Город влюбленных

Глава 1

Во время репетиции хора средней школы, разучивавшего композицию «Такой маленький мир», Селия Патель обнаружила, насколько мир действительно тесен.

Ей пришлось уворачиваться от участниц хора, которые с восторженным визгом сбегали со сцены. Все они неслись к выходу из зала. Там стоял он.

Малколм Дуглас.

Семикратный обладатель премии «Грэмми».

Рок-звезда с миллионными тиражами записей.

И мужчина, который разбил сердце Селии, когда им обоим было по шестнадцать лет.

Селия отодвинула в сторону пюпитр, пока последние из хористок пролетели мимо. Близняшки Валентина и Валерия чуть было не сбили Селию с ног. Малколма уже окружала толпа учениц. Два телохранителя неуверенно переминались с ноги на ногу под нескончаемый визг и хихиканье.

Малколм успокаивающе взмахнул рукой и вновь посмотрел на Селию, ослепительно улыбаясь. Он повзрослел – теперь Малколм излучал уверенность.

Успех и богатство способствуют этому. Селия хотела, чтобы он просто исчез. Для душевного спокойствия ей это было необходимо. Но пока он здесь, она не сможет отвести от него взгляд.

Брюки цвета хаки и дизайнерские лоферы придавали Малколму вид элегантной непринужденности. Из-под закатанных рукавов рубашки выглядывали крепкие загорелые руки с тонкими пальцами музыканта.

Лучше не думать об этих талантливых, изящных руках.

Русая шевелюра совсем не поредела за годы. Волосы были по-прежнему чуть длинноваты и прикрывали лоб. Когда-то Селии так хотелось пригладить их. И эти голубые глаза – боже милостивый! – она вспомнила, как темнели они, когда Малколм целовал ее с пылкостью подростка, у которого вовсю играют гормоны.

Он стал мужчиной.

Что он здесь делает? Малколм не приезжал в Азалею лет восемнадцать. Знакомый отца Селии, судья, предложил Малколму выбор – колония для несовершеннолетних или исправительное заведение армейского типа. С того самого времени, как Малколм оставил Селию – испуганную, беременную, – прошла, кажется, целая вечность.

Малколм, приложив листок к коленке, подписывал его для Валентины или Валерии. Их невозможно было отличить, даже родная мать иногда путала их. Сейчас это не имело никакого значения для Селии, потому что, глядя на Малколма, стоящего в окружении девочек, она ощутила радость и боль одновременно.

Им уже не шестнадцать, и Селия отбросила безрассудные мечты в тот самый день, когда отдала свою новорожденную дочь в другую семью.

Селия расправила плечи и направилась в сторону толпы, полная решимости достойно вынести неожиданное испытание.

– Девочки, не обступайте так плотно мистера Дугласа.

Подавляя желание поправить свой ярко-желтый сарафан, Селия подошла к роящимся вокруг него школьницам. Слегка похлопала Сару Линн Томсон по руке.

– Девчонки, не выдергивайте у него волосы, чтобы потом продать на аукционе через Интернет.

Лицо Сары стыдливо зарделось.

Малколм поставил последнюю подпись и спрятал ручку в карман рубашки.

– Все в порядке, Селия, но спасибо, что сберегла мою шевелюру от преждевременного облысения, – произнес он.

– Селия? – спросила Валерия. Или Валентина? – Мисс Патель, вы знакомы? О боже! Как? Почему вы нам не говорили?

Селия не собиралась ворошить мрачное прошлое.

– Мы вместе учились в школе. Теперь давайте вернемся на место, и я уверена, что мистер Дуглас по порядку ответит на все ваши вопросы, раз уж он все равно прервал нашу репетицию.

Она строго посмотрела на Малколма, в ответ же получила далекую от раскаяния улыбку.

Сара не отходила от Селии:

– Вы встречались?

Слава богу, тут прозвенел звонок, означавший окончание урока.

– Ребята, стройтесь в линейку на последний урок, – скомандовала Селия.

Тут она заметила, что в дверях стоят директор и завуч, которые, кажется, тоже пребывали в неимоверном восторге. Как Малколм вообще умудрился сюда проникнуть?

Селия повела учеников к двустворчатым дверям, звук ее шагов отдавался по деревянному покрытию зала. Ей становилось ясно, что двое телохранителей были лишь частью бригады, сопровождавшей Малколма. В коридоре стояли еще четверо накачанных мужчин.

Малколм пожал руки директору и завучу и представился, хотя в этом не было необходимости.

– Я оставлю фото с автографами вашим ученикам.

Неохотно покидавшая спортзал Сара при этих словах оглянулась:

– Всем?

– Мисс Патель скажет мне, сколько надо автографов.

Школьники вышли в коридор, дверь закрылась за директором и завучем. Селия стояла рядом с Малколмом, за его спиной нависали два телохранителя.

– Я полагаю, ты приехал проведать меня?

– Да, дорогая, – протянул он. Его сладкий баритон действовал на нее подобно изысканному вину. – Мы можем где-то поговорить наедине?

– С твоей охраной это, по-моему, невозможно. – Она с улыбкой посмотрела на мускулистых мужчин.

Малколм кивнул им, и телохранители молча вышли в коридор.

– Они останутся у дверей, но они здесь не только для моей, но и для твоей безопасности.

– Моей безопасности? – Селия сделала шаг назад, чтобы аромат его лосьона не кружил ей голову. – Я сильно сомневаюсь, что фаны станут окружать меня только потому, что я знала тебя тысячу лет назад.

– Я не об этом. – Малколм почесал затылок, как бы подыскивая подходящие слова. – До меня дошли слухи, что тебе угрожали. Лишняя охрана не помешает, не так ли?

– Спасибо, но у меня все в порядке. Это просто неприятные звонки и странные записки. Такого рода вещи случаются очень часто, когда отец ведет серьезное дело.

Хотя откуда Малколм узнал об этом? Селии стало не по себе, она быстро подавила зарождавшуюся было панику. Она не хотела, чтобы присутствие Малколма нарушило блаженную рутину ее существования. Она не хотела, чтобы пульс ее бился сильнее.

Черт побери, Селия уже не та потрясенная девушка с разбитым сердцем, которая страдает из-за расставания.

Душевное спокойствие далось ей очень нелегко, и помогли ей очень дорогие психоаналитики. Селия не позволит чему-либо или кому-либо – особенно Малколму Дугласу – стать угрозой будущему, которое она для себя выбрала.

Любовь к Селии Патель навсегда изменила его жизнь. До сих пор так и не стало ясно, плохо это или хорошо.

В любом случае их судьбы были связаны. Почти восемнадцать лет Малколму удавалось сдерживать себя. Но он так и не смог забыть ее, даже когда выступал на другом конце света. По этой причине он и приехал сюда: он слишком много узнал о ее жизни, о грозившей ей опасности. Малколму хотелось защитить Селию. Ему надо только придумать, как убедить ее довериться ему.

Он не мог оторвать от нее глаз, когда она сделала шаг вперед. Ее темные волнистые волосы струились по плечам и спине. Ярко-желтый сарафан облегал ее фигуру. Малколм вспомнил, как когда-то касался этих соблазнительных форм.

В этом самом здании они учились. На этой же сцене он репетировал в школьном хоре. Малколма не волновали смешки и подколки – пока один идиот не сказал что-то неприличное о Селии. Малколм повалил грубияна на пол, за что и был отстранен от занятий на три дня. Ерунда. Ради Селии он был готов на все.

Очевидно, это чувство не улетучилось. Один из его приятелей знал, что за дело должен был вести отец Селии. Один из криминальных авторитетов указал на нее как на возможную мишень. Малколм поставил в известность местные власти, но они не удосужились проверить представленные им доказательства.

Местные власти не любят вмешательства посторонних и предпочитают самостоятельно решать свои дела. Кто-то должен был отреагировать, и, очевидно, этим кем-то станет Малколм. Ничто, абсолютно ничто на свете не помешает ему защитить Селию. Он должен сделать это, чтобы загладить свою вину восемнадцатилетней давности.

Селия открыла дверь рядом со сценой, быстро и напряженно вошла в маленький кабинет, заставленный стеллажами, окружающими крошечный стол. Повсюду валялись всевозможные инструменты: треугольники, ксилофоны, барабаны бонго… Запах бумаги, чернил и кожи смешивался со знакомым миндальным ароматом Селии.

Она обернулась к Малколму, ее волосы нежно взметнулись, и прядь коснулась его запястья.

– Кое-что изменилось, Малколм. Я изменилась, – сказала она прохладным тоном, которого он раньше никогда не слышал.

– Ты не будешь меня ругать за то, что сорвал урок?

– Это было бы некрасиво с моей стороны. – Ее пальцы нервно перебирали струны гавайской гитары, ноты еле слышно наполняли комнату. – Встреча с тобой – огромное событие в их еще только начинающейся жизни.

– Но, очевидно, не для тебя. – Отступив, Малколм засунул руки в карманы, чтобы побороть желание перебирать эти струны вместе с ней.

Он вдруг вспомнил, как они вместе играли на гитаре и пианино, как любовь к музыке сблизила их. Может, он преувеличивает? С тех пор прошло очень много лет.

– Зачем ты приехал? – Ее тонкие пальцы, скользящие по струнам, просто околдовывали его. – У тебя же нет концертов в наших краях.

– Ты следишь за моими концертами? – Он пристально посмотрел на нее.

Селия насмешливо фыркнула:

– Весь город следит за каждым твоим движением. Что ты ешь на завтрак. С кем встречаешься. Надо быть глухой и слепой, чтобы не быть в курсе болтовни о чудо-мальчике. Но я не являюсь членом фан-клуба Малколма Дугласа.

– Вот теперь я тебя узнаю. – Он улыбнулся.

Она не улыбнулась в ответ:

– Ты так и не сказал, зачем ты тут?

– Из-за тебя. – По телу эхом прокатилось желание. Черт побери, почему она сейчас еще более чувственная, чем прежде?

– Из-за меня? Не думаю, – холодно произнесла Селия, ее пальцы по-прежнему нежно ласкали струны гитары, она наслаждалась звучанием каждой ноты. – Я занята сегодня вечером. Тебе следовало предупредить меня.

– Ты стала гораздо более спокойной, чем прежде.

На мгновение на ее лице появилось выражение, которое он не смог расшифровать. Она продолжила:

– Тогда я была подростком. Сейчас я взрослый ответственный человек. Так что, если можно, давай побыстрее?

– Ты, может, и не следила за моим расписанием, но я следил за твоим.

Малколм все знал и про звонки с угрозами, и про проколотую покрышку, и про другие угрозы, которых становилось все больше. Он также знал, что отцу она сообщала далеко не все. При мысли об этих угрозах страстный пыл Малколма уступал место все более сильному желанию защитить ее.

– Я знаю, что ты с отличием окончила музыкальный факультет Университета Южного Миссисипи. И после окончания преподаешь здесь.

– Я горжусь своей жизнью, большое спасибо. Ты приехал с запоздалым подарком на окончание? Если нет, то можешь идти и закончить раздачу автографов.

– Тогда давай сразу к делу. – Малколм резко подошел к ней, как бы доказывая себе, что может находиться рядом с Селией и не касаться ее. – Я приехал защитить тебя.

Ее пальцы дернули струну гитары, и, хотя она не собиралась уступать, взгляд все же отвела.

– Хм, а можно поконкретней?

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Эти звонки с угрозами, о которых ты говорила. Дело, которым сейчас занимается твой отец. Наркобарон, криминальный авторитет. Догадываешься?

– Мой отец – судья. Он наказывает плохих людей, и они иногда сердятся и угрожают впустую. – Селия снова встретилась с ним взглядом.

Неловкость пропала, на смену ей пришла спокойная отчужденность, так не свойственная той взбалмошной девчонке, которой она когда-то была.

И здесь Селия права. Она не принадлежит Малколму, и он не должен опекать ее, но от этого желание оберегать Селию не уменьшалось.

– Черт возьми, Селия, ты же все понимаешь.

Она сжала губы, затем произнесла:

– Тебе пора.

Малколм сдержал свой порыв, понимая его причину – нереализованное желание. Его влечение к Селии оказалось более сильным, чем он предполагал.

– Извини за резкость. Я слышал об угрозах в твой адрес, и можешь считать меня ностальгирующим идиотом, но я беспокоюсь за тебя.

– Как ты узнал подробности? – На лице ее читалось смятение и подозрение. – Мы с отцом сделали все, чтобы это не попало в прессу.

– Твой папа, может быть, и влиятельный судья, но он не всесилен.

– Это не ответ.

Малколм не мог объяснить ей. Она не все знала о нем. Он умел хранить секреты лучше ее отца.

– Но я прав.

– Одно из дел, которое ведет отец, приняло… неприятный оборот. Полиция занимается этим.

– Ты доверишься это лавочке с тремя сотрудниками, которую они называют полицией? – Он не мог скрыть насмешку. – Тебя охраняют просто по-королевски. Я скажу своим людям взять это на заметку.

– Не надо ерничать. Я принимаю меры. Это не первый раз, когда нашей семье угрожают из-за папиной работы.

– Но сейчас дело обстоит как никогда серьезно.

– Ты, кажется, хорошо осведомлен о моей жизни.

Она внимательно смотрела на Малколма своими карими глазами, которые по-прежнему околдовывали его и сводили с ума.

– Селия, я слежу за твоей жизнью, ты мне небезразлична, и я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

– Спасибо. Это… мило. – Напряжение чуть ослабло, как и ее настороженность. – Мне приятна твоя забота, хотя и не совсем понятна. Я буду осторожна. А теперь, когда ты выполнил свой… долг или что там, мне действительно пора собираться и идти домой.

– Я провожу тебя до машины. – Он поднял руку и изобразил лучезарную улыбку. – Не отказывайся. Я понесу твои книжки, как в старые добрые времена.

– Если не считать такой мелочи, как вся эта сверхсекретная охрана.

– Со мной ты будешь в безопасности. – Больше, чем она себе даже может представить.

– Так мы думали восемнадцать лет назад. – Селия приложила ладонь ко лбу. – Извини. Мне не следовало так говорить.

– Извинение не требуется, но принято. – Малколм знал, что предал ее, и никогда больше не повторит этой ошибки. – Давай пойдем поужинаем и обсудим мой план, как обеспечить твою безопасность на время процесса.

– Спасибо, но не надо. Мне еще надо выставить годовые оценки.

– Ты же должна поесть.

– И поем. У меня дома в холодильнике остались бутерброды.

Она, может, и стала более сдержанной, но упрямство никуда не делось.

– Хорошо, тогда у меня нет выбора. Скажу сейчас. Эта угроза реальна. Очень реальна. Благодаря роду своих занятий я имею доступ к секретной информации. Тебе нужна охрана, которую не сможет обеспечить полиция и даже твой отец.

– Ты драматизируешь.

– Наркобароны, Селия, ворочают огромными деньгами и не стесняются в средствах.

Малколм взял вину на себя, когда был подростком, чтобы обезопасить мать.

– Они могут причинить тебе вред, могут даже убить в надежде повлиять на вердикт твоего отца, – продолжал он.

– Ты думаешь, я не знаю этого? Я сделала все, что смогла.

– Не все.

– Хорошо, мистер Всезнайка, – сдалась Селия со вздохом и отбросила упавшую на лоб челку. – Что еще я могу сделать?

Малколм взял ее за руки, подступил ближе, с трудом удерживаясь, чтобы не обнять ее нежно и не поцеловать. Хотя, если придется использовать для убеждения страсть, пусть будет так. Так или иначе он добьется своего.

– Позволь моим телохранителям обеспечить твою безопасность. Поехали со мной в турне по Европе.

Глава 2

Турне по Европе? С Малколмом?

Ошеломленная его бредовой идеей, Селия ухватилась за край стола, чтобы не упасть. Он, вероятно, шутит. Они не общались уже восемнадцать лет, за исключением нескольких коротких посланий и пары телефонных разговоров сразу после расставания. Они расстались, стали удаляться друг от друга, затем вообще прекратили общение, после того как были улажены все формальности с передачей ребенка приемным родителям.

Когда Малколм только начинал свою музыкальную карьеру, Селии было немногим более двадцати, она училась в университете, и ее курировал высококвалифицированный психотерапевт. Она представляла себе, как однажды Малколм появится на пороге. Как подхватит ее на руки, и они начнут все сначала.

Но этим фантазиям не суждено было осуществиться. Они только мешали ей двигаться вперед, и Селия научилась создавать собственную реальность – четкие планы на будущее.

Даже если бы тогда Малколм вернулся, ни сейчас, ни раньше Селия не была уверена, что они могли бы начать все сначала. Ее душевное спокойствие далось ей нелегко. Было бы рискованно променять эту хрупкую стабильность на суматоху гастрольных поездок с поп-идолом.

Но тем не менее само предложение было ей лестно, и было приятно сознавать, что она ему небезразлична. Хотя теперь эта глуповатая затея была как мертвому припарка.

Селия бросила взгляд на дверь.

– Пошутили и хватит, Малколм. Я не поеду с тобой в Европу. Но предложение порадовало, спасибо. Сейчас я поеду домой, так как, кажется, впервые мне не надо торчать здесь, чтобы рассаживать учеников в автобусе. У тебя, может, и есть время на шуточки, а мне еще надо расписывать ведомости успеваемости.

Останавливая ее, Малколм коснулся ладонью ее обнаженной руки:

– Я не шучу.

В сердце кольнуло, по коже побежали мурашки. И, черт побери, в животе запорхали бабочки.

После стольких лет ее тело все равно реагировало на его прикосновения, и это просто бесило.

– Ты никогда не бываешь серьезен. Спроси журналистов. Таблоиды полны рассказов о твоих причудах.

Малколм придвинулся ближе, крепко сжимая ее руку, распаляя давно потухшие угли:

– Когда речь идет о тебе, я всегда говорю на полном серьезе.

А может, они изменились? В молодости у Селии был рисковый, взрывной характер, а Малколм много работал, чтобы обеспечить себе будущее. Или, по крайней мере, она надеялась, что он серьезно думал о будущем, – пока его не арестовали и не надели на него наручники.

На какой-то миг ком подступил к горлу, потом Селия смогла взять себя в руки:

– Тогда я буду просто реалисткой. У меня никак не получится поехать с тобой в турне. Еще раз спасибо за заботу, но не стоит утруждать себя.

Малколм склонил голову, его лицо было так близко, что своим дыханием она могла растрепать непослушный клок волос, упавший ему на лоб.

– Ты иногда представляла, как мы любим друг друга в Париже под сенью Эйфелевой башни. – Его голос звучал хрипло и соблазнительно, эти голосовые связки, которые стоили теперь миллионы долларов, искушали ее не меньше прикосновения его пальцев.

Она медленно, но решительно отвела его руку:

– Теперь я точно никуда не поеду с тобой.

– Хорошо. Тогда я перенесу свое турне и стану твоей тенью, пока ты не будешь в полной безопасности. – Малколм нагло ухмыльнулся и засунул руки в карманы. – Но это очень огорчит моих фанов. У них иногда сносит крышу, они могут даже быть опасны, а ведь моя главная задача – это твоя безопасность.

Он это всерьез?

Все это очень странно. Селия сжала кулаки:

– Как, ты говоришь, тебе удалось узнать про дело Мартина?

На мгновение он замешкался.

– У меня связи.

И в этот самый миг Селия вновь вспомнила их последнюю ссору, желание Малколма подхалтурить в злачном кабаке, потому что там якобы хорошо платили. Он был полон решимости сыграть свадьбу и создать с ней семью. А Селия была не в меньшей степени уверена, что они оба еще слишком молоды для этого.

Его арестовали в баре во время операции группы наркоконтроля, а ее отправили рожать в школу-интернат в Швейцарии.

Даже сейчас Селия видела в его глазах сожаление, смешанное с осуждением. Она не пойдет с ним по этому пути снова. Ее душили слезы негодования, боль потери сдавливала грудь, и хотя Селия понимала, как вредно сдерживать эти эмоции в душе, она не позволяла себе расплакаться у него на глазах.

– Деньги конечно же помогли бы тебе тогда, – сказала Селия, вспомнив, как Малколм потерял возможность учиться в школе Джуллиарда, – но никакие деньги не изменили бы мое решение. Все, что было у нас, – это уже прошлое. – Селия двинулась вперед. – Спасибо за заботу, но мы закончим на этом. Прощай, Малколм.

Она проскочила мимо него и, выходя в спортзал, задела ногой ящик с бубнами. Малколм может делать что хочет, но ее это больше не касается. Уборщица потом закроет кабинет, после того как подметет. Селии нужно поскорее уйти от Малколма, пока из-за него она не сделала глупость.

Снова.

Каблуки ее туфель выбивали четкую и скорую дробь, пока Селия шла в направлении парковки для преподавателей. Слава богу, ей не надо идти через коридоры, чтобы вся школа смотрела и шушукалась. Глаза щипало от слез, в голове отдавался звук ее собственных шагов, но она продолжала двигаться к выходу.

Парковка была почти пуста, через час должны были закончиться последние занятия. Вдали на игровой площадке весело возилась ребятня. Работа здесь и радовала и печалила – Селия любила ее, но школа постоянно напоминала ей о том, что она потеряла.

Какого черта этот Малколм Дуглас снова появился в ее жизни и какого черта она все так же сильно и глупо тянется к нему? Селия смахнула слезы и поспешила к своему маленькому зеленому седану. От асфальта поднимался горячий воздух. По всему паркингу ощущался разносимый ветром запах магнолий. Под дворником трепыхался листок бумаги.

Она остановилась как вкопанная. Очередной угрожающий намек от папиного врага?

Каждый день она находила такой листок под дворником своего автомобиля, намеки на смерть. Контора ритуальных услуг. Схема захоронений на кладбище. Страховка от несчастных случаев. Полиция считала это совпадением.

Селия вытащила листок из-под дворника, поправила сумку на плече. Что там на этот раз рекламируется?

Купон на цветы? Она с облегчением вздохнула.

Совсем безобидная реклама. Она рассмеялась, скомкала проспект. У нее уже развивается паранойя, это значит, что злоумышленникам удалось-таки запугать ее. Селия вытащила ключи от машины и нажала разблокировку дверей. Затем положила сумку с ноутбуком на сиденье…

И застыла.

В подставке для чашки стояла черная роза. Это, без сомнения, зловещее послание. Каким-то образом этот мрачный цветок попал в салон. Значит, кто-то проник в ее запертую машину.

Во рту загорчило. Селия подумала о рекламном флаере цветочного магазина под дворником. Она вновь вытащила листок и разгладила его на сиденье.

Селию охватила паника, она и так была на пределе после неожиданной встречи с Малколмом. Она выскочила из машины и, пятясь, оступилась. Наткнулась на кого-то. Крепкий мужской торс. Она хотела было завизжать, но быстро обернулась и увидела, что у нее за спиной стоит Малколм.

Он нежно приложил ладонь к ее затылку:

– Что случилось?

– У меня в машине черная роза – жуткая такая. Я не знаю, как она туда попала. Я, как приехала, закрыла машину.

– Тогда позвоним в полицию.

Селия покачала головой, отводя его руку:

– В полиции запишут мои показания и скажут, что у меня развивается паранойя из-за каких-нибудь недовольных учеников.

Пожилой полицейский начальник намекнет на проблемы с психикой в прошлом, хотя отец пытался сделать так, чтобы о них никто не знал.

По мрачному взгляду Малколма Селия поняла, что он все это воспринимает всерьез. Он нежно взял ее за плечи и отвел в сторону, под защиту своих телохранителей. Потом подошел к седану, посмотрел на розу, затем нагнулся и заглянул под машину.

Ищет бомбу или еще что-то подобное?

Селия сглотнула ком в горле:

– Малколм, давай пока все-таки позвоним в полицию. Пожалуйста, отойди от моей машины.

– Согласен. – Он двинулся вперед, схватив ее за руку так, что мозоли на его пальцах царапнули ее кожу. – Пошли.

– Ты что-нибудь увидел снизу?

– Нет, но я не заглядывал под капот. Я тебя заберу отсюда, а мои люди пока убедятся, что с машиной все в порядке.

Малколм уводил Селию все дальше от машины.

– Куда мы идем? – Она оглянулась на здание из красного кирпича с развевающимися на ветру флагами. – Мне надо всех предупредить.

– Мои телохранители уже занимаются этим, – успокоил он ее. – Мы сядем в мой лимузин. У него пуленепробиваемые стекла и бронированный кузов. Обсудим дальнейшие планы.

Пуленепробиваемые стекла, бронированный кузов, сопровождающие машины. Малколм действительно заработал те деньги, о которых мечтал, и возможностей у него побольше, чем у местного полицейского управления. Он в состоянии защитить ее ото всех угроз, реальных или мнимых.

От страха Селию трясло, и по пути к «кадиллаку» она не стала обманывать себя: присутствие Малколма тревожило ее.

* * *

Волнение Малколма немного уменьшилось, когда Селия оказалась в надежном укрытии его бронированного лимузина и шофер повез их к ее дому.

Два человека из его охраны остались у автомобиля дожидаться приезда полиции. Малколм считал, что с автомобилем все в порядке, но лучше было подстраховаться и использовать все свои финансовые возможности, чтобы убедиться.

Малколм больше не юнец без гроша в кармане. Теперь у него есть средства и власть, и он поможет Селии. Может, теперь он наконец простит себя за то, что предал ее.

Пока они проезжали по усаженной азалиями Мейн-стрит, Малколм чувствовал на себе взгляд Селии.

Он засунул мобильник в карман и повернулся к ней:

– Что случилось?

– Я только что подумала. Это ты подсунул цветок мне в машину, чтобы испугать меня и заставить пойти с тобой? – Она смотрела на него с подозрением.

– Неужели ты могла такое подумать?

Я не знаю, что вообще думать. Я не видела тебя восемнадцать лет. И вдруг ты появляешься, предлагаешь свою опеку, и случается это. Как только представлю, что они где-то рядом, в школе, около моих учеников… – Селии не хватало воздуха, она обхватила руками колени и подалась вперед. – Мне сейчас станет дурно.

Малколм положил руку Селии на спину, сдерживая желание привлечь ее к себе поближе, лишь бы только снова коснуться ее.

– Ты знаешь меня. Ты знаешь, как я тогда хотел заботиться о тебе. Я страдал из-за того, что мой отец не заботился о моей матери. Неужели я мог подложить розу тебе в машину?

Селия убрала упавший на глаза локон, посмотрела на него, все еще с трудом дыша:

– Хорошо, я верю тебе, извини. Хотя в глубине души я хотела бы, чтобы это был ты, я бы тогда меньше волновалась.

– Все будет хорошо. Всякий, кто захочет причинить тебе вред, будет иметь дело со мной, – ответил Малколм, стараясь не думать о прошлом. Сейчас другие времена. На его счете в банке совсем другая сумма. – Полиция осмотрит твой автомобиль и перекроет парковку, если что-то будет не в порядке.

– Десять минут назад ты сказал, что полиция не сможет обеспечить мою безопасность.

Ее темно-коричневые локоны струились по его руке, такие же нежные, как раньше. Малколм убрал руку, пока был еще в силах сделать это. Он, может, и не верил больше в силу любви, но очень верил в силу влечения.

– Нам все равно нужно сообщить в полицию. Где твой отец? В суде?

– На диспансеризации у врача. У него проблемы с сердцем. Он подумывал уйти в отставку после дела Мартина. – Она откинулась на кожаное сиденье. – Я в это не верю.

Он открыл мини-бар и вытащил бутылку.

– Никто теперь тебя не тронет. – Он дал ей прохладной воды. – Мы в бронированном автомобиле с пуленепробиваемыми стеклами.

– Папарацци докучают? – Селия взяла бутылку, стараясь не коснуться пальцев Малколма. – Нравится жить как под стеклом?

– Я делаю, что хочу. – У него теперь была свобода, выходящая далеко за рамки богемной жизни.

– Тогда я рада за тебя. – Она сделала глоток, все страхи как будто улетучились.

Но Малколма нельзя обмануть, хотя с годами Селия научилась скрывать свои эмоции гораздо лучше, чем в юности.

– Завтра последний день занятий в школе. Поехали со мной в Европу. Ради твоего отца или твоих учеников, но не дай гордости помешать тебе принять мое предложение.

Она вертела бутылку в руках, смотрела на него из-под своих пушистых ресниц.

– А не будет ли это слишком эгоистично с моей стороны принять твое предложение? Ты ведь тоже подвергнешься опасности?

Ах. Малколм постарался сдержать улыбку. Она не сказала «нет». Что-то изменилось; он чувствовал это. Она раздумывала над его предложением.

– Та Селия не беспокоилась бы по этому поводу. Она бы просто рванула вперед, и мы бы вместе справились с этой проблемой.

Автомобиль качнуло на дороге, и от толчка Селия невольно прижалось к Малколму. Он инстинктивно обнял ее, и тут же все в его душе забурлило. Ее миндальный аромат… нежные груди, прижавшиеся к его боку… ладонь на его торсе. Боже, когда она так смотрит на него, он бы отдал все на свете, чтобы обладать ею. Ее широко раскрытые карие глаза излучали ту же самую энергию, что наполняла его вены.

Прикусив губу, Селия отодвинулась подальше.

– Мы выросли и должны поступать разумно, – строго сказала она, устанавливая бутылку в подставку. – Я не могу так просто поехать с тобой по Европе. Это просто… нереально. Что касается учеников, как ты заметил, учебный год заканчивается, и если эти угрозы действительно связаны с делом, которое ведет мой отец, то все должно разрешиться до конца лета. Понятно? Все логично. Но спасибо за приглашение.

– Перестань благодарить меня, – резко произнес он.

Это был его шанс искупить свою вину, и, черт побери, он не упустит его.

Лимузин ехал по знакомым улицам города, и, слава богу, выбоины на дорогах теперь были совсем небольшие. Тут мало что изменилось; лишь несколько семейных забегаловок объединились в ресторанную сеть около небольшого торгового центра.

Малколм и не подозревал, что его так сильно влечет к Селии. Он мог добиться любой женщины, и за эти годы у него было множество романов. И вот он здесь, и ему хочется именно эту женщину.

– Малколм? – Голос Селии вернул его к реальности. – Почему ты приехал сейчас? Я не верю, что ты на самом деле все эти восемнадцать лет следил за каждым моим шагом.

Резонный вопрос. Он действительно следил за ее жизнью все эти годы.

– Я думал о тебе всю эту неделю. Этот день.

Селия на мгновения закрыла глаза, потом откликнулась:

– Ее день рождения.

Он не мог говорить, поэтому лишь кивнул. На лице ее отразилась боль, первая подлинная эмоция, которую она проявила с тех пор, как увидела его.

– Прости.

– Я тоже подписал бумаги.

Малколм отказался от родительских прав. Он знал, что у него нет выбора. Ему повезло избежать тюрьмы, но он жил в строгой изоляции в исправительном заведении военного типа в Северной Каролине.

– Но ты ведь не хотел. – Селия коснулась его руки, вместо деланого спокойствия в ее глазах читалась глубокая уязвимость. – Я понимаю тебя.

Он изо всех сил старался удержаться и не броситься к ней, чтобы поцелуями прогнать эту боль в ее глазах.

– С моей стороны было бы эгоистично упорствовать, когда у меня не было будущего и никаких возможностей помочь вам обеим. – Малколм поежился на сиденье и задал вопрос, который мучил его все эти годы: – Ты вспоминаешь о ней?

– Каждый день.

– А про нас с тобой? – продолжал расспрашивать он, изучая ее руку, все еще лежащую на его запястье. – Ты ни о чем не жалеешь?

– Я сожалею, что причинила тебе боль.

Он положил ладонь на ее руку и крепко прижал:

– Поехали со мной в Европу. Ради твоей безопасности. Чтобы отец так не волновался. Чтобы прошлое больше не преследовало нас. Время настало. Позволь мне сейчас помочь тебе, как я не смог сделать тогда.