000
ОтложитьЧитал
Глава 1
«Кто людям помогает – тот тратит время зря. Хорошими делами прославиться нельзя…»
© Успенский Э. «Песня старухи Шапокляк»
Линда
Закусив от усердия нижнюю губу, вынула из духовки пирог «Шарлотка» и бережно опустила его остывать на стол.
Так-с, теперь надо присыпать его сахарной пудрой и готово!
Совсем скоро приедут две мои подруги.
Выбраться из городской суеты и провести июльские выходные с подругами на моей прекрасной даче – это реальное чудо.
Мою дачу дачей особо не назвать. Это больше дом выходного дня, но привычка вещь очень прилипчивая. Потому я продолжаю называть шикарный дом, почти мини усадьбу дачей.
Мой плейлист в телефоне радовал новейшими хитами. Настроение у меня было на десятку по пятибалльной шкале. Я пританцовывала и подпевала голосом спятившей кошки.
А почему у меня хорошее настроение? Как думаете?
Не только из-за выходных.
Просто на моей работе появился новый генеральный – мужчина мечты. И я собираюсь сегодня с девочками обсудить этого кадра по всем фронтам, обмыть хорошенько его косточки и обсосать все нюансы его жизни, точнее, сплетни, которые мои подруги уже успели про него насобирать.
Да, представлюсь – Линда Леонидовна Литке, тридцати шести лет отроду. Друзья зовут меня Лин. Прошу любить и жаловать.
Работаю в должности управляющей трёхзвёздочным отелем. Ну-у, до пяти звёзд мы ещё не доросли.
Может, новый генеральный вдохнёт в отель новую жизнь? Привлечёт инвесторов и мы, наконец, обновим фасад, сменим вывеску? Сайт модернизируем? Повара нормального для нашего кафе при отеле наймём? Так, не туда мои мысли свернули. Я же о себе рассказывала.
Девочка я уже взрослая. Можно сказать, что я – красивая. Ладно-ладно, симпатичная.
Ростом, правда, не удалась – всего метр с кепкой. А точнее, один метр шестьдесят один сантиметр и три миллиметра.
При таком росте мне приходится держать своё тело в строгости. Вот после сегодняшней шарлотки и других возлияний, мне придётся в спортзале изгонять из себя лишние калории всю неделю.
С другими частями тела, слава богу, всё в полном порядке – все выпуклости и впуклости на месте. У меня всё натуральное, всё своё – досталось по наследству от мамы. Она у меня тоже дама фигуристая.
А вот волосы достались от папы. Цвет – тёмный каштан. Волосы у меня густые, вьющиеся и очень вредные. Под стать моему характеру.
Я сейчас одна и в активном поиске. Дважды разведена.
Два неудачных брака доказали мне, что каждый мужчина живёт для своего собственного удовольствия. Они прямо как противные наглые коты – вечно голодные, недовольные и требующие к себе особого внимания. Бррр…
Поэтому я для себя решила, что отныне мужчину буду заводить для своего собственного удовольствия, пока он мне не надоест. Так сказать, возьму его на передержку.
А как же любовь, спросите вы?
А любовь я уже прошла.
Первый брак по любви продержался год и два месяца. Выскочила замуж в двадцать два года за своего сокурсника. Думала, любовь до гроба. Но не вышло. Любовь прошла сразу же после медового месяца, потом началась бытовуха и вечное недовольство друг другом и нам обоим это надоело. Расстались мирно.
Второй брак тоже был по любви – вышла замуж за серьёзного мужчину. Он был банкиром. Почему был? Потому что сейчас он крутой весь из себя депутат с вагоном и маленькой тележкой любовниц. Я терпеть подобное не захотела.
Брак продержался целых три года.
От этого развода я получила миллион умерших нервных клеток и вот эту вот дачу.
Но нервы своему бывшему я тоже попортила знатно. Не желал он по-хорошему расставаться. Точнее, он вообще не хотел со мной разводиться. Видите ли, я была ему очень удобной женой. И мне это надоело. Я не диван и не кресло, чтобы быть удобной. Но мужикам этого не хочется понимать.
В общем, больше как-то я в любовь не верю.
Верю в страсть, желание, похоть, временное помутнение рассудка. В химические процессы между людьми, в конце концов. Но, увы, это всё проходящее.
Если, конечно, на моём пути когда-нибудь при жизни встретится этакий мэн, который сведёт меня с ума и будет сам сходить от меня с ума, и будет меня бесконечно любить, любить и любить, и мы проживём долгую, счастливую жизнь и помрём в один день, то тогда я признаю, что любовь реально существует.
А пока живём для себя. Хоть я уже и не девочка-припевочка, но выгляжу для своего возраста круто. Никто мне не даёт тридцать шесть. Максимум двадцать пять.
Раньше я боялась становиться тридцатилетней, думала на этом всё, пришла старость! Но не-е-ет, после тридцати всё только начинается! Мозги правильно работают, лапша на ушах уже не держится и вообще, начинаешь понимать, что ты – Женщина с большой буквы.
За такими мыслями я сервировала стол на троих. Выставила все блюда, накрыла их металлическими крышками, чтоб не остыли и…
Вдруг, так бахнуло снаружи, что я подпрыгнула от неожиданности.
Ого. Вот это гром.
Обычно я не боюсь грозы, но тут прямо такие раскаты, будто сейчас небо на землю обрушится.
Помимо грома налетел жуткий ветер, который начал гнуть мои туи и сосны едва ли не к самой земле.
– Что за ерунда? – нахмурилась я.
Ещё минуту назад стояла солнечная погода, а сейчас температура резко упала, и начинается страшная гроза с ураганным ветром.
Посмотрела в приложении на телефоне погоду и хмыкнула. Приложение изрядно врало. Показывало солнечную безветренную погоду.
– Ага, везде солнце, а только мой дом в аномальной зоне оказался, – проворчала я и снова посмотрела в окно.
Хорошо я догадалась накрыть стол в доме, потому что здесь прохладно, а на улице стояла сахарская жара. А то сейчас все мои блюда оказались бы на соснах и других деревьях.
Их ветви уже гнулись под сильным ветром.
Нахмурилась сильнее. И вдруг, вспышка молнии ударила в моё дерево! Сосна глухо застонала, заскрипела, и её макушка повалилась на землю и грохнулась прямо на мою цветочную клумбу с розами. Розам пришла хана.
– Вот же чёрт! – перепугалась я.
К моему счастью тут же хлынул какой-то нереальный ливень, и дерево после молнии не успело загореться. Ливень был похож на библейский потоп.
Проверила и закрыла все окна.
Гром и молнии меня реально перепугали, и подгоняемая страхом вырубила всю технику в доме, а потом ещё выключила и главный рубильник.
Громоотвода у меня не было. Зато на газоне были лежаки и садовая мебель, которая уже летала по двору, словно она научилась левитации.
Ругаясь на чёртову погоду, чёртовых лживых синоптиков и приложения, которые тоже лгут, я влезла в резиновые сапоги, надела садовый плащ и открыла двери. Ветер чуть не вырвал из моих рук мою дверь.
– Ну-ка, отвали, – зашипела на ураган.
Выбежала на газон и кое-как переловила всю свою мебель и затащила всё в гостевой дом.
Под ногами газон превратился в море. Все мои клумбы были уничтожены.
Настроение упало до отметки минус ноль.
Преодолевая ураганные порывы ветра, хлёсткие и тяжёлые удары ливневого дождя, кое-как добралась до дома. Вошла и, заперев двери, дышала так, будто пробежала сотни две километров.
За дверью завывал ветер.
По моей спине пробежали холодные мурашки.
Мне вдруг захотелось забраться под толстое пуховое одеяло с чашкой горячего шоколада и смотреть любимый сериал.
– Как же девчонки доедут? – спросила сама себя вслух. Голос от тревоги дрогнул. – И где они уже едут?
Подруги должны быть примерно в десяти-пятнадцати километров от меня.
Схватила телефон и скривилась. Естественно, сеть недоступна. Как в третьесортном ужастике!
Зато подруга Нина успела мне позвонить, когда была ещё сеть. Пять пропущенных от неё. Но я в этот момент спасала садовую мебель.
Алёнка, другая моя подружка написала мне смс.
Открыла сообщение и разочаровано вздохнула.
Алёна писала: «Лин, мостик через реку снесло. Проехать к тебе не сможем, пока его не восстановят. Остановились в гостях молодых людей, чтобы переждать бурю. Мы морально с тобой! Позвони».
Угу. Позвони. С чего позвонить? С телефона, который превратился в бесполезный пластик?
Проверила вайфай. Не работает.
Потом чертыхнулась. Я же всё в доме вырубила к чертям!
И у каких таких молодых людей они остановились?
Зная своих подруг, они быстро сориентировались и нашли себе убежище.
Опустилась за стол и решила, что переждать бурю лучше в обществе вкусной жареной курицы и отварной молодой картошечки.
Только наполнила тарелку, как вдруг в дверь постучали.
В дверь?
Постучали?
Я уставилась на куриную ножку в немом вопросе, будто она могла мне ответить, что происходит.
Кто может стучаться ко мне, если ворота наглухо заперты? И попасть на мою территорию можно, если только летать умеешь. Забор у меня высокий и со шпилями.
Наверное, показалось.
Прорычал гром. Сильнее застучал ливень. О-о-о… Это град! Прелестно.
Вооружилась ножом и вилкой, как снова в дверь раздался громоподобный стук.
И этот звук прозвучал как выстрел.
Испугавшись, отбросила столовые приборы, словно обожглась и вскочила со стула.
Сердце в груди ошалело забилось. Руки мелко затряслись. Зубы начали отбивать чечётку.
Кто может явиться в такую грозу?
Может, это девочки?
Но как они вошли на территорию? Прорыли лаз под забором? Или они резко научились делать пятиметровое сальто?
Стук стал настойчивее.
Бум-бум-бум-бум! А потом в дверь ещё и ногой со всей силы бахнули, что звенькнуло зеркало в прихожей.
– Есть тут кто?! – раздался какой-то чересчур громкий и звонкий мужской голос. А ещё глубокий, низкий, требовательный, и мне стало ещё страшнее. – Мне нужна помощь! Откройте!
«Маньяк!» – возникла в голове мысль.
Потом тряхнула головой и прогнала дурацкие мысли.
Ну какой маньяк?
Даже если маньяк, его уже от души непогода поколотила градом, вымочила дождём и потрепала ветром.
Я решительно приоткрыла не дверь, а окно и, высунувшись наполовину, уставилась на незваного гостя.
Крытая веранда защищала от дождя. Но вот от ветра ни шиша подобного.
Открыла было рот, чтобы спросить какого чёрта он тут делает и как пробрался на чужую территорию, так как ворота и калитка были закрыты и забыла все слова разом.
Мужчина тоже увидел меня и обратил на меня всё своё внимание. Приблизился и уставился в немом вопросе.
Это был очень высокий человек. Он был хорошо сложен, широкоплеч, у него были сильные руки. На нём был длинный чёрный кожаный плащ и высокие сапоги.
Его глубоко посаженные глаза смотрели настороженно, в лице было что-то загадочное и, пожалуй, пугающее. По моему телу пробежала дрожь.
А по его телу и чёрным волосам стекала вода. На кончике носа зависла капля, и я как завороженная уставилась на неё, гадая, как скоро она сорвётся?
– Прошу вас о помощи, – вернул меня незнакомец из тупого ступора.
– Э-э-э-э… – глубокомысленно изрекла я и тут же захлопнула рот.
Мужчина ждал, склонив голову. Ливень продолжал хлестать во всю мощь. Ветер завывал. Небеса сердились и посылали смертным своё возмущение в виде грома и молний.
– Сейчас, – сказала, наконец, и захлопнула окно.
Пошла к двери, по пути захватила со стола нож и спрятала его за спиной.
Отворив двери, спросила с порога:
– Что вам надо? И как вы вошли на территорию моего участка?
– Мне нужно укрыться где-нибудь ненадолго. И нужно перевязать рану.
В его голосе слышались командные нотки.
Но я обратила внимание лишь на одно.
– Перевязать рану? – переспросила. – Вы ранены?
Мужчина распахнул плащ и я, отшатнувшись, больно прикусила язык и только потому не заорала.
Под плащом у мужчины оказались надеты только штаны и сапоги. Торс голый.
Но не торсом я залюбовалась.
Из груди мужчины торчала какая-то деревяшка!
А весь его живот напоминал когтеточку очень большого кота с огроменными когтями!
Странно, но кровь из его ран не хлестала фонтаном. Она запеклась и наверное, от того раны и выглядели не столь жутко. Хотя, чего скрывать, они были чудовищно пугающие.
– Мама родная, да вам в больницу надо! – прохрипела я, немного отойдя от первого шока.
Незнакомец невозмутимо смотрел на меня чёрными бездонными глазищами и запахнул плащ.
– Нет. Просто помогите.
Вот же засада. И не могу же я сказать сейчас раненному человеку, что нет, пшёл прочь… Это же себя не уважать.
Скрепя сердце и обливаясь холодным потом от страха, я кивнула.
Но мужчина не сдвинулся с места. Склонил голову набок и вкрадчиво поинтересовался:
– Я могу войти? Вы меня приглашаете в свой дом?
– Приглашаю. Входите уже, – произнесла обречённо.
– Благодарю. Я принимаю ваше приглашение.
Не так я собиралась провести свои законные выходные.
Мужик тут же вошёл в дом, и мне вдруг показалось, что незнакомец стал ещё больше. По крайней мере, моя просторная прихожая вдруг стала очень тесной и какой-то приземистой.
А за окном непогода лишь набирала обороты.
Как он на своих двоих ещё держится – загадка.
И вот ещё одна загадка: что будет, если мужик двинет кони и помрёт?
Помрёт в моём доме.
От этой мысли я замерла, и по моему позвоночнику пополз пренеприятнейший мороз.
Это же меня затаскают по ментовкам. Будут приходить ко мне на работу, и спрашивать у моих коллег про мою персону. Ещё могут и меня обвинить в убийстве!
От этой мысли мне стало очень дурно. В голове помутилось. Перед глазами резко всё потемнело и чтобы не грохнуться в позорный обморок, прислонилась к стеночке и прохрипела:
– Очень вас прошу: не смейте умирать в моём доме.
Мужик кивнул и произнёс:
– Договорились.
Глава 2
Линда
С волос и плаща незнакомца ручьями стекала вода. Прямо на мой паркетный пол. Образовалась приличная лужица.
– Вы промокли до нитки, – произнесла я, вяло шевеля языком.
В ответ мужчина только пожал плечами.
Он рассматривал мою гостиную, накрытый стол и вёл себя так, словно у него из груди не торчала палка, и не был в лоскуты порван живот. Будто он просто зашёл в гости к своей знакомой.
Странный тип. Подозрительный.
Незнакомец провёл рукой по своим тёмным растрёпанным волосам, которые длинными прядями ложились на воротник его кожаной куртки, и коротко вздохнул. Тут же поморщился. Неудивительно, я бы вообще орала от боли.
Его взгляд завершил осмотр помещения, и теперь мужчина рассматривал меня.
Я всё ещё подпирала стену и тоже разглядывала незваного гостя.
Между его бровями залегла глубокая морщина, словно он часто хмурился. Нос был прямой с широкими крыльями. Вроде бы нос подобной формы называют аристократическим. Хороший нос.
Его губы имели чётко очерченный контур.
У него высокие скулы, упрямый подбородок и острый, словно бритва, взгляд.
Этого мужчину смело можно назвать привлекательным, но застывшая в глазах жёсткость и даже жестокость пугали и заставляли все мои инстинкты верещать в панике и биться в истерике.
В доме стояла тишина, вязкая и непроницаемая. Лишь за окном продолжала бушевать непогода.
– Я могу присесть? – нарушил мужчина тягостное молчание.
Его голос вывел меня из ступора.
Перестала изображать мебель в собственном доме и отлипла от стены.
– Да… конечно… – пробормотала я. – Садитесь на диван. Или в кресло. Куда хотите. А я сейчас принесу полотенца… Перекись, бинты, пластыри… Надо же обработать ваши раны.
Надеюсь, мои манипуляции не угробят его?
Схватила телефон и подумала, что, может, стоит позвонить в службу спасения. Этот номер работает даже при отсутствии сигнала.
Сунула телефон в карман и решила, что не стоит. Вряд ли кто-то прямо сейчас пойдёт-поедет-полетит, нужное подчеркнуть, в такую жуткую непогоду.
Достав аптечный сундучок, вернулась в гостиную и обнаружила, что мужчина уже снял с себя плащ, сбросил сапоги и разлёгся на диване.
Вид его ран просто ошеломлял.
И всё-таки лучше позвонить в службу спасения. Я же не доктор. А ему нужен хирург, чтобы вытащить из груди эту палку и зашить живот. Врачи ведь снимки сделают: рентген, УЗИ, МРТ, ещё какую-то фигню… А я что? Да я от самой мысли, что буду вытаскивать из тела вот эту палку, готова чувств лишиться!
Но опять же, пока помощь прибудет, он точно кони двинет. Нет уж. Сама всё сделаю.
– Кто же вас так? – поинтересовалась и с грохотом опустила аптечный сундучок на столик рядом с диваном.
Щека у мужика дёрнулась от грохота.
– Я не стану об этом говорить, – ответил он резко.
Я вздрогнула от его рыка и проворчала:
– Да ради бога. Но хоть ваше имя я могу узнать?
– Можете, – кивнул он, не сводя с меня внимательного взгляда.
Странные у него глаза. Такое ощущение, что они не тёмно-карие, а чёрные-чёрные. И нет-нет, но как будто проскальзывают в этой тьме алые искорки.
Но про глаза думать быстро перестаю, когда снова мелькает в голове мысль, что я должна вытащить из его груди чёртову палку.
Упал он на неё что ли?
Ага, когда гулял по лесу. И наткнулся на шайку диких котов.
Пока в голову лезет всякий бред, и пока я вынимаю из сундучка необходимые предметы, мужчина продолжал меня рассматривать.
И почему меня не покидает стойкое ощущение, что незнакомец чувствует себя в моём доме как на своей территории, а вот я тушуюсь и нервничаю?
– Моё имя Рагнар, – представился он спустя долгое молчание.
Странное имя. И фамилию не сказал. Да и ладно.
– Линда, – представилась в ответ. Затем, кивнув на деревяшку, тягостно вздохнула и произнесла: – С чего начнём? С живота или груди?
– Вытащите сначала кол, Линда, – попросил он обыденным тоном, словно я предложила ему на выбор булочки с изюмом или булочки с вишней.
– Э-э-эм… А, может, вы сами его того? – изобразила на себе манипуляцию.
– Я бы вытащил и сам, но не могу прикоснуться к осине: лишает сил, – произнёс он с лёгкой полуулыбкой, словно пояснял пятилетней девочке непреложную жизненную истину.
– Ах, ясно. Как же я сразу не догадалась, – съязвила в ответ и хлопнула себя по бёдрам. И с подозрением в голосе произнесла. – Рагнар, что за чушь вы несёте? Не хотите вытаскивать палку, потому что вам страшно, – это нормально. Я бы тоже не захотела из себя вытаскивать палку… Господи, что я несу?
Сжала двумя пальцами переносицу и произнесла чётко:
– Я хотела сказать, что нет ничего постыдного в том, что вам боязно или неприятно это делать самому. Все мы люди и имеем право не выносить каких-то вещей.
Мужчина лишь пожал плечами, словно его вообще не заботили мои слова.
Мысленно махнула на него рукой и отправилась в ванную. Набрала таз горячей воды. Закинула на плечо чистые полотенца и, осторожно ступая, чтобы не пролить воду, пошла обратно.
Всё приготовила и обнаружила, что не могу приступать к операции в темноте.
Гром продолжал своё чёрное дело: обрушивал свой гнев на человечество. Молнии тоже не снижали активности. И потому включать свет было слишком боязно.
Но у меня есть свечи и светодиодные мощные фонари на аккумуляторе!
Мой странный гость вёл себя крайне тихо. Возлежал на диване, и, казалось, замер точно манекен и даже не двигался.
В смысле, обычно человек, когда ему больно и плохо, как-то ёрзает, постанывает, ну или хотя бы мизинчиком пошевелит. Хоть какие-то движения и звуки производит. А тут вообще ноль. Лежит так, будто и правда сбылся мой кошмар, и клиент сдох.
Но, нет, стоит мне на него даже мельком посмотреть, и я вижу, что мужик следит за мной и моими метаниями как затаившийся опасный зверь.
Чёрт. От его прямого сверлящего взгляда мне очень не по себе.
Достала из тумбы огромный поднос, заставленный свечами разных форм, и поставила его на журнальный столик возле дивана.
– Так… Я сейчас найду ещё фонари, спички, и мы приступим… – пробормотала себе под нос.
Фонари «жили» в кладовке.
Нашарила рукой в кромешной темноте и порадовалась, что я такая аккуратистка, и у меня везде и всюду полный порядок. Рука нащупала один, а затем другой ручной фонарь. Потом нашла ещё и тот, что налобный. Он на резинке. Бывший купил его для рыбалки.
А вот спички, кажется, обитают где-то на кухне.
Вернулась в гостиную и чуть не запнулась о собственные ноги.
Замерла и раскрыла от удивления рот.
А всё из-за того, что я, мягко говоря, обалдела.
Увиденное потрясло.
Свечи уже были зажжены. Пламя каждой свечи весело плясало.
Ладно-ладно, у мужика могли быть с собой спички или зажигалка. Чего тут удивляться?
Но, помимо свечей, был разожжён ещё и камин.
А я его точно не разжигала, хоть там дровишки и лежали.
Внимательно посмотрела на невозмутимого мужика на моём диване, потом посмотрела на свечи, перевела удивлённый взгляд на камин и вернула хмурый взгляд на Рагнара.
Ну нет, я не спятила.
Я не ходила за фонарями два часа, чтобы этот тип успел разжечь камин! Меня не было всего две-три минуты!
– Как вы это сделали? – не смогла сдержать любопытства и страха. Точнее ужаса.
Глаза в глаза. Я в шоке. Он невозмутим.
– Неужели огонь кажется вам чем-то сверхъестественным? – вздёрнул он одну бровь и коротко усмехнулся.
Насмехается и издевается. Чёртов покоцанный фокусник!
Сделала морду кирпичом и решила не выпытывать его секрет. Не в данный момент.
Скорее всего, он носит с собой огнемёт. Ха-ха. Очень смешно.
Ладно, лучше займусь его ранами. Про камин поинтересуюсь после.
Раз уж пригласила и решила ему помочь, то заднюю давать нет смысла. Хотя и хочется. Мужик меня пугает. Но не в моих правилах нарушать слово.
Натянула на лоб рыбацкий фонарик.
Врубила на максимум два других фонаря и не смогла сдержать довольной ухмылки, когда мужчина от светодиодного света резко зажмурился и скривился.
Я всё же сжалилась и установила их за его головой так, чтобы свет падал на его раны и не светил мне в глаза.
Ещё раз проверила все медицинские предметы и препараты, чтобы были под рукой, и сама себе кивнула.
Хорошо помыла руки с мылом, потом ещё облила их спиртом и, выдохнув, не своим голосом поинтересовалась:
– Вытаскивать кол резко или медленно?
– Резко и быстро, – посоветовал Рагнар.
Кивнула и снова выдохнула, собираясь с силами. Потрясла руками, словно собиралась играть на пианино. Сделала глубокий вдох, протяжный выдох и сама себе кивнула. Быстрее начну – быстрее закончу.
Сердце уже ухало где-то даже не в груди и даже не в горле, а уже прямо в голове.
Страшно аж жуть!
Но я взяла себя в руки.
Снова подивилась тотальному спокойствию и какому-то напускному равнодушию странного гостя и после этого решила больше не размышлять, не думать, а просто взять и сделать.
Осторожно обхватила кол двумя руками, посмотрела в чёрные глаза Рагнара, кивнула ему и серьёзно сказала:
– Дёргаю и вытаскиваю на счёт три. Приготовьтесь.
Он даже бровью не повёл. Просто на меня заинтересованно смотрел.
– Раз, – начала я отсчёт. Сжимаю деревяшку крепче.
– Два… – по спине от страха и напряжения стекает капля пота.
– ТРИ! – рявкнула и дёрнула на себя чёртову деревяшку.
Кол выскользнул из груди Рагнара как из масла!
И для меня это стало большой неожиданностью, ведь дёргала я со всей силы. В итоге повалилась на пол и рухнула на пятую точку. Больно ушибла копчик и айкнула.
В руках продолжала держать длинный острозаточенный деревянный кол.
– Мать моя женщина! – выдохнула в ужасе, расширенными глазами глядя на окровавленную мерзость в своих руках. – Да он же сантиметров тридцать в длину!
– Благодарю, Линда. Теперь могу вздохнуть полной грудью, – с наслаждением произнёс Рагнар.
Он даже не ойкнул! Не вскрикнул и не пискнул!
Перевела взгляд на мужчину, на его рану и тряхнула головой.
– Что это такое? Что за чертовщина? – выпалила я, не отрывая ошарашенного взгляда от затягивающейся на моих глазах дыры в мужской груди.
Мне это кажется? Снится?
– Не чертовщина, Линда. Это регенерация. Если вы не знаете, что это значит, то поясню. Это восстановление утраченных тканей и органов в ответ на травму.
Он меня за идиотку держит?
Поднялась на ноги. Деревяшку завернула в полотенце и бросила в кресло.
Скрипя зубами, язвительно поинтересовалась:
– А что же тогда раны на вашем животе не регенерируют?
– Потому что меня ранили оружием с серебром, – пояснил мужчина чуть насмешливым тоном. – Раны нужно промыть аммиаком. Никакой перекиси, Линда. После аммиачной воды произойдёт соединение, и получится гидроксид диамин серебра. Это уже не чистое серебро, и вещество быстро покинет моё тело. Но регенерация будет не столь быстрой, как после осины. Вам придётся зашить мои раны.
– Промыть аммиаком? Зашить? – переспросила шёпотом и икнула.
– Да. Я уже всё нашёл в вашей аптечке. Можете приступать.
Он кивнул на столик, и я действительно увидела на нём белый пластиковый флакон с соответствующим названием, нить и дугообразную иглу.
Эти хирургические предметы остались ещё от бывшего супруга.
Снова икнула и прошептала:
– Кто вы такой?