Ловушка для капитана

Stephanie Laurens

THE DAREDEVIL SNARED

A Novel

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. А.

Иллюстрация на обложке используется с разрешения Harlequin Enterprises limited. Все права защищены.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением.

Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Художественное оформление Е.Ю. Шурлаповой

The Daredevil Snared Copyright

© 2016 by Savdek Management Proprietary Limited «Ловушка для капитана»

© «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2018

Действующие лица

Главные:

Калеб Фробишер – главный герой, самый младший из братьев Фробишер, капитан «Принца».

Кэтрин (Кейт) Фортескью – главная героиня, гувернантка, похищенная во Фритауне.

В Лондоне:

Семья:

Деклан Фробишер – старший брат Калеба.

Леди Эдвина Фробишер – невестка Калеба, жена Деклана.

Роберт Фробишер – старший брат Калеба.

Эйлин Хопкинс – невеста Роберта, сестра лейтенанта Уильяма Хопкинса.

Слуга в особняке Деклана и Эдвины:

Хамфри – дворецкий.

Правительство:

Ройс, герцог Волверстоун, он же Дальциэль – бывший командир британских тайных агентов за пределами Англии.

В Абердине:

Фергюс Фробишер – отец Калеба.

Элейн Фробишер – мать Калеба.

Ройд Фробишер – самый старший брат Калеба.

В Саутгемптоне:

Хиггинсон – главный клерк в судоходной компании Фробишеров.

Во Фритауне:

Губернатор Холбрук – губернатор Британской Западной Африки.

Майор Элдридж – командир форта Торнтон.

Вице-адмирал Деккер – командующий Западноафриканской эскадрой королевского флота.

Майор Уинтон – комиссар форта Торнтон.

Чарльз Бабингтон – партнер в торговой компании «Маколей и Бабингтон».

Мистер Маколей – старший партнер в торговой компании «Маколей и Бабингтон».

Обо Ундото – местный священник.

Малдун – морской атташе.

Уинтон – племянник майора Уинтона, помощник комиссара форта.

В лагере Кейла:

Кейл – главарь работорговцев.

Роджерс – заместитель Кейла.

Еще 15 работорговцев, в том числе Крысолов.

В поселке на руднике:

Наемники:

Дюбуа – главарь наемников, предположительно француз.

Арсен – правая рука Дюбуа, предположительно француз.

Криппс – второй помощник Дюбуа, англичанин.

И еще 28 наемников – разного возраста и происхождения.

Пленники:

Капитан Джон Диксон – военный инженер.

Лейтенант Уильям Хопкинс – офицер Западноафриканской эскадры королевского флота.

Лейтенант Томас Фэншоу – офицер Западноафриканской эскадры королевского флота.

Хиллсайт – бывший агент Волверстоуна, советник губернатора.

Харриет Фрейзер – молодая женщина из хорошей семьи, возлюбленная Диксона.

Мэри Уилсон – продавщица и совладелица лавки, возлюбленная Бабингтона.

Эллен Маккензи – молодая женщина, недавно приехавшая во Фритаун.

Джемма Холлидей – молодая женщина из трущоб.

Энни Меллоуз – молодая женщина из трущоб.

Джед Метерс – плотник.

И еще 18 человек – британцы разного происхождения и профессий.

Дикон – мальчик, 7 лет.

Эми – девочка, 6 лет.

Джерри – мальчик, 10 лет.

И еще 16 детей – британцы, от 6 до 10 лет.

И еще 5 детей – британцы, от 11 до 14 лет.

На борту «Принца»:

Лейтенант Фредерик Фитцпатрик – первый помощник.

Уоллес – штурман.

Картер – боцман, уходит в джунгли, но возвращается на корабль.

Квилли – квартирмейстер, уходит в джунгли и остается с Калебом.

Хорнби – стюард, уходит в джунгли, позже возвращается на корабль.

Джонсон – мичман, уходит в джунгли, позже возвращается на корабль.

Фостер, Мартин, Эллис, Квик, Маллард, Коллинс, Биггс, Нортон, Олсен – мичманы и матросы, уходят в джунгли и остаются с Калебом.

На борту «Ворона»:

Филипп Лассель – капитан, занимается каперством, давний друг Калеба.

Рейно – боцман, уходит в джунгли, позже возвращается на корабль.

Дюкасс – квартирмейстер, уходит в джунгли и остается с Филиппом.

Фуйяр, Кольмер, Жерар, Винерон – мичманы и опытные моряки, которые уходят в джунгли и остаются с Филиппом.

И еще четыре матроса – французы, которые уходят в джунгли, позже возвращаются на корабль.

Глава 1

14 июля 1824 года.

Джунгли к востоку от Фритауна,

Западная Африка

Калеб Фробишер уверенно продвигался вперед в тенистых зарослях. За ним по узкой тропе следовали еще двадцать четыре человека. Отряд шел молча. Здешняя тишина была странной, она действовала на нервы. Под густой сенью листвы влажность была настолько высокой, что всем казалось, будто они бредут под водой. Душная, влажная атмосфера буквально давила на них.

– Проклятье! – задыхаясь, проговорил Филипп Лассель, шагавший следом за Калебом. – Наверное, уже близко.

– Сейчас только середина утра, – негромко ответил Калеб. – Неужели ты уже упал духом? Филипп только фыркнул.

Звериная тропа, по которой они продвигались, пролегала через непроходимые заросли, Калебу и остальным то и дело приходилось пролезать под упавшими стволами, перешагивать узловатые корни и раздвигать низко нависшие ветви и лианы.

Калеб от всей души надеялся, что лагерь работорговцев, который они разыскивали, уже близко. Несмотря на то что перед началом операции он дал себе зарок действовать строго по правилам и доказать всем, особенно своим родным, что ему можно доверить столь серьезное предприятие, иногда инстинкт, пусть и замаскированный под отчаянный порыв, оказывался слишком сильным, почти непреодолимым. На карте, нарисованной рукой его брата Роберта, путь к лагерю работорговцев, так называемой «усадьбе Кейла» был показан с запада. Однако Калеб, изучив вероятное местоположение лагеря, решил подойти к нему с севера. Судя по тому, что удалось выяснить из записей Роберта, Кейл и его приспешники будут скорее ждать нападения с запада; они почти наверняка выставили часовых. Поэтому Калебу казалось, что лучше подойти к лагерю с другой стороны. В конце концов, их цель – захват и разгром.

Вот почему двадцать пять крепких мужчин, вооруженных до зубов, неуклонно шли вперед в самом сердце африканских джунглей.

Три дня назад «Принц» и «Ворон», корабли Калеба и его старого товарища Филиппа, с ночным приливом вошли в устье реки. Они старались держаться северного берега, подальше от судоходных линий, ведущих в порт Фритауна. Они зашли в залив Тагрин-Бей, где меньше рисковали быть замеченными с судов королевского флота, стоявших на рейде. По сведениям Роберта, к Фритауну приближалась Западноафриканская эскадра королевского флота, а Калеб предпочел бы сейчас не объясняться с вице-адмиралом Деккером.

Они бросили якоря у южного берега. По подсчетам Калеба, они очутились строго к северу от усадьбы Кейла. Судя по карте Роберта, между лагерем работорговцев и их кораблями были непроходимые джунгли. Впрочем, Калеб надеялся, что им удастся добраться до нужного места. Его уверенность основывалась на том, что удалось узнать у туземцев из близлежащей деревни. Филипп обладал особым талантом к языкам – еще одна превосходная причина для того, чтобы пригласить его с собой – и быстро подружился со старейшинами деревни. Конечно, туземцам было известно о существовании лагеря работорговцев, однако, что неудивительно, они старались не приближаться к нему. И, хотя они ничего не знали ни о каком руднике в окрестностях деревни, они охотно указали узкую тропинку, по которой, как они уверяли, можно подойти более-менее близко к лагерю работорговцев.

К сожалению, туземцы не знали, как зовут главаря работорговцев. Калеб надеялся, что им указали именно лагерь Кейла, а не какого-нибудь другого мерзавца, и неуклонно продвигался вперед. Они отправились в путь накануне утром, оставив на кораблях лишь по нескольку человек экипажа и взяв с собой самых сильных и самых опытных. Захват лагеря будет нелегкой задачей, особенно если сейчас в лапах работорговцев есть пленники.

Обдумывая все варианты развития событий и гадая, что можно предпринять, если окажется, что в лагере действительно есть пленники, Калеб шел впереди.

Он почти не поверил своим глазам, когда заметил за густой завесой пальмовых листьев и лиан слабое мерцание. Скорее всего, впереди была большая поляна, куда проникал солнечный свет, нарушая общий полумрак, царивший в джунглях.

Вскоре звериная тропа сменилась более широкой и утоптанной дорогой – по ней явно часто ходили.

Калеб остановился и поднял руку; идущие за ним замерли на месте. Он принялся всматриваться и вслушиваться. Вдали слышались мужские голоса – слабые, и все же различимые.

Филипп нагнулся к нему и прошептал:

– Мы в двадцати – двадцати пяти шагах от границы лагеря!

Калеб кивнул.

– Должно быть, мы набрели на дорогу, которая ведет от лагеря к руднику.

Он наскоро соображал, что делать. Несмотря на большой опыт, Филипп молчал, предоставив Калебу командовать. В конце концов, задание поручено Калебу, поэтому он сейчас главный. Вот еще одна причина, почему Калебу так нравилось работать с Филиппом. Наконец он негромко проговорил:

– Передай дальше – мы подберемся поближе, не выходя из зарослей, и посмотрим, что там. Не стоит заранее предупреждать их о нашем приходе.

Филипп обернулся и передал слова Калеба по цепочке. Всего в отряде было двадцать пять человек. Тринадцать из них были с «Принца» и десять – с «Ворона». Благодаря тому что в прошлом Калеба и Филиппа связывало немало приключений, их подчиненным часто приходилось действовать заодно. Поэтому теперь никто не сомневался: что бы их ни ожидало, они будут работать слаженно, как одна команда.

В последний раз, внимательно оглядевшись по сторонам, Калеб шагнул на утоптанную тропу и медленно пошел по ней. Вскоре тропа поворачивала – Калеб подозревал, что после поворота тропа будет видна из лагеря. Поэтому он беззвучно шагнул вправо, под покров листвы. Продолжая двигаться медленно и осторожно, он огибал поляну с севера на запад. Наконец, добравшись до самой западной точки, он увидел впереди, у самой границы поляны, заросли широколистных пальм. Пригнувшись, он перебежал туда и заполз в естественное укрытие. Обернувшись, он убедился в том, что Филипп следует за ним. Их спутники остановились дальше. Они спрятались в зарослях, но не сводили глаз с лагеря.

Калеб снова переключил внимание на поляну и принялся разглядывать усадьбу Кейла, которую успел изучить в общих чертах по рисункам и заметкам Роберта. Усадьба была устроена в форме подковы; посередине стоял длинный барак; еще четыре строения поменьше, по две с каждой стороны, находились по краям подковы. Калеб и его люди вышли из джунглей практически напротив главного барака. Судя по карте Роберта, правее находилась тропа, которая вела во Фритаун; Калеб долго всматривался и наконец разглядел просвет между деревьями. Утоптанная тропа, по которой его отряд двигался какое-то время, выходила на поляну левее главного барака. Еще одна тропа – Роберт считал, что ею никто не пользуется, – вела в джунгли справа от строения.

Поняв, что карта и описания брата соответствуют действительности, Калеб сосредоточился на обитателях усадьбы. Одни выходили из бараков и хижин; другие сидели вокруг костра, разведенного посреди поляны. Филипп устроился рядом с ним. Оба внимательно вслушивались, стараясь разобрать слова.

Через какое-то время Филипп нагнулся к нему и прошептал:

– Вон тот здоровяк держится так, словно он тут главный, но, судя по описанию Роберта, он не может быть Кейлом.

Калеб внимательно рассмотрел работорговца, на которого указал Филипп.

– По-моему, – прошептал он в ответ, – тот тип представляет Кейла во Фритауне… – Подумав немного, он продолжал: – Любопытно, зачем он здесь.

– Очень кстати, что он здесь, – возразил Филипп. – Если мы устраним всех, те приспешники Кейла, что останутся в живых, побоятся возобновлять свою деятельность даже под руководством какого-нибудь другого главаря.

– Верно! – Калеб снова внимательно осмотрел поляну и строения. – Не похоже, чтобы сейчас здесь были пленники – хижины поменьше открыты нараспашку, очевидно, они пусты.

– Мне тоже так кажется.

Калеб поморщился:

– Не вижу самого Кейла. Если он и здесь, то внутри, а если так, сколько еще с ним народу?

Филипп выразительно, по-галльски, пожал плечами.

Неожиданно толстяк, который помешивал что-то в большом котле, кипевшем на огне, громко крикнул:

– Рагу готово!

Вскоре дверь барака распахнулась. Калеб не удержался от довольной улыбки: на крыльцо вышел работорговец среднего роста, жилистый, с уродливым шрамом через все лицо – судя по описанию Роберта, именно так выглядел Кейл. За ним шли еще трое.

– Очень вовремя, – прошептал Филипп.

С тропы, ведущей во Фритаун, показался еще один человек. Калеб ткнул Филиппа в бок и показал на новичка:

– Мы были правы; они выставили часового!

Филипп внимательно рассматривал часового, который поспешил присоединиться к остальным.

– Не похоже, чтобы они сильно тревожились из-за незваных гостей – по-моему, часовой у них только один.

– По-моему, тоже.

– Значит, всего их тринадцать.

Калеб, не сводивший взгляда с костра, кивнул в ответ. Филипп замолчал, и оба стали смотреть, как Кейл, которому один из его подручных передал жестяную миску, сел на бревно и начал есть. Остальные последовали его примеру; все расселись на бревнах, разложенных вокруг костра.

Только они приступили к еде, как на северной тропе послышался топот. Из джунглей, по той тропе, которая, по мнению Калеба, вела на прииск, вышли четыре человека. Судя по одежде и внешнему виду, они принадлежали к банде Кейла. Главаря пришедшие приветствовали почтительно, с остальными здоровались самым дружеским образом.

– Значит, разместили недавних гостей? – спросил человек со шрамом. Скрипучий голос также подтверждал, что перед ними именно Кейл.

Первый из вновь прибывших ухмыльнулся:

– Да, Дюбуа шлет свою благодарность. Но требует больше, больше людей. В особенности крепких мужчин. Говорит, что ему нужно еще пятнадцать, не меньше.

Кейл цветисто выругался.

– Я бы и рад привести ему еще людей, если бы зануды, которые заправляют в колонии, и дальше позволяли нам делать то, что у нас лучше всего получается! – Он нахмурился, затем покачал головой и снова принялся за еду. – К сожалению, музыку заказывают они, – продолжал он с набитым ртом. – Они же платят его светлости Дюбуа, так что пусть довольствуется тем, что мы ему поставляем! – Кейл жестом пригласил вновь пришедших к котлу: – Сядьте и поешьте. Вы это заслужили.

Четверка прибывших с радостью присоединилась к остальным.

– Значит, теперь их стало семнадцать, – прошептал Филипп. – Задача усложняется! – Несмотря на его слова, Калебу показалось, что его друг очень доволен.

Калеб тихо вздохнул. Он тоже пересчитал работорговцев и в очередной раз похвалил себя за то, что чутье подсказало ему пригласить Филиппа разделить с ним это приключение. Через день после того, как «Принц» вышел из Саутгемптона, в одном бочонке для воды обнаружилась течь. Решив руководствоваться принципом «не идти на ненужный риск», Калеб приказал сделать небольшой крюк. «Принц» зашел на Канарские острова. Едва они приблизились к Лас-Пальмасу, как он заметил невдалеке знакомый черный силуэт «Ворона». Пока бочонок чинили, заново наполняли водой, а его люди пополняли припасы, Калеб провел вечер со старым другом; они обменялись новостями. Узнав, что «Ворон» сейчас не выполняет никакого задания, Калеб пригласил Филиппа и всю его опытную команду пойти вместе с ним. И, хотя он пояснил, что оплаты или других преимуществ у них не будет, Филипп, как и Калеб, обожал приключения. Все что угодно – только не скука.

Филипп был капером, или корсаром, – частным лицом, которое с разрешения верховной власти воюющего государства использует вооруженное судно, которое также называлось капером, приватиром или корсаром, с целью захвата торговых кораблей неприятеля. Хотя изначально, во времена Бонапарта, он ходил под французским флагом, в последнее время он и сам толком не понимал, на чьей он стороне. Однако война с Францией была давно окончена, а на море верность какому-либо политическому режиму ценится куда меньше старинной дружбы, подкрепляемой общей склонностью к авантюрам.

По мнению Калеба, двадцать пять человек против семнадцати – именно такое соотношение сил, какое требовалось здесь и сейчас, чтобы устранить Кейла и не дать ему дальше делать свои черные дела. Работорговцы будут сражаться не на жизнь, а на смерть и сделают что угодно, лишь бы остаться в живых. Калеб не хотел терять никого из своих людей или из людей Филиппа. Двадцать пять против семнадцати… у них все должно получиться.

Когда «Принц» зашел в Лас-Пальмас, Калеб уже отказался от мысли оставить Кейла в покое, а вместо того пойти по тропе на север от его так называемой усадьбы и направиться прямиком к руднику. В конце концов, в том и заключалась его задача – обнаружить скрытый в джунглях рудник, узнать о нем все, что можно, и передать полученные сведения назад, в Лондон. Однако ему совершенно не нравилась перспектива идти на север к руднику, оставив у себя за спиной Кейла и его приспешников. Более того, если он вернется в Лондон, не устранив Кейла и его банду, он переложит эту задачу на плечи того, кто вернется в Африку, чтобы довершить его миссию. Ни один заслуживающий уважения командир не попытается напасть на рудник и захватить его, если Кейл по-прежнему будет сидеть в своем логове. Его шайка – потенциальный источник подкрепления для тех, кто хозяйничает в тайном поселке.

Но Кейла необходимо устранить так, чтобы не встревожить злодеев, которые за всем стоят, – тех «зануд», на которых ссылался Кейл, – а также Дюбуа и других наемников на руднике. Вот первое препятствие для Калеба; первая трудная задача у него на пути.

– Подоспей мы раньше, – прошептал Филипп, – пока они все сидели на одном месте и ели… было бы неплохое время для атаки.

Калеб пожал плечами. В прошлом он наверняка поспешил бы воспользоваться такой возможностью и ринулся вперед очертя голову, но на сегодня и в обозримом будущем он решил развивать в себе сдержанность и ответственность. Он почти слышал голоса трех своих старших братьев, которые строго выговаривали ему, требуя не спешить и все продумать, выяснить и закрепить все, какие только можно, преимущества для своих людей в грядущей схватке, которая наверняка обернется кровавой резней.

Он, Филипп и все остальные их спутники прекрасно понимали, что им придется убить всех обитателей усадьбы Кейла. С таким решением было гораздо легче смириться, поскольку они понимали, что Кейл и его приспешники заняты торговлей живыми людьми – мужчинами, женщинами, а также детьми.

Кейл зачерпнул ложкой остатки рагу, прожевал, проглотил и посмотрел на сидящего напротив здоровяка, которого первым заметил Филипп.

– Роджерс! Пусть твои люди пока отдохнут. К вечеру отправляйтесь назад, в колонию. Если от Малдуна по-прежнему не будет вестей, если он не укажет, кого еще можно сцапать, – действуйте на свое усмотрение. Постарайся заманить побольше матросов… Дюбуа нам за них «спасибо» скажет.

Роджерс ухмыльнулся и отдал честь:

– Посмотрим, что мы сумеем найти.

Филипп прошептал на ухо Калебу:

– Нужно напасть на них до того, как Роджерс уйдет.

Калеб осмотрел группу и ответил едва слышно:

– Они только что поели; тушеное мясо – пища тяжелая! – Он покосился на Филиппа. – На такой жаре через час все они будут полусонными.

Филипп прищурил свои синие глаза, оскалился по-волчьи и оглянулся на лагерь.

Через несколько минут, увидев, как Кейл еще с тремя людьми уходит в главный барак, а остальные работорговцы разделились на группы и принялись тихо переговариваться, Калеб похлопал Филиппа по плечу и осторожно пополз назад, туда, где ждали их спутники.

Филипп последовал за ним. По сигналу Калеба группа отодвинулась чуть дальше от лагеря, скрывшись в густых зарослях.

Им удалось наткнуться на достаточно большую поляну, на которой поместился весь отряд. Почти все тащили на плечах вьюки с палатками и припасами; Калеб подождал, пока они их расставят, затем, по его жесту, все уселись на корточки вокруг него. Он огляделся, отметив выжидательное выражение на лицах и уверенность в нем и его руководстве: всем уже не раз доводилось сражаться в его команде.

– Вот как мы к ним подойдем…

Не очертя голову, а ответственно – с должной заботой о безопасности его людей и надеждой на успех.

Он ясно и кратко изложил подробности своего плана – в сущности, основанного на принципе «разделяй и властвуй». Он предложил ворваться в лагерь со всех сторон. Филипп и еще несколько человек внесли ценные предложения, которыми Калеб с готовностью дополнил свой замысел. Менее чем через полчаса они согласовали план действий, который все с воодушевлением поддержали.

– Что ж, в таком случае… – Он оглядел собравшихся, посмотрел каждому в глаза и решительно кивнул; – Приступаем. Занимайте позиции и ждите моего сигнала.

Его спутники разделились по двое и по трое; одни пошли на запад, другие на восток, чтобы в конечном счете окружить лагерь.

Когда все остальные ушли, Филипп улыбнулся и кивнул;

– Молодец, хорошо придумал.

– Хочу, чтобы мы все уцелели. В ближнем бою пистолеты окажутся бесполезными – велика опасность подстрелить не только врага, но и друга. Придется драться клинками.

Калеб и Филипп проверили, хорошо ли мечи выходят из ножен, надежно ли закреплены кинжалы и ножи, и заняли самую опасную позицию, намереваясь первыми ворваться в лагерь. Еще двое заняли места слева и справа от них. Остальные выбегут на поляну из-за главного барака и хижин поменьше.

Особую задачу поручили боцманам – Картеру с корабля Калеба и Рейно с корабля Филиппа. Оба они были крепышами, но не слишком хорошо бегали, поэтому в открытом бою от них мало толку. Однако благодаря своей силе – оба могли бы выступать на ринге – они не дадут Кейлу и трем его спутникам, ушедшим в барак, сразу вступить в бой.

– Как кстати Кейл захватил с собой еще троих, – вполголоса заметил Филипп, когда они устроились за широколистными пальмами.

– Лучше бы он пробыл там еще несколько минут… – Калеб окинул взглядом лагерь и ухмыльнулся: – Картер уже на месте.

– И Рейно тоже. – Филипп посмотрел Калебу в глаза: – Когда будешь готов, подай знак.

Калеб почувствовал, как расплывается в залихватской улыбке:

– Вперед!

Они вскочили на ноги и ворвались на поляну. Первых двух бандитов, сидевших на бревнах, они прикончили прежде, чем те успели вскочить на ноги. Никакой пощады, никакой честной борьбы – перерезали горло, и все.

Но другие работорговцы успели подняться с мест; правда, прежде чем они набросились на Калеба и Филиппа, их окружили. Вскоре они вынуждены были защищаться против оставшихся спутников Калеба и Филиппа.

Выпрямившись, Калеб окинул сцену взглядом и убедился, что все идет как задумано.

Задолго до того, как прогремел первый выстрел – задолго до того, как Кейл понял, что дело плохо, – Картер и Рейно вывалили на крыльцо перед дверью толстые поленья. Затем они поспешно подперли дверь спинами. К ним подбежали еще два матроса; они ждали, когда можно будет вступить в бой, стоит лишь Кейлу и его приспешникам выскочить – и поскользнуться на катящихся поленьях.

Калеб выругался, увидев, что на него несется бандит, размахивая кривым клинком; ему пришлось оглянуться, и он не заметил, что происходит на крыльце.

Дзынь!

Калеб без труда отразил удар своим мечом и перешел в наступление. Меч свистел в воздухе. Работорговец был гораздо ниже Калеба и не таким мускулистым, как он. Очень скоро бандит начал сдавать. Замах – и вот он уже лежит на земле, вытаращив глаза.

Калеб выдернул меч из груди врага и обернулся.

Лагерь охватил хаос. Как он и предвидел, бой получился ожесточенным и коротким. Он заметил много трупов – насколько он видел, в его рядах потерь не было. Самая яростная драка разгорелась у входа в барак. Теперь их с Филиппом люди ворвались на крыльцо – они получили преимущество. Но Кейла он нигде не видел.

На него бросился еще один бандит; Калебу стоило некоторого труда разделаться с ним. Бой занял больше времени, чем ему хотелось бы, – судя по всему, его противник получил кое-какую подготовку и был выше и сильнее большинства своих спутников. Бандиту даже удалось полоснуть Калеба по предплечью. Калеб вовремя вспомнил, что сражается не с джентльменом; он с силой врезал работорговцу в пах ногой. Тот согнулся пополам; решающий удар – и вот он уже мертв.

Чутье заставило Калеба круто развернуться. Он пересчитывал своих людей по головам и внимательно смотрел, как у всех идут дела. Его взгляд упал на Филиппа, который был поглощен ожесточенной схваткой с Роджерсом.

Несмотря на высокий рост, Филипп обладал телосложением фехтовальщика; он отличался особенной гибкостью и выносливостью и превосходно управлялся с любым холодным оружием. Передвигался он молниеносно и представлял смертельную угрозу. Сейчас он сражался обычным абордажным мечом, какие предпочитают большинство капитанов; лезвие сверкало на солнце, когда он отражал очередной удар Роджерса.

Но Роджерс был сильнее, тяжелее, и плечи у него были шире; кроме того, он дрался гораздо более тяжелым, чем у Филиппа, коварно изогнутым клинком. Судя по лихорадочному возбуждению на лице Роджерса, он считал, что уже победил. Филипп, конечно, находился в трудном положении, но по-прежнему быстро парировал удары, скалясь по-волчьи.

Калеб понял, что сейчас другу лучше не мешать – он справится сам.

Вот Филипп раскрылся, и Роджерс бросился в атаку. С торжествующим ревом он замахнулся и нанес удар… но его клинок рубанул воздух. Филиппа давно не было в том месте, где Роджерс его ожидал.

Филипп отскочил вбок и очутился за спиной у Роджерса. Он ударил Роджерса рукояткой меча по затылку, а затем вонзил ему в спину нож, который появился словно ниоткуда. Роджерс взревел и рухнул на землю. Филипп развернулся, увидел, что Калеб на него смотрит, и с мрачным видом отсалютовал ему.

Они вместе подбежали к бараку и снова ринулись в бой, помогая своим удерживать крыльцо. Их путь был усеян трупами работорговцев. Похлопав по плечам двух своих людей, Калеб жестом велел им осмотреть всю поляну, чтобы убедиться, что ни один работорговец, чувствуя приближение последнего часа, не попытался ускользнуть. Очень важно, чтобы до Фритауна не дошло ни слова о том, что случилось с Кейлом и его людьми.

Гибель Роджерса предрешила исход схватки, но Калеб и его спутники были слишком опытными, чтобы ослабить бдительность. Когда Калеб и Филипп ринулись вперед, их подчиненные последовали за ними; они образовали несокрушимую волну. Вместе они добили последних работорговцев. Всех, кроме Кейла.

Прислонившись спиной к высокому основанию крыльца, он вертелся на месте, как дервиш; размахивая двумя сверкающими на солнце клинками, он не подпускал к себе людей Калеба и Филиппа. Помня слова Роберта о том, насколько опасен главарь работорговцев, Калеб предупредил своих заранее: его следует окружить, но ни в коем случае не вступать с ним в бой, если только не представится случай нанести ему быстрый смертоносный удар.

После того как Калеб и Филипп вышли вперед, остальные посторонились, и они плечом к плечу пошли на Кейла. Однако вначале остановились на довольно почтительном от него расстоянии. Кейл смерил новых противников оценивающим взглядом; они пока не пускали в ход мечи.

Главарь работорговцев был довольно приземистым, однако он был очень жилистым, а, судя по тому, как он непринужденно двигался, мгновенно реагируя на любой жест противников, его быстрота была поистине смертоносной. Он готов был в любой миг перейти в наступление; его причудливо изогнутые мечи, напоминавшие турецкие ятаганы, казались продолжениями его рук.

Опасный противник!

Краем глаза Калеб заметил, как сжал челюсти Филипп, затем Филипп полуобернулся к Рейно; в ответ на безмолвный приказ тот вложил в руку Филиппа заряженный пистолет.

От Кейла это не укрылось.

– Что? – ухмыльнулся он. – Правосудие без чести? А как же справедливость? – Последнее слово он произнес презрительно, но обращался не к Филиппу. Он не сводил взгляда с Калеба, и его вызов явно был направлен ему.

Калеб прекрасно знал, что в искусстве манипуляции ему нет равных, но вести переговоры с Кейлом он не собирался. Он понимал, что его провоцируют. Кейл подбивал его сразиться, не сомневаясь в своей победе, надеясь после боя каким-то образом купить себе свободу или, по крайней мере, спасение от неминуемой гибели. Для таких, как Кейл, возможность продлить себе жизнь хотя бы на час означала шанс бежать. Или забрать с собой других в путешествие в потусторонний мир. Он до последней секунды будет мстить.

Будь Калеб прежним, он немедленно откликнулся бы на вызов и вступил в драку с Кейлом; он еще никогда в жизни не отказывался от вызова – или от драки. Однако на сей раз… как же поступить?

Филипп покосился на друга.

– Калеб… мы сейчас и судьи, и присяжные. Такие шавки, как он, не заслуживают честного боя. Приговор ему уже вынесен.

«Кто сказал, что я собираюсь биться честно? Этот мерзавец точно честно драться не будет».

Кейл скривил губы в презрительной ухмылке:

– Ну что, сынок? Или язык проглотил?

Калеб улыбнулся:

– Нет, просто думаю о том, как странно говорить с червем вроде тебя о правосудии и справедливости.

Кейл стиснул зубы – и ринулся в бой. Вращая мечами, он бросился на Калеба.

Выругавшись, Филипп отступил, не выпуская из рук пистолета. Остальные чуть разошлись, образовав круг.

Калеб заметил, как напряглись мышцы Кейла. Одним движением руки он отбил оба удара. Закипел бой. Калеб не мог – не смел – отвести взгляда от лица Кейла ни на секунду. Он следил за его крутящимися мечами, замечая едва заметные перемены в лице врага; вопреки расчетам работорговца, Калеб не старался удержать оба ятагана в поле зрения.

Меньше чем через минуту Калеб пожалел, что не позволил Филиппу застрелить подонка; Кейл был по-настоящему опасен; к тому же с мечами он управлялся лучше Калеба. К сожалению, время для правосудия с помощью пистолета уже прошло. Они с Кейлом перемещались так быстро, что даже такой меткий стрелок, как Филипп, не рисковал взвести курок.

Хотя Кейл это понимал, он понимал и другое: пока Филипп находится вне пределов досягаемости с пистолетом в руке, он, Кейл, не выйдет из круга живым. Прикинув расстановку сил, работорговец бросился в бой со звериной яростью. Терять ему было нечего; он дрался изо всех сил. При его быстроте и увертливости невозможно было предсказать, куда он нанесет очередной удар; еще труднее оказалось парировать его выпады. Но Калеб был выше, сильнее, у него были шире плечи – и, что самое главное, он был моложе Кейла. Если противник не сумеет прорвать его оборону… рано или поздно правосудие одержит верх.