Глава 1
Я пришел на кладбище. Только тут можно было получить ответы на вопросы. Сейчас была ночь, теплая, звездная ночь, но из-за деревьев, росших на этом старом кладбище, звездного неба не было видно. Даже ветер не проникал сюда. Еще днем я отсчитал тринадцать могил, поэтому шел уверенно. Но находиться тут было не очень приятно. Могилы, старые памятники, покосившиеся кресты, высокая трава, упавшие оградки могил, все это выхватывалось лучом моего фонаря. А за пределами светового луча, царили тьма и тишина. По спине пробегал холодок, казалось, что кто-то или что-то следит за мной из темноты, крадется за мной. Хотелось быстрее уйти отсюда. Но ритуал еще только предстоял.
Я вытащил осиновый кол и очертил вокруг себя что-то похожее на круг. Этот магический символ, хоть и кривоватый, должен стать моей защитой, ведь это страшное место. Ветер завывает сквозь деревья, и кажется, что сама природа чувствует тревогу. Дед Кирилл, местный колдун, вручил мне заклинание, полное древних слов и таинственной силы. Сейчас, когда я начинаю его читать, звуки произносимых слогов перекрываются треском сучьев и шорохами в кустах вокруг. Я призываю хозяина перекрестков – демона, обладающего могуществом, о котором многие слышали только в легендах, чтобы узнать как все это прекратить. Моих сил и знаний не хватит, я уже обречен. Но может быть, я смогу хоть кого-то спасти.
Дед Кирилл тогда сказал, что демон может и не прийти на мой вызов. Или прийти, но в образе животного; его бабка рассказывала ему, что однажды демон пришел в обличии ворона, другой раз – в виде черного кота. Нужно проявлять внимание и замечать все детали. А ответ на свой вопрос я могу получить даже так, как будто сам догадался. Главное, точно формулировать то, что хочешь узнать. Второго шанса может не быть. Рука, на которой был браслет, снова сильно разболелась. Хоть бы его как-то снять, подумал я. Но это было меньшей из моих проблем. Я сам себя одернул, возвращаясь мыслями к тому, что было важно: «Как это прекратить?» – шептал я себе.
Чувства смешивались в голове, и пока один вопрос плавал среди других – «Как освободиться самому и спасти других? Ничего не надо, оставьте все себе, только отпустите нас», – крутилось в моей голове.
Ветер продолжал напоминать о своей мощи, и я слышал, как он шумит в верхушках старых высоких деревьев, порой казалось, будто он шепчет свои собственные тайны. Минуты текли за минутами, ничего не происходило. Стало казаться, что темнота становится еще плотнее, деревья и ближайшие могилы как будто окружают меня, движутся ко мне. Мне было страшно, чувствовал как волоски поднимаются на моем теле. Я продолжал повторять свой вопрос. Но ничего, кроме ощущений страха, только тишина. Ноги перестали слушаться, слабость взяла вверх, я сел на прохладную землю. Прошло уже больше часа.
«Видимо, у меня не получилось», – с тоской и отчаянием подумал я. Поднявшись с земли, я засунул кол из осины за пазуху. Под футболкой кол чувствовался как некое инородное тело, царапавшее живот. Но это был символ последней надежды. Я осторожно оглянулся, тяжело вздохнул и вышел из круга, включив фонарь. Свет фонаря пробивал тьму, но лишь слегка: мрак как будто поглощал его, обтекая вокруг луча и скрывая все. Первые несколько шагов я сделал относительно спокойно, стараясь не смотреть по сторонам. Ощущение чужого взгляда усиливалось, как будто невидимые мне глаза следили за каждым моим движением. Затем, мне показалось, что температура воздуха резко опустилась, а изо рта вылетело облачко пара, которое тут же рассыпалось в воздухе, как дыхание призрака. Я ускорился, почувствовав, как ледяной пот, потек по спине, делая каждую пору кожи невыносимо чувствительной.
Где-то рядом раздался счастливый и громкий детский смех, зазвеневший как колокольчик. Он взметнулся к небу, радостный и одновременно жуткий, словно из другого измерения. Я замер, не веря своим ушам, но его повторение с другой стороны заставило меня содрогнуться. Затем меня что-то слегка толкнуло в спину – — ощущение, которое уничтожило остатки уверенности. Мои нервы не выдержали и я побежал.
Бежать. Быстрее, еще быстрее. Я гнал себя, словно у меня за спиной находился самый ужасный ужас. Каждая клетка моего тела требовала бежать, и я это делал, но, чем быстрее я пытался уйти, тем дольше казалась дорога. До ограды осталось совсем немного. Я чувствовал, как адреналин бешено стучит в висках, все мысли кружились вокруг одной идеи: покинув территорию кладбища буду в безопасности. Это нечто, наверняка, связано с этим местом и останется тут, в границах кладбищенского забора. Но дорога к воротам кладбища короче не становилась, я как будто бежал по бесконечному коридору, а ворота отдалялись от меня.
Молитва, я вспомнил о молитве. В потоке ужаса, который окутал меня, эта мысль оказалась единственным спасительным кругом. До конца я не помнил ни одну, и начал повторять про себя те строчки, которые помнил. В надежде, что это поможет. Но внезапно передо мной пронесся темный силуэт – холодный и зловещий. Его присутствие заставило меня вскрикнуть, и я почувствовал, как что-то невидимое толкнуло меня в грудь. Я упал на землю, сердце колотилось в груди, словно пыталось вырваться. Но вмиг страх привел меня в себя, и я вскочил, готовый бежать дальше, в поисках спасения… Но вновь, как будто сам ночной мрак стремился меня поглотить, сгусток тьмы обрушился на меня, и я снова оказался на земле. Теперь отчаяние охватило меня с головой. Я начал кричать строки молитв вслух, надеясь, что этот крик станет моим щитом от надвигающейся тьмы. На секунду стало легче, потом вновь раздался детский голосок, который запел свою жуткую мелодию. Он звучал как эхо из другого мира: «Никто травушку не косит, никто травушку не жнёт, ой никто травушку не жнет…». Эти слова врезались в мой разум, отключая все кроме желания выжить, которое гнало меня вперед, к воротам кладбища, и я вновь встал и побежал.
Но что-то ударило меня в левое плечо, да так, что снова сбило с ног, и я улетел с центральной дорожки на ограждение могилы и кованый штырь чугунной ограды едва не попал мне в висок. Фонарь разбился. Я был почти ослеплен, но в сердце горело упрямое желание выжить. Я стал ползти, вслепую, в ту сторону, где, как надеялся, находилась дорожка, ведущая к выходу. Найти эту тропку среди ночного мрака стало моим единственным смыслом, а страх, мне твердил, что не оставит меня в покое. Болевые ощущения пронзали мое тело, но внутренний голос шептал, что нельзя сдаваться.
Тут детский голосок снова радостно завопил: «Поиграем, поиграем». Радостное завывание резонировало в моем мозгу, как печальная мелодия, обреченно повторяющаяся в неразрывном круге. В то время как внутри меня сжимались железные тиски страха, тело трясло, и я чувствовал, как холод проникает в каждую клетку. Но инстинкт самосохранения гнал меня вперед. Внезапно, мне показалось, что я ползу по болоту и земля подо мной так и норовит меня поглотить. Кол мешался, но я боялся его доставать. Для этого нужно было перевернуться хотя бы на бок, это означало остановку и, что было самым страшным, увидеть то, что преследовало меня. Сильное ощущение страха захлестнуло меня, когда я понял, что какая-то нечисть близко. И в этот момент что-то схватило меня за ноги, и потянуло в сторону, противоположную воротам. Я орал обрывки молитв и брыкался. Меня несколько раз ударило о землю. Но я продолжал вырываться. На шее я нащупал крест, схватил его. Все вокруг зловеще загудело.
На несколько секунд этот кошмар прекратился и я вскочил на ноги, из последних сил ковыляя к воротам. К спасению. Я не помню как добрался до ворот и вывалился наружу. За воротами уже начинало светать, а кладбище было погружено просто в чернильную ночь. Я осмотрел свои руки- вся кожа на них была сильно исцарапана и глубокие царапины сильно кровоточили. Моя одежда была местами разорвана и пропитана грязью и каким-то гнильем.
Сил идти куда-то сейчас не было, я решил еще немного посидеть на земле, а потом идти домой. Надо отдышаться. Ужас еще не отпустил меня. Сердце колотилось как бешеное, и каждый его удар отзывался эхом в тишине. Я вспомнил, как мне казалось, что я навсегда останусь пленником этой жуткой тьмы. Мысли путались, и во мне росло странное ощущение, что что-то за спиной наблюдает, терпеливо ожидая, когда я сделаю ошибку и оглянусь.
Она приняла форму человеческого силуэта, зыбкого и неясного, как дым, стелящийся по земле. Каждый миг фигура трансформировалась, и в ней мелькали знакомые лица – лица моих близких, знакомых, даже тех, кто давно покинул этот мир. Каждый взгляд, каждая улыбка навевали на меня воспоминания, обрывающиеся во мгновение ока, и вскоре всё это сменялось искажёнными чертами и ненасытными ухмылками. Это нечто приближалось ко мне, смеясь детским смехом – это был смех, полный призрачного злорадства. Я знал, что за этой сладкой мелодией прячется нечто зловещее, нечто, что не имеет права обитать на этой земле. Внезапно среди этой мрачной симфонии раздался смех – он предвещал беду, и сердце у меня замирало от страха, пока не стало невыносимо.Но тут, с кладбища, через открытые ворота словно хлынула тьма.
Среди всех лиц, которые пронзали меня мимолётными взглядами, последним мелькнуло лицо моей жены. Я увидел её улыбку – такую живую, такую настоящую – и в тот момент почувствовал, как надежда, пускай и последняя, сжалась в комок на горле. Но тут же её улыбка сменилась злым оскалом, а её глаза наполнились безумным яростью. Смех превратился в жуткий визг, который разорвал небо над головой, накрыв меня своего рода звуковой волной. Я почувствовал, как эта звуковая волна поглощала всё вокруг, как целая бездна, готовая поглотить меня целиком.