1001 вопрос Волшебнице. Полезные знания из эзотерики для повседневной жизни

Колдовство «с душой». Что общего у отличной швеи и хорошего актера?

– Да, похоже, что все сложности: непризнание энергоинформационной деятельности, и множество спекуляций на этой теме, и даже многие конфессиональные споры обусловлены тем, что мы, в отличие от первобытного человека с его целостным мировосприятием, видим окружающий мир дискретно: кто-то лечит наложением рук, кто-то наводит порчу, кто-то предсказывает, кто-то молится Богу, кто-то – дьяволу… Но почему-то нам не удается связать все воедино и принять, что абсолютно все на свете тесно переплетено друг с другом, как нити в ковре: в одном месте тронешь, в другом отзовется… все пронизано едиными энергетическими потоками.

– Мир един – и это, и как мы бы сказали о механизме, его принципиальное строение. Поэтому и молитвы доходят и работают, и черные обряды тоже имеют свой результат, и биоэнергетическое лечение действует. И каждый из нас, независимо от своих данных, стихийно и неосознанно может что-то иногда почувствовать, сделать, предвидеть.

– Мне, например, в силу профессии, приходилось в свое время много общаться с актерами.

– Магия искусства – это вообще великая сила!

– Не только на сцене, но и в жизни хороший актер настолько энергетичен, что способен передать любое свое состояние. Не дай бог оказаться рядом, когда у него плохое настроение: через 5 минут у тебя будет такое же! Или талантливый оратор, который может такую речь сказать, что ты почувствуешь, что делать нужно именно так, и никак иначе!

– Хороший оратор, конечно, опирается на определенные технологии, и грубый упертый материалист обязательно скажет, что сработали именно они. Но возьмите двух ораторов, использующих одинаковые приемы. За одним, энергетичным, пойдет толпа. А тот, который применяет те же методы, но не обладает сильной энергетикой, сумеет убедить от силы десять человек. Значит, если ко всем своим знаниям приложить эту самую энергетику – результат получается принципиально другой.

– То есть, можно сказать, что сильная энергетика и умение работать с потоками служит катализатором в любой профессии?

– В общем, да. В том, что касается медицины и психологии, вообще трудно определить, где заканчивается одно и начинается другое, четкой границы между ними вы никогда не найдете. Невозможно развести по разные стороны лечение у хорошего врача и экстрасенса-целителя. Возьмите хирургию: два врача будут делать операцию по одной и той же технологии. У одного будет случай менее опасный, но произойдут все возможные осложнения, которые только могут быть, а у другого, с гораздо более сложным случаем, все, что должно было плохого произойти – не произойдет, потому что врач энергетически подключился к пациенту во время операции. Или даже сам не оперировал, а просто постоял рядом.

– Неужели? Даже если просто постоял?!

– Помню, как моя дочь проходила практику в хирургическом отделении после 4 или 5 курса мединститута. Ее спросили: «В обморок падать не будешь? Тогда иди ассистировать на операцию!». И она стояла в операционной и держала растяжки, чтобы врач мог получить доступ к нужному органу. А у пациента была синегнойная палочка и осложненный холецистит. Все ждали, что в его случае будет сверхосложненное послеоперационное течение. Но человек на четвертый день встал, и ничего подобного не случилось! Вика ничего специально не делала, никакие программы не запускала, просто «включилась», ей пациента было жалко – а целительские данные у дочки есть – вот он через несколько дней после операции, практически, «встал и побежал».

Так что, если врач – человек с целительскими данными, результаты его работы будут на несколько порядков лучше, чем у другого врача, который использует абсолютно те же чисто медицинские механизмы. Если хороший психолог «запустил» и свою энергетику, то результаты у него будут намного выше, чем у коллеги, применяющего те же методики.

– Но ведь люди всегда интуитивно это понимали! Откуда, например, взялось выражение «делать с душой»? Тут ведь тут не уровень профессионализма имеется в виду, а именно энергетика, которую ты вкладываешь в свое дело – желание создать, стремление помочь, собственная энергия созидания.

– Совершенно верно! Сшитое с душой платье будет женщину украшать, оно будет делать ее привлекательнее, красивее – потому что швея вложила в него душу, свою энергетику, и, естественно, эта вещь будет работать по-особенному, потому что, в сущности, она – тот же талисман.

– Но никому ведь не приходит в голову, что это – вещи одного порядка: швея, вкладывающая душу в свои работы и биоэнергетик, заряжающий, например, талисман на привлекательность!

– Это одно и то же!

– Никто же этому не поверит, мы же все думаем, что…

– …что нужно обязательно козла в зад целовать или иметь прабабку-колдунью, чтобы суметь «колдовать»… На самом деле это – полная ерунда! Во всяком случае, мне как биоэнергетику ничего такого не нужно: я не взываю ни к каким силам, ни к каким сущностям – высшего или низшего плана, доброжелательно к нам настроенным или нет – я работаю с силами природы, которые существуют вокруг нас.

Язык, на котором говорит Вселенная.

Энергетические потоки действуют как по горизонтали – в нашем физическом мире между людьми, так и по вертикали – между нами и высшими сферами, которые отличаются от материального мира тем, что лишены физического тела, зато гораздо эффективнее действуют на уровне энергетики. И вот эти вертикальные контакты между разными планами нашего мира возможны только благодаря энергетическим полям и потокам. Это – своего рода универсальный язык.

– Тогда пора бы людям начать учить этот язык, понимая, что именно на нем говорит вся Вселенная – от малой песчинки до ангелов и прочих высших сил!

– Люди будут готовы это понимать и принимать только тогда, когда они поймут, что у каждого конкретного человека, есть такие данные и такие возможности. Пусть невеликие, но есть. Понимаете? Вот меня, Васю Пупкина, совсем не волнует, что Пласидо Доминго поет, и целые залы замирают от восхищения. Другое дело, если сам я, Вася Пупкин, умею петь. Вот тогда я скажу, что это – нормальное умение, естественная способность, которая иногда у кого-то, например, такого как Пласидо Доминго, встречается в уникальном варианте.

А когда люди считают, что экстрасенсы – это нечто непонятное и страшное, то им проще вообще отрицать, что такие люди существуют. Легче думать, что это шарлатаны, чинящие сплошной «развод» и безобразие – просто потому, что они этого не понимают и не знают.

Поэтому обязательно нужно показывать, что у обычных людей тоже есть такие данные. Тогда они поймут, что – да, это есть у всех, просто у кого-то встречается в более выраженном варианте.

– Ну, да – кто-то рифмует поздравление на день рождения собственной маме…

– А чьими-то стихами восхищаются тысячи людей!

– Вот именно. Но это же можно проверить! Я когда-то пошла как раз таким путем, решила поучиться экстрасенсорике, потому что очень хотела проверить на собственном опыте – смогу я что-то почувствовать, увидеть или нет. При этом я вовсе не считаю себя человеком с какими-то особыми данными. Но мне стало любопытно. А вопрос веры? Ведь он тоже только так решается: если ты имеешь личный опыт религиозного переживания, неважно в какой форме он к тебе пришел – сна или откровения – если ты однажды что-то почувствовал, то потом тебя уже никто не переубедит и с этого пути не собьет, потому что у тебя есть собственный опыт, пережитое тобой.

Поэтом вопрос заключается, наверное, в том, чтобы попытаться получить свой личный опыт: есть-нету, получается-не получается, могу ли я, самый обычный человек, что-то такое сделать или почувствовать?

– Да, верно, но только в том случае, если к этому изначально есть интерес. А у восьми человек из десяти такого интереса нет. Поэтому им проще не задумываться об этом и огульно все отрицать.

– Странно, но сама же по себе эта тема всех страшно волнует – про магов, про экстрасенсов! Тогда – почему?

– Люди боятся, поэтому отрицают само существование явления. Легче сказать, что этого нет, чем разбираться и понять, что у тебя какие-то данные хуже, чем… Хотя, честно говоря, я этого не понимаю. Если, скажем, человек – хороший математик, он ведь не переживает, что он не умеет писать стихи! А если он – прекрасный поэт, то его абсолютно не волнует, что он не разбирается в математике! Почему же тогда кого-то смущает, что он может оказаться посредственным или вообще никаким экстрасенсом?!

– Наверное, пугать может сам паранормальный опыт. Я помню, как впервые во время занятий на курсах «провалилась» в бескрайнее пространство, которое вдруг обнаружилось за моими закрытыми веками. Это было неожиданно и действительно страшно!

– На самом деле это не только страшно, но и реально опасно. И я думаю, что неслучайно такие «опыты» для многих прикрыли. Поэтому я, кстати, не очень хорошо отношусь к обучению экстрасенсорике. Ведь учитель должен тщательно защищать каждого своего ученика, а многие, к сожалению, этого не делают. И еще один важный момент: когда некоторые обучающие начинают рассказывать, мол, надо прийти на опушку леса, увидеть конкретно дом – это в корне неверно. Психотерапевты прекрасно знают: нельзя объяснять человеку, что конкретно он должен увидеть. У каждого идет картинка своя. Нельзя подробно рассказывать, что человек увидит – каждый увидит свое, и в своей интерпретации. А если это интерпретация, наведенная со стороны, пусть даже со стороны учителя, то ты попадешь в ложную ситуацию, и информация тоже ложная пойдет.

– А что Вы понимаете под личной интерпретацией?

– Я как-то заинтересовалась шаманскими практиками. В них ты должен спуститься в Нижний мир, уйти под землю. Но как мне, городскому человеку это можно сделать? Я мысленно спускаюсь в метро, спрыгиваю на рельсы, потом нахожу какой-то тоннель и иду по нему дальше и глубже – мне так удобнее. И вот так спускаешься, спускаешься и в какой-то момент видишь над собой небо. Это и значит, что ты вышел в Нижний мир. Вот Вам одна из шаманских техник, которую лично мне было удобно выполнять «спускаясь» в метро.

Греховно ли обращение к целителю? между ангелами и бесами.

– Маргарита Михайловна, возвращаясь к вопросу о страхах: люди часто опасаются, не греховно ли прибегать к помощи экстрасенса?

– Давайте разберемся. Существует три варианта магического воздействия. Черная магия обращается к низшему астралу, к тем сущностям, которых называют бесами. Иногда их действительно можно определенным образом «задобрить» и заставить работать: создать в физическом мире реализацию каких-то просьб и желаний. Есть и противоположный вариант – «докричаться» до высших сфер, обратиться к ангелам. Белая магия, безусловно, существует, и прекрасно работает. Но, видите ли, в чем тут сложность… Ее, как это ни странно, не всегда легко отличить от обращения к низшему астралу! Почему церковь негативно к волшебству относится? Именно потому, что многие из тех, кто гордо возвещает о своей личной близости к небесам, на самом-то деле общаются сущностями из низшего мира, которых в народе называют бесами.

Когда человек утверждает, что он лечит исключительно молитвой, но при этом сам живет в миру – я, так же, как и наша официальная религия, сомневаюсь… Другое дело: схима, отшельничество, монашество. Если кто-то уходит от мира в духовную жизнь, тогда есть шансы, что он действительно сможет «докричаться» небес. И то – не факт. Гордыня порой губит и очень чистых людей. Даже они могут пасть, опуститься до низшего астрала. На молитвенный подвиг способны очень немногие. Это трудный путь. Но он существует, заслуживает уважения и даже преклонения.

Молитвы таких великих людей, как мой святой покровитель Серафим Саровский или Сергий Радонежский, несомненно, доходили всегда. Но какие высокие жизни ими были прожиты! А молитва большинства простых смертных – иногда дойдет, а иногда и нет. Так что, хотя наша церковь и признает, что некоторые миряне способны лечить молитвами, по-моему, лучше к этому относиться с осторожностью.

И, наконец, кроме «черного» и «белого» вариантов воздействия на человека существует, как я уже говорила, работа с энергетическими потоками. Мы, биоэнергетики, вообще не обращаемся ни к каким сущностям, а просто перенаправляем энергию, в потоках которой существует весь мир и все люди. Это так называемая «магия стихий» – природная магия, магия энергетическая, то есть, собственно, биоэнергетика.

Что делает целитель.

Диагностика и программирование.

– Как же действует специалист-биоэнергетик? Что конкретно он делает?

– Для этого рода деятельности необходимо уметь работать с энергиями, обладать таким даром. Я у себя в голове создаю нужную программу, «напитываю» ее энергетикой, направляю на человека. А поток энергии ее «закрепляет» у пациента.

– А как можно быть уверенным, что в этом процессе не участвуют никакие другие силы?

– Здесь нет никакого вмешательства из астрала. Более того, как только я начинаю работать с пациентом, я ограждаю его от любых астральных сущностей, которые обычно «слетаются» на сильный энергетический поток. Они не могут подобраться к пациенту, потому что я умею выстраивать и ставить очень сильные энергетические защиты, это моя особенность как специалиста. То есть, человек у меня на приеме всегда защищен и пребывает, так сказать, наедине с самим собой.

Конечно, ортодоксальные церковники могут возразить: «Да откуда ты знаешь, что не призываешь никакую сущность?» Но их самих ведь тоже можно спросить: «А ваши-то служители, которые иногда такое себе позволяют, что волосы дыбом встают, с чем или с кем работают?» Верно? Ведь это тоже – далеко не факт. Где гарантии?

– Да, действительно…

– У меня часто спрашивают: «А может, Вы просто с подсознанием работаете, запуская программы самоисцеления?» Я отвечаю: «Однозначно – да». Я всегда стараюсь это делать. Но нужно понимать, что программы самоисцеления запускаются не только психотерапевтическими, но и чисто биоэнергетическими методами. Я использую и те, и другие.

– Как же это происходит?

– Тут важно четко представлять себе, какой результат ты хочешь получить «на выходе». Поэтому я сторонница того, чтобы грамотный целитель разбирался в медицине, имел хотя бы среднее медицинское образование. Когда я, как врач, создаю и вкладываю программу, то я прекрасно понимаю, что именно хочу сделать и на каком уровне. Например, я неплохо знаю иммунологию и поэтому, естественно, с аллергиями, иммунодефицитом мне легко работать. Я понимаю, какие именно процессы происходят при заболеваниях этого типа и, как правило, лечение дает хороший результат.

– Но не всегда ведь удается поставить однозначный диагноз, или болезнь может оказаться неизлечимой или вообще неизвестной…

– Те болезни, которые недостаточно исследованы, и которые я не очень хорошо знаю, приходится лечить интуитивно: при диагностике я вижу некую неправильность, скажем, «затемнение» (это условное название, почему я сейчас объясню), и я это «затемнение» убираю. Есть такой вариант интуитивного лечения, при котором ты сам задаешь себе: патологический орган должен отличаться цветом или, скажем, затемнением… В результате ты его таким и видишь. А твоя задача, соответственно, в процессе лечения довести его до цвета и кондиции здорового органа.

Вот это как раз вариант простого сведения к норме в том случае, когда ты не вполне понимаешь суть происходящего. С некоторыми болезнями, которые недостаточно исследованы, приходится бороться «наощупь», получается что-то вроде: «вот эта штучка должна туда пойти и дать такой результат». Но, конечно, если не понимаешь болезни и пытаешься ее вылечить – это сложнее, чем, когда все тебе ясно.

Матрица здоровья.

– Не опасно ли для пациента такое лечение «наощупь»? Каждому ли оно может подойти?

– Опасности нет, потому что в любом случае мы приводим ситуацию к норме. Но для сложных в диагностике случаев существует вариант лечения, при котором копируют собственную программу человека – из того возраста, когда он был еще здоров, и переносят на настоящий момент, когда он заболел и обратился за помощью к целителю. То есть, пациенту ставят его же собственную программу здорового организма.

– Вот это да! То есть тебя как в машине времени возвращают к тому периоду, когда ты прекрасно себя чувствовал?!

– Примерно так. Но в этом способе заложена определенная опасность: вполне вероятно, что в то время и в том возрасте, когда человек был вроде бы здоров и чувствовал себя отлично, в нем уже таилось зерно будущей болезни. А целитель, перенося эту энергетическую матрицу, может усилить прорастание этого зерна в будущем. Такой риск, конечно, есть. Поэтому, если понимаешь, как сделать полностью лечебную программу, лучше поставить именно ее. И закрепить.

– Сказываются ли использование разных способов и программ излечения на его скорости и эффективности?

– Если мой пациент за две недели хоть какого-то улучшения не почувствует, я начинаю беспокоиться, что неправильно его лечу. В течение месяца практически всегда наступает улучшение. Но я сразу предупреждаю человека на приеме, что именно того конкретного результата, на который он надеется, мы можем и не добиться. Это зависит от многих причин, а вовсе не от того, что я недостаточно старательно или правильно работаю.

Так что здесь, думаю, нужно смотреть, прежде всего, на результаты. Когда мне посетительница рассказывает: «Я ходила к целителю год-другой-третий, и мне все говорили, что завтра будет улучшение…» – тут уже стоит задуматься.

– Что же еще может повлиять на результат Вашего лечения?

– Многие вещи. Вплоть до того, что у человека могут быть какие-то свои причины, из-за которых он, как это не странно, просто не хочет выздоравливать! В этом случае к биоэнергетическому лечению обязательно нужно добавлять работу с психологом. Я, собственно, и создала комплексный лечебный центр потому, что чаще всего на пациента необходимо воздействовать на разных уровнях.

Зачастую работа с психологом более узконаправлена. К тому же, посещение целителя, как правило, стоит дороже. И тогда, чтобы человека лишний раз не напрягать финансово, я отправляю его к психологу. В общем-то я и сама могу как психолог работать, я это умею. Но желающих попасть ко мне как к целителю и экстрасенсу так много, что я просто не могу тратить время на длительную психологическую работу. А она в большинстве случаев бывает нужна.

От биоэнергетики – к вере. Материнская молитва и торги с Богом.

– Бывали ли у Вас случаи, когда человек отказывался продолжать лечение?

– Это не так-то легко отследить. Обычно люди перестают обращаться, когда у них все наладилось, и они больше не нуждаются в моей помощи. Но, знаете, я заметила один интересный эффект: приходит ко мне какой-нибудь отъявленный атеист, не верит ни в Бога, ни в черта. Начинаешь лечить такого человека, и у него неожиданные случается прозрение, новое осознание мира приходит. И через какое-то время мне такой бывший безбожник сообщает: «Знаете, я к Вам больше ходить не буду, я обратился к церкви». Я в таких случаях говорю: «Прекрасно, значит, Ваш путь такой. Я разве возражаю? Слава Богу, что Он Вас привел к такому варианту».

– То есть, воцерковление и в целом путь веры могут помочь в разрешении проблем человека так же, как это сделал бы биоэнерготерапевт?

– Да, только нужно понимать, что этот путь всегда медленнее. Очень забавная у меня была история с девушкой, которая написала: «Я не могу к Вам прийти на прием, потому что денег нет. Можно ли молитвами решить мою проблему?» Я ей отвечаю: «Конечно, можно. Но, во-первых, это долго, и, во-вторых, молитва должна быть очень искренней». Через некоторое время эта девушка мне с возмущением пишет: «Я уже целых две недели читаю молитвы, а у меня никакого улучшения все еще нет!!!» Пришлось объяснить, что ей, может, и пять, и десять лет придется молиться, прежде чем получить улучшение. Иначе это уже какая-то торговля получается: я вот тебе две недели помолюсь, а ты мне за это…. А торговля с Богом недопустима…

Кроме того, если ты стоишь на пути веры, ты должен понимать, что беды посланы тебе не просто так, не случайно. И раз уж эти испытания даны свыше, то, наверное, правильнее было бы пройти их и не роптать. А когда ты начинаешь торговаться: «Вот я ходил в церковь, молился, службу заказал, а мне ничего за это не пришло!», – то это уже не вера, не путь к Богу, а, по сути, та же черная магия: «любой каприз за ваши деньги». Как-то так…

А молитвы действуют – даже порчу можно отмолить. Только это длительный и трудный путь, иногда он действительно занимает годы. Я знаю случаи, когда люди реально отмаливали сильные повреждения. И, знаете, практически всегда это были похожие ситуации: мать видит, что у ее ребенка (неважно – взрослый он или маленький) что-то серьезное, нехорошее происходит, и она настолько искренне просит за него…

– Материнская молитва – это великая сила!

– Да, материнская молитва. Я сама лично видела у парня мощную порчу и развивающееся серьезное заболевание. Но любовь его матери была так велика, так сильна, она ни времени, ничего не жалела, истово молилась – и все у ее ребенка прошло. Вот какие молитвы доходят! Зато, честно говоря, я ни разу не видела, чтобы кто-то вымолил себе, например, счастливую личную жизнь. У моего институтского преподавателя, пришедшего к вере в постсоветское время, дочка вышла замуж, как он считает, благодаря его молитвам, но, к сожалению, очень счастливым этот брак не назовешь.

– Имеет ли значение, кто молится, насколько этот человек чистый, светлый?

– Главное, чтобы он был искренним. Но вся беда в том, что большинство думает, молитва, как таблетки: принимать две недели, по два раза в день. А потом уж, будьте добры, подавайте мне результат! «Я же тебе молюсь, я тебе заплатила, свечку огромную поставила, на церковь подаяние дала, значит, ты мне отвечай». Такой торг может, скорее, привлечь бесов, астральных сущностей, которые только ухудшат ситуацию.

– Но это ведь не значит, что у Господа вообще ничего нельзя просить?

– Мудрые люди говорят, что у Бога нужно просить разума, терпения… А если что-то конкретное физическое просишь, то легче сбиться на торг, сводящий все на более низкий энергетический уровень. До Бога «докричаться» только на очень высоком уровне можно: ментальном и выше. А в астрале, то есть, намного ниже, водится масса всяких сущностей, бесов, которые чаще всего и перехватывают все подобные низкоэнергетичные «послания». И даже ответ какой-то человеку может от них прийти. Это так называемая «замануха», с помощью которой они искушают человека мыслью, что он вышел на невероятно высокий уровень и с ангелами общается. Хотя на самом деле все гораздо печальнее. И в результате такое «общение» приводит не к подъему, не к улучшению ситуации, а к ее резкому ухудшению.