Войсковая разведка

 
В перекрестье чужих дорог
На пороге иного пути
Обрел я неземной Цветок
И не смог насовсем уйти.
 
 
Мне твердили, что так нельзя,
Тут стоять и богам не дано
Только если любовь – стезя,
То и Смерть с тобой заодно.
 
 
На порогах иных миров,
Забыв о законах вселенской игры,
Я стоял, обнимая свою любовь,
Сплетая вручную нити судьбы.
 

Руки не слушались. Вместо них на плечах поселилась пустота. Улыбалась, подмигивала щербатым ртом, намекала на что-то своё, понятное ей одной. Сухие плети безжизненно свисали вдоль тела, не реагируя на любые, даже самые мощные заклинания из тех, что знал Ируг. Из магов не появился ни один. Дни проходили в дымном мареве: далеко от жизни и смерти, в горячечном бреду. Очнувшись в очередной раз, Ладар обнаружил, что кистей нет совсем: лишь гноящиеся культи у локтей…

– Пойми, это для тебя единственный выход. – Пряча глаза, сказал отставной маршал. – Тебе главное – выжить! А дальше ты, как всегда, совершишь невозможное. А мы тебе в этом поможем.

Руки пропали, но в них поселилась боль. Ухмыляясь, она заставляла сжиматься несуществующие кулаки, вгоняла острые иглы под призрачные ногти. Трое друзей постоянно поили его разными настоями, меняли повязки. Ничего не помогало. Пока однажды…

– Отойдите! Олухи! Вы не видите что ли, вы только замедляете течение болезни. Что вы будете делать, если зараза попадёт в кровь? Держите его!

Три пары рук вцепились в сипала, сорвали с него рубаху, посадили повыше. И пришёл огонь. Огонь и боль, море боли, мигом отправившее рассудок в объятья безумия. Кровь кипела в жилах, и было очень сложно увернуться, спрятаться в тени сумеречной тропы. Сложно – но не невозможно. От неё веяло прохладой, и сипал увидел себя со стороны. Это было потрясающе, просто до ужаса, до смерти забавно!

Друзья вцепились в него, не давая шелохнуться. Напротив, в позиции вызова огня, стояла Марго – и потоки пламени срывались с кончиков её пальцев, превращая руки Ладара в огненные крылья. Казалось, рванись он посильнее – и крылья взмахнут, унося новоявленного Икара в прохладное, ночное небо. Безумие подсело поближе и ободряюще ухмыльнулось:

– Ну же! Ещё немного!

И тут всё кончилось.

Очнулся Ладар сам. Тело было слабым и уставшим, однако бред отступил – это была обычная слабость выздоравливающего тела. Он попытался протянуть руку за стаканом с водой – но лишь слабо колыхнулся пустой рукав в предплечье. Осталась лишь королевская эмблема и паук Илис на одной руке, вторая была пуста по самое плечо.

Значит, не показалось. Ладар Рикс, сипал, посвящённый теневой тропы, гнил заживо, захватив после последнего боя слишком много чужого, запредельного небытия. Друзья лечили и спасли, как умели. Они просто выжгли всё лишнее из его тела. Заодно с руками. Прикусив губу, Ладар повернулся, прижавшись лицом к подушке – и завыл глухо и протяжно, как воет попавший в смертельную ловушку волк.

К обеду, пошатываясь, он встал и вышел из палатки. Нужно начинать жить заново. Впереди была масса дел, толпа врагов и главное – нужно было найти и успокоить друзей.

– Очнулись? Прекрасно! – Однако вставать я вам не рекомендую, причём категорически, хотя бы ближайшие десять дней. Королевским указом вы переведены из штрафбата в разведку, официально – мне в помощь, но будете работать в аналитическом отделе, так что теперь вы можете позволить себе время на восстановление.

Подошедший лекарь был из друидов. Сухой, седой, с застывшим, словно одеревеневшим лицом. Почему-то такой облик принимали все, даже молодые друиды после посвящения. Зато и лечить они могли намного эффективней обычных магов. Только мало кто соглашался на подобный размен.

– Давно я тут, льер…

– Гинаши, льер Гинаши. В общей сложности – около двух недель.

Ладар присвистнул. Льер Гинаши был одним из лучших врачевателей королевства. Само его появление на фронте говорило о многом.

– А мои друзья?

– Фриледи Домин навещала вас несколько раз, и даже приняла самое… хм, кардинальное участие в вашем исцелении.

Ладар с трудом кивнул головой, пряча улыбку.

– Марго всегда была решительной, этого у неё не отнять. Я так понимаю, именно её сил оказалось достаточно, чтобы заполнить нити небытия, медленно меня убивающие?

– Да, и нужно сказать, бедная девочка выложилась полностью! Не знаю, где вы подцепили эту заразу, но только вливание сил на уровне архимага, а именно столько она смогла вам дать, если учесть помощь нескольких наполненных маной амулетов, смогло вернуть вас к жизни.

Ладар прикусил губу. Капризная девчонка и сейчас пошла наперекор всем, полностью игнорируя чужие советы. На этот раз – спасая его. И этот долг нужно будет вернуть. С процентами.

– А остальные мои друзья? Что с ними?

Друид замялся.

– Ваши… сослуживцы, они числились ранеными до тех пор, пока не стало ясно, что вы пошли на поправку. После чего вернулись в свою часть. Льер Датим и так нарушил массу инструкций, задерживая их под самыми разными предлогами. Идёт война, и никто не вправе отказываться от выполнения своего долга.

Ладар только выругался и, увидев Хагира, о чём-то беседующего невдалеке, кинулся к нему.

– Он нужен мне срочно! Как вы не понимаете! Пока мы беседуем, Айяр и Ируг в окружении новобранцев, растерявшие костяк роты, наверняка сейчас умирают.

Сержант, поправив форменный китель, холодно посмотрел на беснующегося парня.

– Льер Датим не отчитывается в своих передвижениях перед рядовыми… Да и перед сержантами, если на то пошло. Спросить, и я бы ещё сказал, получить гарантированный ответ, может маршал или член королевской семьи. Специфика профессии, сам должен понять. Перестань вести себя как истеричная баба и наберись терпения. В конце концов, рота разведки – его детище, он обязательно появится тут сегодня! Или завтра. Вернитесь к льеру Гинаши.

Ладар прикусил губу. Ужасно хотелось ругаться последними словами, выплёскивая из себя гной отчаяния, бить по стенам кулаками… Но кулаков, как собственно и рук, не было. Это отрезвляло почище любой отповеди.

– У вас нет никакой связи? Вы же, насколько я понимаю, что-то вроде экстренной помощи, по своей, медицинской части. У вас должны быть амулеты связи!

Друид степенно кивнул головой.

– Конечно, есть. Их немного, и настроены они либо на моё непосредственное начальство, либо на самых влиятельных людей королевства. Экстренная помощь может потребоваться многим.

– Значит, дайте мне поговорить с парнем, в петлицах которого три розы в кругу.

Гинаши ухмыльнулся.

– А почему не с Родериком Пятым? Это было бы ничуть не менее рискованно. Мой вам совет, молодой человек: проявите столь редкое в вашем возрасте терпение, и всё сложится наилучшим образом. А пока я позволю себе усыпить вас…

Струна пустоты вырвалась из сердца странного юноши с глазами старика и обвилась вокруг шеи друида. Помедлила секунду – и растворилась в пространстве.

– Что это такое? – Голос друида был чуть хриплым, он не ожидал атаки. Взметнувшиеся силовые поля, достаточно мощные, чтобы проигнорировать жалкую попытку нападения, опоздали.

– Пример того, что всё нужно делать вовремя, не откладывая на потом. Если бы вы поставили защиту вовремя, то риска для вашей жизни бы не было. Если я вовремя поговорю с тем, о ком прошу – мои друзья выживут.

Друид покачал головой.

– Неудачный пример. Вы подловили меня на доверии, показали, что вы – враг, которого нужно уничтожать, и требуете, чтобы я рискнул ради вас карьерой?

– Я не маг смерти. И не собираюсь им быть. Сейчас моё оружие – мои тайны. Я раскрою эту вам – за использование вашего амулета. Вы узнаете, как человек, не залезая в долги к смерти, способен оперировать частью небытия. Клянусь кровью своего рода!

Пара красных жгутов возникло на висках парня. Возникло, чтобы свернуться в причудливый символ.

Друид удивлённо покачал головой.

– Обычно такие вещи говорят, вытянув вперёд ладонь. В вашем случае… край был ближе. Вы не боитесь смерти, коль даёте такие обеты?

– Не будем терять времени. Вы принимаете мою клятву?

Льер Гинаши неторопливо вытащил прямо из воздуха длинный толстый посох. Массивный и степенный, тем не менее, посох производил впечатление чего-то праздничного и весёлого – весь, снизу доверху, он был завешен толстыми серебристыми дисками. Выбрав один их них, врачеватель неспешно начертал на нём несколько символов и, протянув Ладару, проговорил:

– Вот, зажмите в руке и говорите. Только, сами понимаете, за последствия я не ручаюсь.

На лице друида ещё только проступало понимание, что дикий пациент не может воспользоваться руками, а Ладар уже начал действовать. Носок стопы ударил по пальцам целителя, отправив кругляш в полёт, прыжок – и диск зажат между прикушенными зубами. Впрочем, поняв, что так говорить будет неудобно, сипал позволил амулету скользнуть чуть ниже, чтобы оказаться намертво заклиненным между плечом и скулой.

Перед приплясывающим от нетерпения штрафником неспешно возник туманный образ юноши в дорогих одеждах, с небольшим сверкающим жезлом, направленным на собеседника.

– Кто вы, и что за необычный вызов?

– Я тот, кого вы судили, приговорив за измену королю к минимально мягкому наказанию: службе в штрафной роте до конца жизни. И ещё я ученик Ируга и Айяра и друг крестьянина Вакенши.

Юноша кивнул.

– Достаточно, я узнал незадачливого воришку. Украли ли вы что-либо с нашей последней встречи?

– Да, Ваше Высочество. Несколько секретов. И готов их предложить за скромную цену. Жизни моих друзей. Я хочу, чтобы их перевели в разведку.

Вельможа улыбнулся.

– Датим просил меня об этом. Немного деликатней и в более привычной мне манере, но разговор на эту тему у нас был. Отставной маршал и его ученики могли бы с большей пользой послужить именно в разведке. Степень риска там немногим меньше, а польза для армии – несомненна. Однако закон выше прихоти, даже королевской. И, к тому же, если Льер Ируг считает, что он недостаточно реабилитировал себя, чтобы оказаться в разведке, никто не вправе вставать между ним и его честью.

– Вы сейчас же вытащите их сюда, ко мне. Назначите повторное расследование, достаточно убедительное для того, чтобы маршал, если и не был оправдан, то обвинения оказались под сомнением. Это в ваших силах.

– Насколько я знаю, рота, где служит Ируг, сейчас за линией фронта.

– Немедленно отправите туда гвардию! Они их вытащат.

– Это неправильно. Ставки уже сделаны. – Вельможа закусил губу и бросил быстрый взгляд куда-то в сторону, на еле заметную передающую сферу. – Впрочем, если вы убедите меня в том, что данные действия будут идти на благо королевства…

– Как насчёт того, что я знаю, или могу узнать?

– А что вы знаете? О новых ловушках на основе магии света после учинённого вами взрыва не догадался бы только слепой. Не знаю, чем вы купили льера Гинаши, он падок до новинок, но, в любом случае, это уже не тайна, льер верен короне. Вы можете сказать мне что-то ещё?

Ладар покачал головой. Словно собираясь отвернуться, опустил голову, искоса наблюдая за вельможей. Тот несколько раз облизал губы, теряя их надменную безупречность. Принц жаждал, хотел вмешательства сипала, и не важно, что было тому причиной: тревога за войну в целом или проигрыш на сегодняшних ставках.

– У меня нет ничего нового. Есть один вопрос, который я иногда задаю себе в качестве умственной гимнастики. Вы же знаете, я тугодум? Я мог бы задать его и вам, при условии, что нас не сможет подслушать никто посторонний, как бы он ни старался. Хотите его услышать?

Принц неспешно отстегнул с воротника небольшой круг с тремя розами внутри. Несколько написанных на нём рун, и розы принялись расти – вглубь разговора, отсекая человека от всего мира, от собственного тела. Нереально прекрасный аромат роз разрастался, пока не заполнил всё вокруг, оставив в воплощённом мире только суровое лицо потомственного царедворца. Шевельнулись строгие губы:

– Ты заинтриговал меня. Этот интерес стоил мне немалой части магической силы, да и один очень специфический артефакт нашей семьи будет неактивен, пока его не зарядят совместными усилиями три специалиста высокого уровня. Говори.

– Если вы помните, я допросил вражеского мага. Просто попал в его тело после того, как чужая душа улетела, но раньше, чем смерть взялась за свою разрушительную работу. Вы в курсе, что я выяснил?

Белые губы шевельнулись:

– Да. И что?

– Обещаете, что мой вопрос останется между нами?

– Хам! Обещаю, говори.

– И вот с той поры меня интригует следующий вопрос: можно ли перехватить управление над кристаллами маны Ронхара, если использовать магию смерти, или, хотя бы, магию крови? Или, если не перехватить, то хотя бы уничтожить? И, вы знаете, кажется – можно! Но мне нужна моя команда!

Туман раскрутился и лопнул. Осколками ударило сипала по лицу, заставив отлететь и упасть на траву разведбата. Образ амулета стремительно закрывался, но сквозь него послышалось энергичное:

– Внимание! Второй гвардейский полк, готовьте прорыв! Именем короля!

Сознание крутилось и уплывало, темнота заворачивало разум в свою пелену, и последней мыслью стало: «Успел. Получилось».

Пробуждение было болезненным. Зелено-красная лиана обвила туловище, крепко оплетала ноги. Часть странных побегов шарили у плеч в поисках рук. Десятки игл на ветвях пульсировали, гоняя по телу токи крови. Ладар дёрнулся, но плотный кокон листьев надёжно фиксировал пациента.

– Пришли в себя? Ваша манера постоянно терять сознание не понравилось не только мне, но и младшему сыну нашего короля. Поэтому подержим вас в восстановительном симбиозе. Двигаться не рекомендую… Совсем. Растение выращено с таким расчётом, чтобы блокировать любую мышечную деятельность. Но если расслабиться и забыть о шипах, тянущих из жил кровь, вам даже понравится.

Посмеиваясь, льер Гинаши ушёл куда-то вглубь своего лазарета, подальше от опушки, на которых висело несколько человеческих тел в плотном коконе листьев. Сипал ухмыльнулся и расслабился. Уроки Дирила Рикса были ещё свежи в памяти, а там приходилось терпеть и не такое. Только вот интересно: все остальные «пациенты» были спеленаты плотно, и лишь у него одного было открыто лицо… значит, он менее болен? Или с ним хотят поговорить в месте, где подслушать разговоры невозможно по каким-то магическим законам?

– Ируг, Айяр и Вак живы? Иначе беседа отменяется!

Громкая фраза в пустоту. Хорошо, что лианы-переростки спеленали тело так плотно, иначе бы его давно выдала предательская дрожь. Она всегда мешала общаться с вышестоящими. И еще охотиться на крупных хищников. Впрочем, с последним он практически научился бороться.

– А кто, по-твоему, в этих коконах? – Льер Датим неспешно выступил из тени. – Ты успел вовремя. Только боюсь, присоединятся они к нам не скоро, через пару недель, не раньше. Потрепали их здорово.

– Это была засада? На меня?

Ещё один, чуть насмешливый голос.

– Похоже, малыш о себе слишком высокого мнения. Тебя давно все сбросили со счетов. Калека, влачащий жалкое существование в полковом госпитале в качестве лабораторной свинки… Кстати, официально, ты младший санитар при лазарете войсковой разведки. Засада была на тех, кого посчитали главными исполнителями экстренного потрошения магов.

Ладар закусил губу. Стоящий в темноте бил по живому.

– Тогда, может, всё так и оставить?

– Как? Вернуть твоих друзей в штрафбат? Ты взялся пройти по лезвию ножа, малыш, сам вызвался влезть в змеиное гнездо, не подозревая, сколько смертей будет смотреть на тебя из темноты. А Ируг и другие твои сослуживцы – они в лучшем случае помощники, но мне проще считать их заложниками. Ты понял меня, сипал теневой тропы, ученик Дирила Рикса?

Ладар скосил глаза. Стоящий в темноте не шевелился, и его неподвижности мог позавидовать даже камень. Пройти по краю? Легко!

– Я понял вас, Ваше Величество. Король, потерявший большую часть королевства, отчаявшийся настолько, что готов верить в безумные проекты младшего из своих непутёвых сыновей. Более преданного или более глупого, чем благоразумные старшие. Имеющего наивность верить, что всё ещё можно исправить.

– А, может, всё же проще убить его? Идущие тропой теней не способны на преданность. – Новый голос, молодой и звонкий.

– Насколько ты видишь, далеко он не уйдёт. И во многом прав – война уже почти проиграна, дела настолько плохи, что я готов хвататься за любое оружие. Даже голой рукой за обнажённый клинок.

– Тем не менее, вы всё ещё верите в преданность, Ваше Величество. – Голос Ладара звучал глухо. – Не знаю, как вам это удаётся, но в вашем сердце нет злобы, зато есть надежда.

– Твой наставник учил тебя хорошо. Впрочем, по-другому и не могло быть – у такого-то учителя. Я не буду тебе грозить, не стану держать обнажённые клинки у сердец твоих друзей. Я поступлю более подло – я подарю тебе надежду. Льер Датим!

– Да, Ваше Величество.

– Вы берёте это дело под свой контроль. Я не ограничиваю вас в сроках, не требую результат. Просто не верю ни в первое, ни во второе. Если… если у молодых людей получится хоть что-то, корона поручится за этого нахала перед Риксами. И возьмёт его частью внешнего круга розы. Придумаем что-нибудь соответствующее и остальным участникам этой банды. Снимите с них Укус Розы: королевское лечение не следует затягивать, иначе небольшой лечебный сон перейдёт в вечный. А пока – прощайте.

Словно в трансе, Ладар видел, как исчезают затянутые в золото фигуры в туманной дымке портала, как, разворачиваясь, выпускают из своих объятий лианы тела его друзей, пятная их одежду каплями крови. Окончательно он пришёл в себя, чувствительно шлёпнувшись о землю.

Торопливо отряхиваясь, к нему спешили его друзья: Ируг, Айяр, Вак.

– Здорово нас подлатало! Самое мощное природное целительское средство!

– Не то слово. – Ладар стремительно ощупывал токи сил жизней друзей, иногда приходясь по ним щекоткой небытия, от чего штрафбатовцы вздрагивали, но молча терпели. – Панацея! Лечит практически всё, создавая растянутый по времени эффект акрины. Вы становитесь сильнее и быстрее… Но срок вашей жизни значительно укорачивается. Теперь понятно, почему в королевскую гвардию постоянно нужны люди, как и то, благодаря чему она столь стремительна и опасна.

– Не уверен, что ваша жизнь будет длинней: тайна Укуса Розы известна только внешнему кругу королевской семьи, внешнему кругу Розы. – Льер Датим недовольно хмурился, оглядывая друзей.

– Это логично. – Ладар спокойно кивнул. – Такое поощрение было названо, и маленький лечебный секрет, знание которого убивает, прекрасно подтвердил, что короли не бросают слов на ветер. – Мне удалось нейтрализовать её действие: да, вы не можете похвастать сколь-нибудь существенным повышением сил и скорости, но и ранняя смерть вам не грозит. И не нужно меня благодарить: основная заслуга тут его величества короля Родерика. Он умеет делать верно даже самые безнадежные ставки.

– Хватит болтать лишнее. – На плечо Ладара легла рука Ируга и надавила сильно и мощно, обрывая поток горячечных слов. – Уважаемый льер Датим, каковы теперь наши обязанности?

– Дайте подумать… – Глава разведки походил по поляне, небрежными ударами раскидывая начавшие чернеть лианы роз-кровососок. – Значит, так, особое подразделение, подчинённое непосредственно королю. Нет, рангом ниже тут не получится, дабы без его разрешения никто не мог задать вам вопрос на официальной основе. Это самое понятное и простое. Теперь попробуем угадать место дислокации и образ действий.

– Замок Кренеры, Звёздная скала. – Вак внимательно изучал оставшийся в руках шип. Умный гном сразу понял, что попасть в родные подземелья ему уже не светит. – Этот замок защищён от любого магического и ментального воздействия. Ну а если кто-то захочет нас навестить… Добро пожаловать! – Гном зло усмехнулся. – Детище подгорного народа способно постоять за себя.

– Ты сможешь проникнуть в него? – Ируг с удивлением смотрел на понурого гнома.

– А что тут уметь? – Вакенши угрюмо смотрел в пол. – Изделие подгорного народа всегда готово подчиниться своим создателям.

Айяр присвистнул.

– Интересно всё складывается у Родерика! Древнейшая скала, способная остановить любого архимага, и даже их малый круг, равнодушная к усилиям метателей, на которую давно уже махнули рукой все людские, да и не только людские, правители поверхности земли. Гномья гордость, скала Кренера, называемый за глаза «Клыком земли», в одночасье вдруг оказывается в его косвенном подчинении.

– Пусть и не надеется! – Вак сделал неприличный жест куда-то в сторону захлопнувшегося портала. – Кренера никогда не подчинится людям! Вы там будете только гостями, а клык земли ещё дождётся своего часа, чтобы сомкнуться на горле врага, посмевшего впиться в земные недра.

– Ладно, о ней вы мне расскажете потом, всё равно я ничего не слышал о гномьих замках. – Ладар устало прикрыл глаза. – Главное, никто не против устроиться там, надолго и с комфортом. Осталось решить вопрос, как? И можно праздновать.

Датим задумчиво оглядел валявшихся на земле штрафников, и еле заметно улыбнулся.

– Праздновать хотите? Это где, в лазарете? В ближайшие дни вам прописан покой и усиленное питание под руководством уважаемого льера Гинаши. А на последний вопрос вам даст ответ этот самый главный задохлик, имеющий собственные секреты с его величеством королём Родериком Пятым. Думаю, вы будете мотаться по передовым, изучая возможности вражеской обороны. Не знаю, в чём именно он углядел слабину противника, пока никто из магов ничего не нашёл, но круг розы ему верит.

Река была большой. Глубокой, полноводной, лениво и могуче несущей свои воды в дальние моря. Многие архимаги стремились развернуть, использовать её силу в своих, непонятных воде, целях. Река просто не замечала их усилий. Игнорируя потуги жалких смертных, она была стихией – могучей и равнодушной ко всему, кроме собственного пути. Но однажды и ей пришлось потесниться. Огромный, одинокий утёс встал на её пути, напрочь игнорируя чужие устремления. О, как ярились волны, разбиваясь о клыки-скалы! Но время шло, упрямец утёс продолжал перегораживать реку, смирившуюся до поры и проложившую русла с двух сторон каменного гостя. Сила воды была достаточно мудрой, чтобы отступить, не уйдя: она знала, что последнее слово всегда остаётся за самым… не сильным, скорее терпеливым. Вот только подземные Гленды могли поспорить терпением даже со стихией.

Замок Кренеры больше походил на одинокий утёс, вздымающийся над озером, в который превратилась недовольная препятствием река. То, что эти вздымающиеся до уровня горных вершин скалы, рукотворны, можно было понять только по двум мостам, с разных сторон реки подходящим к двум вертикально стоящим стенам скалы, стенам без всякого намёка на хотя бы какой-то вход.

Нетерпеливые люди не раз пробовали пробиться сквозь породу: но магия непонятным образом отталкивалась от камня-исполина, а киркой… киркой по необычайно жёсткой породе много не накопаешь. Помучавшись год-другой, люди отступились, и скала в очередной раз показала свою силу: за одну ночь все следы многолетних попыток пробиться вглубь сквозь преграду исчезли, словно земля сама затянула раны.

И вот теперь каким-то штрафникам предлагают если не изучить, то хотя бы прикоснуться к тайне подземного народа!

Вакенши настоял, чтобы шли ночью. Никого чужого: даже Льер Датим, ворча, остался у края моста, ведущего к чёрной громаде замка. На всех были навьючены рюкзаки со всевозможным снаряжением: оружие, книги, карты, магические инструменты. Как будет работать людская магия в сердце совершенно чуждой людям цитадели, упорно отрицающей любую магию, и почему в ней не нужны продукты, хитрый гном отвечать отказался наотрез. Зато всё остальное брал по максимуму: кончилось тем, что он запряг себя в небольшую телегу, с тщательно смазанными осями, покрытой тёмным тентом, чтобы не привлекать внимания, но по-гномьему основательной и вместительной. Мост шёл постоянно вверх, Вак пыхтел, однако упрямо тянул свою поклажу. Ируг и Айяр, нагруженные внушительными вещмешками, старательно подталкивали повозку сзади, и лишь Ладару оставалось только скрипеть зубами: без рук особо много на себя не навьючишь. Небольшая котомка, тщательно примотанная не к плечам даже – к туловищу. Тело, стараниями мастера лечебной магии, требовало нагрузки, но как дать её без рук? Сразу всплыл озабоченный голос Гинаши, рассуждающий о строениях тел. Голос, напомнивший ему Дирила, любившего порассуждать о той или иной проблеме:

– Я много изучал строение различных существ, населяющих этот мир. Трудно судить, является ли возможность регенерации признаком совершенства: в конце концов, ей обладают и мелкие рептилии, и членистоногие. Думаю, это особенное свойство организма возникло у существ, поставленных на самой грани существования. Тех, кому пришлось сложнее всех. В любом случае, люди, пришедшие в этот мир далеко не первой расой, эту способность не получили. Лучшие умы пробовали решить эту проблему. Казалось бы, ответ лежит на поверхности: использовать чужие тела! Наверняка, в своём стремлении стать нормальным, вы не пройдёте мимо такой возможности. Более того, я даже верю, найдётся негодяй или неуч, который пришьёт вам руки…

– Как думаете, почему друзья отрубили вам вначале только кисти? Кисть – этот тот максимальный объём, который может принять в идеальных условиях человеческий организм. Через тридцать-сорок лет, если всё пойдёт нормально – вторую. Если приживить больше – начинаются психологические изменения. Не одно королевство рухнуло в одночасье, когда престарелые правители пытались заменять свои одряхлевшие органы более молодыми. Вроде и объемы небольшие, и методика отработана, но всё негативные последствия имеют свойства накапливаться. Одно, два, ну три таких изменения в год – и психика человека начинает неудержимо меняться. Это уже не человек! Вначале он лишается эмоций, затем – чувств, а под конец… вы хотите стать зомби, сипал, идущий тропой теней? Стоит ли пара рук такого риска?

Зад телеги чувствительно ударил в грудь, Ладар поскользнулся, но чужая рука удержала его. Крепкая, сильная рука.

– Ты что, задумался? Мы уже пришли! – Тихий шепот Ируга.

Боже! Неужели теперь он обречён – на немощь и зависть?

Вакенши тем временем проворно выпутался из собственной импровизированной упряжи. Тележка вздрогнула, подалась назад – Ируг с Айяром крякнули, но удержали кладь гнома. Тот даже не обернулся. Положив руку на небольшое углубление в скале, тот неспешно и даже равнодушно следил, как сотни тонких иголочек прокалывают кожу, слизывая капли крови, исследуют, замеряют, оценивают… Хандру как рукой сняло. Ладар ужом проскользнул вперёд, впившись в происходящее:

– Это магия крови?

– Тут много всего намешано. И всё это только для того, чтобы определить, имею ли я право быть Опрошенным.

– Интересно. – Сипал заметил тонкие искры тьмы, выглянувшие из древней кладки. – Твои предки не разделяли магию, подобно нынешним?

– Глазастый. – Вак усмехнулся себе в бороду. – Могут ли отказаться от тьмы родившиеся в её чреве? Для нас она была то же, что солнце для людей с поверхности – энергия, дающее силу к жизни. Только эта тьма подгорных кузниц не имеет ничего общего со смертью, о встрече с которой ты мечтаешь. Тайны нашего народа – не для любопытных людей с поверхности, пусть даже идущих столь занятными тропами, малыш.

Перед гномом возникла небольшая табличка с непонятными рунами, казалось, моментально проплавляемыми собранной кровью. Вак крякнул и, отстранив юношу в сторону, принялся нажимать мелькающие знаки. Первый, десятый, двенадцатый…

Минут через десять сипал понял, что это не код и не письмо.

– Такое ощущение, что перед тобой возникает и тут же исчезает новый язык. И только ты, благодаря своей крови, в состоянии понять, что на нём написано. Поэтому ты не гонишь меня – чем бы дитя не тешилось?

– Мальчишка! Ты тут стоишь, потому что в древних стенах на нижних уровнях, куда мы попадём, давным-давно скопилась масса мелкой нежити. Лично у меня, как и у Ируга с Айяром, не будет времени ею заниматься. Мы потащим поклажу наверх. А ты, если не хочешь куковать тут один, придумай по-быстрому, как обезопасить нас от здешних обитателей.

– Почему меня не предупредили? От кого именно?

– Тебе весь глоссарий гномьего царства на поверхность вынести? Большинство местных пираний людям незнакомы в принципе.

– И что против них сделает калека?

Яростный взгляд сквозь пыхнувшую бороду.

– Калека – ничего. Сам погибнет и товарищей защитить не сможет. А вот маг смерти сможет многое. Вся эта шелупень боится небытия, поскольку силы жизни в ней мало, а разрушения – более, чем достаточно. Думай, у тебя ещё есть немного времени.

Мучительно, до боли в несуществующих пальцах, захотелось сжать стигис. Этот меч щедро пил кровь хозяина, но и тьма боялась одного вида сверкающего клинка. Что ещё? Не так много оружия у штрафника, а уж того, которое он сможет поднять – без рук, из своих слабых магических запасов. Тянуть нити пустоты из собственного сердца, чувствуя, что каждое движение убивает часть твоего прошлого – и будущего?

– Ируг! Где мой кнут пустоты?

– Где-то в этой горе на колёсах, которую жадный коротышка небрежно окрестил небольшой тележкой!

Два голоса слились в один негромкий, но прочувствованный возглас, однако Вак даже не обернулся, лишь ухмыльнулся в бороду и принялся ещё быстрей порхать пальцами по кровавым символам.

Расслабиться. Вздохнуть. Распустить туман маны, почувствовать скопление мира вокруг. Мечи – вот, и честных, простых трудяг практически нет, все с хитрыми добавками. На самом дне лежат кожи василисков: после того боя практически все их нужно приводить в порядок. Мощь демона и ласка небытия – слишком опасная смесь для любой вещи, созданной или родившейся на этой земле. Тёмный клинок! Он полон, похоже, последняя схватка добавила ему сил, и сейчас тот сыто дремлет. Узкая полоса лунного света – стигис, молодой и порывистый. Прав Ируг, он нуждается в ласке и наставнике. Нужно подобрать ему кого-нибудь… с руками. А вот и кнут – простой металл, небольшая косточка в основании, пустота внутри и…

– Ты готов, сипал? Я открываю!

Натужно заскрипел невидимый по мраке ворот, в неприступной до этого скале возникла и принялась неторопливо расширяться щель, из которой полезла сама тьма…

– Отойдите!

Сил на то, чтобы оперировать одной лёгкой, невесомой костью, контролирующей с десяток нитей небытия, вполне хватало. Ладар прыгнул вперёд, во тьму – и сжавшиеся вокруг него нити прянули в стороны, уничтожая всё на своём пути и давая хозяину время на вздох.

Это была странная битва. Здесь не было чётких тел, атак и отступлений: здесь многорукая тьма встретилась со сверкающим Небытием. Нечто лезло и лезло из щелей, арок и переходов. Лезло уничтожить, подчинить и насытиться. И это всё встречал шар нитей – ярких и сочных, нереальных, несуществующих, но разящих наверняка. В древние стены строители вложили многое. Потустороннее оружие соскальзывало с них, оставляя камень девственно чистым. Ни грязи, ни скользких полипов-убийц, ни мха с ядовитыми спорами. Странные создания, двигающиеся на лапах, клешнях, спорах, всем телом – всё обращалось в прах перед упрямо идущим вперёд юношей, почувствовавшим себя нужным, почувствовавшим себя Воином, даже без рук. Сколько продолжалась эта бойня? Час? Два? Три? Пока наконец древняя нечисть не сообразила: пришли хозяева – и не скрылась, не растворилась где-то в глубине породы. До поры. Лишь тогда Ладар позволил себе присесть, и выпустить из мысленного захвата крохотную косточку.