Женщина-загадка

Military Grade Mistletoe

Copyright © 2017 by Julie Miller

«Женщина-загадка»

© «Центрполиграф», 2020

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2020

Пролог

– Ты не первый морской пехотинец, с которым это произошло.

Верно, но с ним-то такое впервые. Старший сержант Гарри никогда не подводил. Ему давали задание, и он его выполнял. Чего бы ни стоило. Но такое! Все эти врачи с их расспросами, реабилитация – это выматывало больше, чем последняя перестрелка, куда его отправили в числе первых. И теперь они хотят дать ему пинка под зад?

Гарри не представлял, кем может стать, если его уволят из армии.

Его полное имя Гарри Локхарт-младший, но по фамилии его никто не называл, лишь старшие по званию или желающие врезать по физиономии. Локхарт-старший в настоящее время отбывал срок в тюрьме в Джефферсон-Сити, штат Миссури. Удивительно, как Гарри и его старшей сестре Хоуп удалось дотянуть до совершеннолетия в той атмосфере грязи, пьянства и насилия, в которой они росли.

Глаз дернулся. О тех событиях Гарри старался не вспоминать. Усилием воли он отправил ненужные мысли в яму, где были навеки погребены им подобные, собранные поневоле во многих сражениях на протяжении долгой службы.

– Сколько лет ты провел в корпусе? – вновь заговорил врач.

Если бы доктор Биро не был подполковником, Гарри наплевал бы на его вопросы. Однако от этого человека зависело признание его годным к службе. Кроме того, Биро был хорошим парнем и не заслуживал презрительного отношения.

– Семнадцать, сэр.

Врач кивнул:

– Неплохая выслуга.

– Так точно, сэр.

До зачисления в корпус морской пехоты США на следующий день после окончания школы семьей и единственным человеком, которому можно доверять, для Гарри была только Хоуп. Армия привела в порядок его мысли и тело, корпус стал его домом, местом, где его регулярно кормили, где у него появились друзья, где он мог, просыпаясь утром, жить собственной жизнью.

Теперь сестра замужем, у нее своя семья.

Там, где после недавней операции на его лице были раны, образовались шрамы, но они даже радовали Гарри, ведь это признак того, что все зажило. Сидящего напротив доктора больше волнуют травмы внутренние, психические.

Гарри не в первый раз приходилось доказывать, что он пригоден для службы. Ему предстоит вновь убедить всех, что ему можно доверять. Он задумчиво поскреб ногтями кожу головы с короткими, как щетина, волосами.

– Вы говорили, что у меня есть улучшения.

– Есть.

Медицинских дел мастер молчал, видимо ожидая, что Гарри продолжит говорить.

– Четыре месяца я выполнял все, что вы велели.

Биро усмехнулся.

– Все бы мои пациенты были такими послушными. Физическое состояние позволит тебе справиться с легким заданием, возможно, с тренировочным.

– Но?.. Доктор, скажите правду. – Черт, они оставят его в корпусе или нет?

Подполковник откинулся на спинку стула, улыбка исчезла с его лица.

– Тебе необходимо привести свои мысли в порядок, иначе мы не сможем тебе доверять.

– Считаете, я не могу участвовать в операциях?

– Если бы я дал добро, то оказал бы тебе медвежью услугу. – Биро подался вперед и уперся в стол локтями, обтянутыми белоснежной тканью халата. – Не стоит преуменьшать влияния того, через что тебе довелось пройти… Ты морально сломлен. Я уверен, ты восстановишься, однако швы еще свежи, мне бы не хотелось, чтобы они разошлись.

– Благодарю за откровенность. – Гарри мысленно прикинул, сколько еще продлится эта игра, и когда наконец врач даст добро на его участие в военных операциях. – А сейчас покой, тишина и, хм, нормальная жизнь?

Подполковник даже не представлял, как далека от нормальной была жизнь Гарри вне армии. В корпусе всем было плевать на то, откуда он пришел и как выглядит, главное, чтобы он хорошо выполнял свою работу. Но в гражданской жизни все иначе, и Гарри боялся, что не справится с ее трудностями.

– Да, именно так. Это мое тебе новое назначение.

– Значит, мне нужны не таблетки, а мозгоправ?

Доктор Биро открыл папку и достал из внутреннего кармана ручку.

– Я бы рекомендовал сделать именно так. Если возникнут проблемы со сном или резкие перепады настроения, сразу звони мне. Постарайся больше отдыхать. Расслабиться. Поживи несколько недель жизнью обычного человека. Впереди праздники, проведи их весело. Наряди елку, накупи вкусной еды. Познакомься с хорошей девчонкой. И если в январе у тебя не пропадет желание вернуться к службе, запишись ко мне на прием, и мы решим, годен ты или нет. Возможно, ты захочешь уйти из армии, тогда я подготовлю медицинское заключение. Ты это заслужил.

Гарри поднялся, смяв в руках форменную кепку с эмблемой корпуса.

– Я вернусь, сэр.

Подполковник кивнул и, вздохнув, принялся писать заключение и рекомендации на время отпуска по состоянию здоровья старшего сержанта Локхарта.

– Ты ведь из Канзас-Сити, верно? – спросил Биро, и Гарри кивнул. – В это время там может лежать снег. Во время учебы я дружил с парнем из Канзас-Сити. Мне всегда нравилось бывать у него в гостях. Я напишу рекомендации терапевту, у которого ты будешь там наблюдаться.

– Благодарю, сэр.

Гарри натянул кепку, вышел на улицу, где ярко светило теплое солнце Южной Калифорнии, и поехал в служебную квартиру, в которой жил с двумя сержантами. К счастью, парни оказались на дежурстве и помещение было в его распоряжении. Звук хлопнувшей двери эхом пролетел по комнатам. Черт, он уже привык, возвращаясь, слышать приветствие лучшего друга.

Перед глазами появились картины взрывов, стрельбы, пятна крови, страшные сцены последней операции. На лбу выступили капли пота, пальцы сами собой сжались в кулаки.

Черт, а ведь врач прав. С головой у него точно не в порядке.

Стараясь отвлечься, Гарри открыл сумку и достал большой желтоватый конверт, в котором лежало то, что помогло ему преодолеть тяготы лечения в госпитале и долгие дни реабилитации. Разгладил пальцами смятую бумагу, провел по линии разреза и, наконец, решился заглянуть внутрь. В комнате будто стало немного светлее. Гарри достал самодельную открытку в форме ангела, полученную на прошлое Рождество, а затем и остальные письма и открытки, помятые и засаленные из-за того, что их часто перечитывали. В каждом были слова сочувствия родственной души, человека, понимавшего его лучше, чем он сам. Мышцы лица расслабились, губы растянулись в полуулыбке.

Такое смущение Гарри испытывал лишь в детстве, маленьким мальчиком с черным синяком под глазом и одежде не по размеру. Ему не нужен психотерапевт. Ему нужна служба в корпусе и еще чудо, которое сделает возвращение к ней возможным. Помочь ему сможет лишь ангел, написавший эти письма, лишь она способна на волшебство. Почти все послания написаны давно, но это не имеет значения, он одинаково сильно ощущает воздействие каждого и сейчас. Гарри взял первое письмо и стал читать:

«Дорогой старшина Локхарт…»

Глава 1

Дейзи Гандерсон достала из ящика бирку от подарка, усыпанную блестящим искусственным снегом, размышляя, кто же все это устроил? Рождество – ее самая любимая пора веселья и зимних каникул. Какой-то незнакомец, скорее всего, думает, что подарки, оставляемые на ее столе или в ящике в учительской, – хорошая шутка, или он намеренно хочет испортить ей Рождество.

«Дорогая Дейзи!

Тайный Санта желает тебе счастливого Рождества».

При одном взгляде на ее классную комнату, украшенную еловыми ветками и цветами, сразу становится ясно, что сделал это человек, влюбленный в Рождество. Кроме того, здесь же были подарки от учеников: семирожковый подсвечник менора и яркий соломенный коврик – символ афроамериканского духовного фестиваля Кванза. Конфетницу из красного стекла, наполненную крысиным ядом, обезглавленную фигурку эльфа и порнографическую открытку, которые не имели никакого отношения к празднику, Дейзи затолкала подальше в ящик вместе с досадой на то, что не все разделяют ее любовь к этому чудесному времени года.

Полученные предметы стали жутким напоминанием о совершенной три года назад ошибке, которая едва не стоила ей самого дорого. Но Брок находится в тюремной камере и останется там до седых волос. Дейзи уже позвонила в тюрьму и удостоверилась, что Брок Янтцен не сбежал и не был досрочно освобожден. Эти глупые подарки не могли быть сделаны его руками. Ведь мужчины, пытавшиеся убить своих девушек, не станут отправлять им открытки и подарки из тюрьмы, верно?

Дейзи глубоко вздохнула и медленно выпустила воздух через рот. Разумеется, нет. Эти вещи не связаны с Броком. Или потерей отца. Или мамой. И со шрамами на ее груди и животе, как и с удаленной селезенкой.

Утвердившись в правильности своих выводов, Дейзи поправила фиолетовую дужку очков и посмотрела на одинокого ученика, сидящего за компьютером, а потом на часы на стене, чтобы понять, когда наконец Анджело закончит свой опус и они оба смогут отправиться по домам. Мысли ее устремились к коробке, спрятанной дома под кроватью, в которой она хранила письма от морского пехотинца, служившего где-то далеко. Поначалу они были короткими, безликими и пустыми. Потом печальными и злыми. Старшина Гарри Локхарт мечтал о спокойной, размеренной жизни и о скорейшем завершении задания на Ближнем Востоке. Дейзи сразу поняла, что этот человек предан делу и рад служить своей стране. Он любил собаку по кличке Танго, с которой работал. Почувствовала, как он страдает, когда теряет боевых товарищей или солдат, которых обучал. Получив известие, что Танго погиб, Дейзи горевала вместе с сержантом. Переписка была частью проекта для учеников школы, инициатором которого стала она вместе с прихожанкой их церкви Хоуп Тейлор, которая и посоветовала связаться с ее братом и бойцами подразделения. Дейзи с нетерпением ждала каждого письма от Гарри Локхарта, была рада даже тем коротким посланиям, в которых он сетовал на жару и песок в койке. Однако несколько месяцев назад письма перестали приходить. Она молила Бога, чтобы с морпехом не случилось ничего страшного, надеялась, что он просто устал от дружбы по переписке с учительницей и решил прекратить ее, когда проект завершился и дети перестали писать военнослужащим.

Теперь Дейзи получала только жуткие подарки от какого-то сумасшедшего, который подписывался именем Санты.

Она сообщила о них директору, и тот сделал заявление на последнем общем собрании педагогов. Также она известила охранника, и он обещал следить за ее кабинетом и полкой в учительской, возможно, удастся поймать злоумышленника, когда тот появится в очередной раз. В целом, Дейзи не добилась ничего существенного, лишь испортила настроение коллегам, поскольку вечеринка по поводу Рождества с вручением подарков была под угрозой отмены. Ситуация со временем не менялась, и ей оставалось лишь нервничать, постоянно быть начеку и пытаться самостоятельно выяснить, кто этот загадочный отправитель. Дейзи размышляла, не мог ли это быть кто-то из недовольных учеников? Или в ее жизни есть еще кто-то, желающий разрушить любовь к волшебному празднику?

Если это и так, она все равно не сдастся, не снимет ни одну гирлянду и не станет реже слушать группу «Мангейм Стимроллер». У нее и без того достаточно причин считать это Рождество испорченным. Скрудж не победит! Плохое настроение не позволит ей улыбаться и желать окружающим счастливого Рождества так часто, как она обычно делала, но и хмуриться и грустить она не собирается.

– Готово. Пятьсот два слова. – На стол перед ней лег небольшой ноутбук. – Даже раньше срока.

Дейзи подняла голову и улыбнулась Анджело Логану – любимому ученику. Ребенку с такими талантами можно простить не выполненное в срок задание. Она знала, что никто из его семьи не поступал в колледж, а потому уделяла мальчику больше внимания, чем остальным, старалась во всем помогать и поддерживать.

Дейзи пробежала глазами текст от самого заголовка – «Ангел и Демон».

– О, на целых два слова больше требуемого? Ты, должно быть, утомился.

– Вы сказали, быть лаконичным. – На темном лице появилась белая полоса улыбки.

– Ты уже решил, как объяснишь, почему должен получать стипендию?

– Решил. Рассказал, как живу, что у меня есть брат-близнец, о том, что мог бы сделать для общества, если стану журналистом.

– И все это в пяти сотнях и двух словах? – вскинула бровь Дейзи.

Анджело потянул вниз край темно-синей толстовки, заправляя под нее белую рубашку, и вернулся на свое место, чтобы взять висевшую на спинке стула синюю форменную куртку.

– Верните мне теперь телефон, мисс Ган.

– Верните, пожалуйста, – автоматически поправила Дейзи, подняла голову и увидела, что парень смотрит на нее, вытаращив карие глаза. Правило гласило: «В ее классе запрещено пользоваться мобильными телефонами». При входе висела сумка, в которую, переступая порог, каждый был обязан положить свой аппарат. Возвращение телефона означало, что ученик свободен и может идти. Дейзи ласково улыбнулась семнадцатилетнему парню, который, похоже, был совершенно измучен настырными учителями, требующими сдать задание вовремя, постоянно напоминающими о сроках подачи документов в колледж, и прочим, и прочим, тогда, как сам Анджело мог думать только о том, как весело проведет время с друзьями с вечера четверга до самого воскресенья.

– Ты отлично пишешь и непременно справишься, – сказала она, возвращая компьютер. – Отправь мне черновик, я вечером прочитаю и отредактирую. Завтра встретимся и вместе перепишем то, что следует изменить. Тогда ты сможешь отправить сочинение раньше крайнего срока в понедельник.

Анджело опустился на стул и принялся отправлять письмо по электронной почте.

– Завтра у меня после школы баскетбол. Тренер меня прибьет, если я пропущу два дня подряд.

О да! Дейзи было хорошо известно, как суров с учениками Райли несмотря на то, что у школы не спортивная специфика.

– Сумеешь прийти во время перерыва на обед?

– Конечно, мэм.

Дейзи указала на сумку у двери.

– Можешь взять телефон. Хорошего вечера и до встречи завтра.

Однако Анджело не собирался уходить. Вздохнув, он поставил на край ее стола рюкзак и принялся деловито в нем копаться. Через несколько секунд оттуда появился пакет с конфетами, перевязанный сверху красной ленточкой. Анджело, смущаясь, положил его перед Дейзи.

– Спасибо вам, мисс Ган.

Дейзи вздрогнула от неожиданности, но, посмотрев на пылающие щеки Анджело, подумала, что не стоит сходить с ума и шарахаться от каждого сделанного в Рождество подарка. Она поспешила изобразить на лице радость, а через секунду уже искренне улыбалась, тронутая вниманием мальчика.

– Это домашние карамельки, которые делает твоя бабушка?

– Они. Бабуля сказала, что хочет отблагодарить вас за дополнительное время, которое вы на меня тратите.

Дейзи развязала ленточку и вдохнула упоительный аромат сливок и сахара.

– Обожаю эти конфетки. Твоя бабушка сделала специально для меня без орехов?

Вместо румянца на лице Анджело вновь появилась улыбка.

– Не понимаю, почему вы не любите орехи пекан, но бабуля помнит, что вам нравится без них.

Дейзи достала одну конфетку, развернула самодельную обертку из вощеной бумаги и подняла так, чтобы Анджело было видно.

– Послушай, мы с ней обещаем, что поможем тебе поступить в колледж.

– Да, мэм… Мне так этого хочется…

Помедлив, Дейзи все же положила карамельку в рот и подумала, признается ли Анджело, почему так нервничает.

– М-м-м… Ничего не ела вкуснее.

Она чуть не подавилась, когда неожиданно в дверь постучали.

– Ло, ты идешь или нет? – В дверном проеме показался Альберт Логан, одетый, в отличие от Анджело, не в школьную форму, а мешковатые джинсы, толстовку и бейсболку. – Я не хочу опаздывать из-за твоих проблем с учителем.

– Нет у меня никаких проблем, – возмутился Анджело. – И я помню, что ты обещал отвезти меня домой перед встречей с парнями.

– Бабуля тебя прибьет, если ты опять не придешь ужинать.

– Но ведь пока не убила. Исчезни.

– Здравствуй, Альберт, – вмешалась в разговор Дейзи.

– Здравствуйте, мисс Ган.

Братья были удивительно похожи, но и совершенно разные.

– Мое предложение позаниматься с желающими после уроков относится и к тебе.

– Но я больше не ваш ученик.

– Не мой. Но я готова помочь и тебе. Сможешь учиться лучше и вернуться в баскетбольную команду.

– Очень надо, – отклонил ее предложение Альберт и перевел взгляд на брата: – Моя машина уезжает через пять минут. Или топай пешком.

Несмотря на недовольство тем, что ее аргументы на Альберта не действуют, Дейзи широко улыбнулась Анджело, а тот спешно подхватил свой рюкзак и поспешил к двери за телефоном.

– Не забудь поблагодарить от меня бабушку за карамельки.

– До свидания.

Мальчики убежали, и в кабинете наступила тишина, которая появлялась каждый день после окончания уроков. Стряхнув чувство одиночества, которое порой охватывало ее в такое время, Дейзи взяла розовую кожаную сумку. Потом решилась и быстро написала записку Берни Райли – тренеру по баскетболу – с просьбой убедить Альберта воспользоваться ее предложением помочь повысить успеваемость. Занятие спортом – единственное, чем можно воздействовать на мальчика. Если он не начнет усердно заниматься, может вообще остаться без аттестата.

Дейзи взяла шарф, несколько раз обернула его, закрывая вырез длинного свитера, и достала из шкафа пальто. Оглядев класс, она выключила свет, вышла и принялась запирать дверь. Надо зайти в учительскую – буквально на минуту – оставить записку Берни. Дейзи спешила домой. Во-первых, ее ждали три собаки, которых нужно вывести на прогулку, во-вторых, необходимо убраться в комнате этажом выше, поскольку сегодня наконец позвонил потенциальный арендатор, заинтересовавшийся ее объявлением. Муж ее подруги Хоуп служил в полиции и проверил по ее просьбе людей, желавших снять квартиру, на предмет судимостей, связи с миром криминала и прочего, что может стать угрозой спокойствию Дейзи. Конечно, рядом были собаки, но она решила, что соседство с человеком, желательно старше по возрасту, придаст ей уверенность и позволит чувствовать себя как во времена, когда рядом был отец. Кроме того, Дейзи решила сдать комнату на верхнем этаже кирпичного дома постройки 20-х годов прошлого века, в котором жили еще родители ее родителей, чтобы немного поправить свое финансовое положение, ведь на ремонт здания она потратила целое состояние.

Замедляя шаг, Дейзи прошла по кафельному полу коридора, когда воображение внезапно нарисовало картины, идущие в разрез с ее логическими рассуждениями. Все больше тревожила мысль, что будущий жилец может оказаться серийным убийцей или тем Сантой, который отправляет ей нелепые подарки. Нет, офицер Пайк Тейлор тщательно проверил мужчину, он не может быть опасен. Пальцами руки она взбила волосы и откинула их с плеч. «Хватит думать о худшем, Дейзи. Спокойно иди домой».

У дверей учительской она поняла, что была не единственной, кто задержался на работе.

– Привет, Эдди.

Дейзи положила сумку на стул рядом с коллегой. Она с шумом ударилась о сиденье, и Эдди Бош рассмеялся.

– Решила еще и на дом работу взять?

– Там всего несколько тетрадей, которые надо проверить, и компьютер.

И, разумеется, куча мелочей, без которых не может обойтись ни одна женщина.

Дейзи тряхнула головой и посмотрела на коллегу, ослаблявшего галстук и расстегивающего ворот рубашки под синим свитером.

– Ты прав. Похоже, в этой сумке вся моя жизнь.

– Ну, зато тебе не надо ходить в тренажерный зал и качаться, если ты каждый день таскаешь все это. – Он захлопнул крышку компьютера, за которым работал, и повернулся к Дейзи. – А теперь поговорим о счетах от мануального терапевта, которые ты будешь оплачивать.

– Ха-ха, – скривилась Дейзи и, обойдя его, направилась к стеллажу, чтобы отыскать ячейку с именем Берни Райли.

И все же хорошо, что Эдди здесь, он всегда находит тему, чтобы пошутить и вместе посмеяться. Она помнила, когда Эдди появился в школе. Он тогда только переехал в Канзас-Сити и постоянно ходил со скорбным выражением лица. Позже выяснилось, что он потерял любимую девушку, которая долго болела, потому и поменял место жительства. Дейзи сразу решила, что просто обязана его поддержать и дать почувствовать, что ему здесь рады. Спустя некоторое время ей стало казаться, что она работает со старшим братом, который постоянно ее подкалывает. Хотя сравнивать ей не с чем – брата у нее никогда не было.

Стоило Дейзи взглянуть на стеллаж, как настроение мгновенно испортилось. Первое, что она увидела, – угол красного конверта, лежащего на полке с ее именем. Она едва не подпрыгнула, когда на спину легла рука.

– Спокойно, – произнес Эдди, потянулся и взял конверт. – Это к Рождеству от школьного совета – подарочная карта твоей любимой кофейни. У нас у всех такая же.

Дейзи прижала конверт к груди и кивнула. Эдди и еще несколько учителей были ее хорошими приятелями, поэтому она посвятила их в тайну странного отправителя подарков. Ей было приятно, что Эдди пытается ее успокоить. Он обвел рукой стеллаж, указывая на лежавшие на полках конверты.

– Приятно, что они нас не забывают. Хотя хорошему кофе я бы предпочел повышение зарплаты.

– Точно, – кивнула Дейзи.

Эдди открыл сумку, чтобы убрать ноутбук.

– Клади свое послание и пойдем, я тебя провожу. – Он мотнул головой в сторону окна, из которого открывался вид на освещенную фонарями стоянку машин. Их рассеянный свет немного украшал темноту оранжевыми пятнами. – Ненавижу, когда так рано темнеет.

«Улыбнись, Дейзи. Не позволяй никому выбить тебя из колеи».

– Да, я тоже не люблю, – поддержала она, быстро сунула в нишу записку и принялась надевать пальто. Эдди уже натягивал вязаную шапку, а потом длинное шерстяное пальто. – Но мне нравится, когда ночь безоблачная и луна красиво подсвечивает снежинки в воздухе. – Уже у выхода из здания Дейзи накинула капюшон, отделанный искусственным мехом. – При дневном свете снег в городе кажется грязным, а ночью белоснежным.

– Ты рассуждаешь, как Поллианна, – заключил Эдди, улыбнулся и открыл дверь. – Сейчас двадцать градусов мороза, темень, и я устал расчищать дорожку к дому.

– Скрудж, – парировала Дейзи и вышла.

– Нанук, – бросил ей в спину Эдди и поспешил следом на стоянку. – Разве обещали метель, а мне об этом неизвестно?

Дейзи открыла машину.

– Сейчас четырнадцать градусов, мне и этого достаточно.

Эдди несколько раз провел рукой по лобовому стеклу, смахивая снег.

– Хочешь я почищу?

– Вы ученый муж и, безусловно, джентльмен, мистер Бош, – произнесла Дейзи и подтолкнула к его машине. – С этим прекрасно справятся дворники. Иди, замерзнешь. Увидимся завтра.

– Пока. И вот еще, я не хотел показаться невежливым. Но могу помочь тебе решить вопрос с Альбертом, только скажи.

– Непременно. Спасибо. – Улыбаясь, на этот раз искренне, Дейзи забралась в салон. Когда она завела двигатель, Эдди помахал ей рукой и пошел к своему автомобилю.

Дейзи ждала, когда прогреется салон, а дворники и горячий воздух уберут снег и наледь. Положив руки на руль, она запрокинула голову на спинку и закрыла глаза. Конец года выдался сложным, и она устала. Послания Санты ее утомили, пришлось потратить много сил, чтобы удержаться от сравнения с тем, что сделал Брок три года назад. Непросто спокойно проспать восемь часов и хорошо отдохнуть, когда будит каждый звук в пустом доме. Дейзи стала позволять себе вздремнуть при каждом удобном моменте. Например, таком, как сейчас. Она всего несколько минут отдохнет, прежде чем…

Дейзи резко выпрямилась и открыла глаза. Будто шестое чувство заставило ее очнуться.

За ней кто-то наблюдает.

Она потерла рукавом стекло, чтобы убрать конденсат. Сначала она посмотрела на Эдди, но тот был занят – стряхивал снег с машины и стоял к ней спиной. Потом он убрал щетку, сел за руль, взял телефон и, продолжая разговор, стал выезжать со стоянки.

Дейзи сдвинула очки на нос и оглядела сквозь запотевшие стекла всю стоянку. На ней оставались всего четыре машины. Тренеры по баскетболу мальчиков и девочек поставили автомобили рядом с входом в спортзал. Оставшиеся две машины принадлежали охранникам школы. Неприятное чувство, что за тобой наблюдают, заставило задрожать всем телом даже в теплой одежде, казалось, кто-то провел ледяным пальцем по позвоночнику. В зеркале заднего вида она тоже никого не увидела. Вокруг ни души. Вряд ли за ней следят. Если только этот человек не спрятался неподалеку.

Например, за одним из мусорных баков. Или за углом. Или смотрит на нее из темного класса почти опустевшей школы.

– Серьезно? – Дейзи хлопнула ладонями по рулю и потянула ремень. Эти чертовы подарки напугали ее больше, чем она ожидала. – Ты в полной безопасности, – сказала она себе, передвигая рычаг, включила фары и выехала со стоянки. – Злу никогда не победить. – Вот если она будет вести себя, как трусливая мышь, тогда оно может победить, но она этого не допустит. Дейзи включила радио, настроила на волну, где круглые сутки звучала рождественская музыка, и до самого дома пела гимны.

Она даже немного охрипла. Въехав в гараж, сначала нажала кнопку на пульте, чтобы заблокировать ворота, и лишь потом открыла дверцу машины. Уже совсем стемнело, потому Дейзи включила световые гирлянды на крыльце и крыше гаража, они достаточно мощные, чтобы подсветить дорожку к заднему входу в дом. Дейзи шла и улыбалась, любуясь верандой в синих, белых и оранжевых огнях.

Прижав капюшон к ушам, Дейзи закрыла калитку, заперла ее. Мороз пощипывал щеки, и она поспешила к входу. Датчик движения среагировал на ее появление, мгновенно зажег мощный прожектор, и ночь на этом кусочке пространства превратилась в день.

– Дейзи? Это ты?

Она не ожидала услышать голос, вздрогнула, резко повернулась, подошла к границе между тьмой и светом и пригляделась.

– Добрый вечер, Джереми, – приветствовала она соседа. Не очень большая лысая голова Джереми Финча отбрасывала огромную тень на снег, рядом топталась чихуа-хуа в розовом с черным свитере. Сосед обожал свою миниатюрную принцессу.

– Вижу, у Сюзи новый свитер, теперь она точно не замерзнет.

– Я сам его связал. А ты не простудилась из-за этих холодов?

– Все в порядке, просто слишком громко пела. А как вы?

– Отлично. Мы с Сюзи уже идем домой. Спокойной ночи.

– И вам спокойной ночи. – Несмотря на то что их общение ограничивалось лишь несколькими фразами при встрече, Дейзи считала Финча хорошим соседом. Он всегда соглашался приглядывать за ее домом, а также забирал почту, когда Дейзи была в отъезде. Она же всегда была готова оказать ответную услугу. Проводив взглядом удаляющегося Джереми и Сюзи, Дейзи вставила ключ в замок.

Доносившийся изнутри лай давал понять, что стая уже знает о ее появлении. Заглянув в окно у двери, Дейзи увидела, что троица уже собралась у входа и радостно виляет хвостами.

– Да, мамочка уже дома.

Маффи, маленький тигренок породы шитцу, перепрыгнул через порог. Престарелая хозяйка этого серебристо-белого озорника дала ему оскорбительное девчачье имя, а потом была вынуждена оставить, когда переезжала в пансионат. Словно протестуя, Маффи стал самым бдительным и громким сторожем в ее доме, хотя и не выглядевшим свирепо. Патч, глухой джек-рассел с примесями других кровей, выбежал следом и тоже залаял, без сомнения потому, что так делал Маффи. Оба замерли у ее ног, чтобы получить порцию ласки, а затем выбежали на заснеженный двор. Патч больше других любил бегать, рыться в сугробах и кружиться, словно юла, от пробирающегося под шерсть холода.

Самый старший из стаи пес Калибан ковылял следом за ними на трех лапах. На полпути он остановился, чтобы смешно задрать заднюю и почесать за ухом, видимо желая, скорее, развеселить хозяйку и добиться внимания. Бедняга служил в армии, но потом из-за рака ему ампутировали левую переднюю лапу и отправили в отставку. Проводник не смог забрать его, потому что у ребенка оказалась аллергия.

Дейзи вошла в дом и взяла кусок каната – любимую игрушку, – кажется, единственную радость несчастного пса. Сердце сжалось, когда она смотрела, как он спускается по ступеням. Люди, утверждающие, что собаки не испытывают эмоции, просто не знают Калибана. Он был печален, ведь его лишили службы, любимого хозяина и привычной жизни. Когда Пайк Тейлор спросил, не может ли она, хотя бы на некоторое время, приютить еще одну собаку, она охотно открыла ему двери дома и свое сердце. Патч и Маффи встретили нового друга с радостью, хотя эти маленькие шалуны иногда приводили его в замешательство. Жизнь Калибана вполне устроилась, но Дейзи еще надеялась растопить лед в его сердце.

Улыбаясь, Дейзи наблюдала за играми трех подопечных и подошла ближе к перилам, чтобы лучше их видеть. Маффи был чрезвычайно занят обнюхиванием деревьев и забора, Калибан обнюхивал ворота и гараж, стараясь не ступать в глубокий снег, а Патч…

– Патч? – Дейзи прижала рукой сумку и перегнулась через перила. – Куда ты подевался?

Дейзи опустила голову и сразу увидела на снегу четкие следы человека. Из-за полос тени, которые отбрасывали на снег перила, она не сразу их заметила. Но они были и вели к счетчикам воды и газа в задней части дома. Патча с белой от снега бородой она заметила у кустов сирени.

Что-то здесь не так. Страх покрыл кожу мурашками. Дейзи еще раз перегнулась через перила и вгляделась в темноту, туда, куда не проникал свет прожектора. Ей так и не удалось понять, тянулись ли следы дальше или заканчивались у ее дома. Может, человек прошел во двор мистера Финча? Или пришел оттуда? Или это был сам Джереми, заметивший что-то на ее территории? И все же сложно представить, что щепетильный джентльмен будет перелезать через забор, когда в стороне есть калитка, через которую пройти намного удобнее. Дейзи с трудом сглотнула и принялась искать логическое объяснение. Она хорошо знала работника коммунальных служб, который занимался их районом много лет, знала, каким путем он обходит ее дом. Может, приходил новый сотрудник, не знавший, где калитка? Но почему же следов так много? Здесь был не один человек, а несколько?

– Маффи? Калибан? – Дейзи сложила замерзшие губы и попыталась свистнуть, но вышло так, что собаки едва ли могли услышать. И тут появился Калибан, тоже с белой бородой и зажатой в зубах игрушкой. Он поднялся по ступеням и сел у ее ног. – Молодец, хороший мальчик. – Он почувствовал ее страх? – Молодец.

Пес разжал зубы и повернулся в сторону задней двери. Через секунду с сумасшедшим лаем мимо пронесся Маффи. Это могло означать лишь одно – в главную дверь кто-то звонил. Нежданный гость. Она совсем не готова к визитам, однако открыть надо. Перехватив взгляд Патча, Дейзи дала ему знак идти следом. Пес охотно потрусил за ней. Звонок прозвучал еще раз. Собаки уже неслись впереди, тявкая и повизгивая. Дейзи опустила сумку на нижнюю ступеньку лестницы, ведущей на второй этаж, скинула капюшон и затолкала в карманы перчатки. Подойдя к выстроившимся в ряд собакам, она заставила Калибана и Патча сесть, а Маффи взяла на руки. Ее храбрый мальчик активнее всех приветствует гостей и может напугать незнакомого человека. Если это новый жилец, надо сразу объяснить, что песик не кусается, чтобы избежать недоразумений. Дейзи поспешно включила гирлянды и подсветку главного входа и тогда решилась выглянуть в окно у двери.