Странник по звездам

Дураки! Словно они могут лишить меня моего бессмертия с помощью своего неуклюжего приспособления из веревки и деревянного помоста! О нет, еще бессчетное количество столетий я буду бродить снова и снова по этой прекрасной земле! И не бесплотным духом буду я – я буду владыкой и пахарем, ученым и невеждой, буду восседать на троне и стонать под ярмом.О, Джек Лондон точно один из тех писателей, что умеют беспрестанно удивлять своего читателя! И думаю, удивит он меня в жизни еще не единожды. Как обычно, изумляет и восхищает многообразием жанров и тем: приключения, фантастика, любовная драма… И каждый раз это будто бы новый, неизвестный доселе, совершенно непривычный Джек Лондон, и никогда не знаешь, чего от него еще можно ждать.В этот раз, правда, не ожидала ничего. Мельком, очень бегло и поверхностно, ознакомившись с аннотацией книги (сделала в этот раз такое исключение для любимого американского классика), не поняла из нее, честно говоря, толком ничего: какая-то абстрактная, несколько туманная, невнятная, но красивая, это да, этого у нее, конечно, не отнять. Общие и размытые фразы не поясняли о книге ничего, лишь разжигали желание ее прочесть. В итоге решилась читать, положившись на высокие оценки друзей и мое давно сложившееся убеждение, звучащее следующим образом: «Джек Лондон разочаровать не может в принципе». Так оно, собственно говоря, и вышло.Читая аннотацию, прикидывала я мысленно так и эдак, о чем все-таки может пойти речь в данной книге. Предполагала всякое, по большей части ориентировалась я на заглавие книги и мысленно воображала себе смертельно опасные полеты в космос, к тем самым далеким звездам, но обожаемой мною эзотерики в исполнении любимого автора представить себе ну никак не могла, а выходит зря: не бывает на свете невозможного. Мое давнее и серьезное увлечение эзотерикой, хоть и сошло с годами плавно на нет, изредка все же дает о себе знать – в основном в виде выбираемых для чтения художественных книг и выбираемых для просмотра кинофильмов. Меня все так же, как и десять-пятнадцать лет тому назад, манит эта загадочная, непостижимая, воистину бесконечная, хоть и недоказуемая поныне тема множественности жизней, проживаемых нами. Так, к примеру, я обожаю «Облачный атлас» – фильм, естественно, потому как до книжного первоисточника все никак не доберусь. Мне всегда интересно следить за разными воплощениями одной и той же души. И какова же была моя радость, когда я встречаю эту тему – не отголоски причем, а самую что ни на есть основную и ключевую тему произведения – в сюжете лондоновской книги! Вот после этого оторваться от романа Лондона было уже маловероятно.Как завороженная, следила я все время чтения (а книгу проглотила в рекордные два дня: очень уж хотелось узнать, чем все итоге закончится эта душераздирающая история) за путешествиями главного героя по своим прошлым жизням – своим прошлым "Я". Заключенный и осужденный на смертную казнь, Даррел Стэндинг, вызывал у меня все чтение ворох самых разнообразных эмоций, несмотря на то, что являлся он, по сути, преступником, и не каким-то там фальшивомонетчиком или вором, нет, убийцей. Однако невозможно было с равнодушным видом взирать на все те издевательства, которым практически беспрерывно подвергался мужчина в тюрьме. И издевательства эти были отнюдь не со стороны других осужденных, вот что самое страшное…Даже в мистико-фантастическое повествование талантливый американец умудрился вложить горькую долю реализма, показав наивному обывателю в розовых очках, как в действительности обстоят дела по ту сторону решетки. Не очень обстоят… Эти страшные, кровавые, леденящие страницы, в красках, самых мрачных и жестоких тонах описывающие бесчеловечные пытки, теперь, уже после прочтения самой книги, мне хочется поскорее и навечно выветрить из своей памяти, вот только получится ли, думаю, едва ли… Слишком уж яркими, незабываемыми получились в итоге эти бесчисленные странички – да, к сожалению, пыток, издевательств, унижений здесь будет предостаточно. И, как ни странно, получились они у Лондона вместе с тем и самыми жизнеутверждающими, наглядно доказывающими читателю все время, что можно все вынести, все стерпеть, можно сломать тело, но нельзя сломать дух человеческий. Душа неубиваема! Со смертью ничего, абсолютно ничего не заканчивается в этом мире! Бренна форма, материя, тело, этот краткий миг нахождения в нем, а жизнь вместе с тем бесконечна, бескрайняя она. И раз за разом мы будем проходить новые или все те же уроки, сталкиваться с предательством или испытывать любовь, находить друзей и любимых, радоваться, печалиться чему-то – мы будем беспрерывно жить. Веками, тысячелетиями, песчинкой в океане сквозь необъятную Вечность…Джеку Лондону удалось создать красивое философское полотно, украсив его приключениями и фантастикой. А главное – оно вновь заставляет задуматься о вечном…Это было невероятно увлекательное занятие – вместе с главным героем книги перевоплощаться то в барона Гильома де Сен-Мор, отстаивающего свою честь и честь прекрасной возлюбленной на дуэлях, то оказываться восьмилетним мальчуганом, вместе с родителями прокладывающего долгий путь в поисках нового места жительства – в фургоне, через пустыню, выстрелы, стычки с мормонами, то просыпаться потерпевшим кораблекрушение, но каким-то чудом выжившим Дэниелом Фоссом, пытающимся выжить в одиночку на необитаемом острове, то, открывая глаза навстречу новому дню, сознавать себя египетским отшельником, худым, изможденным, в тени пещеры. Моим любимым его воплощением стало, пожалуй, бытие во плоти римского легионера, которому волею судеб довелось беседовать с самим Пилатом (поймала себя на мысли во время чтения: я бы сама не отказалась от подобных бесед, как, впрочем, не отказалась бы и от путешествия по собственным прошлым жизням, а вот будущие меня отчего-то волнуют мало…)И перечисленная сейчас мною вереница жизней лишь малая толика всех его земных воплощений за тысячи лет. Красочными и выпуклыми картинками вспыхивают они, подобно зажигающимся в осенних сумерках фонарям. Хаотично, вне хронологии, приходят они в сознание и бессознательное, одаривая давно, казалось бы, утерянными воспоминаниями, но нет – все живо, как на ладони, как наяву, как будто бы вот-вот прямо сейчас все с ним и происходит. Странное, увлекающее чувство дежавю: все было когда-то и продолжается вновь. Не зря в эзотерическом учении говорится о том, что прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно и линейно. Роман Лондона подтверждает эту догадку-гипотезу. Оно случилось уже когда-то, но ты можешь вновь пережить все это – в подробностях и деталях. Позволь «умереть» собственному телу, сделав его на время незначительным и неважным, позволь воспарить собственному духу, возвыситься над всем материально-иллюзорным (ведь материя – та же иллюзия). Признаюсь, описываемые Лондоном-Стэндингом опыты по выходу из тела и воспарению над сущим читать было несколько жутковато, те же ощущения и впечатления, помню, вызывало у меня чтение Кастанеды.Без сомнения, роман Джека Лондона запомнится мне не только этим. Многое в своей жизни читала на тюремную тематику, так вот, книга американского классика точно одна из самых впечатляющих книг на данную тему. Запомнится мне, конечно же, описанием подневольных будней арестантов и их размышлениями в ожидании приговора. Кстати, из понравившегося на эту тему назову такие книги (вдруг кому-нибудь пригодится; кстати, все из них рекомендую к прочтению), как Стивен Кинг – Побег из Шоушенка , Стивен Кинг – Зелёная миля , Мигель Отеро Сильва – Пятеро, которые молчали , Александр Дюма – Граф Монте-Кристо , Виктор Гюго – Последний день приговоренного к смерти и отчасти – Посторонний . Вдруг оказалась, что тема эта мне очень импонирует: в заключении наиболее остро переживается все, воспоминания – ярчайшие… А вот Джек Лондон, этот главный романтик двадцатого века, убедительно доказал всем нам, читавшим его «Странника..» (видела, что книга издавалась еще под названием «Смирительная рубашка», что очень точно обрисовывает ее сюжет), что для свободного духа решеток, замков и границ не бывает. Ни одному тюремному надзирателю не силах сломить нас и нашу бессмертную душу, если мы тому этого не позволим. Не придумали еще таких виселиц, шпаг и пистолетов…Какая нелепость! Как смехотворна эта наглость червей в человеческом облике, воображающих, будто они могут убить меня! Я не могу умереть. Я бессмертен, как и они бессмертны. Но разница в том, что я это знаю, а они – нет.

Книга «Странник по звездам, или Смирительная рубашка» Джека Лондона вызвала у меня очень противоречивые мысли.Дэррел Стэндинг приговорен к смертной казни. Ожидает он её в одиночной камере, а это ожидание скрашивается еще и пытками. Его туго завертывают в «смирительную рубашку» и оставляют на несколько дней. Для того, чтобы избавиться от мучений, он пробует отпустить тело, «умереть». К своему удивлению он не просто освобождается от тела, но и отправляется в путешествие по своим прошлым жизням.Сами описания прошлых жизней меня оттолкнули своей шаблонностью.Я родился в бурю, после битвы, и пеленками моими была волчья шкура. Но идея победы духа надо плотью и то, что поднимается важная социальная проблема, наверное, перевешивают.15:45

Удивительно, насколько кардинально могут поменяться взгляды на книгу спустя какое-то время…Первое прочтение заставило меня вознести “Странника по звездам” чуть ли не на самый главный пьедестал в рейтинге моих любимых книг. Тогда меня настолько заворожили идея Джека Лондона и сила его воображения, создавшие невероятный красочный мир на страницах романа, что я совершенно безоглядно отдалась чарам этой книги.Но вот спустя пять, а то и более лет, мое впечатление перестало быть столь однозначным, – и теперь для меня в тексте гораздо больше вопросов, нежели ответов. С другой стороны, если книга вызывает читателя на спор с автором и размышления о вечных вопросах – разве это не является прямым свидетельством, что перед нами стоящий литературный экземпляр?Идея о том, чтоСмерти не существует. Жизнь – это дух, а дух не может умеретьбыла далеко не нова во времена Джека Лондона, но, мне кажется, именно он сумел раскрыть эту тему по-новому, так завораживающе и увлекательно, как никто до него еще не писал.Главный герой романа, Даррел Стэндинг, – один из заключенных тюрьмы Сан-Квентин, отбывающий пожизненный срок за убийство своего коллеги по университету. Страдая от бессмысленной и унылой тюремной работы, во время которой коэффициент полезного действия сводится к нулю, он решает обратиться со своими новаторскими предложениями к тюремному руководству. Стоит ли говорить, что ничего хорошего из этого не выйдет?В итоге, всё оборачивается первым знакомством нашего героя со смирительной рубашкой, а впоследствии этот случай еще сыграет свою роль в цепочке роковых событий, приведших нашего героя к высшей мере наказания – смертной казни через повешение…Читая о тяготах тюремной жизни, жестоких пытках и унижениях заключенных и непомерной власти тюремных надзирателей вкупе с их скудоумостью и жестокостью, я не могла отделаться от впечатления, что слишком уж писатель сгущает краски. Но на самом деле, Джек Лондон хорошо знал то, о чем пишет, несмотря на отсутствие собственного опыта пребывания в подобных заведениях.Оказывается, у Эда Моррелла, одного из героев романа, есть прототип из реальной жизни. Свой пожизненный срок он получил за участие в банде, которая ограбила Южно-Тихоокеанскую железную дорогу в калифорнийской долине Сан-Хоакин в 1890-х годах.Наказание он отбывал в тюрьме Сан-Квентин, где многократно подвергался жестокому обращению и пыткам. Но физические и нравственные страдания не смогли сломить его железную волю и дух.Освободясь досрочно после помилования (чему весьма и весьма способствовал сам Лондон), Моррелл посвятил свою жизнь борьбе за тюремные реформы: читал общественные лекции, выступал с законотворческой инициативой, написал мемуары и пьесу, переосмысливающие его собственный опыт заключения.Так что все ужасы тюремных будней (одна мысль о смирительной рубашке до сих пор приводит меня в содрогание!), которые мне, современному человеку, привыкшему к мысли о неотъемлемости и неприкосновенности прав и свобод каждого гражданина, казались полетом авторской фантазии, на самом деле были кошмарным порождением действительности.Умные люди часто бывают жестоки. Глупые люди жестоки сверх всякой меры.Но, что больше всего завораживает меня в истории Даррела Стэндинга, так то его путешествия в смирительной рубашке по своим прошлым существованиям. Джек Лондон сделал эти путешествия такими яркими и наполненными деталями, что тебе то и дело кажется, будто ты видишь эти сцены воочию.Мысль о том, что мы умираем для того, чтобы начать жить заново в другом воплощении, приводит меня в трепет. И пусть я неисправимый прагматик, все же иногда мне хочется верить, будто в этой идее есть хоть капелька правды. Такая религия мне по душе.Смерти не существует. Жизнь – это дух, а дух не может умереть.Только тело умирает и распадается на свои составные химические части, которые вечно неустойчивы, вечно в брожении, вечно кристаллизуются лишь для того, чтобы снова расплавиться и распасться, а затем вылиться в какие-то новые, отличные от прежних формы, столь же эфемерные и столь же хрупкие. Один только дух вечен и через ряд последовательных и нескончаемых воплощений поднимается все выше к свету. Кем стану я, вновь возродившись к жизни? Как знать! Как знать…Однако, на этот раз в хорошо мне знакомом и любимом романе я обнаружила двойное дно, а именно – факт вопиющего лицемерия главного героя.Более бессмысленно использовать человека, чем повесив его, невозможно. – так утверждает профессор Стэндинг. Он жестко осуждает общество, в котором применение такой меры наказания является нормой.Нет, я не испытываю уважения к смертной казни. И не только потому, что это – мерзость, превращающая в зверей тех, кто приводит в исполнение смертный приговор, получая за это жалованье, а потому, что она превращает в зверей, унижает тех, кто допускает это, подает свои голоса за это и платит налоги для того, чтобы это совершалось. Эта кара столь бессмысленна, столь глупа, столь чудовищно антинаучна! «…Повесить за шею, пока не будет мертв» – забавную формулу придумало общество…Где же тут лицемерие, спросите вы? А давайте вспомним, за что Даррел получил свое пожизненное. Убийство коллеги в припадке ярости, которую сам герой называет “багровой”.Багровая ярость всегда была причиной моей гибели во всех моих воплощениях, ибо багровая ярость – это роковое, гибельное наследие, выпавшее на мою долю еще во времена покрытых слизью существ, когда наш мир только создавалсяУчитывая, что автор не вдается в подробности преступления профессора Стэндинга, трудно судить о том, что произошло на самом деле. Но не кажется ли нашему главному герою, что убийство другого человека в порыве ярости и есть та самая мерзость, бессмысленная и глупая? И что это тоже не очень осмысленный “способ использовать человека”?Лицемерие, лицемерие и еще раз лицемерие. Я не могу понять, какого черта, мы должны уважать его право на жизнь, если он сам настолько не уважает права другого человека, что пошел на его убийство? Да, я убийца, но меня убивать вы не имеете права – так что ли?Очень удобная позиция плюс очень удобные оправдания своего преступления проклятой багровой яростью. Мистер Стэндинг, не хотите ли Вы взять на себя ответственность за собственные поступки? Вижу, что не хотите. Гораздо лучше прикрываться красивыми словами и купаться в собственном лицемерии, проклиная гнилое общество.Второй момент, который вызвал у меня откровенное недоумение, – это следующие строки:Порой мне кажется, что история мужчины – это всегда история его любви к женщине. И все мое прошлое, о котором я пишу сейчас, – это воспоминание о моей любви к женщине. Всегда, все десятки тысяч моих жизней, во всех моих обликах я любил ее.Я люблю ее и сейчас. Мои сны полны ею, и о чем бы я ни грезил наяву, мои мысли в конце концов всегда обращаются к ней. И всюду она – вечная, великолепная, несравненная женщина.<…>Я, как и все поколения философов до меня, знаю женщину такой, какова она есть, знаю ее слабости, ее мелочность, беззастенчивость и коварство; я знаю, что ноги ее прикованы к земле, а глаза никогда не видели звезд. Но… вечно остается то, от чего нельзя уйти:ноги ее прекрасны, глаза ее прекрасны, руки и грудь ее – это рай, чары ее властны над ослепленными мужчинами, как ничто другое, и как полюс волей или неволей притягивает стрелку компаса, так она притягивает к себе мужчину.Начиналось так красиво, а закончилось тем, что мы женщины оказывается настолько приземленные и недалекие существа, что наши глаза никогда не способны увидеть звезд (здесь должен быть смайлик с закатывающимися глазами и смайлик, катающийся от смеха). Не знаю, виновато ли в этих строках патриархальное общество, во времена которого жил Джек Лондон, или религия, которая всегда любила принижать женщин, или скрытая мизогиния автора, но ничего, кроме нервного смеха, у меня эти строки не вызывают.Я никогда не оспаривала разницу между мужчинами и женщинами – в очень многом мы сильно отличаемся друг от друга, но считать женщину существом более низкого сорта, нежели мужчину – иначе как мракобесием и откровенной глупостью я это назвать не могу.Но закончить отзыв хочется всё-таки на хорошей ноте, ведь я искренне люблю этот роман, несмотря на все противоречия.Потому чтоЖизнь- вот что и реальность и тайна. Жизнь безгранично шире, чем просто различные химические соединения материи, принимающие те или иные формы. Жизнь- нечто непрекращающееся. Жизнь- это неугасающая огненная нить, связующая одну форму материи с другой. Я знаю это. Жизнь- это я сам.