1793. История одного убийства

"Если человек хочет уйти от судьбы, он выбирает именно тот путь, где она его уже дожидается".Предупреждение: Жестокая (очень!) тяжелая книга с множеством ужасных (садистских и физиологических) подробностей и деталей, поэтому впечатлительным людям, беременным женщинам и несовершеннолетним лучше все-таки воздержаться от ее чтения.Увлекательный сюжет, состоящий из трёх взаимосвязанных, как потом окажется, линий, и напряженная детективная интрига, яркие герои – мне книга понравилась. Хотя я ждала, конечно, больше исторический детектив с отсылками в прошлое, историю, с приметами времени, чтобы глубже погрузиться в эпоху. Здесь же больше детектив-триллер, а читая, вообще забываешь, что действие-то происходит в 18-м веке. Очень уж современной получилась книга (ощущение, что автор вдохновлялся современными криминальными сводками).Но это все же не книга ужасов. Детектив и драма, непростые человеческие судьбы (с таким мощным посылом в конце: от воспитания детей зависит будущее нашего общества и нашей цивилизации. Вся книга о том, как вырастить монстра, о том, откуда берутся такие вот монстры. Хотя я с точкой зрения автора не согласна, все-таки многое зависит от самого человека. никакие условия жизни не могут служить оправданием жестокости, и природной жестокости не бывает).4/5, написанная красивым языком, заставляющая о многом задуматься книга. Чтение ее простым не будет, не надейтесь. А вообще, мне кажется, весь роман – это такая огромная и своеобразная метафора современного общества (к настоящему здесь больше отсылок, чем к прошлому), где жестокость стала в порядке вещей и никого уже не удивляет…"Ненависть питается страхом, так же как огонь питается сухим хворостом. Чего-то боятся все. А бояться -значит ненавидеть. Человек не может любить того, кого он боится"."Люди готовы помогать тем, кто ни в какой помощи не нуждается, и обходят тех, кому она и в самом деле нужна".

Бытует мнение, что шведы, несмотря на суровый скандинавский климат, спокойные, приветливые, любящие природу и порядок люди. Видимо, за прошедшие двести лет они подверглись какой-то генной мутации. Потому что если судить по этому произведению, в 18-м веке шведы были не самыми приветливыми и милыми представителями человечества.Хотя, конечно, если брать во внимание сложную политическую ситуацию, войны, ежегодные эпидемии лихорадки и ужасные условия жизни той эпохи, то винить их в этом нельзя. Сами посудите, отсутствие канализации и отопления, проблемы с питанием и личной гигиеной. Прибавьте к этому дискриминацию по половому признаку, довление церковной морали, высокий уровень бедности и безработицы, безграмотность населения – вот вам и Швеция 18-го века, которую нам достаточно красочно обрисовал в своём дебютном романе Никлас Натт-о-Даг.Но красочными и колоритными вышли у автора не только социальные зарисовки, в декорациях которых развивается замысловатый сюжет. Не пожалел он ни отягощённой нравственностью фантазии, ни щекочущих воображение подробностей и для предложенных, скажем так, натуралистических подробностей. Из которых гомосексуализм и проституция, пожалуй, являются самыми невинными. Прошвырнувшись по пёстрому арсеналу предложенного из серии «18+», на страницах книги вы найдёте расчленённые трупы с подробным описание самого процесса расчленения, сексуальные акты с инвалидами и уродцами, море крови, реки блевотины, гниющие останки и поедание отходов жизнедеятельности, а попросту говна. Так что особо впечатлительным лучше почитать что-нибудь менее садистко-натуралистическое.А вот сам сюжет и его построение вполне неплохи. Два горемычных одиночества, вполне нашедших друг друга, в лице внештатного сотрудника стокгольмской полиции Сесила Винге и сепарат-стражника Микеля Карделя, объединяют усилия для расследования мрачного дела: в зловонном озере Фатбурен обнаружен труп молодого мужчины. Мужчина явно не по своей воле там оказался, так как у него отсутствуют все четыре конечности, а также язык и глаза. Даже видавшие немалое количество изувеченных тел, двое стражей закона не могли не задаться вопросом, в чём же можно так провиниться, чтобы заслужить такое изощрённое наказание. Три части повествования постепенно сплетутся вместе, и четвёртая часть грянет заключительным аккордом, воздавая всем по заслугам.Ничто не способно вселить в человеческое существо столько энергии, как свирепая жажда мести.

Историческим романом это сочинение", конечно же назвать можно, внешне оно соответствует требованиям жанра, но по сути своей является произведением сексуально-садистского характера на фоне исторических декораций. Повеяло духом, как раз жившего в описываемую пору, маркиза де Сада.Именно садизм играет в этом оркестре первую скрипку, а отнюдь не историчность, которая глуховато подвывает низкими звуками контрабаса. Главное здесь не времена Великой Французской революции в мрачной Скандинавии, а расчленёнка, смакование изуверства, садистские и мазохистские мотивы. И, конечно, же главная тема нынешней европейской литературы – гомосексуализм. Натт-о-Двг хвастается дружбой с Бакманом, у них совершенно разные книги, но есть то, что их объединяет – тема гомосексуальных отношений. Такая вот она сегодняшняя шведская литература.В аннотации сказано, что книга «невероятно красивая». Вот уж не знаю, где писавший это нашёл там красоту, мрак есть, грязь есть, экскременты, блевотина, кровь, гной, струпья, разложившиеся трупы, поедание кала, сношения с уродами – странные у него представления о красоте.Красотой принято любоваться, но как любоваться чем-то из перечисленного? Я не ханжа, я готов принять все это как неотъемлемую часть мира, в котором мы существуем, я готов это терпеть, смириться с этим, но любоваться.... Любоваться подобным может только душевный монстр, под стать тому, которого пытался явить автор.Монстра, как такового не получилось, получился жалкий закомплексованный гомосексуалист, страшный в своей «мсте». Фигура очень невыразительная и неубедительная, образ Балка самый неудавшийся в романе, он не целостен и буквально разваливается на составные части, как под ножом тело его любимого Даниэля.Балк все время путается в причинах, заставляющих его злодейничать, то он больше всего хочет спровоцировать бунт черни в Стокгольме, то отомстить предавшему любовнику, то, вдруг он оказывается и вовсе не монстром, а сентиментальнейшим горе-любовником, проворонившем свое счастье, и поэтому готовым отказаться от выпестованного плана Великой Шведской революции, ради казни его самого инкогнито. План-то у него наивнейший, можно сказать, гнилыми нитками шитый, но он почему-то был так в нем уверен.Вялым и неубедительным получился и юный хирург Бликс, стихия которого – экскременты, с подробнейшего описания акта его дефекации начинается знакомство с ним, звездный же час его настает, когда он вылизывает говно с сапог нового хозяина. Кстати, эта сцена видимо из тех, что пропустили редакторы – в послесловии Натт-о-Даг выражает им благодарность за то, что они «зарезали» несколько сцен, первоначально бывших в тексте. Судя по наклонностям автора, легко предположить тематику этих эпизодов, но вот один они пропустили, вот этот – с вылизыванием сапог. Сцена совершенно немотивированная, Балку нужен хирург, заставляя делать его это, он должен понимать, что может последовать решительный отказ, тогда ему придется либо убить отказника, либо отступить и причинить ущерб своему реноме, это к вопросу о непоследовательности Балка во всем. Бликс же даже не подумал возражать, и не надо было ему утверждать, что его выворачивало, не вывернуло же и вылизал всё, и доволен остался. Была у него такая страстишка, он и пойло из банок с заспиртованными гадами выпивал, кстати, знакомая бородатая страшилка из школьных времен про завхоза, который выпил спирт из всех экспонатов в кабинете биологии :)Детективная составляющая романа тоже не блестящая, раскрытие преступления смогло оказаться возможным только благодаря роялю в кустах – письмам Бликса. А не будь этих писем, не было бы никакого раскрытия преступления, и не было бы у хитроумного Балка никаких шансов на его революцию. По закону голливудского кинематографа рояль подвезли в кусты как раз в момент, когда на часах взрывного устройства оставалось 0:01 до взрыва – несчастный Винге, так и не распутавший преступление года по-шведски, уже отдавал концы, уже и священник вокруг коршуном кружился, и тут – на тебе! – представление продолжается – герой розовеет на глазах и бросается выводить монстра на чистую воду.Позитивной частью произведения считаю отражение роли Российского флота в судьбах шведского королевства. Именно Русскому флоту Кардель обязан своей непобедимой культей, которой он изувечил немалое число жителей шведской столицы, а сама столица обязана огромным количеством инвалидов – сепарат-стражников или пальтов, которых набирали как раз из числа пострадавших от русского оружия горе-воинов.