Маска одержимости

R. L. Stine

The Haunted Mask

Copyright © 1993 by Scholastic Inc. All rights reserved

© Ульяна Сапцина, перевод, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2020

1

– Кем нарядишься на Хеллоуин? – спросила Сабрина Мейсон. Она возила ядовито-желтые рожки вилкой по тарелке на своем подносе с обедом, но до сих пор не съела ни крошки.

Карли-Бет Колдуэлл вздохнула и покачала головой. Блик света от ламп на потолке школьной столовой скользнул по ее прямым темно-русым волосам.

– Не знаю. Ведьмой, наверное.

Сабрина удивленно разинула рот.

– Ты? Ведьмой?

– А что такого? – огрызнулась Карли-Бет, уставившись на подругу, которая сидела напротив нее за длинным столом.

– Я думала, ты боишься ведьм, – ответила Сабрина. Она сунула в рот полную вилку рожков и заработала челюстями. – Эти рожки прямо как резиновые, – пожаловалась она, с трудом прожевывая их. – Напомни, чтобы я носила обед из дома.

– Да не боюсь я ведьм! – возмутилась Карли-Бет, и ее темные глаза сердито блеснули. – Я что, по-твоему, жалкая трусиха?

Сабрина хихикнула.

– Ага, – она мотнула головой, откидывая за спину черные волосы, собранные в конский хвост. – Слушай, не ешь ты эти рожки. Ну правда, Карли-Бет. Это же гадость, – и она потянулась через стол, чтобы не дать подруге донести вилку до рта.

– Есть-то хочется! – жалобно возразила Карли-Бет.

В столовой прибавлялось народу, шум нарастал. За соседним столом компания мальчишек из пятого класса швыряла друг другу неполный пакет молока. Карли-Бет увидела, как Чак Грин скатал в рулетик ярко-красную пластинку жевательного мармелада и запихал липкую сладость в рот целиком.

– Фу! – Она скорчила ему гримаску отвращения и повернулась к Сабрине: – Никакая я не трусиха, Сабрина. И если меня вечно дразнят, это еще не…

– А на прошлой неделе, Карли-Бет, помнишь? У меня дома? – Сабрина с треском вскрыла пакет кукурузных чипсов и отсыпала немного подруге.

– Ты про ту историю с привидением? – Карли-Бет нахмурилась. – Вот уж была глупость так глупость.

– А ты купилась, – с полным ртом чипсов отозвалась Сабрина. – Взяла и поверила, что у нас в доме чердак с привидением. Видела бы ты себя, когда потолок заскрипел и наверху послышались шаги!

– Так нечестно, – обиделась Карли-Бет, закатывая глаза.

– Потом ты услышала, как кто-то спускается по лестнице, вся побелела и как завизжишь! – вспоминала Сабрина. – А это были просто Чак и Стив.

– Знаешь ведь – привидений я боюсь, – покраснела Карли-Бет.

– И змей, и насекомых, и громкого шума, и темных комнат, и… и ведьм! – перечислила Сабрина.

– Не понимаю, зачем ты надо мной насмехаешься, – Карли-Бет надулась и оттолкнула свой поднос. – И почему всем и всегда так весело пугать меня? Даже тебе, моей лучшей подруге.

– Извини, – искренне попросила Сабрина, протянула руку через стол и ободряюще пожала запястье Карли-Бет. – Просто напугать тебя так легко. Не удержишься. Вот и все. Хочешь еще чипсов? – Она придвинула пакет к Карли-Бет.

– Дождешься, когда-нибудь и я напугаю тебя, – пригрозила Карли-Бет.

Ее подруга рассмеялась.

– Еще чего!

Карли-Бет по-прежнему дулась. Для своих одиннадцати лет она была низенькой и миниатюрной. А из-за круглого лица и курносого носа (который она терпеть не могла и все ждала, когда он подрастет) она казалась намного младше.

В отличие от нее, рослая и смуглая Сабрина выглядела совсем как взрослая. Прямые черные волосы она собирала в конский хвост на затылке, ее темные глаза были огромными. Все, кто видел подруг вместе, считали, что Сабрине уже лет двенадцать или тринадцать. Но на самом деле Карли-Бет была на месяц старше.

– А может, и не ведьмой, – размышляла вслух Карли-Бет, подперев подбородок ладонями. – Может, я буду противным чудищем, у которого глаза свисают на ниточках, зеленая слизь стекает по щекам, и…

Раздался грохот, Карли-Бет вскрикнула.

И лишь через несколько секунд поняла, что это просто поднос упал на пол. А когда обернулась, то увидела, как густо покрасневший Гейб Мозер стоит на коленях, собирая с пола свой обед. Столовую огласили вопли и аплодисменты.

Карли-Бет съежилась на своем месте, стыдясь, что испугалась.

Но едва ее сбивчивое дыхание вновь стало ровным, чья-то сильная рука схватила ее сзади за плечо.

Визг Карли-Бет разнесся по всей столовой.

2

Вокруг засмеялись. Кто-то крикнул из-за соседнего стола:

– Ну, ты даешь, Стив!

Рывком обернувшись, Карли-Бет увидела, что за ней с проказливой ухмылкой на лице стоит ее друг Стив Босуэлл.

– Попалась, – объявил он, отпуская ее плечо.

Стив отодвинул соседний с Карли-Бет стул, перемахнул через спинку и уселся. Его лучший друг Чак Грин шмякнул сумку с книгами на стол и занял место рядом с Сабриной.

Стив и Чак внешне походили друг на друга, как родные братья: длинные, тощие, с прямыми каштановыми волосами, которые они обычно прикрывали бейсболками. Глаза у обоих были темно-карими, ухмылки – дурацкими. Оба носили потертые голубые джинсы и темные футболки с длинным рукавом.

И обожали пугать Карли-Бет. Любили подловить ее внезапно, чтобы она вздрогнула и завизжала.

Они часами изобретали новые способы напугать ее.

Каждый раз она клялась, что больше никогда – ни в коем случае! – не попадется на их глупые уловки.

Но до сих пор победа всегда оставалась за мальчишками.

Карли-Бет вечно грозилась отомстить им. Но за все время их дружбы так и не сумела придумать, как это сделать.

Чак полез было в пакет Сабрины за остатками чипсов. Сабрина беззлобно оттолкнула его руку.

– Свои цапай!

Стив сунул под нос Карли-Бет сверток в мятой фольге.

– Сандвич хочешь? Я не буду.

Карли-Бет недоверчиво принюхалась.

– С чем это он? Я голодная как волк!

– С индейкой. Держи, – сказал Стив, отдавая сандвич Карли-Бет. – Сухой слишком, мама майонез забыла. Будешь?

– А как же. Спасибо! – воскликнула Карли-Бет, взяла сандвич и развернула фольгу. И откусила большой кусок.

Только принявшись жевать, она вдруг заметила, что Стив и Чак глазеют на нее с застывшими на лицах широкими ухмылками.

Странный какой-то вкус. Что-то вязкое и кислое.

Карли-Бет замерла.

Чак и Стив уже смеялись. Сабрина выглядела озадаченной.

С отвращением застонав, Карли-Бет выплюнула недожеванный кусок сандвича на салфетку. Сняла с него хлеб – и увидела поверх индейки большого бурого червяка.

– Фу-у-у! – Она со стоном закрыла лицо обеими ладонями.

Все вокруг взорвались хохотом. Безжалостным хохотом.

– Я съела червяка, теперь меня вырвет! – простонала Карли-Бет, вскочила на ноги и возмущенно уставилась на Стива. – Как ты мог? – потребовала ответа она. – И нисколько не смешно. Это… это…

– Это ненастоящий червяк, – вмешался Чак, потому что Стив покатывался со смеху и не мог выговорить ни слова.

– Что?.. – Карли-Бет уставилась на червяка, чувствуя, как из глубины желудка накатывает тошнота.

– Он ненастоящий. Резиновый. Сама пощупай, – убеждал Чак.

Карли-Бет медлила.

Со всех сторон в огромной столовой на нее глазели ребята – шушукались, показывали пальцами. И смеялись.

– Да ты потрогай. Он ненастоящий. Возьми его, – ухмыляясь, уговаривал Чак.

Протянув руку, Карли-Бет двумя пальцами боязливо взяла с сандвича бурого червяка. На ощупь он был теплый и липкий.

– Опять попалась! – заржал Чак.

Настоящий! Самый настоящий червяк!

С воплем ужаса Карли-Бет отшвырнула червяка в сторону дико хохочущего Чака. И отскочила от стола, опрокинув стул. Тот грохнулся об пол, а Карли-Бет, зажимая рот ладонью, чтобы не вырвало, бросилась вон из столовой.

«До сих пор вкус чувствую! – вертелось у нее в голове. – До сих пор у меня во рту вкус червяка!»

«Они заплатят мне за это», – ожесточенно думала она на бегу.

«Я заставлю их поплатиться. Обязательно».

Толкнув двустворчатые двери и устремляясь к туалету для девочек, она слышала, как вслед ей несутся взрывы жестокого хохота.

3

Уроки кончились, Карли-Бет поспешно шагала по коридору, ни с кем не заговаривая. Повсюду вокруг шептались и посмеивались. И она знала, что смеются над ней.

По всей школе уже разнеслось известие, что Карли-Бет Колдуэлл пообедала червяком.

Трусишка Карли-Бет. Та самая, которая боится собственной тени. Карли-Бет, провести которую проще простого.

Чак и Стив подложили в сандвич самого настоящего толстого бурого червяка. А Карли-Бет слопала здоровенный кусок.

Гадство!

Весь путь домой, все три длинных квартала, Карли-Бет одолела бегом. И не переставала злиться.

«Как они могли так поступить со мной! А я-то считала их друзьями!»

«С чего они взяли, что пугать меня – это жуть как весело?»

В дом она влетела, с трудом переводя дыхание.

– Есть кто-нибудь дома? – крикнула она, останавливаясь в прихожей и прислонившись к перилам лестницы, чтобы отдышаться.

Ее мама поспешила навстречу из кухни.

– Карли-Бет, привет! Что случилось?

– Бежала всю дорогу, – объяснила Карли-Бет, стаскивая синюю ветровку.

– Что так? – спросила миссис Колдуэлл.

– Захотелось, – обиженным тоном ответила Карли-Бет.

Мама сама повесила в шкаф ветровку Карли-Бет и ласково провела ладонью по ее мягким темно-русым волосам.

– И в кого у тебя только прямые волосы? – пробормотала она, как делала постоянно.

«Мы нисколько не похожи на маму и дочку», – подумала Карли-Бет. Ее мать была рослой и фигуристой, с густыми рыжими кудрями и живыми серовато-зелеными глазами. Чрезвычайно деятельная, она ни минуты не могла постоять на месте, и речь ее была такой же быстрой, как движения.

Сегодня мама оделась в запачканную краской серую толстовку поверх черных леггинсов из лайкры.

– Ты что надулась? – спросила миссис Колдуэлл. – Может, хочешь мне что-нибудь рассказать?

Карли-Бет помотала головой.

– Вообще-то нет.

В том, что она стала посмешищем всей средней школы на Уолнат-авеню, признаваться матери ей не хотелось.

– Пойдем, хочу кое-что показать тебе, – сказала миссис Колдуэлл, увлекая Карли-Бет в гостиную.

– Я… не в настроении, мама, – упираясь, уверяла Карли-Бет. – Просто я…

– Да пойдем же! – настаивая, мама тащила ее по коридору. Карли-Бет никогда не удавалось переспорить ее. Мама, как ураган, сметала все на своем пути.

– Смотри! – объявила миссис Колдуэлл, усмехнулась и указала на каминную полку.

Карли-Бет посмотрела в ту же сторону, куда и мама, и удивленно воскликнула:

– Это же… голова!

– И не просто голова, – сияя, подхватила миссис Колдуэлл. – Подойди поближе и присмотрись.

Под пристальным взглядом головы Карли-Бет сделала несколько шагов к камину. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы узнать прямые темно-русые волосы, карие глаза, курносый нос и круглые щеки.

– Это я! – подойдя вплотную, ахнула она.

– Да, в натуральную величину! – подтвердила миссис Колдуэлл. – Я только что с художественных курсов при музее. Сегодня закончила работу. Как тебе?

Карли-Бет сняла голову с полки и пригляделась.

– Мам, она точь-в-точь как я. Честно. Из чего она сделана?

– Из алебастра, – ответила мама, забрала голову и поднесла к Карли-Бет так, что теперь она стояла нос к носу с самой собой и смотрела себе в глаза. – Только осторожно: она хрупкая. Пустая внутри, понимаешь?

Карли-Бет не отрывалась от головы, вглядываясь в собственные глаза.

– Даже не по себе, – пробормотала она.

– Хочешь сказать, я так хорошо поработала? – уточнила ее мама.

– Просто не по себе, вот и все, – ответила Карли-Бет. Она с трудом отвела взгляд от своей копии и увидела, как с маминого лица исчезает улыбка.

Миссис Колдуэлл явно обиделась.

– Тебе разве не понравилось?

– Ага. То есть понравилось, конечно. Правда, здорово, мама, – заторопилась ответить Карли-Бет. – Вопрос в другом: с какой стати ты ее сделала?

– Потому что люблю тебя, – коротко ответила миссис Колдуэлл. – А как же иначе? Честно говоря, Карли-Бет, странно ты как-то восприняла ее. А я трудилась над этой скульптурой не покладая рук. И думала…

– Извини, мама. Она мне нравится. Правда, нравится, – заверила Карли-Бет. – Это я от неожиданности. А так все здорово. Совсем как я. У меня… был неудачный день, вот и все.

Карли-Бет еще раз вгляделась в скульптуру. Ее карие глаза – собственные глаза Карли-Бет – ответили ей взглядом. На темно-русых волосах играл блик от солнца, заглядывающего в окно.

«Она мне улыбнулась! – чуть не выпалила вслух Карли-Бет, у которой от неожиданности открылся рот. – Я видела! Видела ее улыбку!»

«Нет, это просто обман зрения».

«Она же алебастровая», – напомнила она себе.

«Хватит уже трусить по поводу и без, Карли-Бет. Мало тебе было сегодня выставить себя на посмешище?»

– Спасибо, что показала ее мне, мама, – неловко выговорила она, отводя глаза. И заставила себя улыбнуться. – Две головы лучше, чем одна, верно?

– Верно, – жизнерадостно согласилась миссис Колдуэлл. – Кстати, твой костюм утенка уже готов. Я положила его на твою кровать.

– Какого утенка?

– Ты же видела такой в торговом центре, помнишь? – Миссис Колдуэлл бережно поставила вылепленную голову на каминную полку. – Весь в пуху и перышках. Ты еще сказала, что забавно было бы нарядиться утенком на следующий Хеллоуин. Вот я и сшила тебе такой костюм.

– А, да, – отозвалась Карли-Бет, у которой голова шла кругом. «Я что, правда хотела прийти на Хеллоуин в дурацком костюме утенка?» – мысленно удивилась она. – Сейчас схожу наверх и посмотрю, мама. Спасибо.

Про костюм утенка она забыла напрочь. «Не хочу я, чтобы на этот Хеллоуин мне умилялись, – думала она, поднимаясь по лестнице к себе в комнату. – Хочу, чтобы меня боялись».

В витрине магазина, который недавно открылся в паре кварталов от школы, она видела несколько по-настоящему страшных масок. И решила, что одна из них будет ей в самый раз.

А теперь придется разгуливать в перьях, и все вокруг будут крякать вдогонку и смеяться над ней.

Так нечестно. Зачем мама вечно ловит ее на слове?

Если она восхищалась костюмом утенка в магазине, это еще не значит, что ей самой хочется явиться в таком дурацком наряде на Хеллоуин!

Перед своей комнатой Карли-Бет помедлила. Почему-то дверь была плотно прикрыта. А сама она дверь никогда не закрывала.

Она старательно прислушалась и как будто различила, что за дверью кто-то дышит. Кто-то или что-то.

Дыхание становилось громче.

Карли-Бет прижалась ухом к двери.

Что творится в ее комнате?

Узнать можно только одним способом.

Карли-Бет распахнула дверь – и вскрикнула от испуга.