Академия совершенствующихся

© Медведева А.П., текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

Глава 1
Лукава лиса, да в капкан попадёт

…Бывает, люди всю жизнь страдают от своего имени. Я не то чтобы страдала – мне его даже произносить вслух было неловко! Поэтому однажды брошенное незнакомым парнем: «Ты такая лиса!», определило мою судьбу – и с тех пор я представлялась всем исключительно так. Пусть это звучало слегка претенциозно, но хотя бы не так смущало, как…

– Стой! – останавливаю парня, начавшего произносить ЭТО вслух. – Ты что делаешь?..

– Я слышал, что у тебя есть проблемы с восприятием собственного имени, но не думал, что они настолько серьёзные. – Красавчик с четвёртого курса, из-за которого я отправилась в этот дурацкий поход-тире-пьянку-на-свежем-воздухе, в ходе которого мы вдвоём пошли – по официальной версии – искать цветы папоротника, пока все остальные распивали спиртные напитки и доедали шашлыки… в общем, этот красавчик с лукавым прищуром и родинкой под правым глазом улыбнулся своей фирменной, сводящей с ума весь поток девчонок улыбкой и присел на корточки.

Несмотря на поздний вечер и лес вокруг, из-за яркой луны и усыпанного звёздами неба видимость была приличной, и я могла разобрать, что он не шнурки на кроссовках присел завязывать, а… просто сел. На землю.

И с этаким «я милый зайка и здесь, чтобы послушать» выражением лица посмотрел на меня снизу вверх…

– Ты что, меня на терапевтическую беседу приглашаешь? – уточняю, подняв бровь.

– Тебе будет полезно. Тем более ты – моя младшенькая, – подтверждают худшее пухлые губы, созданные природой для поцелуев под луной.

– Я тебе сестрёнка, что ли? – Морщусь от этой его «младшенькой», проживая в данный момент невероятных объёмов облом, связанный с причиной его похода со мной в ночной лес. – Да и не помню, чтобы когда-нибудь на «полезное» напрашивалась!

– Для меня – опыт, для тебя – польза, – отзывается красавчик. – Зачем отказываться?

– Я не собираюсь сидеть на холодной земле в тёмном лесу ночью и рассказывать нетрезвому бабнику о своих проблемах! – отвечаю предельно чётко, складывая руки на груди.

– Я сижу на небольшом пеньке, что и тебе предлагаю; сейчас довольно светло для ночи; я не так уж пьян… а с женским полом у меня довольно сложные взаимоотношения, – признаётся красавчик по имени Лёша, отвечая на мою претензию. – Но, согласись, сам факт того, что ты осознаёшь наличие проблемы – уже хороший показатель?

– «Сложные взаимоотношения с женским полом»? О! Признайся, что ты – гей! Пожалуйста! – прошу его, ощутив прилив надежды: мой облом всё ещё доставлял душевные неудобства, я бы хотела заштопать рану этим неожиданным открытием.

– Я не гей, – хмыкнув, отзывается Лёша.

Таю от его усмешки и мысленно посыпаю себе голову пеплом из-под первой партии шашлыков.

Ну разумеется, ты не гей. От тебя же похотливым самцом разит за километр. Как ты вообще собираешься людям помогать?.. И с чем конкретно?!

– Ладно, в любом случае я не буду с тобой ни о чём говорить. Это мои проблемы, и я с ними сама справлюсь путём изменения имени и фамилии в паспорте уже в конце этого года, когда буду его менять. Спасибо, что позаботился… хотя нет, не спасибо: ты думал не обо мне. Ты всего лишь хотел решить «мою задачку», весьма известную в узких кругах. Но знаешь, и до тебя многие пробовали и поломали свои «решалки»! Так что не ты первый, не ты последний. – Взмахнув ладошкой, иду в лес, обходя этого гуру недоделанного.

– Ты учишься на психолога и не можешь справиться даже с…

– А вот тут я предлагаю тебе завершить нашу беседу, – прерываю его, резко развернувшись и указав на него пальцем с плохим маникюром, – пока это ещё можно сделать мирно.

Красавчик Лёша некоторое время смотрит на меня, затем поднимает в воздух две руки, после чего встаёт на ноги.

– О’кей, – легко отзывается, – как ты говорила, не я первый, не я последний. Надеюсь, тебе повезёт встретить того, кто тебе поможет. – И с этими словами он разворачивается и уходит обратно, в сторону дыма от костра и весёлых криков пьяных ребят.

– Я сама себе помогу, – цежу ему вслед и принципиально иду в другую сторону.

Ну что за народ такой – студенты психфака? Вот надо им во всём разобраться, всех друзей и знакомых записать в папку «практика» и выесть мозги всем оставшимся ещё более-менее здоровым людям!

Да, у меня есть проблема. Имя её – мама, решившая даровать дочери счастливую судьбу при помощи невероятно жизнеутверждающих имени и фамилии; последнюю, к слову, та позаимствовала у кого-то из предков после своего развода. И её совсем не беспокоит, что сейчас всё это добро звучит как псевдоним какого-то третьесортного коуча. Нет, родители всегда уверены в собственной правоте и не хотят ставить себя на место ребёнка, которому как минимум на двадцать лет жизнь будет испорчена!..

Разумеется, преподаватели звали меня по буковкам из паспорта. А малознакомые люди всё ещё обращались по имени. Но все остальные звали Лисой и вопросов не задавали, за что я им была крайне благодарна! Ладно, тут стоит признаться – студенты психфака не всегда мозгоеды, я сильно преувеличила от расстройства: в основном это весёлые ребята, знающие о хрупкости человеческих душ (из лекций в универе) и помнящих о ценности молчания в нужный момент (из личного опыта)… Но бывают и такие исключения, как красавчик Лёша, будь он неладен!.. Помочь он мне захотел!..

Если реально захотел, надо было поцеловать поглубже и подольше да прижать к берёзке! А не услуги терапевта предлагать, сидя на пеньке!

Пинаю по земле носком кроссовка и запускаю пальцы в волосы.

Всё настроение испортил.

Ещё ведь и не вернёшься сейчас так просто: все начнут глазами следы поцелуев выискивать, а у меня из изменений только дёргающийся глаз.

Бреду дальше, попинывая камушки и корешки. Пару раз запинаюсь и едва не лечу носом в землю. После этого пинать всё подряд прекращаю.

Ладно, далеко уже ушла…

Останавливаюсь и хочу было развернуться, как понимаю, что вокруг темно. Очень темно. Непривычно темно для такой светлой ночи. И источник света почему-то не над головой, а где-то впереди.

Это когда произошло и почему я этого не заметила?..

Достаю телефон и пытаюсь просветить фонариком небо – точнее, причину отсутствия света от луны. Терплю крах, разумеется… но зато замечаю, что деревья вокруг стоят плотнее друг к другу, что, вполне возможно, и стало причиной отсутствия освещения сверху: кроны могли не менее плотно переплестись…

Ну, ладно… занесло же меня в чащу!

Теперь стоит вопрос – возвращаться обратно или идти выяснять, что там за свет такой впереди?

Любопытство побеждает. Иду вперёд и всё больше удивляюсь: свет там явно искусственный – словно какой-то прибор включили посреди леса… а может, так и есть! Не луна же с орбиты свалилась, в конце концов! Иду дальше, ощущая лёгкий азарт от своего неожиданного приключения, и останавливаюсь, когда оно не менее неожиданно заканчивается около ствола на моём пути. Как раз за этим стволом что-то и светило! Потому обхожу дерево и смотрю на…

– Это что, последствия радиации? – подняв брови, спрашиваю неизвестно у кого.

Меж корней дерева рос цветок незнакомого мне вида – ну, это бог с ним: я не на биолога учусь и прогулками по ботаническим садам не увлекаюсь, – а вот то, что цветок этот светился вместе со всеми своими листочками и стебельком… вот это напрягало! И свет от него, расходившийся вблизи, мог посоперничать и с луной, и со всеми звёздочками на небе. Благо, что «расходился» он не так далеко – лишь радиусом сантиметров в двадцать, но был мощным и слепил глаза.

Может, цветок какой-то неоновой краской опрыскали? Или это светильник новомодный, кем-то забытый в глухом лесу?..

Решаю потрогать листочек, чтобы убедиться: ну, глупо будет зазывать сюда всех ребят поглазеть на восьмое чудо света, а в итоге опозориться из-за того, что за новыми технологиями, кем-то обронёнными во время пешего похода, не поспеваю…

Странное дело, но сам листочек на ощупь я почувствовать не успеваю, поскольку после моего прикосновения всё растение разлетается на светящуюся пыль и всасывается в мой палец. Буквально. Сперва я решаю, что хмель меня догнал… а потом падаю на землю от нестерпимой боли, моментально распространяющейся по всей руке.

– Помогите! Помо… омо… ите… – выдавливаю из горящей огнём глотки, а потом забываю о возможности разговаривать, поскольку всё моё тело начало живьём сгорать изнутри.

* * *

– Она вообще выживет?

– Кто знает? Простой смертный никогда такой энергии внутрь тела не получал.

– Грядёт серьёзное расследование… кому-то всыплют по первое число!

– Верно, наставники это так не оставят.

– Любопытно, это кто ж так жить не хочет, что нарушил главное правило?

– Ты не болтай давай, а энергию в тело направляй: иначе оно язвами от радиации покроется.

– А то я не понимаю! Ещё б знать, не напрасно ли мы тут своё совершенствование тратим на потенциальный труп?!

– Сказали – делай! Вроде держится девчонка.

– А ты что скажешь, Волк? Думаешь, выкарабкается?

– …

* * *

Открываю глаза медленно, боюсь ничего не увидеть. Глаза вполне могли вытечь: я бы вот даже совсем не удивилась! Кажется, тот цветок и впрямь был заражён чем-то нехорошим.

Как на самой большой глубине водится нечто, людям ещё не знакомое, так и глубоко в лесах может существовать что-то опасное и неизученное…

Главное, чтобы цветочек был не из Чернобыля, пожалуйста! Ну мало ли какими ветрами его семечко оттуда могло занести в наш лес?.. Я жить хочу, а не выживать на антидепрессантах до конца своего ограниченного облучением срока!!!

– Пришла в себя? Да ты везучая! – слышу незнакомый весёлый голос и концентрирую зрение.

Ого! Сколько пыли вокруг. Или что это такое мелкое и светящееся на периферии моего зрения?

– Я облучила глаза? – с ужасом спрашиваю.

– Ты всё облучила, – отвечает тот же голос.

– Всё?! – с ещё большим ужасом и уже откровенной паникой переспрашиваю.

– А нечего было Цветок Звёздной Пыли поглощать. Он там явно не для тебя рос, – звучит новый, более спокойный и рассудительный голос.

– Для кого он рос, мы обязательно выясним, – слышу третий голос, и он значительно отличается от первых двух и по тембру, и по силе. – Лер, Дмитрий…

– Наставник! – хором отзываются мужские голоса, а я наконец даю себе шанс рассмотреть своё окружение, отложив все страхи на потом.

Перед моими глазами маячат два затылка, судя по всему, мужских… Они расступаются в стороны – в смысле, молодые люди, не затылки! – и вперёд выходит мужчина лет пятидесяти с короткими, но густыми седыми волосами, аккуратно стриженной, ещё тёмной бородой и невероятно-спокойным взглядом светло-серых глаз; в очень стильном льняном костюме, состоящем из свободных белых брюк и рубахи на запах, он выглядел как миллиардер на отдыхе в Италии.

Если б увидела его в таком виде в Венеции – совсем бы не удивилась.

Но в русском лесу…

А… я всё ещё в русском лесу?

– Мыслительный процесс отражается на лице. Это хорошо. Значит, обошлось без ментальных травм, – кивает модный старец… хотя старцем его называть – такое себе… он вполне ещё мужчина в расцвете сил. Парочке моих однокурсниц однозначно бы понравился!

– Я где? – спрашиваю модного дядю, за спиной которого застыло по молодцу.

Первый был светловолосым юношей лет двадцати двух, аккуратным кудряшкам которого позавидовал бы весь наш женский коллектив. Вот только его обаятельное личико с детскими чертами портил лукавый прищур зелёных глаз с родинкой под левой бровью.

Ненавижу родинки…

Без них лучше!

Второй имел тёмно-русые волосы и слегка отстранённый взгляд холодных голубых глаз. Губы его были тонкими, нос имел лёгкую горбинку, но в общем и целом по обаянию этот молодой человек ничуть не уступал первому, даже обходил, подкупая более спокойным нравом.

Оба молодых человека были в льняных костюмах того же кроя, что и у модного дяденьки, только светло-серого цвета.

Последнего я уже рассмотреть успела, а потому теперь с любопытством ожидала ответа.

– Ты в Академии Совершенствующихся. Добро пожаловать, – произносит последний внушающим доверие голосом. – Как тебя зовут, дитя?..

– Обычно люди зовут меня Лисой, – выдаю на автомате.

Где я, простите, пожалуйста?!

Глава 2
Не всякому Савелью весёлое похмелье

– В смысле – Василисой? – переспрашивает кудрявый с родинкой. – Или Алисой? Я не расслышал. Или просто Ли́сой – как из Blackpink?

– Ты серьёзно? – Смотрю на него тяжёлым взглядом. – Можно не расслышать букву, но не ударение.

– Лер, ты опять злоупотреблял доверием наставников и сидел в интернете? – неожиданно спрашивает дяденька в белом.

– Только когда родителей навещал… Это же не запрещено! – возмущается Лер – ака – взрослое дитя.

– Для совершенствующегося это не полезно, – звучит исчерпывающий ответ.

– Вы просто Ли́су и Розэ́ не видели… – поиграв бровями, отзывается Лер.

Интересно, если бы вместо меня была какая-нибудь Роза, ей бы тоже сейчас досталось?

– Л, и, с, а, – произношу, взглянув в сторону, – ударение на последний слог.

– Будешь у меня Лисонькой, – мягко улыбается Лер.

– Тебе сложно четыре буквы выговорить? – Склоняю голову, глядя на него, как на недоразвитого.

– Итак, ты – Лиса, – обращается ко мне второй молодой человек, останавливая этот театр абсурда; его, судя по всему, звали Дмитрием. – А фамилия у тебя есть?

– А ты думаешь, это было её имя? – хмыкает Лер.

– Оставлю вопрос без ответа, – сухо отзывается Дмитрий.

– Слушай, это прям смешно! Стоит ли рассказать ему…

– Хватит, – останавливает их тот, кого назвали наставником, затем обращается ко мне: – Ты хочешь, чтобы тебя звали Лисой?

– Это моё прозвище. Своим именем я делюсь крайне редко и в основном на официальных документах, – отвечаю ровным голосом без какой-либо драмы в интонациях.

Я уже привыкла к подобным реакциям… от детей или одногодок.

– Понятно, – кивает дяденька, – тогда вставай, Лиса. Ноги всё ещё при тебе, как и остальные части тела.

Слушаюсь совета и приподнимаюсь, обнаружив на себе такую же одежду, что и у них. Только чёрного цвета.

– Простите, а кто конкретно меня раздевал? Хочу знать, на кого заявление в полицию писать, – очень дружелюбно интересуюсь, почувствовав, что никто из окружающих для меня не опасен: не той породы люди.

– Ты до него не доберёшься. Даже если весь полицейский участок приведёшь… ну или попытаешься привести, – усмехается Лер.

Так, ясно-понятно, нашли меня не они.

– Я правильно поняла, что я в какой-то новомодной медицинской академии, где врачи сражались за мою жизнь после облучения цветком… как там его?.. – щёлкаю пальцами, пытаясь вспомнить.

– Цветком Звёздной Пыли, – подсказывает Лер.

– Ну да, Цветком Звёздной Пыли, который вырос в нашем лесу по какому-то трагическому недосмотру? – завершаю свою речь и хлопаю ресницами в сторону трёх мужчин разного возраста.

– Если судить объективно, то цветок вырос на границе территорий, в серой зоне, – произносит Дмитрий.

– Я добралась до него без препятствий и нигде не увидела таблички с надписью «Смерть за поворотом». А он вроде как опасен, – замечаю абсолютно серьёзно, после чего до меня доходит… – Постойте-ка! Сколько я была без сознания? Лето уже прошло? У меня семестр начался?!

– Успокойся, торопыга, – мягко улыбается наставник, – прошла ровно одна ночь. Твои друзья тебя потеряли, конечно, но мы уже взяли ситуацию под контроль. В данный момент ты находишься всё в том же лесу и не в медицинском учреждении, хотя… медициной мы здесь тоже занимаемся.

– Вы сказали, это академия, – напоминаю этому забывчивому, пытаясь визуализировать карту местности.

Не то чтобы я изучала округу, но точно помню, что никаких построек среди зелёных зон леса не было.

– Да, и ты теперь её ученица, – произносит наставник.

Смотрю на него, прищурившись.

Юмор у него странный.

– Если что, я учусь на психфаке, – произношу с особым смыслом.

– Уже не учишься. Точнее, твои документы пока ещё там, но тебе уже оформляют… как это называется? – Он поворачивается к Дмитрию.

– Академический отпуск, – бесстрастно делится тот.

– Да, академический отпуск. Сперва на год, а потом мы что-нибудь придумаем, – кивает сам себе дяденька.

– Ха… ха-ха-ха… – Смотрю на него без улыбки. – Летом никто ничего не делает: у людей отпуск. Вы б хоть проверили информацию перед тем, как тухлыми шутками меня закидывать! И вообще, что это? Вы пытаетесь таким странным способом донести до меня мысль, что я скоро умру? Или мне предстоит тяжёлая операция? Поэтому мне академ оформляют?..

– Ты не скоро умрёшь. Напротив. Переживёшь всех своих знакомых, – произносит дядя в белом и открывает дверь, выходя в коридор, – но на свой психфак ты вернуться никак не можешь.

– Это почему? – Иду за ним с недовольным лицом, осматривая напоследок помещение, в котором проснулась. Ничего особенного! Разве что настоящее дерево под ногами и ровные светлые стены вокруг – без каких-либо украшений, портретов известных деятелей или календарей, как бывает в учебных заведениях. И то, на чём я проснулась, это был напольный матрас, а место, где он располагался, было на уровень выше, чем всё остальное пространство.

Как-то скудновато в оформлении…

Коридор, к слову, ничем не отличался от комнат в плане интерьерного решения. Разве что матрасы на полу не валялись.

– Потому что ты теперь представляешь для них опасность, – отвечает наставник и оборачивается на меня, – попросту говоря, ты сейчас радиоактивна.

– Че… го? – выдавливаю и чувствую, как немеют все мускулы на лице.

– Ты облучишь всех своих родных и знакомых, если вернёшься домой. А здесь у тебя есть возможность попробовать… взять под контроль свои силы и встать на путь совершенствования, – подобрав слова, отзывается дядя-наставник и спускается вниз.

Следую за ним, переваривая услышанное, и оказываюсь на террасе, выходящей на внутренний двор, где… тренировались другие ученики?

– О! Единоборства – факультативом? Здорово! Это ушу? Или Вин-Чун? Или муай-тай какой?.. – пытаюсь разобраться в движениях, слишком сильно напоминавших именно восточные единоборства.

– Это боевое искусство, – пряча улыбку, отзывается дяденька в белом, – наше. Запатентованное.

– А! Не раскрываете свои секреты перед чужаками? Умно. Но движения можно запомнить и показать другим мастерам за пределами вашей академии, а они уж точно определят, что это за «искусство»! – начинаю умничать.

– Во-первых, ты здесь уже не чужая. Во-вторых, смертные мастера не смогут понять принцип работы наших техник. Для них это будет сплошным нагромождением лишних движений, не более.

Присматриваюсь к ученикам в чёрной форме…

– Да нет, движения вполне себе гармоничные, – признаю после недолгого наблюдения, – поэтому я бы на вашем месте не исключала возможности кражи интеллектуальной собственности! Особенно если она запатентованная.

– Никто из учеников не станет распространять это знание за пределами академии, – спокойно отвечает дя… ох, надоело! Наставник!

Пока пусть будет просто – наставник!

– И почему? – изумляюсь его наивности.

– Потому что, когда они добьются в нём определённого мастерства, все их знакомые уже умрут, обзаведясь праправнуками, – звучит бесстрастный ответ.

Какой-то такой себе довод.

Впрочем, я всё ещё не отметаю варианта с профдеформированным чувством юмора…

– Вы уже не в первый раз говорите нечто подобное, – в итоге решаю уделить внимание услышанному, – у вас тут что-то вроде академии бессмертных?

– Что-то вроде, – вновь прячет улыбку стильный дяденька в белом костюме.

– В смысле как у китайцев в новеллах и дорамах? – уже начинаю открыто веселиться.

Ну, хорошо разводит! Молодец! Главное, чтоб к сути моей проблемы всё-таки пришёл, а то всё воду льёт да сказки рассказывает.

– В смысле как у нас, – встречает мой взгляд наставник, и что-то мне подсказывает, что он не шутит.

– Вы серьёзно, что ли? – спрашиваю, мгновенно переставая забавляться.

Это же не психбольница, правда? А то мало ли, новомодная, суперсовременная, с кучей персонала в одинаковой форме разных цветов, который разминается по утрам под солнышком, делая одинаковые движения…

Хотя, если подумать, я тоже в форме персонала…

Значит, это все вокруг – больные?!

– Что, по-твоему, с тобой произошло? – спрашивает наставник, глядя на меня с мягкостью заботливого хирурга.

– Если по факту – моё тело контактировало с чем-то не очень полезным, потому что после соприкосновения мне стало больно. Нестерпимо больно… Но сейчас я чувствую себя хорошо, и нос у меня не отваливается – значит, вы меня вылечили!

– У тебя кошмарное чувство юмора, Лиса, – замечает наставник.

– Когда я нервничаю, оно портится, – признаюсь.

– Мы тебя не лечили, лишь позволили энергии правильно распределиться по твоему телу, даруя тебе шанс встать на путь совершенствования. Но если ты не будешь тренироваться и присваивать её, эта энергия убьёт тебя, – звучит страшный ответ.

– И что я должна сделать? В смысле… как я должна присвоить её? – слегка взволнованно спрашиваю.

Память о той боли, что пронзила всё тело, была слишком живой.

Не люблю боль.

Не хочу вновь испытывать это…

Дяденька в белом костюме переводит взгляд на учеников в чёрном, поглаживая свою ровную бородку.

– Вы шутите? Ваше боевое искусство поможет мне справиться со смертельно опасной фигнёй внутри моего тела? – недоверчиво смотрю на него. – Погодите… это что-то вроде медитаций, да? Альтернативная медицина? Я слышала, как люди излечивались от рака при помощи позитивного мышления, но…

– Позитивное мышление не поможет тебе пережить подобное облучение. К тому же оно имеет весьма кратковременный эффект и не всегда полезный. Однако с нашей методикой ты сможешь убедить и себя, и своё тело, что всё внутри есть часть тебя… Принятие всех обстоятельств и успокоение разума – это первая ступень на пути совершенствующегося.

– А много их? Этих ступеней? – протягиваю, пытаясь понять, в какую секту меня пытаются затянуть.

– Не очень много. Но тебе нужно в кратчайшие сроки справиться с первой, на которую у многих уходит не один десяток лет, – отвечает наставник.

Ого! У меня есть шанс быстро справиться с проблемой? Попахивает читерством, но кто я такая, чтобы отказываться от плюшек?

– Я-то не против! А что делать надо? – спрашиваю, откровенно воодушевляясь.

Наставник вновь переводит взгляд на учеников в чёрном, тренировавшихся на полянке, и вновь тянется рукой к своей бородке…

– Да вы точно шутите, – отзываюсь кисло, – вам что, доплачивают за рекламу вашего запатентованного искусства?

Звук, раздавшийся со стороны дяденьки в белом, озадачивает обоих молодых людей.

Он хрюкнул? Или…

– Кгхм… у тебя есть месяц на то, чтобы выучить все базовые движения и понять принцип работы с энергией. Если не получится – ты умрёшь к концу срока, но если справишься… – Тут наставник замолкает, и в его глазах появляется что-то вроде азарта или предвкушения, которые на меня нисколько не работают: я в ужасе от перспективы скорой смерти! – Если справишься, то в Академии Совершенствующихся появится новый Ас.

Ничего не поняла, но, кажется, у меня есть шанс дожить до августа?

– А тренироваться я вместе с ними должна? – киваю в сторону «учеников Шаолиня».

– Нет, с ними тебе нельзя. Ты для них так же опасна, как и для своих родных, – отмахивается дядя-наставник и начинает идти вперёд по террасе.

– Почему это? Разве они не такие же, как я? – удивлённая, следую за ним.

– Ох, поверь, таких, как ты, мало найдётся, – с чего-то фыркает Лер, следовавший за нами.

– Между вами пропасть, поскольку то, что они кропотливо накапливают в себе годами тренировок, в тебе появилось случайно и сразу в огромном количестве, – отзывается Дмитрий, шедший рядом с ним.

– Тот цветок… – вспоминаю радиоактивную светящуюся пыль, всосавшуюся в моё тело. – Что это вообще было?

– Пока рано об этом говорить, – останавливает меня наставник, – в любом случае тренироваться ты будешь отдельно, на протяжении целого дня – и так весь месяц. Тебе нужно наверстать всё то, что они изучали…

– …годами, да, я поняла, – заканчиваю за него нетерпеливо, присматриваясь к тренирующимся, – но вы мне объясните, о каком сроке в среднем идёт речь? Хотя бы приблизительно.

Если о паре лет, то у меня есть хотя бы небольшой, но шанс справиться со всем за месяц… хотя даже в этом случае я слишком оптимистична!

– Некоторым необходимо много времени, чтобы понять принцип движения энергии в теле, – бесстрастно отзывается наставник, ловко минуя острые углы необходимости конкретного ответа на вопрос.

Свожу брови и рассматриваю «учеников».

– Эй! А у вас тут не слишком много седых на квадратный метр?! Сколько они уже практикуются? Всю жизнь свою?! – восклицаю и замечаю, как прячет усмешку Лер и как закатывает глаза Дмитрий. – Вы уж простите за прямоту, но это как-то ни разу не мотивирует!!!

– В любом случае для тебя всё это будет длиться ровно один месяц и абсолютно бесплатно; даже питание за наш счёт! Говорят, нынче молодёжи важно услышать эти слова? – Наставник оборачивается на молодых людей позади него, после чего первый отводит взгляд, делая вид, что ничего не услышал, а второй усердно кивает с широкой улыбкой на лице.

Ха! Дядя явно недоговаривает, что это будет длиться месяц, если я не умру раньше!

– И зачем вам это – помогать мне? Да ещё и бесплатно? Это как-то подозрительно! Вы же явно не «госучреждение»… – Замолкаю, разглядывая лицо непоколебимого в своём спокойствии собеседника. – Всё дело в том цветке, да?.. Вы не хотите, чтобы я о нём кому-то рассказала?

– Что бы ты ни рассказала – тебе мало кто поверит: нашу академию за периметром никто не найдёт. Скажу как есть: помочь тебе за её периметром тоже никто не сможет, а этой ночью тебе просто повезло, что один из учеников нашёл тебя, почти мёртвую, у самой границы… Но мы тебя здесь не держим: можешь возвращаться, доживать свой срок как тебе вздумается и говорить о нас всем, кому захочешь. Только, когда будешь вредить окружающим, не забывай, что это было твоим выбором, – звучит ровный ответ.

– Неужели всё так серьёзно?.. – Ещё больше хмурюсь, никак не желая верить, что стала опасной для людей; однако, заметив, как наставник после моего вопроса своим взглядом поставил на мне крест, решаю уточнить: – В смысле я согласна на эксперимент в месяц, если вы дадите мне гарантию выздоровления! Свежий воздух и тренировки с правильным питанием вполне себе полезны… заодно тело приведу в порядок и от стресса после семестра избавлюсь. Но мне нужно сделать звонок родным и сообщить о том, где я буду находиться!

Если это какая-то секта, в которую я случайно попала, мне звонок сделать не дадут, сославшись на всё что угодно. Но если на самом деле существует академия, в которой учат справляться со своими недугами посредством тренировок на чистом воздухе и медитаций…

Блин, ну такое же раз в жизни происходит! Шанс, о котором ты не просил, но который предлагает тебе что-то новое, неизученное и, возможно, способное повлиять на всю твою дальнейшую судьбу!

– Звонок можешь сделать и даже не один. Но для этого надо пройти на самую границу академии: там связь ещё ловит, – кивает наставник. – Что касается гарантии, тут я бессилен: всё зависит только от тебя.

– А могу я увидеть свои анализы? Или что там нужно смотреть после облучения? – решаю сыграть в эту игру.

В конце концов! У меня лето – делаю что хочу!

– Клиническая картина может напугать тебя и повлиять на мотивацию во время тренировок, – спокойно отвечает наставник, – лучше несколько дней внимательно следи за всеми процессами внутри тела и за общим самочувствием. Если беспокойство не утихнет, тебя отведут в больницу; однако ты должна знать, что обратно уже вряд ли выпустят… И все последующие события будут лишь на твоей ответственности.

– Ладно, я поняла! Анализы лучше не проверять, чтобы не поседеть, – поднимаю руки.

– Так ты ведь… – начинает было Лер, но замолкает под взглядом своего наставника.

Хмурюсь… затем провожу рукой по хвосту, с которым проснулась, и…

– Какого чёрта они седые?! – кричу на всю ивановскую.

– Так происходит после подобной встряски организма. Редко, но происходит, – пытается пояснить дядя-наставник.

– Зато ты не поседеешь от тренировок! – пытается пошутить Лер.

– Главное, ты выжила. Какая разница, какого цвета стали волосы? – произносит Дмитрий, и я успокаиваюсь.

Действительно. В сравнении со смертью это сущий пустяк.

– Так… хорошо… это я переживу… когда-нибудь… По поводу звонка… – выравнивая дыхание, пытаюсь перевести тему на более безопасную.

– Выбери, кто из этих оболтусов будет твоим старшим, и направляйся с ним в зону покрытия сети. А потом возвращайся и приступай к тренировкам, – помахав рукой, отзывается дядя в белом и уходит вдаль, не взяв с меня ни клятвы верности на крови, ни подписи под бумагами о передаче имущества.

Кажется, он и впрямь не мошенник.

Но он сказал слово «старший»?

Что за ирония судьбы!

– Я, пожалуй, по… – начинает было Дмитрий, разворачиваясь в другую сторону.

– Я выбираю его! – останавливаю потянувшегося ко мне Лера, ткнув пальцем в Дмитрия, и растягиваю на губах довольную улыбку. – Он мне сразу понравился!

– Ложь, – сухо комментирует Дмитрий, стоя ко мне вполоборота.

– Да неважно, главное – это не он, – кивнув на расстроенного Лера, отвечаю и в пару прыжков добираюсь до своего «старшего». – Где мой телефон?

– Тут, – кисло отвечает Лер, доставая мой айфон из кармана.

Забираю свою прелесть и смотрю на воришку исподлобья.

– Не будь Голлумом, я бы его в любом случае вернул! – не скрывая обиды, отзывается кучерявый. – Я ведь был уверен, что ты выберешь меня!

– Прости, не в этой жизни, – говорю ему честно, после чего поворачиваю голову к Дмитрию. – Кстати, а вам не опасно находиться рядом со мной?

– Скорей тебе – с нами, – фыркает Лер, но осекается от взгляда Дмитрия.

– Идём. У меня ещё много дел, – бросает мне последний и начинает шагать в сторону границы академии… я полагаю… не в тёмный же угол он меня ведёт, чтобы расквитаться за неправильный выбор?!