Принц Модильяни

Ох, начну с того, что я обожаю фильм «Модильяни» Дэвиса. Но в фильме для меня главный персонаж все-таки Жанна. А хотелось бы побольше узнать непосредственно о Моди.Принц из Ливорно… Не знаю, почему-то я не увидела в нем именно принца, но это не означает, что я не попала под его обаяние. Безусловно, он сложный человек. Упрямый, своевольный, отчаянный и ранимый. Очень многие его поступки – это безрассудство, рожденное страхом. И маниакальное желание быть не таким, как все. Жажда жизни, в том числе и в худших ее проявлениях, произрастающая из боязни смерти.Его мама, без сомнений, героическая женщина. Мудрая и чувствующая. Жаль, что ее сил не хватило на всех ее детей. Только на Амедео.Книга прекрасно передает дух времени. Париж с его богемой, отрицанием условностей и нищетой. Как говорится, художник должен быть голодным.Как и в фильме, мне были интересны взаимоотношения Модильяни и Пикассо. Мне очень нравится, что между ними было взаимное уважение, несмотря на то, что они совершенно разные.Абсолютно покорил меня Поль Александр. Человек с большой буквы, тонкий и великодушный.И, конечно же, большая часть произведения посвящена отношениям Амедео с женщинами. Нина, Кики, Ахматова, Беатрис, Жанна… Какие разные это были чувства! Детская влюбленность в Нину, свободные и при этом глубокие отношения с Кики, болезненные с Анной, взрывные с Беатрис… А с Жанной – до гроба, но я не могу дать им название. Женщина, которая бросила ради него отеческий дом, родила ему ребенка, была рядом до самого конца и последовала за ним на тот свет… Кем она была для него? И почему она так поступила? Фильм дает однозначную трактовку – Жан его любила сильнее всего – родных, себя, детей. Безумная настоящая всепоглощающая и всепрощающая любовь. Многие ее осудят – в обществе принято считать, что материнская любовь превыше любви к мужчине. Но мне она была понятна и близка. Книга же подает эту историю сложнее. И, размышляя о самоубийстве Жанны, я не могу сказать, что она просто хотела уйти вслед за любимым, потому что без него жизнь теряла смысл. Не только. Теперь я вижу перед собой, в первую очередь, маленькую девочку, которой не хватило сил выдержать все испытания – предательство родителей, смерть Модильяни, маленькая дочь, беременность вторым ребенком, жизнь в чужом доме за чужой счет… Есть, о чем подумать.Книга хороша. Я ее читала практически запоем. Очень атмосферная, увлекательная, расширяющая кругозор. Здесь можно встретить огромное количество исторических персонажей. Пожалуй, лучшее произведение, прочитанное мной в этом году. Смело могу рекомендовать.

Как уже водится, разбавлю поток обожательных отзывов) И как всегда – призываю ко мне не прислушиваться. Это все – эмоционально, индивидуально и дело вкуса.Интересно мне было почитать про Модильяни – да, в основном в связи с близостью его имени с Анной Ахматовой. А потом (как всегда) – я испугалась, что словлю вторую Ирвинг Стоун – Жажда жизни . Которую я неведомым образом умудрилась возненавидеть изо всех сил.Хотя бы один недостаток «Жажды жизни» автор исправил – повествование здесь идет от первого лица и больше приближает к личности героя. В остальном…Вот есть арт-хаусное кино. А мне очень хочется это произведение назвать арт-хаусной книгой. Что отличает Модильяни, созданного Лонгони, от Ван Гога, созданного Стоуном – что первый свой путь не искал и не колебался. Хотел заниматься живописью – и занимался. И – скульптурой, хоть и была она для него смертельно опасна.Голос получил не только герой – есть вставки в виде писем или излияния души от лица: его матери, Пикассо, Анны Ахматовой. А в основном – богемные посиделки художников по кабакам. Тусовка в Париже на Монмартре, известная мне не только по «Жажде жизни», но и по Сомерсет Моэм – Бремя страстей человеческих . Да-да – он был талантливым и красивым мужиком, жил на грани, и возможно, его «главный секрет» и придавал ему шарма. … Ну не люблю я читать про эту богемную жизнь – посиделки в кабаках, вечеринки, а для разнообразия – можно и поработать…Главная моя проблема с книгой – порнуха. Как же много здесь потрахушек!!! С проститутками, временные, постоянные, под гашишем, под чем только не… Кроме «упоенно» – я другой эпитет не подберу. Вот книга из разряда, как я говорю: «Подергать обывателя за усы. А если их нет – наклеить и подергать». Честно – это уже не экзальтирует, не шокирует – просто утомляет. Ну и кого вы своими гениталиями хотите удивить? Ладно еще Кики – королева (проституток) Монмартра – эдакая Милдред 2.0 – только попробивнее и поумнее. Но – Ахматова… Уж очень смело автор ее нарисовал прямолинейной женщиной, не стесняющейся своих желаний – только почему-то они все сконцентрированы ниже пояса… Как-то… не очень приятно. Но топчик просто – это отношения с Беатрис. Я бы больше про Жанну прочитала – какая-то жертвенная тень получилась. Или про отношения с семьей. Но не как он упоенно сношал эту горе-феминистку-мазохистку, аки бешеный бык. «Она ж такая вся острая и презрительная – а я ее покорил! Я ее покрыл, как жеребец. Иго-го»… Прости, Господи…Никаких эмоций от книги у меня не осталось. То, что было хорошего – потрахушки искупили с лихвой. Вот цитата, которую я выписала из книги – полностью ее и описывает. Всю эту богемную мишуру и показушность я не очень понимаю и принимаю. Очень эта книга напомнила – фильмы типа «Нимфоманки» фон Триера или «Любви» Гаспара Ноэ (ну, еще местами чуть-чуть «Мечтателей» Бертолуччи). То ли это настолько возвышенно и смело, что серым массам просто не дано понять. То ли просто – эстетствующее порно.

(Автопортрет, 1919)Начинала читать книгу в ожидании собственного неприятия. В рецензии моего доброго друга по ЛЛ Маргариты bumer2389 , чьё мнение всегда меня интересует и вызывает доверие, было так: «Очень эта книга напомнила – фильмы типа „Нимфоманки“ фон Триера или „Любви“ Гаспара Ноэ (ну, еще местами чуть-чуть „Мечтателей“ Бертолуччи). То ли это настолько возвышенно и смело, что серым массам просто не дано понять. То ли просто – эстетствующее порно.» А я как раз не фанат великого (для кого-то) Ларса…Но тут выяснилось, что постельные сцены, которых действительно много, каким-то таинственным образом вызвали у меня совершенно другую ассоциацию: стилистика их похожа на обожаемого мной Барикко, скажем, в Алессандро Барикко – Шелк . И пусть они занимают довольно много страниц – сюжету не помешали, а передаче атмосферы богемного Парижа конца XIX-начала XX-ого века только поспособствовали.В Париже может случиться все. Здесь даже безумец чувствует себя нормальным – потому что все безумны.Совершенно юный, зелёный, возвышенный Амедео Модильяни, к чьим ногам брошена жизнь матери, деньги дяди и чувство собственной неполноценности и обиженности братьев и сестры, приезжает в Париж. Он уверен, что желает стать скульптором. И это у него даже неплохо получается, но – чахотка, субтильное телосложение: какой из него ваятель, когда мраморная пыль убьёт его ещё быстрее, а руки красивы и слабы? Собственно, красивый и слабый – два главных слова, которыми его можно охарактеризовать. А ещё лучше – одно простое, просторечное: балованый. Мать лично «изваяла» из его художественной натуры то, что получилось: а как же, дитя болное…Я же люблю их всех, но одного из них – особенно, потому что он уникальный и уязвимый.Привычку к безоговорочной любви и заботе Амедео привёз с собой в качестве главного достояния. У него ещё нет работ, достойных восторга, но Париж уже говорит о нём, он вращается среди полубезумных художников и гениев, среди поэтов, философов, критиков и торговцев картинами, получая возможность и творить, и вытворять.Есть некая магия в убогости человека, в его пороках и слабости. Я думаю о том, что человек стремится взойти наверх большую часть жизни, а потом стремится также и упасть всеми известными ему способами. В обоих сюжетах есть таинство, которое меня привлекает.Я бы сказала, что у Лонгони довольно неплохо получилось сбалансировать тематику богемной жизни, включающей пьянство, гашиш, женщин без разбору, и рассказ о творческом пути, размеченный вехами – созданием определённых картин. Тут есть и история создания моей любимой у Модильяни «Виолончелист», когда впервые художник разрешил «натуре» не просто сидеть, а играть…Не обошлось (опять же, думаю, для антуража) без многочисленных разговоров об искусстве и околобогемных историй, в том числе и знаменитой мистификации с «художником» по имени Иоахим-Рафаэль Боронали, который на поверку оказался … ослом в прямом смысле слова.Ну и возвращаясь к «любовной лирике». Три женщины – знаковые в жизни Модильяни: Кики, королева Монмартра – проститутка, натурщица, циничная и бесконечно искренняя; поэтесса Анна Ахматова ( не смейте называть её поэтесса, только поэт!); Беатрис – журналистка, критик, бисексуальная потаскуха с пунктиком на доминировании. А вот монолог самого художника:Мы, мужчины, проигрываем женщинам в силе и смелости. Мы хотим, чтобы мама нам помогала и утешала нас, чтобы дочери и сестры нас понимали, невесты и жены любили и обожали, а любовницы возбуждали и удовлетворяли. У нас много коробочек, в каждой из которых спрятана частичка женского мира. Каждой коробочке должна соответствовать женщина, подходящая для текущего момента.Цинично и честно. И над всем этим – Жанна Эбютерн, с пятнадцати лет влюблённая в Модильяни какой-то болезненной, всепрощающей и всепоглощающей любовью, готовая принести в жертву всё: отношения с родителями, собственное творчество, даже детей…Мне не приходит на ум ни один художник, у которого была бы спокойная жизнь.