Глава 1
Не бывает жизни без боли. Но кто считает время боли жизнью? Пусть она и первый признак того, что ты всё ещё живёшь. Что обладаешь телом и душей… От рождения и до самой смерти…
Человек корчился. Вокруг была тьма при открытых глазах, и, если бы в голове были мысли, это добавило бы ужаса. Но захлёстывающие ощущения вышибали всякую возможность к осознанному мышлению. Боль обжигала шевелящимся огненным осьминогом по коже. Она полосами протягиваясь от макушки до пяток. Она простреливала по нервам, словно больной зуб, по всему телу.
Странное ощущение зависания без чувства пространства и времени.
Нет опоры под ступнями и такого привычного ощущения верха и низа. Нет ничего – кроме боли. И даже она не добавляет реализма кошмарному сну.
Из ниоткуда приходит удар по подошвам ботинок. Земля.
Желудок скручивает конвульсией. Но во рту сухо. Тело корёжит и всё же удаётся удержаться от рвоты.
Резко появляется свет, будто включённое электричество. Боль уменьшается до небольших понятных участков.
Реальность пришла.
Радар стоял на земле широко расставив руки ноги, как человек попавший в морскую качку.
…Если хреново – значит ещё не отмучился… Будем радоваться…Если получится…
Парень начал «проводить ревизию» коротко оглядывая себя и прислушиваясь к ощущениям.
Камуфляж на теле был разодран в полосы, местами пропитанные бурым. По спине, плечам, бедрам в нескольких местах ползли медленные капли. От рюкзака за плечами остались лишь приклеившиеся к телу лямки, словно изъеденные кислотой.
От кепи на голове остался кусок без козырька, приклеенный к волосам всё той же кровью.
…В зеркало тут не посмотришься, а жаль… Он пытался прикинуть как выглядит со стороны. Впрочем, довольно красивое тонкое лицо было целым и даже чистым.
Не раз выручавший автомат, по-прежнему был в руке. Правда его ствол выглядел как будто его вылепили из пластилина, а потом крепко нагрели. Механизм цел, да и патронов полный рожок – но пострелять не выйдет. Хреново.
Радар тихо и зло выругался сквозь зубы.
Сознание прояснялось с каждой секундой.
…Не зря всё-таки я грёбанный раствор сосал. Кровь уже сохнет. По ощущениям – уже образуется корка. Хрена б с два в прошлой жизни такой садизм бы так быстро стал закрываться…
ХХХ, ХХХ, ХХХ. Жив. – Донёсся голос из-за спины.
Парень обернулся. Сзади стоял крепкий, широкий в кости, в плечах и бедрах, мужик, поблескивая коротко стриженной белой башкой. Зелёный камуфляж на нём выглядел вполне целым.
– Трот, ты как? – Поинтересовался Радар.
– Я? Как пионер – актив. Любого грузина поставлю в пассивы. Поштучно и поротно. Вот «абакану» – хана.
– Он показал жалкие останки былой роскошной «пушки». Автомат расплавился, как пластилиновый, от мушки до приклада. Судя по тому, как круто искривился магазин, патроны тоже пропали.
– Интересно, в аду что, вместо котлов, ввеели на картохе «пластаться»? Ад, типо экономом вариант, вместо супового расслабона в котле – огородник – нелюбитель? Или мы всё же живы? – блондин отбросил изуродованный кусок металла на землю. По сторонам и правда шли высокие ряды картофельной ботвы
– …Ть сегешь. – Из-за зелёной стены, скрывавшей лежащего, поднялся парень в камуфляже. Чернявый, черноглазый, весь ото лба до берцев перепачканный землёй, он выплюнул маловразумительные слова вместе с комом грязи и слюны.
– Чур, ты шо так оголодал, что решил подхарчеваться картоплей прямо с кустов? Так сказать, срочно-немедленно вырвать харчево у земли. Зубами выгрызть. – Выдал Трот.
Черноглазый лишь оскалился. – Жив. Живы. Ааа. – Он выдохнул. Потом присел и встал, изучая поднятые лямки от рюкзака и ремень от автомата.
Блондин уточнил – Сумка тоже пропала?
Чур показал разъеденную словно кислотой ручку спортивной сумки, свисавшую с ладони. – Сумку я до последнего держал. Всё равно пропала.
В нескольких метрах дальше что-то хрипело и неразборчиво ругалось.
Трот, ты у нас за медицину – проверь Сапёра, это точно он. Радар ткнул пальцем туда-сюда.
Сам он, морщась, распрямлялся из «раскоряки» в нормальную стойку. Узкая ладонь пробежала по «разгрузке», проверяя состояние её карманов.
Жёсткие кармашки, как ни странно, были в хорошем состоянии. Выдернутая из гнезда жестяная фляжка сочно булькнула. Несколько жадных глотков – и самочувствие уже стало почти нормальным.
Блондин брезгливо переступал картофельные ряды, шагая на звук ругани. Потом он сел на корточки что-то спрашивая в пол голоса. Из того что он делал, за ботвой было понятно только протягивание фляги, снятой с бедра.
Радар оглядывался, выпрямившись и поставив ладони на бедра. Вокруг был натуральный огород с картошкой. Под ногами хрустела смятая ботва. В нескольких десятках шагов был виден маленький домик. Хозяин с дробовиком пока ниоткуда не бежал «для оказания гостеприимства». Это радовало…Но намекало что и помощи ждать не приходилось. Похоже частный сектор или деревня, но всё же не сельские поля.
Парень зашагал к лежащему. Следом присоединился и Чур.
– Что с Сапёром? – Радар непонимающе разглядывал лежащего.
Трот поднял голову. – Руку смешало с пулемётом и ногу повредило. Ногу можно привести в норму относительно быстро. Вот с рукой реально жопа. Надо как-то отковырять металл, а уж потом что-то лечить. Но всё равно сохранить пальцы будет сомнительно.
Идти сможет? – Уточнил Радар.
– Подымите меня. Руку дай. – Ответил сам Сапёр.
Протянутая левая рука была перехвачена ладонь в ладонь. Одним резким движением, неестественно мощным для субтильно эльфийского телосложения парня, Сапёр был поднят на ноги.
Сапёр был крепкий мускулистый мужик – и на ногах он стоял твёрдо, хотя левое бедро и голень были покрыты бурой коркой. Правая рука до локтя представляла собой странное зрелище. Непонятно что он ощущал при этом, но в голос не орал и то ладно.
Радар уточнил – Сваливать с открытого места надо. Если мы не сдохли – значит мы по-прежнему в Улье. Со всеми вытекающими. И если кто сомневается, что тот наш Улей та ещё дыра, то течёт из неё явно не мёд.
Так что завязываем с этим шоу типо «клоуны матершинники и акробатика на колючей проволоке» и двигаем по быстрому. Иначе может и другое представление начаться, то которое «звери на арене». Оно конечно дофига увлекательное, но не хотелось бы быть им «поглощённым».
Или на нём? – Трот криво ухмыльнулся. – Куда идти то предлагаешь?
– А вон домишко в стороне. Там по крайней мере можно спрятаться от лишних глаз. А может и что-то полезное найти.
– Или горячая встреча, вроде той, после которой мы оказались здесь. – блондин скривился.
– Или так. Хорошо, когда не приходится скучать, правда? – Радар выдал клоунскую тонкогубую улыбку.
Из-за картофельных кустов раздалось невразумительное мычание.
Рейдеры не сговариваясь прошли через зелёную стенку, встав вокруг лежащего тела.
Это тот мелкий, которого ты тащил – Заключил Чур, после секундного вспоминания.
Да, помню, помню. Я его перед стрельбой в клумбу скинул. Значит, его с нами вынесло. Может он что полезное про ту штуку рассказать сможет? Или дар неплохой имеет? Как думаешь атаман? – Трот задумчиво потёр подбородок.
Радар слабо ткнул лежащее тело носком берца – Эй, ты, говорить способен? Встать можешь? Понимаешь, что я говорю?
Тот похоже немного пришел в себя и хрипло выдавил. – Вы кто? Муры что ли?
– Нет, честные рейдеры. Помнишь, что с тобой случилось? Представляешь откуда мы тебя вытащили? – «Атаман» зло поглядывал по сторонам.
– Не… Мы шли… Потом резко темнота, в себя пришёл …
– Поскользнулся, упал, очнулся, гипс. До чего же везучий хрен. Он ничего не видел из того фильма ужасов, из которого мы его вытащили. А вот нам повезло меньше – ничего полезного он значит не знает. – Трот с досадой вздохнул.
Ладно, хватит – Радар поднял ладонь. – Ты сам идти способен или тебя дострелить что бы не мучился?
Я… Я сейчас… – Мелкий мужик с трудом поднялся на ноги.
– Если честные рейдеры, вы бы водой поделились немного. Пить охота мочи нет. – Рейдер перебегал взглядом по стоящей рядом четвёрке.
Ни водянистые голубые глаза Трота, ни странный взгляд Радара, отдающий натуральным медицинским безумием, не располагали к комфорту и радости.
«Атаман» коротко отрубил. – Вон тот домик наша цель, там и поищем. С собой у нас воды нет. Всё, двинули. Время – жизнь.
Четвёрка быстрым шагом зашагала через поле. Сапёр сильно хромал, но шёл почти вровень со всеми. Безымянный рейдер двигался неловко и отставал на несколько шагов, плетясь позади.
Трот остановился у двери домика. – Собачьей будки нет. И вообще хибарка не шибко серьезная – похоже всё же дачный посёлок, а не деревня.
– А это имеет значение? Открывай дверь. – Радар сделал ладонью рубящий жест.
– Неэкономно на такую фигню дар тратить. – Трот небрежно ударил плечом в дверь. Хрустнул и выпал язычок замка. – Воот так.
Радар ухмыльнулся. – Ну на один удар мог бы и не жадничать, хотя бы ради тишины.
Я не жадный, я домовитый – Блондин первым зашел в проём.
Рейдеры неспешно обыскали помещение. Ничего ценного не нашлось – ни оружия, ни еды. Из полезного – несколько пластиковых баклаг воды.
За отсутствием лучшего, команда уселась на обшарпанные деревянные табуретки вокруг стола. Брезгливо ополоснув найденные пластиковые стаканы, Радар выплеснул грязную воду на пол. Эффектным жестом «атаман» разлил одержимое баклаги каждому сидящему.
– Высокая трапеза, это присутствие великого, а не пошлая обжорка. Приказано ценить и наслаждаться моментом. – Он криво ухмыльнулся.
– Это конечно спасибо. Серьёзно нас ободрало. (Трот выдохнул) Не только стволы, но и клювы и барахло, и даже фляги с водой. Великое, не великое, но трубы залить – это добре. – Он разом выхлебал свой стакан.
– Великое, точно великое. Во-первых, вы по-прежнему с моим превосходительством и под чутким руководством… А во-вторых мы все пережили атаку скреббера. Это кому ещё так везло? Сколько баек слышал, а такого ещё не было. И никто никогда не слышал о таком даре, каким он нас приложил. Что это была за хрень вообще? Похоже на плевок кислотой. Как будто разумной и самонаводящейся кислотой.
Непонятно с чего мы вообще выжили… – Радар говорил смертельно серьёзно и непонятно было шутит он или нет.
– Это как раз понятно. – Блондин флегматично поставил стакан на стол.
– О? Имеешь версию? – заинтересовался «атаман».
– Где-то так. Я её или она нас. Но что-то вроде.
Гляди – Чур из нас самый немятый-неклятый. Отделался дешевле всего. Потом я. Тебе – уже досталось. Крепче всего прилетело Сапёру. А Сынка я с нами вообще не вижу.
Что тут заметно? Близость к сумке с нашей «мечтой рыбака». Чем дальше, тем хуже.
– Какой-то защитный дар у этих скребберских личинок? Спасала тварь себя, а попутно спасла и нас? – Радар потёр скулу длинным пальцем.
– Может и не один дар. Их же там было несколько. Как версия вполне канает. Просто что бы не ломать голову лишний раз как «як же так вышло?». Повезло. Воля Улья. – заключил Трот.
– Ну да. Тему в общем объясняет, как и то, почему кроме нас, до сих пор, про такого скреббера никто не рассказывал. Нам правда ещё надо доковылять до стаба что бы кому-то об этом рассказать.
Но это уже на волю Улья. Все под ним ходим.
Сынку вон уже не судьба о чём-то болтать. Хана твоему крестнику. – Без особого огорчения подытожил парень.
– Если в этом свежаке есть хоть что-то общее со мной – выживет. Ещё и до стаба доберётся вперёд нас.
Радар уточнил. – Даже если его не зацепило там плевком, то он остался в компании разозлённого скреббера, а мы нет. С чего это ты так плохо думаешь о наших раскладах?
Если сумеет заховаться – то от скреббера спасётся. Добираться до стаба ему не так уж и далеко. Общие наводки куда идти, он от нас тоже слышал.
Если есть соображалка и яйца – выживет. А другие в Улье кончаются слишком быстро в любом случае. – Трот пожал плечом.
– Два «если» – «Атаман» ухмыльнулся. – Ладно. Я бы организовал тут казино со ставками, но есть дела и важнее.
Куда нас занесло – вот вопрос. Может мы где-то вообще рядом с Металлистом, а может и очень далеко.
Карты у нас теперь нет. Планшет накрылся вместе с рюкзаком.
Что надо сказать?
Правильно – слава тебе …Улей, что взял всего лишь барахлом.
Плаааны… Можно сразу двинуть в любую сторону. Чем больше движемся, тем вероятнее найдём оружие и приличную еду.
А можно задержаться тут на сутки-другие, заращивая шкуру. Тогда мы станем боеспособнее.
Радар задумчиво посмотрел на жесткую гримасу Сапёра. Тот не орал, но на лице читался тот специфический спазм, когда человеку реально плохо.
– В конце концов у нас нет необходимости куда-то торопиться. А сидеть на месте или двигаться – риск встречи с «заразами» примерно один.
Но! Сидеть на жопе – значит сутки-двое жрать картоху, без соли и с водой на запивон.
Или всё же двигать вперёд в поисках лучшей снаряги и еды.
Голосую (он поднял ладонь), сидим пока.
Рейдеры молчали, потом Трот уточнил.
– Вообще поддерживаю, только с предложением. Нам троим стоит обшарить окрестные хибары – может хоть что-то найдём. Из оружия тут можно добыть только лопаты – но и это лучше, чем голые руки. У меня этот жлобский скреббер спалил даже «клюв». Ну и похавать то же может и найдётся что-то. Три-четыре подходящих места отсюда видно – до заката успеем. И место для ночёвки подберём получше этого.
Чур выдернул из ножен на бедре длинный нож – А у меня кое-что сохранилось.
Он подкинул нож ловко поймав его за рукоять. – Вот он мой красавец. Если из стелса работать – даже элитника смогу.
Рейдер с удовольствием покрутил длинным воронёным клинком.
Можешь. – без улыбки, всерьёз, произнёс Радар. – Родина помнит. Но, от стаи, ни нож ни стелс не помогут. Ни у кого бинокля не сохранилось? – Парень оглядел команду.
Потом резко, без перехода, спросил сидевшего молча «найдёныша» – Ты, какой дар имеешь? Как крещён?
Рейдер, молча тянувший воду, поперхнулся. – Могу кости гнуть, как пластилиновые. На время конечно. Полезная штука, когда надо от чего-то освободиться или достать.
А крещён – Горцем.
– Почему горцем? Ты вроде не похож на джигита или ты типо швейцарца что ли? – Переспросил Радар.
– Не знаю. Вот честно – не знаю. Мой крёстный меня так назвал.
Хороший был человек. Он меня живцом отпоил после драки со стаей пустышей, когда я только в Улей попал. Порвали меня тогда конкретно, помирал уже. А он подобрал и отпоил-таки.
Всё смеялся, что я бессмертный и проживу ещё долго.
Трот бросил косой взгляд на Горца. – А чего ты в драку с пустышами то полез? От них сбежать – невелика сложность.
Тот кивнул – На открытом месте – да. А я в тот день в кино пошел. Дело было на верхнем этаже торгового центра. Это же выходной был. Народу сам понимаешь сколько.
На лице рейдера отразилась тень памяти, о том, что очень хотелось забыть.
– Сначала в зале…началось. Я оглянулся… Там помогать уже было некому. Сплошь урчащие морды в крови. Как-то оно разом вышло. Мне рассказывали, что бывает и по очереди, а тут всех почти одновременно.
Я от них в дверь… Успел. Бегу по лестнице – а за мной толпа. Я хотел вниз и через главный выход на улицу – а там ещё хуже твари.
Тогда мне показалось что это какая-то супергодзилла. Сейчас понимаю, что обычный дохлый рубер у входа свежатиной закусывал. И свита его, ясен хрен
Только, знаешь, не каждый день видишь, как людям глотки рвут и живое розовое мясо жрут. Даже здесь такое не каждый день бывает, а уж тогда и вовсе в первый раз я такое увидел. И что-то мне к нему ближе лезть не захотелось.
Бегу обратно по коридорам мимо магазинов. Пофартило – там типо оружейный был – с ножами и прочей хренью. Меч там был на виду. Даже кое как точёный, по чьей-то придури.
Так я и бегал по коридорам. Бегу и отмахиваюсь. Бегу и тыкаю. Только бы толпой не зажали.
Горец сжал зубы в болезненной гримасе.
Радар задумчиво постучал длинными пальцами по столу. – Вот так и бегал и ни разу в угол не зажали? Их в торговом центре сотни должны были быть, перегородить дорогу в таком раскладе нетрудно.
– Я их знаешь не считал, когда по коридору летел. Свезло мне в том смысле, что они в большинстве своём уже кого-нибудь жрали.
А мне…Мне хватало и тех что всё же на меня пёрли пока я к лестнице добежал.
Трот хмыкнул. – Красиво рассказываешь. Но чего-то я не понял, ты что до Улья профессиональным мясником был? Заточенное железо штука такая, что без привычки, им кошку то не зарубишь. А ты гляди-ка, заражённых клал шо тот мушкетёр.
Лицо рассказчика было перекошено, искажено от возвращавшихся со дна памяти картинок. – Какой на, мушкетёр? Но если со всей дури тыкать и кромсать поперёк глоток – то поверь, после этого кому угодно станет не до тебя.
Потом я всё-таки выскочил на лестницу к верхним этажам. Не эскалатор, а именно лестницу. Решил значит, хвост снять, пока силы есть. Не то что бы у меня там было дофига сложных мыслей… Но то, что, если продолжать бегать, силы кончатся и меня замнут – я просёк.
Прикинул что на лестнице сверху вниз в узком месте – у меня хорошие шансы. Должно получиться. Принял бой.
Получилось…Почти. Порвали меня так, что чуть не отрубился сразу. Только и хватило сил оставшиеся три тела пинком скинуть вниз. Потом залез наверх, сел чуть-чуть выдохнуть…Ну и «выпал в осадок», нафиг.
Хорошо, что меня снизу видно не было…
В себя пришел, уже когда мне Фокстрот зубы ножом раздвигал, и живец в глотку заливал.
– Воот, так на тебя всего трое зацепились, остальные были заняты. Вот так уже понятнее. – Трот кивнул, достроив какую-то картинку в голове. – Что ж тебе выпал нескучный день. Ты рад? После одиночества и скуки твоего былого мира, после одинокого похода в кино – присоединение к нашему братскому рейдерскому зоопарку. Полное счастье?
В голосе рейдера звучал специфический сарказм.
– Я… Не был…Одинок…Я не… не скучал… И в кино был не один. – Горец говорил с трудом выдавливая слова.
– А с кем?
– Я не буду об этом!!! Хватит. Ты знаешь, как выглядит заражение? Знаешь? Вот и иди на!.. – Горец почти кричал, его лицо покраснело. По позе, по сжатым кулакам было понятно, что он с трудом удерживается от того, чтобы окончательно сорваться.
Спокойно. – Радар успокаивающе поднял ладонь. – Давай историю дальше. И куда крёстный то, твой делся, что ты его про новое имя то не спросил? Фокстрот, говоришь?
– Нашла меня рейдерская компания. Не стронги, но кой какой опыт и снаряга у них в наличии. Четверо их было – Фокстрот, Топор, Гном и Пика.
Ребята подрулили через сколько-то часов после перезагрузки, потрошить «центр» Гном был за старшего. Он мне потом объяснял, что их фишка была в том, чтобы подгадать время, когда заражённые уже нажрались, но ещё не разбрелись переваривать. Так мол самая выгодная тема.
Трот кивнул белой башкой. – Выгодная-невыгодная, но если хорошо знать сроки перезагрузки кластера, то работает. Хотя риск в районе отмороженности.
Нормальные рейдеры предпочитают или раньше – когда народ ещё не начал перерождаться или позже, когда от него уже только голые кости остались.
И нервы целее и шкура. Лезть в самый хоровод – только пулемёт юзать, когда с тварями поматёрее столкнёшься. Без них это веселье не бывает.
– Вот они как раз рубера у входа и положили из пулемёта вместе с его свитой. Потом уже за едой и барахлом зашли внутрь. Свежих пустышей по пути просто клювами позабивали, что бы не мешались, и пошли грузиться.
Случай – Фокстрот пошел за тряпками в ту сторону где лестница была и засёк трупы. Их вообще то уже конкретно обглодали на тот момент, но всё равно выглядело заметно.
Нашли меня, живца дали и забрали с собой.
А через пару дней, в рейде, в стекло машине ракета прилетела с беспилотника.
И нет Фокстрота.
На этом всё. Бегал я в той компании два месяца. Однажды во время рейда в глазах потемнело…И очнулся я уже лицом в земле с вами.
– На каких стабах бывал? – Радар изучающе глядел на собеседника.
– Речник, Срубник, Курорт.
– Это и всё? За два месяца?
– Да нам как-то хватало. Для рейдов больше и не надо.
Слушай, так как я у вас очутился? Всё не могу себе представить.
Радар промедлил секунду перед ответом. – Мы в рейде залезли в логово скреббера. Там таких вот как ты, десятка три валялось. Иные уже в виде скелетов. Я приказал одного с собой взять – может что полезное знает. Догадайся кто это был. Подсказываю – он был мелкий и значит тащить проще.
Когда вышли из хатки – попали под атаку каким-то неизвестным даром Улья.
Только Улей знает точно почему нас не прикончило, а выкинуло куда-то. Не бывает двух одинаковых скрэбберов и никто не знает всех даров Улья.
Вот так оно вышло. Это всё.
Ладно. Так. Всё. Пообщались? Выдохнули? Теперь пора за дело, пока солнце не село. Надо в темпе обыскать окрестные домики. Может что пожрать найдём, получше сырой картохи…Или хотя бы соли к ней.
И оружие – хотя бы штык лопаты или топор.
Ты, Горец, до первого стаба будешь бегать с нами. Потом – как сам решишь.
Первое тебе дело – пасёшь этот домик. Мы тут Сапёра оставим. Отвечаешь за него головой. Он и сам кое-что может, так что от нескольких пустышей отобьётесь.
Но вообще-то, с учётом того что из оружия у вас только садовые разрыхлители, сидите тихо и не высовывайтесь наружу. Даже по нужде лучше вон, в пустое ведро.
А вы? – Мелкий рейдер не стал спорить со сказанным.
– У нас с оружием, всё-таки получше. Шансов куда больше. Топаем. Перед смертью не надышишься. – Радар поставил стакан на стол и первым вышел.
Рейдеры вернулись через несколько часов, когда уже начинало темнеть. Все были уставшие и злые. Сев за стол, компания жадно стала пить воду.
– Что совсем глухо? – наконец не выдержал Горец.
– Та ни, трофеев богато – соль, огурцы, спички, да лопата. Одна. – Трот показал один, указательный, палец.
– Числительно и образно, все наши трофеи конечно можно описать одним пальцем, только тогда ты не тот палец показываешь. – Радар невесело улыбнулся. – Ладно. Видать здесь совсем плохо с охраной, даже инструмент по сараям народ не хранит. Не скажу, что надеялся нарыть тут пулемёт, но как-то уж слишком жидко. И всё-таки лучше жрать картоху печёной и с солью, чем сырой и без соли – это факт. Сутки переживём. Потом всё равно надо будет идти на поиски цивилизации.
«Атаман» встал, поправляя на себе сильно повреждённую одежду. – Цивилизация рулит. Бутики, рестораны и супермаркеты. Разве ж это жизнь человеку без модного бутика? Сплошная дикость, страдания и голая жопа. – Он криво ухмыльнулся. – Горец, бери баклагу с водой – потащишь. Сапёр, вот тебе трость для элегантности (он кивнул на стоявшую в углу не новую, но крепкую штык-лопату). Всё как в лучших домах Лондону и Парижу. Надо догулять – тут недалеко. Домишко покрепче этого и потеплей. Заборчик там хороший – больше полутора метров. От лишних глаз самое то. Ещё там куча деревянного хлама есть – не придётся заморачиваться на чём картоху печь.
Всё – шлёпаем. Нам ещё надо дойти, накопать картохи, развести костёр и как-то обустроиться на сон.
Горец недоумённо оглядел компанию – А эти двое что ничего не понесут?
– Эти двое в прикрытии. И поверь, они действительно кое-что могут за счёт даров. Объяснения потом. – Радар вышел в дверь.
Раннее летнее утро настраивало на безмятежность. Белое небо с тающими звёздами невольно расслабляло. Радар косо глянул на яму для костра возле дома. Остывший пепел и оставшийся «натюрморт» лирично напоминали об удовольствии вчерашнего ужина.
Позывы в животе напоминали о том же – но грубее. Парень оглядел участок, высматривая хорошо знакомый русскому человеку деревянный «дворец» в углу. Прихватив из дома старую газету, он в темпе зашагал к местному «залу заседаний», он же «дом задумчивости».
Дорожка к сортиру была выложена здоровенным, с кирпич, дроблёным булыжником. Видимо неизвестный хозяин страховался от раскисания земли после дождя.
…Почти что дорожка, вымощенная жёлтым кирпичом, жаль без Гудвина в конце… Мысли в голове были под настроение – несерьёзными.
Дверь парень оставил открытой – для большего освещения. Штаны уже были спущены и дело сделано, когда за забором из некрашеной толстой доски что-то шурхнуло.
Шррых. Через забор, буквально в трёх метрах от двери, прыжком перелетела тварь. Больше всего это походило на жилистого поджарого человека в остатках рубахи. Но сходство нарушалось безволосой бурой кожей от пяток до лысой головы и отсутствием не только штанов – но и их содержимого, свойственного человеку.
Тварь развернулась к входу в сортир, на миг замерев, словно выдыхая после резкого усилия. Её было великолепно видно, в каждой детали – вплоть до рваного тряпья на плечах и тёмных нечеловеческих-незвериных глаз.
Мысли в голове были просты как комикс. Не было страха, ничего не было, даже автоматизма. Было чёткое и бесчувственное действие на осознанный результат.
Радар быстро шагнул вперёд, не разгибаясь и не натягивая штаны. Рука подхватила здоровенный, больше мужского кулака, булыжник из тропинки.
Короткий замах. Бросок со всей силы! Серый каменный обломок впечатался возле глаза и в переносье. Раздался чавкающий стук.
Заражённый на миг застыл, потом упал затылком в землю.
Спустя несколько минут у сортира уже стояли Чур с ножом и Трот с лопатой.
Радар стоял с задумчивым лицом, держа руки в карманах драных камуфляжных штанов.
…Карманы великая вещь, когда надо спрятать дрожащие пальцы. Что ж меня так колотит то? И хуже тварей видал. Неожиданность. Всё от неё. И среагировать успел, а всё равно, как в душу плюнули. Куда проще, когда есть время внутренне настроиться…
Парень выдал клоунскую улыбку. – Теперь я точно знаю, почему дорога к Великому Гудвину вымощена жёлтым кирпичом. Это тот, который типо желания исполнял – мозги, сердце, кураж по жизни, мешок бабок и билет в хорошие края.
Когда по дороге куча человеколюбивых, ну в определённом смысле, неожиданностей – там же кирпичей откладывается не по разу. Кто встретил – тот и отложил. Кто сможет – тот до самого Гудвина. Кто не смог…Тот только один раз.
Чур посмотрел на свеже потрошённый затылок твари, валявшейся у ног. Потом убрал длинный нож в ножны на бедре. – Так это, командир, не пойми неправильно, но тогда кирпичи должны бы быть бурыми?
Радар сделал медленный вдох-выдох через нос. – Эээ каков стол, таков и стул – жрачка на этом пути тоже не цивильная. От такого питания и кирпичи жёлтые.
Глава 2
Компания рейдеров сидела за столом дачного дома. Небрежные расслабленные позы, зевание и растирания лиц – несмотря на неожиданную встряску, полностью проснуться ещё не вышло ни у кого.
Печёная с вечера картоха, да вода – вот и весь завтрак. Настроения и разговорчивости это не добавляло. Радар угрюмо «гипнотизировал» свой стакан, стоявший на столе перед ним. Потом он положил ладонь на стол рядом.
– Горец, вот тебе мой нож, возьми пакет там на полке и принеси мне от этого поганца ухо. Любое. Бегом не надо, но и не тормози.
Рейдер открыл было рот, похоже собираясь что-то сказать. Судя по мелькнувшей гримасе, вероятно отрицательное. Может и категорически отрицательное, «уклончивый ответ» в «русской манере».
Но, когда Горец нечаянно глянул в мутные гляделки собеседника, он невольно замолк. После паузы, рейдер всё же выдавил нервным голосом. – И зачем нам это счастье?
– Не «нам», а мне. Я и разберусь. А ты не бойся – тебя жрать не заставлю. – По угрюмому лицу Радара мелькнула тонкая кривая улыбочка.
Чур весело хрюкнул носом. – Да, а воообще-то заражённые бывают очень даже ничего на вкус. Особенно, если перед этим, дня два не жрать. Помнишь, того элитника на болотах? Какой наш повар из него шурпа варил? Ни один от своей доли не отказался. Ни один.
Горец очумело оглянулся по всей команде пытаясь понять шутку.
Трот поддержал разговор. – Закусон был зачётный. Но, вот по части гарнира и приправ, бедноватый. К нему бы лапши, да с терияки и было бы вообще лучше, чем в ресторане.
Радар помахал ладонью у лица, словно отгоняя морок. – Ладно вам. Слюна уже течёт. Плохая примета загадывать – но клянусь, будем где в цивилизации, вкусим, как белые люди.
А ты, двигай уже. Раз. Два.
Рейдер забрал со стола нож и вышел.
Радар вынул из кармашка, скрытого под одеждой, красную жемчужину. Секунду парень вертел её в пальцах, разглядывая, потом сунул в рот.
Потом он объяснил, глядя в никуда. – Очень я этого не хотел. По разным причинам. Но сегодня очень уж ясно понял, что без дара, годного как оружие – жизнь рейдера слишком легко заканчивается.
Один такой нежданчик а-ля «счастье вдруг, в тишине» – и амба. Финита ля комедия.
Всяк грех хорош, только пока он не сжирает жизнь. Жлобство не исключение.
Так что сегодня наступил тот важный момент, когда мне пришлось познакомить свою жабу с французской кухней, а хомяка с вьетнамской.
Трот поднял бровь – Разве они жрут хомяков?
Парень повёл тонким плечом – Крыс точно жрут, невелика разница.
– Атаман-ага, а всё-таки, зачем тебе ухо от заражённого? – Спросил Чур.
– Это не кто – это что. Это золотая рама. – Радар хмыкнул – Мне ни зачем ухо. И мне незачем, что бы этот кадр видел где вся наша касса. Всё полученное за караван и добытое по пути – всё тут. Это, не считая НЗ, которое я таскаю с прошлых дел. Даст Улей, может ещё и вернёмся на Металлист с добычей.
А ухо… Может на что и сгодится.
Горец скоро вернулся с пакетом, просвечивавшим красным через полиэтилен. Он протянул сидящему свою ношу.
Радар с серьёзным лицом забрал трофей и скинул его в найденную здесь же грязную сумку. Кислым взглядом скользнул по дешёвому ножу, затрофееному за неимением лучшего. Сунув его в свободные ножны на бедре, парень твёрдо скомандовал.
– Ну всё. Дорогу мы ещё вчера нашли. Она тут одна и будем надеться, что ведёт к цивилизации. Топаем.
Пеший поход не отличался романтизмом видов и дружескими тёплыми встречами. Ни фейерверков ни «здравствуй гость дорогой».
Просто топанье по пыльной дороге с цепким разглядываньем окрестностей. Кусты, пустыри и рощи. Дома мелкие и высотные. Свежих кластеров на пути не попадалось – и как следствие не попадалось и возможной добычи. Но не встречалось и живых – ни опасных, ни дружественных.
Когда дорога вывела к сложенной из бетонных блоков башенке – это не стало неожиданностью. Постройку было видно издалека, а уж заметить пулемётные бойницы и её грубую чужеродность было несложно. Слишком уж отличалась эта криво сложенная конструкция от нормальной «архитектуры здорового человека».
Радар щурился, изучая башенку в паре сот шагов впереди. – Как думаешь, Трот, мы вот так добровольно и с песней, к внешникам или мурам не закатим?
– Улей шутит всяко. Но ни внешники, ни муры не любят селиться на полноценных стабах из жилых районов. Слишком много проблем. Небольшие базы, оборудованные под себя – это да. А здесь похоже полноценный стаб, побольше Металлиста. – Рассудительно ответит экс-мур.