Дитя Смутного Времени

Среди множества миров Мультивселенной есть один особенный, к которому приковано внимание могущественных сущностей. Битвы за последователей, власть над местами силы и древними артефактами. Война ни на минуту не оставляет этот мир. Варварские кланы, десятки постоянно враждующих рас, города-государства со своими интересами и небольшие королевства с имперскими амбициями. В этом не простом мире пытается выжить и стать сильнее наш соотечественник. Юноше придется сделать выбор остаться самим собой или принять свое новое я!

Пролог

Варварский Север. Клан Волка.

Холодный, пронзающий ветер пробирал до самых костей, он бесновался и ревел как дракон, почуявший легкую добычу. По заметённой снегом тропе, укрываясь от ветра и сгибаясь под тяжёлой ношей, шёл худой юноша. Временами, чтобы не сбиться с пути, он выглядывал из-под капюшона и осматривал ледяную тундру ярко-синими глазами.

Юношу звали Сай, и он торопился добраться до шатра своего деда, единственного человека, который его не презирал и по-своему любил. В тёплом шатре из шкур ждали любимые книги, в которых открывался огромный мир магии и приключений, так сильно отличающийся от жестокой реальности клана варваров.

Дом. Не о таком доме он мечтал, читая книги про южные королевства и города-государства. Но из книг юноша знал о родных землях намного больше, чем большинство жителей этих суровых мест. На самом севере материка раскинулись земли, названные южанами Варварским Севером. Эти края скрывали многое от жадного взора смертных, что стремились сюда, как мотыльки на огонь. Руины древних королевств, полные сокровищ ледяные пещеры белых драконов, крипты варваров с богатой традицией захоронения предков.

Редкие смельчаки с юга, решившие заработать быстрые деньги, возвращались с богатством домой. Большинство добирались до первых таверн Союза Городов, слушали рассказы об опасностях этих земель и поворачивали обратно с ближайшим караваном. Те же кто, на свой страх и риск, прибивались к компании авантюристов – чаще всего находили свою смерть от многочисленных племён монстров, либо нежити из крипт и древних руин. Проще было осесть в одном из городов и промышлять охотой или ловлей рыб с ценной костью. Местные умельцы научились вырезать из кости причудливые фигуры, а торговцы с побережья платили за это золотом.

Если отправиться на север от обжитых поселенцами городов, то недалеко от горы, прозванной местными Клык Великана, можно увидеть стойбище варваров клана Волка. Древний клан, по легендам, когда-то правил всем Севером, и не раз героев клана славили в Зале Воинов после достойных подвигов. С последнего неудачного нападения варваров на города поселенцев прошло уже больше десяти лет, но клан до сих пор не оправился от потерь.

Внезапно налетевший ветер поднял снег, и Сай посильнее натянул капюшон, поздно заметив, как ему преградила дорогу группа юношей, одетых в доспехи из шкур.

– Эй, ты, выродок, что в мешке? – крикнул высокий рыжий заводила. – Я знаю, ты хороший малый и поделишься содержимым со своими «лучшими друзьями»!

Вся компания радостно засмеялась, поддерживая своего предводителя.

– Не твоё дело, Брон! Это для моего деда, – сказал Сай, пытаясь пройти сквозь окруживших его подростков. Главное, добраться до шатра деда, тот сможет отогнать шайку, которая всё время издевалась над ним. Разумом Сай понимал слова деда о том, что нужно показать свою стойкость и силу – только тогда тебя примет к себе молодая поросль клана Волка. Но сердцем молодой человек желал найти настоящих друзей без каких-то условностей, а в ответ получал от сверстников насмешки, оскорбления и презрение.

Крепкие, чересчур развитые для некоторых рас подростки не дали даже шанса Саю пройти сквозь них. Со смехом сжав круг, юноши начали толкать худое тело между собой. Брон без особых усилий выхватил мешок из рук Сая и развязал горловину.

– Ха, а эльфячий выродок знает толк в еде – копчёная оленина, свежий хлеб от городских торговцев и мёд Хенига… Ребята, сегодня мы все наконец досыта набьём животы.

– Отдай, это от стола конунга для моего деда! – вскинулся Сай. Он привык к издевательствам и о многом не рассказывал деду, но боялся подставить его. Продукты и горючее для костров были главными ценностями в клане зимой.

– Я сам сын конунга! Не переживай: кто дал, тот и взял. Да и кто узнает?! – злобная ухмылка отразилась на лице Брона. – Ведь ты никому не расскажешь, а? Тем более, кто тебе поверит… ты бестолковый, и не приносишь пользы. Найдёныш, который не может выжить там, где живут воины клана Волка. Ты даже не знаешь, от кого ведёшь свой род, кто твои мать и отец. Они точно были такими же слабаками, как и ты!

Ярость полыхнула в синих глазах Сая. Годы непонимания и презрения, которые он терпел от своих соплеменников, непохожесть на других, детство без ласки матери и слов поддержки отца – всё это он вложил в бросок к Брону. Но перед ним был молодой воин, которого уже начали обучать воинским ухваткам. Поэтому тот легко увернулся от удара и с размаха ударил в ответ, отчего Сай кубарем повалился в снег.

– Ты сам, рыжий, не похож на своего отца, волосы которого подобны золотому ожерелью твоей матери, а волосы матери черны, как ночь – будешь мне говорить, что я не такой, как все?! – упавший Сай поднял голову и в отчаянии выкрикнул гневные слова в лицо Брону.

– Ах ты, выродок, да как ты смеешь хулить меня и мою семью? Я думаю, тебе стоит преподать урок уважения к правящему роду, – подбежавший Брон с яростью начал бить руками и ногами худое тело мальчика. Компания подростков в меру сил помогала ему в этом, показывая свою верность будущему наследнику клана. Сай, уставший от несправедливости, перестал бороться и впал в апатию, он жаждал смерти, где наконец-то обретёт покой.

– Эй, Брон, кажется, он не шевелится. Как бы нам не влетело за это, все же он внук шамана, – пытался воззвать к голосу разума один из подростков.

Но Брона было не остановить. Правда, сказанная эльфийским выродком, больно ранила его. Он всю жизнь, с самого детства, видел укоряющий взгляд отца. Ни разу тот не похвалил его, поэтому в свои удары Борн вкладывал всю свою обиду и злость. Занося кулак перед очередным ударом, он заметил, наконец, что тело перед ним лежит неподвижно и остановился.

– Ха, выродок получил по заслугам. Берём его мешок, это наш трофей. Мы поделим добычу, как подобает воинам клана!

***

Среди сотен шатров стойбища один занимал особое место – шатёр шамана клана. Варвары прохладно относились к магам и колдунам, что не мешало им пользоваться зачарованным оружием и артефактами предков. Зато шаманы почитались как отмеченные богом Битвы, наделённые особыми умениями. Поклоняющиеся Темрусу, или как его называли большинство на севере, Темрос, имели слабые навыки в божественных плетениях исцеления, но помощь жрецов бога в битве была неоценима. Молитвы Темрусу накладывали на воинов различного рода боевые благословения, повышающие волю к победе и блокирующие страх перед тварями тундры.

На самом деле шаманы, отчасти владея божественной магией Темруса, по природе своей больше были проводниками духов в этот мир, совмещая две должности. Особое место в культуре и жизни занимал тотем клана или рода, если род был достаточно древен и силён. Шаман оказывал особое уважение духу, принося в дар свою жизненную силу или магические предметы, взамен духи делились знаниями и службой, давали советы в тяжёлое время. Проводники духов обладали особыми заклинаниями духовной связи. Такими, как вызов различных духов и элементалей, помогающих воинам в сражении, а также стихийных проявлений магии – молний, ледяных сосулек или небесного пламени.

Хрофт, шаман клана Волка, закрыв глаза, перебирал деревянные чётки у пылающего очага. Он пытался войти в транс. Часто видения шаманов, тонко чувствующих все грани духовного мира, были единственным спасением в этих землях, без права на ошибку. Но определённое беспокойство не позволяло ему сосредоточиться. Внук – единственная надежда угасающего рода – давно должен был вернуться от конунга.

И в которой раз за последние годы его мысли вернулись к Саю. Соплеменники плохо относились к приёмному внуку шамана из-за нетерпимости, присущей народу севера к другим расам и, стоит признать, ко всем, кто не может дать отпор и слаб для битвы. Внук совершенно не развивал своё тело и, самое главное, богатую наследственность, а Хрофт всё никак не мог повлиять на него. Худой, с утончёнными чертами лица и заострёнными ушами, мальчик выделялся на фоне могучих, с обветренными лицами варваров. С самого детства сородичи не принимали Сая. Сначала в совместных играх, а потом и в воинском обучении.

Большую часть времени он проводил в шатре шамана, читая книги или помогая ему в бытовых мелочах. Хрофту приходилось заставлять выходить Сая из шатра по каким-либо поручениям, чтобы тот участвовал в жизни клана, но постоянные нападки и оскорбления лишь всё больше отталкивали мальчика от традиционных занятий мужчин. Внук не тяготел к оружию воина, охоте на оленя, умению скальда или молитве Темрусу. Лишь в книгах находил он отдушину, читая истории, описанные мудрецами юга. Книг было немного, их отдали шаману после последнего набега, всё равно в клане они больше никому не нужны. Внук каждую книгу хранил как реликвию, в тишине перелистывая страницы при свете очага.

Хрофт был последним из некогда могучего рода Ледяного Волка, который две сотни лет назад правил кланом. Старики рассказывали, что в древности конунги из рода Ледяных Волков правили всем Севером. Но это всё было в прошлом. Никого не осталось: ни братьев, ни сестер, ни детей. Дружины тоже нет. Лишь он один доживает с болью о том, что так и не смог восстановить силу рода из-за древних законов.

Когда чувство тревоги достигло пика, шаман прекратил воспоминания и открыл глаза. Быстро призвав малого духа воздуха, он отправил его на поиски Сая. Через некоторое время вернувшийся дух передал образы внука, от чего шаман моментально поднялся и выскочил из шатра.

– Сай, мальчик мой, очнись! – произнёс запыхавшийся Хрофт, наклонившись к внуку. Шаман не был силён в лечебных плетениях, лишь малое исцеление было доступно ему. Но с трудом произнесённое заклинание не помогло. Тогда он взял внука на руки и быстро понёс его в шатер.

Обессилевший шаман внёс Сая в тёплое помещение шатра-храма, снял с него шкуры и проверил дыхание. Мальчик не дышал, всё его тело было в синяках и крови, лицо – сплошное месиво. Положив внука перед алтарем, шаман начал молитву-обращение к богу. Направив духовную силу к алтарю, он поднял руки вверх и произнёс:

– Темрус, твой верный жрец просит тебя, помоги – не дай угаснуть последнему в роду Ледяного волка!

Молитва шамана, который всегда был верен богу и придерживался его догм с самой юности, дошла до Темруса, но бог не откликнулся. Сай не был посвящён богу Войны и не жил как подобает воину. Тогда шаман обратился в угол, к тотему своего рода, щедро даруя ему свою жизненную силу.

– Острый Коготь, лишь на тебя надежда. Помоги, защитник рода!

Лицо шамана побелело, но он всё равно продолжал делиться жизненной силой с духом рода, если кто и мог помочь сейчас, то это только он. Потерявший сознание шаман не видел, как рядом с мальчиком появился огромный белый волк, а с ним высокий мужчина с серебряными волосами и синими, как лед, глазами, в которых отражалась бездна времени. Положив руку Саю на грудь, он нашёл амулет и с какой-то грустной улыбкой посмотрел на него, вспоминая доступные лишь ему моменты. После чего посмотрел ещё раз на Сая и без слов пропал в ледяной вспышке.

Неподвижное до этого тело юноши выгнуло дугой, лёгкие проталкивали воздух как будто нехотя. Тело Сая начало регенерировать, с сумасшедшей скоростью сводя на нет кровь, гематомы и синяки.

Часть 1 Волчонок. Глава 1

Россия. Н-ск. Закрытый специнтернат.

В неприметном доме на окраине города расположился очередной детский дом-интернат, на обширных просторах Родины всегда хватало детей, брошенных родителями. Но мало кто знал, что этот специнтернат без номера курировали Минобороны и Служба Внешней Разведки России. Большую часть курсантов забирали военные учебные заведения, а тех немногих, кто подходил на работу за рубежом, – СВР. Курсантам преподавали углубленные знания психологии, истории, военного дела, выживания, рукопашного боя, стрельбы и тактики. Теория чередовалась с практикой. За успешную сдачу зачётов курсанты премировались внеочередным выходом в город и увеличением общего количества баллов, которые в дальнейшем можно было потратить на распределении в предпочитаемые места обучения и дальнейшей службы. Поэтому юноши учились на совесть, ведь у них не было родственников, которые помогли бы им устроиться в жизни.

В кабинете с большим окном, выходящим на закрытый двор, сидел мужчина в военной форме. На каждого курсанта у капитана Громова было заведено личное дело, в которое записывались основные данные и личные характеристики, но на некоторых ребят было так много информации, что приходилось вшивать всё новые и новые листы.

Сегодня, как раз с утра, часть курсантов забрали СВР, и он уже отправил им характеристики на парней. Чем прельщали психологи и покупатели из данного ведомства неизвестно, но это было самостоятельное решение молодых людей. Остальные по своей подготовке вполне могли соответствовать критерию кандидата в ГРУ или как сейчас правильно называлось – служба ССО, капитан до сих пор никак не мог привыкнуть к новому названию.

В очередной раз, взяв самую толстую папку, он начал листать дело курсанта Ивана Леднева. На него снова прислали запрос из ССО, но капитан не желал такой жизни юному курсанту, и как мог, старался привить парню мысль о поступлении в десантное или пехотное училище. Именно с Иваном у него сложились самые лучшие отношения, тот часто приходил посоветоваться по простым вопросам, которые могут появиться у юноши к шестнадцати годам.

Листая дело Леднева, капитан думал, что лучше всего написать в ответе на запрос, поэтому заново вспоминал некоторые моменты. Курсант поступил из детдома под номером пять, в тот день как раз набирали новую партию в закрытый специнтернат. Никто не спрашивал согласия – просто брали подходящих. В первый же день их встречи его зацепил юноша с холодными синими глазами, будто всё время готовый к нападению. Что-то подтолкнуло капитана настоять на переводе подростка в курируемый им специнтернат. Только спустя многие месяцы он смог найти подход к Ивану, растопив холодное сердце юноши, который, наконец, смог довериться кому-то ещё, кроме себя.

Иван показывал отличную обучаемость, фотографическую память и поразительные способности к военному делу. Преподавателей тактики он иногда ставил в тупик своими ответами, поясняя, почему то или иное действие невозможно. Наставники по боевым искусствам нахваливали хорошую интуицию и чувство удара. Ну, а владению ножом и рукопашному бою он учил его лично, пытаясь передать то, в чём был силён сам. Посмотрев на часы, капитан Громов захлопнул дело и крикнул в дверь:

– Дежурный, строй первый взвод!

– Первый взвод…

Капитан Громов оглядел ровный строй курсантов, в свои шестнадцать лет они выглядели уже настоящими воинами – гордостью России. Через год высшие военные заведения будут драться за этих ребят, а он сделает так, чтобы парни были подготовлены к любым ситуациям при прохождении дальнейшей службы. Курсанты относились к Громову больше, как к наставнику и отцу, который мог ответить на любые вопросы, помочь в трудной ситуации. Капитан, в свою очередь, старался вырастить настоящих командиров, которые не опускают руки ни при каких трудностях, прививая им такие понятия, как взаимовыручка и честь русского офицера.

– Товарищи курсанты, в прошлый раз была высадка в тайгу, где вы за три дня должны были дойти до места сбора. Ваши навыки выживания достойно прошли проверку, вы все доказали, что на вас не зря были потрачены государственные деньги и усилия наставников! – капитан выдержал паузу и продолжил: – Учитывая политическую ситуацию в мире, нехватку ресурсов и возможность дальнейшей эскалации, предполагаемый регион боевых действий – арктическая пустошь и тундра. Вас направят на пять дней в зону российской тундры. Учебная вводная следующая, вы – единственный выживший из группы после крушения вертолета, при вас будет необходимый минимум для выживания. Вам требуется, несмотря на крушение, выполнить задание командования, совершить скрытный марш в зону высадки противника, провести разведку и доставить данные в точку сбора.

– Вопросы?! – оглядев строй, капитан скомандовал, – Разойдись, заняться подготовкой.

***

Зона высадки в тундре.

– Всё прибыли на место. Удачи, Леднёв! – старался перекричать шум винтов вертолета майор от Минобороны. – Ждём через пять дней в точке сбора с разведданными.

В документах курсант был записан как Иван Леднев. Довольно распространённое в специнтернате имя, среди курсантов было примерно половина Иванов. То ли кому-то из военных это показалось хорошей идеей, то ли любовь к однообразию сыграла свою роль – неизвестно. «Фамилию дали за ярко-синие глаза, в то же время холодные и колючие как два кусочка льда», – говорила воспитательница.

Проверив, как распределился груз, чтобы ничего не мешало, Иван достал планшет для определения местонахождения, и в который раз порадовался, что их не стали мучить с картой и компасом, как в прошлый раз в тайге. После чего направился к зоне высадки предполагаемого противника.

В специнтернат Иван попал из обычного детдома, как ему сказала воспитатель, за излишнюю агрессию и, мол, по-другому трудных подростков не воспитаешь. Иван не был агрессивным, но дрался до последнего, даже если его противник был сильнее. Бил обидчика, пока мог, руками, ногами и подручными предметами, рвал зубами. Те, кто постарше, постоянно пытались его сломать, но безуспешно, парень никогда не сдавался, даже если падал, пытался встать вновь. Позже он понял – это просто система, в которой так всё устроено, и младшие должны подчиняться, но ничего не мог с собой поделать. Иван был не против подчиняться общим правилам, но не прислуживать.

Изучавшие его дело военные, проверив баллы по успеваемости, без раздумий взяли в курируемый специнтернат. И он был рад, что всё так вышло, появилась возможность получить огромный багаж знаний по разным предметам. Ему нравилось, как преподаватели заставляли думать, задавали сложные вопросы, на которые порой нельзя было найти правильный ответ. Им было важно развивать мыслительные процессы учеников для поиска оптимального решения в любой ситуации.

Вспоминая, Иван всё же не забывал, что он, пусть на учебном, но задании. Кругом было открытое пространство с редкими карликовыми деревьями и невысокой травой. Пока он видел только птиц и пробегающего зайца. Скорее всего, командование заранее озаботилось тем, чтобы зона проведения учений была без агрессивных хищников. К вечеру Иван установил одноместную палатку, благо было лето, поел из ИРП, установил нехитрую сигнализацию из шпагата и банок из-под тушёнки с кашей и уснул.

Ночь прошла спокойно, даже сигналку никто ни разу не потревожил. Проснувшись, он снова поел разогретой тушёнкой из ИРП, после чего продолжил движение. Хорошо выспавшийся боец надеялся сегодня пройти половину необходимого расстояния.

В середине дня Иван увидел вдалеке движение, что странно для данной местности – это были люди. Хотя местных, обычно, предупреждают о проводимых учениях, для большей достоверности. Скрывшись за складками местности, он продолжил наблюдение. Четверо мужчин в серых фуфайках, у одного из которых был автомат, конвоировали человека в военной форме. Издалека было не понятно, о чём говорят люди, но больше всего это было похоже на побег заключённых из колонии плюс охранник, взятый в плен. Шестнадцатилетним курсантам не выдавали оружие на данное задание, и поэтому Иван мог только нажать кнопку экстренной эвакуации в планшете и ждать прилёта спасателей. Скорее всего, этим закончится его задание как невыполненное, но зато спасёт жизнь пленного.

Иван достал планшет и хотел нажать кнопку, но увидел сообщение об ошибке – связь со спутником потеряна! Мониторя значок связи на планшете, Иван, держа расстояние, чтобы его не заметили, пошёл за уголовниками. К вечеру сигнал со спутника так и не появился, было не ясно то ли спутник куда-то пропал, то ли что-то произошло с надёжной военной техникой. Когда группа людей встала на ночь, Иван подобрался поближе, чтобы послушать, о чём они говорят, и принять хоть какое-то решение.

– Слышь, Бурый, чё делать будем? Нас щас с собаками искать начнут, вертолёты, всё такое, – спросил худой, обращаясь к человеку с автоматом.

– Ты, Штакет, не паникуй, всё будет, как я сказал. Дойдём до моря – там посёлок рыбацкий Дальний должен быть. Возьмём баркас и вдоль моря доплывём до нужных мест. Понял?

– Да, понял, понял, а только кто нам так баркас отдаст?

Бурый хмыкнул:

– А ты на что мне нужен, если всё мне делать придётся? Ты думал, я вас вытащу на всё готовенькое? Нет, придётся серьёзными делами заниматься! Заберёте, понял? Если будут противиться – заточка тебе на что?!

Тут с другой стороны костра подбежал ещё один уголовник:

– Братва, там вояке совсем плохо, что делать будем? Он завтра идти не сможет, нога распухла!

Главарь окинул его злым взглядом:

– Если вояка идти не сможет, то завтра сам его кончишь, а пока пробуй лечить. Он нам нужен сейчас как заложник, мало ли что может случиться!

Иван снова начал проверять планшет, но связи со спутником так и не было. Не понимая, что происходит, он решил ночью попробовать забрать у бандитов автомат и вызволить военного. Потом вместе ждать, когда восстановится связь, чтобы отправить сигнал об эвакуации. Ранее им показывали, как снимать часовых и пробираться в лагерь, но это было только в теории, теперь пришло время практики.

Дождавшись пока лагерь бандитов уснёт, Иван попытался себя успокоить, как бы то ни было, он ещё не был профессиональным военным. Сделал несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, правильно настраиваясь на дальнейшее. Затем, осторожно наступая на землю и пригибаясь, чтобы свет костра не выдавал его, пошёл к тому месту, где спал главарь. Бандиты не стали выставлять охрану на ночь, видимо, бояться им было нечего, да и трудно от них ждать армейских порядков.

Главарь спал, обняв автомат с присоединённым магазином. С первого взгляда стало понятно, что вытащить автомат будет проблемой. У Ивана был нож, но он ещё не готов был нанести смертельный удар первым. Возможно, защищаясь, он бы не стал задумываться, но вот так впервые в жизни хладнокровно перерезать горло…

Подкравшись поближе, Иван надавил пальцем на защёлку на автомате и резко отсоединил магазин. После чего что есть силы ударил по затылку главаря, одновременно дёрнув за автомат. Никто не шелохнулся, но лёгкий мандраж не прекращался. Иван замер на несколько секунд, пытаясь взять себя в руки. Только после того, как присоединил магазин к автомату, почувствовал себя увереннее.

Пленный лежал в горячке и бредил, в таком состоянии он точно не сможет идти. Придётся остаться с ним, пока не появится связь, тут требовалась серьёзная медпомощь.

Пока Иван осматривал военного, проснулся охранник. Спросонья увидев пятнистую форму и автомат, подумал об армейской облаве и во всё горло закричал:

– Братва, шухер, вояки обложили!

Бандит звериным чутьём понял, что нельзя терять ни секунды, и с диким криком прыгнул на Ивана. Юноша не вовремя задумался о том, что делать дальше, и неожиданный бросок уголовника сбил его с ног, лишая оружия. Но занятия рукопашным боем не прошли для него даром, он быстро восстановил равновесие.

Оба смотрели на автомат, оставшийся лежать рядом с пленником.

– Чё, падла, щас братва придёт, быстро тебя на куски порежем, – сказал бандит, доставая заточку.

Иван без лишних слов тоже достал нож, обильный приток адреналина в кровь – и ему уже не до терзаний, как убивать врага. Ножевой бой ему преподавал факультативно лично капитан Громов. Понимая, что времени у него немного и скоро к противнику присоединятся другие уголовники, Иван резко сократил дистанцию до бандита, отбил свободной рукой его выпад и сделал несколько быстрых уколов в печень. Зайдя за спину, схватил за волосы и перерезал горло, как учили, от себя.

В то же время проснувшиеся от криков бандиты у костра пытались поднять главаря. Они, может быть, и побежали прочь, но в тундре далеко не убежишь это не тайга. Заметив, что противник один, они резко успокоились, похоже, численное преимущество прибавило им уверенности. Бурый тоже оклемался, удар был не настолько сильным, но вид у него был страшным.

– Эта, мля, тварь отжала автомат и по башке меня ещё ударил, похоже. Пошли братва порешаем его!

Иван, отталкивая мёртвое тело охранника, развернулся к новой опасности, три бандита подходили к нему, перекрывая доступ к автомату. Вытерев нож о штанину, курсант улыбнулся – что бы ни случилось дальше, он не уронил достоинство, до конца пытался спасти пленного и встретит смерть с честью.

Бандитов никто не учил ножевому бою или атаке группой, но толпа есть толпа, тем более, готовая проливать кровь и рвать зубами за свободу. Подбежав к Ивану, все разом попытались нанести удары, мешая друг другу. Уклонившись от выпада главаря, курсант ударом с ноги откинул худого и засадил ножом в бок, не ожидавшего такого поворота, третьего. Сохраняя дистанцию или резко её сокращая, юноша танцевал свою песню смерти с ножом.

Бурый, наконец, заметил, где автомат, оскалился и резко прыгнул к нему. Ночь перестала быть томной, и этот пацан ответит за убийство кореша. Развернувшись, главарь увидел картину, от которой улыбка пропала с лица. Он остался один на один с юношей, а все подельники лежали в траве, не подавая признаков жизни.

Иван раскачался маятником и нырнув в сторону вместе с очередью от бандита. Что-то резкое кольнуло его в бок и ногу, но ему некогда было думать об этом. Курсант из последних сил прыгнул бандиту в ноги, опрокинул его на землю и начал наносить удар за ударом ножом в живот. Силы стремительно покидали Ивана, и когда Бурый перестал реагировать на удары, он оттолкнулся от тела и перевернулся на спину.

Иван смотрел на небо и улыбался, он сделал всё, что мог, капитан Громов может гордиться им. Он жалел лишь о том, что так и не узнал, кто его родители, не посмотрел в глаза отцу и матери с вечным вопросом – за что и почему. Вдруг сбоку послышалось движение и, повернув голову, юноша подумал, что видит галлюцинацию. Здоровый белый волк с синими глазами стоял рядом и смотрел ему прямо в глаза. «Достоин», – услышал Иван слова в голове, после чего сознание покинуло его.