Мир и хохот

Мамлеев, Сорокин и Масодов – троица, которую мне никогда не понять)Они за гранью восприятия...их психопатические эскизы не для нормальных людей)

Удивительное сочетание:– абсолютно неординарный, завораживающий язык, очевидно не без влияния Платонова (как заметил look)– и абсолютно бессодержательное (для меня) произведение.Не осилил. Прочитал 30%.

Не знаю, кто решил, что Мамлеев культовый писатель? У меня сложилось впечатление , что он сумасшедший или хочет таковым казаться.Я,отнюдь, не ханжа,читаю много и вовсе не дамские романы.Но это... Я его книгу "Шатуны" перечитывала дважды с перерывом в несколько лет, думала, может во второй раз пойму "глубину" автора.Нет, не удалось.Удивляет меня издатель,согласившийся печатать подобные книги, а ,оказывается,есть и почитатели...Что ж,все люди такие разные...

Забавно. Необычно)))

Мамлеев.... он такой... необычный... Как только начинаешь читать – думаешь – а он вообще-то как? нормальный? или полудурок, бля?!, потом, к второй четверти книги увлекаешься тупостью автора и начинается такое... м-м-м... странное чувство ожидания, сродни тянущей боли в почках, словно в туалет пора...(я потом понял, это такое чувство, когда смерть, которая глядит из-за уголка каждой страницы, замогильный холод от "корячества маленьких пальцев" всех этих надЕжд, ивАнов, едящих себя пЕтенек, хуястых степАнов и сыночков за запертой дверью, словно манит тебя) а потом... А вот потом полный крандец по всем уровням сознания! Шибает в пот после каждой фразы! Не замечаешь корявости текста нимало, думая, а что же дальше?! Этим не кончается. Прожив жизнесмерть и смертежизнь персонажей, к эпилогу идёшь медленно, задумываясь над каждым словом в частности, фразой в отдельности, предложением в целом, книгой в общем, жизнью и смертью в глобальном смысле и (sic)о том, чего недосказал автор по причине несовершенства литературных приёмов, обилия фреквенталий, желания ударить платоновской бейсбольной битой прям по затылку со всей дури. Однакось, Андрей Платонов, да будет земля ему пухом, при всём своём величии не смел заигрывать с хозяйкой Всего так смело и ничтоже сумняшеся. Юрий Валентинович же делает этот фокус легко и непринужденно, не владея платоновской отточенностью языка, достоевским чудным,неподражаемым многословием, задавая вечные вопросы, посылая ум в недостижимые ранее высоты. Ставлю "Мир и хохот" на одну полку с Достоевским, Платоновым, Сорокиным, дисками с "Гражданской Обороной" и Маяковским. Бескомпромиссная и лютая проза жизни, после которой хочется солнечного луга, голубого неба, пенья жаворонка и муравья, ползущего по руке.