bannerbannerbanner
Название книги:

Невеста для серого волка

Автор:
Соня Марей
полная версияНевеста для серого волка

000

ОтложитьЧитал

Шрифт:
-100%+

Глава 5. Заманчивое предложение

Дядя привез с собой пузатую бутылку южного вина и, разлив его по бокалам, оставшимся от нашей прежней безбедной жизни, плюхнулся на стул. Пригубил напиток, посмаковал терпко-сладкий вкус и посмотрел на меня в упор:

– Как вы уже, наверное, догадались, я хотел поговорить о замужестве нашей Рози, – глаза его загорелись лихорадочным блеском, а я попыталась вжаться в спинку стула.

Если быть до конца откровенной, то в глубине души я мечтала о большой счастливой семье и о любящем муже, вместе с которым встречу старость. Тревожило другое – вряд ли на мне, сироте с худым кошельком, захочет жениться кто-то из потомственных дворян. Зато на мою руку могут претендовать сколотившие состояние торговцы, либо проходимцы, что заработали денег нечистым путем, ведь я могла дать им свою фамилию и право считаться аристократами, а титул передать детям.

И если так, то я бы предпочла лучше выйти за работящего парня из простой семьи, а не за прощелыгу и мота наподобие моего дядюшки.

– Как мило, что заботитесь обо мне, дядя Джеймс, – изогнув брови, я сделала маленький глоток – золотистая жидкость обожгла горло.

– Я всегда знала, что ты не оставишь нашу сиротку, – добавила бабуля. Ох, видела бы она выражение его лица в этот момент…

Он улыбнулся и подкрутил усы.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы пристроить Розалин в хорошие руки, – говорил так, будто я товар, а с лица не сходила довольная усмешка. – Через неделю нас ждут на прием в дом Глоудов, я привез деньги на платье и прочие мелочи, чтобы у Рози была возможность приодеться и блеснуть в гостях своей красотой и остроумием.

Дядя небрежно швырнул на стол кошель. Завязки ослабли, и я увидела выпавшие серебряные монетки.

– Ты же не подведешь меня, детка? – спросил так, что от сладости его голоса засвербело в желудке.

– Прости, дядюшка, но я никуда не пойду, – встала и, сжав руки в кулаки, зашагала прочь. Потом сорвалась и побежала, стуча каблучками по лестнице.

Слезы набежали на глаза, застилая взор. Страстно захотелось забиться в угол, чтобы никто и никогда меня оттуда не достал.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем на лестнице послышались шаги. Отрывистые и четкие, будто тиканье часов, отмеряющих последние мгновения моей свободной жизни.

Я застыла, сидя в кресле и сжимая похолодевшими пальцами подушку. Дверная ручка щелкнула – на пороге возникла фигура дяди Джеймса.

– Что за фокусы, Рози? – спросил, нахмурив белесые брови. – Я не в игрушки играть приехал, надо решить важное дело. Твое будущее сейчас в моих руках, поэтому, будь добра, прояви хоть каплю уважения к своему дяде.

Где был этот дядя, когда мы с беспомощной бабушкой нуждались в крепком мужском плече, опоре, к которой можно прислониться и закрыть глаза, зная, что она ни за что не пошатнется? Спрашивать без толку. У него своя жизнь, полная развлечений, друзей и женщин.

Поджав губы, я встала. Не хотелось, чтобы он смотрел на меня сверху вниз, как на нашкодившего котенка.

– Для начала и вам неплохо бы проявить хоть каплю уважения ко мне, дядя. Я не старые удобные туфли, про которые можно вспоминать раз в два года. И то потому, что новые натирают.

Глаза его едва не выпали из орбит. Он уставился с таким искренним изумлением и недоумением, будто увидел перед собой привидение. И тут дядя Джеймс закрыл лицо ладонью, плечи задрожали от едва сдерживаемого смеха.

– Ну ты и шутница, Рози! Вся в мамочку, – вдруг смех резко прервался, он шагнул вперед и сомкнул пальцы на моем локте. От родственника несло винным духом, но взгляд был трезв и пугающе холоден.

– А теперь послушай сюда, малышка. Ты должна понравиться Торну Глоуду, он мой давний приятель, и я расхваливал ему тебя, как будто ты золотая ваза с бриллиантами. Я должен с ним породниться, так что только попробуй, подведи!

Я много слышала об этом человеке. Он не был аристократом, зато его богатству могли позавидовать многие дворянские семье. Говорили, Глоуд сделал состояние, проворачивая какие-то темные делишки, а обе его жены покинули этот мир в самом расцвете лет.

Внутри поднялась волна протеста, и я хотела вывернуться из захвата стальных клешней, но сил для борьбы со взрослым мужчиной не хватало.

– Такое чувство, что вы хотите продать меня любому, кто больше предложит! Судя по слухам, этот ваш Торн – ужасный человек, и я не горю желанием понравиться ему.

– Ты ведь понимаешь, что я могу выдать тебя за того, за кого посчитаю нужным. Если не будешь слушаться, я отдам тебя самому мерзкому из всех стариков, – зашипел, крепче стискивая локоть.

Было больно, но я терпела, сжав зубы и сверля дядю Джеймса ненавидящим взглядом. Слезы, готовые сорваться с ресниц, высохли. Еще заплакать не хватало! Ведь будет потешаться над моей слабостью.

– Зачем это вам? Что я вам сделала?! – голос все же дрогнул от злости и обиды.

Пальцы на плече разжались, и он отступил, манерно поправляя жабо. На бледной коже щек выступили розовые пятна.

– Ничего, Рози. Ничего… Ты абсолютно бесполезна. Одна от тебя польза – удачно сплавить замуж.

– Я…я… я пожалуюсь!

– Кому? – он усмехнулся и перекинул щегольскую тросточку из одной руки в другую. – Лорду Регенту? Вот ему делать нечего, кроме как решать проблемы жалкой сиротки. С тех пор, как пропал принц, он думает только о сохранении своей власти. На таких, как ты, ему плевать. Если будешь артачиться, пойдешь под венец со стариком. Или с пьяницей из нищего квартала, а твоя бабулька будет коротать дни в доме престарелых.

При упоминании бабушки сердце будто полоснули ножом. Паршивец знает, на чем сыграть! Это же надо так беззастенчиво пользоваться нашим безвыходным положением. Подло, низко. Но что я могу?

Вдруг дядя подозрительно сощурился и смерил меня пристальным взглядом.

– Или у тебя уже есть ухажер? Какой-нибудь голодранец? Может, ты хотела выйти замуж по любви? – тон стал издевательским.

– Может и так. Но вас это волнует в последнюю очередь. Вы думаете, что, породнившись с этим Глоудом или другим богачом, сможете получить часть его капитала?

– Мерзавка! – выплюнул дядя Джеймс. – Грубиянка! Мало тебя пороли в детстве. Ну ничего, я умею укрощать строптивых девок, – он погрозил тростью и направился к двери. – Деньги оставил в гостиной. Немедленно отправляйся к модистке, пусть она сошьет приличное платье. В следующую субботу я заеду за тобой, нас ждет вечер в поместье Глоудов.

Я не видела, как он вышел – закрыла глаза. Только слышала, как повернулась бронзовая дверная ручка, покрытая от времени зеленой патиной.

В голове стучали обидные слова. Замуж за пьяницу… Дом престарелых… Бесполезная…

Пошатываясь, я добрела до подоконника и приоткрыла оконную створку – та поддалась со скрипом. В саду буйствовала поздняя осень – горько пахли пушистые хризантемы, клонясь тяжелыми, сбрызнутыми каплями дождя, головками к земле. Вчера удалось продать желтый, как солнце, букет, одному приветливому незнакомцу. Хотя он всем своим видом показывал, что не прочь познакомиться поближе…

Передернув плечами от омерзения, вцепилась пальцами в подоконник. Вдруг послышались шаги на аллее – дядя Джеймс убирался восвояси. Заметив меня, высунувшуюся из окна, сухо кивнул и скрылся за воротами.

Сморгнув выкатившуюся слезинку, я посмотрела в сторону леса – над ним серое небо было совсем хмурым: тучи наползали, будто огромные неповоротливые великаны. И вдруг мысль – а как там Волк? Что сейчас делает? Подстерегает жертву или сидит на вершине какого-нибудь холма, задумчиво глядя вдаль?

Пережитый страх от встречи со зверем всколыхнулся с новой силой, и дрожь пронеслась по телу, приподнимая волоски на руках. Я выжила лишь чудом, благодаря тому, что Волк, вероятно, был сыт и не настроен поиграть в жертву и охотника.

Потом вспомнила, как смешно он тыкался лбом в ладонь, как выводил из оврага, будто все понимал.

Он странный. Очень странный для Волка.

Это глупо и нелепо, да. Но почему-то мне захотелось его увидеть.

Глава 6. Новая встреча

Окончательно успокоившись, я спустилась в гостиную. Бабушка сидела в кресле у окна и смотрела невидящими глазами в сад. Сейчас она казалась такой хрупкой, будто каждый прожитый год высушивал ее все сильней, превращая обратно в маленькую девочку, какой та была много-много лет назад.

– Рози… – позвала она, повернув лицо на звук шагов. – Что с тобой, моя дорогая? Этот мальчишка обидел тебя?

Не говоря ни слова, я села у ее ног и положила голову на коленки – теплая рука принялась гладить меня по волосам. Бабуля тяжело вздохнула.

– Джеймс был таким несносным столько, сколько я его знаю. Еще мой сын не был женат на твоей матери… Даже с тех пор он любил изводить всех.

– Дело не только в нем, – я закрыла глаза и вдохнула аромат бабулиного платья. Оно пахло чем-то сдобным и вкусным, захотелось смежить веки и перенестись мыслями в детство – туда, где единственной горестью был запрет объедаться конфетами.

Бабушка покачала головой, не переставая перебирать мои каштановые локоны.

– Тебя страшит будущее, дитя мое. Я прекрасно понимаю, сама переживала, когда меня отдавали замуж за твоего деда. Но он, вопреки моим страхам, оказался очень хорошим человеком. А слухи… люди всегда любили поболтать и приврать, что с них взять? Может, тебе понравится этот Торн Глоуд. А если нет, то у тебя будет возможность познакомиться с другими респектабельными молодыми людьми. Нельзя всю жизнь провести взаперти, дорогая моя Рози.

Я слушала убаюкивающий голос и думала. В чем-то ба права. Я слишком труслива и, проведя несколько лет в нищете, просто боюсь показаться в обществе, боюсь насмешек и презрения в глазах надушенных и одетых с иголочки богачей. И мой противный дядя Джеймс… он ясно дал понять, что будет манипулировать моей привязанностью к бабушке.

– Расскажи мне сказку. Пожалуйста.

 

– Твою любимую? – в голосе прозвучала улыбка.

– Да. Про Красную Шапочку. Только пусть она со счастливым концом.

В детстве я любила слушать бабушкины истории. Завернувшись в одеяло из теплой овечьей шерсти и выпив кружку парного молока, я падала на медвежью шкуру у камина и ждала, пока бабушка усядется в подставленное служанкой кресло, нацепит на нос круглые очки и откроет книгу.

За окном валил снег, наметая сугробы выше человеческого роста, в камине уютно потрескивал огонь, а бабушкин голос лился подобно густому сиропу, обволакивая и унося в далекие дали. Когда я начинала клевать носом, отец поднимал меня на руки и относил в спальню, где меня ждала огромная дубовая кровать с периной. Сквозь сон я чувствовала мамин нежный поцелуй с легким ароматом лаванды.

Эти воспоминания – все, что осталось от горячо любимых родителей.

***

Вечером тучи разбежались, и даже выглянуло солнце – озарило светом наш увядающий сад, а бродячий кот с наслаждением подставил пузо теплым лучам. Набросив на плечи шерстяной плащ и наскоро вскочив в башмаки, я сказала бабуле, что хочу прогуляться по городу перед сном.

Подошвы стучали о мощеные булыжником улочки, прохожие не обращали внимания на закутанную в плащ фигуру. Нахмурившись и почти не глядя по сторонам, я вспоминала разговор с дядей. Деньги, которые он так небрежно швырнул, были убраны в комод – мною было принято решение пойти прямо завтра к модистке, чтобы та успела приготовить наряд в срок.

Да. Я все-таки решилась на этот отчаянный шаг. Скорее ради бабушки, а не ради себя. Думая о предстоящим визите, начинало сосать под ложечкой, и требовалось срочно успокоиться, побродить под сенью старых деревьев, спрятаться под густыми кронами. В такие моменты меня всегда тянуло к матери-природе.

Я совсем ненадолго… Всего на чуть-чуть. Просто войду в лес, подышу свежим воздухом, пройдусь туда-сюда… Надо убедиться, что ничего страшного нет, что в тот раз я собирала бруснику, а не волчью ягоду, а мой новый знакомый давно убежал куда-то в глушь леса и не бродит на опушке, выжидая.

Позади остался ручей, ивы раскачивали длинные тонкие ветви, шептали, словно хотели о чем-то меня предупредить, но я не слушала их. Упрямо шагала вперед, невзирая на страх, что колючим клубочком свернулся в груди. Нужно достать его и выкинуть раз и навсегда, иначе так и останусь трусихой, которая и дядюшке покорится, и перед мужем трястись будет.

Лес распахнул передо мной гостеприимные объятья – окружил тишиной и прохладой. Взвился беспокойный ветерок, взметнув с земли сухие листья, и те закружились, будто стайка бабочек-однодневок. Только коснись рукой – осыпятся прахом.

– Ты меня слышишь? – поинтересовалась с какой-то детской непосредственностью, надеясь, что ветер унесет мои слова. – Я пришла.

Смешно. Глупо. Нелепо.

От воспоминаний о голодном оскале по коже пронесся холодок – я плотнее запахнула плащ. Сделала несколько шагов вперед и замерла. Прислушалась. Внутри нарастало беспокойство, зубы начали приплясывать и стучать друг о друга даже не из-за страха… Это было иное чувство. Необъяснимое. Непонятное.

И вдруг вспомнился сон с бесконечной заледенелой дорогой сквозь лес и картинная галерея. И снова шаг, шаг, шаг… Будто кто-то тянет за веревочку.

Короткий рык заставил подскочить на месте и обернуться – из кустов таращились глаза, горящие зеленью во влажных осенних сумерках. Я замерла, приоткрыв губы, но так и не сделав вдох.

Массивная волчья фигура протиснулась сквозь колючие ветки шиповника, зверь остановился в шаге от меня и поглядел так, словно спрашивал: «Ну, и что ты здесь забыла?».

– Здр-равствуй, – произнесла я и отпрянула, потому что хищник потянулся носом с явственным желанием обнюхать и обслюнявить.

– Ты же помнишь, что я невкусная? – страх был уже не таким острым, как в первую нашу встречу, но отголоски его еще щекотали нервы гусиным перышком.

Волк вздернул уши и издал звук, похожий на фырканье. Он что, усмехнулся?

– Ты понимаешь меня?

В ответ раздалось тонкое поскуливание, никак не сочетающееся с этой лохматой громадиной. Он снова принялся нюхать меня уже в области карманов плаща, и тут я догадалась:

– Ты думал, я принесла тебе вкусненькое? – и осторожно погладила зверя между ушей, тот даже не думал огрызаться. – Прости, забыла. В следующий раз захвачу с собой… пирожки! Любишь с яблоками?

Волк заворчал и отвернулся, обиженно махнув хвостом.

– Ах, ну прости, с мясом я тебе предложить не могу! – всплеснула руками, удивляясь наглости зверюги. Со стороны эта сцена выглядела донельзя глупо и странно. Девица, ведущая беседы с серым волком. Обхохочешься просто. А он, вместо того, чтобы пообедать любопытной девчонкой, лишь хмурится и фыркает, как ворчливый старикан.

Внезапно волк затрусил прочь, хрустя листьями. Подобрав юбку, я последовала за ним, отчего-то знала – серый ждет именно этого. Конечно, волнение не оставило до конца, то и дело заставляя кожу покрываться мурашками, но любопытство и ожидание чего-то необычного, волшебного, будоражило кровь и заставляло сердце стучать быстрей.

Лес расступался, давая дорогу. Мы огибали разлапистые елки и колючий кустарник, зверь умело обходил ветровал, а я шла по его следам, пытаясь не отстать.

Куда он вел меня, мой новый друг? Возможности повернуть назад не было никакой. И никто меня не неволил, нет. Просто я бы потом себя загрызла за то, что малодушно улизнула. Нет уж, совершенно необходимо выяснить, что замыслил мой серый проводник.

Глава 7. Перчатка

Вскоре путь повел нас по склону вверх, петляя между серыми валунами, покрытыми бархатным рыжим мхом. Я цеплялась за жухлые кустики, путалась в длинном подоле и завидовала мальчишкам, которые могут бегать и лазать по горам и деревьям в штанах, не опасаясь споткнуться о платье или рухнуть вверх ногами, продемонстрировав всем кружевные панталоны.

Солнце уверенно двигалось на запад, и я всерьез подумывала о том, что еще чуть-чуть, и пора будет возвращаться в город – а то бабуля места себе не найдет от тревоги за непутевую внучку. Да и ходить одной по темным улицам – не лучшая затея для юной девушки. Но волк уверенно вел меня за собой, даже и не думая останавливаться.

Наконец, когда дыхание начало срываться, и я от усталости поскользнулась на рыхлой влажной земле, пушистый товарищ замедлился, потом нырнул в заросли густого кустарника почти на самой вершине холма, и… исчез.

– Ты куда? – ринулась следом и только подобравшись ближе поняла, что за кустами прятался узкий лаз.

Из темноты на меня зыркнули строгие глаза, волк издал отрывистый звук, похожий на лаянье, а после до слуха донеслась возня.

– Это твой дом? – спросила и, не дождавшись ответа, рухнула прямо на склон, поджав под себя гудящие ноги. Нет уж, прости, Волчок, внутрь я не полезу.

Разгладив юбку своего простого темно-коричневого платья и упершись подбородком в ладонь, я огляделась. Сверху лес был виден как на ладони, и от картины этой захватывало дух. Город остался за спиной, с другой стороны холма, а передо мной раскинулось гладкое, как зеркало, озеро с молодыми деревцами на берегу. За ним лежала целая гряда других холмов: мягкий вечерний свет окутал пеленой верхушки вековых елей, лег на плечи кряжистых дубов и вязов, кокетливо заиграл на листах алых кленов. В эти чудесные мгновения, до краев наполненные тишиной, перемежаемой лишь шелестом листвы, я чувствовала себя счастливой и спокойной. Будто я была частью леса, а он вливал в меня свою живительную силу.

– Гррр… – волк известил о своем появлении хриплым рыком, но на этот раз я даже не вздрогнула. Страх перед лесным хищником притупился, внутреннее чувство подсказывало – он не опасен. Тот, от кого любой нормальный человек должен спасаться без оглядки, не сделает мне ничего дурного.

– Ты выбрал красивое место для своей норы, – произнесла умиротворенно, а потом обернулась.

Зверь смотрел на меня, сидящую у его ног, сверху вниз, а в зубах держал какую-то вещь. Обрывок ткани? Мгновение – и он разжал зубы, уронив передо мной обслюнявленную перчатку из темно-рыжей кожи, сшитую явно на руку крупного мужчины. Она была потрепанной, со следами острых зубов, но на тыльной стороне я смогла разглядеть тисненную букву «Э».

Глаза в ужасе расширились:

– Ты что, слопал какого-то молодца, и решил подарить мне его перчатку?! – борясь с брезгливостью, отбросила от себя вещь наверняка мертвого человека, может, даже рыцаря, задранного в этом самом лесу, и строго посмотрела на своего серого друга:

– Пообещай, что больше не будет есть людей!

Волк наклонил голову, рыкнул и отвернулся, задев мою голову лохматым хвостом и встрепав волосы за затылке.

– Эй, аккуратней!

Но тот, кажется, обиделся. Улегся за землю и спрятал накрыл нос двумя лапами. Закатив глаза, я опустилась рядом на колени и потрепала по холке:

– Ладно-ладно, не злись. Я, конечно, тронута, но ты уж оставь перчатку себе, – помимо воли взгляд упал на деталь мужского гардероба, и сердце вдруг кольнула тоска. А что, если хозяина перчатки тоже ждала дома бабушка, как и меня сейчас? Или родители? Или жена с детишками? А он не вернулся, был сожран этим здоровенным серым волком, что сейчас так мило и невинно лежит рядом со мной.

Аккуратно я взяла ее за палец и подтянула к себе. Видно, что работа хорошая. Была. И буква «Э» – что она значит?

Боковым зрением я видела, что зверь не спускает с меня глаз. Смотрит, подняв уши с маленькими кисточками на концах.

– Может, его звали Эмиль. Или Эдгар, – начала размышлять вслух. – Или Эдвард. Или Эрик…

Внезапно Волчок взвился и протяжно завыл, а потом ткнулся мне носом в грудь, так, что я упала на спину и чуть не ударилась затылком. Да что с ним такое?

– Ты что творишь, морда твоя серая?! – я поднялась, отряхивая платье, а тот завертелся вокруг ужом. Если бы бабушка меня сейчас слышала… и видела… – Хочешь меня покалечить? Да ты размером с лошадь, еще раздавишь ненароком.

Ну, на счет лошади я, конечно, преувеличила.

– Гррр, – зарычал тот и схватил перчатку зубами. В глазах поселилось какое-то загнанное выражение, что никак не вязалось с грозным обликом серого хищника. Он будто извинялся за что-то. Или жалел о содеянном.

Я решила сменить гнев на милость, но все-таки погрозила ему пальцем.

– Не пугай меня так больше. А вообще мне уже домой пора, бабуля будет волноваться. Буду рада, если ты меня проводишь до опушки, а по дороге я расскажу тебе побольше о себе.

Действительно, что-то я совсем загулялась – темнеет сейчас рано, хотелось бы попасть домой до наступления ночи.

Мне показалось, что Волчок печально вздохнул, а потом поплелся обратно в лаз, чтобы спрятать перчатку. Странно, почему эта вещь так ему дорога? Что он с ней собирается делать?

Буква «Э». Эрик… Почему-то это имя затронуло глубоко внутри какую-то струнку. Я пыталась понять свои ощущения, но мой друг сбил меня своим появлением. Пробежал мимо, задев хвостом, и я, подобрав юбку, зашагала за ним.

– Не так быстро, Волчок! Я не успеваю! – но тот обернулся, посмотрел на меня с презрением, будто обвинял в слабости и хилости тела, а потом громко чихнул.


Издательство:
Автор