001
ОтложитьЧитал
– Тебя стало слишком часто тошнить, ты толком ничего не ешь. Похудела сильно. И постоянно отнекиваешься от похода к врачу. Слушай, давай я на неделе запишу тебя хотя бы к…
– Нет, хватит с меня больниц. Я уже на лет сто вперед находилась по всяким врачам, – прибрав за собой, Геля перешла в ванную комнату, чтобы тщательно умыть лицо и руки холодной водой. Ей не терпелось наконец переодеться в домашнее, но перво-наперво нужно почистить зубы и принять душ.
Зубная щетка сильно тряслась в руке.
– Ты давно вставала на весы? Сколько ты сейчас весишь?
Ангелина ответила что-то нечленораздельное, отчаянно желая, чтобы Роза хотя бы сейчас, в разгар ночи, не поднимала эту тему. В отличие от старшей сестры, она никогда не была худенькой – телосложением пошла в маму. При своем маленьком росте в одиннадцатом классе Геля весила больше пятидесяти пяти килограмм. А когда вдруг объявилась после нескольких лет своего необъяснимого отсутствия, была похудевшей почти на десять кило. За последние месяцы еще больше потеряла в весе и стала похожей на анорексичку. Но аппетит не то чтобы отсутствовал… Появилось самое натуральное отвращение к еде, лишь иногда сменявшееся непродолжительными периодами пищевого разгула.
– Поспишь сегодня со мной? А то мне как-то… не знаю… неспокойно, что ли, – это был далеко не первый раз, когда Ангелина просила Розу лечь с ней. – Я сейчас помоюсь и приду.
На дисплее телефона высвечивалось «03:11», когда сестры легли. И если Роза уснула почти сразу же, то Гелю сон очень долго не брал, хотя она чувствовала себя совершенно вымотанной, отвыкнув от такого режима.
На ноутбуке, стоящем на табурете возле изголовья, тихо проигрывался мультфильм, но Ангелина не смотрела и не слушала его. Она вставила в уши наушники и проверяла «ВКонтакте» – единственную соцсеть, где обычно убивала время. В общей беседе группы висели непрочитанные сообщения, в том числе то самое видео, которое им сегодня показал Дима.
Геля решила пересмотреть его.
« – …Инопланетяне?
– Может, спутники? Или метеозонды какие-нибудь?
– Не-е, Жека, ты че, спутники не такие… Эй, смотрите, смотрите!
– Че это было?!
– НЛО?
– Вы когда-нибудь раньше такое видали?..»
Отложив телефон и поворочавшись с одного бока на другой, Ангелина закрыла глаза и просто ждала, когда усталость возьмет над ней верх. Но необоснованный страх стал серьезным препятствием на пути к этому, даже задремать толком не получалось. Геля искренне не понимала, откуда взялась эта спонтанная подсознательная паника, которая начала медленно, но верно завладевать ей.
Неужто видео ее так напугало?
В эту ночь она почти не поспала, а в моменты, когда беспокойное бодрствование сменялось недолгим состоянием дремотного оцепенения, видела только кошмары. Которых, к счастью, не запомнила.
Глава 2. «Warmbook»
«Warmbook» – кофейня, стилизованная под библиотеку, одно из многих студенческих заведений в Университетской роще. На окнах, коричневых стенах и вдоль книжных полок кафетерия висят гирлянды с белыми лампочками, рассеивая статичным теплым светом приятный полумрак помещения; с потолка гирлянды тоже свисают – только не электрические, а бумажные, в виде белых и красных звездочек; до самого закрытия здесь играет старый американский рок, а по средам и пятницам, часам к шести, собираются ребята из читательского клуба «Томский лирик».
А этот запах кофе всех оттенков! Входя в «Warmbook», ты тут же пропитываешься его горьковато-сладким ароматом вперемешку с ванилью, корицей, шоколадом, карамелью и разными фруктовыми сиропами.
В сорокапятиминутный перерыв между второй и третьей парами количество людей на квадратный метр становится каким-то немыслимым. И если бы Руслан не отговорил ее перед «Warmbook» зайти в библиотеку, чтобы наконец сделать читательский, то свободных мест уже точно не осталось бы – в этом Ангелина даже не сомневалась.
– …так что ты о-о-очень много теряешь, не живя в общаге. Да и к тому же по учебе прощ… – Руслан осекся, когда понял, что его не слушают. – Проще. Эй, Геля? Геля-а-а? – он пощелкал пальцами перед невидящим взором сокурсницы. – Геля!
– А?
Ангелина слегка потерянно уставилась на одногруппника. Он говорил в нос, простуженно, а потому тихо и не всегда понятно.
– Я сказал, ты много теряешь, не живя в общаге.
Та лишь равнодушно пожала плечами.
На неопределенный промежуток времени она, сама того не заметив, вновь полностью абстрагировалась от происходящего вокруг. Руслан же, по телосложению больше походивший на огромный пень, продолжал без умолку болтать, периодически приглаживая ежик жестких волос на голове и поправляя съезжающие на переносицу очки, в то время как его «собеседница» без смысла уставилась в тарелку, иногда кивая и поддакивая невпопад.
– …правда же?
– Угу, – не поднимая головы, Геля размешала приправленный майонезом овощной салат, располовинила пластиковой вилкой кусок торта.
Какое-то странное тянущее ощущение внизу живота… как при менструальных болях, которые, к слову, уже подозрительно давно не давали о себе знать. Поморщившись, Ангелина даже выпустила вилку из пальцев, однако вскоре это состояние полностью сошло на нет – так же неожиданно, как и началось.
– …а ты будешь ходить на кампусные курсы? Я вот думаю пойти на технический английский… Эй! Геля-а-а?
Последняя не сразу поняла, что вопрос был адресован ей, поэтому в качестве ответа лишь рассеянно, несколько заторможенно кивнула, с опозданием осознав, что на самом деле не собирается ходить ни на какие кампусные курсы.
Ангелине всей душой нравилась ламповая атмосфера этого места. Но именно сейчас ей хотелось поскорее запихать в себя обед и как можно быстрее уйти отсюда. Невзирая на то, что посетители нескончаемым потоком ходят туда-сюда и постоянно хлопают входной дверью, стало невыносимо душно.
Совсем недавно она мерзла даже рядом с батареей и куталась в несколько кофт, а сейчас… нечем дышать.
– Эй, дарова! – крикнули откуда-то издалека. Когда Ангелина выискала глазами источник знакомого голоса, то увидела, как Никита помахал им (или ей), а Ева с Настей просто поздоровались.
Настя, однако, ненадолго задержалась возле доски-штендера, на которой цветными мелками были написаны разные пожелания от посетителей, а также прикреплены всякие объявления. Она тоже что-то написала.
Также от внимания не укрылось, что Никита и Настя держались за руки, когда только входили в заведение.
Простояв в очереди, все трое купили еду и сразу же подсели к Ангелине с Русланом.
Никита обменялся рукопожатиями с сокурсником, после чего завязался самый обыкновенный досужий разговор. Все болтали с набитыми ртами, смеялись, обсуждали учебу, и это было в некотором смысле странно. Пусть и Руслан обычно не держится особняком и даже стремится к компании, с ним мало кто тесно общается вне университета. В основном, он дружит с общажными ребятами.
А вот Ангелина, как раз таки держащаяся особняком, была до сих пор в недоумении из-за недавнего предложения одногруппников присоединиться к их посиделки.
И с того самого вечера, с той ночи Никита, Ева, Настя, Катя и даже Андрей с Димой стали общаться с ней, как с хорошей приятельницей. Но Геля совсем не возражала, хоть и чувствовала себя неуверенно. Она не могла сказать, что испытывает острую потребность в социальных контактах, однако ей действительно в последнее время сильно не хватало общения со сверстниками.
– …Готовиться к самостоятельной раньше, чем за день? Это для слабаков, – беззаботно ответствовала Ева на вопрос Насти. Начало разговора Ангелина упустила.
– Ну тут я бы пос… посп-п… а… а-а… АПЧХИ! – Руслан спешно высморкался в бумажную салфетку.
– Вот видите, значит, правду говорю!
Даже не сказав «будь здоров», Ангелина продолжала бездумно смотреть куда-то перед собой, механически поглощала еду, не придавая значения ничему вокруг.
– …Геля-а-а? ДА ГЕЛЯ!
– А? Че?
– Будешь, спрашиваю? – Никита протянул ей бутылку «Кока-Колы».
В последнее время она и вправду сильно пристрастилась к сладким газированным напиткам и, может быть, не отказалась бы, если б не…
– Нет, спасибо. У меня живот уже просто очень полный, – но, невзирая на это, Ангелина отодвинула в сторону пустые пластиковые тарелки из-под салата и торта и взялась за новое пирожное, щедро сдобренное заварным кремом. Она даже не заботилась о том, чтобы пережевывать пищу как следует и запивать остывшим капучино, как будто кто-то мог отобрать ее в любой момент.
Коты у родителей ведут себя точно так же.
– Ни фига ты жрать, – Никита многозначительно кивнул на пустую одноразовую посуду.
На какое-то время Геля даже прекратила жевать, так и зависнув. Действительно. Позади столько месяцев непрекращающейся тошноты и отсутствия аппетита, лишь изредка чувство голода напоминало о себе. И вот именно сегодня ее, как прорвало, только наоборот.
– Блин, как ты столько жрешь и не толстеешь? Я тоже хочу себе такую суперспособность, – Настя сложила руки на груди. Никто, глядя на первую красавицу факультета со стороны, не мог сказать, что у нее есть хоть грамм лишнего веса. Однако все прекрасно знают, что Настя – настоящая спортсменка, которая, помимо обязательной физкультуры, посещает всякие дополнительные секции. – Эх, везет же некоторым!
«Видели бы вы меня в одиннадцатом классе», – но, промолчав, Ангелина лишь растерянно кивнула, когда ее как-то некстати спросили, собирается ли она сейчас пойти на лекцию.
– Просто у тебя вид такой… ну… болезненный. Поэтому и спрашиваю, – пояснила Ева, заправив за ухо бледные цветные пряди, несильно выделяющиеся в светлой гриве. Надо же. Ангелина и не заметила, что Ева решила сменить образ. Машинально взяв в руку прядь своих секущихся тусклых волос, нахмурилась. Давно ведь собиралась с ними что-нибудь сделать… – Ты вообще как, нормально?
– Гель, да что с тобой сегодня? Ты заболела?
Та отрицательно покачала головой и начала неосознанно теребить резинку, надетую на запястье. С некоторых пор у нее выработалась такая привычка: иметь при себе хотя бы одну резинку для волос. Чтобы, в случае чего, не обмакнуть их в унитаз.
– А все-таки я не вижу смысла сейчас тащиться на лекцию, тем более там даже не отмеч… Э, ты ТОЧНО нормально?
Не зря же говорят – после долгой голодовки, намеренной или нет, нельзя резко забивать желудок чем ни попадя. Плохо прожеванная пища целыми комками начала подкатывать к горлу, и Ангелина с усилием сглотнула, чтобы ее не вывернуло наизнанку прямо здесь, на глазах у одногруппников и всего кафе. Едва не опрокинув стул, на котором сидела, она резко вскочила из-за стола, начала второпях шарить в рюкзаке, а когда выудила оттуда бутылку с водой, кинулась в сторону уборной под изумленные взгляды сокурсников. Хоть бы было не занято… а то туалетная комната в маленькой кофейне только одна – универсальная.
– Гель, тебе плохо? – вдогонку крикнула Ева, не имея понятия, как реагировать. С одной стороны, это, наверное, странно – преследовать человека до туалета, а с другой… надо быть слепым, чтобы не понимать: с Ангелиной что-то не так. Причем недели две.
Тем временем сидящие за столом Настя и Никита слегка встревоженно переглянулись; Руслан, уже приготовившийся натаскивать на себя куртку, застыл на месте.
– Ты сумку забыла.
Геля застопорилась на входе в уборную, а подбежавшая Ева протянула ей рюкзак. Уже еле как сдерживая рвотные позывы, Ангелина благодарно кивнула однокурснице, перекинула лямку через плечо и закрыла за собой дверь.
– Ну и что это было? – озвучил закономерный вопрос подошедший Никита, но на него не обратили внимание.
– Может, тебя подождать? – Ева неуверенно постучалась.
– Н-нет, я… позже! – послышалось по ту сторону двери.
– Ну ладно. До начала лекции… – зыркнув на дисплей телефона, Ева как можно громче сказала: – Шесть минут, если что.
– Хорошо! Я немного опоздаю.
Когда все, кроме Ангелины, покидали «Warmbook», Ева задумчиво поделилась:
– По-моему, ее тошнит.
***
Ангелина закатала рукава толстовки, собрала волосы в тугой пучок, наклонилась над унитазом. Все действия уже выполнялись на уровне автоматизма, по выработанной привычке.
Но, несмотря на то, что желудок был набит до отказа, вытошнить содержимое странным образом не получалось. И даже несколько минут мучительных потуг ничего не дали.
Тогда пришлось почти залпом, в пару огромных глотков влить в себя пол-литра воды из бутылки. Секунда, и все только что выпитое и съеденное тут же начало проситься наружу.
На глаза навернулись слезы. Плохо разжеванная еда выходила «с боем», комками застревая в пищеводе, травмируя горло.
Ангелина надсадно откашливалась, всерьез боясь подавиться. А когда все закончилось, еще долго сплевывала слюну вперемешку с желудочным соком.
Ее всю колотило, в глотке ужасно саднило. Даже такое простое действие, как спустить воду в унитазе, стоило нереальных усилий над собственным телом – настолько сильным был тремор. Опустившись на корточки, Геля дрожащими руками отмотала от рулона бумагу и принялась вытирать забрызганный обод унитаза – забыла поднять стульчак, как всегда.
Пошатываясь, она встала на трясущихся, слабых ногах, обеими руками облокотившись о раковину. Отдышалась. Подняла взгляд. Зеркало отразило исхудалое бледное лицо с впалыми щеками и залегшими под глазами темными кругами.
Ангелина открыла кран, тщательно прополоскала рот, умылась. Протерла покрасневшие глаза, ее зеркальная копия сделала то же самое. Затем сложила ладони лодочкой, подставила их под ледяную струю и начала жадно пить.
В дверь периодически стучали, но Геля не реагировала. Осев на холодный плиточный пол, она ослабленно привалилась спиной к кафельной стене. Как только немного полегчало, сразу закинула в рот две мятные жевательные пластинки и достала смартфон. От слабости пришлось аж три раза надавить на кнопку разблокировки, прежде чем дисплей загорелся.
«13:13» – нужно загадать желание. В последнее время Ангелина делала так всякий раз, когда видела на часах одинаковые цифры. Вообще-то, все цифры должны совпадать, например «11:11», но это не столь важно.
«Остановите кто-нибудь планету, я сойду», – мысленно пожелала Геля, не до конца понимая, что конкретно имеет в виду.
Уже на выходе из «Warmbook» она как-то неосознанно повернула голову на доску-штендер и на секунду остановилась возле нее. «Физфак one love» – это то, что написала Настя.
Лучше бы тоже пожелала остановить планету.
Глава 3. Круги на полях
– Эй! – девушка из параллельной группы – кажется, Лиза ее зовут – поравнялась с Гелей, и последняя непроизвольно ускорила шаг. – Тоже опаздываешь?
– Угу.
Ангелина уже тысячу раз успела пожалеть о том, что в последний момент все-таки решила пойти на лекцию. Нет, Лиза здесь совершенно не причем, все дело в самочувствии. Рвота пускай и принесла облегчение, но очень краткосрочное. И как ей только в голову пришло так налопаться после стольких месяцев паталогического недоедания?
– Хорошо, что Лыткин не отмечает.
– Угу, – в абсолютно свободном коридоре Геля умудрилась столкнуться с какой-то рыжеволосой беременной девушкой, легонько задев оную плечом.
Скомканно извинившись, Ангелина пошла дальше, но все-таки обернулась. Девушка долго-долго провожала ее взглядом. Какое-то лицо знакомое…
– …Слушай, а ты же лекции не пропускаешь, да? По физике. А то у нас из группы только Саша ходит на постоянке, но у него капец почерк неразборчивый. Можешь на выходные дать списать, а в понедельник я их тебе верну?
– Да, конечно.
– Класс!
На все дальнейшие вопросы Геля отвечала еще более односложно, заставляя себя переставлять ноги.
Когда они тихонько прошмыгнули в аудиторию, не дожидаясь звонка на перерыв, до конца первой половины лекции оставалось не больше пятнадцати минут. Лыткин, заведующий кафедрой общей физики, всегда был очень лоялен к опаздывающим, но Ангелина все равно чувствовала неловкость. Раньше она практически никогда не опаздывала, особенно на полчаса.
Лектор, упершись ладонями в стол, выжидающе смотрел на притихших студентов – видимо, задал какой-то вопрос и ждал от аудитории ответа. А как только заметил вошедших девушек, негромко поздоровался с ними. Лиза ответила небрежным «здрасьте», а Ангелина просто кивнула.
Повезло, что как раз рядом с Евой, Настей, Никитой и остальными из «компании» оказались свободные места. Лиза шепотом поприветствовала всех, расположившись на скамью между Димой и Андреем. Видно, до нее здесь, посредине, уже кто-то сидел и успел уйти с пары.
– Ты где так долго была? – спросила Ева.
Ангелина поймала себя на необходимости оправдаться.
– Да там… это… забежала кое-куда перед лекцией. Нужно было… кое-что… – пищевод и глотку все еще слегка жгло, горло продирало.
Геля скинула куртку прямо сюда же, на скамью. Не торопясь, вытащила из рюкзака тетрадь, мобильник, ручку. Материал прошлой лекции она помнила очень смутно, потому никак не могла уловить, о чем говорит преподаватель. Решив вникнуть позже и отступив пару страниц, Ангелина просто начала конспектировать все, что рассказывает лектор, никак не вдумываясь в полученную информацию и сильно сокращая слова.
– …как я уже говорил, любое знание всегда проходит три стадии: этого не может быть, в этом что-то есть и это общепринятый факт. Моя задача перебросить вас из стадии «этого не может быть» хотя бы в стадию «в этом что-то есть».
«В этом что-то есть».
О чем она думала, когда решила поступать на физфак, Ангелина в толк никак взять не могла. И каким чудесным образом сумела сдать ЕГЭ после нескольких лет отсутствия, не знала. Сейчас она не понимала, смеяться ей или плакать.
– …Результирующая внутренних сил всегда равна нулю, запомните это. В реальном мире барон Мюнхгаузен не смог бы вытащить себя из болота за волосы.
Лектор объяснял материал, периодически отвечая на вопросы, брошенные из аудитории, и подкрепляя свои слова рисунками и графиками.
– …Про время я отдельных пометок делать не буду, «дэ тэ» по умолчанию всегда больше нуля, так что обычно я к этому не возвращаюсь… Ну ладно, давайте все-таки еще раз в скобочках напишу: производная от времени больше нуля. Всегда! Стрела времени не может повернуть вспять. К сожалению. «Где мои семнадцать лет», да? – рассуждал преподаватель уже больше сам с собой.
«Где МОИ семнадцать лет?»
К Ангелине снова подступил какой-то необъяснимый, немотивированный мандраж. Странное, неясно чем спровоцированное напряжение в руках элементарно не давало писать. Ссутулившись над конспектами и периодически перелистывая их, Геля поначалу упорно разыгрывала заинтересованность, но это очень быстро надоело ей.
Поэтому, отложив ручку, она тупо уставилась в свою же писанину. Потом стала лениво изучать обстановку, точно находится здесь впервые.
– …физика – это не формулы, а понимание, – Лыткин прохаживался от одной стены к другой. За счет не по возрасту прямой осанки он казался довольно высоким. – Все, о чем я вам сейчас рассказываю, – не слишком понятно, да? Постепенно, в течение семестра я расскажу вам, что это и с чем это едят.
«Едят… Только не надо про еду, пожалуйста!» – и ведь действительно, все было более-менее в порядке, пока речь не зашла об этом. А теперь снова затошнило.
Резко возникшее бурление в животе вынудило Ангелину инстинктивно сжаться. Переждав, когда внутренняя война утихнет, она заозиралась в попытках понять, обратил ли кто-нибудь на это внимание, услышал ли.
На задних рядах тихонько перешептывались между собой, сидящие за спиной парни с параллельной группы делали из конспектов самолетики, кораблики и прочие шедевры оригами, дурачась. Кто-то без зазрения совести слушал музыку в наушниках, уткнувшись в телефон, кто-то – сопел, уронив голову на сложенные руки.
– …не будем изобретать велосипед и вспомним скалярное произведение векторов в координатах. Вы же его уже проходили на аналитической геометрии? – лектор продолжил писать, но не на листе, который лежал под документ-камерой, а на доске. Ангелина – уже привычно – прищурилась, силясь рассмотреть написанное и нарисованное. Нужно бы проверить зрение, потому что то, с какой скоростью оно стало падать, явно нельзя назвать чем-то нормальным.
Из уважения к своему личному времени Геля в который раз предприняла попытку сконцентрироваться на учебе, но тремор, будь он неладен! Мышечная слабость, снова возникшая беспричинно, чередовалась с приступами еще более неуместного двигательного беспокойства. В довесок ко всему опять появилось чувство тяжести внизу живота.
Тщетно пытаясь справиться с новой вспышкой дурноты, Ангелина отпивала воду из бутылки маленькими глотками. Также пробовала спастись жевательной резинкой, хотя уже давно на собственном опыте поняла, что это нисколько не помогает от тошноты.
Еще появилась необходимость постоянно протирать влажными салфетками руки, потому что кожа по какой-то причине высыхала и шелушилась.
Звонок ознаменовал начало перерыва. Преподаватель по обыкновению ушел в примыкающий к лекционной аудитории физический кабинет, а студенты мигом оживились.
– Не хотите сесть поближе? – предложила Геля, точно не зная, у кого именно спрашивает. Поймав на себе несколько взглядов, она кивнула на только что освободившиеся места во втором ряду – несколько человек, прихватив куртки, вышли из актового зала. Навряд ли они отлучились просто покурить, иначе, помимо верхней одежды, не забрали бы с собой остальные вещи.
– Да, давайте пересядем, – Ева сгребла тетради и прочий «хлам» со стола.
Стоило только Ангелине по примеру остальных привстать, как она тут же почувствовала, что кровь резко прилила к лицу. Щеки горели, жар волной прокатился по всему телу. От головокружения ее повело куда-то в сторону, но, благо, удалось достаточно быстро прийти в себя, никто не заметил ее состояние. Кажется.
Шум в аудитории, который обычно всегда пропускался мимо ушей, вдруг начал действовать на нервы. Геля раньше даже не замечала, насколько громко все разговаривают. Чтобы отвлечься от этого и заодно унять тошноту, она начала грызть мятные леденцы. Утвердившееся чувство смутной тревоги не давало думать о чем-либо еще. Вдобавок эти тянущие боли в животе, которые только усиливались…
Ангелина глубоко вдохнула и очень медленно, бесшумно выдохнула через рот. Спокойно. Это все от нервов. Ничего страшного не происходит, просто плохое самочувствие. Это абсолютно нормально, нет никаких поводов для паники.
Когда прозвенел звонок, Геля едва не вскочила с места, и это уже не могло остаться незамеченным.
– Ты че шугаешься-то так? – Никита, который тоже невольно вздрогнул, приподнял брови.
Ответом послужило совершенно потерянное выражение лица – Ангелина открыла и закрыла рот, но так и не выдавила ни звука. На какой-то момент неоправданная паника завладела ей настолько сильно, что уже захотелось просто убежать из аудитории.
Только титаническими усилиями получилось вернуть себе хоть какое-то самообладание.
Преподаватель вышел из физического кабинета лишь через пару минут после звонка, и возня в актовом зале постепенно прекратилась. На задних рядах, правда, еще продолжали переговариваться.
– Ну тихо, успокоились, – Лыткин выставил ладонь вперед, призывая аудиторию к тишине. – Продолжаем.
Многие тут же приготовили гаджеты, чтобы скоротать еще сорок пять минут времени.
Вместо леденцов на второй половине лекции Ангелина грызла ручку. Сидящая рядом Ева тоже уже ничего не конспектировала. Сложив пальцы домиком под подбородком, она смотрела куда-то сквозь стену, а потом принялась с каким-то маниакальным усердием вырисовывать узоры на полях тетради. Ангелина и не заметила, как непроизвольно вытянула шею, стараясь рассмотреть рисунки.
«Рисунки… на полях… в виде кругов… Круги на полях!»
Подумалось, что это довольно забавно, хоть Геля не сразу сообразила, что именно ее так рассмешило. Она и сама от себя такого не ожидала.
– …увеличивается. Но! – лектор многозначительно поднял указательный палец. Ангелина прикрыла рот ладонью, чувствуя, что еще совсем немного, и она уже будет не в состоянии совладать с этим внезапным, ненормальным приступом истерического веселья. – Это относится не ко всем случаям, как вы, надеюсь, знаете. Помните со школы, как называются такие виды сил, которые не зависят от…
«Рисунки в виде кругов на полях. Круги. На полях. Это как на кукурузных полях оставляют инопланетяне! Как я раньше не замечала этот каламбур? Черт, почему так смешно?..»
Небрежно стерев выступившие от беззвучного смеха слезы, Ангелина сама начала вырисовывать гелевой ручкой на внешней стороне ладони незамысловатые узоры, а затем размазывать их по всей коже.
– …так что, юноши и девушки, зря вы в школе игнорировали теорему Виета. Нарисуйте ее где-нибудь на полях, чтоб не забывать.
«Ну хватит, хватит!» – пришлось зажать рот уже обеими руками и сдавленно, неслышно смеяться в ладони.
– Эй, – шепотом позвала Ева. Ангелина точно не могла понять, почему это заставило ее напрячься. – Ты че ржешь?
– Н-ничего. П… п-просто… на пост смешной наткнулась, – ответила Геля, как могла, тихо и демонстративно взяла в руки мобильник.
Понимающе улыбнувшись, Ева уткнулась в свой телефон, и Ангелина сразу же почувствовала, как внутреннее напряжение спадает.
Однако эта расслабленность продлилась недолго.
Истерика заглохла так же внезапно, как и началась. Геля невольно съежилась, когда ее прошибли схваткообразные боли. Набрав в легкие побольше кислорода, она попыталась обуздать вновь подкатившую к горлу тошноту, бессознательно хватаясь за живот.
Минута, которую она просидела не шевелясь, показалась часом. Это возымело обезболивающий эффект, однако стоило поменять позу, как спазмы сдавили живот с новой силой. Опять резко бросило в жар, в горле начало сушить. Ангелина взяла бутылку с водой и жадно припала к горлышку, но утолить жажду полностью ей не дали необъяснимые боли при глотании, которых она никогда раньше не испытывала.
Ручка вдруг выпала из ослабевших пальцев и, прокатившись по плоскости стола, оказалась на полу.
– Черт, – выругалась Ангелина шепотом.
Но только наклонилась, чтобы поднять злосчастную ручку, затошнило так сильно, что едва не вырвало. Геля тут же распрямилась, и в глазах моментально потемнело.
С усилием и слезами проглотив ком, вставший поперек пересохшего горла, она снова отпила воду из бутылки, которая тоже чуть ли не выпала из слабых рук – так сильно они тряслись. Во рту остался омерзительный вкус горечи, язык стянуло.
Еще минута. В висках бухало, пульс набирал обороты. Усиливающиеся рези внизу живота и рвотные позывы наводили на мысль, что, возможно, скоро придется бежать. Перед глазами опять забегали черные мушки, и Ангелина в попытках прогнать наваждение тряхнула головой, отчего ко всему прочему добавилась еще и ломота в затылке.
Приходилось постоянно менять положение, то приподнимая над полом, то подгибая ноги, силясь найти такую позу, в которой боль ощущалась бы в меньшей степени. А чем больше Ангелина шевелилась, тем сильнее тянуло на рвоту – порочный круг.
Не зная, куда себя деть, она закинула ногу на ногу и практически сжалась пополам, наваливаясь на стол. Все тело било крупной дрожью, бусины ледяного пота выступили на лбу, на шее.
– Ты нормально? – Ева с неподдельной тревогой покосилась на сокурсницу. – Тебе плохо?
В ответ Ангелина лишь повела головой из стороны в сторону.
– Нормально, – вымучила. А у самой – глаза на мокром месте, и уже зуб на зуб не попадает.
– Гель, может, тебе лучш…
– Я нормально, – она в неясном порыве привстала со своего места, но тут же замерла и опустилась обратно, вновь хватаясь за живот. – Вызовите, пожалуйста, скорую кто-нибудь.