Вермахт у ворот Москвы

Глубокое знание автором заявленной темы сомнений не вызывает: в 1997 г. он защитил в Институте военной истории МО РФ кандидатскую диссертацию «Битва под Москвой в документах группы армий „Центр“, 1941-1945». Через два года ему удалось представить свои изыскания публике:Мягков М.Ю. Вермахту ворот Москвы. 1941-1942 годы. – М.: Ин-т всеобщ. истории; Отв. ред. О.А. Ржешевский. – М., 1999. – 303 с.: карт.Издание 1999 г. является библиографической редкостью, но доступно на сайте «Военная литература». Шесть лет спустя книга была переиздана весьма значительным, по меркам XXI века, тиражом. В выходных данных почему-то нет указания, что это второе издание, причём несколько переработанное:Мягков М.Ю. Вермахт у ворот Москвы. 1941-1942 годы. – М.: ОЛМА-ПРЕСС Звездный мир, 2005.– 352 с., ил. – (Мировая история. Войны и мир). – Тираж 3.000 экз.Третье издание оказалось во всех отношениях убогим. Это типичная «бюджетная версия», без карт и фотографий:Мягков М.Ю. Вермахт у ворот Москвы. 1941-1942 годы. – М.: Алгоритм, 2016. – 368 с. – (Тайны военной истории). – Тираж 1.500 экз. –Автор дослужился до поста Научного директора РВИО, после чего издал новую книгу на ту же тему в серии «Библиотека Российского военно-исторического общества»:Мягков М.Ю. Ответный удар Москвы. Битва, изменившая мир. 1941-1942 годы. – М.: Вече, 2022.– 208 с., ил. – Тираж неизвестен.Судя по оглавлению, военные сюжеты в новой книге изрядно разбавлены «патриотическими» (есть подозрение, что в духе господина Мединского, но это требует проверки). У меня речь пойдёт о раннем, чисто научном творчестве Мягкова: я читал издание 2005 г.В книге сравнительно небольшое введение (20 страниц) и три части, которые автор обозначил как «главы» (внутри каждой есть подразделы с особыми названиями). Вот как это выглядит:Глава I. Путь на Москву [106 страниц]Сбои в плане блицкригаПодготовка операции «Тайфун»Октябрь 1941 годаПоследний натиск на МосквуГлава II. Поворот [80 страниц]«Держаться» за край пропастиВыход германской армии из кризисаЦена поражения под МосквойГлава III. Битва под Москвой и германский солдат [48 страниц]Моральное состояние и дисциплина военнослужащих группы армий «Центр» (июнь 1941 – апрель 1942 г.)Моральный надлом вермахтаДалее следует весьма обширный раздел «Документы и письма» (33 текста, разного объёма и разной значимости; из них 21 извлечён автором из фондов ЦАМО, Центрального архива Министерства обороны РФ; остальные – перепечатки из разных изданий).В книге три вкладки, по 8 листов плотной бумаги каждая (замечу, кстати, что бумага текстовой части средненького качества, довольно тонкая, а текст легко смазывается, если пальцы читателя хотя бы чуть-чуть влажные). Две первых вкладки – с фотографиями, третья – с картами и схемами, разного масштаба и разного оформления.К сожалению, издательство не сочло нужным указать источники, из которых заимствованы карты. Впрочем, читателю очевидно, что они надёрганы, с пиратской беззастенчивостью, из разных книг (среди которых были одна немецкоязычная и одна англоязычная: издательство не потрудилось даже надписи перевести). Работать со всеми этими картами, соотносить их с текстом – очень трудно.Сам текст Мягкова тоже непростой: мелькотня названий воинских частей и населённых пунктов изрядно напрягает. Бывает, что в первый момент непонятно даже, какая из пронумерованных так или иначе воинских частей наша, а какая – немецкая. Ориентировка в событиях требует от читателя знания географии и хорошо развитой оперативной памяти. В главе III таких сложностей уже нет, здесь можно вздохнуть с облегчением.Оригинальность замысла этой книги в следующем: автор пытался понять, как выглядели события из немецких штабов. А главный недостаток в том, что замысел этот не проведён последовательно: временами автор сбивается на советскую точку зрения.Лично мне в книгах о Великой отечественной войне более интересен взгляд на происходящее с низового уровня (батальон, рота, взвод). А у Мягкова мы видим все перипетии сражений как бы «с птичьего полёта». Но таков был замысел, требовать чего-то иного нельзя.Впрочем, иногда автор всё-таки спускается на тактический уровень:Кровопролитные бои под Смоленском,замедление немецкого наступления на московском направлении в августе-сентябре 1941 г. заставляло германское командование искать причины своих неудач. Пожалуй, впервые оно стало задумываться о способности солдат вермахта выдержать противоборство с бойцами Красной Армии, когда последние не деморализованы ошеломляющим натиском немецкого оружия. Отдел боевой подготовки генштаба ОКХ,получивший в августе задание изучить эффективность боевого применения германских частей, 22 сентября 1941 г. представил командованию сухопутных войск документ, озаглавленный как «Опыт похода на Восток». В нём, в частности,содержался анализ участия подразделений вермахта в ночных боях, которые в большинстве случаев оканчивались для них неудачно. Отмечалось, что «в это время суток боевые действия распадаются… на отдельные схватки, в которых русские солдаты (примитивный продукт природы) превосходят немецких солдат. Немецкие солдаты лишь в незначительной мере могут в этих схватках использовать свое превосходство в численности и автоматическом оружии»(с. 221)Заметьте: немецкие генералы анализируют сильные стороны противника даже в период своих триумфальных успехов. Мозги у них работали очень хорошо, и срыв наступления на Москву объясняется не столько недооценкой противника (что Мягков, на мой взгляд, излишне педалирует), сколько причинами объективными. Прежде всего – истощением ресурсов.В главе III, о моральном духе немецких солдат после перелома в битве за Москву, автор спускается со штабных высот даже и на уровень траншеи.... В декабре 1941 г. рядовой А. Фольтгеймер в письме своей жене жаловался: «Здесь ад. Русские не хотят уходить из Москвы. Они начали наступать. Каждый час приносит страшные для нас вести… Умоляю тебя, перестань мне писать о шелке и резиновых ботиках, которые я обещал тебе привезти из Москвы. Пойми – я погибаю, я умру, я это чувствую…»(с. 226)Со временем, когда советское контрнаступление под Москвой выдохлось, немцы извлекли уроки из своих временных неудач и применили новую тактику.... После ликвидации советских прорывов под Ржевом и Вязьмой отдельные соединения ГА «Центр» стали производить выдвижение своих сил вперёд, как правило, на несколько десятков километров. Оно сопровождалось боевыми столкновениями с занявшими оборону частями Красной Армии. Большое количество населённых пунктов было вновь оккупировано немцами. Успех сопутствовал им в основном на тех участках, где передовые советские подразделения ещё не успели должным образом оборудовать надёжные позиции.Заслуживает внимания отчёт, представленный штабом 6-й танковой дивизии командованию 9-й армии, от 3 марта 1942 г., озаглавленный как «Опыт постепенного выдвижения фронта охранения („черепашье наступление“)». <…>По немецким данным, в конце февраля 1942 г. 6-я танковая дивизия вермахта вела бои северо-западнее Вязьмы с уже ослабленными частями двух советских кавалерийских дивизий (входящих в состав 11-го кавкорпуса Калининского фронта. – М.М.), с подразделениями лыжного батальона и отдельными группами парашютистов-десантников. В течение трёх недель, с первой половины февраля до начала марта, германская дивизия медленно продвигалась вперёд. Для захвата какого-нибудь населенного пункта, который, по мнению командования 6-й танковой дивизии, можно было атаковать с минимальными потерями, предварительно производилась артиллерийская подготовка. Затем следовала атака пехотных подразделений. Как правило, атака превосходящими силами приводила к захвату населённого пункта. В отчёте указывалось, что после взятия деревни «во фронте противника образовывалась брешь, через которую таким же образом занимались соседние пункты… Островки сопротивления оставались, пока не уничтожались полностью, или перед противником не возникала угроза, что пути его отхода будут перерезаны…» Так образом, в частности, была занята деревня Ляда на участке 3-го батальона 314-го пехотного полка вермахта.Германские части не стремились развивать наступление на большую глубину. Они пробивали брешь в советской обороне, но не продвигались слишком далеко. Оставлять за спиной не уничтоженные гарнизоны РККА теперь никто не решался.(с. 195)В целом, несмотря на отдельные недостатки, книга прекрасная (и заслуживала бы, конечно, более качественного издания). Рекомендовать её можно всем, кого не пугает необходимость преодолеть первые две части, где придётся вникать в меняющееся с калейдоскопической быстротой расположение войск (от чего всякая неподготовленная голова пойдёт кругом).

Немецкий караул где-то к западу от Москвы, декабрь 1941-го. Мне напомнили об этой книге Михаила Мягкова в теме форума насчет литературы о WWII, я начал смотреть, как бы добыть в бумаге этот труд, первоначально выпущенный аж в 1999 году в издательстве ИВИ РАН уже тогда ничтожным количеством. Издание 2005 года, естественно, тоже было распродано, так что я решил уже заказать у букинистов раритет первого тиража, как вдруг в «Читай-городе» на Тульской увидел свежее переиздание от «Алгоритма». К слову сказать, тиражи подобной литературы даже в московских издательствах скатились уже до уровня каких-то узкопрофильных научных изданий, вот конкретно у этой книги выпущено полторы тысячи штук. Но главное, нашел для библиотеки, пусть совершенно в бюджетной форме, без карт и фотографий. Ценность книги в том, что это одно из хронологически самых первых серьезных исследований битвы за Москву с основой как на отечественные источники и архивы, так и на немецкие труды. И до сих пор уникальным в ней является постановка проблемы – рассмотреть битву с точки зрения немецких штабов, как менялись командные планы и директивы в зависимости от положения дел на фронте, и во что это выливалось для офицеров и солдат Вермахта на фронте. Для 1999 года это было на грани научной фантастики, да и сейчас, подобный подход с планами противника выглядит очень оригинальным, так что весьма советую найти эту книгу, пока опять не кончилась.Книгу можно примерно поровну поделить на три части. Роль Москвы в военных планах Вермахта и споры о том, когда и как ее будем штурмовать. Собственно описание боевых действий, конспективно поворот на Киев, котлы под Вязьмой и Брянском, последний ноябрьский натиск и контрнаступление советских войск. Как правило, это сухой язык директив, к которой привязана прямая речь их исполнителей. К примеру на споры между ОКХ и «Центром», то есть между фон Браухичем и фон Боком о масштабах начала «Тайфуна», первый предлагал более осторожный вариант соединения под Вязьмой, который и был осуществлен в итоге, второй хотел увенчать взятием Москвы свою полководческую карьеру, поэтому замахивался на наступление всем фронтом с окружением под Гжатском, уже на границах Московской области. Мнение Браухича победило, причем оба командующих пользовались одной и той же разведывательной информацией, только по-разному ее интерпретировали. В целом, картина такая, что после незапланированных «Барбароссой» слишком долгих боев под Смоленском, и остановкой армий «Юг» под Киевом, место планирования у немцев заменяет импровизация, которая к моменту ноябрьского наступления под Москвой не простиралась дальше примерных направлений, и которая надеялась, что удачные решения будут приняты уже в ходе боев. Этого не получилось.Из собственно «боевой» части выделяется восстановление линии фронта в начале 1942 года, принципы организации обороны на новых рубежах и роль Гитлера в этом. Там были свои приказы из серии «ни шагу назад», череда отставок высшего генералитета, описание состояния группы армий «Центр» после затухания боев. В целом, центральная группировка немецких войск потерпела поражение, которое исключило ее из крупных наступательных операций до конца войны, оставив ей только локальные вроде ликвидации 33-й армии Ефремова или «Зейдлица» летом 1942-го, ну и вести бесконечные оборонительные бои на всем сократившемся фронте, постепенно откатываясь на запад. Часть подвижных войск из нее изъяли на переформирование, да так и не вернули, они ушли на южный участок фронта. Главной мыслью на местах были сожаления в резко сократившихся боевых возможностей частей, потому что ветеранов Польши, Франции и первых месяцев Восточного фронта почти поголовно повыбило в боях, вместо них начали присылать иногда совершенно необученных новобранцев, или обученных по ускоренной программе или даже еще не долеченных раненых солдат в бинтах и на костылях, чтобы их исцеляли полковые медики уже на линии фронта. Одну чудную цитату от Гудериана о состоянии войск во время отступления я вынес в заголовок.Ну и третья часть – как обычный немецкий солдат и офицер реагировал на все это после череды побед. Тут автор несколько сгущает краски, потому что тот массовый упадок духа, описанный в книге как-то не очень бьется с тем, что немцы еще упорно воевали три с половиной года на нескольких фронтах с победами и поражениями. Конечно, в разгар первой военной зимы настроения были ниже плинтуса, появилось массовое дезертирство, драки, кражи у соратников, притворение мертвецами на поле боя и прочее ранее немыслимое для немецкой армии. Кроме того из Германии начали писать про сложности с продуктами и все нарастающие бомбардировки городов союзной авиацией. Хотя со штрафными батальонами автор явно погорячился, они у немцев существовали еще до WWII. Но ветераны оценивали моральное состояние войск, как аналог 1917-1918 годов на западном фронте Первой Мировой.