000
ОтложитьЧитал
Steven Moffat
DOCTOR WHO: THE DAY OF THE DOCTOR
Печатается с разрешения Woodlands Books Ltd при содействии литературного агентства Synopsis.
Novelisation copyright © Steven Moffat 2018
Original script copyright © Steven Moffat 2013
Doctor Who is a BBC Wales production for BBC One.
Executive producers: Steven Moffat and Brian Minchin
© М. Шмидт, перевод на русский язык, 2018
© ООО «Издательство АСТ», 2018
***
Посвящается памяти сэра Джона Хёрта,
благодаря которому этот День настал
СОЕДИНЕНИЕ УСТАНАВЛИВАЕТСЯ…
СОЕДИНЕНИЕ УСТАНОВЛЕНО…
СОЕДИНЕНИЕ СТАБИЛЬНО.
ПОЖАЛУЙСТА, ПРИ НЕОБХОДИМОСТИ НАСТРОЙТЕ ФОКУСНОЕ РАССТОЯНИЕ.
Ох, простите, что-то я рано. Можете пропустить этот раздел.
Я серьезно, увидимся после первой главы, переверните страницу, и всё.
Нет, правда, я просто кружку чая на кнопку «Отправить» случайно поставил. Листайте дальше, не обращайте на меня внимания.
Ох, вы все еще здесь. Понимаете, беда в том, что я пишу вот это прямо сейчас, в реальном времени. Чем дольше вы читаете этот текст, тем дольше мне приходится его писать. Люди книгу ждут, а вы всех задерживаете.
Ну вот, теперь вы еще и хихикаете. Я знал, что на психобумаге книгу выпускать не стоит, но народ любит всякие диковинки. Пожалуйста, просто перелистните страницу. Или промотайте вперед, если слушаете аудиокнигу. А если вы читаете это на каком-нибудь планшетном компьютере, просто поймите, что вы – единственный вид во Вселенной, который считает, что от этих штуковин есть толк.
Да господи ты боже мой. Ну ладно, раз уж вы решили остаться здесь, можно и какое-нибудь предисловие сообразить. Извините за возможные опечатки – как я пытался объяснить, этот раздел пишется в реальном времени, я подключаюсь к странице книги у вас в руках с помощью психической межвременной и межпространственной связи. И, разумеется, необходимость удерживать эту связь с таким количеством когнитивно-бумажных интерфейсов во множестве временных зон для тысяч читателей может не самым лучшим образом сказаться на орфографии. А еще я только что уронил на клавиатуру мороженое, и у меня буква Р немного залипла. Но прррррродолжим, да?
Простите, кто это там болтает? Пожалуйста, не надо меня перрребивать, это очень гррубо.
Спасибо!
Ой, кто-то только что закрыл книгу и положил обратно на полку. Полагаю, они были в книжном магазине. Не самое обнадеживающее начало, скажу я вам. Ну и ладно, без них даже лучше. Вон, в отдел детективов потопали. Ничего-ничего, туда им и дорога.
Ну что ж, те, кто остался, – не отвлекаемся, я с вами. Пожалуйста, не листайте книгу вперед или назад, я терпеть не могу повторяться. Особенно заранее.
Итак, «Записки Доктора», из которых состоит большая часть книги, написаны не в прямом эфире. Эти разделы – скорее исключение, потому что я самую чуточку не успел вовремя сдать текст. Собственно говоря, вынужден признаться, что пишу вам из будущего, десять лет спустя. Да, знаю, это провал, но лучший способ напомнить себе о том, что книгу пора бы уже начать, – это увидеть ее на прилавках магазинов.
Начнем мы с главы под номером восемь. Понимаю, это немного необычно, но поскольку история посвящена окончанию Войны Времени, правильного хронологического порядка в ней просто нет, а раз так, то почему бы и не начать с событий на планете Карн. А еще мне нравится цифра 8. Она как будто качается и бурлит, словно два шарика желе один на другой налепили.
Глава называется «Ночь Доктора». Этот документ получен из надежного источника и написан одним из непосредственных участников событий. Обстоятельства его создания сложны и спорны, но личность автора должна стать очевидна в ходе чтения. Кстати сказать, это и станет вашим первым заданием, господа ученики. Прочтите этот текст внимательно. Наша тема на сегодня – авторство. Вопрос номер один: кто пишет? Увидимся позже, чтобы подробно обсудить первую из «Заметок Доктора». Или восьмую. Не суть.
Далее следует достоверный рассказ о том, как на самом деле завершилась Война Времени. Но не обязательно в этом порядке.
(Кстати, этот текст должен быть курсивным. Если нет, пожалуйста, слегка постучите трижды по любому глаголу, и страница перезагрузится. А если вам что-нибудь не нравится в моем стиле изложения, потрясите книгу как следует. Может быть, успокоитесь.)
Глава 8
Ночь Доктора
В день, когда я убил Доктора, он был счастлив. Впрочем, поскольку порадовал его сигнал бедствия от перепуганной женщины, которая умерла менее чем семь минут спустя, моя совесть чиста.
В то время он был Восьмым – и эта его инкарнация стала последней. Я почти позабыл внешность, но смутно припоминаю темные волосы, встревоженные голубые глаза и стиль в одежде, который, как я понимаю, должен был считаться лихим и бесшабашным. Кажется, на нем были сапоги, возможно, жилет и определенно пальто, – из тех, что носят молодые люди, поднимая воротник в надежде, что кто-нибудь увидит в них байронических героев. Он, конечно же, был немолод. Ни единого человека на свете нельзя назвать молодым в день смерти, ведь постареть еще больше ему никогда уже не суждено. Но вот голос, разнесшийся эхом по скрипучему деревянному собору консольной комнаты ТАРДИС, и впрямь был молодым и сверх меры испуганным.
– Прием, прошу вас, ответьте кто-нибудь! Корабль падает, пожалуйста, если кто-нибудь меня слышит, ответьте!
Стоит помнить, что все происходило в самый разгар Войны Времени – бесконечной и варварской битвы между далеками и Повелителями времени, которая несла угрозу каждому мгновению в истории. Странно осознавать, что самое смертоносное противостояние на свете развернулось между расой мутантов в крохотных боевых резервуарах и народом путешествующих во времени профессоров, которые поклялись никогда больше не вмешиваться в дела Вселенной. И все же настал день, когда Повелители времени с планеты Галлифрей решили, что далеки представляют угрозу для всей реальности, и попытались стереть их из истории с помощью своего умения путешествовать во времени. Попытка не удалась, и далеки в ответ использовали собственные машины времени, чтобы стереть из мироздания своих обидчиков. Так время стало орудием в бесконечной войне, и битва охватила не только настоящее, но также будущее и прошлое истории мира. Дни стали линиями фронта, век обратился против века, побочные потоки времени стали бороться за право существовать. Говорили, что солдат мог умереть на этой войне тысячу раз, а на следующий день обнаружить, что и вовсе никогда не рождался. Поэтому, когда Доктор услышал призыв о помощи, миллиарды по всей Вселенной страдали ничуть не меньше этой загадочной девушки. Ей просто повезло больше, чем всем остальным, кто в тот миг кричал и молил о спасении. Ее мольбы услышал человек, который ошибочно считал себя героем.
Доктор всегда любил сигналы бедствия. Они тешили его тщеславие. Он жил ради восторга, который испытывал, когда входил в комнату и видел, как все лица обращаются к нему с надеждой и трепетом. Опасность тоже была восхитительна. Более того, со временем она стала ему необходима. Лишь опасность служит единственным болеутоляющим от чувства вины. И единственным наркотиком, который мог подарить Доктору желанную эйфорию.
Отставив чай, он в считаные секунды отследил сигнал и обнаружил маленький боевой корабль, падающий на красную планету. На борту числилось лишь одно живое существо, и все двигатели оказались неисправны. Изменить курс корабля было невозможно, захватный луч, скорее всего, раздробил бы корпус, а значит, оставался лишь один выход – эвакуация вручную. Доктор собирался приземлиться на борту, представиться как можно театральнее и забрать девушку с собой в ТАРДИС. Ах, как же счастлива она будет его видеть. На миг Доктор задумался, не стоит ли прихватить с собой и кружку чая, но решил, что жаль будет его разлить.
– Прошу, пожалуйста, кто-нибудь!
Страх в ее голосе разбил бы любое сердце. Доктор усмехнулся. В последний раз он ударил по рычагам, загрохотал двигателями и отправил ТАРДИС на помощь. Никто его не слышал, но Доктор радостно гикал и хохотал. Если что и решило судьбу Доктора в тот последний час жизни, это был его смех. Я никогда и ни за что не хотел больше слышать этот смех.
Голос принадлежал юной девушке по имени Касс Фермацци. Она была умна, отважна и обречена. Годы спустя, когда я сумел вернуть останки Касс остаткам ее семьи, я узнал, что она выросла на одной из фермерских планет Пояса Газронд и в четырнадцать лет пробралась зайцем на грузовой звездолет. Она хотела повидать чудеса Вселенной, но обнаружила, что никаких чудес уже не осталось. Осталась лишь война, способная погубить всю реальность. Поначалу Касс пыталась бежать, но однажды, помогая старому солдату умереть под пылающей луной в кратере, полном грязевых змей, она поняла, что прятаться больше негде. Следующим утром добрый медтехник закрыла солдату глаза, сняла с него патронташ и отдала Касс – вероятно, решила, что та была подругой или родственницей погибшего. Касс взяла патронташ, затянула на груди и решила, что пришла пора бежать в обратном направлении.
Три месяца спустя она вступила в команду боевого корабля. За прошедшие с тех пор четыре года она успела встретить Дитя Кошмара и остаться в живых, оплакать погибших в побоище на Черепной Луне, сразиться с врагом в руинах Ультерия. В последний день своей жизни вместе с командой она успешно отразила налет флота далеков на кормовые ульи Вантросса. Но после, когда экипаж взял курс на безопасное место, на них напал один из боевых крейсеров Повелителей времени – за годы войны они стали убивать всех без разбору, так же, как и далеки. Касс поняла, что ее корабль сносят с небес лишь потому, что он загородил Повелителям времени обзор на отступающих далеков.
Только она одна не стала паниковать. Телепортировала всю команду на ближайшую планету, а потом, когда телепортировать ее саму стало некому, Касс поняла, что безопасно приземлиться не удастся, и наконец-то позвала на помощь.
– Прошу, помогите! Меня слышит кто-нибудь? Помогите! – Она заколотила по перегревшейся консоли кулаками.
– Пожалуйста, опишите характер вашей болезни или травмы, – отозвался медкомпьютер.
– Я не ранена, я падаю! Мне не нужен доктор! – закричала Касс.
– Подробное описание симптомов поможет нам подобрать для вас наиболее подходящего врача. – На экране появилось компьютерное лицо. Оно попыталось изобразить ободрительную улыбку, но вышла она такой, что утешала даже меньше, чем стремительно приближающаяся поверхность планеты в иллюминаторе.
– Я пытаюсь послать сигнал бедствия, хватит уже про докторов!
Самое тщеславное эго во Вселенной просто не смогло бы промолчать в ответ на подобное.
– Я доктор, – раздался голос у нее за спиной. – Но, вероятно, не тот, которого вы ждали.
Касс повернулась и увидела мужчину, который очень красноречивым образом беспечно прислонился к стене. В ее мыслях заметалась тысяча вопросов, но он уже шагнул к пульту управления.
– Где остальные члены экипажа?
– Телепортировались с корабля.
– Но вы еще здесь. – Руки мужчины уже танцевали по консоли. Он что, не поверил ей на слово?
– Их телепортировала я.
– Почему вы?
– Все остальные кричали.
Он посмотрел на Касс и улыбнулся, будто она прошла некую проверку.
– Добро пожаловать на борт.
– На борт чего?
– Сейчас покажу! – И вдруг он схватил ее за руку (кто ему вообще это разрешил?) и вытащил из кресла пилота.
Корабль выл и стонал, главный коридор изгибался и извивался – все равно что бежать по беснующейся змее. Повсюду воняло плавленым металлом, Касс чувствовала жар раскаленного пола через ботинки. Ее капсула сна была объята огнем, и все ее личные вещи сгорели.
– Куда мы бежим? – едва сумела выговорить она.
– На корму корабля!
– Зачем?
– Затем, что нос разобьется раньше, догадаться нетрудно!
Это шутка? Он пошутил? Этот человек тратил драгоценное время на шутки? И откуда он вообще взялся? Но постойте-ка, если он как-то сумел попасть на корабль, значит, и знал, как с него сбежать? Касс ощутила опасный прилив надежды. И в этот самый миг остальная часть коридора с лязгом исчезла прямо у них на глазах. Тяжелая взрывозащитная дверь возникла перед ними, отрезав путь, и Касс Фермацци наконец поняла, что скоро погибнет.
– Ну вот зачем, зачем так делать? – услышала она бормотание мужчины. Но казалось, он лишь слегка сердит, как человек, пытающийся уговорить мыло в ванной перестать выскальзывать из рук.
– Аварийные протоколы, – объяснила Касс, будто это еще имело какое-то значение.
В руках мужчины возник серебристый жужжащий стержень, который он направил на дверь.
– Как вас зовут? – спросил он.
Еще и беседу завести решил? Неужели он всерьез полагал, что она не прочь поболтать?
– Касс. – Мда, видимо, она и впрямь была не прочь.
– Вы слишком молоды для службы на боевом корабле, Касс.
Нет, рассказывать ему историю своей жизни она точно не станет, не время.
– Хотела повидать Вселенную. Неужели всегда так? – Да с чего она вообще решила поддержать разговор?
– Если повезет. – Он улыбнулся, и дверь распахнулась. Касс едва успела удивиться, как это вышло, когда он снова схватил ее за руку. Они бросились дальше и остановились перед…
Что это было такое?
Нечто похожее на высокий синий деревянный ящик с панелями и решетчатыми окнами. Как ни странно, сверху над дверьми были слова «Полицейская телефонная будка», а на крыше – неужели фонарик? Но это было еще не все. Касс никогда прежде не видела эту будку, но та что-то пробудила у нее в душе, может быть, родовую память. Даже новорожденный ребенок знает, что солнечный свет нужно любить, а бури – бояться, и с той же самой первобытной уверенностью Касс знала, что воплощает собой эта потрепанная синяя коробка. Для нее и для каждого. Это было чистое зло.
А он тянул Касс за собой, к ней. Касс машинально отшатнулась.
– Все хорошо, – сказал мужчина, подходя к синим дверям. – Она больше изнутри, чем снаружи.
И тут Касс поняла свой страх.
– Что вы сказали? Вы сказали «больше изнутри»?
– Да, пойдемте, вам понравится!
– Это… – На мгновение она осеклась. Даже на падающем корабле, за мгновения до смерти, ей было страшно произносить это опасное слово. – Это ТАРДИС?
О, этот его взгляд. Как у обиженного младенца. Воспоминание о лучших днях и утраченном волшебстве.
– Да, – ответил он. – Но вам ничего не грозит, обещаю.
Касс выдернула руку.
– Не прикасайтесь ко мне!
Он снова потянулся к ней, но отпрянул от одного ее холодного взгляда.
– Я не сражаюсь в войне, – сказал он. – Клянусь. И никогда не сражался.
– Вы Повелитель времени. – Да, это было очевидно, со всей его самонадеянностью и высокомерием.
– Да, но хороший! – А теперь он еще и решил, что сумеет ее обаять. Когда же наконец они осознают свою суть?
– Не подходите!
– Посмотрите на это со светлой стороны, я ведь не далек!
Касс взглянула на него и почувствовала, как содрогнулась Вселенная…
Но нет! Это уже слишком. Я очень стар и, возможно, порой излишне увлекаюсь. По правде сказать, никто не знает точно, что происходило в мыслях Касс в тот миг, но все же я думаю, что могу угадать. У каждого из нас есть свой холм, где мы готовы однажды с радостью умереть. Если повезет, настанет день, когда мы окажемся на нем. Для Касс этот день настал.
– Далек, Повелитель времени – теперь уже нет никакой разницы! – сказала она и шагнула назад, за дверь. Затем ударила по красной кнопке и включила аварийный замок. Ее корабль, как и все прочие, был защищен от Повелителей времени, и пришла пора выяснить, хороша ли защита. Через оргстеклянную панель Касс смотрела, как он пытается открыть дверь своим жужжащим серебристым стержнем. Дверь задрожала, но не поддалась.
– Касс! Касс!
– На двери тупиковый замок. Даже не пытайтесь!
– Просто откройте, прошу вас, я лишь хочу помочь!
Помочь? Как он мог подумать, что хоть кто-то в это поверит?
– Возвращайтесь на поле боя! Вы ведь еще не закончили, от Вселенной еще хоть что-то осталось! – О, как приятно ей было произносить эти слова. Видеть, как они его ранят.
– Я не уйду отсюда без вас!
Эта мольба в глазах, эта жажда доверия. Больше того – жажда восхищения, жажда обожания. Боже, и что теперь, она должна была счесть его героем? Все они были одинаковые – тщеславные, своенравные дети с двумя сердцами. Неужели он правда готов был остаться и сгореть вместе с ней? Что ж, ему решать! Касс Фермацци улыбнулась, ощутила последний миг радости в своей жизни и сказала:
– Значит, вы умрете здесь и сейчас. Лучшая новость за день.
Корабль лязгал и скрипел вокруг нее. Свет становился ярче, жар – нестерпимее, но теперь ей даже было весело.
– Касс! – кричал он. – Касс!
Да, думала она, глядя в его нелепое, искаженное мукой лицо. Повторяй мое имя, Повелитель времени. Умри с моим именем на устах.
Точно так и поступил Доктор, но не в последний раз за тот день.
– Наконец он здесь, – раздался голос. – Человек, который положит всему конец.
Доктор попытался пошевелиться, открыть глаза, но не вышло. Голос он не узнал, но, кто бы ни говорил, речь наверняка шла о нем, Докторе. Такие слова всегда касались именно его.
– Сестры, Доктор вернулся на Карн.
Вот, пожалуйста. О нем! Доктор задумался, не стоит ли приоткрыть один глаз и пошутить что-нибудь забавное. Люди такое любят. Или вдруг рывком сесть и широко улыбнуться. Но когда он попытался сделать это, снова ничего не вышло.
Нет, погодите-ка, как она сказала? Карн? Знакомое название. Доктор решил, что неплохо бы сделать пометку об этом в блокноте, а потом вспомнил, что блокнота у него нет. И ручки тоже. И возможности пошевелить хотя бы пальцем. Доктор решил сделать хотя бы мысленную пометку, но почти сразу забыл, о чем только что думал. Черт, надо было сделать пометку!
Снова послышался голос:
– Так было предначертано. Мы всегда знали, что однажды он вернется сюда.
И вот опять про него. Подобное было очень в стиле Доктора. Долгожданное возвращение! Наверное, очередное пророчество о битве с древним врагом, восставшим из страшной бездны. Ничего удивительного, все как всегда. Доктор хотел вскочить на ноги, красиво и со свистом рассечь воздух своим пальто и отправить кого-нибудь за чаем. Но мир был все так же черен, а камни, на которых он лежал, – все так же холодны. Может быть, хоть Касс его выручит. Он ведь ей только что жизнь спас, верно? Сейчас она придет и поможет. Услуга за услугу, что посеешь, то и пожнешь.
Кто-то погладил его по щеке. Очень теплой рукой. Или это его лицо отчего-то стало вдруг очень холодным? Любопытно. Доктор совершенно не помнил, с чего это вдруг он так похолодел.
Голос зазвучал вновь, уже совсем близко, и Доктор ощутил теплое дыхание на лице:
– Очень жаль, что он мертв.
О! Мертв, правда? В таком случае это несколько меняет…
Умерший Доктор не знал ничего о своем последнем пути через тот бесплодный мир. Лишь вороны Карна видели, как его несут в пещеру, где в самом конце мы с ним сошлись лицом к лицу.
Ай! Кто-то ударил Доктора по щеке, и на губах его остался горький привкус. Он оказался где-то в другом месте, сидел на каменном полу. Ветра больше не было, а значит, должно быть, Доктор очутился в неком помещении. Судя по всему, в пещере – слышно было, как где-то рядом капает вода. Вокруг что-то происходило – он чувствовал запах дыма и треск факелов. А затем услышал и негромкий ропот женских голосов. Была ли Касс среди этих женщин? Разумеется, была! Наверное, именно она и затащила его в укрытие, после того как он спас их обоих с падающего корабля. Только вот вспомнить бы, как именно он это сделал. Доктор решил открыть глаза сразу же, как вспомнит.
– Касс! – крикнул кто-то. Отлично! Она явно где-то рядом и невредима. – Касс, Касс!
Голос был мужской, надтреснутый, полный отчаяния и такого ужаса, что Доктор не сразу понял – это был его собственный голос. От изумления он распахнул глаза.
Она была стара и облачена в алые одежды. Лицо ее было морщинистым, но глаза сверкали. Она склонилась над Доктором, а за ее спиной вдоль освещенной огнями стены стояли несколько других женщин в алом. Они были моложе, но бледны и бесстрастны, как мертвецы. Каждая держала в руках по кубку, от которого шел пар.
– Если ты говоришь о своей спутнице, – сказала пожилая женщина, – то мы до сих пор пытаемся извлечь ее из-под обломков корабля. Тебя отбросило в сторону.
А! Обломки корабля. Значит, Касс все еще там. Доктор вспомнил ее лицо и взгляд, когда она поняла, кто он такой.
– Она не была моей спутницей, – ответил он.
– Она почти наверняка мертва. В таком крушении никто не смог бы выжить.
– Но я же смог!
– Нет.
Это страшное слово прозвучало совершенно равнодушно. Доктор изо всех сил постарался ничем не выдать своих чувств.
– Мы вернули тебя к жизни, – сказала старуха. – Но это лишь временная мера. У тебя чуть меньше четырех минут.
Доктор держал за правило никогда не паниковать раньше времени. Если ему осталось всего четыре минуты, пора взять все в свои руки.
– Четыре минуты! – возразил он. – Да ведь это целая вечность! А вдруг мне станет скучно? Нужен телевизор, пара книг, в шахматы сыграть никто не хочет? И вязание принесите.
– Тебе осталось совсем немного, используй это время с умом.
С удовольствием, подумал Доктор и быстро оценил обстановку. Шесть женщин в комнате, считая старуху. Два выхода! Один явно вел наружу из пещеры, а другой – вглубь, в гору. Стойте, как он вообще догадался, что там гора? Неужели он бывал здесь раньше? Ах да, она ведь сказала название планеты, и он уже его слышал. А пещера? Она и впрямь выглядела довольно знакомо. Что ж, пора пощеголять знаниями, если только удастся хоть что-нибудь вспомнить.
– Погодите-ка, это вы? Точно, вы! – Ну разумеется, теперь он понял. – Я снова на Карне? – торжествующе спросил Доктор. – А вы – Сестринство Карна, хранительницы очага страшной скуки!
Старуха сверкнула глазами.
– Вечной жизни! – рявкнула она.
– Именно! – По ее взгляду Доктор понял, что попал в точку. Пора закрепить успех. Он поднялся на ноги, но тут же ощутил, как все тело отказывает, и от боли чуть не рухнул наземь. Встряхнись, велел он себе. Больно будет недолго.
– Насмехайся над нами сколько пожелаешь, – сказала старуха. – Но наш эликсир может запустить твою регенерацию. Вернуть тебе жизнь.
Любопытно. Они что же, хотят помочь? На Галлифрее ходили слухи, что Сестры Карна могут помочь регенерировать смертельно раненному Повелителю времени – но с чего их вообще заботит его судьба? Да и потом, точно ли он хотел пережить все это снова? Разорваться на части, собраться воедино в другого человека лишь затем, чтобы снова видеть, как пылает Вселенная? Он вспомнил, как его старый наставник на лекции в академии рассказывал ученикам о перемене, которой все они так страшились.
– Вы шагнете прямо в бурю, – говорил Боруса. – А выйдет из нее незнакомец. И этим незнакомцем будете вы.
Вновь стать чужаком самому себе. Зачем? Какой теперь в этом смысл?
Старуха указала на кубки, которые держали остальные.
– Мы развили науку Повелителей времени. На Карне перемена не обязана быть случайной. – Она шагала меж сестер, указывая то на один кубок, то на другой. – Кем хочешь стать? Толстым или худым? Молодым или старым?
Доктор почти рассмеялся. Он оказался в магазине, где товаром служило его возможное будущее!
– Мужчиной или женщиной? – многозначительно спросила она.
Рыжим? На секунду он задумался об этом, но промолчал.
Охила смотрела на него выжидательно. Доктор озадачился тем, откуда вообще вдруг узнал ее имя, и только потом понял, что перевел крошечную надпись на ее левой серьге. Славно, хоть что-то он еще может.
– Зачем вам это? – спросил он.
– Ты уже помогал нам в прошлом.
Разве? Доктору вспомнилось, как его привязали к столбу прямо в центре этой комнаты, а вокруг лежал хворост и горели факелы. «Что посеешь, то и пожжешь», подумал он и решил не говорить вслух, но вдруг понял, что уже сказал.
– Сестринство Карна благодарностью не славится.
– Война между далеками и Повелителями времени угрожает всей реальности. Ты – наша последняя надежда.
Ну разумеется. Им было страшно. Но почему все вечно ждут, что он будет воевать?
– Это не моя война, – сказал он. – Я не стану в ней участвовать.
– Ты не сможешь вечно бежать от нее.
Бежать? Доктор задумался. Вряд ли хоть кто-то во Вселенной может убежать от войны, которая происходит одновременно в каждом мгновении истории.
– Я помогаю, где могу. Но сражаться не буду.
– Потому что это ниже твоего достоинства?
Да, подумал он. И вслух ответил так же.
– Потому что ты «хороший человек», как ты сам себя зовешь?
– Я зову себя Доктором.
– Ты считаешь, что это одно и то же.
– Мне хотелось бы так думать.
Охила посмотрела ему за спину, где что-то происходило. На ее лице возникло новое выражение. Лукавство? Или просто жестокость?
– В таком случае, Доктор, – сказала она, – вам пора осмотреть пациента.
В пещеру вошли еще двое Сестер. Они несли что-то похожее на мешок. Но когда они положили это нечто на алтарь в центре комнаты, на миг Доктор лишился дара речи.
С виду она была так мала. Вокруг груди у нее был надет патронташ. Слишком старый, чтобы принадлежать ей изначально. Доктор задумался о том, кто мог дать ей этот патронташ. Должно быть, этот кто-то был ей очень дорог или же она была дорога ему. Мысль об этом ранила Доктора.
С помощью отвертки он просканировал тело Касс, но заранее знал, что признаков жизни не увидит.
– Ты напрасно тратишь время, – сказала Охила. – Теперь ей не сможем помочь даже мы.
«Да знаю я!», – хотелось ему крикнуть прямо ей в лицо. Но он сказал лишь:
– Она хотела повидать Вселенную. – Потому что эти слова были правдивы и причинили ему боль.
– Она не так уж много упустила. Вселенной почти пришел конец.
– Я мог бы ее спасти. Мог бы вытащить с того корабля, но она не стала слушать.
– Значит, она была мудрее тебя. И понимала, что от Войны Времени не спастись нигде. И ты тоже ее часть, Доктор, хочешь ты того или нет.
– Лучше умереть, – ответил он искренне. Не быть воином, подумал он. Таково обещание. Не быть жестоким, трусливым. Ни воином, ни солдатом. Доктор чувствовал, что клокочет у него в груди: гнев, которому никогда не стоило давать волю. Лучше сразу умереть.
– Ты уже мертв, – сказала Охила. – Скольким еще ты позволишь разделить ту же участь?
Он заставил себя посмотреть в лицо Касс. В нем больше не было упрека. Ни ненависти, ни страха – ничего. Лишь еще одно загубленное дитя. Еще одно, Доктор!
– Что бы она сказала, если бы могла?
– Мне? Ничего. Я Повелитель времени. Я воплощаю собой всё, что она презирала.
– Если бы она поняла, каков ты, поняла, какой властью ты можешь завладеть, она бы молила тебя о помощи. Как молим сейчас мы. Вселенная стоит на краю пропасти. Позволишь ли ты ей упасть?
В ее голосе не было ни презрения, ни жестокости, ни лукавства. Лишь мольба.
Сколько еще? Сколько еще детей умрут, сгорят дотла, пока он будет стоять в стороне? Доктор знал, что не должен быть воином. Но кто-то словно шептал ему на ухо: «Сколько еще погибнет, Доктор, пока ты боишься очернить свою душу и обагрить руки?» Он почувствовал, как крепко хватается за каменный стол, пытаясь заглушить этот ужасный, запретный голос.
«Сколько еще, Доктор? – настаивал тот. – Сколько людей должны пострадать и умереть, прежде чем ты решишься действовать?»
Охила снова шагнула к кубкам.
– Быстрый или сильный? – спросила она. – Мудрый или злой? Что тебе нужно сейчас?
Доктор слышал, как стучат в его висках кровь и ярость. К своему удивлению, он обнаружил, что снимает с бездыханного тела Касс патронташ. Ведь это делал он? Казалось, что нет. Он поднял патронташ перед собой, будто изучая. Патронташ оказался чище всей остальной одежды Касс, и его явно не раз латали. Видно было, что Касс он был очень дорог, – она не снимала его до конца. Кто-то где-то был бы очень рад узнать об этом.
– Воин, – услышал он свой голос.
Охила посмотрела на него.
– Воин?
– Вряд ли хоть кому-то теперь нужны доктора. Сделай меня воином. – Голос был его, но как он мог говорить такое? Будто кто-то другой произносил эти слова.
Охила дала ему кубок.
– Я взяла на себя смелость приготовить этот сама.
Кубок был теплым, а запах сначала показался горьким, а потом сладким.
– Прочь! – сказал он. – Все вы, прочь!
Он услышал шаги. Сестры уходили в тень.
– Будет больно? – спросил он.
Голос Охилы казался таким далеким.
– Да, – ответила она.
– Хорошо, – сказал он и поднял кубок. Теперь он был совсем один, но в последний миг вспомнил те времена, когда было иначе. Всех друзей, которые его берегли.
– Чарли, Керизз, Люси, Тэмзин, Молли, Фитц. Друзья и спутники, которых я знал, – я воздаю вам дань. – Он посмотрел на загубленное дитя на алтаре. – И Касс… Прости меня.
Он уже почти поднес кубок к губам. Одно последнее прощание с человеком, которым он был прежде.
– «Врачу, исцелися сам».
Доктор выпил яд и шагнул в бурю.
Незнакомец пробудился. Его руки выглядели иначе, но он знал, что это лишь малая часть перемен. Поднявшись на ноги, он почувствовал, как ноет каждый нерв, каждый мускул: неверно, неправильно, не так, как надо. Нет, поправил он себя. Просто не так, как раньше. По-новому. Он вспомнил, что нужно дышать, и даже дыхание ощущалось странно. Он попытался сосредоточиться на комнате вокруг. Цветовой баланс тоже сильно изменился. Красный немного позеленел, желтый совсем пошел вразнос. Он знал, что привыкнет, но сразу никогда не удавалось. Порой ему не хватало монохромного мира первых двух его инкарнаций. То время, казалось, было проще, чище – немало веков прошло, прежде чем он понял, что тогда просто не различал оттенков. Он огляделся, проверяя фокусное расстояние, и увидел перед собой прекрасную женщину.
– Готово? – спросила Охила.
Готово? Что готово? Он задумался об этом, а затем увидел Касс, лежащую на алтаре, и это зрелище снова причинило ему муки. Хорошо, подумалось ему, по крайней мере совесть его не оставила. Но что-то иное, новое примешалось к этой знакомой боли, сверкнуло, как змеиный глаз в темноте. Что это было за чувство? Гнев? Жажда мести? Стоит ли об этом волноваться? Он провел рукой по лицу. Не так, все не так!
Нет. Не так, как раньше. По-новому. Новое лицо нового человека.
В пещере зеркал не было, но на одной из ровных стен висела полированная броневая пластина – пережиток некой древней битвы. Пожалуй, сойдет.
Сначала он заметил, что патронташ Касс теперь у него на груди. Когда он успел его надеть?
Затем он поднял взгляд и посмотрел себе в глаза.
После регенерации наступает миг, когда угасающая душа прежнего человека смотрит в глаза новому. Поэтому в зеркало посмотрел Доктор – но в ответ на него взглянул я. Мы стояли, Доктор и я, один человек, лицом к лицу. Конец и начало.