Попаданка в сильфиду

Глава 1

Ошейник вдруг сжался вокруг горла, а потом ослаб, и я поняла, что могу двигаться. Мои крылья затрепетали, от чего я приподнялась в воздух на десяток сантиметров. За матерчатыми стенами палатки слышались стоны раненных, крики ярости и звон металла. Что происходит? Откинув полог, я сделала шаг вперед.

Огромный зеленый орк гигантской саблей ударил одного из караванщиков. Тот кое-как сумел принять удар на два скрещенных клинка, не позволив разрубить себя пополам, но ему в живот тут же прилетел камень, отбросив человека на несколько метров назад, так что он повалил одну из палаток. На орка немедленно налетели еще несколько людей с оружием, завязался бой.

Я замерла испуганным оленем в свете фар. Звенела сталь, кричали люди, рычали орки, падали на песок раненые и убитые, горели палатки лагеря. Мой взгляд сам собой выхватывал из окружающего хаоса то испачканный в чем-то кленок; то победный рык орка, поднимающего над головой тело одного из защитников каравана. Люди отбивались мечами, кто-то – магией, но, несмотря на численное преимущество, не выглядели победителями. Я попятилась, не зная, что делать.

Огненный шар с шипением пролетел мимо и врезался в одну из соседних палаток, колдовское пламя принялось пожирать ткань, и я в ужасе шарахнулась в сторону. Нет, назад нельзя – палатка не убережет от опасности. И я побежала, куда глаза глядят, все время меняя направления, когда путь мне что-то преграждало. Скрещивались клинки прямо передо мною – и я прыгала влево, пылевой смерч, возникший из ниоткуда, отбросил орка назад с такой силой, что он завалил большой шатер – и я рванула вправо.

Я просто рвалась, не зная, куда. Иногда крылья чуть поднимали меня над землей, иногда не желали держать. Я то падала испуганно на колени, прикрывая голову от очередной опасности, то ползла, то вновь поднималась и рвалась куда-то… куда? Я не знала сама. Одной мне в этом мире не выжить – вокруг пустыня и, хоть я и вырвалась из шатра, осталась рабыней и в любой момент хозяин дернет меня за магический поводок. Но это осознавал разум, а эмоции гнали куда-то, прочь от этого ужаса, который я не была в состоянии даже осознать.

В очередной раз споткнувшись, я кубарем скатилась в низину и врезалась во что-то мягкое. И мокрое. Я подняла руку, и в отблесках пламени, увидела на ней кровь. Дернулась, пытаясь отползти, но взгляд зацепился за лежащую на песке полную руку, унизанную золотыми кольцами. Замерла, не веря. В голове не укладывалось происходящее. Этого не могло случиться. Неужели? Мне было необходимо увидеть своими глазами. Я подползла выше к голове покойника. В неровном свете зеленой луны и отблесках пожара я смогла разглядеть лицо. Распахнутые глаза его смотрели в небо, будто выражая удивление, что такое могло случиться.

Вот почему я смогла выйти из палатки – мой хозяин умер.

Я истерически захихикала.

Свободна! Я свободна! Я могу бежать куда угодно!

Неожиданно резкий рывок за крылья вырвал у меня стон боли. Огромный орк поднял меня над землей, словно котенка за шкирку, и, держа на вытянутой руке, разглядывал словно диковинную зверушку. А потом, подумав, обхватил второй рукой за горло. Я в панике вцепилась в его руку, царапая, но он этого, казалось, не замечал.

«Помогите! Помогите мне!» – хрипела я, но некому было откликнуться.

За неделю до этого.

Хлопнув дверью, я рухнула на стул перед туалетным столиком и вцепилась себе в волосы. Нужно собраться, нужно что-то сделать. Это работа, просто работа. Посмотрела на себя в зеркало. Хотелось прикусить губу или погрызть ногти, но нельзя позволить испортить макияж и маникюр. Я зажмурилась и дернула себя за светлые волосы, приводя в чувства. Вдох-выдох, вдох-выдох. Я вновь посмотрела себе в глаза в зеркале и мысленно велела собраться.

Как всегда, помог телефон. Я зашла в свой профиль в соцсетях и улыбнулась. Несколько миллионов подписчиков, тысячи признаний в любви в директе и комментариях к постам. Я пролистывала их с улыбкой: «Мы любим тебя», «Ты все делаешь правильно», «Я хочу быть на твоем месте», – говорили они, возвращая мне привычную уверенность. Да, надо просто дописать последний урок, и закрыть на этом тему.

Взгляд наткнулся на критический комментарий: «Очередной курс. Не ожидала от Окси такого. Отписка!» Я помрачнела, нервно отбросила телефон, вцепилась пальцами в волосы, но потом опомнилась, взялась за расческу, пытаясь хоть так привести себя в порядок. Когда в эмоциях непорядок, нужно хотя бы создать видимость благополучия.

Когда несколько месяцев назад мы организовывали благотворительную акцию со сбором средств в пользу детского хосписа, тоже были разные психи, которые писали, что это только пиар. Но тогда я точно знала, что делаю доброе дело: подтянула связи в бизнес-кругах, подключила пиар, скинулись подписчики, и получилось собрать хорошую сумму. После дня, проведенного в хосписе, я неделю просыпалась по ночам в слезах. Но это было хорошее дело, правильное, я была в этом уверена.

А сейчас – совсем нет. И я психовала, истерила, срывалась на операторе, но остановить съемки не могла…

– Оксана, ну, что ты устроила?! – Артурчик, любимый муж, вошел в комнату без стука. – Ты нам съемки срываешь, сроки горят, ты это понимаешь? Хватит стервозность свою включать и на всех кидаться, как собака. Маринку вон до слез довела.

– Ей полезно, чтобы не лезла со своим ценным мнением, – мрачно произнесла я. Хотелось рычать и придираться к мелочам, но не заканчивать этот чертов курс. – Ее работа простая: подай-принеси-приберись, а не вякай, она здесь не стилист, чтобы мой костюм критиковать, – я раздраженно сбросила с плеч дурацкий пиджак, который меня полнил. Нет, не дурацкий, один из любимых, я покупала его в Париже, но сейчас меня бесило абсолютно все. – Трется возле тебя все время, а работу свою не делает.

– Ты что, ревнуешь? – усмехнулся он самодовольно.

Не стала отвечать, а предпочла перевести тему:

– Ты не видишь, что у нас сегодня получается? Они вон свет криво выставили, что у меня все лицо в рытвинах, и картинка дерьмо, и вообще!..

– А ты двух слов произнести не можешь, сценарий не в состоянии выучить, так что чья бы корова мычала, – хмыкнул Артур. – Так что нечего на других орать, когда и сама хороша. – Он небрежно шлепнул ладонью по столу. – Ладно. Проехали-забыли, – он начал разминать мне плечи и шею. Я прикрыла глаза, стараясь успокоиться. – Давай уже соберись и доделай свою работу. Дочитай хоть что-нибудь, хоть как-нибудь, хоть с листа, если так сложно, просто чтобы монтажеру было из чего собрать…

– Я не буду выдавать какую-то дрянь, я тебе уже говорила, – возмутилась я, но из зеркала на меня уже смотрела не решительная бизнес-леди, а обиженный ребенок. Артурчик всегда так на меня действовал.

– Тогда сделай все как надо! – он неожиданно с большой силой сжал мои плечи и встряхнул. Точно синяки придется тональником замазывать при съемках на пляже. Я испуганно сжалась под его руками. – Не выводи меня из себя! – прорычал он, глядя мне в глаза через зеркало. От прежнего нежного доброго мужа, роль которого он играл на публике, не осталось и следа. Я судорожно закивала. – Вот и умница, – он улыбнулся, хватка ослабла, а потом нежно погладил меня по плечам. – Ты же сама все понимаешь.

– Я понимаю, – кивнула я, с трудом проталкивая слова через спазмированное горло.

Его вспышки ярости всегда вызывали во мне ступор и желание сжаться и спрятаться. Только некуда. Артур отступил и начал задумчиво расхаживать по комнате:

– Оксаночка, солнышко, ты же понимаешь, что нам нужно закончить? Осталось всего ничего, пара роликов – и курс готов, – уже совсем другим, успокаивающим тоном заговорил он. – Мы ведь так много в это вложили… кредит под квартиру нужно возвращать… мы не можем пойти на попятную, ты же понимаешь.

«Я вложила», – хотелось поправить его, но я промолчала. Да, я вложила в этот проект все свои сбережения, но мы ведь теперь муж и жена, значит и никаких «моих» денег нет, все «наше». Я ведь сама хотела, чтобы муж взял на себя ответственность за меня, за мои дела, за ведение бизнеса. И он сделал это, он подготовил классный проект, расчеты показывают, что он будет крайне успешен.

– Мне не нравится этот сценарий, – призналась я. Честно говоря, не в первый раз. – Это какая-то ерунда. Как это может кому-то помочь? «Доверьтесь вселенной, и ваши желания начнут исполняться» – это же бред!

Артурчик опять помрачнел:

– Ты психолог? – спросил он строго.

– Нет, – выдохнула пристыженно.

– Может, психиатр? Хотя бы курс в университете у тебя был по психологии? Нет? Ты вообще университет так и не закончила! – строго припечатал он. – А этот текст писал профессионал, который знает, что нужно твоей аудитории. Тебе просто этого не понять, потому что у тебя нет образования. Тебе все в жизни легко давалось с твоим-то папочкой, тебе не понять. И в психологии ты ни черта не понимаешь. А тут профессионалы проанализировали твою аудиторию, выяснили их проблемы и составили специальную программу, которая им поможет. Это нужно им, ты понимаешь? А ты решила пустить всю эту работу псу под хвост!

– Нет, что ты, нет, – смутилась я.

Я ведь и сама во всем участвовала: публиковала в сторис специальные опросы для аудитории, результаты которых потом психологи, нанятые Артуром, обрабатывали. Правда, я не понимала, как могут помочь вопросы в стиле: «есть ли у вас мечта?», «верите ли вы, что можете достичь всего, чего пожелаете?». Но, наверное, психологам лучше знать… Это не какая-то мура, как остальные блогеры делают, это научные данные! Артурчик так сказал. Он сказал, что заказал исследование в Институте Психологии и Психиатрии Москвы*! Артурчик знает, как лучше.

– Так что не пытайся понять то, что сделали умные люди, – он постучал костяшкой пальца по моему лбу. – Давай, не лезть не в свое дело, а делай то, что у тебя получается: поправь макияж и прическу, включи обаяние на максимум и сделай так, чтобы все тебе поверили. Помни, только если люди тебе поверит, ты сможешь им помочь.

– Но…

– Не выводи меня!.. – вновь рыкнул он и замахнулся.

Я сжалась. Но удара так и не последовало. Он только пугал. С небрежным движением отбросил челку с высокого лба, будто ничего такого и не имел в виду. Улыбнулся, довольный моим испугом, открыл рот, чтобы что-то еще сказать…

Меня спас телефонный звонок. На экране высветилось фото и подпись «папочка». Артурчик поморщился и вышел из гримерки. Я включила видеосвязь:

– Как ты, дочура? – улыбался отец на фоне своего кабинета в загородном доме.

– Все хорошо, отдыхаю, – соврала я зачем-то.

– Знаю я твой отдых: фотки выходят в соцсетях регулярно.

– Разве ты сам не говорил, что блогер – это просто развлечение? – усмехнулась я.

Тут в кадре появилась голова брюнетки, заставив меня помрачнеть.

– Окси, как ты? – улыбнулась она, нависнув над плечом отца.

– Ты что-то хотел? У меня были планы, – холодно осведомилась я.

Отец кхекнул, прекрасно зная мое отношение к его новой жене. Она погрустнела и исчезла из кадра. Но я знала, что она там, что она слушает. Стерва. После смерти матери отец не заводил романов, серьезных, по крайней мере. Он всегда говорил, что главной женщиной его жизни теперь всегда буду я. А эта… Настька появилась в его жизни в качестве секретарши, а потом постепенно забралась по карьерной лестнице до зама, и змеей прокралась в нашу семью. Мне подружкой притворялась, а все чтобы охомутать отца. Уверена, это из-за нее после нашей с Артурчиком свадьбы папа отказал мне в содержании.

– Хотел спросить, приедешь ли ты в Москву на следующей неделе? Помнишь, ты обещала? У Данилы будут крестины… – еще и сына ему родила, стерва. Наследника, чтобы лишить меня всего: любимого отца и его денег.

– Не знаю, мне нужно согласовать график…

– Что же мне, к менеджеру твоему обращаться, чтобы ты приехала на крестины собственного брата? – я видела, как он смотрит не в камеру, а куда-то за нее, знала – на Настьку. Вдруг в кадре появился младенец – симпатичный круглощекий бутуз. Мачеха притащила его, чтобы подразниться. Я хотела, чтобы отец так держал на руках своего внука, а теперь я бездетная дура, хоть и замужем, а она на всем готовом живет, как королева, пока я вынуждена курсы всякие своей аудитории впаривать!

– Я постараюсь, – буркнула мрачно и отключилась.

Уже через десять минут я вернулась на съемочную площадку. Окинула снятый в гостинице номер критическим взглядом, велела переставить кресло к окну, придвинуть к нему кадку с цветами, на обивку накинуть вот тот плед, чтобы мой любимый персиковый костюм с ней не сливался по цвету. Расстегнула пиджак, чтобы он не пузырился на животе и с улыбкой начала зачитывать выученные слова.

Меня не сбило даже зрелище того, как дура-Маринка подходит к Артурчику и они о чем-то мило щебечут, а потом смеются с кофе в руках.

– Окси, это было потрясающе! Ты была великолепна! – забросал меня Артурчик комплиментами, когда мы досняли последний ролик из цикла. Он всегда использовал мое имя в сокращенном варианте, когда действительно был доволен. – Смотри-ка, – радостно сунул мне под нос телефон, на экране которого был виден шикарный водопад, покрытое зеленью ущелье и тоненький мостик, зависший над бездной на фоне величия природы. И тут с моста спрыгнул человек на тарзанке и с криком полетел вниз, затормозил в десятке метров над каменистой речкой, раскачался со смехом, а потом его начали поднимать вверх. – Отличное место!

– Для чего?

– Как для чего? Для прогрева к продаже курса! Представь себе: прыжок веры, прыжок в новую жизнь для твоих подписчиков. Это будет очень символично.

Я вновь перевела взгляд на замершее на экране мобильного видео. То есть прыгать придется мне. Я никогда не боялась высоты, но от этой картинки почему-то по спине пробежался холодок.

* Название выдумано, все совпадения случайны

Глава 2

Я заглянула в ущелье, и нервно сглотнула. Изящный мостик висел над пропастью, соединяя две горы. Отличный вид на водопад, облюбованные туристами места. Но редко кто поднимался сюда, наверх, предпочитая фотографировать общий план с более безопасных точек.

– Не бойся, все будет хорошо, – любимый Артурчик обнял меня и нежно чмокнул в губы. Я никогда не боялась высоты, но почему-то все же волновалась, поэтому с удовольствием приникла к нему. Хотелось близости, тепла, стабильности и спокойствия… – Ну, все, – он взял меня за плечи, отстраняя, заглянул в глаза. – Давай, соберись. У нас скоро эфир, сама знаешь, нужно запускать сторис в самое горячее время. Мы уже все подготовили, нельзя отступать.

– Конечно, – кивнула я растерянно и оглянулась на разверзшуюся под ногами пропасть.

Артурчик отошел за ограждение и достал телефон, готовый начать съемку.

– Не волнуйся, ты, как всегда, великолепна! – привычно выдал комплемент. – Ну, что, готова? – навел на меня камеру новенького айфона.

Почему-то я никак не могла расслабиться и успокоиться. Нервно поправила волосы под дурацким шлемом, который необходимо надеть «по технике безопасности», как сказал на ломанном английском местный работник. Челка все время лезет в глаза, никак не удается ее прилично уложить. Нужно выглядеть как всегда, нужно соответствовать своему образу ради подписчиков. Да, я стерва, да, я штучка, да, я соска с папочкиными деньгами и блогерша. И именно это хотят видеть мои подписчики. Они не хотят видеть мои сомнения, проблемы, неуверенность. Они хотят сказку, и я должна им ее давать.

Чуть надуваю губы, идеально выкрашенные в ярко-алый цвет. В последний раз Анжелика сказала, что гиалурона мне закачали слишком мало, и эффекта совсем не видно. И сейчас, когда у меня важный прогрев, кажется, что она была права… Нет, Анжелика – глупая курица, ничего не понимающая в красоте. Утиные губки сейчас совсем не в моде, в моде естественность. Ну, слегка доработанная естественность.

Улыбаюсь себе уверенно, подмигиваю и показываю свой коронный знак: будто выстреливаю пальцами в зеркало, а потом сдуваю воображаемый дымок. Как там в сказке? «Хороша ли я?» Я не сомневаюсь, хороша.

– Ладно, сейчас, – я несколько раз подпрыгиваю на месте, чтобы настроиться, быстро кручу языком, разминаясь, а потом велю: – мотор!

Артурчик кивает, и я улыбаюсь своей обожаемой аудитории:

– Привет, любимые! Это снова я, ваша Окси-Токси! Соскучились уже? Помните, я обещала вам что-то крышесносное? Ну-ка гляньте! – камера разворачивается за моей рукой и демонстрирует шикарное ущелье, в которое падает водопад. – Дух захватывает, не так ли? Вот так же у вас захватит дух от моего курса! Только из него вы узнаете, как найти себя, обрести внутреннюю женственность и больше никогда не иметь проблем с мужчинами! Только со мной вместе вы научитесь правильно выстраивать границы и отстаивать свои интересы в любых обстоятельствах: на работе и в семье: с мужем, детьми и свекровью. Вас зауважают родные, наладятся отношения с мамой, вы снимите мышечные зажимы и похудеете или наберете вес – в зависимости от своих желаний. К вам развернется денежный поток, и зарабатывать уже станет не проблемой, деньги сами будут идти к вам в руки, – с этими словами я вытащила из кармана пачку поддельных банкнот, развернула их веером, а потом бросила в камеру. – Но для того, чтобы достичь всего этого и многого другого, вам нужно совершить «прыжок веры»! Шагнуть в пропасть, веря, что взлетишь. – Смеюсь. – Нет, я не заставляю вас прыгать с тарзанкой, всего лишь прошу довериться и купить тот тариф, который вам по карману. Я постаралась для вас и договорилась с банком о рассрочке. Выбирайте тариф с сопровождением, чтобы получать ответы на свои вопросы. И, конечно, – делаю голос томным, – не забывайте, что на VIP-тарифе я буду вести вас, а в конце мы даже сможем встретиться лично, и вы сможете рассказать мне о своих успехах! На каждом из тарифов будут проведены розыгрыши призов и бонусов, в том числе VIP-мест, так что не отчаивайтесь, но и не жмитесь. Верьте в свою удачу, и шагайте вперед, в новую жизнь, мои любимые!

Делаю свой коронный жест, взмахиваю рукой на прощанье и шагаю прямо в пропасть.

Визжу от переполняющих меня ощущений, но не от страха – страха нет, высоты я никогда не боялась. Даже лет в пять выпадала из окна, и ничего со мной не случилось. Отец тогда уволил мою няньку со скандалом, а про меня сказали, что падение замедлили ветви березы, за которые я цеплялась, а также высокие сугробы, куда я и приземлилась. Даже ничего себе не сломала. Повезло!

Мне вообще везет по жизни: с семьей, с профессией. Не хотела вкалывать на дурацкой работе – отец проспонсировал мою раскрутку как блогера. А теперь уже я стригу деньги со своей аудитории.

Что-то я слишком долго лечу. Или мне кажется? Разве трос не должен был меня уже давно дернуть вверх? Судорожно верчу головой, не понимая. На мне специальное крепление, какие-то страховки и прочее – я не вникала, просто позволила работникам на мне это застегнуть. До этого я видела, как несколько человек так же прыгали, и все было в порядке! Это просто паника, просто кажется!

Мои руки скользят за спину, и вдруг я осознаю, что главный карабин, который был там пристегнут… его нет! Просто нет! В голове всплывает момент после того, как меня одели – Артурчик, любимый муж, подошел поцеловать-обнять, пожелать удачи. Его рука скользнула по моей спине, дернулся трос, лежащий у моих ног…

Нет, это бред! Этого просто не может быть, он не мог! Мы же так любим друг друга…

Он только недавно уломал меня оформить страховку на свою жизнь, ведь он за меня так волнуется…

– А-а-а-а!.. – дикий крик вырвался из горла, я закрыла лицо руками, не в силах смотреть на стремительно приближающееся дно каньона с быстрой горной речкой.

* * *

Жар ударил в грудь, выбивая воздух из легких. Судорожно вдыхаю и кричу-кричу, а дна так и нет. Сколько можно так падать? Секунду? Две? Три?

Я ошиблась? Это просто паника?

Открываю глаза и вдруг вижу совершенно не то, что прежде – подо мной пустыня, какой ее показывают в передачах о путешествиях: пески, барханы, ярко-голубое небо без единого облачка. Что за бред?! И я, хоть нахожусь высоко над землей, но не падаю. Нет, я будто лечу, как… как на параплане…

Поворачиваю голову и вижу за своей спиной огромные стрекозьи крылья. Дергаюсь в панике, крылья складываются, и я вдруг понимаю, что все же падаю прямо в пески.

Не знаю, как я сумела. Едва не ткнулась носом прямо в бархан, но увернулась. Крылья то раскрывались и подхватывали меня, позволяя скользить по воздушным потокам, то дергались и складывались, когда я пыталась управлять полетом. Не знаю, сколько времени я пыталась с ними совладать, но в конце концов на очередном вираже задела верхушку бархана ногой, потеряла равновесие и покатилась вниз по песку кувырком.

Остановилась в самом низу, распластавшись на спине и раскинув руки в стороны. Надо мной ярко светило жаркое пустынное солнце. Повезло, что не наткнулась, пока кувыркалась, на какой-нибудь камень. И даже, кажется, ничего себе не вывихнула.

Села, огляделась по сторонам. Если это жизнь после смерти, то я что-то не припомню такую религию. Это рай или ад? Жарковато, что склоняет к последнему варианту, но как-то не хочется верить, что я заслужила вечные мучения…

А еще я с запозданием сообразила, что сижу абсолютно голая, и песок забился… короче, везде. Я кое-как укуталась в свои длинные волосы, прикрывая что возможно, и поднялась на ноги. Огляделась снова, но вообще-то я и с высоты не видела никаких признаков цивилизации.

В волосы песка набилось. Я раздраженно почесала зудящую голову, ожидая наткнуться на капсулы-крепления нарощенных волос… но их не было! Пальцы прочесывали длинные до самой поясницы пышные волосы, и не ощущали никаких признаков того, что они не настоящие. Я-то знала, что натуральных волос у меня только до середины спины, и это довольно куцый тонкий хвостик, а тут… да, если подумать, наверное, их даже больше, чем у меня было нарощено. И все настоящее? Я выбрала прядку и попыталась дернуть, зная, что при определенных стараниях нарощенные волосы можно оторвать от родных… но стало просто больно.

Это что, бонус такой после смерти? Все, что я в себе модифицировала, стало натуральным? Руки автоматически схватились за грудь, тщательно ощупывая. Не то чтобы я была знатоком, но… нет, точно… я уже и не помнила, какой была моя грудь до операции – просто очень маленькой. Но я привыкла уже, что новая силиконовая грудь другой, так сказать, консистенции и по-другому ощущается. А теперь все натуральное?! Вот блин, свезло! И волосы стали цвета белого золота, которого в самых дорогих салонах фиг добьешься. При моих-то родных темно-русых мышиного цвета патлах, которые я красила в блонд. Подумала об этом и посмотрела пониже пупка… черт, точно все волосы стали светлыми!

А еще заметила пропажу – татуировка в виде стрекозы повыше лобка исчезла. Это мне что, из-за этого крылья достались?! Татушка старая, я ее сделала еще в универе, и в последнее время она меня раздражала – от времени она стала нечеткой, контуры будто размыло. Все думала ее свести, но рука не поднималась – мои фанаты с ума по ней сходили и делали похожие.

Так, стоп, если крылья у меня из-за стрекозы, то… я опустила взгляд на свою левую ногу. Там у меня была наколота на лодыжке татушка-браслет. Но его не было. Просто чистая кожа. И никаких бонусов в виде золотых гор вместо пропавшей татушки тоже не обнаружилось. Вот засада.

А солнце-то тем временем сильновато стало припекать. Я постаралась прикрыть плечи и грудь волосами, но макушка была уже горячей. И что теперь делать? Если я умерла, то почему вокруг нет ангелов или хотя бы демонов, чтобы указать мне путь? Что это вообще за обслуживание такое?! Ух, явятся, я им все выскажу! От злости притопнула на месте.

Потом подумала, походила туда-сюда. Присела на песок – горячо, вновь поднялась… Устала, разочаровалась. Даже подумала, что не буду ругаться, если кто-нибудь за мной придет. Никаких скандалов не устрою… пришел бы только кто.

Нет, все же я не мертва. Разве бестелесная душа может ощущать жар солнца и песка, а вот тут на ноге какая-то царапина саднит… не может умерший чувствовать боль, это нереально. Значит я все же жива. Жива… но надолго ли? Сколько я тут в пустыне проживу без воды и еды в одиночестве? Я даже прослезилась… аккуратно, чтобы не испортить внешний вид… вдруг меня все же придут спасать…

Раздраженно фыркнув опять прошлась по песку, пнула единственный попавшийся под ногу камешек… тут же взвыла от боли и запрыгала на одной ножке. Боже, как можно было забыть, что у меня нет обуви! Больно-то как! Кое-как проморгалась от выступивших слез, различив едва слышимое шипение…

Завизжав, я рванула вверх по бархану, потому что неподалеку от места, где я стояла, прямо из-под песка выползла желто-горчичная змея и зигзагами заскользила в мою сторону. Крылья за спиной задергались в попытке взлететь, голос быстро охрип, и я закашлялась от песка, который сыпался с бархана прямо мне в лицо. Несколько раз я соскальзывала вниз, но поднималась и ползла дальше, потому что змея-то никуда не делась.

Успокоилась я только на самой вершине, поняв, что тварь, созданная только для того, чтобы украшать своей кожей сумочки и туфли, осталась где-то там внизу. Но я все равно приплясывала на месте, потому что мне казалось, что сейчас из-под песка выскочит еще кто-нибудь столь же ужасный. Может, даже скорпион или гигантский паук.

Умру я здесь, точно умру! Погибну во цвете лет!

Крылья судорожно дергались, пытаясь поднять меня в воздух, но ничего не получалось, я только слегка подпрыгивала, на полметра, не больше.

А потом вдалеке я заметила что-то черное и движущееся. В голове мелькнуло, что в пустыне можно увидеть миражи, но мне было плевать. Я хотела, было, побежать вниз по бархану, но крылья неожиданно послушались и подхватили мое тело. Я заскользила над песками, стараясь не грохнуться, в сторону странной движущейся полоски, по мере приближения распадающейся на пунктир.