Часть 1
– Скорее! На закате они закроют ворота!
Мы с Дайске погоняли коней, которые уже скакали из последних сил. Солнце неумолимо клонилось к горизонту, окрашиваясь в странный багровый цвет. По небу словно разливались ручьи крови.
Неожиданно наш проводник натянул поводья останавливая коня. Мы с Дайске сделали тоже самое.
– Что такое? Почему мы остановились? – Дайске судорожно осматривался.
Я понимал его страх. Мы как раз въехали в Лес Повешенных – последний рубеж между миром живых и миром мертвых. За ним ничего, кроме выжженного грехами Царства Смерти.
Я тоже огляделся, пытаясь увидеть то, из-за чего лес и получил свое название.
– Видите, какое солнце? Это очень-очень плохо. Когда появляется кровавое солнце, они выходят на охоту. Нам нужно быть очень осторожными.
– Разве это не значит, что мы должны двигаться быстрее, а не стоять тут и любоваться небом? – Дайске принялся за свое любимое занятие – препирательство с каждым, кто еще не знал, что спорить с ним – бесполезное дело.
– Кровавый Закат означает, что они уже вышли на охоту. Сидят в засаде и ждут, когда мы прискачем к ним прямо в лапы. Схватят и обглодают нас до косточки. – Проводник яростно тыкал пальцем в сторону темных зарослей.
– А если мы будем стоять здесь, то нас тем более схватят! – Дайске не собирался отступать.
– Довольно! – Я прервал их спор и обратился к проводнику: – Что нужно делать?
– Раз мы не успели проехать до заката, то придется выбрать длинный путь – через мост. Это займет больше времени, но так они нас точно не тронут.
Дайске хмыкнул:
– Если они вообще существуют.
Я снова повторил, тяжело глядя на алхимика:
– Дайске, довольно.
Он недовольно закатил глаза, а я посмотрел на проводника:
– Веди.
Тот кивнул и направил лошадь в сторону от тропы.
Дайске приблизился ко мне и прошептал:
– А что если он заведет нас прямо к ним?
Я вздернул бровь:
– Ты же не веришь в их существование.
Дайске ни капли не смутился:
– Зато я верю во всяких пройдох. Вдруг, он решил поживиться за наш счет? Зачем ехать длинным путем, если можно проскакать быстро?
– Да потому что они быстрее человека и даже лошади! Проворные твари. А на мост они ступить не могут. Госпожа Широи́ охраняет его. – В голосе проводника звучало благоговение.
Я уже хотел спросить, кто это, но Дайске бросил на меня предостерегающий взгляд и сам задал вопрос:
– Что еще за госпожа Широи?
Мы договорились, что разговаривать с простыми людьми будет именно он. Все во мне, в том числе и речь, выдавало аристократа. К тому же, я не всегда понимал, о чем говорят обычные крестьяне, и переспрашивал, задавая глупые на их взгляд вопросы. Такие странности не могли остаться незамеченными, и все наши попытки запутать следы оказались бы напрасными.
Проводник заставил коня углубиться в лес, и мы с Дайске последовали за ним.
– Госпожа Широи – богиня. Она охраняет наш старый мост. Это очень сильный и ревнивый дух. Только ей под силу остановить этих безбожников.
Чем дальше мы продвигались, тем более страшным становился лес. Я никогда не видел таких мест. Все деревья казались согнувшимися в корчах призраками. Их длинные искореженные неизвестной хворью ветки походили на узловатые худые руки с костлявыми пальцами. А голубоватый мох, свешивающийся с ветвей и ствола казался истлевшими лохмотьями. Некоторые дупла напоминали раззявленные в безмолвном крике рты.
Рискуя в очередной раз получить ироничный смешок, я все же спросил:
– Почему у всех деревьев есть дупла? – Почему-то это казалось мне очень странным. Хотя, может, крестьяне специально их выбили.
Проводник бросил на меня мрачный взгляд:
– Это не дупла – это убежища.
Дайске заглянул в одно из них:
– Чьи?
– Всех, кто боится солнечного света. Нечисть прячется внутри от солнечных лучей. Призраки, ведьмы, а теперь и эти безбожники скрываются там, пока солнце не сядет за горизонт.
Дайске натянул поводья, вынуждая свою бедную лошадь резко встать на дыбы:
– И ты ведешь нас там, откуда они могут выпрыгнуть?! Ты ополоумел?!
Проводник недовольно на него зыркнул:
– Хватит вопить. Лучше поторапливайся. Здесь еще не опасно. А вот дальше страшные места лежат. Не переживай, в этих дуплах никто не живет. Видишь? Деревья не мертвы. Значит, никакое зло в них не обитает.
Лес сгущался. Деревья росли почти вплотную друг к другу, и даже багряное небо становилось едва различимым из-под свода их ветвей. Казалось, что здесь, среди этих обезображенных стволов, уже властвуют голубоватые сумерки.
– Идите за мной и не отставайте. У нас мало времени. Сегодня они точно выберутся наружу, полакомиться человеческой плотью. Безбожники.
Словно соглашаясь с ним, подул ледяной ветер. Он был совсем не осенним. Холодный настолько, что проник под несколько слоев моей одежды, посылая по коже мурашки ужаса. Он пах сыростью и гнилью. Могильной землей. Этот запах я не спутаю ни с каким другим. Запах страшной неминуемой смерти. Разложения.
Тихим шепотом Дайске спросил то, о чем я даже не подумал:
– А ты откуда знаешь, каким путем идти?
Проводник тоже заговорил тише:
– Я ходил этой тропой много раз. Сопровождал нашего неугомонного лекаря, да сохранят его все боги. Он говорит, что травы, растущие здесь, обладают какой-то особой силой и способны излечивать самые страшные хвори. И вообще, хватит языком болтать! Скорее, давайте. Солнце уже до половины село.
Я не понимал, как он может разглядеть здесь хоть что-то. Неба не было видно совершенно – лишь какие-то алые обрывки, словно потрепанные знамена на поле боя.
– Отчаянный парень этот ваш лекарь, раз бродит тут. – Эти слова Дайске сказал совсем уж тихо, но я даже не обратил на них внимания, потому что впереди показались желтые огоньки.
Сначала я подумал, что мы достигли своей цели – Пограничной крепости. Но как же я ошибался…
С веток, обвязанные грубыми шершавыми веревками, свешивались лошадиные черепа. Внутри них стояли зажженные свечи – именно они и давали тот желтый свет, который сейчас казался не теплым и приветливым, а жутким.
Только теперь я начал осознавать весь ужас этого места. Черепа висели почти на каждом дереве.
Понимая, что от страха хрипит голос, я осторожно спросил:
– Кто зажег в них свечи?
Проводник настороженно вертел головой:
– Приговоренные к смерти зажигают их. Это условие, на котором они могут оставаться в крепости. Иначе, их отправят по ту сторону пограничья. А вы не бойтесь. – Он насмешливо посмотрел на меня. – Они здесь, чтобы защитить нас. Дальше будет хуже…
Мы с Дайске переглянулись, но вскоре стало понятно, что он имел ввиду.
Передвигаться верхом становилось все труднее. В некоторых местах земли не было видно – она скрывалась за корнями деревьев, которые вились и изгибались наподобие змей.
Из-за свечей повсюду скользили неясные тени, и казалось, что корни и в самом деле шевелятся.
Судорожный вздох Дайске заставил поднять глаза от земли. Я проследил за его взглядом. Кровь застыла в жилах, когда я понял, что именно напугало обычно бесстрашного алхимика.
С огромных раскидистых деревьев свисали тела. Висельники с прижатыми к груди головами и выпавшими изо ртов языками. Они все были странного цвета – какой-то невообразимой смеси серого и синюшнего, покрытые черным лишайником.
На каждом дереве висело по пять-шесть тел. Следы тления их едва коснулись, но одежда казалась обветшалой. Они здесь давно.
Дайске шумно сглотнул, и я пришел в себя, осознавая, что остановился и уже несколько мгновений просто рассматриваю жутких висельников.
Да, я слышал легенду о том, почему этот лес называется именно так, но всегда воспринимал ее не более чем страшной сказкой.
Эта история была знакома каждому ребенку. Ею стращали непослушных детей и рассказывали во время особенно жутких гроз, чтобы нагнать страху на товарищей по выпивке. Служанки во дворце любили пугать друг дружку подобными историями.
Но я никогда не подозревал, что увижу нечто подобное своими глазами.
– Ну вы там долго стоять будете? До моста еще ехать и ехать, а времени совсем мало.
Мы с Дайске двинулись вперед, стремясь убраться из этого жуткого места, как можно дальше.
Здесь все казалось почерневшим от гари, как будто давным-давно тут бушевал пожар, от которого лес до сих пор не оправился.
Неожиданно появился туман. Он надвигался со всех сторон, окружая нас и словно преследуя.
Наш проводник начал испуганно озираться по сторонам:
– Это плохо. Очень плохо. Они любят туман… Давайте скорее.
Мы старались не отставать от него. Туман скрывал лес полностью, вплоть до макушек деревьев. Даже небо тонуло в белом мареве. Странно, но видимыми оставались только кровавые облака.
Неожиданно лес начал редеть. Казавшиеся бесконечными деревья-виселицы стояли все дальше друг от друга. Мы как раз проезжали мимо огромного трухлявого дуба, который непонятно как удерживал на себе такое количество висельников. Его ветки должны были давно обломиться под тяжестью тел, которые свисали почти до земли.
Проводник шептал какую-то молитву, Дайске что-то бубнил под нос, что мы доверились не тому, а я почему-то снова взглянул на небо. Кровавые облака исчезли, оставив только сумрак. Резко потемнело, печально завывая подул ветер.
Из тумана за нашими спинами послышался странный шум.
Проводник дернулся всем телом и обернулся, с ужасом всматриваясь в белые клубы.
– Не успели… Они уже здесь! Быстрее! – Он подстегнул громко заржавшего коня. – Осторожно, чтобы лошади не переломали ноги! Главное – добраться до моста.
Земля все так же была покрыта корнями-змеями, и это затрудняло наш путь. А странный шум за спиной становился все громче. Самым страшным было то, что мы не видели своих преследователей.
И хотя молва об этой неизвестной заразе начала распространяться по всему королевству, мало кто мог рассказать, как выглядят те, кто не дает жителям спокойно спать по ночам. Почти никто не выживал после встречи с ними.
Мы спешили, как могли. Лошади тоже чуяли опасность, норовили встать на дыбы. Проводник уже не скрываясь ругался, а Дайске пытался одновременно и направлять коня, и достать какой-то из своих порошков.
В тот самый момент, когда мы достигли границы леса, и впереди показалось поле, из тумана выступили они…
Говорили, раньше они были монахами, которые отреклись от праведной жизни. Прямо в монастыре устраивали постыдные забавы, не отказывая себе ни в вине, ни в утехах с женщинами из Дома Услады.
Никто не знает, как именно они обернулись в монстров. Кто их наказал тоже неизвестно. Ведомо только то, что их опалило страшным огнем. Он изуродовал монахов, но не лишил их жизни. Они превратились в существ, одержимых жаждой чужой крови – только она могла их накормить.
Молва наделяла их козлиными копытами и крыльями, как у летучих мышей. Кто-то говорил, что они полностью объяты пламенем. Рассказывали разное. Теперь я точно знал, что ни один рассказ даже близко не передавал того кошмара, в который превратились монахи.
Сначала из тумана показались их неестественно длинные руки, которые тянулись к нам. Потом появились головы. А после обезображенные тела полностью покинули убежище белого марева.
То, что мы увидели, невозможно было вообразить.
Они… обуглились. Жуткие существа, лишь отдаленно напоминающие человека. Их тела были покрыты влажной черной коркой, которая трескалась от каждого движения и сочилась кровью. В глазницах вместо глаз горели два раскаленных угля, а в пастях… ряды треугольных зубов, напоминающих кинжалы. Среди них мелькал длинный и острый алый язык. Их руки свисали почти до колен, а ноги выгибались в разные стороны. Они бежали, опираясь на все конечности, выворачиваясь то вверх, то вниз.
Не знаю, что было самым страшным: их вид или то, что они не издавали ни звука. Только жуткое шипение, похожее на приглушенный звериный рев.
Не смотря на изуродованные конечности, передвигались они с молниеносной скоростью.
И минута не пройдет, как они настигнут нас.
– Нужно бросать лошадей и бежать! Мы только тратим время! – Дайске оглядывался, одновременно пытаясь расшнуровать свои многочисленные мешочки с порошками.
– Не вздумай! – Проводник вел коня одним ему знакомым маршрутом, умоляю животное поспешить. – Сейчас выберемся! Без лошадей нам не выжить!
Нам в любом случае не выжить.
Лошади с трудом пробирались сквозь сплетения корней. Они громко ржали и норовили встать на дыбы, чувствуя наших преследователей.
Неожиданно один из монахов вырвался вперед и побежал, резко увеличивая скорость.
Мое сердце, кажется, увеличилось в размерах, мешая дышать и оглушая своим стуком. Я двигался последним, а значит, умереть мне суждено первым.
На несколько секунд даже стало смешно. Вся моя борьба за трон окончится здесь – в Лесу Повешенных. Отец и его министры потратят жизни, пытаясь отыскать меня. Им даже в головы не придет, как я окончил свое существование. Я усмехнулся, чувствуя спиной приближающуюся опасность. Каждый день они будут жить в ожидании моего появления, уверенные, что я смог ускользнуть от них. Им даже в головы не придет, где и как я погиб.
Что ж, даже если не займу трон, смогу хорошенько попортить их жизни. Наверное, пора перестать бегать от смерти, которая давно идет за мной попятам.
Я обернулся, услышав за спиной жуткое шипение. Один из монахов уже протягивал ко мне свои руки.
Неожиданно лес расступился, выпуская нас из своей ловушки.
– Быстрее! Скачите! Нужно пересечь мост! – Проводник махал рукой вперед.
