Невеста Хранителя Стихий

Глава 4

Нельзя сказать, чтобы эти слова хоть как-то успокоили Нику. Хозяин казался искренним, но его поведение было по меньшей мере загадочным, а попытки увильнуть от ответа не могли не вызывать подозрения.

Она устроилась поудобнее в положении сидя и даже решилась на протест – легонько стукнула кулаком по одеялу.

– Я разрешу вам оставить меня в покое и дать мне отдохнуть – не раньше, чем вы объясните мне все.

Хозяин опустил ладонь и отвернулся. Ника почувствовала себя детским шариком, из которого выпустили воздух. Она с трудом удержалась в вертикальном положении – словно мужчина удерживал ее взглядом, а теперь связь оборвалась.

– Вы знакомы с Анитой, – сказал он глухо, не спрашивая, а утверждая факт.

– Да. Вы собирались похитить Аниту?

– Похитить. Да. Именно. Ценное качество – называть вещи своими именами. Я собирался похитить Аниту.

Ника сглотнула. Господи, все-таки маньяк!

Маньяк, которому вдруг помешало то, что девушка не свободна. Н-да.

Молчание затягивалось.

– Вы думали, что она… – подтолкнула хозяина Ника: она сидела словно на раскаленной плите.

– Я думал, что она…

И снова эта тяжелая, как пудовая гиря, пауза.

– Я думал, что она не откажет мне в моей просьбе. Тот факт, что она уже связала себя… узами определенного толка с другим мужчиной, привел к тому, что мои надежды не могли оправдаться. Однако портал был уже открыт, и силы, неподвластные мне более, сделали иной выбор. Поэтому вы здесь. Хотя… – Он махнул рукой, не глядя на нее. – Хотя какая разница, как сказал Флоризель.

Ника боялась дышать, но внезапно ответила совсем не то, что собиралась:

– Анита вам нравится больше меня!

Теперь хозяин вновь взглянул на нее – на сей раз с искренним удивлением. Он, кажется, опешил.

– Это не имеет значения, – произнес он с уже знакомой ей мягкостью.

– Ну это очевидно! – Ника всплеснула руками. – Вы хотели похитить ее, а теперь не знаете, куда деть глаза, потому что вам на голову свалилась я. Знаете, это досадно – это даже несколько обидно. Вам уже известно, что Анита встречается с дублером героя, а про меня, стало быть, известно, что я ни с кем не встречаюсь. И, зачем бы вам ни занадобилась наша Анита, вы убиваетесь и бьетесь башкой об стену, потому что вам вместо нее досталась я. Это… совсем не по-джентльменски.

Хозяин кашлянул.

– Пожалуй, – признал он. – Прошу меня простить. По большому счету, мне нет никакой разницы, вы или Анита.

Мозг, переутомленный из-за событий невероятного дня, окончательно отказал Нике, и ее продолжало нести.

– Это тоже обидно, – указала она. – Как так можно вообще, говорить девушке в лицо, что она ничем не отличается от других?

Мужчина поднял ладони вверх, как бы сдаваясь.

– И за это прошу меня простить. Давайте вернемся к главному. Вам ничто не угрожает в моем доме. Я вижу, что за вашей бравадой прячутся страх и самые ужасные подозрения. Нет. Вам не нужно бояться. Вы в доме друга. Вы верите мне?

Ника заерзала. Что ни говори, неприятно, когда мысли написаны у тебя на лбу; неприятно, когда незнакомцы так запросто их читают. Что теперь, соврать, что она ему верит?

Впрочем, врать не придется. Она и в самом деле поверила этому загадочному человеку, который удерживал ее словно в магнитном поле. Возможно, в ответе за ее легковерие как раз его магнетизм. Или… Ника видела, что ему почему-то очень важно, чтобы она поверила его словам.

– Вы не маньяк? – ляпнула она.

Вместо того, чтобы кинуться ее немедленно разубеждать, хозяин вроде бы призадумался.

– Я… – Одного взгляда на ее лицо хватило, чтобы он решительно покачал головой. – О, я не маньяк в том смысле, который вы в это вкладываете.

– Откуда вы знаете, какой смысл я в это вкладываю?

– Догадываюсь. Послушайте, вы все время сбиваете меня с толку! Возвращаемся к началу. Вы принимаете на веру мои слова, что вам ничто не угрожает в моем доме? Мало того, я еще обещаю вам, что верну вас домой целой и невредимой… не считая того ущерба, который вы уже понесли. Вас устраивает это?

– Д-да.

– Прекрасно. Тогда со спокойной душой отправляетесь спать?

– Нет! – подскочила Ника. – Я так ничего не поняла. Поскольку я не Анита, вы теперь вернете меня домой?

Хозяин вздохнул.

– Вы не Анита, но мне это все равно, – сказал он размеренно. – Я верну вас домой, обещаю, и вы не пострадаете. Это произойдет… не сразу. Однако вы возвратитесь в свою жизнь за миг до того, как попали сюда.

Ледяная лапа снова сжала грудную клетку Ники, и она с усилием пропихнула воздух в легкие. Что? Снова идти ко дну, не зная, выплывешь ли, снова мучиться ужасом непоправимости и угрызениями совести?

Она подскочила на месте.

– Анита… Анита жива? Вы можете мне сказать? Вы хотели похитить ее, а похитили меня – ладно, предположим. Но когда у вас не вышло – вы… не позволили ей погибнуть?

Мужчина поднял бровь.

– Жива, – кратко сообщил он.

– Фух! …Ладно. Хорошо. «Это произойдет не сразу», однако я вернусь в тот же миг. Это как?

– Вы пробудете здесь некоторое время. Но потом вернетесь туда же как ни в чем не бывало, – устало пояснил хозяин.

– Это как? – Ника наморщила лоб, вспомнила: – Портал? Вы упоминали портал.

– Портал.

– Вы кто?!

Но ему, очевидно, уже надоело отвечать на ее вопросы. Он снова вскинул руку, и на сей раз Ника ощутила волну тепла, которой невозможно было сопротивляться. Веки смежились, все члены отяжелели, она стекла на подушки, как растаявший комок снега. Последним, что она услышала перед тем, как отключиться, было мурлыканье:

– И слишком много вы ей сказали, сударь, и слишком мало, право…

Глава 5

Мурзик дал ей выспаться, с удовлетворением отметила Ника. Можно понежиться в кровати и никуда не бежать. Заслуженный выходной, и кот в кои-то веки…

Стоп.

Ника рывком села. Темная комната, невесомые, но теплые одеяла, кровать с балдахином, прости господи. Она не дома.

Так. Собраться с мыслями. Ее уволили из кино. Нет, еще не уволили. Еще уволят. Анита жива, если верить этому странному хозяину дома, отказывающемуся признавать себя маньяком. Маньяки обычно же и не спешат этого делать, так? Но, если он хотел над ней надругаться, у него уже была тысяча возможностей. Вовсе не обязательно было укладывать ее в эту королевскую постель и пудрить ей мозги известиями о порталах и путешествиях во времени.

Змея! Ее же укусила змея, а она ни разу не вспомнила об этом! Чудак хозяин загипнотизировал ее, что ли? Ника скинула одеяло и оглядела ногу. Ранки почти затянулись – так сколько же она проспала?

И как именно уснула, мрачно напомнила себе Ника. Она, дурочка, тут еще задавалась вопросом, не загипнотизировал ли ее хозяин дома. А ничем другим случившееся не объяснить: стоило ему направить на нее ладонь, как она вырубилась.

Обладая такими умениями, он, наверное, способен на многое. Может, и правда умеет открывать порталы. Нет, надо докопаться до истины. Раз она пробудет тут еще какое-то время, она как раз успеет во всем разобраться.

Ника велела себе успокоиться, села на краю кровати – ноги даже не доставали до пола, покрытого толстым ковром цвета пыльной розы, – и оглядела себя. Вместо красной косухи и рваных джинсов на ней теперь была белоснежная кружевная сорочка. Прекрасно. Ее переодели. Нет, она и правда нуждалась в сухой одежде, ведь ее собственные вещи промокли насквозь, а потом наверняка покрылись грязью, когда она лежала на берегу… если она лежала на берегу. Просто интересно, кто ее переодевал. Тот ли, кому достаточно махнуть рукой, чтобы сознание отключилось, – и если да, то что он мог сделать, когда она была полностью в его власти…

Ника вздрогнула и велела себе мыслить конструктивно. Она же слышала, сразу как очнулась, что у хозяина есть помощники и слуги. Наверняка есть и служанки. Им, конечно, и было поручено ее переодеть и удобно устроить! А устроили ее удобно: постель мягкая, белье кипенно-белое, а какой балдахин в тон ковру! Она впервые в жизни спала на кровати с балдахином, как настоящая принцесса.

Ника спрыгнула на пол и прошлась по ковру, приятно щекочущему босые ноги. Единственное окно в комнате оказалось закрыто ставнями, и выглянуть во двор – или что может окружать такой роскошный дом, сад, что ли – ей не удалось. Шторы благородного бледно-розового цвета отливали тусклым золотом. На полках темного дерева стояло множество книг, но все они, к разочарованию гостьи, были на каком-то незнакомом языке.

В углу за занавеской обнаружилась дверь, а за ней то, на что Ника втайне надеялась, – уютная ванная комната. Ника привела себя в порядок и с облегчением выдохнула.

На туалетном столике с резными ножками она приметила круглое зеркало в изысканной раме, а в платяном шкафу нашлось платье волшебной красоты: глубокого синего цвета, с облегающим лифом и пышной юбкой в пол. Собственной одежды Ника нигде не увидела и пришла к выводу, что ей надлежало переодеться именно в этот наряд. Скинув ночную рубашку, она попробовала влезть в платье, но как с ним обращаться, было непонятно. Она быстро запуталась в слоях ткани, щедро отмеренных на подол.

– Ой же ой, куда ты торопишься?

Дверь открылась незаметно, и к Нике чуть ли не бегом подоспела немолодая женщина с улыбкой на добром лице.

– Я и не знала, что ты уже проснулась! Наверное, умыться хотела, причесаться опять же – вон волосы как перепутались.

Ника вынуждена была признать, что бабуля права.

– Здравствуйте, – пролепетала она, выныривая из синих волн платья, пытавшихся ее в очередной раз утопить. – Извините.

– Да не за что извиняться! У нас дом приличный, проснулась – дергай вон за шнурок, так мы хоть будем знать, что ты встала и чего-то желаешь. Придем да поможем.

Женщина ловко выпутала Нику из тканевого плена и совладала с непослушным платьем.

– Садись, я тебя причешу.

– Как вас зовут? – учтиво поинтересовалась гостья. Ей еще хотелось узнать статус пожилой помощницы: служанка, экономка, родственница хозяина – как к ней обращаться, как вообще себя вести.

– Виола. А ты… ты не Анита, мне тут сболтнули? Но узнать твое имя Мир не додумался. Эх, чудодей…

– Я не Анита. Меня зовут Ника. И я до сих пор не понимаю, где я и почему!

Виола замахала руками:

– Он все тебе расскажет! Где ты? Ты в доме Мира. Поживешь у нас немного, он развеется, и… – Она понизила голос: – Мы все возлагаем на тебя большие надежды!

Ника невольно вспомнила сказку об аленьком цветочке, в ее мультипликационном изводе: «А может и случиться то, чего мы долго ждем!»¹ Именно так пели слуги Чудовища, следя за тем, как он сближается с Красавицей – Белль. Кругленькая и уютная Виола напомнила ей миссис Потс, а ее собственное невольное перемещение в богатый дом загадочного мужчины – приключения Белль. Правда, ту, кажется, никто не кусал за ногу и не кидал в зеркальный лабиринт. Зато и хозяин тут вполне симпатичный, а уж его манеры и речи показались Нике безупречными.

Почему ей вечно приходят на ум сказки? Это просто потому, что я во всем стараюсь видеть сюжет, сказала себе Ника. Я собираюсь стать сценаристкой, поэтому и ищу везде архетипические истории.

– Хозяин… Мир сказал вчера, что я пробуду здесь некоторое время, – нерешительно проговорила Ника. – Вы знаете, о каком периоде может идти речь?

Виола помотала головой.

– Все вопросы к нему, все вопросы к нему. Мы тут ничего не решаем. Ему тоже не все подвластно, вон как все пошло-то не по плану, и он не в духе, но что ж поделать, ничего тут не поделаешь. Давай теперь разберемся с платьем… Мир хотел угодить Аните, платье заказал водяное, слышал, что она пловчиха. Что ж поделать, что ж поделать – может, все и к лучшему обернулось. Так, Ника?

– Т-так, – с запинкой отвечала Ника, пытаясь расправить лиф.

Хотел угодить Аните, значит. Это царапнуло сердце. А что такое «водяное» платье – это она о цвете, что ли?

– Красивая прическа вышла, – с удовольствием признала Виола, глядя на труды своих рук.

Зеркалом в полный рост комнату не обеспечили, так что гостье пришлось поверить Виоле на слово. Ника бросила взгляд на свое отражение и убедилась, что щеки у нее раскраснелись, как после игры в снежки на морозе.

– Вы говорите, водяное платье?

– Попросишь хозяина, он тебе покажет, – улыбнулась Виола.

Глава 6

Виола оставила Нику, заторопившись на кухню. Часов в комнате не нашлось, окно наглухо закрыто, и гостья даже не представляла, который теперь час – день, утро или вечер. Про обувь она тоже не спросила вовремя. Обыскала комнату, заглянув во все доступные шкафы и под кровать, но единственной парой обуви, которая обнаружилась все в том же платяном шкафу, оказались белые туфли-лодочки на три размера больше. Что ж, если гостью подготовили к выходу в общие комнаты, столовую или что у них там, – пожалуй, придется идти босиком, выбора у нее нет, не делать же из себя посмешище.

Вот так всегда, сказала себе Ника. Платье наверняка стоит не меньше двадцати или даже тридцати тысяч рублей, если на наши деньги, но образ «на миллион» все равно не получится, потому что ты не Анита. Туфельки, как видно, подбирали на ногу каскадерши и даже не подумали о том, что у них с Никой разный размер. Хорошо хоть платье село: Виола затянула ленточки на лифе, накинула Нике на плечо лямку, и вышло вполне прилично. А что подол чуть волочится по земле, так это из-за того, что под такое платье принято носить туфли на высоких каблуках (и еще из-за того, что спортсменка Анита рослая и мощная, заметно выше Ники). Ничего, подол можно и приподнять – получится еще красивее, в стиле позапрошлого века, когда барышни танцевали на балах.

Что ждет Нику по выходе из комнаты? Ее снедало любопытство.

Она подобрала подол, перешагнула порог и, сама того не замечая, начала мурлыкать песню из мультфильма «Красавица и чудовище»: «Вы наш гость, вы наш гость, позабудьте грусть и злость!»²

Комната выходила на витую лестницу с деревянными перилами, ее покрывала ковровая дорожка с причудливыми узорами, похожими на вензели. Хозяин дома дворянин? Или даже принц, как Чудовище? Ника заробела и умолкла. Вытянула шею и несмело выглянула вниз. В холле было достаточно светло, но источник света был скорее искусственным. Наверное, теперь все же вечер. Сколько она уже обретается тут?

«Вы в доме друга», – вспомнила она. Как Мир это сказал! Было сразу понятно, что это не пустые слова, и, наверное, именно они – а точнее, его тон – окончательно убедили Нику, что ему можно довериться. Раньше она всегда крутила пальцем у виска, когда смотрела фильмы о глупеньких девицах, попадающих в ловушки коварных злодеев. Сейчас… Впрочем, у нее не было выбора. Ни на одном этапе, после того как она прыгнула в воду, у нее не было выбора, пока что ни единой развилки, где она могла бы свернуть.

«Что ж поделать, что ж поделать», – повторила она вслед за Виолой. Смяла подол в повлажневших пальцах и начала медленный спуск. Ковер под ногами был теплым, в полированном дереве перил переливался отблеск невидимых отсюда огоньков. Ника улавливала легкий аромат незнакомых цветов, и ей очень хотелось верить в лучшее. Она сосредоточилась на том, чтобы не упасть, и вздрогнула от неожиданности, вдруг увидев у подножия лестницы хозяина дома. Он, снова одетый в черное, стоял молча и неподвижно, словно статуя, и смотрел на нее с невеселым видом.

– Я пугаю вас? – произнес он своим невероятным голосом.

– Нет. Просто я не каскадерша и не умею красиво падать с высоты.

Язвительный ответ вылетел у Ники так быстро! Она не успела обдумать, как начнет разговор, и, естественно, вовсе не собиралась выказывать досаду из-за того, что попала сюда всего лишь как нежелательная замена Аниты. Сокрушенно улыбнувшись, она цокнула языком:

– Извините. Не знаю, что со мной. Обычно я не такая невоспитанная. Добрый… вечер?

После заметного колебания хозяин вытянул вверх руку, предлагая гостье опору. Ника покачала головой, и он медленно опустил руку – так медленно, что было невозможно не увидеть его досаду. Ох, она опять его задела.

– Простите, – объяснила она, – я вынуждена придерживать подол, иначе я и шагу не смогу ступить!

Вот, наконец, и ровная площадка. Ника расправила платье, надеясь, что выглядит теперь хотя бы неплохо. Но Мир успел увидеть, что на ней нет туфель, и поднял бровь.

– Я должен сказать, что платье вам очень идет, но… вы предпочитаете ходить босиком?

– Я вынуждена! Туфли не подходят мне по размеру. Их нельзя затянуть, как платье.

– Глупости! Извините. Конечно, можно. Только кто-то об этом не подумал. Флоризель!!!

За спиной хозяина материализовался молодой человек с взъерошенной копной волнистых русых волос и склонил голову, приветствуя гостью. А, это на его слова ссылался Мир, когда говорил, что разницы между девушками нет? Значит, это именно его голос показался Нике мурлыканьем кота. Очки придавали Флоризелю солидный и строгий вид, а шейный платок выдавал франта.

– Это мой секретарь, – отрывисто представил его хозяин. – А это…

Он развернулся к ней всем корпусом, на миг забыв о помощнике. Его губы дрогнули, как будто от боли.

– Клянусь всеми четырьмя стихиями. Я болван, и все мои потуги изобразить из себя воспитанного джентльмена не имеют никакого смысла.

– Я вам говорил, сударь, – прошелестел Флоризель.

– Помолчи. Закрой рот и помолчи. Иди наверх и принеси гостье туфли. Все это окончательно и бесповоротно неприлично. Ну. Живо.

Секретарь с достоинством, но при этом стремительно повиновался. У хозяина снова дернулся угол губ.

– Итак, – сказал он с горечью. – Простите вы меня или нет, я совершенно упустил из виду, что мне следует представиться и спросить, как зовут вас. Жизнь в этом доме очень отупляет… не всех, разумеется, и я не снимаю вину с себя.

– Ничего удивительного, вы же ждали Аниту, – в очередной раз не удержалась от укола Ника. – Ее имя вы удосужились узнать.

– Вы ревнивы.

– Да я… – Она негромко засмеялась. – Ревнива, да. В общем, меня зовут Ника.

– Идеально.

Он снова протянул ей руку и, когда она сунула ему ладонь для рукопожатия, поднес ее запястье к губам.

– Ника, – повторил он с чувством, которое подозрительно походило на удовлетворение. – Никакая.

Глава 7

– Что?!

Ника вырвала руку и отпрянула – наступила на подол и едва не упала. Мир подхватил ее под локоть.

– Мне все равно нет прощения, – констатировал он. – Так что…

– Ну как вы смеете такое говорить?! – возмутилась Ника. – Вот сейчас как потребую немедленно вернуть меня обратно! И забирайте эту Аниту, раз вам ее было надо! Вы выражаетесь с этакой старомодной учтивостью, а ляпаете все время такое, что даже распоследнему забулдыге было бы стыдно!

Мир склонил голову.

– Мне стыдно, – признал он, но тон при этом был ледяным.

Флоризель уже стоял рядом: он держал в руках злополучные туфли.

– Наденьте, – приказал хозяин.

– И не подумаю.

– Я подгоню вам по ноге.

– Еще чего.

Мир махнул рукой, отсылая секретаря. Тот помедлил и ушел, всучив обувь хозяину.

Ника кипела, только что не булькала от негодования. Правда, ее отчасти утешала мысль, что хозяин все же оказался в какой-то мере чудовищем, а значит, и у нее оставался небольшой шанс выступить красавицей.

– Начнем сначала? – предложил Мир.

Ника, обиженно отвернувшись от него, разглядывала холл. Деревянные панели украшала резьба. Где-то вдалеке мерцал металл, и она вообразила, что там стоят доспехи рыцарей.

– Государыня Ника, – пророкотал хозяин, и она дернулась как ошпаренная – и от голоса, который производил на нее такой необъяснимый эффект, и от необычайного обращения. – Я в сто первый раз приношу вам свои извинения. Так мы долго не протянем, честное слово. Я не могу извиняться каждые две минуты. Это контрпродуктивно. Может быть, вы станете выдавать мне лимит на… десять промахов ежедневно? И извиняться я стану оптом, скажем, вечером, за превышение лимита. Посчитаем? Я забыл поздороваться, это ра-аз…

Против своей воли Ника хихикнула и обернулась.

– Если вы изволите надеть туфли, я сделаю так, что они будут вам точно по ноге.

Он опустился на пол и предложил ей туфельку, словно принц на картинке к сказке про Золушку. О, еще один сюжет, жаль, не в тему. Ника, опершись на затянутое в черный бархат плечо, скользнула ногой в широкую полупару.

– Вторую.

Теперь она чувствовала себя глупо, как будто вступила в кастрюли. Но стоило Миру огладить атлас туфелек, как они поджались и сели идеально.

– Это как в фильме «Назад в будущее», – восхитилась Ника. – Или там только шнурки сами завязывались? Не помню.

– Не могу знать, – мягко ответил Мир. – С вашего позволения…

Он легонько коснулся подола ее платья, и тот тоже немного подобрался, чтобы Нике было удобнее ступать.

– Это новые технологии? Или, если там был портал… то это волшебство?

Ника произнесла эти слова и затаила дыхание. В ее душе, в самой глубине, тайно жила маленькая девочка – именно она и привела Нику в кино, именно она вынашивала планы однажды заделаться писательницей или сценаристкой, но главным были не амбиции, а вера в чудеса, о которой нельзя никому говорить, чтобы не нарваться на насмешку или презрение.

– Это волшебство, – серьезно и даже буднично подтвердил Мир.

Ника всплеснула руками от восторга.

– Это то, что вы называете волшебством, – исправился ее собеседник. – Для меня это… умение. У меня есть полномочия и источники силы. Я умею это делать, и мне не требуется для этого особых усилий. В отличие от тех усилий, которые мне приходится прилагать, чтобы вести себя прилично хотя бы на минимальном уровне.

– Ничего, попрактикуетесь, и у вас будет получаться лучше, – прыснула Ника.

– Вы думаете? Благодарю вас за то, что после всего вы еще можете в меня как-то верить. Итак, Ника. Позвольте предложить вам руку и проводить вас к столу.

Ника повиновалась и положила руку ему на локоть, как дамы в костюмном кино. Они неторопливо, церемонно выдвинулись в сторону столовой.

– Который час? У нас будет завтрак, обед или ужин? Я вообще не ориентируюсь и понять не могу…

– Разумеется. Очередное упущение с моей стороны.

– Ну и…?

– Ужин.

– Отлично. Я выспалась на три дня вперед, и после ужина, наверное, мне предстоит… Ладно, неважно. Вы еще забыли представиться сами. Виола, правда, сказала, что вас зовут Мир, если я правильно ее поняла.

– Видите. Лимита в десять промахов в день нам явно будет мало. Может быть, сразу сторгуемся на двадцати?

– Я думаю, так много нам не понадобится: мы сейчас проясним основные моменты, привыкнем друг к другу, и нам станет проще общаться.

– Вы очень добры, Ника, – скорбно сказал хозяин. – Да, я Мир, и с этого нам и стоило начинать. А теперь мне, я полагаю, лучше помолчать, чтобы вы хотя бы поели нормально.

…Стол ломился от разнообразных блюд. Нос щекотали заманчивые ароматы, от которых текли слюнки: что-то остро-бодрящее вроде специй, мясо, сладкие запахи ягод. Мир отодвинул стул, приглашая Нику присесть, и она с наслаждением повиновалась. Сам он занял место напротив.

– Мы будем ужинать только вдвоем? – поинтересовалась она, комкая в пальцах льняную салфетку. – Виола…

– Виола обычно ест на кухне.

Мир взмахнул рукой, и за спиной Ники появилась тихая девушка: она аккуратно налила в стоящий перед гостьей бокал розоватую жидкость, от которой пахло малиной и смородиной, и сняла блестящую крышку с блюда, где исходило ароматным паром запеченное мясо.

– Виола ваша… служанка?

– Если переводить на ваши термины, наверное, она экономка. Она помогает поддерживать порядок в доме, и у нее на подхвате столько рук, сколько ей потребуется.

Хозяина обслуживал столь же деликатный юноша, его движения были настолько быстры и сноровисты, что совсем не бросались в глаза. Ника решила не обращать внимания на посторонних и сосредоточиться на Мире: у нее оставалось еще множество вопросов.

– Зачем вы вытащили меня сюда? – требовательно спросила она.

– Прошу вас поесть, – отвечал Мир, и на этот раз его голос прозвучал так, что ей совсем не захотелось спорить. – Разговор предстоит нелегкий.