Глава 1. Бродяга
Спустившись на первый этаж, я отозвал дворецкого в сторону, чтобы нашего разговора не слышали охранники.
– Антон Максимович, есть небольшое дельце. Сюда идемте, – открыв в комнату прислуги, пропустил дворецкого вперед и спросил: – Видел, у вас была тут потрепанная одежда. Вы в ней как-то уборкой за домом занимались.
– Есть такая, ваше сиятельство. А что случилось? – он с недоумением уставился на меня.
– Давайте ее сюда. Штаны не надо. Только сюртук и шляпу. И это… жилет и шарф там или галстук тоже давайте. Я вам новые взамен принесу, – заверил я. – Или лучше компенсирую потерю деньгами.
Он подошел к шкафу, скрипнул дверкой и снял с вешалки потрепанный сюртук с бронзовыми пуговицами, встряхнул его, поднимая облачко пыли. С сомнением на морщинистом лице протянул мне, затем достал шерстяной жилет. Хотя ночи уже были достаточно теплые, жилет я тоже решил взять.
– Эту сумку тоже заберу, – я сам взял ее с полки, выложив рубашку и какой-то сверток. – Да, кстати, фонарик. Попрошу, принесите фонарик с целой батареей, – распорядился я.
Как минимум два фонарика в полной готовности всегда имелись в тумбочке дворецкого, если забрать один наше жилище не пострадает.
Когда Антон Максимович вернулся, вручив мне фонарик, я прицепил его на ремень, потрепанный сюртук убрал в сумку, и попросил дворецкого повернуться ко мне. Улыбнулся ему и запустил шаблон «Маска Лжеца». Отвлекая дворецкого пустоватым разговором, я переносил его образ в новую заготовку, которую назвал «Бродяга». Точность в деталях для моих целей не требовалось, даже напротив, я постарался, чтобы этот образ оказался меньше похож на нашего Антона Максимовича. Однако особенность создания заготовок под «Маску Лжеца» такова, что требуется брать за основу какого-то человека, только тогда перевоплощение получается достаточно убедительным. Можно брать образы с портретов и фотографий, но тогда выходит хуже, поскольку нет живой мимики и нет оттиска энергетических тел – их мы не видим, но интуитивно воспринимаем. Мне хватило пяти минут, чтобы сделать достаточно неплохую заготовку. Затем я закинул сумку через плечо и поспешил к выходу.
Уже на улице, я включил эйхос на передачу и отправил на номер госпожи Евстафьевой следующее сообщение:
«Ребята, пожалуйста, подождите! Я далеко – в центре на Басманном! Не успеваю к девяти! Как назло, не могу срочно вызвать эрмик! Пожалуйста, не мучайте баронессу! Подождите хотя бы до десяти! Если отпустите ее, я вам щедро заплачу! Скажите, сколько надо денег?».
На самом деле я вполне успевал, если идти достаточно быстро. Отправив сообщение, я не слишком надеялся, что «волки» сделают уступку и согласятся подождать до десяти. Кстати, проговорил я это послание намеренно жалобным, напуганным голосом. Почему бы не сыграть сейчас напуганную овечку, если это окажется выгодным? К моему удивлению тот же грубый и резкий голос ответил почти сразу – раньше, чем я свернул на улицу, ведущую в Шалаши:
«Ты не идиотничай! Если взбредет обратиться в полицию или привести кого-то с собой, мы порежем эту бл*дь на куски! Сразу, как увидим кого-то кроме тебя! Уяснил, тупой сученок?! Чтобы был здесь не позже полдесятого! Все, сука! Это окончательный срок! Ни минутой позже!».
Вот и чудесно, выиграл полчаса. Сейчас время становилось важнейшим фактором успеха. Оно позволяло разведать местность и наметить план действий. И как жаль, что у меня не было шаблона «Невидимость». В свое время я его делал и немного практиковал, но эта техника у меня никогда не получалась достаточно хорошо. А в ночное время при ее использовании мое тело издавало предательское свечение, с которым я до сих пор не научился бороться. Да, да, даже у Астерия – многоопытного мага, достигшего вершин во многих трансцендентных школах и направления, что-то иногда не получается или идет со значительным трудом. Но я не глупец, чтобы расстраиваться этому, потому что знаю, без неудач вкус побед становится пресным.
С Каменной, огибавшей нашу школу, до Шалашей оставалось меньше полукилометра. Отсюда, с небольшого возвышения весь заброшенный район выглядел в ночи как черное пятно в юго-западной части столицы. В то время как остальная Москва пылала множеством огней: ярко выделялись свечи башен и высоток, бесконечными потоком текли живыми огоньками эрмимобили по мостам и проспектам, в ночном небе точно огромные звезды проплывали виманы. Шалаши ночью не были полностью мертвы: кое-где виднелись огни костров, мерцали редкие искры лампад в некоторых окнах. В этом районе, со сносом которого градоначальник затягивал, ютились всякие бездомные бродяги и темные личности, скрывавшиеся по разным причинам от благополучного мира.
Одним из бродяг на ближайший час-полтора предстояло стать мне. Отойдя в темный угол дальше от фонарей, я снял новую кожанку, убрал ее в сумку взамен надел жилет, повязал коричневый галстук. Сверху накинул потрепанный сюртук, намеренно надорвал его на видном месте, на голову натянул мятую шляпу с кокардой службы муниципальных извозчиков и активировал заготовку «Бродяга». Теперь даже Елена Викторовна при свете дня не признала бы во мне графа Елецкого: на вид мне было лет шестьдесят, седые волосы, тусклые глаза, морщинистое лицо, отдаленно напоминавшее нашего дворецкого.
Я закинул удобнее сумку за плечо и пошел прямиком к Шалашам. Каменная дальше упиралась в забор бывшего бетонного завода и где-то там дальше в деревянной изгороди имелась дыра. Лет шесть назад еще мальчишкой я лазал в нее со сверстником-соседом Славой Гармашем. Вооруженные деревянными мечами и луками мы играли там в героев Троянской войны. В этой игре Славик считал себя Одиссеем, хотя назывался Улисом. Мне и тогда не нравилось латинское имя царя Итаки. Оно ненастоящее, как ненастоящее многое, пришедшее к нам с Запада. Я же в той мальчишеской игре оставался собой: просто графом Елецким, будто оказавшимся в легендарных событиях многотысячелетней давности. Забавное было время. Впрочем, сейчас оно не менее забавное: ведь я, как Астерий, помнил эту войну, и извините за нескромность, в самом деле был ее героем. Героем, имя которого знают лишь боги, а люди не могут знать, ведь им известно о Троянской войне лишь из поэм Гомера. Слеповатый сказитель упустил многое в своих, несомненно, прекрасных стихах. Хотя, какой с него спрос, если те славные события он сам знал лишь понаслышке от других людей, многое додумал, многое просто не понял.
Вот и дыра в заборе. За прошедшие годы она стала намного больше, часть досок сгнила, отвалилась. Я без труда пробрался на территорию заброшенного завода. Отсюда до назначенного места – канальи, было менее километра. И главное, «стая» Лешего вряд ли ожидает меня именно с этой стороны, потому как я дал заметный крюк. А если ожидают отсюда, то бродяга найдет, что им сказать и чем ответить, когда возникнет потребность. Пока я шел через завод, обходя остовы железных конструкций и заросли, беспокоил вопрос: чей это был голос, диктовавший мне условия из эйхоса баронессы? Варги вряд ли. Его голос я хорошо знал. Может Лешего? Хотя мы с ним как-то перебросились несколькими фразами, но в памяти голос их главаря как-то не слишком отложился. Шевельнулось что-то такое, знакомое. Ладно, загадка очень скоро разрешится. И еще вопрос: сколько еще осталось человек в их банде? Еграм в одном из сообщений говорил, двое из его знакомых решили выйти из «Стальных Волоков». Хорошо если так, у меня больше не было желания убивать каждого из них, тем более после того, как с Айлин ситуация повернулась относительно удачно. Астерий – существо вовсе не кровожадное, как и сам граф Елецкий. Тем более среди этих волчат могут быть парни, которые просто волей судьбы оказались в дурной компании, и не успели толком разобраться в себе и всей тяжести мрачных идей, насаждаемых Лешим.
Шел я медленно. В темноте по тропе, петлявшей между ржавых конструкций, заваленной местами строительным мусором быстро не пойдешь. Фонарик включать не хотелось, чтобы не обнаруживать себя раньше времени. Луна лишь недавно всплыла над горизонтом, и пока темень лежала глубокой. Когда я миновал угол склада, впереди справа появился костер. Возле него сидели на корточках двое.
Еще один стоял чуть в стороне, глядя как раз в мою сторону, но меня пока не видел. «Волки» или нет? Если приглядеться, одежонка на них потрепанная, и возрастом те двое, что на корточках немолоды – одному лет за сорок, другой еще старше. А тот, что стоит, вполне может быть одним из «волчьей стаи».
Я мог вполне обойти их незамеченным. Например, двинувшись по железнодорожной колее – с юго-западной стороны она прикрыта зарослями. Но такой путь означал еще больший крюк и потерю еще минут десяти-пятнадцати. Слишком расточительно. Ведь одно из моих преимуществ, что волки сейчас не слишком ждут меня, и могут быть не так бдительны. Тем более после того, как я голосом напуганной овечки проблеял им последнее сообщение. С другой стороны, я вовсе не из тех, кто недооценивает противника. Они уже знают, на что способен граф Елецкий. В мой «испуг» могли не поверить, играть свою игру, готовиться к моей встрече с неведомыми мне сюрпризами. Вот, к примеру, назначали встречу возле канальи – от графа Сухрова я знал, что так называют «волки» место, где они меня держали связанным. Но я очень сомневаюсь, что мерзавцы, затеявшие похищение баронессы, засели в том огромном колодце. Да, там есть выход в канализацию, по которой можно уйти, о чем мне дал понять голос из эйхоса. Однако, ход там закрыт решеткой, и он вначале очень узкий, неудобный для стремительного бегства сразу нескольких человек. Вывод: они вводят меня в заблуждение. Им нужно, чтобы я пришел именно к каналье, а сами засели где-то рядом. В таком месте, чтобы одновременно контролировать каналью, подступы к ней и иметь возможность быстро ретироваться. Важнейший вопрос: где они держат баронессу? Сдается мне, что не в том техническом колодце, где держали меня. К Талии наверняка приставлен кто-то и, скорее всего не один, а раз так, то при потребности они также не смогут быстро ретироваться из колодца в рукав канализации. Вывод: очень вряд ли Талию держат там. Поэтому мне следует рискнуть, пойти мимо этих бродяг возле костра, чтобы выиграть минут 10-15 для разведки территории вокруг канальи.
Я двинулся не прямиком к мужикам, гревшимся возле огня, а немного отклоняясь к останкам навеса. Так имелся небольшой шанс, что они мне не заметят. Вернее, не столько они, сколько тот третий, молодой. Я не старался спрятаться. Если кто-то из них увидит, что я крадусь, то это повлечет ненужные мысли. А вот шанс пройти незамеченным в потемках у меня был. Я почти добрался до груды старых досок, когда меня осветил бледный луч фонарика.
– Эй, ты, урод, кто такой? – раздался со стороны костра нагловатый голос.
Вот и все теперь ясно. Местный оборванец вряд ли бы начал речь так дерзко. Хотя здесь обитают люди неробкие, они не спешат вступить в раздор. Значит, кто-то из волков. А раз они даже здесь выставили сторожевого, значит Леший замахнулся широко и привлек много своих. Скорее всего всех оставшихся. Вот интересно, что у него в голове? Он всерьез думает, что граф Елецкий настолько безголовый, что придет вызволять баронессу, понимая, что ему там уготовили верную смерть? Расчет мне их был пока непонятен. Возможно, подловив Талию, действовали стихийно, в надежде, вдруг получится. А не получится, так они не много теряли. По сути, ничего, если позаботились о надежном бегстве.
Я остановился, разыгрывая растерянность, и ответил негромко:
– Я это – Дионис.
– Дионис?.. – будто вопросительно произнес кто-то из сидевших возле огня.
Другой ответил:
– Он самый – бог бухла.
Раздался смех.
– Сюда иди. Руки держи на виду, – скомандовал молодой, державший фонарик.
Я направился к ним, послушно выставив руки вперед, что смотрелось нелепо.
– Сумку медленно снял! – резко сказал молодой. – Здесь поставь! – он указал на перевернутое ведро.
– Это моя сумка! – я разыграл возмущение, быстро прикидывая, как объяснить ее содержимое, и то, почему на мне, оборванце, новые джаны и обувь.
– Ты что, тупой? – молодой грозно двинулся ко мне. Мышцы его голого торса, под курткой показательно напряглись. – Ты знаешь, кто я?
– Нет, – простодушно ответил я, но сумку в указанное место поставил.
– Ренис из «Стальных Волков». Хотя лучше тебе этого не знать. Эй, Старый, – он обратился к сидевшему у костра оборванцу: – Открой сумку, посмотри, что там, – тут же повернулся ко мне, светя в лицо фонарем, и спросил с прищуром: – Куда ты, дряхлый урод, шел? Что тебе здесь надо?
– Домой к себе, – я хмуро наблюдал, как Старый ковыряется в моей сумке, извлекая свернутую кожанку. – Живу там, – я кивнул в темноту, – в пустом доме вместе с Танечкой.
– Шмотье откуда такое? – с подозрением спросил Ренис.
Я замялся. Разумеется, намеренно. Ответ у меня давно был готов. Потом как бы нехотя признал:
– Стянул. Эрмик стоял на Желязниковской. Дверь открыта. Ну взял я. А чего добро без присмотра кидают, – не нравилось мне, что разговор этот может затянуться.
Убрать этого мерзавца прямо сейчас? Слишком велик риск, что он успеет закричать. Если не он, то кто-то из этих двух оборванцев вполне могут с перепуга. И тогда вся моя затея накроется.
– В общем, давай, урод, иди отсюда. Сумка конфискована, – заключил Ренис и выключил фонарь.
Чтобы не тянуть время, я спорить не стал. Понуро опустил голову, сглотнул обиду и было пошел в сторону канальи.
– Куда, сука, прешься! – тут же остановил меня окрик. – Возвращайся откуда пришел.
А вот этот поворот мне совсем не нравился. У меня не было времени чтобы снова искать обходные пути. Я послушно повернулся, активируя в правую руку «Хватку Смерти», поднял ее одновременно указывая на железнодорожную ветку, которая виднелась за спиной «волка» и спросил:
– Так можно? Меня Танюша ждет. Пожалуйста, господин…
Великий Ренис ответить не смог: невидимая рука проникла в его горло и резко сдавила трахею, пережала ее так, что не мог вырваться даже хрип. Грозный волчара не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Он судорожно схватился за горло и побледнел. От ужаса, непонимания происходящего, его глаза выкатились точно у лемура. Перед смертью он все-таки смог издать негромкий, жалобный хрип. Неловко взмахнул руками и, глядя на ухмылку на моем лице, упал едва ли в костер.
Оба бездомных вскочили, испуганные происходящим.
– Боги! Ему, наверное, плохо, – сказал я, торопливо подходя.
– Наверное, сердце, – всполошился тот, кого Ренис называл Старым.
– Тише, тише, – успокоил я его, – а то его дружки услышат. Подумают, что вы с ним что-то сделали. Лишь бы не помер… – я присел на корточки и сделал вид, что проверяю пульс бедолаги, хотя в этом не было необходимости: я чувствовал его вылетевшую из тела душу. Было искушение основательно выйти на тонкий план и преподать мерзавцу еще один урок – посмертный. Только на это не было времени. Я лишь позволил явить перед ним свое истинное лицо и, беззвучно рассмеявшись, произнести:
– Дурак. Не надо было так вести себя с графом Елецким.
После этого, душа его заметалась в ужасе, а я спокойно сообщил бездомным:
– Увы… Наверное помер. Как жаль. Такой молодой… – и поднял руку, прерывая возглас, который так и рвался изо рта дружка Старого. – Тише, тише. Эти парни, которые здесь рядом – очень опасные люди. Лучше тихо оттяните его отсюда подальше. Туда, за железку, – я махнул рукой в направлении железнодорожного полотна. – Сделайте тихо-тихо и подальше. Если кто придет, будет спрашивать, скажите, мол, стоял здесь, потом увидел кого-то и побежал в ту сторону. А дальше не знаете где он и что с ним.
– Карманы надо посмотреть, – деловито заметил Старый.
Его друг хмуро кивнул.
Я взял свою сумку и пошел дальше, не прислушиваясь к их тревожной болтовне.
Отойдя от костра шагов на триста, глянул на часы: без семи девять. Как бы время есть, но лучше поторопиться.
Старясь оставаться бесшумным, прошел до угла сгоревшего дома – от него до сих пор несло дымом. Там остановился в достаточно темном месте, откуда открывался вид на неширокую пустошь. До канальи оставалось с полкилометра или немногим больше, дальше без разведки идти было опасно. Пустое пространство освещала луна, выглянувшая из облаков. Можно было взять правее, пробраться вдоль сарая, но пока, занимая неплохую для обзора позицию, я предпочел оглядеться. При чем не только с помощью глаз, но используя сферу разделенного внимания, расширив ее на тонком плане, насколько получится. Так я мог со значительной долей вероятности почувствовать не только людей в ближайшей округе, но и возможные ловушки. Однако имелась опасность: если люди Лешего задействовали хорошего мага, то он вполне мог меня почувствовать. Это примерно, как чувствовать чужой взгляд, направленный тебе в спину.
Не успел я закрыть глаза и сосредоточиться, как услышал шорох справа, затем хруст гравия под ногами. Кто-то шел прямо на меня. И если он сейчас обогнет угол, то спрятаться мне будет негде.
Глава 2. Акела и Локи
Почему я не слышал его раньше? Наверное, он стоял до сих пор без движений и пошел сюда, услышав шорохи. Как я ни старался двигаться тише, кусты издавали шорох там, где я не мог их обойти. Кроме звука шагов донеслись голоса. Негромкие. Они были поодаль, метров за тридцать или дальше.
Через несколько секунд должен был появиться шедший ко мне. Отступить или спрятаться я не успевал. Проделать тот же трюк с «Хваткой Смерти», так чтобы передавить ему трахею и не дать ему крикнуть тоже не выйдет – требуется время и визуальный контакт, чтобы приноровиться, с абсолютной точностью найти его горло проекцией руки. Оставалось два очень рискованных варианта: продолжить играть роль бродяги, как ни в чем ни бывало выйти из укрытия или попытаться убить его сразу жесткой, акцентированной кинетикой. Вот последнее понадежнее. Беда в том, что люди не всегда умирают мгновенно, даже при самых чудовищных ранах. Разве что, если в один миг разнести голову.
Я изготовился, отведя правую руку, активировав мой любимый боевой шаблон – кинетический удар. Кончики пальцев и средина ладони словно дернуло электрическим разрядом. Движение руки вперед должно стать резким и точным. Пятно приложение силы не более десяти сантиметров – этого достаточно чтобы гарантировано пробить самый крепкий череп. Боги, какие мысли у вовсе незлого человека – Астерия! Ведь я за огромное множество жизней сделал другим людям гораздо больше добра, чем принес горя! Но реальность не всегда позволяет проявлять лишь милосердие.
Из-за угла появилась фигура в кожанке, посеребренная с бока луной. Мгновенно я выбросил вперед правую руку. Раздался негромкий звук, примерно такой словно кто-то раздавил куриное яйцо. Голова незнакомца разлетелась на куски, шмякнув о стену кусочками мозга, острыми осколками черепа. В черное небо на миг взметнулся фонтанчик крови. Когда я делал подобное на Таргусе в противостоянии с братством Перри, один мой друг сказал с восхищением: «Как эффектно! Как же красиво!». Нет, не эффектно, но эффективно. И я не смею думать, будто это красиво. Ели честно, выглядит мерзко. И всякий раз у меня сжимается сердце, несмотря на то что я убиваю врагов, ублюдков, заслуживших смерти. Потом я чувствую уходящую на свободу душу, которая не сразу понимает произошедшего, и когда это уместно, я прошу у нее прощения. Разумеется лишь в том, случае, если эта душа не мерзавца.
Бездыханное тело упало несколько неудачно: на куст шиповника с громким шорохом, хрустом поломанных веток. Я сделал несколько шагов. Прислушался. Затем взял мертвого за ноги и оттянул подальше в темный угол. Снова услышал голоса с той же стороны, откуда они звучали прежде. Два голоса. Один грубоватый с едва заметной хрипотцой, он произнес имя или, скорее прозвище: «Керн». Второй утонченный, даже в каких-то нотках женственный отвечал что-то неразборчиво.
Убрать таким же способом сразу двоих намного сложнее. Да, я умею бить сразу с двух рук, но это значительно снижает точность. И пока они были далековато, кинетика недостаточно эффективна. Я наклонился, так чтобы меня прикрыли ветви куста, и осторожно выглянул из-за угла. Так и есть в мою сторону шло двое. Один крепыш с боевым остробоем наготове, второй странный, в широкополой шляпе и длинном плаще. Он подсвечивал тропу большим фонарем, работающим на кристалле туэрлина, и вел себя настороженно. С первого взгляда я заподозрил что он – маг. Сказав что-то стрелку, серый остановился, поднял свободную руку и начал водить ей над тропой, потом поднимая ладонь выше, нацеливая в мою сторону.
Я замер. Если маг сканировал пространство и был в этом достаточно опытен, то он мог быстро почувствовать меня с такого расстояния. И прятаться бесполезно, потому как ни стена и никакое иное укрытие не поможет. Я должен был почувствовать посланную им волну, но ее пока не было. Прошло еще с полминуты. Ничего не происходило. Значит, маг не сканировал, а делал что-то иное.
Снова приблизившись к углу стены, я осторожно выглянул: те двое уходили сторону канальи, отклоняясь от ее вправо. Возможно, они обходили территорию. И еще очень возможно, что там дальше, в одном из деревянных двухэтажных домов или в длинном сарае держали баронессу Евстафьеву. Пискнул эйхос. Я чуть не выматерился. Как же я забыл отключить его! Если бы это случилось несколько минут назад, то все могло обернуться намного хуже. Сняв с ремня устройство, я посмотрел от кого сообщение. От Талии. Вернее, ее похитителей, и придется прослушать. Переведя эйхос на минимальную громкость, я поднес его уху, нажал пластину:
«Эй, ты, выбля*ок! Поторопись! Надоело ждать! Сэм дрыгнул твою подругу в жопу! Теперь очередь Вашека, потом начнем ее резать!».
Грязные мерзавцы!.. Я скрипнул зубами. Надо поторопиться! Очень надо! Но, с другой стороны, если меня обнаружат до того, как я найду место, где прячут Талию, ее могут просто убить. Я еще раз мысленно прокрутил в уме «волчье» сообщение и сжал кулаки. В этот раз убью всех, до кого смогу дотянуться. А кто уйдет, их потом разыщу. Так, сейчас не время предавать эмоциям. Нужно выверено и точно делать свое дело. Первое – определить, зачем их маг вертел сложные пасы ладонями над тропой.
Я снова высунулся, приглядываюсь к тому месту. Визуально ничего подозрительного. Но на то он и маг, чтобы не оставлять слишком заметных следов. Как и собирался, я перешел в сферическое внимание, расширяя его, охватывая сразу и тонкий план. А вот теперь видно… На тропе, справа и слева от нее на высоте с пол человеческого роста висели бесформенные образования, размером с небольшую дыню, связанные еле заметной сетью. Это ничто иное как сигнальные ловушки. Работать они могут по-разному: могут просто подать магу незаметный сигнал, что кто-то прошел через обозначенный предел; могут нанести удар какой-либо атакующей магией. Только вряд ли данные ловушки предназначены для атаки: сотворить их способны лишь избранные маги, и делаются они явно не за пару минут. Итак, данное препятствие – обычная сигналка, сделанная по заготовленному ранее шаблону. Препятствие простое, но очень неприятное, ведь обходить ее, значит, потратить время. Попробовать отключить – тоже время. Пока оставим. Смотрим дальше… Я расширил сферу внимания еще… И еще. Оп!
Два объекта. Волки. Не просто волки, а иллюзорные существа. Или правильнее сказать астральные – сотканные из астральной энергии с добавлением ментала, который несет простую программу: атаковать всех, кто оказывается в радиусе действия. Непрост этот маг. Явно посильнее того, которого Эршага Нуи высосала в колбаснике.
Дальше… Я попытался еще немного расширить сферу внимания. Хотя бы краешком достать до двух полуразрушенных домиков и сарая, в сторону которых удалился маг со стрелком. Минуту-другую у меня это не получалось, потом я все-таки дотянулся, прошел через стену дома и дальше. Там явно кто-то был. Не мене трех человек. Но внимание на пределе восприятия столь размыто, что нельзя сказать что-то более определенное. Все, хватит, время утекает. Нужно решать с ловушкой и для этого мне требуется подойти как можно ближе к ее узлам. Я вышел из-за стены, пригнувшись добрался кустов шиповника и двинулся вдоль них так же пригнувшись. Когда до ближайшего узла оставалось шагов семь, присел на корточки и очень осторожно протянул вперед проекцию правой руки, постепенно удлиняя ее, переводя максимальное внимание на кончики несуществующих пальцев. Через несколько медленных вздохов я почувствовал слабую энергию сигнальной ловушки. Сейчас я был примерно равен саперу, которому предстоит угадать «зеленый» или «красный». Хотя нет, вру, в данном случае я предпочел не гадать, ведь на кону жизнь моей подруги. Я воспользовался примерно тем способом, которым взламывал замок виманы Веселова: просто потратил еще несколько драгоценных минут, чтобы считать информационный код с эрмингового потока. Он был в разы проще, чем у замка виманы. Я его принял как четыре музыкальных ноты с выверенным интервалом. Прокрутил для верности в сознании дважды и воздействовал ими на сигнальную ловушку. Вуаля! Теперь я мог сделать ловушку своей или просто отключить. Чтобы не мудрить, выбрал последнее. Встал и, пригнувшись, двинулся к астральным волкам. Ближний, почувствовав меня, оскалился.
До астрального зверя оставалось шагов пятьдесят. И самое скверное, что там участок голый. Его никак не обойдешь. Если кто-то из людей Лешего смотрит в мою сторону, то он увидит, как седоватый бродяга лет шестидесяти идет прямиком на светящегося в ночи волка. И задастся вопросом: этот оборванец слеп или настолько безумен, что идет прямо на созданное магом жуткое существо?
Тем временем, я шел через узкую пустошь не скрываясь. Уж если заметят меня, путь думаю, что бродяга попросту заблудился спьяну или по глупости. Я поравнялся с первым астральным зверем и прошел через него, зная, что эти существа опасны лишь тем, кто не понимает их природы и подается страху – таких это существо способно убить. Для меня оно было просто формой астральной энергии.
Слава богам, меня никто не заметил в эти короткие, но очень опасные минуты, когда я пересекал пустошь. Еще несколько шагов, и я оказался скрыт зарослями. До двух полуразрушенных домов с пристройкой и сарая оставалось метров 50-70. Теперь я мог с легкостью охватить эти строение сферическим вниманием или просканировать.
Я снова присел на корточки и закрыл глаза. Перенес большую часть внимания на тонкий план и расширил его, с нарастающей ясностью воспринимая все то, чего пока не могли видеть мои глаза. Итак… проход между домами контролирует кто-то со второго этажа, вряд ли маг, скорее всего стрелок. Напряжен, внимателен. Внизу у двери тоже стоит один из «Стальных Волков». Судя по эмоциональному фону расслаблен, вероятно, выпивший. Дом напротив пустой. Еще раз смотрю внимательнее… Да пустой. Там в нижней большой комнате горит очаг, но людей в данный момент нет. Дальше… Пристройка: то ли недостроенный дом, то ли какой-то склад. Скорее склад. Вот здесь интереснее: у двери один из «волков» и у окна один, что-то оживленно обсуждают, судя по переменному всплеску эмоций и движению рук того, что у окна. И смотрит он вовсе не в окно, а в противоположную сторону. Там еще кто-то. Трое. Нет четверо. Все четверо на пике эмоций. Три парня и… Девушка! Черт! Скорее всего она и есть баронесса Евстафьева. Плачет. Дикий коктейль из боли и страха, ярости и отчаянья разрывает ее ментальное тело!
Был позыв прямо сейчас со всех ног направиться туда, прикрываясь магическим щитом и сокрушая все на своем пути. Но так нельзя. Чтобы спасти Талию я должен действовать предельно расчетливо. Вот только время утекает…
Так, что там дальше. Я еще расшил сферу внимания, охватывая угол пристройки, навес и сарай. Там двое. И кто-то еще идет со стороны навеса. Довольно далеко, почти на пределе моего восприятия. Явно оба из банды Лешего. Оба, тех, что в сарае, напряжены, с беспокойством смотрят в сторону канальи. У одного из их что-то похожее на армейскую винтовку. Возможно снайперскую. У второго, прибор на связке туэрлина и реута с кварцевой оптикой – скорее всего прибор ночного виденья. Это важно, но не настолько. Сейчас меня больше всего интересовал маг в шляпе и сером плаще. Где он? Не хотелось бы, чтоб он появился неожиданно для меня. Ведь он был явно посильнее Волги и вполне мог устроить неприятные сюрпризы.
Я еще раз прошел вторым вниманием всю сферу, насколько мог дотянуться. Мага так и не нашел. Скорее всего он вместе с тем стрелком выдвинулся в сторону канальи, где меня поджидала другая часть их банды. Возможно, там был Леший, Варга и вся оставшаяся «стая».
Я открыл глаза и увидел перед собой шагах в семи астрального волка. Угрожающе опустив голову, он скалился, глаза его сверкали злобой. Маг, создавший его, явно неплох в школе колдовских иллюзий. Поведение созданного им существа подчинено встроенной в это существо ментальной конструкции, которая и есть его сознание. Сознание относительно примитивное, но великолепно исполняющее свои функции в зависимости от эмоциональной реакции противника. Если противник испугался, значит поверил в иллюзию, и существо тут же идет в атаку, тоже иллюзорную, поскольку у него лишь астральное тело, устроенное так, что видимо для глаз. Но эта иллюзорная атака наносит вполне реальные раны и убивает. Здесь происходит нечто-вроде гипнотического эффекта, усиленному воздействием на астральное тело.
Через несколько мгновений созерцания астрального волка, на ум пришла неплохая идея. Его ментальные установки были не сложнее тех, которые я легко вскрыл на сигнальных ловушках. Вот и сейчас я вытянул к зверю проекцию руки. В моем случае имелся риск. Риск в том, что, если я пытаюсь манипулировать ментальным телом этого существа, значит я верю в его реальность. И здесь важно удержать баланс восприятия: ни на миг не упускать осознания, что это существо реально лишь для тонкого плана, в физическом мире оно иллюзорное. Осознавать это и вместе с тем работать с его ментальным телом, как со вполне реальным субъектом. Проще было бы рассоздать астрального зверя и сотворить свою иллюзию, однако у меня не было ни одного подобного шаблона, адаптированного для этого мира. Поэтому возьму, что дает мне случай: я снова закрыл глаза и осторожно протянул руку, перенеся большую часть внимания на метальное тело зверя. Очень невовремя пискнул эйхос. Я звук убавил до минимума. Его вряд ли бы кто услышал даже с десяти шагов, но прибор на миг отвлек меня. Пришлось настраиваться вновь. Еще минуты две-три – я полностью стер все ментальные установки враждебного мага и прописал свои, чуть более сложные. Укрепил астральное тело зверя своей энергий. Сейчас он не отличался внешне от прежнего, но стал моим зверем, наделенным чуть большей силой и дополнительными алгоритмами поведения.