонса, командующий. – Ведь еще несколько часов тому назад император уже выстроил свою эскадру в оборонительную «линию»… А потом вдруг решил удирать?!

– Кажется, я знаю ответ, сэр, – вставила слово, молчавшая до этого и стоявшая слева от Джонса, вице-адмирал Уоррен.

– Говори, – заинтересованно кивнул командующий.

– Они увели в портал «Севастополь» – свою единственную крепость, которую мы, кстати, не сумели у них отбить, – произнесла Элизабет. – Так вот, как я поняла, наблюдая за действиями русских и слушая эфир, когда подходила со своего направления к переходу, что в стане противника начались какие-то дрязги и суета. А затем, на тактической карте я заметила любопытный момент, – Уоррен запнулась, подбирая слова и решая, говорить Дэвису информацию, которая была ей известна или нет. – Кажется, один из их крейсеров… Я обращаю ваше внимание, всего один, увел на буксире космическую крепость в подпространство… Название этого крейсера вам хорошо знакомо, сэр…

Дэвис молчал, сцепив пальцы замком и хмуря густые брови. В свои пятьдесят восемь он повидал немало, но стратегические маневры этих чертовых русских раз за разом ставили его в тупик.

– Зачем им понадобилось эвакуировать целую крепость с гарнизоном и оборудованием, когда это, по сути, был единственный их оплот и возможность сдержать нашу атаку? – наконец изрек адмирал. – Нет, конечно же, у «раски» ничего бы не вышло – полсотни кораблей Дессе в любом случае ничего бы не смогли сделать с нашими тремястами, но тем не менее…

– Слушая переговоры между адмиралами врага, а «раски» даже не пытались шифровать свои каналы, матерясь и проклиная командира корабля, уволокшего крепость в портал, я догадалась, что это несанкционированное сверху действие, – ответил Элизабет Уоррен, усмехнувшись. – В общем, сделал он это самовольно… Следствием же стало то, что вся русская эскадра вынуждена была переправляться в «Екатеринославскую», чтобы не быть нами раздавленной… Ведь вы абсолютно правы, сэр, без «Севастополя» у них действительно не было ни единого шанса удержать переход…

– Звучит как-то неубедительно, – нахмурился Коннор Дэвис, вставая с кресла и начав ходить по мостику взад-вперед, – но, возможно, ты и права в своих догадках…

Затем, командующий вдруг резко остановился.

– Ты сказала, я знаю название этого корабля?

– Да, сэр, прек…красно з..знаете, – кивнула Элизабет, закашлявшись,(чертова болезнь легких прогрессировала)…

– Ты уверена? – Дэвис удивленно вскинул брови. – Из всего русского космофлота я знаю лишь название флагмана императора… А, ну еще и свою «Гекату», так как мой линкор является трофейным со времен 1-ой Александрийской… Другие же корабли противника мне неизвестны. Зачем запоминать те вымпелы, что через очень короткий срок все равно будут уничтожены все до одного?!

– О, поверьте, этот крейсер вам знаком, сэр, – ухмыльнулась Элизабет, она-то знала предысторию нашего с Дэвисом противостояния, начавшуюся еще с войны за Венденскую Конфедерацию.

– Так, говори! – раздраженно бросил командующий, сверкнув взглядом.

– «Одинокий», – коротко и без объяснений ответил вице-адмирал Уоррен, внимательно при этом, следя за реакцией главнокомандующего, как он себя поведет.

Несколько мгновений в зале висела звенящая тишина. Затем губы Коннора Дэвиса медленно растянулись в хищном оскале. В блестящих глазах полыхнуло предвкушение грядущей охоты.

– «Одинокий»! Значит, мой старый знакомый кавторанг Васильков снова надеется обвести меня вокруг пальца?

– С того времени Васильков уже стал контр-адмиралом, сэр, – поправила Дэвиса, Элизабет. – Видимо этого человека, было за что повышать…

Командующий между тем шагнул к иллюминатору, и взгляд его устремился в бездонную космическую тьму, усыпанную огнями двигателей кораблей его флота и подсветки массивных конструкций межзвездных «врат», у которых собирались американские вымпелы. Где-то там, в неизведанных далях, в пока еще не захваченной звездной системе «Екатеринославская», затаился его главный противник. И это был ни русский император, ни адмирал Дессе или Самсонов, это был совершенно другой человек – гениальный стратег, непредсказуемый авантюрист и вечная заноза в заднице Дэвиса…

– Что ж, тогда я не удивлен, – тихо сам себе прошептал Коннор Дэвис, прижав ладонь к холодному стеклу иллюминатора. – И клянусь, наша дуэль еще не окончена. Пусть во тьме космоса нет ни верха, ни низа… но я найду тебя Васильков, где бы ты ни скрывался. У нас есть незавершенный разговор…

За спиной адмирала Нейтен Джонс и Лиз Уоррен, переглянувшись, удивленно смотрели на своего главнокомандующего, не понимая, что с ним происходит, и что это за странная реакция всего лишь на какого-то там русского контр-адмирала? На краткий миг в голове Элизабет промелькнула мысль о том, что Дэвис испугался или сильно переживает. Впрочем она не успела это осознать, так как тот резко повернулся и воззрился на нее и стоящего рядом Нейтена, как волк на кроликов.

Коннор Дэвис шагнул вперед и одним касанием вызвал голографическую проекцию ближайшего сектора пространства, включающего системы «Таврида» и «Екатеринославская». Воздух над столом задрожал, подернулся рябью, и внезапно посреди комнаты повисло мерцающее облако звезд, протуберанцев и планет, опоясанное сложным кружевом орбит, трасс и стратегических объектов.

Сотни синих и красных точек обозначали корабли трех американских и одного османского космофлотов, замершие вокруг подпространственных «врат» в соседнюю провинцию. На противоположной стороне гораздо в меньшем количестве, но так же расположились вблизи портала зеленые точки императорской эскадры. Над изображениями русских боевых кораблей светилось уточнение – «предположительно», так как точных сведений об их распоряжении у командующего и его адмиралов не было…

– Что скажешь, Нейтен? – глаза Дэвиса, обычно цепкие и холодные, полыхнули предвкушением неминуемой схватки. – Дивизиям твоего славного 6-го космофлота выпала честь первыми пройти сквозь портал. Готов вцепиться «раски» в глотку?

Вице-адмирал Джонс, несмотря на темный цвет кожи, заметно побледнел. Подойдя к голограмме, он обвел ладонью россыпь малахитовых огней – корабли противника, стоявшие стройными рядами в непосредственной близости от «врат».

– При всем уважении, сэр… Но, это безумие! – в голосе Нейтена звенела плохо скрываемая тревога. – Портал пропускает лишь по 5-6 кораблей за один раз. Канониры «раски» перещелкают мои корабли как в тире, едва они появятся на той стороне. Авангардные группы вторжения погибнут ни за грош все до единой!

– Я не спрашивал твоего мнения насчет исхода битвы! – рявкнул Дэвис, в глазах которого вспыхнул недобрый огонь. – Я лишь задал вопрос – готов ли ты отомстить Десси и Самсонову за свои прошлые обиды, превратившие один из лучших космофлотов Республики в жалкую эскадру в сорок вымпелов?!

Его могучая фигура грозно навалилась над столом, заслонив проекцию. Казалось, он готов голыми руками разорвать своего подчиненного.

– Готов, сэр… – сдавленно выдохнул Джонс, скрепя зубами и понимая, что это камешек в том числе и его огород, да еще и при этой змее Уоррен.

Безжалостный приговор флоту? Да плевать! Тысячи жизней, вверенные ему, десятки кораблей? Все они вскоре падут смертью храбрых в этом безнадежном бою. Плевать! Нейтена Джонса-старшего никто на слабо брать не смеет!

– Готов, сэр, приказывайте!

Стоявшая чуть поодаль Элизабет Уоррен, блондинка со стальным блеском в серых глазах, позволила себе тонкую змеиную улыбку. Как же она наслаждалась унижением Нейтена, своего соперника и человека, которого она втайне презирала. Пусть его расходный 6-ой флот сгинет в адском пламени, а ее 4-ый «вспомогательный» будет купаться в лучах славы победителей!

– Один вопрос, адмирал…, – между тем продолжал Нейтен Джонс.

– Говори…, – разрешил командующий.

– А как же наши союзники-османы? Их новенькие галеры все как одна со стопроцентными боевыми характеристиками, а их экипажи из силахдаров полны сил и рвения, в отличие от остатков наших эскадр… Не бросить ли корабли наших союзников в первую волну атаки?

– Нет, – отрезал Дэвис, сверкнув глазами. – Селим и так на взводе после истории с переидентификацией «Тавриды». Я едва не разорвал договор с Блистательной Портой из-за протектората над системой. Больше мы не можем позволить себе злить султана, иначе старик плюнет на союз, а еще хуже – объединится с царем Константином… Так что, ответ – нет, не станут галеры первыми входить в «Екатеринославскую».

– Просто спросил, не берите в голову, – хмыкнул Нейтен Джонс, изначально понимая, что получит отказ. – Ваши приказания, сэр?

– Подводи свои дивизии вплотную к переходу и начинай формировать группы вторжения, – приказал Коннор Дэвис, жестом пальцев меняя голограмму на карте на состав 6-го «ударного» космофлота и его дивизий. – Давай посмотрим, какие корабли у тебя смогут максимально долго держать строй под плотным огнем русских?

Джонс, бледный как смерть, встал рядом и тоже начал манипуляции рукой, просматривая характеристики и составляя из кораблей авангардную группу. При этом он прошептал, чтобы Элизабет не услышала:

– Боже… Что мы творим? Это же самоубийство, сэр! Безумие! Нас всех перебьют!

– Заткнись, Нейт, и пошевеливайся, «врата» уже готовы к активации, – прошипел на это Дэвис.

– Адмирал… Но османы действительно могли бы помочь прорвать оборону, – Уоррен несмотря на всю неприязнь к Джонсу и желание его проучить, все-таки являлась профессионалом и так же как и Нейтен понимала, что шансов у кораблей 6-го космофлота пробиться в «Екатеринославскую» судя по их боеготовности практически никаких нет. – Золотые галеры Селими превосходно вооружены и защищены полями. Разве не разумнее сначала бросить в бой их, а затем уже добить остатки русских нашими силами?