9
Здоровяка в зелёной футболке-поло звали Ян Ковалёв. Прошлой ночью у него сломался холодильник, а к утру пол на кухне залило оттаявшей водой и ягодным соком. Поэтому Яну пришлось заглянуть в отдел бытовой техники «Купалы», где навязчивый консультант ходил за ним по пятам и пытался заинтересовать последними моделями. Пытался, так как его голос напоминал блеяние, а словарный запас оставлял желать лучшего. Когда терпение иссякло, Ян развернулся и молча зашагал к выходу, где и услышал женские крики о помощи.
Всё это он поведал Артёму, пока они обрабатывали раны толстяка. Среди покупателей не нашлось ни одного врача или человека, хотя бы отдалённо связанного с медициной. Экстренные службы по-прежнему не отвечали на звонки, а трое раненых нуждались в уходе, поэтому добровольцам, среди которых были Ян, Артём и с ног до головы татуированный парень, пришлось взять на себя роль медиков. Они купили в аптеке бинты с антисептиком, жаропонижающее и антигистаминное, по совету продавца. Стариком с искалеченной ногой и блондинкой занялись другие посетители, а Яну и Артёму достался толстяк. Его имени они так и не спросили. К моменту их возвращения из аптеки, толстяк перестал кричать от боли, ослабел и лёг на скамейку. Его глаза были закрыты. Можно было подумать, что он спит, если бы не редкие болезненные всхлипывания, срывавшиеся с его губ.
– Это какой-то трэш! – воскликнул татуированный парень, глядя на толстяка. – Ваще не повезло чуваку!
– Мы сделали всё, что могли. Задавили всех мух, – пожал плечами Артём. – А ведь каждый из нас мог оказаться на его месте. Можно порадоваться, что этого не произошло.
– Когда я увидел тебя в первый раз, сразу захотел спросить, – Ян оглядел татуированного сверху вниз, – ты рокер или кто? Видок у тебя эпатажный.
– Рокер? – Татуированный скривился. Набитые под глазами черные слёзы дрогнули, будто ожили на мгновение. – Чувак, рок – мёртв! Сейчас не две тысячи седьмой! Я читаю рэп. Если ты не слышал имя «Гачи-Ли», то безнадёжно отстал от жизни.
– Отстал, – согласился Ян, улыбнувшись половиной губ.
– А почему такое необычное имя? – встрял Артём.
– Рифмуется охрененно, – ответил Гачи-Ли, исполнив пафосный жест рукой. – Долго ли, быстро ли, вы полюбите Гачи-Ли! Неплохо, а?
Народ вокруг взволнованно обсуждал произошедшее. К толпе, собравшейся в холле, примкнули не только новые посетители, но и работники торгового центра: охранники, продавцы и уборщицы. Одни звонили в полицию и МЧС, другие – домой, чтобы справиться о близких. Артём испытал облегчение от того, что отец с матерью жили на севере, в Сургуте, иначе они тоже могли бы стать жертвами нападения мух.
В толпе людей бродила одинокая девочка в футболке со смешной собакой и шортах. Артём не мог не обратить внимания на её глаза: голубые, большие и расположенные так далеко друг от друга, что из-за этого получался какой-то инопланетный, неземной образ. В то же время глаза выглядели печальными, а лицо – растерянным. Девочка молча озиралась по сторонам, вглядывалась в людей, наверняка пытаясь найти кого-то знакомого.
«Интересно, где её родители? – подумал Артём. – Надеюсь, где-то в глубине торгового центра, а не снаружи».
Толстяк неожиданно дёрнулся и зашёлся в кашле. Артём отвлёкся на него, а через секунду девочка с инопланетными глазами исчезла из мыслей. Когда с перевязкой толстяка было покончено – повреждённый глаз скрылся под слоями бинтов и перестал всех пугать – Артём позвонил Лее несколько раз, но ответа так и не дождался. Впервые в жизни он надеялся, что она игнорировала его только потому, что не простила обиды. Ведь другая возможная причина пугала Артёма до глубины души.
Подавленный, он вернулся к лавке с толстяком. Ян стоял неподалёку. Нагнувшись к полу, он рассматривал дохлых мух, валяющихся, как рассыпанное драже.
– Посмотри внимательно на этих мразей. Я не биолог, но обычных мух видел тысячи раз. И мелких, и покрупнее. Но то, что я держу в руках, даже мухой назвать сложно. Да, внешне похоже, но иногда, знаешь ли, и говно с шоколадом перепутать можно. Разве бывают у мух такие челюсти?
– Мандибулы.
– Что?
– Кажется, у мух это называется мандибулы.
– Ну, товарищ специалист по мухам, скажите тогда, не видите ли вы ничего странного?
Прищурившись, Артём осмотрел голову мухи. Выпирающие между глаз отростки были заметны невооружённым глазом – слишком уж крупными они были. Усеивающие поверхность острые шипы придавали отросткам сходство со средневековой булавой в миниатюре.
– Вот-вот, – нахмурился Ян. – Необычные это мухи. И ведут себя необычно. Где это видано, чтобы целый рой атаковал человека? Мутанты, не иначе. Похоже, мы окончательно надоели планете, и она решила от нас избавиться таким вот нехитрым способом.
Артёму вдруг вспомнились проблемы Щадринского химического арсенала. С захоронением отходов они оплошали знатно. И технологию нарушили, и места выбрали не те. И наверняка не сказали даже половины правды. Могли ли химические отходы вызвать мутацию насекомых? Артём не знал. Если так оно и было, то не поздоровится не только Щадрину.
– Как думаете, помощь уже идёт? – вдруг спросил один из посетителей торгового центра.
– Конечно, идёт! – саркастически отозвался другой. – И танки, и кавалерия. Ой, погодите-ка… Они ведь о нас даже не в курсе, ведь мы не можем никуда дозвониться!
Люди вокруг оживились. Охранник «Купалы» заметил, что связь никуда не делась. Он позвонил сестре в соседний город и пообщался с ней без каких-либо помех. Кто-то подтвердил, что связался с полицией Москвы, а там в ответ пообещали подстегнуть местные власти. Словом, проблема была не со связью, а со служащими Щадрина.
– В интернете про нас почти ничего не пишут, – пробормотал Ян, глядя в экран смартфона.
Артём кивнул. Он как раз просмотрел с десяток новостных сайтов и не нашёл ничего конкретного. Самая содержательная новость была озаглавлена: «Город в Волгоградской области пострадал от нашествия насекомых. Семь человек пропали без вести». Городские паблики заполонили панические сообщения. Судя по ним, переставших выходить на связь людей было гораздо больше. Никто не говорил о погибших, но Артём не сомневался, что многих из пропавших живыми уже не найдут. Он коснулся лежащей в кармане коробочки с кольцом и взмолился о том, чтобы Лея, наконец, ответила на звонок. Пускай она была бы вне себя от злости или вновь устроила истерику, главное – чтобы ответила.
– И сколько нам ещё ждать? – нервно спросила рыжеволосая женщина, прижимая к себе годовалого мальчика. – Когда нас заберут отсюда или потравят всех этих мух снаружи? Или сделают хоть что-то полезное на наши налоги?
– Я вот, что хочу сказать… – мужчина в рубашке с короткими рукавами, тщательно заправленной в летние брюки, решительно начал речь, но прервался, так как рыжеволосая всё причитала и причитала. Под его недовольным взглядом она умолкла.
Лицо мужчины неумолимо напоминало крысиную морду из-за слишком длинного носа и жиденькой полоски усов под ним. Собственно, благодаря носу и усикам Артём вспомнил, что виделся с мужчиной раньше. Валентин Ситчихин работал слесарем в их управляющей компании, и однажды приходил заделывать свищ на трубе. Хотя внешность его была довольно отталкивающая, на профессиональных качествах она никак не сказалась. Справился Ситчихин быстро, и на всякий случай оставил визитку. Артём с Леей тогда веселились, что слесарь не только заготовил визитки, так ещё и сделал их качественнее, чем у некоторых банкиров и топ-менеджеров.
– Я вот, что хочу сказать, – продолжил Ситчихин. – Сомневаюсь, что мы дождёмся кого-нибудь из местных властей. Сомневаюсь, что мы дождёмся хоть какой-то помощи, по крайней мере в ближайшее время. А у меня дома жена и маленький сын. Я не могу до них дозвониться, даже не знаю живы они или нет. У многих из вас, ребята, такая же ситуация. Поэтому вы поймёте, что никого ждать я не собираюсь. Доберусь до своей семьи, а там будь что будет.
Он решительно зашагал вперёд, к выходу из «Купалы». Артём вздрогнул, ожидая, что дверь раздвинется и впустит внутрь полчища мух, и только секундой позже вспомнил, что автоматика была отключена. Двери не сработали, даже когда Ситчихин ткнул в них пальцем.
– Вон там, напротив выхода стоит моя тачка. Я вижу её отсюда. Расстояние не больше ста метров, это точно. В школе я пробегал такую дистанцию секунд за пятнадцать. Мне сорок четыре года, скорость уже не та, конечно, но… Не съедят же меня мухи за полминуты, мать их за ногу! К тому же, – он достал из фирменного пакета удлинённую ветровку ярко-алого цвета, – можно одеться так, чтобы открытых мест на теле осталось как можно меньше. Короче говоря, я готов рискнуть. Присоединяйтесь, кто хочет.
По толпе прокатились одобрительные возгласы. Рыжеволосая женщина с мальчиком выкрикнула, что ни секунды больше не проведёт в этой дыре. К ней присоединились другие, подбадривая друг друга нарочито восторженными возгласами.
– Я тоже с вами, – заявил представительный мужчина в костюме, поправив галстук.
– Сергей Семёнович, вы бросите «Купалу» в такое время? – не поверил охранник. – Как мы будем без управляющего?
– Ты тоже можешь идти домой. Сегодня здесь нечего делать. – Сергей Семёнович повернулся к толпе и громко выкрикнул: – Официально разрешаю всем сотрудникам «Купалы» покинуть торговый центр. Никаких санкций за это не будет.
– Нет уж, – не согласился охранник. – Здесь безопаснее.
Он был в меньшинстве. Артём насчитал не меньше семидесяти человек – больше половины собравшихся в холле людей – готовых выбраться наружу во что бы то ни стало. Среди них было несколько продавцов и техслужащих.
– По-моему, идея пахнет тухлятиной, – тихо заметил Ян. – Они, похоже, забыли, что мухи почти сожрали глаз того толстого бедолаги, раньше, чем он успел моргнуть. А снаружи насекомых намного, намного больше.
Артём был того же мнения. И проблема была не только в том, что многие из беглецов рисковали не добраться до своих автомобилей. Нет, из-за них могли пострадать остальные. Семьдесят с лишним человек, протискивающихся через дверной проем, означали, что двери торгового центра будут открыты долго. Слишком долго.
– А о других вы не подумали? – возмутился Артём. – О тех, кто останется здесь. Вы же запустите целый рой внутрь. И что нам останется делать? Терпеливо ждать, пока всех не сожрут?
– Просто отойдите как можно дальше, – предложил Ситчихин. – На другой конец «Упавшего якоря», вот, что я хочу сказать. Мы постараемся выйти как можно быстрее. Двери закроются сами, поэтому мух много не налетит.
– Не налетит, как же! В последний раз дверь оказалась открытой на пару секунд, и этого хватило для того, чтобы почти сожрали одного из нас. А теперь посмотрите, сколько вас, умников, собирается выйти наружу. И ведь не строем побежите, а будете толкаться и мешкать. Весь торговый центр превратится в кишащий рой!
– Не преувеличивай. Спрячетесь, а потом перебьёте мух как-нибудь. Мы уже приняли решение. Все хотят вернуться к родным.
– Молодой человек, перестаньте мешать этим храбрым людям, – Завражная неожиданно вмешалась, сделав шаг вперёд. Она поджала губы так сильно, что ухоженное лицо на миг покрылось морщинами, превратилось в старушечью маску. – Нам всем есть, что терять. Но пока одни медлят, другие предпочитают действовать. Знаете моё главное правило? Не жди – иди и возьми!
Вместе с ней эту фразу шёпотом проговорили как минимум двое человек из толпы – те, которые смотрели на неё с трепетом в глазах, будто воочию встретили Дмитрия Нагиева, не меньше. Завражная повернулась к своему телохранителю и добавила:
– Тимофей, ты пойдёшь вместе с ними. Я уже не так молода, чтобы участвовать в спринте. Заведёшь мой автомобиль и подгонишь его прямо ко входу. Ты ведь умный мальчик – дважды объяснять не нужно?
Тимофей неуверенно кивнул. Похоже, он не горел желанием продираться сквозь обезумевший рой, но возражать начальнице не стал. Второй телохранитель еле заметно выдохнул от облегчения – роль спасителя досталась не ему.
Многие из тех, кто собирался покинуть торговый центр, теперь смотрели на Артёма с вызовом в глазах. Они не понимали или не хотели понять, что столкнулись не с простым роем насекомых. Для них всё было решено. Однако Артём не мог стоять и смотреть на то, как семьдесят человек обрекут себя на верную смерть, и могут повлечь гибель остальных.
– Чёрт с вами, – произнёс он, обращаясь больше к Ситчихину, чем к остальным. – Делайте, что хотите. Только мозги включать при этом не забывайте. Там, в хозяйственном отделе, продаются репелленты. Если не хотите обработать себя, то хотя бы дайте нам время, чтобы защититься самим.
– А вот это, – лицо Ситчихина просияло, – отличное предложение.
10
– Майор Дегтярёв – начальник грамотный, хотя жёсткий, – поведал Зайцев, закрывая окна в кабинете. – Разбирается в таких сферах и до таких мелочей, что порой удивляешься, откуда он всё это знает. И ведь почти всегда оказывается прав, особенно насчёт расследования.
Дегтярёв приказал проверить второй этаж и закрыть все двери и окна. Лея и Зайцев так и не смогли полностью поверить в смертельную угрозу насекомых, но перечить не стали. Зайцев – из-за субординации, Лея – из-за настойчивости майора. Он по-прежнему казался ей слегка неуравновешенным, поэтому она опасалась, что он выйдет из себя и выкинет что-нибудь безумное, например, начнёт стрельбу в помещении.
Тишину, царящую в коридоре на втором этаже, нарушало слабое жужжание мух. Они тыкались в окна, вились вокруг ламп и ползали по стенам, перебирая тонкими согнутыми лапками. Обычные насекомые, на первый взгляд, только слишком жирные. И их стало заметно больше. Лея вспомнила, как одна из мух укусила её до крови. А вдруг они накинутся всем скопом? Её передёрнуло. Может, Дегтярёв был не так уж и прав? И он упоминал погибших… Лея сначала не поверила, что несколько человек стали жертвами насекомых. Решила, что «мухи» – это какое-то кодовое слово, обозначающее бандитов или наркоманов, но теперь осознала свою ошибку.
В ухе стало щекотно от прикосновения крохотных лапок. Лея взвизгнула и хлопнула себя ладонью так, что самой стало больно. Мёртвая муха свалилась на пол. Зайцев удивлённо взглянул на Лею, заметил её напряженное лицо и принялся рассказывать о начальнике, чтобы немного отвлечь от насекомых.
– Помню, пару лет назад в одной квартире мы обнаружили обглоданный труп мужчины. А рядом сидел его пёс и рычал на нас с ненавистью в глазах. Здоровый такой питбуль – одни мышцы. На первый взгляд картина ясная, но труп положено отправлять на экспертизу. Мы, разумеется, так и сделали. Эксперт пришёл к выводу о том, что псина насмерть загрызла этого мужика. И вроде бы никакого криминала нет – уголовное дело можно прекращать, только Дегтярёв этого сделать не позволил. Не может, сказал, такого быть, чтобы человек с собакой жили душа в душу несколько лет, а она вдруг на него напала. И приказал проверить всё по новой.
Они шли по коридору к следующей двери. Стук шагов эхом разносился по отделу полиции. Лея поразилась тому, каким пустым стало здание. Совсем недавно в нём было полно полицейских – а теперь они разъехались, кто по вызовам, кто по домам. Если и вернутся в отдел, то ещё не скоро. Только Дегтярёв давал о себе знать – его громкий голос непрестанно доносился снизу. Судя по интонации, майор не стесняясь в выражениях распекал кого-то в телефонном разговоре.
– И, знаете, всё действительно оказалось совсем не так просто, – продолжил историю Зайцев. – В соседнем доме жила семилетняя девочка, которую во время прогулки во дворе искалечила собака. Оставила инвалидом, так как ногу пришлось ампутировать. Вся её семья была подавлена тем, что произошло с бедняжкой. Думаю, вы уже догадались, что собакой оказался тот самый злющий питбуль. Хозяина собаки наказали штрафом, но отца девочки это, конечно, не устроило. Он был неглупый человек и не стал мстить сгоряча, как это сделали бы многие на его месте. Нет, он завёл себе почти такого же питбуля и стал его тренировать для нападения на людей. В один прекрасный день отец девочки пришёл с собакой к квартире потерпевшего и позвонил. А когда тот открыл дверь – скомандовал собаке: «Фас». Питбуль хозяина квартиры пытался его защитить, но на этот случай отец девочки заготовил шприц со снотворным. В общем, просыпается псина через пару часов в пустой квартире. Рядом только тело хозяина. Проходит день – питбуль голодает. Проходит другой – он не выдерживает и начинает поедать тело. А потом мы труп обнаружили. Представляете, как тяжело было это всё распутать? А Дегтярёв будто знал с самого начала.
– Что стало с отцом девочки? – спросила Лея. От образа собаки, пожирающей труп, ей стало не по себе, но история оказалась интересной.
– Чисто по-человечески его всем было жаль. Хотелось бы закрыть на это дело глаза, но Дегтярёв не позволил, так как «закон есть закон». Он настоял на том, чтобы расследование было проведено по всем правилам, а дело – передано в суд. Кажется, отцу девочки дали пять или шесть лет условно. Вот, что я имел в виду, когда говорил, что Дегтярёв грамотный, но жёсткий. Никаких отступлений от своего мнения не терпит.
Зайцев открыл дверь в очередной кабинет и отпрянул назад, отмахиваясь от нахлынувшей на него струи напористых мух. Они назойливо вились вокруг его головы, бросались в лицо и кусали. Кожа мгновенно покрылась красными пятнами. В первые секунды Лея застыла столбом, не до конца осознав, что происходит. Каждое лето в детстве она гостила у бабушки в деревне, поэтому прекрасно помнила, как мухи увивались за соседскими свиньями и коровами. Стоило подойти ближе – и ты погружался в такое же гудящее облако. Ничего страшного в этом не было. Насекомых интересовали не маленькие девочки, а мусор и навоз.
Но эти мухи были другими. Они набрасывались на Зайцева так упорно, словно это была их последняя трапеза в жизни. Заметив появившиеся на его лице ранки, Лея кинулась на помощь и принялась отгонять мух, давить их ладонями. Когда жужжание поутихло, она бросила взгляд на окно в кабинете и обомлела.
– Там, там… Всё черное от мух! – крикнула она. – Нужно немедленно закрыть форточку!
Зайцев кивнул и бросился к окну. Сидящие на стенах кабинета мухи сорвались с мест, заметались в воздухе и пронзительно загудели. Лея вбежала следом, схватила со стола серую папку с надписью «Дело №», и стала хлестать ей направо и налево. Мухи кусали за руки и в лицо, но чем меньше их становилось, тем спокойнее они начинали себя вести. Вдвоём Лея и Зайцев быстро разделались с насекомыми, после чего перевели дух.
– Вот мрази, всего искусали, – выдохнул Зайцев. Он провёл рукой по лицу и ошеломлённо уставился на покрытую кровавыми линиями ладонь. – Вы как? В порядке?
– Мне не так сильно досталось. Немного задело руки и щеку.
– А ведь я не поверил Дегтярёву, признаюсь честно. Теперь вижу, что ошибался. Что же в городе творится, а?
Лея взглянула в грязное окно. С той стороны мухи сновали по стеклу, превратившись в единую, дрожащую кашу. Изредка слышался глухой стук – то ли насекомые пытались пробраться внутрь, то ли тыкались без всякой цели. Лея тоже не верила майору, пока не увидела раны на лице Зайцева. Пока не увидела черное, кишащее окно. Где-то там, вдалеке, город превращался в зону экологического бедствия.
Смартфон Зайцева издал короткую трель, означающую получение сообщения.
– Жена пишет. – Следователь улыбнулся, но тут же скривился от боли в обкусанном лице. – Она с сыном уехала на дачу ещё утром. У них пока ни следа безумных насекомых, но я всё равно попросил укрыться в доме и запереть двери с окнами. Лучше перестраховаться, а то мало ли.
Лея вновь вспомнила об Артёме. Она пообещала себе перезвонить, как только предоставится свободная минута. Утренняя ссора теперь стала казаться ей сущей мелочью по сравнению с тем, что творилось вокруг.
– Завтра, наверное, будет сильно болеть. – Зайцев прикоснулся к ранам, поморщился. – Ладно, обработаю их потом. Давайте пока проверим остальные кабинеты и вернёмся к Дегтярёву. Только папку из рук не выпускайте, хотя, надеюсь, она нам больше не понадобится.
Остальные окна на втором этаже были закрыты. В пустых кабинетах им встретились только пара мух, не обращающих на людей никакого внимания, и паук, который обустроил жилище в углу над шкафом с документами.
– Теперь-то у него будет полно еды, – заметил Зайцев.
– Вот кому чужое горе в радость.
Закончив с проверкой, они спустились на первый этаж, где застали Дегтярёва в полном одиночестве. Он стоял, уставившись в сторону и погрузившись в свои мысли. Пальцы рук нервно постукивали по бедру. На звук шагов майор обернулся и с мрачным видом сообщил:
– Я связался с областным начальством и МЧС. Сообщил о чрезвычайной ситуации и потребовал организовать эвакуацию. Или предпринять хоть какие-то меры. Они заверили меня, что обязательно разберутся, но…
Дегтярёв умолк.
– Но? – не выдержала Лея.
– Я убеждён, что мне не поверили. Ничего такого мне прямо не сказали, но по голосу чувствовалось, что отнеслись они скептически, мягко говоря. Оно и понятно. Нашествия насекомых в России случаются регулярно, но без массовых жертв.
– Значит, никакой эвакуации? Как они могут так поступить?
– Я уверен, что пара сотен звонков от горожан расшевелят их, – успокаивающе поднял руки Дегтярёв, – но это потребует времени. Сколько именно – сказать трудно. До тех пор моя обязанность – обеспечить безопасность каждого из вас. Включая подозреваемых в ИВС. Никто не выйдет наружу до моего распоряжения. Если попытаетесь выйти и поставить всех под угрозу, я буду вынужден принять крайние меры. Полагаю, всем всё ясно?
Лея посмотрела в его суровое, полное решимости лицо и нервно сглотнула. Она поняла, что не хочет знать, на какие крайние меры способен пойти Дегтярёв.