Пролог
22:44
30-ое Августа, 2023-ий год
Тропарёво-Никулино, Москва
– Включить твою любимую? – стоя у проигрывателя, любяще произнёс он.
Девушка с улыбкой на лице утвердительно кивнула головой, и он тут же поставил «ту самую» пластинку.
Всю квартиру сразу же заполонили прекрасные звуки классической музыки. Это был Рахманинов. Она так сильно любила его и данную композицию, потому что именно на концерте его музыки она повстречала своего возлюбленного и именно под эти незабываемые фортепианные аккорды он спросил её имя. Подобное знакомство было невозможно забыть, ведь насколько это романтичнее, чем стандартное общение по учёбе, сайты знакомств и прочее прочее.
Девушка поднялась с дивана, встала рядом со своим молодым человеком и он, нежно обняв её за грациозную талию, принялся медленно танцевать с ней по комнате.
Картину танца дополнял и внутренний антураж их квартиры: слегка приглушенный свет, аккуратный столик с двумя полупустыми бокалами и бутылкой красного вина рядом, огромное панорамное окно, через которое открывался невообразимый вид на ночную столицу, вечно живущую и вечно дарящую желание жить; аккуратно расставленные на полках книги, которые так часто читала она и диски с играми, в которые так часто играл он. На стенах комнаты висело несколько их совместных счастливых фотографий, а также картины Моне и Айвазовского.
– Уже целых пять лет прошло с того момента… Даже не верится, время так быстро пролетело. – тихо говорил он, продолжая танцевать и смотреть в её глубокие зелёные глаза.
– «Счастливые часов не наблюдают», так ведь? – улыбнулась, глядя на него, она.
Рукой он отодвинул с её лица прядь рыжих волос и ласково поцеловал в губы.
– Я люблю тебя, Катерина, и я бесконечно счастлив тому, что встретил тебя тогда. – абсолютно искренне произнёс он.
– И я тебя люблю, Слава; я уверена, что наш совместный отпуск мы проведём настолько прекрасно, насколько только возможно. – она поцеловала его в ответ.
Пара села на диван и, продолжая пить вино, принялась обсуждать все детали грядущего отпуска.
– Да, к твоим родителям однозначно нужно съездить, только давай не как в прошлый раз, дня на два максимум, но не больше! – возразил ей Слава.
– Ах-ха-ха! Да не переживай! Папа не заставит тебя опять картошку выкапывать, сейчас же не сезон – улыбаясь, отвечала девушка. – Москвича, конечно, сразу видно, никогда в детстве на даче не работал!
– Попрошу провинциалов не возникать! – рассмеявшись, ответил он и ещё раз поцеловал её.
Бутылка вина уже была допита, а на часах пробило одиннадцать часов вечера. Одна композиция на проигрывателе сменяла другую, а двое влюбленных всё также не замечали быстротечный ход времени.
– Тогда завтра и послезавтра мы у моих родителей, а потом по нашим билетам улетаем на Алтай? – уточнила Катя.
– Да, всё именно так, а как вернёмся, остаток отпуска проведём дома, договорились?
– Договорились! – радостно подтвердила девушка.
Внезапно их расслабленную беседу прервало крайне громкое и недовольное мяуканье.
– Ксюша! Ну что такое опять? – спросила Катерина, встав с дивана и подойдя к маленькому, серому, пушистому комку шерсти.
Кошка, глядя на свою хозяйку, не переставала жалобно и недовольно мяукать, словно настойчиво просила её о чем-то.
– Слав, а ты её кормил сегодня? Я же тебя просила утром.
Слава тут же виновато отвёл глаза в сторону.
– Да я хотел покормить, но там корм закончился, собирался купить, когда с работы ехал, но забыл…
Кошка недовольно взглянула на своего забывчивого хозяина и обиженно буркнула.
– Да уж, всегда всё самой приходится делать… Ладно, потерпи, Ксюшенька, утром купим тебе корм, и голодовка отменится. – хозяйка ласково поцеловала своего питомца и погладила её по голове.
Однако, хозяин уже поднялся с дивана и принялся одеваться.
– Я сейчас до круглосуточного сбегаю. Всё-таки моя вина, а бедняжка голодать не должна. – ответственно произнёс он.
– Слав, да не надо, время много уже, утром сходишь, она потерпит. – попыталась остановить его Катя.
– Нет. – он мельком поцеловал свою девушку в лоб. – Ксюша не заслуживает сидеть всю ночь и голодать; она достойна всего самого наилучшего, также, как и ты.
Глядя в глаза своему молодому человеку, Катя ещё раз вспомнила одну из вещей, за которую она полюбила его. Семья, домашний очаг и близкие люди всегда стояли у него на первом месте, он ставил их выше работы и собственной жизни, поэтому рядом с ним она всегда чувствовала себя, как за каменной стеной.
Он закончил одеваться и, перед выходом, ещё один раз поцеловал свою возлюбленную.
– Люблю тебя, через пару мгновений уже вернусь. – произнёс он и закрыл за собой дверь.
Тропарёво… Как всегда яркое, полное людей и прекрасное Тропарёво. Квартиры здесь конечно не самые дешевые, но зато какие виды! Кучи университетов, торговых центров и даже сама Москва-река. Это всё, пожалуй, стоит любых денег. Людей к вечеру на улицах становилось всё меньше, а солнце уже совсем исчезло с неба. Близилась ночь, прекрасная и бессонная столичная ночь. Полная блестящих огней, шикарных тусовок и теплого отдыха в постели с любимой. Прекрасная столичная ночь.
Современные московские микрорайоны вмещали в себя сотни человек, десятки магазинов, пунктов выдачи, баров, аптек, больниц и всё это – на крошечном клочке земли. В этом было своё удобство: всё рядом, и не надо никуда ездить. Однако и было что-то не очень приятное, ведь зная количество людей, которое живёт хотя бы в одном доме с тобой, невольно ужасаешься тому, насколько ты мал, даже в контексте одного такого района.
Владислав же привык к этой жизни, так как он ничего иного и не знает, в отличие от Кати, для которой такая глобализация в новинку и, честно сказать, не слишком приятна. Ей, как и многим другим молодым людям, переехавшим в столицу учиться и оставшимся здесь на всю жизнь – было крайне тяжело привыкнуть к такому темпу и шуму, который для обычного провинциального человека был крайне непривычным. Лишь любовь служит здесь для неё спасательным кругом, пока своей душой она где-то в совершенно другом месте.
До круглосуточного магазина было идти также недалеко, всего пять или семь минут. Пока Слава шёл, он наслаждался видом ночного неба – всегда одинаково чёрного с огромной луной. Наслаждался и видами гигантских домов-новостроек с их огромным количеством окон и балконов, за каждым из которых кроется своя история и своя жизнь.
Людей на улицах уже не было совсем, а парковки близь домов были все заставлены машинами. Даже из своих балконов никто не выглядывал на улицу, все предпочитали оставаться дома в такую холодную осеннюю ночь. Лишь внезапный и одинокий хлопок вдалеке от домов разбавил эту ночную тишину.
Наконец-то Слава добрался до нужного места. Без лишних размышлений он взял несколько упаковок влажного корма и одну большую сухого; оплатил всё это на кассе самообслуживания и тут же вышел обратно на улицу. Весь процесс занял у него даже меньше времени, чем дорога до магазина.
«Отлично, можно наконец-то возвращаться домой. Почти целый месяц без работы, без лишних мыслей, забот и размышлений, как же давно мне этого не хватало… С Катей, все эти дни я проведу вместе с ней одной, по-моему, что-то лучше этого даже придумать трудно. Я давно не ощущал себя настолько живым, настолько чувствующим жизнь!» – он с улыбкой взглянул на луну и продолжил размышлять. – «Вероятно, это и есть то самое счастье, к которому я стремился все эти 25 лет; видимо, это то чувство, о котором мечтает почти каждый человек на земле…»
До дома осталось идти самую малость. Перед собой он увидел первого прохожего за всё время этой внезапной прогулки. Достаточно высокий и худой молодой мужчина, одетый в черное пальто и брюки, шел, пошатываясь, по той же тропинке, что и сам Слава.
«Пьяный, наверное, надо бы обогнать его и зайти домой уже, а то нарвусь на кого-нибудь ещё».
Слава ускорил свой шаг, но, когда он минимально приблизился к незнакомцу, тот тут же пошатнулся еще сильнее и с грохотом упал на землю.
«Чёрт! Только этого не хватало, нужно мимо пройти, достали уже эти никчемные алкоголики, кроме бутылки и не знают в мире ничего».
Он перешагнул через упавшего прохожего, однако, сделав лишь один шаг после этого, моментально застыл в ужасе.
Вместо привычного звука поступи по асфальту, он услышал и почувствовал, как наступил в какую-то густую жидкость. Владислав медленно опустил свой взгляд и в свете фонаря разглядел, что наступил в лужу крови, в которой и лежал молодой человек.
Он тут же бросил пакет со своими покупками в сторону и, присев на колено, наклонился к неизвестному, повернув его лицом к себе и бегло осмотрев.
Его ярко-голубые глаза были едва открыты, а светло-русые волосы прядями падали на его лицо. Его кожа приобрела смертельно-бледный окрас, губы засыхали на глазах, а его нечастое дыхание с каждой секундой становилось всё более редким и прерывистым. Он был невероятно красив, даже в предсмертном состоянии его красота и идеальные черты лица бросались в глаза. Вся передняя часть его пальто была в темно-алой крови, которая бесконечным потоком шла из раны на теле, которую прежде он прикрывал рукой.
Слава моментально выхватил из своего кармана телефон и набрал номер скорой помощи.
– Микрорайон Юго-западный, дом 2, корпус 6, прямо на улице! Здесь человек с очень серьезным ранением, он похоже умирает, пожалуйста, поторопитесь и вызовите полицию! – чётко и быстро проговорил в трубку парень.
На той стороне провода всё поняли и сообщили, что прибудут как можно скорее.
Слава в ужасе прощупал пульс неизвестного и попытался привести его в чувства.
– Ты слышишь меня? Пожалуйста, не умирай, я уже вызвал скорую, она сейчас будет. Оставайся в сознании, пожалуйста! – взволнованно взывал к парню он.
Пульс еще был, однако настолько редкий, что был очевидным факт нахождения молодого человека на грани жизни и смерти.
– Послушай меня внимательно… – своим хриплым голосом, сквозь боль и страдания, произнёс молодой человек.
«Отлично! Он ещё живой, может даже удастся его спасти, лишь бы получилось!».
Парень приоткрыл свои глаза и безжизненным взглядом посмотрел прямо на Славу.
– В левом кармане… В левом внутреннем кармане моего пальто лежит кольцо. Пожалуйста… Прошу тебя… Ты должен передать его человеку… – с каждым словом ему становилось говорить всё тяжелее и тяжелее.
– Кому? Только скажи кому, я всё сделаю, не смей умирать! – продолжал взывать к жизни внутри неизвестного Слава.
– Передай его и скажи ей, что в этой жизни я любил лишь её… Найди её и передай ей это… Никому не говори о моей просьбе… Найди Елену Пожарову… – после этих слов глаза парня вновь почти закрылись, и он тяжело выдохнул.
– Нет! Не умирай! Пожалуйста! – кричал ему Слава.
Звуки сирены скорой помощи уже раздавались всё громче и громче. Помощь была близка.
– Скорая уже почти здесь, всё будет хорошо, слышишь?!
Но парень уже не отвечал ему. Глядя на его лицо, Слава понял, что он уже мёртв.
Сирена становилась всё громче и громче.
Слава быстро достал из левого кармана парня кольцо и убрал его к себе за пазуху.
– Найти Елену Пожарову… – произнёс он, глядя на лик мёртвого человека, ещё вчера такого же живого, как и сам Слава. Слеза скатилась по его щеке.
Сирена становилась всё громче. Своим адским шумом она заглушала любые звуки, любые мысли и любые эмоции. Раздробляя ночную тишину, она затмила собой всё. Только сирена и только смерть сейчас были здесь.
Глава 1
00:25
31-ое Августа, 2023-ий год
Тропарёво-Никулино, Москва
Люди повсюду метались из стороны в сторону. Несмолкающая сирена своим криком заглушала их многочисленные голоса. Несколько полицейских обыскивало тело погибшего, пока их напарники оцепляли ближайшую территорию. Владислав сидел на тротуаре неподалеку от трупа в ожидании, когда к нему подойдёт кто-то из следователей.
Все его мысли крутились вокруг одного имени:
«Кто это? Его жена, девушка, бывшая? Почему нельзя об этом никому говорить? Мне действительно придётся врать полиции? А если он был какой-то преступник или того похуже? Нужно ли мне врать? Нужно ли прятать это кольцо? Я ведь даже не знаю его имени, как я собираюсь вообще её найти? И должен ли я её искать вообще? Ладно, Слава… Надо как-то держать себя в руках, а то слишком много вопросов и волнений… Нужно успокоиться, хоть как-то…»
Он позабыл о своей девушке, кошке, позабыл и обо всех бытовых проблемах, и планах на отпуск. Сейчас Владислав думал лишь о том, о чём позабыть было уже невозможно.
– Здравствуйте, меня зовут Илья Дмитриевич Максимов, я следователь. Вы сейчас в состоянии разговаривать? – спокойно произнёс и наклонился к нему мужчина в тёмной полицейской форме.
Слава из-за вечерней темноты не смог хорошо разглядеть его лицо, однако почти полностью чёрные глаза следователя тут же врезались в его память и моментально внушали не самые приятные чувства.
– Да… В состоянии конечно… – ответил ему ошеломленный Слава.
Полицейский присел рядом с ним на бордюр, включил диктофон и достал блокнот и ручку.
«Диктофон? Кто-то в полиции таким еще пользуется?» – с удивлением отметил для себя Слава.
– Отлично. Во-первых, представьтесь, пожалуйста и, если у вас при себе есть удостоверение личности, то позвольте мне на него взглянуть. – начал говорить Максимов.
– Малитов Владислав Алексеевич. – Слава протянул полицейскому свой паспорт, который по обыкновению вместе с ключами и рабочими флешками хранил у себя во внутреннем кармане куртки.
Следователь сделал себе несколько заметок из паспорта и вернул его обратно владельцу.
– Когда и в силу каких обстоятельств вы попали на место происшествия? – продолжал свой расспрос Максимов.
– Я живу в паре домов отсюда. У моей кошки закончился корм, и я решил дойти до круглосуточного магазина, чтобы купить ей новый. На обратном пути я и нашёл погибшего. – дрожащим от волнения голосом ответил Слава. Прежде ему еще не приходилось иметь дело с полицией, особенно в подобном отношении.
Теперь, когда Максимов был ближе, у Малитова наконец-то получилось лучше разглядеть его лицо. Помимо чёрных глаз ярко выделялся острый подбородок и нос. У него была смуглая кожа с очень гладкими и прилизанными назад волосами. Создавалось ощущение, что Илья Максимов – не самое подходящее сочетание для него и куда больше ему подошли бы имена и фамилии каких-нибудь горных народов.
– Вам знаком потерпевший? – прервал осмотр своей внешности Илья Дмитриевич.
– Нет, я впервые в жизни его вижу.
– А был ли поблизости еще кто-нибудь? Другие свидетели или иные прохожие? – продолжал допрос следователь.
– Нет, потерпевший – единственный, кто встретился мне по пути.
Максимов продолжал делать заметки в своём блокноте. Что удивительно – его лицо не выражало в себе ни капля напряжения или стресса; он был абсолютно спокоен, а тон его голоса – максимально равномерным и умиротворённым.
– Когда вы позвонили в полицию, вы сказали, что человек «умирает»; выходит, что, когда вы его нашли, он был всё ещё жив. Потерпевший был в сознании? Он что-нибудь говорил?
Этого вопроса и боялся Слава. Он понимал, что здесь ему предстоит принять крайне сложное решение: помогать ли ему погибшему незнакомцу или же рассказать полиции всю правду? Над этим вопросом можно было размышлять бесконечно, однако времени на раздумья уже не было, и нужно было говорить то, что лежит и на уме, и на душе.
– Да, когда я нашёл его, потерпевший был всё ещё жив, однако он ничего не говорил и не делал, лишь издавал едва различимые звуки. – судьбоносно соврал Слава.
– Я вас понял. Владислав, вы пьяны? – внезапно спросил Максимов, глядя своими бездонными глазами на свидетеля.
– Да… У нас с девушкой сегодня годовщина, поэтому я выпил. – Слава был поражён, как полицейскому удалось заметить в нём следы опьянения, ведь выпил он не так много, да и вино обычно не берёт его, тем более всего лишь половина бутылки.
– Хорошо, у меня на данный момент нет к вам никаких вопросов, но имейте в виду, что в случае чего мы можем вызвать вас в участок на дополнительный допрос. – следователь поднялся с тротуара и уже собирался возвращаться к своим коллегам, как вдруг раздался громкий звук телефонного рингтона.
– У погибшего звонит телефон! – крикнул один из полицейских, обыскивавших потерпевшего.
Слава тут же приподнялся с земли и внимательно прислушался.
– Бери трубку и ставь на громкую связь, сейчас же. – скомандовал Максимов.
Все вокруг замолчали.
– Алло? Алло, Кирилл? – послышался хрупкий женский голос из трубки телефона.
«Женский? Может это она и есть?..» – насторожился Слава.
– Добрый вечер, это следователь Максимов. К сожалению, человека, которому вы звоните, убили. Вы не могли бы представиться? – четко и спокойно проговорил Илья. Владислава тут же поразило, с каким спокойствием Максимов рассказал девушке о смерти этого человека. А если бы это была его мать или возлюбленная? Разве так должны поступать полицейские?
Голос ненадолго замолчал, но уже через мгновение заговорил вновь, правда, уже с совсем иной интонацией.
– Да… Меня зовут Вероника Седых, я его коллега…
«Нет, это не она… Но уже хоть что-то…» – разочаровался Владислав.
– Вероника, вы не могли бы сказать нам полное ФИО вашего коллеги? И еще вопрос, когда вам будет удобно приехать на опознание? – продолжал без особого волнения задавать ей вопросы следователь.
– Его зовут Полковников Кирилл Александрович… Мне будет удобно не раньше завтрашнего утра, часов в девять, наверное – крайне печальным голосом проговорила девушка.
– Хорошо, тогда приезжайте завтра к этому времени в районный морг. Я буду ждать вас там. – ответил ей Максимов.
– Да, конечно… – произнесла она и положила трубку.
Следователь сделал ещё несколько пометок в своём блокноте и убрал телефон потерпевшего в прозрачный зип-пакет.
– Малитов, вы свободны; надеюсь, скоро вы придёте в себя, такие вещи случаются, и от этого никто не застрахован. – обратил он наконец-то внимание на одиноко стоящего парня.
– Да, разумеется… До свидания… – сказал Слава и, пройдя мимо полицейских и заграждения, вернулся к своей дороге домой.
Ночная луна ярко светила на абсолютно чёрном беззвездном небе. Вокруг было тихо, и даже звуки сирен куда-то пропали. Хотел бы он, чтобы и в его голове было так же тихо и спокойно, как вокруг.
«Теперь обратной дороги у меня нет. Я действительно соврал полиции, подумать только… Ради чего? Ради мёртвого незнакомца и его просьбы? Я ведь ставлю под угрозу не только себя, но и всё наше с Катей совместное будущее. Вдруг там были камеры, и они узнают, что я забрал у него кольцо и говорил с ним? Что будет тогда?»
Он взглянул на своё отражение в луже на земле и увидел в себе погибшего парня. Слава вспомнил его умирающие голубые глаза, голос, пусть и совсем хриплый и увядающий, но всё же несущий в себе надежду. Вся последняя надежда его была обращена человеку, которого он даже толком не мог разглядеть.
«Нет, я сделал всё правильно. Я был последним, что он увидел в своей жизни; просьба, которую он поручил мне – это просьба всей его жизни, последнее желание. Неважно, кем он был и чем он занимался, любой человек достоин исполнения своего последнего желания, особенно когда оно так тесно связано с любимым человеком… Я не знаю, как, но мне придётся найти эту девушку. С чего мне стоит начать? Эта Вероника Седых, она, вероятно его хорошо знала, раз звонила ему в такой час. Нужно попытаться найти его страницы во всех социальных сетях и завтра поехать к моргу, чтобы там поговорить с его коллегой. Если эта Елена так многое для него значила, то её не должно быть проблемой найти, не так ли?» – принял своё решение Слава и наконец-то вошёл в подъезд своего дома.
После громкого и тяжелого стука дверь отворилась.
– Слава! Почему ты так долго? Почему ты трубку не брал?! – с порога с вопросами набросилась на него Катя, но стоило увидеть ей мрачно-бледное лицо своего парня, ее настроение тут же сменилось. – Что с тобой?..
«Ей не стоит всё рассказывать, она будет волноваться, очень волноваться… Нужно просто отыскать эту девушку и спокойно вернуться к отпуску, не нужно портить его Кате, она этого явно не заслуживает» – подумал про себя Слава.
– На обратном пути я нашёл мёртвого человека… Приезжала полиция, брали показания… Но сейчас меня отпустили, и всё хорошо. И, да, я купил корм – он протянул ей пакет с ним для Ксюши, которая, увидев опечаленное лицо хозяина, молча встала в углу комнаты и ничего «не говорила».
Катя, не сказав ни слова, обняла своего парня и максимально крепко прижала к себе.
– И ещё, завтра утром я поеду в участок и отвечу им ещё на несколько вопросов, так что я встану пораньше, хорошо? – спросил у неё он, совсем не обнимая в ответ.
– Да, конечно. Может мне поехать с тобой? – её изумрудные глаза блестели от волнения и переживаний за своего единственного и незаменимого возлюбленного.
– Нет, не нужно, я справлюсь. Всё будет хорошо, я обещаю тебе. – он поцеловал её и прижал к себе.
Однако в глубине своей души он всё же сомневался в том, что всё будет так хорошо. Ведь ещё с детства Слава знал, что у каждых, даже самых малозначительных решений, могут быть огромные и порою разрушительные последствия.
Глава 2
17:35
30-ое Августа, 2018-ый год
Тверской район, Москва
– Ну что, Славон, погнали в бар как всегда? Там говорят на Китай-городе какой-то новый открылся, да и скоро еще и Димон подъедет! – протараторил ему один из приятелей, параллельно покуривающий свой новенький айкос.
– Да нет, сегодня голова как-то болит, я, пожалуй, домой поеду. – этично отнекнулся Слава.
Друзья попрощались, и он остался один. Лёгкий осенний ветер обдувал его плащ, а небольшой дождь своими редкими каплями освежал его напряженную после пар голову.
«Даже не знаю, странное какое-то чувство. Вроде мы всегда ходим в бар или клуб, и мне всегда это нравится, но последнее время, что-то как будто бы изменилось. Меня перестали привлекать бары, тусовки и клубы? Или мне перестало нравиться, что это у меня всегда? Даже не знаю, как описать… Вроде же всё хорошо и всё есть, но как будто бы чего-то не хватает… Разнообразия что-ли?»
Он стоял на мосту и, глядя на спокойную Москву-реку, продолжал свои размышления.
«Каждый день, каждый миг я вижу одно и тоже. Одинаковые лица, одинаковые слова, одинаковые ситуации. Сколько бы новых людей я не повстречал – у всех них есть что-то общее, что могло бы свести их под общий знаменатель. В чем причина всего этого? Хотя, если так подумать… Я ведь и сам всегда занят одним и тем же. Хожу по одинаковым маршрутам, одинаково себя веду, говорю одинаковыми фразами. Так почему я должен ожидать чего-то нового, если сам по-прежнему остаюсь старым?"
Он тут же осмотрелся вокруг и, увидев неподалеку здание консерватории, направился прямиком к ней.
«Если я действительно хочу и желаю, чтобы хоть что-то в моей жизни изменилось, то я должен начинать меняться сам с сегодняшнего дня. Раньше вставал только к парам? Теперь буду вставать каждый день в одно и тоже время. Раньше я никогда не ходил в консерваторию и на концерты классической музыки? Теперь пойду. Самое главное, чтобы моё рвение продлилось как можно дольше и это действительно привело меня к положительному результату».
Он достаточно быстро добрался до консерватории и, отстояв небольшую очередь в кассу, приобрёл билет на ближайший концерт.
«Рахманинов? Вроде я где-то слышал это имя, но никак не могу вспомнить где. Ладно, без разницы с чего начинать, главное наконец-то начать».
Владислав занял своё место в зале и стал ожидать начало концерта. С каждой секундой народу в зале становилось всё больше и больше, пусть и большей их частью были старики и старушки.
«Столько людей вокруг… Неужели они все пришли сюда только ради этой древней музыки? Хотя ладно, тут вроде одни старички, а им это вполне себе простительно».
Ведущий еще раз объявил программу концерта, а Слава, что естественно, ничего не понял из его слов. Концерт начался, и прекрасная музыка заполнила весь зал. Зрители сидели и наслаждались каждой нотой и каждым аккордом, пока Слава был потрясен тем, что он услышал.
Прежде, музыка была для него чем-то исключительно увеселительным. Он включал ее во время тренировок, быстрых поездок на машине и обожал слушать в клубе. Но сейчас, это было что-то совсем иное. Музыка порождала в нём мысли, эмоции и чувства. Причём чувства эти были совершенно не первобытные и инстинктные. Это было что-то совсем иное. Чистое и благородное.
Он не отрывал своего взгляда от молодой пианстки за фортепиано вплоть до того момента, пока не увидел сидящую впереди себя девушку. У неё были длинные и, словно сотканные из шёлка, рыжие волосы, утончённая и покрытая родинками светлая кожа с небольшим румянцем на щеках, а также бесконечно-глубокие изумрудные глаза, которыми она пристально смотрела на сцену.
Он поймал себя на мысли о том, что никогда прежде не чувствовал подобной симпатии к девушке. Всегда его привлекали только формы, открытость и социальное положение в обществе, а здесь он впервые видит загадочную себе девушку, которая манит к себе одним своим взглядом.
Пока на фоне играла знаменитая «Элегия», он всё продолжал смотреть на таинственную незнакомку, поражаясь тому, насколько она прекрасна.
Стоило концерту закончиться, так он тут же, обогнав всю толпу устремился к своей избраннице. Прежде при знакомстве он всегда делал какие-то комплименты, часто не самые вежливые и приятные. Но ей… Он даже не знал, что сказать.
Он остановил ее легким движением руки и, как только она обернулась, он смог проговорить ей лишь робкое и неуверенное:
– Извините, а как вас зовут?
07:50
31-ое Августа, 2023-ий год
Тропарёво-Никулино, Москва
Он открыл свои глаза. Солнце лишь слегка проникало в спальную комнату, создавая в ней утренний уют и тёплую атмосферу. Катя ещё спала, как всегда, отвернувшись к стене и немного посапывая. На часах было без десяти восемь. Слава отключил ещё не успевший прозвенеть будильник и поднялся с постели.
После вчерашнего вечера в его голове всё ещё был слой густого тумана, мешавший ему здраво мыслить и рассуждать. Он был начисто выбит из колеи привычных бытовых мыслей и совершенно не предполагал, что ему с этим делать.
Он взглянул на своё отражение в зеркале: густые каштановые волосы слегка закрывали его тёмно-карие глаза, а лёгкая щетина свидетельствовала о том, как сильно он расслабился за последние дни, проводимые исключительно со своей возлюбленной. Его черты лица были достаточно мягкими и не слишком выразительными, однако при первом же взгляде на Владислава читалась доброта его души и характера, хотелось довериться ему, и не возникало ни одной мысли о том, что этот человек способен на что-то дурное.
«Надеюсь, сегодня это всё закончится. Уверен, что эта коллега должна знать или саму Елену, или кого-нибудь, кто знает об этом Кирилле больше. Всё закончится, и я сразу вернусь к отпуску. Всё-таки и билеты куплены, и планы составлены. Беспокоиться, наверное, не следует, да?» – задал он этот вопрос своему отражению, но ответа, ожидаемо, так и не прозвучало.
Никакого аппетита для завтрака у него не было, ведь перед глазами он всё ещё то и дело видел то бледное и полное печали лицо умирающего человека. Ему ни раз приходилось бывать на похоронах близких ему людей, но никто из них так не въедался в его память, как погибший незнакомец. Возможно, всё дело в том, как наш мозг воспринимает факт смерти. Если человек уже успел хорошо пожить и умер от неизлечимой болезни в постели родного дома, то мы не воспринимаем это, как что-то ужасающее или шокирующее. Однако, когда мы видимо молодого и погибшего не своей смертью – сразу испытываем чувство внутреннего ужаса и страха, который всегда таится в глубине наших душ. А главный ужас состоит в том, что подобная смерть, как правило, полна печали и сожалений.
Он надел на себя свою свежепоглаженную чёрную рубашку, такие же чёрные брюки и накинул легкую ветровку сверху. Он прекрасно понимал, что сегодняшний день будет непростым, однако менять своё решение был не намерен.
– Ты уже уходишь? – появилась в проходе сонная Катя, глаза которой были еле открыты, а ветер из открытого окна легко обдувал её бежевую пижаму.
– Да, но ничего страшного, я надеюсь, что это не продлится слишком долго. – пытаясь успокоить и себя, и её, произнёс он.
– Слава, я люблю тебя, не забывай об этом… – с печалью на лице произнесла она.
– Я тоже тебя люблю. – ответил он и, перед выходом поцеловав и обняв свою девушку, покинул стены дома.
Когда он спускался по лестничной клетке, то услышал, что дверь его квартиры всё ещё была открыта, а когда поднял глаза вверх – увидел, как Катя всё ещё стоит и провожает его своим полным заботы взглядом.
На улице было достаточно солнечно, пусть и по-утреннему прохладно. Людей было ещё совсем немного: школьники и студенты, спешащие на учёбу с набитыми сумками, мамы, играющие со своими детьми на площадках; а также любители утренних пробежек, которые уже в поте лица увеличивали количество шагов на своих умных часах. Для Славы всё это – абсолютно привычная и обыденная картина; когда-то он и сам ездил этой же дорогой до института, а потом, купив машину, стоял часами в пробках на ближайшем шоссе. Пусть это и были не самые приятные воспоминания, однако в них было что-то тёплое и близкое, о чём иногда можно было даже поностальгировать.
Благо, до районного морга можно было спокойно дойти пешком и не тратиться на столь драгоценный в наше время бензин.
Когда они только съехались, Катерина была просто поражена отсутствием того, что она так успела полюбить у себя дома. Птицы здесь совсем не пели, их почти и не было вовсе. Микрорайоны были окружены дорогами со всех сторон, поэтому выхлопные газы и бешеное движение машин мешали здесь завестись хоть какому-то животному миру. Её это особенно трогало до глубины души.
Слава шёл и всё продолжал листать в телефоне бесконечно сменяющие друг друга социальные сети.
«Боже, это просто чушь! Во «Вконтакте» нет ни одной подходящей страницы с его именем и фамилией! А Пожаровых Елен там просто сотни в одной только Москве… Так их найти будет просто невозможно, нужна ещё хоть какая-то информация, чтобы я смог сузить круг поисков. Похоже вся моя надежда только на эту Веронику».
Здание морга уже показалось на горизонте, а время на часах как раз близилось к девяти. Слава встал у автобусной остановки, что находилась неподалеку от морга, и принялся ждать, когда кто-нибудь зайдёт или выйдет из этого здания.
Первым человеком, показавшемся неподалёку, являлся уже знакомый Славе Илья Дмитриевич Максимов. Он вышел из припаркованного рядом BMW и своей уверенной и быстрой походкой направился внутрь помещения. Несмотря на то, что ничего плохого за ним Слава ещё не замечал, следователь всё равно вызывал у Малитова смутные чувства и не слишком хорошее предчувствие. Хотя, вполне возможно, что всё дело было лишь в грозном внешнем виде Максимова, а также в его крайне серьезных и спокойных методах работы.