John Barleycorn

Не устану всем рассказывать, что Джек Лондон – мой любимый автор. Теперь и вы знаете. Одно из моих самых первых литературных воспоминаний – «Белый клык». Помню, как переживал за главного героя и сочувствовал, и радовался, и боялся. С этого же произведения началось моё знакомство с творчеством Лондона. Я неоднократно погружался в учебу с Мартином Иденом и делил палубу с Вольфом Ларсеном, управлял собачьей упряжкой и бродяжничал без гроша в кармане. И только сейчас я прочитал автобиографическую повесть о вечном спутнике Джека Лондона – алкоголе или Джоне Ячменное Зерно. И эта автобиография увлекает ни хуже любого приключенческого романа автора. Здесь описывается личный путь знакомства с алкоголем и то, как пиво, виски, коктейли и прочее сопровождало Лондона почти всю жизнь.Воодушевляет интересная особенность книги. Автор не пытается исповедаться читателю, как можно ожидать от опытных потребителей спиртного, и уж тем более не кичится своим пристрастием. Эта повесть – абсолютно взвешенный взгляд на свою многолетнюю привычку. Распитие алкоголя никогда не было самоцелью для Лондона, но всегда это пропуск в мир приключений, мир отважных и веселых людей. Автор не расхваливает «зеленого змия», а наоборот неоднократно делится мечтами о мире будущего, где люди смогут веселиться на трезвую голову и славно проводить время не только в кабаках.При всём этом, Джек Лондон открыто пишет, что он не собирается отказываться от своей привычки, но ему пришлось сделать для себя ряд ограничений. Бурные годы в хмеле пагубно сказались даже на богатырском здоровье писателя и не раз алкоголь подталкивал его к смерти. Джек Лондон платил свою цену за ошибки и даёт нам такое же напутствие:По прошествии нескольких лет я скажу вполне искренне, что, будь Ячменное Зерно способен удерживать человека надолго в таком приподнятом состоянии, я не был бы трезвым в жизни ни одной минуты. Но в этом мире за всё надо платить: за душевный взлёт мы расплачиваемся упадком духа, за возвышение – падением, за кажущееся величие – унижением и стыдом, за моменты, когда чувствуешь себя богом, – моментами, в которые чувствуешь себя рептилией. Когда мы хотим сжать дни и недели скучной прозы в миг поднимающей дух поэзии, нам приходится платить за это с лихвой. 

Мы знакомы с Джоном Ячменное Зерно с детства, благодаря Бернсу и Маршаку. Оптимистично, радостноБушует кровь его в котле,Под обручем бурлит,Вскипает в кружках на столеИ души веселит.Но в детстве они существуют отдельно – бодрый Джон и те мутные фигуры пьянчуг, у которые ютятся на подоконнике подъезда, невразумительно бормочут за спиной, и не дай бог проникают в семьи.Во всяком случае для меня не существовало между ними никакой связи, а стихи бодрые и легко запоминались.Но это именно счастливое беспроблемное детство. А детство бывает разным.Джек Лондон пишет о своей жизни, о своем детстве и о Джоне Ячменное Зерно в своей жизни. Первая встреча с ним – в пять лет. Нес отцу пиво вместе с узелком с обедом и захотелось узнать, а что это такое, это пиво. Горько, невкусно. А потом сильное отравление и все выветрилось. Потом в семь лет взрослый дурак подначил мальчишку выпить, раз, другой… Снова бурная реакция организма, и снова никаких последствий. У нормального здорового ребенка, родившегося в нормальной семье, не бывает естественной тяги к хмелю. То ли дело сладкий лимонад или другие вкусные напитки. Тогда с чего все начинается? И Лондон скрупулезно вспоминает все этапы своей дружбы с веселым Джоном. Прежде всего, Джон – это компания. Все пьют – и ты не хочешь отставать. Приятели угощают всю компанию – и ты не хочешь отставать. Пьешь не потому, что тебе нравится, не потому, что потом приходит приятное расслабление – сначала ты пьешь, потому что хочешь быть вместе со всеми, ты не изгой, тебе нужна компания, а неписанные правила требуют не отказываться от угощения и угощать других. Четырнадцать лет, пятнадцать, восемнадцать....Это еще не алкоголизм, можно пить, а можно и не пить, человек сам себе хозяин и это его радует. В любой момент захочу и перестану. И переставал, и бросал , и снова начинал. Лондон достаточно искренен в своей исповеди-биографии, и вот это ощущение – я не во власти спиртного, я сам управляю процессом – передано им убедительно. Хотя на самом деле он уже ничем не управляет.И в какой-то момент он понимает, когда жизнь была тяжела и не устроена, когда он занимался тяжелым физическим трудом, уходил в море с рыбаками, работал кочегаром и все такое, он все еще мог перестать, но не переставал, потому что не хотел. А теперь, когда он нашел свое дело, когда он знаменит, успешен и благополучен – он уже не может отказаться. Он пьет один, он пьет просто потому что не может не пить. А ведь ему всего лишь тридцать с небольшим.Автор пишет о преодолении своей страсти. По-моему он ошибался. И смерть в сорок лет тому подтверждение

Как-то никогда меня не тягнуло к писателю Джеку Лондону, а тут внезапно случилась со мной эта повесть. Да еще и вот тебе на – автобиографическая. О том, как всю жизнь он пил, пил и пил, героически преодолевая отвращение к алкоголю, вкус которого так и не смог принять. Зачем же пил? Потому что любопытно, потому что за компанию, так проще проводить время, так проводят время все мужики – по кабакам, алкоголь помогает найти единомышленников и узнать истину о жизни. Ага три раза просто. Увы, с алкоголиками у меня есть личный опыт, и это никогда не было овеяно каким-то романтически-философским флером. Лондон предстает в этой повести довольно слабовольным человеком, который то признает себя алкоголиком, то нет, потому что от этого весело и пишется лучше. Но зато неизменно сваливает всю вину на общество проклятие и уже отберите у меня кто-нибудь бутылку, а то сам я ну никак не оторвусь от нее. Картина прямо скажу овольно отвратительная, а главное пьянство тут даже не оправдаешь, ну я не знаю, жизненной трагедией. Просто хотел быть как все, даже несмотря на то, что вкус у алкоголя отвратный, а с утра самочувствие вообще на нуле.