Глава 1
Ася
Весна в этом году выдалась ранней. Холода отступили уже к концу февраля, в марте «зазвенела весенняя капель», как в сочинении пятиклассника о временах года, а в начале апреля уже вовсю светило солнце. Уставшие от темной зимы горожане с удовольствием подставляли бледные лица теплым лучам. Женщины пытались скрыть авитаминоз профессиональным или полупрофессиональным макияжем. Качество его зачастую зависело от того, сколько зимних вечеров было проведено за просмотром обучающих видео, и тщательности отработки техник нанесения теней и контура по гайдам от топовых блогеров.
Весна требовала обновлений. И это требование ощущали на себе не только женщины, но и мужчины. Машины были отмыты от зимней соли, тимберленды заменены на кроссовки с буквой N (или любой другой модной буквой). В общем, все вокруг было пропитано весной, даже ассортимент в малюсенькой кофейне на проспекте Победителей.
В эту кофейню я заглядывала каждое утро ровно в девять шесть раз в неделю на протяжении последних пяти лет. Поднималась на крыльцо через несколько минут после открытия, толкала неприметную дверь с зеленой табличкой «Открыто» и попадала в крохотное помещение, где одновременно могло находиться не более двух посетителей. Здесь всегда пахло арабикой свежей обжарки и круассанами. Слоеные рогалики пекли на месте в маленькой духовке. За раз в печь помещалось не больше четырех изделий, поэтому она работала все утро, а посетители всегда могли рассчитывать на свежую выпечку.
Сегодня, как и последние пять лет, бариста налил мне черный кофе в синий стакан, щедро посыпал напиток смесью какао с корицей и пожелал хорошего дня, даже не подозревая, как этот хороший день мне нужен. Во-первых, я не выспалась. Во-вторых, настроение было где-то ниже нижней планки. А все из-за жениха и его любимой мамочки, дай бог этой старой стерве долгих лет жизни.
С натянутой улыбкой вышла на улицу повернула в сторону парка. Дорога от кофейни до работы занимает ровно двадцать минут. Этого времени хватало, чтобы обдумать планы на день и ментально подготовиться к встрече с клиентами. Обычно хватало времени. Этим утром все мысли были заняты только ночной ссорой с Вадимом.
А начиналось все так невинно: нужно было всего лишь составить список гостей на нашу свадьбу.
Я, признаться, никогда не мечтала о свадьбе, а в случае, если все-таки решусь на это торжество, рассчитывала на скромный праздник в обществе будущего мужа. Но так получилось, что у моего будущего мужа и его семьи представления о свадьбе были более традиционные. Вадим хотел устроить настоящий праздник с выкупом невесты, тамадой, конкурсами и всеми кринжовыми традициями, о которых мне только было известно. Хорошо, что хотя бы не в школьной столовой. Впрочем, до этапа выбора ресторана мы еще не дошли. Пока остановились только на списке гостей, который прислал мне любимый накануне вечером. Я открыла файл и подавилась вечерним кофе. Нет, я знала, что для Вадика важны родственники. Но я никак не ожидала увидеть список из 130 персон со стороны жениха.
Там были все: дяди, тети, их бывшие мужья, троюродные дедушки четвероюродных племянников, просто хорошие и уважаемые люди. Но больше всего меня возмутили коллеги с работы будущей свекрови. Подавив в себе самые яркие порывы возмущения, я набрала номер Вадима и вкрадчивым тоном, на который только была способна в тот момент, попыталась обсудить этот гребаный список.
– Милый, тебе не кажется, что сотрудники бухгалтерии твоей мамы здесь лишние? Мы их даже не знаем.
Я тактично пыталась уговорить Вадика сократить количество гостей. Но они все были важны для мамы. Я приводила разумные аргументы про то, что такое количество людей сильно увеличит бюджет свадьбы, будут неудобства с поиском подходящего зала и расселением всех прибывших по гостиницам. Но все разбивалось об один единственный аргумент:
– Это важно для мамы! Ты ее совсем не уважаешь?!
Но дело было не в уважении. Дело было в том, что на собственной свадьбе мне предстояло делиться радостью с совершенно посторонними людьми. И это, мягко говоря, раздражало. А еще мне не хотелось из-за этого увеличивать и так немаленький бюджет мероприятия. Он уже подбирался к стоимости отпуска где-нибудь на Багамских островах. Единственное, что меня сейчас примиряло с ситуацией – невозможность полететь на эти самые острова из-за плотного рабочего графика.
Я сделала глоток кофе. Вкус показался недостаточно насыщенным. Скривилась, посмотрела на стоящий у дороги Бьюик и наконец-то спросила себя:
– Ладно, что мы можем с этим сделать?
У любого взрослого и осознанного человека в такой ситуации возникнет мысль обсудить гостей со свекровью и сократить список за счет тех, кто для нее не так важен. Я попробовала это сделать. Но та, как и ее сын, уперлась круче самого непокорного осла.
– Асенька! Не мели чушь! Это свадьба. В крайнем случае, возьмете кредит. Я уже всех пригласила.
Не знаю, что меня возмутило больше: предложение взять кредит или то, что все уже приглашены. А через пять минут после разговора со свекровью перезвонил Вадим и у нас состоялся первый полноценный скандал, потому что «какого черта я так грубо разговаривала с мамой» и «для нее свадьба сына важнее, чем для нас»!
Профессиональный психолог в голове требовал разбираться в проблеме. Он топал ногами и велел добраться до сути и срочно все решить, пока наша кукуха не собрала вещи в отпуск. Но Вадима мои попытки перевести разговор в мирный тон только злили. В итоге я не выдержала и бросила трубку.
Здоровье собственной кукухи я ценила. От нее во многом зависело мое счастливое, а главное, безбедное будущее, поэтому сделала еще один глоток пресного кофе и призналась в том, в чем боялась признаться себе последние полгода: в моих отношениях, несмотря на все попытки проявить мудрость и тактичность, появились проблемы. Огромные проблемы. А может, они и раньше были, но я, как и многие влюбленные женщины, просто закрывала на них глаза.
Осознала я это, стоя на светофоре. Зеленый человечек, загоревшийся в этот момент, стал своеобразным знаком, что определить проблему – первый шаг к ее решению. Следующий глоток кофе раскрылся приятным фруктовым послевкусием. Я перешла дорогу, пообещала себе вернуться в пучину собственных переживаний после работы, дошла до нужной арки и нырнула во двор старого сталинского дома.
Мой рабочий кабинет находился на втором этаже одного из исторических зданий столицы прямо над популярным книжным магазином. Идеальное место для кабинета психолога – тихое, уютное, с высокими потолками и профессиональной звукоизоляцией. Кажется, до меня здесь была частная студия звукозаписи. Однажды моя подруга пошутила, что, если меня решат здесь убить, я даже на помощь позвать никого не смогу.
До первого клиента оставалось десять минут. Сегодня я работала одна. Помощница Катя заболела и осталась дома. Впрочем, в век высоких технологий и удаленки часть работы помощница все равно взяла на себя: электронное расписание, проверка платежей, клиентская рассылка. А проветрить помещение и включить кофеварку я вполне могла и без нее.
Подошла к окну. За те несколько минут, что я поднималась по лестнице, погода резко испортилась: голубое небо затянуло почти черными тучами, где-то вдали, кажется, сверкнула молния.
– Рановато для грозы, – сказала вслух.
– Это босс нервничает, – сзади раздался глубокий низкий голос.
Обернулась. В приемной стояла Дина Пинкер, моя давняя клиентка.
– Доброе утро. Ничего, что я пораньше? – широко улыбнулась женщина и скинула с плеч розовую шубку.
– Доброе утро, – улыбнулась непрофессиональной, но вполне искренней улыбкой. – Проходи. Кофе?
– Не откажусь, если это входит в стоимость.
Дина прошла в кабинет, а я искоса, с плохо скрываемым восхищением, наблюдала за женщиной. Госпожа Пинкер была интересной как внешне, так и внутренне. Природа наградила ее очень специфической внешностью. Она была крупнее среднестатистической женщины – выше ростом, шире в плечах, и, полагаю, туфли она носила не меньше 42-го размера. У нее был сильный голос, жесткая улыбка и совершенно отсутствовало кокетство. Но, несмотря на это, госпожа Пинкер пользовалась популярностью у мужчин и обладала какой-то сверхъестественной сексуальностью. Я много раз наблюдала, с каким интересом на нее заглядываются мужчины. Она про силу собственной сексуальности знала, зачастую ей пользовалась, но никогда не переходила грани делового общения, потому что был любимый муж. И именно из-за этого мужа Дина и пришла ко мне на первую консультацию.
Многие могли бы подумать, что, раз женщина приходит на консультацию из-за супруга, в семье есть проблемы. Но у Дины проблем с супругом не было. Надо сказать, что он был если не идеальным мужчиной, то стремился к этому званию. Господин Пинкер до безумия любил свою жену. Баловал ее, исполнял любые прихоти, закрывал глаза на капризный характер благоверной и делал все, чтобы любовь всей его жизни жила в комфорте. И вот тут-то случился казус.
После свадьбы Дина оказалась в буквальном смысле «за мужем». У нее больше не было необходимости драться за свое место под солнцем, подниматься по карьерной лестнице, выживать. Все эти функции взял на себя любимый мужчина. Дина расслабилась, какое-то время наслаждалась новым статусом. А потом поняла, что у нее нет больше цели и нужно учиться жить по-новому. Она пыталась найти себя в разных сферах, от маленького бизнеса до бесконечных развлечений. Но ничего не приносило женщине удовлетворения. В конце концов, она решила посмотреть на ситуацию под другим углом и обратилась за помощью к психологу.
Я включила кофемашину, засыпала свежие зерна, но не успела нажать кнопку «старт», как прогремел гром. Звук был такой сильный, что я подпрыгнула от неожиданности.
– Черт! – пробурчала себе под нос.
– Чую, черти себе сегодня места не найдут, – насмешливый голос клиентки донесся из кабинета.
– Что, прости?
– В аду сегодня чертям весело будет. Бабка моя так всегда говорила, когда гроза гремела.
– Я вообще не помню, чтобы у нас в апреле гремело. Аномалия какая-то.
– Последний раз лет триста назад такое было. На свадьбе у Владыки.
– Что, прости? – опять спросила я клиентку.
– Сказка такая была, тоже мне бабуля рассказывала. Про то, как гром гремел, а черти Дьявола женили, – расхохоталась женщина. – Никогда не слышала?
– Нет, – покачала головой и улыбнулась. – Интересная у вас бабушка.
– Да, та еще прошмандовка.
Пурпурные губы Дины растянулись в улыбке, обнажив идеальный ряд жемчужных зубов. Я не нашлась, что ответить, только кивнула. Гром прогремел еще раз. По коже побежали мурашки.
– Пять минут, – быстро взяла себя в руки. – Принесу кофе и начнем.
– Не торопись. В такой ливень мало кто до тебя доедет.
Вечный Город
– Не к добру это!
Мелкий бес в шумной таверне пятого класса с опаской посмотрел в круглое окно. За мутным стеклом было видно, как над Хрустальным Дворцом сгустились черные тучи. Они закрыли красное солнце, освещающее Вечный Город, и все вокруг наполнилось зловещим предчувствием.
– Владыка опять гневается, – почти безразлично ответил пузатый черт и отхлебнул из деревянной кружки огненного пива – фирменного пойла заведения.
Бес спокойствия собутыльника не разделял. Он в Вечный Город попал не так давно и еще не привык, что на жителей мегаполиса всегда давила аура хозяина.
– А чего гневается? – бес подвинулся к краю деревянной лавки, как будто хотел сесть подальше от окна.
– Так кто тебе расскажет? – хохотнул черт и допил пиво. На столе тут же появилась новая кружка пенного. – Он как женился, так постоянно гневается. Пару веков уже. Видно, не по душе нашему Владыке семейная жизнь. Королева, конечно, красавица. Но такую суку ни одному архидемону не пожелаешь.
Бес понимающе кивнул и чуть-чуть расслабился. Ему и самому не нравилась семейная жизнь. Ворчливая жена все время его пилила, стегала горячим полотенцем по спине, дергала за куцую бородку и причитала, как хорошо ей жилось в родительском доме. Бес ей перечить почему-то боялся, старался лишний раз не попадаться на глаза и прятался вечерами в дешевой таверне почти на окраине города.
В небе над одним из шпилей Хрустального Дворца сверкнула молния и пролился ледяной дождь. Гнев Люцифера был таким сильным, что его почувствовали не только черти и бесы, но и верховные демоны, привычные к тяжелой ауре Владыки. Злость буквально пропитала все закоулки адского мегаполиса и добралась даже до уставшего Бельфегора. Два герцога Ада как раз в это время обедали в одной из рестораций центрального круга.
– Владыка снова не в духе, – сказал Бельфегор и точно так же, как бес на окраине Вечного города, посмотрел в окно на Хрустальный Дворец.
– Он всегда не в духе, – не без удовольствия заметил Белиал.
Между Владыкой и эрцгерцогом с момента Великого Падения ангелов в Бездну долгие тысячелетия шла борьба. И только пару десятков лет назад Владыка и один из сильнейших демонов заключили что-то напоминающее перемирие. Крепкая дружба, как во времена ангелов, к ним не вернулась. Но хотя бы мир перестал содрогаться от постоянных катастроф.
– Ты сам почему не в духе? – перевел тему на собеседника Белиал.
– Дип снова к людям пошла.
– Зачем твоей жене ходить в мир смертных? Она же давно не работает.
– К психологу, – сквозь зубы процедил Бельфегор и широкой ладонью провел по окладистой бороде. Второй рукой он нервно погладил молот.
– К психологу?
– К семейному, – как-то неловко пробубнил демон.
– Дип наконец надоело, что ты своей кувалде уделяешь больше времени, чем ей? – Белиал саркастично приподнял идеальную бровь.
Выражать как-то ярче свою насмешку он не стал, чтобы лишний раз не ввязываться в конфликт с Бельфегором. Не то чтобы он боялся демона. Скорее, тут сыграла роль мужская солидарность. Белиал знал, что единственной слабостью его сегодняшнего собутыльника была жена Дипинпиг. И решил не давить на больную мозоль демона.
– Это молот, – без эмоций заметил Белиал.
В любой другой день эрцгерцог Вечного Города за такое небрежное замечание в сторону его молота устроил бы побоище на радость горожанам. Но сегодня его больше волновало, зачем жена таскается в мир людей, а не предается обычным житейским радостям – вину, шопингу, бесконечным вечеринкам. И вообще в последнее время демоница сильно изменилась. Стала спокойнее, вернулась на службу во дворец, совсем забросила ночные кабаре. И, как ни странно, эти перемены до боли в печени пугали демона.
Хрустальный Дворец
Пока жители Вечного города гадали, что происходит в Хрустальном Дворце и что так сильно разозлило Владыку, в тронном зале разгоралась настоящая семейная драма.
Люцифер сидел на парящем в воздухе троне и смотрел на склонившегося перед ним инкуба – совсем молодого демона, попавшего под чары ненасытной королевы Вечного Города.
Юный демон был закован в тяжелые кандалы и раздет до пояса. Единственный знак, который выдавал принадлежность инкуба к членам Хрустальной Гвардии, графитовый медальон, был пристегнут к ремню брюк.
Люцифер долго рассматривал новую игрушку жены. Молодой, желторотый, даже не успел познать первой женщины до встречи с Лилит. Охмурить его для опытной демоницы не составило труда. Он исполнял все капризы любовницы и не оглядывался на последствия. И только одного жена Люцифера не учла: даже демоны были способны на настоящие чувства.
Сама Лилит стояла двух метрах от любовника. Она не склонилась перед мужем, как того требовал этикет, но взгляд от Владыки отвела. Даже в такой опасной ситуации Лилит оставалась собой. Она вызывала восхищение у всех присутствующих и почти наслаждалась этим трагическим для инкуба моментом.
Черные волосы Лилит шелком рассыпались по точеным плечам, длинная шея была украшена ожерельем из алых камней, идеальную грудь, крутые бедра и тонкую талию безуспешно пыталась спрятать прозрачная органза. Даже Самаэль, великий судья Вечного Города, не мог спокойно смотреть на королеву. Демон стоял в нескольких метрах от трона и искренне пытался устоять перед соблазном начать оправдывать Лилит перед Владыкой.
Бес-прислужник, подающий вино Владыке, искоса поглядывал на королеву Вечного Города и просил бесконечное мироздание, чтобы в этот раз королева была наказана, и Хрустальный Дворец хотя бы на пару веков мог с облегчением вздохнуть.
Единственным, кто остался безразличным к королеве, был сам Люцифер. Главный демон Вечного Города давно знал, что жена ему изменяет. Это начало происходить почти сразу после свадьбы. Первые столетия их совместно жизни Лилит старалась поддерживать образ хорошей жены и для любовных приключений выбирала исключительно людей: герцоги, императоры, лорды, виконты. Даже были братья-баронеты веке в шестнадцатом – очень набожные юноши, которые боялись любого намека на то, что в их понимании было грехом, участвовали во всех воскресных мессах, охотились за ведьмами. И спали с демоном. Такая вот ирония.
Иногда от скуки Лилит баловалась рыцарями, подмастерьями и кузнецами. Единственные, кого не коснулась страстная рука демоницы, были монахи. Не потому, что они ей не нравились. Наоборот, очень даже нравились. Но они были под защитой Небесных Стражей. Сунуться на территорию ангелов означало разорвать Вечный Договор о мире. На это даже она пойти не могла.
За несколько столетий у Лилит было столько романов, что Люцифер и его агенты сбились со счета. Но пока это не касалось Вечного Города, Владыка закрывал глаза на приключения жены, уважал ее физиологические потребности. И не скрывал, что сам эту демоницу видеть в своей постели не хочет.
Ситуация изменилась, когда Лилит осмелела и начала крутить романы с демонами. Хорошо, хотя бы до чертей и бесов не добралась. Решиться даже на случайную связь с королевой были готовы немногие. Все знали, что ни одна демоница не стоит того, чтобы нарваться на гнев Люцифера. А если кто-то и пытался, то делал все, чтобы об романе никто не узнал. И вот молодой инкуб, переполненный любовью и верой в ответные чувства ее Величества, решил вызвать Владыку на дуэль и освободить возлюбленную от брачных обязательств.
Дуэль не состоялась. Лилит узнала о замысле любовника, решила первой нанести удар и пожаловалась мужу, что юный гвардеец решил покуситься на ее честь. И вот все участники драмы собрались в тронном зале, чтобы свершился суд.
Люцифер участвовать в этом процессе не хотел. Он бы и дальше предпочел закрывать глаза на выходки жены. Останавливало его от этого опасного шага только осознание, что, стоит один раз проявить слабость, у трона Вечного Города выстроится толпа желающих занять место Владыки.
Лилит в том, что выйдет сухой из воды, была уверена. Судьба любовника ее не интересовала. Королева презирала любовь, слабость и слабых. Молодой инкуб, стоящий на коленях перед Владыкой, был не просто слаб, а жалок. Мужа Лилит тоже презирала. Но не за слабость, слабый не смог бы сидеть на Хрустальном Троне. Люцифера она ненавидела за силу. За то, что за несколько веков так и не научилась манипулировать Владыкой и добиваться от него желаемого с такой же легкостью, как и от остальных своих любовников.
Через несколько минут напряженного молчания Лилит наконец-то решила, что все правила приличия исполнила и подняла глаза на мужа. Их взгляды пересеклись. Люцифер щелкнул пальцами и приказал:
– Покажи!
Лилит вопросительно подняла брови. Она не поняла, что должна показать. Даже обернулась на мгновение, чтобы убедиться: Владыка обращается именно к ней, а не к кому-то другому.
– Мой… – договорить королева не успела.
Ее тело как будто парализовало, глазами сгустился белый туман. Через несколько секунд туман стал как будто плотнее и в нем начали проявляться два силуэта. Лилит с ужасом поняла, что одна из туманных фигур была ее точной копией.
– Туман памяти, – с ужасом произнес кто-то из бесов, прислуживающих в зале.
Лилит озадаченно посмотрела на Самаэля. Тот едва заметно пожал плечами. Он не мог отказать Владыке в использовании этого заклинания. Речь все-таки шла об измене трону. Правда, судья Вечного Города предполагал, что Люцифер использует туман против инкуба, а не против собственной жены.
Собравшиеся молча наблюдали, как фигуры, сотканные из сизой дымки, рассказывали историю, как мальчишка-инкуб стал игрушкой в руках заскучавшей королевы.
Впервые Лилит увидела инкуба на празднике Вечного Мира в честь заключения договора между демонами и ангелами. Это была единственная неделя в тысячелетии, когда жители Небес и Вечного Города собирались в Нейтральных Землях, чтобы продлить договор и убедиться, что обе стороны, как и раньше, будут соблюдать условия соглашения.
Новенького инкуба Лилит приметила еще по пути на праздник. Это был первый день службы демона в Хрустальной Гвардии. Демоница долго наблюдала, как молодой гвардеец украдкой рассматривал свою королеву, с восхищением ловил каждый ее взгляд, каждое движение. Этот почти невинный, почти детский интерес напомнил Лилит о юности, когда еще не был заключен договор с Небесами, и она могла безнаказанно соблазнять рыцарей с крестами на плащах, священников, аббатов и желторотых послушников мрачных монастырей. Что было общего у инкуба со средневековым монахом, Лилит и сама не знала. Но желание вспомнить юность ударило в голову сильнее самогона, что подают в тавернах на окраинах Вечного Города, и она решила тряхнуть стариной.
Не щадя Лилит, коварный туман вытаскивал из головы демоницы воспоминания и транслировал их присутствующим во всех подробностях. Люцифер, Самаэль, стража и три беса-прислужника видели и слышали все, что делала, говорила и даже думала королева.
Наблюдая за представлением, Лилит уже понимала, чем это может обернуться для нее. Она изо всех сил пыталась блокировать воспоминания, перенаправлять сизые щупальца в другую сторону, но ничего не получалось. Туман будто знал, что ему нужно достать из памяти демоницы, и с легкостью обходил все блоки, которые она пыталась поставить.
Хуже всего в этот момент было инкубу. Он не только заново переживал все, что с ним случилось, но еще и понимал, каким идиотом оказался, что добровольно уничтожил свою жизнь ради забавы демоницы.
Люцифер наблюдал, как его жена увивалась за солдатом, без особого интереса. Теперь он спокойно себе признался, что не только никогда не любил Лилит и их брак был просто удачным политическим союзом, но и был рад, что свои сексуальные фантазии королева реализует не в его постели. Если бы не безрассудный поступок ее любовника, он бы и дальше продолжал закрывать глаза на поведение жены.
Единственное, ради чего Люцифер использовал туман, не дать формальной возможности Самаэлю оспорить его наказание. Судья Вечного Города служил закону демонов верой и правдой не первое тысячелетие. Демон ни разу не дал повода усомниться в своем профессионализме. Но обаяние Лилит, как не раз убеждался Владыка, могло повлиять даже на самых преданных и принципиальных.
– Довольно, – сказала Лилит, когда фигуры инкуба и демоницы сплелись в страстных объятиях.
В ее голосе не было ни истерики, ни надрыва. Как настоящая королева, даже в таких скверных обстоятельствах она умела держать удар и сохранять достоинство.
Люцифер не стал мучить жену и гвардейца. Он щелкнул пальцами, и фигуры замерли.
– Этого достаточно, чтобы установить вину? – спросил Владыка у Самаэля.
Демон почтительно кивнул. Этого действительно было достаточно для любого приговора.
– Кто-нибудь из присутствующих хочет выступить в защиту инкуба или ее Величества?
Вопрос был риторическим. Даже если кто-то и хотел бы защитить королеву, после увиденного будет молчать.
– Лилит? – Люцифер обратился к жене.
Демоница понимала, что ее участь уже решена. Она не сможет переубедить Люцифера изменить наказание или отделаться временной ссылкой из Вечного Города. Поняв, что терять нечего, королева расправила плечи, посмотрела в глаза мужу и с насмешкой спросила:
– А ты, мой дорогой супруг, чего ждал? Что я буду наблюдать, как ты крутишь шашни со всеми подряд, и молча это хавать?!
Такая дерзость Лилит даже Самаэля заставила удивленно открыть рот. О личной жизни Владыки слухи ходили разные. Но никто никогда не смел произнести что-то вслух. Сам Люцифер на обвинения жены никак не отреагировал – он единственный знал, что ее обвинения не более чем слова, что за долгие столетия никого в его постели не было. Не потому, что Владыка любил Лилит и считал нужным хранить ей верность, нет. Просто вот уже сотни лет сердце Владыки Вечного города было разбито и никак не хотело заживать.
– Что-то еще скажешь?
Безразличие в голосе мужа взбесило Лилит. Демоница сделала несколько шагов вперед, подняла вверх указательный палец и хотела что-то крикнуть, но не смогла. Боковым зрением она увидела, что вместо инкуба перед Владыкой на коленях стоял камень. А через секунду поняла, что собственные ноги перестали ее слушаться и налились непривычной тяжестью. Еще через несколько секунд королева Вечного города тоже превратилась в каменную статую.
– Я так и думал, – Люцифер поднялся и тут же под его ногами появились хрустальные ступени.
Демон укутался в тяжелый меховой плащ, как будто ему было холодно, спустился вниз и подошел к статуе.
– Уберите в Ночную галерею.
В тронном зале тут же появилась дюжина крепких чертей и мелкий бес с золотым кубком, который он протянул Владыке и тут же исчез, чтобы не попасть под горячую руку хозяина. Черти, тем временем, накинули на статуи магические цепи и потащили в сторону двери. Пользоваться магией в тронном зале было категорически запрещено, поэтому приходилось применять дедовские методы.
Следом за чертями, будто по приказу, зал покинули стража и прислужники. Люцифер остался наедине с Самаэлем.
– Скажешь, что я погорячился? – спросил Владыка у судьи.
Тут же появился бес с еще одним кубком в руках, который вручил демону.
– Скажу, что законы Вечного города распространяются на всех его жителей.
– Хм, нужно было делать тебя дипломатом, а не судьей. – усмехнулся Люцифер. – Будешь уходить, прикажи бесам призвать Бельфегора.
– Сделаю, Владыка. Только вряд ли от него сегодня будет какая-то польза.
– Что с ним?
– Не с ним. Дипинпиг снова ушла на Землю.
– Любовник? – удивился Люцифер.
О преданности Бельфегора и Дипинпиг ходили легенды. Когда-то третий эрцгерцог Ада пошел на немалые жертвы, чтобы завоевать сердце будущей жены. Люцифер помнил, как смеялся над скитаниями бородатого демона с молотом.
– Нет, – успокоил Владыку Самаэль. – Не любовник – психолог.
– Психолог? – удивился Люцифер.
– Да, семейный психотерапевт. Сейчас это модно – половина Вечного Города таскается в мир людей на сеансы психотерапии. Говорят, это помогает снять напряжение.
– Психотерапевт – человек? – еще больше удивился Люцифер.
– Женщина, – подтвердил демон. – Видимо, ведьма. Или кто-то из ведающих. Наши ее только что на руках не носят. Дип к ней два раза в земную неделю ходит. Вот Бельфегор и волнуется, что делает что-то не так. Пока Дип не вернется, герцога лучше не тревожить. От нервного демона больше разрушений, чем пользы.
– Интересно. И ты у нее был?
Самаэль молча кивнул в ответ. Глаза Владыки округлились от удивления.
– У нас с Лайлой был небольшой кризис в отношениях, – нехотя признался Самаэль.
– Кризис, говоришь? И ваши проблемы решила женщина?
– Решила, – кивнул Самаэль. – Вы же сами видели, как изменилась Лайла.
Владыка Вечного города не знал, что его удивило больше: то, что великий Самаэль обратился за помощью к какой-то смертной, или то, что у этой смертной получилось справиться с Лайлой. Даже для демоницы у жены Самаэля была не самая хорошая репутация.
Замуж за Самаэля Лалулайю отдали насильно после того, как демоница взломала врата Лимба и загнала туда группу чертей-рабочих якобы для ремонта. Обитатели Лимба к появлению рогатой бригады с мастерками и валиками не были готовы. Как и сами черти не ожидали, что их будут гонять вилами по бескрайним улицам старых городов и бить по голове самодельными крестами. Души Лимба хоть и понимали, что черти крестов не боятся, но рефлексы предыдущих воплощений оказались сильнее здравого смысла.
Поступок Лайлы переполошил и ангелов, и демонов. Добру и злу пришлось объединяться, чтобы вызволить чертей из западни и навести порядок на территории Лимба. А родителям Лайлы пришлось оправдываться перед самим Владыкой за поступки любимой дочери.
Взлом врат стал последней каплей в чаше терпения демона Лагарда и он пошел на поклон к Самаэлю. В то время судья Вечного города не планировал связывать себя узами брака, особенно с такой проблемной демоницей, как Лайла. Но красота будущей жены и азарт победили. Люцифер был уверен, что Самаэль и сам не понял, с какой легкостью Лайла влюбила его в себя. А потом с той же легкостью паралировала мужу рога.
Измена среди демонов не считалась чем-то неприемлемым. Чаще всего на это просто закрывали глаза. Особенно, если связь не вредила остальным сферам жизни. Но в случае с Самаэлем все оказалось сложнее. Его разгульная жизнь жены задевала за живое. Каждый ее роман или случайный секс отзывался в сердце судьи злобной болью, с которой тот не мог справиться и все чаще выливал эту злость на невинные души. Лайла это видела и была рада насыпать больше соли на раны мужа. Когда боль стала невыносимой, Самаэль решился последовать совету старого друга Астарота, заковал жену в цепи и явился на Землю.
Психологу хватило четырех сеансов, чтобы вывернуть наружу весь внутренний мир не только Лайлы, но и самого Самаэля. Это был первый откровенный разговор между демонами, когда Самаэль признался жене в любви, а Лайла рассказала, что все ее походы налево были только ради того, чтобы Самаэль не терял к ней интерес. Но этого судья Вечного города Владыке не рассказал.
– Ее зовут Ася, – зачем-то сказал демон. – Офис на углу бесовских врат. Очень удобный переход. Там еще когда-то лавка была вашего любимого чернокнижника Франца – так, кажется, его звали.
– Ты мне предлагаешь отправиться к мозгоправу? – с ироничной угрозой спросил Люцифер.
– Что вы, Владыка. Просто рассказываю, где искать демона, погрязшего в семейном кризисе.
– Займись делами, – приказал Люцифер и незаметным жестом вызвал беса-писаря.
Тут же в зале появилось существо с куцей бородкой и печатной машинкой в руках. Бес поклонился сначала Люциферу, потом Самаэлю, и, шлепая короткими ножками по полу, понес машинку в сторону низкого деревянного столика.
Самаэль не стал испытывать терпение Владыки. Он отдал недопитое вино служке, низко поклонился своему господину, расправил крылья и полетел на выход.
Ася
– Расскажешь, как твои дела? – спросила у клиентки, когда она поставила пустую чашку на стол.