Забытое.
1
Всё прошло гораздо лучше, чем он ожидал. Конечно, Герман ни разу не сомневался, что его новая книга неимоверна хороша. История о несчастном мальчике и его дедушке вышла настолько пронзительной и в то же время остросоциальной, что даже сам писатель до сих пор не мог понять, как из-под его пера смогло выйти нечто подобное. Это не был привычный ему жанр бульварных ужасов про проклятые места или разбушевавшихся призраков, это было чем-то большим, чем-то настолько животрепещущим… До конца Герман смог убедиться в том, что все его труды в том доме у озера были не напрасны после звонка его литературного агента. Писатель переслал ему текстовый файл с черновым вариантом книги по электронной почте и уже на следующий день они разговаривали по телефону. Обычно этот толстый усатый индюк в безразмерной одежде, именовавший себя литературным агентом Германа, не был таким расторопным. Чтобы ознакомиться с трудами своего подопечного ему порой требовались недели, а иногда и месяцы. Но не в этот раз…
– Это просто бомба! – громко выпалил агент своим высоким голосом едва Герман поднёс трубку к уху.
– Я тоже рад тебя слышать, – спокойно ответил писатель.
– Прости совсем забыл поздороваться. Но это просто нечто, мой дорогой!
– То есть тебе понравилось?
– Шутишь? – усмехнулся его собеседник. – Это будущий хит продаж! Ты попадешь во все списки! Награды за ужастики? Забудь об этом! Теперь ты достоин большего!
Герман скромно молчал ожидая, когда утихнет эта буря эмоций. Его агент всё равно бы не услышал ни единого слова.
– Признаться честно сначала я посчитал твою идею с этим домом в глуши пустой тратой денег, – немного успокоившись продолжал собеседник писателя. – Но я ошибался. Я открыл файл почти сразу, как ты мне его прислал и просто провалился. Я почти не спал, ты понимаешь? Как только закончил читать сразу набрал тебя, чтобы обсудить несколько вопросов.
Герман удивленно вскинул бровь. Такая реакция от его агента была в новинку для писателя.
– Рад слышать, что ты такого высокого мнения о моей новой книге, – ответил он. – Теперь осталось только чтобы она понравилась критикам…
– В жопу критиков! – визгливо выкрикнул его агент. – У них не будет никаких шансов! Пускай говорят, что хотят – людям твоя книга понравится будь уверен, а критики… А критики пускай идут в жопу!
– Хорошо. Пусть будет так, – кивнул Герман. – Так какие вопросы ты хотел обсудить?
– Ну в первую очередь тебе нужно будет приехать сюда, – начал его агент уже в своём привычном размеренном тоне. – Я понимаю, что ты не так давно поселился в своём новом гнёздышке, но нам нужно будет закатить громкую презентацию, а без твоего участия ничего не получится, сам понимаешь.
– Презентацию? – удивленно переспросил Герман. – Это же всего лишь черновой вариант текста…
– Всё уже отлично, – оборвал его собеседник. – Не нужно никаких правок. Просто приезжай, а я в это время сделаю несколько звонков. Остальные детали обсудим уже у меня в офисе.
– Ладно, ладно, – ответил писатель. – Но мне кажется там всё равно потребуются некоторые правки…
– Просто приезжай, – его агент был непреклонен. – Если что, то сможешь сделать всё здесь. Насколько я помню ты не продавал свою квартиру?
– Нет.
– Ну вот и отлично! Значит закончишь свои правки там. Хотя я лично считаю, что ничего больше делать не надо.
– Хорошо. Тогда завтра утром выезжаю, – ответил Герман.
– Утром?.. – тон его собеседника стал слегка разочарованным. – Ну ладно… Утром так утром. Через сколько ты будешь здесь?
– Пара дней. Может чуть больше, – ответил Герман.
– Господи в какую ж ты глушь забрался то? – вновь усмехнулся его агент. – Ну хорошо. Буду ждать. Ты знаешь где меня найти. До скорой встречи!
– Счастливо, – Герман прервал вызов и положил свой мобильник на стол.
Писатель ещё долго пялился на потухший дисплей своего телефона, пытаясь собраться с мыслями. Подобное случалось с ним впервые за долгие годы его литературной карьеры. Никогда прежде новые произведения не вызывали у его агента такой бурной реакции. Честно сказать, Герман даже не всегда был уверен дочитывал ли этот человек всё им написанное до конца. Но так или иначе каждая новая книга приносила стабильный доход им обоим отчасти благодаря таланту самого писателя, и отчасти от умения его агента выбивать самые лучшие условия сделок с издательством. Ни смотря на всю свою грузную внешность и неприкрытую неряшливость этот человек был цепким словно молодой бульдог. Он умело вёл любые переговоры, обладал обширными связями в самых разных кругах и имел просто невероятное чутьё на деньги. О да! Запах прибыли агент Германа мог учуять за пару тысяч километров. И если уж такой человек уверен в успехе, то какой смысл сомневаться в этом самому писателю?
Герман взял со стола пачку сигарет и закурил, усевшись на стул. Звонок агента застал писателя на кухне его нового дома в самом разгаре завтрака. Только сейчас Герман сообразил, что приготовленная совсем недавно яичница и чашка кофе всё ещё стынут на столе перед ним. Он неторопливо докурил и принялся за еду, абсолютно не чувствуя вкуса. Мысли о грядущей презентации полностью поглотили писателя.
Однако было и ещё кое-что. И оно вернулось в момент, когда Герман принялся мыть посуду. Тихий рокот… С момента завершения своей новой книги писатель стал периодически слышать его. Такой тихий и умиротворяющий, этот звук словно звал его куда-то, хотел показать ему некую тайну, всё это время надежно спрятанную от глаз писателя. Герман не мог объяснить природу этого тихого рокота. Однако он совсем не пугал его, наоборот, по каким-то непонятным причинам писателю хотелось последовать на этот неясный зов, забыв обо всём на свете. Герман вспомнил, как его испугала тишина, поглощавшая его новый дом, когда он впервые сюда приехал… Забавно, что теперь его зачаровывал неизвестный шум.
Вскоре всё прекратилось. Тихий рокот исчез будто бы его никогда и не было, оставляя Германа совсем одного на большой кухне с мокрой посудой в руках.
– Пожалуй мне не стоит так долго сидеть одному, – задумчиво произнес писатель вслух. – Возможно не помешает выехать пораньше?.. – продолжил он, укладывая посуду в шкаф над раковиной.
Сейчас эта идея не казалась ему такой уж и плохой. Особых дел у него всё равно пока не намечалось. Ближайшие пару недель он всё равно будет истощен и не сможет начать писать что-то новое, а просто сидеть одному в доме у озера, да ещё и посреди леса, почему-то теперь казалось сомнительной перспективой. Новое жилище писателя, пока что, выполнило свою цель – дало ему вдохновение и возможность сотворить нечто превосходное.
– Наверно стоит собрать кое-какие вещи, – снова вслух произнёс Герман и направился к лестнице, ведущей на второй этаж где располагалась его спальня и кабинет.
Небольшое путешествие было в радость. Герман не спеша вёл свой автомобиль по шоссе, слушая радио, игравшее песни из прошлого десятилетия и порой даже подпевал знакомым мелодиям. За бортом его машины, вдоль дорог и повсеместно, уже вовсю властвовала поздняя осень. Деревья практически расстались со своими листьями и беспомощно тянули голые ветви к серому пасмурному небу, ожидая спасительного снега, который тепло укутает их до конца грядущих холодов. Тем не менее хмурая погода никак не портила настроение писателю. Герман испытывал необычайное воодушевление от своей поездки. Последние пару дней дом у озера стал тяготить его. Ни смотря на то что все странности, связанные с этим зданием, исчезли буквально в тот момент, когда Герман закончил свою книгу, ему всё равно казалось, что что-то не так. Писатель ещё хорошо помнил про жуткие истории, которые связывали с этим домом и которые по итогу оказались очередной страшилкой местных жителей. Однако Герману всё равно не терпелось покинуть это место, наверное, поэтому он так быстро согласился на предложение своего агента. Писатель лишь искал повод чтобы уехать из своего нового жилища, и судьба очень быстро подкинула ему его.
Датчик на приборной панели автомобиля начал издавать мягкие, но настойчивые звуки, возвещая Германа о подходящем к концу бензине. Писатель ехал без остановок с того самого момента, как сел за руль. Снаружи уже начинало смеркаться и Герман надеялся, что в ближайшее время по пути подвернется заправочная станция, а ещё лучше придорожная гостиница. Спешить ему всё равно было некуда – его агент думает, что Герман выедет лишь завтра утром.
К счастью, через пару километров из-за очередного поворота показались огни какого-то дешевого мотеля. Герман не раздумывая свернул в его сторону. Особой усталости писатель пока не ощущал, но и истощать себя дорогой он не собирался. В конце концов он совсем недавно закончил новое произведение в рекордно короткие для себя сроки, что немало утомило Германа. Да и ещё и этот накопившийся стресс от переезда в новый дом, сопровождаемый страшными историями, в которые все, кто бы их не рассказывал, свято верили, пытаясь убедить Германа отказаться от затеи с покупкой. Это был и тот плюгавый агент по недвижимости, и интеллигентный старичок-продавец из книжного, и даже бригада строителей, ремонтировавших этот дом у озера. Список можно было бы продолжать и дальше, но больше всего историй он услышал именно от них.
Герман накинул куртку и вылез из машины. Закурив писатель неторопливо направился в сторону будки регистрации.
В тесном помещении за стойкой сидела молодая девушка – форменная синяя жилетка сотрудника мотеля, густые каштановые волосы стянуты в аккуратный хвост на затылке. Она подняла своё уставшее лицо на Германа и вопросительно взглянула на писателя. На носу у неё красовались большие очки в роговой оправе с толстенными стёклами из-за чего глаза девушки казались совсем крошечными.
– Можно мне номер пожалуйста, – дружелюбно улыбнулся Герман, доставая из кармана своей куртки бумажник.
– На какой срок?
– На одну ночь, – ответил писатель.
Девушка пристально оглядела его и озвучила сумму. Получив деньги, она протянула ему ключ с длинной красной биркой на которой красовался номер девять.
– А не подскажите мне ещё кое-что, – поинтересовался Герман.
Девушка молча взглянула на него, ожидая вопроса.
– Можно тут где-то перекусить и как далеко ближайшая заправка? – произнёс писатель, по-прежнему дружелюбно улыбаясь.
– В конце прохода стоит автомат со снеками, – дежурным тоном ответила девушка, не спуская пристального взгляда с Германа. – Заправка десять километров дальше по шоссе.
– Спасибо большое, – кивнул писатель и направился к выходу.
– А вы у нас в первый раз? – окликнула его в дверях девушка. – Мне кажется я вас уже видела…
– Не думаю, – улыбнулся Герман. – Я и правда здесь впервые.
– Странно, – вздохнула она. – У вас какое-то знакомое лицо… Всего доброго, – закончила разговор девушка, вновь усевшись на своё место.
Герман вышел на улицу и отправился на поиски своего номера. Дверь с большой позолоченной цифрой девять оказалась почти в центре ровного ряда комнат. Судя по редким огням в окнах номеров дела в это время года у мотеля шли неважно. Герман отворил дверь и прошёл внутрь. В небольшом номере по сути не было ничего кроме узкой кровати, пары стульев, небольшого телевизора и скромной душевой кабинки в углу. Герман повесил свою куртку на крючок, предусмотрительно прикрученный рядом с входной дверью и, разувшись, улегся на кровать, включив телевизор. Еда из автомата писателя отнюдь не прельщала, поэтому он решил просто пощелкать кабельные каналы до тех пор, пока его не сморит сон. В конце концов Герман остановился на каком-то тягучем фильме про гангстеров из шестидесятых годов. Кино было совсем неплохим, но из-за нехватки динамики глаза писателя начали постепенно закрываться. Вскоре Герман погрузился в безмятежный сон под аккомпанемент диалогов двух мафиозных лидеров…
…Широкая металлическая дверь была слегка приоткрыта. Герман помнил, что так было и в первый раз, когда он спустился сюда. Писатель протянул руку вперёд и прикоснулся к холодному металлу двери. Всё это было уже знакомо… Герман раскрыл дверь настежь и воззрился в разверзшуюся перед ним непроглядную тьму, царившую внутри небольшой каморки в подвале его нового дома. Стоило ему сделать это, как тишина вновь обрушилась на него. Это было именно то непроницаемое полотно, поглощающее все звуки вокруг, которое напугало Германа в его первый визит в этот дом. «Какого чёрта? Что происходит?» – промелькнула мысль в голове писателя. Он смутно помнил, что уже спускался сюда, но в тот раз Герман был пьян и толком не соображал, что творилось вокруг. Больше писатель никогда не посещал подвал своего дома. Ему хватило одного раза, чтобы убедиться, что ничего особенного тут нет, да и никогда не было. Однако… Сейчас он снова здесь. Стоит в полном одиночестве, поглощенный тишиной, вглядывается в темноту. «Какого хрена я тут вообще делаю?» – подумал про себя писатель. – «Это что сон?» Вопрос скорее был риторическим. Герман не торопился заходить внутрь каморки, двери которой только что открыл. Что-то внутри него подсказывало, что ничего хорошего из этого не выйдет. И ещё писатель мог поклясться, что из темноты этой крошечной комнаты за ним кто-то наблюдает. Герман не мог это объяснить, но он был чертовски уверен, что стоит ему заговорить, как кто-то из темноты ему обязательно ответит. И писатель совсем не хотел слышать этих ответов.
Герман продолжал стоять, беспомощно пялясь во тьму, не в силах отвести взгляд хотя бы на секунду.
– Боже… – тихо выдохнул писатель. – Что я тут делаю? Ущипните меня кто-нибудь…
В самый последний момент Герман понял, что говорит вслух…
Ничего не произошло. Никто не ответил писателю, ни смотря на всю его уверенность в обратном. Герман облегченно вздохнул. Это всего лишь дурацкий сон. Слишком много историй про проклятие этого дома сделали своё дело…
– Зачем ты вернулся? – раздался чей-то хриплый голос из темноты.
Глаза Германа непроизвольно округлились. Этот жуткий голос почему-то был ему знаком…
Писателя начала бить мелкая дрожь. Всё происходящее вокруг было таким реалистичным, что он уже начал сомневаться, что на самом деле было сновидением. Возможно вся эта поездка приснилась ему, а сам Герман всё это время был дома?.. Он попытался сделать шаг назад, прочь от этого голодного зёва дверного прохода, так непредусмотрительно открытого им, но ни единая мышца не повиновалась ему. Всё его тело будто было парализовано. Герман не мог отвернуться от тьмы, разверзшейся перед его взором, не мог убежать. Всё что он мог это говорить. Однако писатель отнюдь не горел желанием вести диалог с кем-то или чем-то, что таилось во тьме этой тесной каморки в подвале.
Этот хриплый голос… Откуда Герман мог помнить его? Кому он принадлежит? И какого чёрта это нечто забыло у него в подвале?..
– Зачем ты вернулся? – вновь раздался вопрос из темноты. – Я не понимаю…
Германа опять окатило волной страха. Стоило этому жуткому голосу прозвучать в этой глухой тишине, как дрожь начинала усиливаться, заставляя писателя стучать зубами.
Он сделал глубокий вдох. Раз уж Герман не может сбежать отсюда, то молчать тоже не имеет смысла. Тем более это единственное на что он сейчас способен…
– Кто здесь? – неуверенно спросил писатель.
Ответом ему стала всё та же оглушающая тишина.
– Ты знаешь кто я… – после долгого молчания ответил его хриплый собеседник.
– Не уверен…
– Ты знаешь… – грубо перебил его голос из темноты. – Зачем ты вернулся?
Герман не знал, что ответить. Он и сам не понимал, как тут оказался.
– Ты уже сделал своё дело, – продолжил голос, не дожидаясь ответа. – Зачем ты вернулся?
– Я…
– Зачем ты вернулся?!
Теперь этот вопрос прозвучал угрожающе. Герман уже начинал терять всякий контроль, полностью отдаваясь во власть страха. Его тело сотрясалось от дрожи, а слова застряли комом в горле.
– Я… я не знаю… – с трудом выдавил из себя писатель.
– ЗАЧЕМ. ТЫ. ВЕРНУЛСЯ?! – прогромыхал хриплый голос в очередной раз задавая один и тот же вопрос.
Неожиданно тьма внутри каморки, в которую всё это время смотрел Герман начала понемногу рассеиваться. Писатель смог разглядеть очертания какой-то сгорбленной фигуры, таящейся в дальнем углу. Кто бы это ни был, он тоже заметил, что Герман теперь может его видеть. Неясный силуэт повернулся в сторону писателя… Последнее что Герман успел заметить это налитый кровью глаз из-под косматой груды волос неизвестного существа, вцепившийся в него своим взором… Фигура из угла комнаты рванулась в сторону писателя…
Герман с криком проснулся. Он с облегчением обнаружил, что всё ещё находится в своём номере дешевого мотеля. Его тело покрывал холодный пот, насквозь промочивший рубашку. Герман сел на своей постели и потер руками лицо. Какого чёрта только что произошло? Никогда прежде ему не доводилось видеть такие реалистичные сны. Кроме того раза когда он заснул в машине в первый раз приехав в свой новый дом у озера. Не будь Герман таким убежденным реалистом, то он мог бы поклясться на Библии, что всё произошедшее с ним во сне было настоящим… Писатель взглянул на часы. Стрелки едва перешагнули порог полуночи, значит он проспал всего пару жалких часов. Засыпать снова ему почему-то не хотелось…
Герман принял тёплый душ, сменил рубашку и решил прогуляться до автомата со снеками. Теперь эта идея уже не казалась ему такой уж и плохой. Это было лучше, чем оставаться в номере наедине со своими мыслями. Писатель накинул на себя куртку и вышел на улицу. Осенняя ночная прохлада цепко ухватилась за него, но он был этому даже рад. Это бодрило и отгоняло дурные мысли. Герман глубоко вдохнул, достал из кармана пачку сигарет и закурил, направившись в сторону автомата с едой в конце ряда номеров.
Он долго не мог определиться каких же чипсов или батончиков себе прикупить, когда его незамысловатые раздумья прервали.
– Я поняла откуда я вас знаю, – неожиданно раздался за его спиной приятный женский голос.
Герман повернулся. Это была та девушка, сотрудница мотеля, выдавшая ему ключи от номера. Форменной жилетки на ней в этот раз не было. Она была одета в аккуратную кожаную курточку, из-под которой выглядывал воротник светло-зеленой блузки, на ногах были джинсы плотно обтягивающие её стройные бёдра и талию. Распущенные густые каштановые волосы теперь ниспадали девушке на плечи ровным потоком, освобожденные от резинки, которая сдерживала их совсем недавно.
– Вы Герман Отт, – продолжила девушка, снимая с переносицы свои большие очки и убирая их в сумочку.
Про себя писатель отметил, что без них она весьма красива…
– Попался… – ответил Герман, слегка улыбнувшись.
– Я просто долго не могла понять, почему у вас такое знакомое лицо, – девушка улыбнулась в ответ. – А потом мне в руки попалась моя старая книжка, – она извлекла из своей небольшой сумочки потрепанную книгу в мягком переплёте. – Вот она! И тут ваше фото на обложке.
На удивление Германа это было не «Дитя всех времён», за которое его чаще всего узнавали и что время от времени начинало раздражать писателя. В руках у девушки оказался экземпляр одного из первых изданий книги под названием «Забытое». Герман написал её лет десять назад, когда ещё был никому неизвестным марателем бумаги с большими мечтами на успешную карьеру литератора. «Забытое» стала одной из первых книг, за которые он получил хоть какую-то приличную сумму.
– Приятно знать, что кто-то ценит мои ранние работы, – ответил Герман, разглядывая книгу в руках девушки.
– Вы шутите? Я прочитала все ваши книги! – воодушевленно воскликнула девушка. – Вы один из моих любимых писателей!
– Рад это слышать, – дружелюбно улыбнулся Герман. – Хотите автограф?
– Конечно! Я бы никогда и не подумала, что смогу вас встретить в нашей дыре. Это огромная удача! Меня кстати Ника зовут.
– Хорошо. Очень приятно, – ответил Герман, извлекая из кармана своей куртки авторучку и забирая у девушки её потрепанную книжку. – Так и подпишем – «От Германа одной из его самых красивых поклонниц. Ника это для тебя. Искренне ваш, Герман Отт.» – он закрыл книгу и вернул её обратно владелице, которая после его слов раскраснелась и смущенно заулыбалась.
– Спасибо вам за приятные слова… – ответила она, бережно убирая книгу обратно в свою сумочку.
– Ну что вы, – произнёс Герман. – Я всегда рад пообщаться с поклонниками.
Он уже было собирался вернуться к своим размышлениям по поводу еды из автомата, когда Ника аккуратно взяла его за руку своими тонкими изящными пальчиками.
– Не нужно вам этой дряни, – вкрадчиво сказала девушка, приблизившись к писателю. – Давайте я найду вам нормальной еды, возьму бутылочку вина, и мы посидим у вас в номере… Моя смена недавно закончилась, и я никуда не тороплюсь… Знаете, не так часто можно встретить здесь кого-то вроде вас…
Предложение было весьма заманчивым. Тем не менее Германа не впервые пыталась соблазнить молодая поклонница. Не то чтобы это случалось с ним очень часто, но писатель понимал определенные риски, связанные с подобными встречами.
– Ника, я… – начал было Герман.
– Это очень странно прозвучало, – смущенно прервала его девушка, чуть отстраняясь. – В моей голове это звучало намного лучше. Я вообще раньше никогда не предлагала никому из постояльцев нечто подобное… Я думала просто поговорить с вами… Ну вот… теперь мне неловко…
Она продолжала стоять рядом с ним, опустив свои глаза. Девушка была так близко, что Герман мог ощущать легкий аромат её духов. Такой легкий травянистый запах, такой опьяняющий…
– Мы можем это сделать, – после небольшой паузы произнёс писатель. – Просто посидим, поговорим о чём-нибудь. Спать мне всё равно не хочется, да и я не откажусь от небольшого перекуса в приятной компании.
Ника подняла на него свои глаза, которые без очков теперь казались просто огромными, и робко улыбнулась.
– Тогда я быстренько схожу на кухню и посмотрю там какую-нибудь еду. Они конечно уже шесть часов, как закрылись, но, если что, я думаю, у меня получится что-нибудь по-быстрому приготовить, – девушка нехотя отпустила его руку и энергичным шагом отправилась в другой конец мотеля.
Герман какое-то время глядел ей вслед, тщательно рассматривая её покачивающиеся при ходьбе бёдра. В воздухе рядом с ним ещё витал легкий аромат духов девушки. Писатель тряхнул головой и закурил очередную сигарету. На что он только что подписался?.. Однако предложение Ники было весьма удачным. Меньше всего писателю хотелось сейчас проводить время одному в своём скромном номере.
Тихий стук в дверь, отвлёк Германа от созерцания очередного ток-шоу на одном из кабельных каналов. Он включил небольшую лампу над кроватью, сделал телевизор по тише и направился ко входу в номер. Девушка стояла на пороге, робко улыбаясь и держа в руках две коробки пиццы, бутылку вина и пару стаканов.
– Я нашла только это, – виновато произнесла Ника, проходя в номер. – Их привезли сегодня днём, но один из постояльцев к тому моменту уже съехал. Так что… – она аккуратно поставила свою ношу на небольшой столик возле кровати.
– Вот нам повезло, – улыбнулся Герман, помогая девушке снять её куртку.
– Я их разогрела, – торопливо произнесла она. – Ну чтобы не есть совсем холодное…
Писатель пожал плечами.
– Бывали времена, когда даже холодная пицца была для меня роскошью, – сказал он. – Так что меня это не смущает.
Ника улыбнулась и присела на краешек кровати.
– Всё было так плохо? – спросила она.
– О, да! – кивнул Герман, откупоривая бутылку вина и разливая его по стаканам. – Самое изысканное блюдо в моём рационе в то время – это дешевая лапша быстрого приготовления.
Девушка тихонько засмеялась.
– В этом нет ничего такого, – продолжил Герман. – Мне даже нравилось. Особенно со вкусом морепродуктов.
– Расскажите мне ещё что-нибудь о себе, – попросила его Ника, открывая одну из коробок пиццы и протягивая ему один кусок…
Герман поведал ей много разных историй из своего неказистого прошлого писателя-неудачника. Девушка улыбалась, слушая его, а иногда и вовсе звонко смеялась. Спустя пару часов такого общения, Герман начал ловить себя на мысли, что эта скромная девушка начинает ему нравиться. Ника было довольно интересным и приятным собеседником. Помимо этого, у неё ещё была точеная фигурка и большие красивые глаза тёмно-зеленого цвета. Не то чтобы Герман ценил в женщинах лишь внешность, но это было приятным дополнением.
– А как ты сама оказалась здесь? – спросил писатель, устав рассказывать только о себе.
– Приехала сюда пару лет назад со своим парнем, – пригубив вино ответила Ника. Её щеки уже налились приятным румянцем от выпитого, а речь стала более свободной.
Германа немного расстроило услышанное. Он рассчитывал на совсем другое продолжение вечера, но раз уж где-то там есть её парень…
– Но случилось непоправимое… – грустно продолжила девушка, делая ещё глоток.
– Если не хочешь о чём-то говорить, то не надо… – Герман положил руку ей на плечо.
– Всё в порядке, – улыбнулась Ника. – Много времени уже прошло… Он погиб на дороге. Зимней ночью не справился с управлением… Ну и… Я осталась одна… Но всё не так плохо, – улыбнулась она.
Писатель молчал, всё ещё держа руку на плече девушки, ощущая приятное тепло её кожи под блузкой.
– Тут неподалеку есть город. Работы там толком не было и мне пришлось устроиться сюда. По сути, это было лучшее, что я смогла найти. Зарплата конечно не самая большая, но на жизнь хватает. Да и работа посменная. Сутки я здесь, а потом целых три дня могу провести дома, – ответила Ника, поднимая глаза на писателя.
– Удобно, – произнёс Герман, нехотя убирая руку с плеча девушки. – Ну мне конечно грех жаловаться.
– Ну вы же всё равно работаете над своими книгами, – улыбнулась она ему, убирая стакан с вином в сторону.
– Можно тебя попросить?
– Ага, – ответила Ника, двигаясь чуть ближе к писателю. Глаза девушки загадочно блестели. То ли виной был алкоголь, то ли…
– Можешь не называть меня на «вы», – сказал Герман. – Я не настолько старый.
– Хорошо, – кивнула Ника. – Тогда можешь тоже ответить мне на вопрос?
Герман вопросительно посмотрел на девушку.
– Почему ты убрал свою руку сейчас?
Ника придвинулась совсем близко к нему. Герман вновь почувствовал тот пьянящий аромат её духов.
– Просто у тебя был момент откровения и когда он закончился я решил…
– Какие вы мальчишки всё-таки глупые, – перебила она, мягко коснувшись его щеки своей ладонью.
Герман притянул её за талию поближе к себе.
– Что правда, то правда, – кивнул писатель, расстёгивая верхнюю пуговицу её светло-зеленой блузки.
После этого их губы встретились в поцелуе.
Тело Ники отзывалось на каждое прикосновение Германа, заставляя девушку всё сильнее впиваться в его губы. Вскоре почти вся их одежда уже была на полу. Писатель бережно уложил прекрасную гостью на спину, стянул с неё кружевные трусики и на какое-то время застыл, любуясь зрелищем. Ника протянула свои изящные руки и принялась нежно ласкать его внизу, приводя Германа в ещё больше возбуждение. Он прильнул к ней, всем телом ощущая её шелковистую кожу и неторопливо вошёл в девушку. Ника податливо изогнулась под ним, издавая легкий стон удовольствия. Их губы снова встретились в поцелуе, только теперь в куда более страстном.
Не смотря на всю свою скромность Ника определенно знала, что делает. Никогда прежде у Германа не было такого чувственного и, в то же время, страстного секса. Девушка будто читала его мысли и подстраивалась под них, каждым своим движением доводя писателя до исступления, но в то же время, не давая ему кончить раньше времени. До этого момента Герман считал, что фраза «слились в любовном экстазе в единое целое» была всего лишь выдумкой для женских романов, но Ника убедила его в обратном…
Когда оба наконец насытились друг другом, они рухнули на кровать обессиленные, тяжело дыша. Герман крепко прижал к себе девушку и поцеловал в лоб, ощутив соленый привкус пота на своих губах.
– Это было… – он пытался подобрать слова, пока брал с тумбочки пачку сигарет. – Я даже не знаю… Просто… Что-то невообразимое…
Девушка робко улыбнулась, откидывая назойливую каштановую прядь, прилипшую ко лбу.
– Мне тоже понравилось, – ответила она, протягивая руку к пачке сигарет писателя.
Они закурили. Оба молча смотрели в потолок, пытаясь собраться с мыслями, немного придти в себя и отдышаться.
– Знаешь, – начала Ника, пуская тонкую струйку дыма вверх. – Мне наверно этого не хватало.
– Рад был помочь, – улыбнулся Герман, стряхивая пепел со своей сигареты.
– Не подумай только, что я делаю нечто подобное постоянно, – засмеялась девушка. – Я сама до сих пор не знаю, что на меня нашло…
– Возможно потому-что я красавчик? – пошутил Герман.
– Ну не без этого, – улыбнулась Ника. – Но не в этом дело…
– То есть это не потому-что я красавчик? – писатель сделал вид, что расстроился.
– Странно всё это, – задумчиво продолжила она, проигнорировав последнюю реплику Германа.
– Почему?
– Потому-что впервые за последние два года я сама получила от этого удовольствие, – ответила Ника.
– Сейчас не понял… – последняя фраза девушки вогнала писателя в лёгкое недоумение.
– Неважно, – спокойно произнесла Ника, заглядывая ему в глаза. – У меня были не самые простые два года.
– Сейчас самое подходящее время для откровенных разговоров, – ответил Герман. – Никто не сможет выслушать тебя так же внимательно, как голый мужчина…
– С которым я только что переспала, – добавила она.
– И это было восхитительно! Поэтому я готов слушать тебя хоть до следующей ночи…
– Спасибо, – смущенно улыбнулась Ника.
– Нет, я серьезно, – произнёс Герман. – Расскажи о себе. Потому-что я целых два часа только и делал, что рассказывал о своей скучной жизни, а о тебе я знаю только то что ты работаешь в мотеле.
– Ты забыл упомянуть моего мертвого жениха, – добавила она.
– Не забыл, – ответил писатель. – Просто не хотел испортить момент.
– Да всё нормально, – сказала девушка, затягиваясь сигаретой. – Это было очень давно. Как-будто бы в прошлой жизни… И если сказать честно наши отношения были не самыми безоблачными. Наверное, как и у всех…
Герман молча слушал.
– Знаешь, как это бывает, когда начинаешь встречаться с кем-то ещё в школе и потом вы вырастаете, и оказывается, что во многом вы не сходитесь, многое вы видите по-разному. Начинаются лишние ссоры… Мы то расставались, то вновь сходились…
– Ты же сказала, что он был твоим женихом?
– Да, – задумчиво ответила Ника. – Просто других мужчин у меня тогда и не было. Он был единственным в моей жизни. Я даже не задумывалась о том, что возможен какой-то другой вариант. Мы так долго были вместе, что я не воспринимала никого кроме него всерьез. Хотя наверно стоило…