Юридические основы формирования рыночной экономики в СССР в период перестройки

Предисловие

Необходимость изучения проблемы юридического механизма формирования рыночной экономики в СССР в период перестройки диктуется отсутствием комплексных исследований в этой сфере и, как следствие, научным «разнобоем» в трактовке данной проблемы. Одни ученые исходят из того, что рыночная экономика стала формироваться в бывших союзных республиках уже после разрушения СССР, то есть период с 1985 по 1991 гг. – это период поисков, экспериментов, но все же попыток сохранения и развития социализма. Другие представители науки полагают, что рыночная экономика стала развиваться после разрушения СССР, но юридически её фундамент был заложен в конце перестройки. Есть мнение, что становление полнокровных рыночных отношений началось после принятия в 1986 г. Закона СССР об индивидуальной трудовой деятельности. Как видно, утвердившегося представления о сути юридических изменений в сфере советской экономики рассматриваемого периода нет. Но и это ещё не вся проблема – даже среди ученых, которые соглашаются, что рыночные отношения стали юридически оформляться в период перестройки, эти коренные изменения чаще всего увязываются исключительно с принятием союзных и республиканских законов о собственности. Такая позиция, хотя и имеет право на существование, очевидно, не безупречна – право частной собственности признавалось советским гражданским законодательством, появившимся в эпоху НЭПа, Конституцией СССР 1936 г. (хотя и указывалось на «мелкую частную собственность»), однако вряд ли вызывает сомнение, что в 1920-1930-е гг. в СССР шло строительство социализма, а не капитализма. То есть в конечном счете право частной собственности не может стать единственным условием для восстановления рыночных отношений. При отсутствии рынка свободной рабочей силы, сохранении государственных монополий на внешнюю торговлю, на обращение валюты и прочих черт социалистической экономики нормы о частной собственности могут иметь лишь ограниченное действие либо вовсе остаться «мертворожденными».

По этой причине целью настоящей работы является решение на основе анализа юридических актов следующих научных проблем: была ли СССР в 1985–1991 гг. создана нормативная база для рыночной экономики либо рыночные отношения юридически были оформлены уже после разрушения СССР в странах постсоветского пространства; и если СССР юридически перешел к рынку, то был ли этот процесс объективным и естественным, то есть было ли «становление» рыночной экономики или её «формирование».

Глава I. Программа «радикальной экономической реформы» в СССР как основа фундаментальных изменений советской правовой системы

«Радикальная экономическая реформа», проведенная в СССР во второй половине 1980-х гг., коренным образом изменила его общественно-экономическую формацию. В этой связи представляют интерес истоки этой реформы и её программа, предопределившая не только содержание самой реформы, но и последовавшие за ней кардинальные изменения советского законодательства^[1].

Вопрос о совершенствовании народного хозяйства СССР всегда был одним из главных для советского руководства. Так было и после избрания Генеральным секретарем ЦК КПСС М. С. Горбачева.

Уже 11 марта 1985 г. в речи М. С. Горбачева сразу после избрания его главой партии отмечалось, что необходимо совершенствовать хозяйственный механизм и всю систему управления народным хозяйством. Для этого следует, с одной стороны, развивать плановое руководство экономикой, социалистическую собственность, с другой – расширять права предприятий, стимулировать их заинтересованность в конечных результатах труда^[2].

«Сжатый» формат выступления, связанный со скорбной атмосферой Пленума в связи с кончиной К. У. Черненко, не позволил М. С. Горбачеву детально раскрыть свое видение экономических преобразований. По этой причине только последующие выступления генсека смогли пролить свет на программу его экономических реформ.

На апрельском Пленуме ЦК КПСС (1985 г.) М. С. Горбачев говорил о необходимости перестройки и децентрализации хозяйственного механизма СССР, расширении прав предприятий, их самостоятельности, дальнейшем развитии хозяйственного расчета, ресурсосбережении, повышении производительности труда, активном использовании достижений научно-технического прогресса, углублении социалистической интеграции. Кроме того, по мнению выступавшего, необходимо было реформировать систему планирования, разгрузив предприятия от обилия показателей и активнее внедряя экономические нормативы, «открывающие простор инициативе и предприимчивости»^[3].

Аналогичные взгляды М. С. Горбачев высказывал на собрании актива Ленинградской парторганизации 17 мая 1985 г. – в СССР необходимо было активнее использовать научно-технический прогресс, модернизировать машиностроение, обновлять производственный фонд всего народного хозяйства, проводить экономию материальных ресурсов, повышать производительность труда^[4].

В том же 1985 г. генсек говорил о необходимости изменения инвестиционной и структурной политики, о технической реконструкции всего народного хозяйства, «качественном преобразовании материально-технической базы общества»^[5]. Заявлялось даже о приверженности политики перехода к коммунизму: «Мы твердо держим курс на коммунизм… Любые попытки забегания вперед, введения коммунистических принципов без учета уровня материальной и духовной зрелости общества, как показывает опыт, обречены на неудачу. Но недопустимы и медлительность в проведении назревших преобразований, в решении новых задач»^[6].

Таким образом, экономическая программа, озвученная в 1985 г., была направлена на укрепление и совершенствование социализма – ничего, что могло бы поколебать социалистические устои, не предлагалось. Реализация данных идей с юридической точки зрения не привела бы к серьезным изменениям существовавшей на тот момент правовой системы СССР – корректировка правового статуса государственных предприятий СССР и советского трудового законодательства оказались бы достаточными для достижения поставленных целей.

Несколько иные очертания предстоящей экономической реформы были представлены М. С. Горбачёвым на XXVII Съезде КПСС (1986 г.).

В своем выступлении генсек теперь говорил не только об изменении статуса и роли государственных предприятий, но и о необходимости перейти к системе управления экономикой от централизованного руководства к экономическим методам; о необходимости перестройки планирования и материально-технического снабжения; о реформе ценообразования; об изменениях порядка финансирования и кредитования^[7]. Впервые были подняты (хотя и аккуратно, с социалистической риторикой) вопросы о пересмотре отношений собственности и развитии товарно-денежных отношений^[8].

Полная программа фундаментальных экономический преобразований, которые стали официально называть «радикальной экономической реформой», была представлена на июньском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС. В своем выступлении генсек обрушился с критикой на сложившийся за десятилетия хозяйственный механизм, говорил о необходимости полномасштабной экономической реформы, которая бы затрагивала все звенья управления экономикой, развивала новые формы собственности, состязательность между предприятиями, децентрализовала бы экономику СССР, создала бы материальные стимулы для работников предприятий и т. д.^[9]

Июньский Пленум ЦК КПСС 1987 г. утвердил так называемые «Основные положения коренной перестройки управления экономикой»^[10], содержавшие программу радикальных экономических преобразований, которые затем стали реализовываться.

Программа включала следующие основные пункты:

1. Перевод государственных предприятий на полный хозяйственный расчет и самофинансирование.

2. Предоставление права государственным предприятиям самостоятельно разрабатывать пятилетние планы.

3. Создание условий для экономического соревнования предприятий, в том числе, кооперативных.

4. Перестройка системы государственного планирования экономического и социального развития СССР.

5. Реформа материально-технического снабжения предприятий, развитие оптовой торговли.

6. Перестройка ценообразования: пересмотр действующих цен, расширение практики использования договорных цен.

7. Кредитно-финансовая реформа: перестройка банковской системы, перевод банков на полный хозяйственный расчет и самофинансирование, отказ от безвозвратного бюджетного финансирования, использование кредитной ставки как экономического механизма обоснованного и ответственного использования кредитных средств.

8. Расширение внешнеэкономических связей предприятий и организаций.

Аналогичные предложения по кардинальному реформированию экономики озвучивались руководством страны как в печати^[11], так и в последующем, на XIX партконференции^[12].

Именно эти составляющие – реформа планирования, изменение форм собственности, порядка ценообразования, перестройка банковской системы, введение конкуренции, либерализация внешнеэкономической деятельности – составили «костяк» и суть радикальной экономической реформы, означавшей переход от плановой экономики к рыночной. Именно эти составляющие должны были получить (и впоследствии получили) необходимое юридическое оформление.

Бывший член Политбюро ЦК КПСС Е. К. Лигачев полагает, что экономическая программа июньского пленума 1987 г. не содержала «и намека на рыночную модель хозяйствования» и лишь через несколько лет был заявлен переход от плановой экономики к свободному рынку и частному предпринимательству^[13]. В реальности, как видно, данное мнение абсолютно не подтверждается – в июне 1987 г. был не только «намёк», а целая программа перехода к рынку, о котором, как следствие, через год-два стали говорить открыто. Рыночная экономика не возникла (и не могла возникнуть) случайно – к ней переходили осознанно, решительно и целенаправленно^[14].

Следует отметить, что в советском руководстве, в отличие от общепринятого мнения о существовавших якобы «консерваторах» (Е. К. Лигачев, Н. И. Рыжков, А. И. Лукьянов и др.) и «либералах» (М. С. Горбачев, А. Н. Яковлев, Э. А. Шеварднадзе и др.), в реальности кардинальных разногласий о необходимости перестройки и радикальных политических и экономических реформ не было.

Е. К. Лигачёв пишет, что в руководящем звене КПСС не было расхождений о необходимости отказа от партийно-государственного управления советской экономикой^[15]. Сам политик считал нужным реформу форм собственности, в том числе, за счет развития арендной, акционерной и других форм собственности^[16], а переход нашей страны к рыночным отношениям оценивал как существенное облегчение её интеграции в мировую экономическую систему^[17].

Председатель Совета Министров СССР Н. И. Рыжков ещё даже до начала перестройки считал, что в СССР необходимо ввести многообразие форм собственности^[18] и что советскую экономику надо «разгосударствить», передав порядка 50–60 % её объёма в частную собственность^[19].

Бывший Председатель Верховного Совета СССР А. И. Лукьянов вспоминал, что ещё в апреле 1985 г. в советском руководстве «день и ночь шли горячие споры, высказывались прямо противоположные точки зрения… Там, в частности, уже в апрельские ночи 1985 года у нас были споры с А. Н. Яковлевым и о частной собственности на землю, и о введении многопартийности, и об отношениях к странам Восточной Европы»^[20].

Ещё более радикальные экономические взгляды высказывал ближайший соратник М. С. Горбачёва член Политбюро ЦК КПСС А. Н. Яковлев. В декабре 1985 г.^[21] он представил М. С. Горбачёву записку «Об основных слагаемых перестройки», в которой к таким слагаемым отнес: рыночную экономику с её оплатой по труду; собственника как субъекта свободы; демократию и гласность с их общедоступной информацией; систему обратных связей^[22]. Как видно, половина слагаемых была отнесена к экономике, причем к рыночной экономике, о чём говорилось прямо. А. Н. Яковлев в этой записке, в частности, указывал: «Политические выводы марксизма неприемлемы для складывающейся цивилизации… Монособственность и моновласть – ещё не социализм… Кооперация и аренда – двигатели перестройки. Динамика развития арендных отношений и кооперативного движения – динамика перестройки экономики… Предприятие – фирма – объединение должны иметь дело только с банком: финансово-кредитная система – вершина управленческой пирамиды. А Госплан должен составлять государственные и общественные программы, конкурсно распределяя ресурсы и капитальные вложения. А для этого нужен нормальный рынок капитала. Отраслевые министерства – это монстры сталинизма… Министерства могут только гнить… О совершенствовании министерств не может быть и речи. Их должен упразднить хозрасчет»^[23]. И далее автор заключал: «Рынок – это надсистемно и надэпохно… Нормальный обмен трудовыми эквивалентами возможен исключительно на рынке: другого люди не придумали… безрыночный социализм – утопия, причем кровавая»^[24].

В связи с этим руководящее звено КПСС не ставило под сомнение необходимость перехода к рыночным отношениям – разногласия возникали лишь по вопросам сроков и программ такого перехода.

То есть если ещё в 1985 г. в советском руководстве шел поиск концепции дальнейших экономических преобразований, проводились консультации, обмен мнениями, шел выбор между совершенствованием социализма и рыночной перспективой, то к 1986 г. стали озвучиваться первые шаги выбранной программы.

По этой причине трудно согласиться с распространённым в научной литературе мнением, что в начале перестройки был взят курс на «ускорение», в рамках которого руководством СССР осуществлялись экономические преобразования по совершенствованию социализма, и лишь в 1989–1990 гг. было принято решение о переходе к рынку^[25].

Как будет показано далее, юридический процесс официальной смены общественно-экономической формации в СССР условно можно подразделить на 2 этапа. В течение первого этапа (1986–1990 гг.) принимались нормативные акты, которые выстраивали фундамент будущих рыночных отношений: возрождались отношения частной собственности, легализовывалось предпринимательство, вместо централизованных вводились свободные (договорные) цены на товары и услуги, допускались коммерческие банки, формировался рынок ценных бумаг, ликвидировалась монополия внешней торговли и так далее. Программными нормативными актами, правовыми локомотивами явились Закон о государственном предприятии (объединении) СССР 1987 г.^[26] и Закон о кооперации в СССР 1988 г.^[27], составившие своего рода «экономическую конституцию» первого этапа построения рыночной экономики в СССР. Однако одновременно заявлялось о том, что принимаемые экономические меры направлены на оздоровление и укрепление социализма, указывалось на приверженность «социалистическому выбору», на построение социализма «с человеческим лицом», на раскрытие истинного политэкономического содержания социализма^[28], на возвращение к ленинской его модели, существовавшей в эпоху НЭПа. То есть решения были «рыночными», а риторика – «социалистической».

На втором этапе (1990–1991 гг.) о переходе к рыночной экономике стали говорить официально. Были приняты два важных документа, составивших своего рода «программу» построения рыночной экономики – Постановление Совета Министров СССР от 16.08.1990 № 835 «О мерах по демонополизации народного хозяйства»^[29] и «Основные направления стабилизации народного хозяйства и перехода к рыночной экономике» (одобрены Верховным Советом СССР 19 октября 1990 г.)^[30].

Данные правовые акты содержали комплекс запланированных мер рыночного характера – разгосударствление экономики и приватизация государственной собственности, проведение земельной реформы, дальнейшее развитие предпринимательства, стимулирование конкуренции производителей, окончательный переход к свободному ценообразованию, формирование рынка труда, полная коммерциализация банков, введение коммерческого курса рубля, формирование валютного рынка, развитие рынка ценных бумаг, привлечение иностранного капитала и интеграция СССР в систему мирохозяйственных связей. Аналогичные программы принимались и на уровне союзных республик^[31]. На данном этапе принимаемые решения и официальная риторика были одинаковыми – рыночными. Разумеется, что и в этот период запланированные шаги требовали нормативно-правового оформления.

Надо учитывать, что такой коренной вопрос как смена общественно-экономической формации привел к необходимости не отдельных, «точечных», изменений законодательства, а к системному пересмотру всей нормативной базы СССР. Кардинальные изменения в экономическом фундаменте привели к ещё большим переменам в юридической надстройке. Понятно, что перейти от одной экономической системы к другой, только лишь изменив отношения собственности, – невозможно. Для предпринимателя необходимы также рынок рабочей силы, валютный рынок, фондовый рынок, отсутствие государственного директивного народнохозяйственного планирования, наличие коммерческой банковской системы, возможность свободного выхода на внешний рынок, право свободного ценообразования и так далее. Но именно это было барьером в СССР, причем не только экономическим, но и юридическим. Поэтому подлежали существенному реформированию: конституционное, гражданское, хозяйственное, трудовое, финансовое, уголовное право и иные отрасли советского права. Именно этим объясняется резкая активизация законотворческой работы в СССР во второй половине 1980-х – 1991 гг.

Таким образом, в начале перестройки в СССР у руководства КПСС и советского государства было два пути, две программы дальнейшего экономического развития нашей страны: первая – совершенствование социализма, вторая – переход к рыночным отношениям. Был выбран последний путь.

Переход к рынку был начат сразу после начала перестройки. Если в 1985 г. шла выработка концепции предстоящих преобразований, то уже в 1986 г. были сделаны первые шаги по её претворению в жизнь.

С юридической точки зрения переход к рынку осуществлялся в два этапа: первый «латентный», когда под социалистическую риторику об укреплении и развитии плановой экономики СССР закладывался нормативный фундамент будущего капиталистического уклада советской экономики. Второй, «открытый», этап характеризовался официальным построением в СССР рыночной экономики.

Переход к капиталистическим отношениям, в соответствии с разработанной программой экономических мер, потребовал коренных, фундаментальных изменений всей правовой системы СССР. Необходимо было пересматривать правовое регулирование отношений собственности, ценообразования, труда, валютных отношений. Нужно было отказываться от государственной банковской монополии, государственной валютной монополии и государственной монополии внешней торговли, кардинально менять таможенное право, решать вопрос о целесообразности сохранения народнохозяйственного планирования. Это привело к «взрыву» законотворческой работы в СССР во второй половине 1980-х – 1991 г.

Глава II. Конституционно-правовое оформление перехода СССР к рыночной экономике

Переход СССР к рыночным отношениям нашел отражение в советском конституционном законодательстве. Но эти изменения появились преимущественно на втором этапе перехода к капитализму – в 1990–1991 г., – когда о новой экономической системе говорили уже не намёками, а открыто.

Конституционное законодательство в части оформления смены общественно-экономической формации получило развитие в основном на уровне союзных республик.

В Конституции СССР 14 марта 1990 г. были лишь отражены поправки, связанные с закреплением новой системы форм собственности: государственной, коллективной и индивидуальной (собственность гражданина СССР)^[32]. В ст. 12 Конституции СССР была закреплена коллективная собственность арендных предприятий, коллективных предприятий, кооперативов, акционерных обществ, хозяйственных организаций и других объединений. Признание коллективной собственности акционерных обществ фактически означало признание права частной собственности. При этом в Конституции СССР сохранялась «социалистическая» преамбула, норма о государственной монополии внешней торговли, о народнохозяйственном планировании и так далее. Думается, что такое невнимание союзного законодателя к экономическим нормам Конституции СССР было вызвано направленностью усилий на разработку проекта нового союзного договора.

Все официально опубликованные проекты нового союзного договора не содержали даже упоминания о социализме и закрепляли разнообразие и равноправие всех форм собственности^[33]. Июньский и июльский (1991 г.) проекты содержали новое наименование государства – СССР (Союз Советских Суверенных Республик), то есть из названия было убрано именно упоминание «социалистических»^[34].

Несколько иной была ситуация с проектами Конституции СССР. Некоторые проекты были построены с закреплением рыночных экономических основ^[35], другие – сохраняли нормы о социалистической плановой экономике^[36], третьи сочетали нормы о социалистическом планировании с нормами о рыночной экономике^[37].

Однако осуществленные конституционно-правовые изменения произошли не столько на уровне Союза, сколько на уровне союзных республик.

Как и в случае с коренными политическими преобразованиями^[38], первопроходцами среди союзных республик по построению рыночной экономики стали прибалтийские республики.

16 ноября 1988 г. Эстонская ССР приняла конституционную поправку достаточно интересного содержания: «Основу экономической системы Эстонской ССР составляет социалистическая собственность на средства производства в форме государственной, кооперативной собственности, а также собственности общественных организаций и общественных движений. В экономическую систему Эстонской ССР входят также личная, частная и смешанная собственность. Государство защищает все формы собственности и создает условия для приумножения соответствующего этим формам имущества»^[39].

Получалось, что, с одной стороны, оставался «священным и неприкосновенным» фундамент социалистической экономики – социалистическая собственность на средства производства, но, с другой стороны, в конституции советской социалистической республики была закреплена возможность существования частной собственности. Причем последнее – было главным, центральным, в новой редакции конституционной нормы, поскольку положение о социалистической собственности на средства производства появилось не в 1988 г., а изначально, после принятия Конституции Эстонской ССР 1978 г.^[40], в то время как нормы о частной собственности не было^[41]. При обсуждении данной конституционной поправки официально отмечалось, что закрепление частной собственности является необходимым юридическим следствием экономических изменений, произошедших в СССР за несколько лет перестройки^[42]. Понятно, что в условиях 1988 г., когда официально КПСС заявляла о развитии и укреплении социализма, о построении «социализма с человеческим лицом», прямо закрепить в основном законе республики переход к рыночным отношениям было невозможно, поэтому приходилось подтверждать приверженность социализму и сохранять норму о «социалистической собственности на средства производства», но главная норма для капитализма – признание и защита частной собственности – появилась. Рубикон был перейден.

Закон об экономической самостоятельности Литвы^[43] гарантировал свободу хозяйственной деятельности, рыночные отношения и многообразие форм собственности. Ст. 7 закона – «Рыночные отношения» – устанавливала, что в Литве действуют рынки средств производства, предметов потребления и услуг, инноваций, рабочей силы, капитала и валюты^[44]. Аналогичные положения содержали поправки в Конституцию Литовской ССР^[45] и глава 4 «Экономическая система» Временного Основного Закона Литовской Республики, введенного в 1990 г. вместо советской Конституции Литвы^[46].

Конституционные нормы Латвийской ССР закрепляли сотрудничество с другими союзными республиками на основе товарно-денежных отношений, многообразие и одинаковую защиту форм собственности, свободу хозяйственной деятельности и создание условий для конкуренции между предприятиями^[47]. Законодательно допускалось создание коммерческих, инвестиционных банков и иных кредитных учреждений, а сама республика «свободно включалась в мировую экономическую систему»^[48]. Признавалась частная собственность^[49].

При обсуждении закона об экономической самостоятельности Латвийской ССР говорилось о необходимости при переходе к рынку активно использовать такие экономические инструменты, как прибыль, кредит, цены, договор^[50]. При этом также необходимо развивать частную собственность^[51]. Поправки к Конституции Латвийской ССР провозглашали разнообразие и равноправие форм собственности, устанавливали запрет на произвольное отчуждение собственности^[52].

Изначально Конституция СССР 1977 г. устанавливала союзное ведение в отношении вопросов руководства экономикой страны и проведения единой социально-экономической политики (ч. 5 ст. 73 Конституции СССР 1977 г.). Однако затем союзный законодатель признал экономическую самостоятельность союзных республик, причём особо подчеркивалось, что республики формируют общесоюзный рынок, основой которого является самостоятельность и свобода товаропроизводителей, состязательность и равноправие всех форм собственности «с учетом антимонопольного и иного законодательства о рынке»^[53]. Создание правовых основ функционирования общесоюзного рынка относилось к совместному ведению Союза ССР и союзных республик^[54].

Добровольная передача союзным центром вопросов правового регулирования отношений руководства экономикой ускорило процесс появления в союзных республиках конституционно-правовых норм, оформляющих переход республик к новой экономической системе.

В Туркменской ССР признание рыночных отношений подтверждали конституционные нормы о разнообразии и равноправии форм собственности^[55]. Аналогично – в Казахской ССР^[56] и РСФСР^[57].

В РСФСР переход к рыночной экономике также был закреплен в изменении преамбулы Конституции республики и отказе от упоминания в ней «Великой Октябрьской Социалистической революции», «социализма», «коммунизма», «свержения власти капиталистов и помещиков»^[58]. Кардинально изменилось определение общественно-экономической сущности государства РСФСР – формулировка «Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика есть социалистическое общенародное государство, выражающее волю и интересы рабочих, крестьян и интеллигенции, трудящихся всех наций и народностей республики» была заменена на: «Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика есть суверенное государство, созданное исторически объединившимися в нем народами»^[59].

1 ноября 1991 г. из Конституции РСФСР была исключена ст. 16, предусматривавшая, что экономика РСФСР является частью единого народно-хозяйственного комплекса, а руководство экономикой республики осуществляется на основании государственных планов экономического и социального развития СССР^[60].

ССР Молдова признавала переход к рыночным отношениям «основным путем оздоровления экономики республики»^[61], по этой причине в Молдове разрабатывалась собственная программа перехода к рынку, а Президент Молдовы с целью контроля за разработкой и исполнением программы наделялся чрезвычайными^[62] полномочиями^[63].

Поддержан переход к рыночной экономике был и в Таджикской ССР^[64], в том числе, путем допущения разнообразных форм собственности^[65].

Закон Украинской ССР от 03.08.1990 № 142 – XII «Об экономической самостоятельности Украинской ССР»^[66], как было сказано в самом акте, был направлен «на постепенный переход к рыночной экономике». Закон гарантировал разнообразие и равноправие форм собственности, децентрализацию собственности и разгосударствление экономики, свободу предпринимательства и защищенность внутреннего рынка. Верховным Советом УССР было поручено Совету Министров УССР подготовить к началу октября 1990 г. ряд законов, детально регулирующих формирующиеся рыночные отношения: о собственности, о земле, о предпринимательстве, об акционерных обществах, о банках, о разгосударствлении собственности, о ценных бумагах и фондовом рынке и т. д.^[67] Действие главы 2 Конституции Украины, посвященной экономической системе республики, главы 16 «Государственный план экономического и социального развития Украинской ССР» и главы 17 «Государственный бюджет Украинской ССР» было «прекращено» до принятия новой Конституции^[68].

Декларация о независимости Армении упоминала экономический строй вскользь, указывая, что в республике существует «многообразие видов собственности»^[69].

В Киргизии 15 декабря 1990 г. была принята Декларация № 273—XII «О Государственном суверенитете Республики Кыргызстан»^[70], статья 10 которой устанавливала, что республика проводит свою самостоятельную экономическую политику. В республике допускаются разнообразные формы собственности, имеющие равный правовой режим и являющиеся «основой формирования и развития рыночных отношений». День принятия декларации – 15 декабря 1990 г. – был объявлен «Днем Республики Кыргызстан»^[71].

Конституционный закон Азербайджанской Республики от 25.05.1991 № 116 – XII «Об основах экономической самостоятельности Азербайджанской Республики»^[72] одним из принципов организации экономической системы называл равноправие и правовую защищенность всех форм собственности, свободу предпринимательства, «рыночные отношения спроса и предложения», защищенность иностранных инвестиций^[73].

Поправка к статье 10 Конституции Грузии устанавливала, что «основу экономической системы Республики Грузия составляет рыночное хозяйство, основными принципами функционирования которого являются свободный труд и гарантия социальных прав, разнообразие форм собственности, предпринимательство и конкуренция»^[74]. Государственное регулирование экономики допускалось только рыночными средствами^[75].

Отказ от социализма и переход к рынку закреплялся в декларациях и конституциях автономных республик.

Декларация о государственном суверенитете Советской Республики Тува (утв. 12.12.1990 г.) провозглашала равноправие и разнообразие форм собственности, поддержание и развитие арендной, акционерной, кооперативной и иных форм коллективной собственности; создание условий для развития предпринимательской деятельности; объявлялось о формировании антимонопольного законодательства^[76]. Аналогичные положения содержались и в Декларации о государственном суверенитете Чечено-Ингушской Республики^[77].