Прогони мою печаль

Only the Brave Try Ballet

© 2014 Stefanie Little

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Глава 1

Что общего у балерины и футболиста? Об этом думала Жасмин Белл, глядя, как мужчина перед ней пытается сделать плие. Пожалуй, кроме необходимости иметь хорошо развитые мышцы внутренней поверхности бедра – ничего. Совершенно ничего на первый взгляд. Но это ошибка.

Жасмин стояла посреди студии в обычных для занятий плотных лосинах, черном купальнике и пуантах. Такое облачение для балерины словно вторая кожа, но сегодня она испытывала непривычный дискомфорт, будто появилась в классе абсолютно голой. Она обхватила себя за плечи и прижала руки к телу.

– Давайте сначала. Расслабьте плечи. – Она встала в первую позицию, чуть согнула вытянутые вдоль тела руки. – Приготовились. Левая рука на станке. И – плие. Раз, два, три!

Мужчина оглядел ее с ног до головы, лениво и несколько развязно попытался исполнить задание.

Как же ей надоел этот Грант Фарли! Его дерзкая усмешка, манера вскидывать брови и смотреть прямо в глаза, стоило только ей начать говорить. Этот человек просто создан, чтобы мешать сконцентрироваться.

Следя за его движениями, Жасмин только подсказывала, стараясь не подходить близко. Обычно с ученицами она работала иначе, подходила и поправляла положение рук или тела, но с этим мужчиной она избегала контактировать, держась на расстоянии. Возможно, причина заключалась в том, что он двигался уверенно, чему она всегда завидовала, ну, или выглядел слишком уж привлекательно для женщины после шести месяцев воздержания.

К некоторому ее огорчению, Грант оказался способным, быстро осваивал движения, несмотря на постоянное желание передохнуть.

– Прекрасно, – похвалила Жасмин, взяв тон строгого преподавателя, хотя порой это давалось труднее, чем па-де-де из третьего акта «Дон Кихота». – Вы делаете успехи, а ведь это только первое занятие.

– Это совсем не трудно. – Голубые глаза поймали ее взгляд, от этого по спине пробежала дрожь. Его тон уничтожал всю ценность похвалы. – Присесть, выпрямиться. Такое может и двухлетний ребенок.

Жасмин ощетинилась. Разумеется, пустоголовый игрок Австралийской футбольной лиги не оценит важности того, чему она пыталась его научить.

– Ну, вы слишком упрощаете.

– Ничего подобного. – Он оперся локтем о станок и скрестил ноги. – Каким бы красивым французским словом вы это ни называли, суть одна: это всего лишь приседание.

– Мне, например, сложно представить, как можно делать карьеру, чеканя маленький красный мяч. – Она вскинула подбородок. – Однако именно этим вы занимаетесь.

– Мяч не так уж мал. – В уголках его губ появилась улыбка.

Жасмин неожиданно покраснела и включила музыку для следующего упражнения:

– Начнем сначала.

С первых аккордов Грант стал повторять за ней. Строгий учитель не мог игнорировать ошибки в технике, стопы недостаточно вывернуты, спина не вполне прямая. Она машинально подалась вперед, чтобы все исправить, но вовремя себя остановила.

– Я не кусаюсь, – подколол Грант.

Его волчий оскал не внушал доверия, но Жасмин сдержалась и не озвучила пришедшую на ум остроту. Сейчас она здесь главная.

– Следите за тем, чтобы держать корпус ровно, бедра не должны уходить назад. – Она подошла ближе и впервые коснулась его руками. Мышцы невероятно напряжены. Жасмин заставила его сделать плие правильно под ее руководством, изо всех сил стараясь не обращать внимания на пробежавшую по телу дрожь. – Пресс должен быть напряжен, спина выпрямлена.

– Так? – Он взял ее руку и положил себе на живот. Рельефные кубики ощущались даже сквозь ткань футболки. Она смутилась и покраснела, внезапно стало жарко, как после марафона.

– Да. – Она отдернула руку, но ладонь горела, будто впитала жар его тела.

– Да здравствует балет! – Он улыбнулся и махнул рукой. – Не понимаю, как это поможет моему сухожилию. Разве не лучше перейти к упражнениям на растяжку или чему-то подобному? Время не терпит, скоро у меня важная игра.

Грант потряс ногой и размял мышцы.

– Гибкость не появляется мгновенно. Это длительный процесс. Не стоит ожидать, что после первого занятия у станка вы станете гибким, словно змея.

– Хотелось бы обойтись без травм, но, если покажете мне, как закидываете ступню за голову, буду рад.

– Здесь не Цирк дю Солей.

– Жаль. Может показаться странным, но я пришел не развлекаться. Мне необходимо как можно скорее привести в порядок подколенное сухожилие и приступить к полноценным тренировкам.

Жасмин не могла позволить, чтобы последнее слово оставалось за ним. Разумеется, она заинтересована, чтобы Грант брал у нее уроки, но терпеть его издевки не намерена.

– Прошу учесть, и я здесь не для того, чтобы вас развлекать.

– Вот если бы вы расслабились, занятия стали бы куда приятнее.

Она резко выдохнула, приказывая себе молчать, и покосилась на часы. 8:00. Проведенный вместе час был вполне плодотворным, хотя, скорее, и самым никудышным уроком из всех, что она дала в жизни. И это только начало.

– Пора заканчивать?

Услышав вопрос, она вновь была вынуждена сделать над собой усилие, чтобы сдержаться. Больше всего хотелось врезать ему по физиономии. Грант приподнял брови, будто повторяя вопрос.

Ей придется терпеть его два раза в неделю на протяжении шести ближайших месяцев. Не лучший способ провести свободное время вечером, никакого восторга в душе. Все дело в долларах и центах. Жасмин оказалась в той ситуации, когда приходится терпеть общество отвратительного парня ради возможности оплатить счета.

– На сегодня все.

– Похоже, вы с удовольствием от меня избавитесь.

Грант подался вперед, и тень от его плеч накрыла ее собственную.

– Продолжительность занятия один час, мистер Фарли. Если вам требуется больше, надо переговорить с хозяйкой студии.

– Мне и часа много, мисс Белл, – скривился он и взъерошил рукой светлые волнистые волосы.

Как назло, он чертовски красив! Жасмин отправилась в комнату отдыха. Грант последовал за ней, к сожалению, слишком близко, чтобы она могла оставаться спокойной. До нее долетел аромат его лосьона, вызывая неуместные мысли, хотя их и нельзя назвать неприятными. На мгновение закрыв глаза, Жасмин прогнала так некстати возникшее желание.

Грант Фарли не был красив в традиционном смысле, но в его грубоватом облике было определенное очарование. Высокие скулы, тяжелая челюсть, нос, явно сломанный, но правильно сросшийся, не потерял формы. Внезапно у нее возникло острое желание прикоснуться к горбинке, чтобы подтвердить свои подозрения.

Жасмин закусила губу. Ни в коем случае нельзя влюбляться в этого парня. Ей в жизни уже встречались эгоистичные и наглые типы, что помогло сделать выводы о необходимости держаться от них подальше. На сей раз чисто деловые отношения, и, получив плату за урок, она может позволить себе забыть о том, что некогда огромная мечта уменьшилась до такой вот реальности.

Грант покопался в необъятной сумке и выудил толстый конверт.

– Вот. Думаю, этого за меня хватит, – произнес он, вкладывая его в руку Жасмин. – Тренер сказал, будет лучше заплатить вперед, раз вы принимаете только наличные.

Ладони было приятно ощущать весомую тяжесть гонорара. Этого хватит на пару месяцев, чтобы оплачивать счета и аренду, и она сможет немного перевести дух. Жасмин поспешила убрать деньги в сумочку, даже не пересчитав. Парень, зарабатывающий, если верить газетам, более миллиона в год, вряд ли решит сэкономить пару сотен на занятиях балетом.

– Спасибо, – пробормотала она, не глядя на него, и, усевшись на один из диванов, принялась стягивать гетры.

– Полагаю, между нами все теперь предельно ясно. Мне необходимы эти уроки, чтобы добиться желаемого результата. Я вовсе не хочу прыгать в обтягивающих трико по сцене. Ничего личного, но ваше одобрение излишне.

Самонадеянный, высокомерный хам.

– Отлично. – Сняв пуанты, Жасмин принялась надевать высокие черные сапоги, прежде потерев занывшую ногу и шрам под лосинами. Тело охладилось, и заболела лодыжка. – Вы заинтересованы в результате, я – в заработке.

Хочется надеяться, что недели пролетят быстро и у нее будет возможность подумать, как жить дальше.

Грант достал из сумки спортивный костюм. Жасмин постаралась отвести взгляд подальше от его ног и всего остального. Тепло разлилось по лицу и окрасило щеки. Она уставилась в пол.

– Увидели то, что вам понравилось? – Он дал понять, что вопрос его риторический.

Черт его подери!

Грант жалел о вылетевших словах. Удивительно, но что-то в Жасмин Белл вызывало желание ее подразнить. Он привык общаться с футбольными фанатками, но мисс Белл была человеком совершенно другой породы. Холодная и колючая, строгая, вытянутая в струнку, она была невероятно сексуальна, хотя и отталкивала окружающих своей неприступностью. Может, несмотря на все, ему именно это в ней и нравилось, одновременно раздражая и увлекая.

Она смотрела на него так, будто он собирался сунуть голову в огонь, стояла скрестив руки на груди, словно хотела защитить свою стройную фигурку. На его вопрос не удосужилась ответить. В глубине души Грант наслаждался борьбой за власть, это же игра, а играть он любил. Более того, ему нравится побеждать.

Сейчас ему удалось сбить с нее спесь, и это радовало. Надо продолжать держать дистанцию. Женщины, как, впрочем, и люди вообще, никогда не присутствовали в его жизни постоянно. Чем меньше их рядом, тем меньше шансов быть использованным ими. Он всегда держался на расстоянии, и в этот раз поступит так же.

– Известность вскружила вам голову и заставила забыть о хороших манерах или вас так воспитывали?

Жасмин мило улыбалась, явно не скрывая сарказма, взглядом бросая ему вызов.

– Я всегда мечтал играть в футбол, а слава – это побочный эффект.

Грант внезапно поразился собственной откровенности. Мисс Белл поджала пухлые губки, брови приподнялись над аккуратным носиком.

– Как и балет.

– Я знаменит, и у меня такая тяжелая жизнь. – Она закинула сумку на плечо и направилась к выходу.

Грант последовал за ней.

– Я бы с удовольствием поменялся с вами местами на день. Испытали бы все на своей шкуре.

– Мне бы тоже было любопытно увидеть вас на моем месте. Интересно, как бы вы справились с толпой учеников? – Жасмин придержала дверь, дав ему пройти, и саркастически улыбнулась. – Кроме того, у меня еще появился и вовсе несносный ученик.

Грант не смог сдержать смех. Да, ей палец в рот не клади, нельзя сказать, что ему это не нравится.

– Хреново вам живется.

Дождавшись, пока она поднимет на него глаза, он кивнул и двинулся к машине. «Мерседес» моргнул фарами. Внутри было прохладно и чисто. Несколько минут он очищал стекла, оглядевшись, понял, что Жасмин уже исчезла. Через несколько минут он выезжал на шоссе. Машина понеслась вперед, придорожные фонари освещали лобовое стекло оранжевым светом. Время было позднее, город давно освободился от заторов. Грант потер сухожилие под коленкой, мышцы отозвались болью. Кто бы мог подумать, ерунда, балет, а такая реакция. Конечно, Жасмин или кому-то из ее коллег он в этом никогда не признается.

Зазвонил телефон, на экране появилось туповатое лицо Дэниса Портера из «Виктория Харбор Ягуар».

– Дэн?

– Как балет? – задорно и с нескрываемой иронией поинтересовался он. – Надеюсь, ты не перестанешь быть мужиком.

Грант и сам не был в восторге от идеи заняться балетом, это вынужденная необходимость. Кто лучше балерины сможет подобрать упражнения на растяжку определенных мышц? Слова врача, обещавшего непременный эффект, звучали убедительно, но действительность показала, что все не так радужно, кроме того, его дико раздражали шуточки товарищей по команде.

– Ха! Тебе в любом случае ничего не светит. Ты не в моем вкусе.

– Да уж. Так говорят все женщины. Скажи, как твоя училка, ничего?

– Ничего – это не то слово.

Откровенно говоря, Грант ожидал, что его педагогом будет женщина старше, суровее, возможно, с русским акцентом. Он чуть не открыл рот от удивления, когда в классе его встретила девушка с длинными темными волосами, собранными в хвост, точеным лицом и фарфоровой кожей.

– Надо будет заскочить на одно из ваших занятий.

От мысли, что Дэн окажется рядом с Жасмин, Гранту стало не по себе. Стряхнув наваждение, он поспешил вернуться в реальность:

– Понимаю, тебе не терпится увидеть меня в деле.

– Об этом мечтает вся страна. Будет отличный сезон. Я уверен.

– Я тоже.

Он затаил дыхание. Повисла пауза.

– Как думаешь, все уже позади?

Грант хотел бы ответить честно, дескать, не уверен, сможет ли вообще об этом забыть. Да и можно ли выкинуть из головы воспоминания о том, как едва не загубил спортивную карьеру, едва не перечеркнул все, к чему стремился много лет. Учитывая, что футбол – его жизнь, это чертовски страшно. Но Дэн ему не друг, скорее приятель, ему не стоит демонстрировать свою слабость.

– Ну конечно. Ты же знаешь, я практически непобедим.

Закончив разговор, он вернулся к мыслям о Жасмин. Любопытная девушка, совсем не похожа на его поклонниц. Интересно, что ей известно о его прошлом? Почему она смотрела так настороженно?

Сердце сжала досада. Покачав головой, он включил музыку. Ритмичные звуки били в грудь, давили на барабанные перепонки, но выталкивали из головы ненужные мысли, казавшиеся сейчас опаснее акул в океане. Грант ударил ладонью по кожаной оплетке руля. Какого черта! Ему не нужны уроки балета даже с красавицей, похожей на ожившую мечту мужчины. Ему и без того есть чем заняться. Например, подумать, как привести команду к долгожданной победе. А еще многое всем доказать, подлатать подпорченную репутацию. Заново убедить тренера, команду и болельщиков, что он по-прежнему в игре и лучший. У него нет времени на женщин, а ведь это не очередная фанатка, о которой можно сразу забыть. Справиться с ней будет непросто, учитывая характер занятий.

Грант тихо зарычал и уперся затылком в подголовник. При мысли о мисс Белл возникали нехорошие предчувствия, такой реакции на женщину не наблюдалось уже давно. А как она смотрела на него после занятия, будто думала о чем-то греховном. В голове тревожно звякнули колокольчики.

У него нет на это времени, особенно сейчас, когда предстоит очищать свое имя от грязи. В этом сезоне надо блистать. Ничто не должно отвлечь или встать на его пути.

– Нет!

Грант выпрямился и сел так ровно, будто к спине прикрепили стальной стержень. По лицу, плечам, спине струился пот, в кулаках зажата мокрая простыня. Он цепляется за нее, словно за ускользающую жизнь. Вокруг темнота. Он один.

Каждый вдох наполнял легкие огнем. Грудь резко вздымалась, когда он жадно и тяжело хватал воздух. Еще больше. Еще.

Глаза привыкли к темноте, он смог различить очертания предметов в комнате. Свет улицы сочился внутрь между планками жалюзи, украшая узором кровать. В доме было тихо, мир спал, только он вздрагивал от ужаса.

Пульс постепенно восстанавливался, но дрожь не пройдет еще долго, это он знал по опыту. Это всего лишь сон. Преследует его из ночи в ночь и заставляет просыпаться в поту.

Вспышки камер, микрофоны.

– Грант! Грант! Это правда, что из-за вас мужчина оказался в больнице? Вы избили его до полусмерти?

Тряхнув головой, он выбрался из мокрой постели и прошел в гостиную. Огни города вспыхивали и затухали, словно наигрывая неслышную мелодию. Странное, сюрреалистическое чувство. Ощущение полного одиночества в огромном городе.

Открыв ноутбук, Грант опустился на диван. Проверил электронную почту. Тот же результат, что и почти каждый день, никаких новых писем. Даже Дэнис не прислал ничего, пусть и глупой картинки. Открыв папку «Семья», Грант уставился на три жалких письма, которые так и не смог удалить. Последнее пришло шесть месяцев назад.

Он кликнул на папку «Спам», подумав, что чье-то сообщение могло вызвать подозрение системы, но и тут ему не повезло. Папка оказалась пуста.

Несмотря на возражения отца, он покинул родные места без сожаления, отправился в большой город добиваться успеха в футболе и в жизни. Он никогда не забудет слова в трубке, перелетевшие через всю страну: «Как ты мог всех предать! Бросить семейное дело, наплевать на мечту отца и сестер!»

Рана, нанесенная теми словами, только начала затягиваться, видимо благодаря редким звонкам и письмам сестер. Связь с семьей очень хрупка, от времени стала почти призрачной, хотя и существует. И могла бы упрочиться. Какое-то время назад отец даже соизволил поинтересоваться жизнью сына в городе.

Однако все исчезло в один миг. Тоненькие нити, связывающие с семьей, лопнули, когда он запятнал честь фамилии. Так говорил отец, и на это нечего возразить. Он не имеет права сердиться, потому и в одиночестве повинен только сам, все испортил. Зная отца, можно с уверенностью сказать: второго шанса не случится.

У Ягуаров все больше причин подняться в этом году на вершину. Карьера в спорте дала все, ради чего он уехал из родного дома, и он не собирается так просто все потерять.

Захлопнув крышку ноутбука, Грант поплелся к холодильнику за выпивкой. Если сон не идет, надо скоротать время как-то по-другому.

Глава 2

– Черт! Черт! – бормотала Жасмин, пытаясь справиться с большим розовым зонтом, который, впрочем, был совершенно бесполезен. Дождь лил как из ведра, вода, казалось, хлещет со всех сторон, не только сверху, и не только пропитала насквозь джинсы, но и попадала в лицо. Пряди волос намокли, растрепались, норовя залепить глаза, и закрывали обзор. Жасмин прибавила шагу, то и дело поскальзываясь на мокрой мостовой. Прижав к груди сумку, наконец нырнула под козырек над входом в клинику. Отряхнув зонт, миновала автоматические двери и подошла к стойке администратора.

– Здравствуйте, Жасмин, – поприветствовала девушка с доброжелательной улыбкой. – Доктор Уилсон сейчас вас примет.

Жасмин опустилась в кресло, скручивая мокрые волосы в пучок. Капли попадали за воротник, ноги промокли, заныла лодыжка, напоминая о том, что еще не время забыть о травме. Один из сотрудников клиники, проходя через холл, приветливо ей помахал. К ней здесь привыкли, словно она часть интерьера.

Выслушав после краткого осмотра наставления врача, Жасмин покинула кабинет, держа в руке очередной рецепт. Она ненавидела обезболивающие, считая, что те лишь потакают ее слабости. Уилсон в очередной раз коснулся темы посещения психолога. Можно подумать, ее проблемы связаны с головой. Она в своем уме и ничего не придумала, трудности существуют в реальности. Лодыжка больше никогда не позволит подняться на пуанты, а без балета жизнь не имеет смысла. Обхватив себя руками, Жасмин решительно двинулась к администратору.

Как же она скучала по блеску огней на сцене, грому аплодисментов, волнению перед каждым новым выходом. Как же ей справиться, как привыкнуть к мысли о том, что больше этого не повторится? Всякий раз, когда она пыталась представить себе собственную жизнь, перед глазами возникала темнота. Балет – смысл существования, ничто другое ее не увлекает. Жизненный выбор прост: парить или ползать. Очевидно, ее удел – второе.

За окном начиналась буря, вспышки молнии были тому подтверждением. Жасмин с сожалением подумала, что придется ловить такси, иначе промокнешь до нитки. Надо было воспользоваться машиной, которую она время от времени брала у мамы Элис, а не надеяться сэкономить, доехав на автобусе. Сейчас перед ней довольно сложная задача, учитывая то, что общественный транспорт в Мельбурне почти не ходит в такую погоду. Выхода из этой ситуации Жасмин не видела, поскольку ее средств на собственный автомобиль не хватало.

Проклиная всех и вся, она заполнила бумаги и расплатилась наличными из конверта. Она не сразу заметила, что на нем куриным почерком Гранта нацарапано ее имя.

– Жасмин?

Показавшийся знакомым голос заставил ее вздрогнуть. Помянешь черта!..

Посреди холла стоял Грант в спортивном костюме для тренировок. Выглядел намного спокойнее, чем во время их последней встречи, хотя не утратил развязности и высокомерия. Все женщины поблизости бросали на него восхищенные взгляды и громко перешептывались, прикрыв рот руками.

– Не ожидала вас здесь увидеть. – Жасмин старалась говорить учтиво и не выказывать раздражительности, возникшей после первого урока.

– Клиника предоставляет услуги массажиста игрокам моего клуба. – Он подписал протянутую ему администратором бумагу. – Из меня только что выжали все соки.

На губах заиграла дьявольская усмешка. Жасмин пережила подобное, теперь испытывая злорадное удовольствие, что и ему не удалось этого избежать.

– Нытик, – фыркнула она и, обернув несколько раз вокруг шеи шарф апельсинового цвета, приготовилась выйти под дождь.

Грант глухо засмеялся. Именно такой смех вызывает трепет в душе женщины. К сожалению, этот раз не исключение. Жасмин смутилась и принялась ругать себя за несдержанность.

– А вы здесь зачем?

– Старая травма. – Она задержалась под козырьком, оглядела небо и принялась раскрывать непослушный зонт, борясь с порывами ветра. – Я побегу.

Приподняв от удивления бровь, он спросил:

– Вы не на машине?

Его нельзя винить за то, что счел ее сумасшедшей. Какой человек в такую погоду откажется от машины, если она есть? От сырости у нее уже начинало болеть все тело, а после пятиминутной пробежки до остановки станет еще хуже.

Жасмин лишь покачала головой.

– Так я вас подвезу. В такую погоду нельзя ходить по улицам.

Не дожидаясь, пока она примет его предложение, он обогнал ее и направился к стоянке. Жасмин, нахмурившись, посмотрела ему вслед, но, поежившись от холода, двинулась следом. Сейчас даже антипатия к этому человеку не заставит ее отказаться от щедрого предложения.

Грант даже удосужился убедиться, что Жасмин идет за ним. Ей приходилось почти бежать, чтобы не отстать. Вода под подошвами ботинок брызгами разлеталась в стороны. Вскоре автомобиль посигналил фарами, и она поспешила забраться внутрь, желая скорее укрыться от сырости. Капли воды стекали на кожаные сиденья, окна мгновенно запотели от дыхания. Он сел рядом, завел двигатель и включил обдув. Пришлось подождать несколько минут, пока стекло не станет прозрачным. Все это время Грант не сводил с нее глаз.

Ее обычно бледное лицо горело от холода. Щеки приобрели клубничный оттенок, струи дождя изменили ее, сделав еще более привлекательной. Такой потрясающей женщины ему еще не доводилось встречать в жизни.

– Куда ехать?

– В балетную студию. – Она потерла ладони, надеясь немного согреться. – Пожалуйста.

Грант включил обогрев и направил вентилятор в ее сторону. В машине пахло ее туалетной водой, смешавшейся с ароматами дождя. Капли падали с волос и исчезали за шарфом. Гранту это показалось очень эротичным.

– Значит, у вас была травма? – Он намерено сменил тему. – Балет?

– Да. – Больше она ничего не стала объяснять.

Он выехал со стоянки, с удовольствием оглядывая ее профиль. Жасмин посмотрела на него и слегка улыбнулась, на щеках сразу появились ямочки. Грант с трудом отвел взгляд от ее пухлых губ и переключился на дорогу.

– В футболе травмы, вероятно, случаются постоянно. Например, сломанный нос.

Ему показалось или она сказала это намеренно? Большинство девушек ни за что так быстро не определили бы, что у него сломан нос. Еще одно доказательство того, что она не похожа ни на одну из женщин, с которыми ему доводилось общаться за время футбольной карьеры. Она не пользовалась искусственным загаром, намеренно не отбеливала кожу и не манерничала, что почти обязательно для женщин его круга. Жасмин обладала подлинной и редкой красотой. Волосы убраны в аккуратный пучок, внешний вид – воплощенная строгость. В ней не было жеманства, бросалась в глаза природная грация и элегантность. Настоящая прима-балерина.

– Да, носы ломают часто, но не только на поле. Я, например, подрался, когда мне еще не было восемнадцати. Тогда я впервые напился в баре и ввязался в драку.

Совсем недавно эти воспоминания наполнили бы сердце гордостью, словно это обязательный обряд посвящения в мачо, но сейчас стало неожиданно тошно думать об этом. Девушки любят плохих парней, и его часто просили рассказать о том случае. Нельзя сказать, что он никогда этим не пользовался, хотя, возможно, ему не все верили.

– Это было давно.

Грант старался говорить наигранно весело, но Жасмин не так проста.

– Никогда не понимала, зачем мужчины затевают драки. – Она покачала головой. – Чтобы привлечь внимание женщины совсем не обязательно колотить соперника. Вы об этом не задумывались?

– Все было совсем не так.

– Что – не так?

– Я был молод, хотел что-то доказать. Я не всегда был таким.

– Что вы хотите сказать?

Грант не мог подобрать слова. Обычно люди не задавали ему вопросы личного характера, ну, если не брать в расчет интерес к его банковскому счету. Никто не пытался узнать, какой он человек, о чем думает, где родился.

– Я не всегда был ответственным.

– Не сомневаюсь, что вы способны решить собственные проблемы. – Жасмин слегка улыбнулась. – Но научиться этому можно и не примеряя образ мачо.

Может, она видела репортажи, появившиеся на многих каналах после того случая? Тогда за ним несколько месяцев таскались папарацци и выкладывали все отснятое в Сеть. К счастью, средства массовой информации о нем быстро забыли. Звезды спорта ведут себя не лучшим образом и постоянно подбрасывают что-то новое. Гранту стало даже немного обидно, что о нем так скоро забыли, хотя отдельные сюжеты все же периодически появлялись в новостях.

– Мягкотелые в футболе ничего не добиваются.

– Это мне неизвестно, но, кажется, в душе вы именно такой. – Она рассмеялась своим мыслям. – Как грозная собака, которая с удовольствием заваливается на спину, когда ей кто-то собирается почесать пузо.

– Не забывайте, я лучший в своем деле! – не сдержавшись, выкрикнул он. Слова глухо разнеслись в его собственной голове. – Я занимаюсь им не ради успеха.

– А для чего же?

– Ради самой игры.

– И вы не любите побеждать?

– Ну да, люблю. Люблю побеждать. А вы разве нет?

– Все зависит от того, какой смысл вы вкладываете в это слово, Грант.

По ее лицу пробежала едва заметная тень, словно на мгновение приоткрылась плотная завеса, скрывавшая от людей ее истинное «я». Он не успел приглядеться и что-то понять, как его вновь отвлекли звуки ее голоса.

– А почему вы сказали, что не всегда были ответственным человеком?

Неудивительно, что она прицепилась к этому слишком откровенному заявлению. В голове замелькали воспоминания. Грант не любил говорить об этом, никогда ни с кем не делился своими мыслями о том, что его до сих пор гложет чувство вины, ведь он уехал из дома всего через год после смерти мамы.

– Ну, скажем так, я из тех, кто поздно взрослеет.

– Сейчас вы другой? И какой же?

– Я уже сказал. Лучший в своем деле. Не поднимаю лапы, чтобы мне почесали брюхо.

По непроницаемому лицу невозможно было понять ее отношение к сказанному.

Жасмин отвернулась и принялась смотреть в окно.

– Раз вы самый лучший, почему вас интересует мое мнение?

– О чем вы? – Грант свернул за угол, изо всех сил стараясь не сводить глаз с дороги. А ему так хотелось увидеть, с каким лицом она задает этот вопрос. Черт, какое ему до этого дело?

– Простите, не хочу вас обидеть, хотя не понимаю, что особенного в футболе? Игроки передают друг другу мяч, стараются забросить его в ворота. Что в этом сложного и особенного? Это не ракетостроение.

– Жизнь спортсмена не похожа на жизнь обычного человека, нам приходится отказываться от вещей, которые для многих вполне естественны, и делать то, что кому-то покажется странным.

– Разумеется, развлечение в ночных клубах и романы с поклонницами – огромная нагрузка.

– Да, с фанатками бывает тяжело, но я справляюсь. – В этот момент они остановились на светофоре, Грант повернулся и подмигнул Жасмин. – Это помогает тренировать выносливость.

– Вы невыносимы! – воскликнула она, делая круглые глаза.

– Мне часто это говорят.

Ей были неприятны его чрезмерная откровенность и самоуверенность, но по непонятной причине это заставляло забыть о других его отрицательных чертах и даже веселило. Похоже, он всегда стремится выделиться.

Грант не мог не заметить, как она вспыхнула, щеки порозовели, ей было неуютно от его взгляда.

Они выехали на улицу, где располагалась балетная студия. Он непроизвольно все сильнее напрягался по мере приближения. Страх, который он испытывал перед началом занятий, рос с каждой минутой. Уроки балета ассоциировались с давлением, напоминали о том, что к сезону он должен быть полностью готов.

– Благодарю, что подвезли. – Жасмин взяла сумку и приготовила зонт. – В дождь очень неприятно ездить на общественном транспорте.

– Пожалуйста. – Грант кивнул и отвернулся, не в состоянии сдержаться, повернулся посмотреть, как она выходит из машины. Ткань джинсов туго обтягивала ее стройные бедра и ягодицы. Грант сглотнул и улыбнулся. – До завтра.

Жасмин на полном ходу влетела в студию, прижимая розовую спортивную сумку. Грант подождал несколько минут, восстанавливая дыхание, и выехал со стоянки.

Даже не думай об этом!

Сейчас Жасмин желала бы оказаться где угодно, но не в пустом классе. Тишина порождала в голове ненужные вопросы, которые отчаянно мешали думать о работе. Она стояла у станка и медленно вращала ногой, разрабатывая лодыжку. Мышцы и сухожилия протестовали: стоило сделать резкое движение, как ногу пронзала боль. Если бы она могла каждый раз давать чуть больше нагрузки, тогда…

Годы тренировок когда-то позволяли ей идеально стоять на пуантах, сейчас же она с трудом поднималась на мыски. Нога отказывалась ей повиноваться, отказывалась принять задаваемое положение.

Сжав зубы, Жасмин попробовала сделать несколько простых упражнений, когда-то она даже не замечала нагрузки, выполняя их. Получилась плохая имитация того, что было раньше. Как бы она хотела вернуться в прежнюю форму и навсегда покинуть это место, казавшееся свалкой для бывших успешных танцоров. Здесь собрались те, кому переломы не позволяли двигаться дальше, гордость не давала скатиться вниз, а твердость и упрямство запрещали все бросить и искать себя в другой жизни.

Она скучала по тому времени, когда могла танцевать до боли во всем теле, а душа начинала петь; теперь же недостижимость мечты разрывала грудь всякий раз, когда она безуспешно пыталась выполнить очередное па. Когда-то ей казалось, что она неминуемо погибнет, если долго не будет выходить на сцену.

Звуки голосов заставили Жасмин вынырнуть из омута мыслей и оглядеться.