000
ОтложитьЧитал
4. Будь собой. Будь, какой тебя придумали
Первая в своем поколении – почетно, не правда ли? Старшая по отношению к тем, кто родился позже меня – ведь здорово же? Занимающая промежуточное место между ними и взрослыми. Думаете, одно следует из другого? Даже и не мечтайте!
Первому ребенку достается больше всего воспитания и нравоучений.
Первого больше всех боятся испортить неумеренной любовью, перехвалить и, следовательно, вырастить черствого бессердечного эгоиста.
Это с одной стороны, а с другой – если ты единственный ребенок на три семьи взрослых, с тобой носятся, одновременно наперебой рассказывая тебе, какой ты должна быть. По сути дела, придумывая тебя. Словно рисуя свой узор поверх того, который уже существует.
Когда сверстников рядом нет, чьими глазами смотришь на себя? Правильно – глазами старших, где отражается девочка-дюймовочка, чудо с бантиками и далее по тексту. А что повторяют взрослые умильными голосами?
– Какая ты хорошая! Вот такой и оставайся, не спеши взрослеть.
Вторая бабушка по этому поводу не раз читала стихотворение Кузмина:
Дитя, не тянися весной за розой
Розу и летом сорвешь
Весною сбирают одни лишь фиалки
Помни, что летом фиалок уж нет.
Но если у поэта лето с его розами все-таки наступало, я старательно делала то, что порадует любимых и близких.
Питер Пэн женского рода.
За отсутствием перед глазами живых примеров, как себя вести, какой должна быть, я брала пример с героев детских книг. Хорошие добрые советские книги… Вот только дети там были не такие как в жизни. И уж точно не современные.
К этому я вернусь, рассказывая об отношениях с одноклассниками. О своих отчаянных попытках сделаться своей в коллективе сверстников.
Старшие не видели в происходящем ничего странного и неправильного. Сейчас это назвали бы отсутствием социализации, но тогда в семидесятые такого слова не существовало.
До старших классов моими любимыми были приключенческие книги из папиной юношеской библиотеки. Детские и подростковые. Это сейчас пишутся умные статьи о стране вечного детства, где переход в юность воспринимается как трагедия. Где время скачет на одной ножке по кругу.
– Если во взрослой жизни все так плохо, – рассуждала я сама с собой – зачем туда вообще стремиться? Мне и здесь прекрасно! По радио, вон, опять так печально пели про парусник, который должен увезти из детства в юность. Не пойду туда, ни за что! Силой и то не затащат!
Окружающие на все лады одобряли такой взгляд на ситуацию.
Для внешнего мира я из подростка превращалась в юную девушку, но для себя оставалась ребенком. Абсолютно добровольно и вроде бы, без всякого принуждения.
Общения и дружбы с одноклассниками не получилось. Они не понимали и не принимали меня, а я их. И этим все сказано. Родители даже не пытались помочь мне наладить отношения. Точнее, пытались, но так, что лучше бы не вмешивались.
Вроде бы, они старались понять и разобраться… как вести себя с этим странным ребенком. Журнал «Семья и школа» который, у нас выписывали много лет, я тоже читала с интересом. Но ответов на мои вопросы там не находилось.
– Чем я отличаюсь от других людей? – постоянно спрашивала я у мамы.
А у кого еще спрашивать? Она – истина в первой и последней инстанции и знает меня до последней клеточки. – Почему со мной не хотят дружить? Почему называют странной и ненормальной?
Ответ был следующим:
– Они простые, а ты сложная, мы постарались вас как следует воспитать и дать культурный уровень. Не подделывайся под этих примитивов. Ты хорошая, а они плохие.
Я так и делала. Ситуация становилась еще хуже. Попытки адаптироваться к окружающей среде – неловкие, неумелые – не поощрялись и не одобрялись.
Особенно беззащитной и уязвимой я чувствовала себя на уроках физкультуры. В дополнение ко всем бедам я оказалась еще и самой высокой в классе. Именно тогда и там, где хочется стать незаметной, а желательно и вовсе невидимой.
Впрочем, свой момент славы у меня был: в отличие от командных упражнений, лазать по канату у меня получилось лучше всех. Отношение одноклассников это изменило – правда ненадолго и ненамного.
До поры до времени меня все это устраивало. Точнее, я все принимала как есть.
Кто не с нами, тот…
Уже во взрослом состоянии ко мне в руки попала книга американской писательницы. В самом начале там была глава про школьные завтраки. Место в иерархии класса зависело от… формы и начинки бутерброда, который дали родители с собой. Абрикосовое повидло – круто, клубничное так себе, а вот яблочное – фу, отстой! Если булка квадратной формы, из супермаркета – уважение одноклассников тебе обеспечено, а если круглая – ты изгой общества.
Скажете, пустяки? Детство не в лучшем смысле слова? Посмеяться и проигнорировать. Будь собой, у тебя должно быть свое мнение… полностью совпадающее с мнением родителей.
Вот только современные и вполне взрослые психологи советуют желающим трудоустроиться в солидной организации: на собеседование одевайтесь так, будто вы уже там работаете. Где-то носят рубашки в полоску, где-то однотонные с галстуком в мелкую крапинку. К дресс-коду для сотрудниц еще больше писаных и неписаных требований. Смысл один: чтобы тебя воспринимали как своего при прочих равных – выгляди как свой. Хотя бы для начала.
Образ и стиль. Ретроспектива.
В классе предметом насмешек была моя прическа – косички «корзинкой», которые тщательно заплетала мне бабушка. Мое желание изменить прическу ни к чему не привело: старшие воспринимали это как святотатство. У тебя такие хорошие волосы, тебе просто завидуют. Одноклассникам, надоедающими советами «попроси, чтобы тебе сделали стрижку, а то не современно», я не доверяла. Вдруг с их помощью я стану выглядеть еще хуже и смешнее.
Одежду и школьные туфли родители старались доставать самые лучшие, какие только могли, но я выглядела «не в общей струе». Шапки мама вязала по прибалтийскому журналу. По тем временам круто – попробуйте сам журнал достать! Но главный критерий был: чтобы не простудилась. Мне, уже подростку – шапки вязались детские. Одноклассник возмущался моим видом: «у меня младший брат и то уже такого не носит». И что еще хуже, нам с сестрой вязались одинаковые шапки. Мне и той, что была на целых пять лет младше.
– Не уподобляйся другим, – снова слышала я в ответ на просьбы изменить ситуацию. – Будь собой.
Далее следовали оды элегантности и хорошему вкусу и что девушка должна иметь свой вкус… Много вроде бы хороших и правильных слов, смысла в которых не больше, чем в «белом шуме».
Результат? Я неизбежно выламывалась из коллектива, где положение было и без того непрочным.
– Почему ты такая пришибленная? – с искренним удивлением спрашивали меня старшие. – Что за затравленное выражение в глазах? Почему ты всем все время уступаешь? Такое впечатление, что ты стыдишься себя.
Почему-то они думали, что самоуважение можно включать и выключать по желанию. За пределами дома я должна быть раскованной и уверенной в себе, а дома – максимально послушной, не имеющей ни своего мнения, ни своих симпатий и антипатий.
Ко всему прочему, старшие был уверены: достаточно перечислять недостатки, а о своих достоинствах человек уж как-нибудь сам узнает. Результат? Я была уверена, что состою из одних недостатков.
А теперь хочется снова перескочить на много лет вперед и процитировать интернетовскую статью, где высказывается та же самая мысль. Окружающие считывают нашу самооценку и на этой основе и выстраивают свое отношение к нам. Для меня эта проблема была такой же сложной, как извечный философский вопрос, что появилось раньше: курица или яйцо.
Можно сколько угодно ругать Всемирную Сеть, но именно благодаря ей у многих появляется возможность не оставаться в одиночестве со своей проблемой. Узнать, что таких как ты, оказывается, много и все не так страшно. Учиться не на своих, а на чужих примерах причем, положительные и отрицательные одинаково важны.
Во всяком случае, со мной произошло именно так. Поздно, задним числом, но, как говорится, лучше поздно чем нифига.
Изобрази, чего нет.
– Где твоя веселая студенческая жизнь? Тебе сейчас надо радоваться и с головой погрузиться в учебу.
Но как?! Я поступила на вечернее отделение, работаю на институтской кафедре младшей лаборанткой. Если откровенно, это была должность штатной жертвы в серпентарии. Разумеется, я старалась не давать себя в обиду по мере сил и возможностей. Но для вчерашней школьницы и взаимоотношения во взрослом коллективе и сама ситуация были в новинку. Как в этих условиях отличить: тебе сейчас делают замечание по работе или придираются и стервозничают. И то и другое выглядит почти одинаково, а реагировать надо по-разному.
А после восьми часов такого, с позволения сказать, производственного общения – занятия в институте, которые проходили с семи до десяти вечера. Студенческая группа не имела ничего общего с тем, о чем рассказывали родители. Кроме меня там было шесть человек: две молодые мамы, одна будущая мама, две откровенных тетеньки со своими интересами и один молодой мужчина, который не общался ни с кем. Ни стройотряда, ни прочих атрибутов студенческой жизни. И учеба, которая вопреки ожиданиям, идет вовсе не блестяще. Чему же здесь радоваться? И как стать тем, чем меня хотят видеть дома? Я даже не знала, кому подражать. В качестве образцов у меня в распоряжении были те же книги и фильмы. Но кажется, современные люди ведут себя вовсе не так.
При всем желании у меня не получалось одновременно соответствовать всем требованиям и продемонстрировать эту самую уверенность в себе. А ведь я очень старалась. Чтобы не вовсе уничтожиться до состояния геометрического объекта «точка», я повторяла перед сном: я есть, я реальна и у меня есть полное право на существование.
Помогло не очень, поэтому став уже взрослой – во всяком случае, по паспорту – тайком от всех я составляла список тех, кто считает меня хорошим человеком. Друзья, знакомые, случайные собеседники в интернете… Подействовало, во всяком случае, на какое-то время.
5. О дразнилках, травле и так далее
Следующая глава представляет собой большое не особенно лирическое отступление. Имеющее самое непосредственное отношение ко всему, о чем здесь рассказывается.
Итак, дразнилки – обидные прозвища, всякие глупости в рифму или просто так. Цель – унизить кого-то, выставить смешным, вывести из равновесия.
Ничего хорошего и безобидного в такой ситуации нет. А также, ничего полезного и воспитывающего характер. И та и другая стороны получают только вредные навыки. Учителя и остальные, кто имеет власть и авторитет – не надо наблюдать за учениками как за лабораторными мышами! Такую ситуацию надо пресечь. Вовремя брошенным замечанием, беседой с родителями, а может быть, и грандиозным разбирательством.
И скорее всего в большинстве случаев надо деликатно подсказать объекту травли, в чем он ведет себя не так, где нарушает социальные нормы в отдельно взятом классе. Высказывание: «принимай себя как есть и другие тоже должны принимать» работает далеко не во всех случаях. Одно дело, когда объект травли высокий, толстый, с рыжими волосами, и совсем другое, когда пренебрегает правилами гигиены. Дома этому уделяют недостаточно внимания, а подрастающая личность недостаточно самостоятельна, чтобы исправить это упущение. С одной хорошей и доброй девочкой как раз не общались оттого, что от нее пахло несвежим бельем. В семье были более серьезные проблемы, но факт остается фактом. Другая – страшно сказать – ела лук и чеснок. В доме так было принято: полезно и вкусно. С привлечением авторитета предков. «А вот дед говорил – плевать, как на меня смотрят, ел и буду есть!» Как, по-вашему, относились к этой девочке в классе? Вот и я о том же!
Сама собой такая ситуация не уладится. Повторю: это не те трудности, которые закаливают характер. Кто-то, как в свое время Ван Дам стиснет зубы и будет прорываться к своей цели – стать другим. Потратив на это много сил и годы жизни. Другие поверят окружающим, а в результате будут ненавидеть и стыдиться себя. Вырастут озлобленными насквозь закомплексованными индивидами. А сколько из них будут унижать других более слабых в поисках реванша? И сколько маньяков получилось из таких затравленных!
Те, кого это не убедило, перечитайте «Кошмар на улице Вязов» – новеллизацию известного фильма, написанную, кстати, нашим соотечественником. Если бы над мальчиком Фредди не издевались, многое в нем не вылезло бы не свет. И не появился бы ходячий ужас с ножами на пальцах. Да, события фильма и книги выдуманы, но кто знает, какие реальные события лежат в их основе?
Далее будут перечислены фразы, за которые я гнала бы из школы, особенно школьных психологов. Сразу и без разговоров.
– «Не обращай внимания» Сами попробуйте не обращать внимания, когда в тебя плюнули жеваной бумагой, забрали твою вещь или намеренно говорят что-то неприятное или передразнивают. Закройте глаза и представьте это себе как можно реалистичнее, во всех подробностях. Попробовали? Ну и как, получилось?
Вспомним еще раз, как это происходит в дикой природе или у наших четвероногих спутников. Детеныши, например, щенки не просто играют, возятся и покусывают друг друга. Они выясняют, кто сильнее, учатся защищать себя. Одновременно определяется место каждого в семейном коллективе. У людей все сложнее. Не будешь сам себя уважать, другие станут к тебе относиться точно так же. Поэтому ваше «не обращай внимания» ломает важнейшее, что заложено природой – инстинкт самосохранения. И помимо этого, стремление отстаивать себя, защищать то, что сейчас называется границами личности. А откуда взяться самоуважению, если такое отношение к себе считать нормой вещей?
«Тебя обижают, я ты не обижайся», «Относись к этому с юмором» – преступление во всех смыслах этого слова. Возможно, по отношению к взрослому человеку и в другой ситуации это высказывание имеет другой смысл и служит хорошей цели. Но не в том возрасте, когда формируется отношение к себе и к миру.
Один из героев мультсериала «Южный Парк» – неловкий ребенок, над которым не издевается разве что ленивый. После того, как с мальчиком поработал школьный психолог, он начал относится к этому философски. Один из одноклассников демонстративно громко заявляет, указывая на него:
– А спорим, я попаду ему на волосы?
После плевка, который за этим следует, мальчик дружески советует:
– Целься выше и в следующий раз ты обязательно попадешь!
Для тех, кто забыл: плевок всегда был оскорблением. Во все эпохи и у всех народов. Дружеской шуткой здесь и не пахнет.
Хотите, чтобы ваш ребенок был таким?
По интернет-пространству гуляет видеоролик: упитанный бородатый субъект молодого возраста читает поучение для дочери. Не важно, реальной или гипотетической. Звучит это примерно так:
– Если тебя обидели, возьми эту обиду, покатай как конфету во рту и отпусти.
Задействована и притча про человека, которому дают померить старый грязный халат. Тот отказывается: он не мой. Мудрец на это отвечает: тебя назвали, например, дураком. Но ты знаешь, что ты не дурак, следовательно, это слово не имеет к тебе отношения, как и старый халат. Поэтому пропусти все мимо ушей и забудь.
Существуют взрослые люди, которые до сих пор мучатся и злятся, что полвека назад им сказали что-то оскорбительное. Возможно, для них этот совет будет разумным. Но не для девочки, которая прибежала к отцу в поисках моральной поддержки и защиты.
Что скажет любой отец, который любит свою дочку и хочет, чтобы она выросла уважающей себя личностью?
– Обижают? Дай сдачи, так, чтобы и думать забыли, как к тебе лезть!
Или:
– Они старше и их было несколько? Кто?! Не переживай, папа со всеми разберется.
Между прочим! Папа – первый мужчина, который влияет на самооценку подрастающей девушки и дает ей представление «кто я, какая я».
В ситуации, о которой сейчас идет речь, формируется главное жизненное правило: «Со мной так нельзя!» Впоследствии оно сработает при встрече с манипулятором или абьюзером. С начальником, который захочет злоупотребить своим положением. С хамом в общественном транспорте. Список можно продолжать до бесконечности.
И кстати, кто чаще всего становится жертвой маньяков и жуликов? Именно хорошие девочки, которым проще умереть, чем позвать на помощь. Те, кого не научили, что себя надо защищать или даже не знают, что это нужно делать.
А возвращаясь к «гуру домашнего разлива» хочется ответить от имени его гипотетической жены, матери той самой девочки, к которой обращен монолог:
– Лучше признайся, что не хочешь заступиться за дочь, трус несчастный! Своих детей защищать надо, а не мозги им вывихивать.
Какое отношение ко мне имеет все вышеизложенное? Не буду уточнять, но аккаунт в «Одноклассниках» я не завела и не заведу никогда.
6. Не там и не здесь
С появлением в семье младших я перестала быть центром внимания и любимицей взрослых. Как правило, старший ребенок получает повышение в «семейном звании» – помощница родителей, которая больше участвует в жизни семьи т.д. Меня же не повысили, а просто отодвинули в сторону.
В отличие от меня младшие охотно росли и взрослели. И отношение взрослых к ним было куда снисходительнее. Младшим не только позволялось куда больше, чем в свое время мне; их воспринимали такими, какие они есть.
– Но это же несправедливо! – изо всех сил доказывала я. – Я старше их, а, следовательно, должна быть авторитетом для них и вообще я уже не маленькая.
Взрослые дружно высмеивали все мои попытки добиться справедливости. Для них я по-прежнему принадлежала к разряду младших. Наравне с остальными младшими.
В нашей семье я чувствовала себя зависшей между взрослыми и детьми, не принятой ни теми, ни другими. Как в сказке про Алису – то слишком маленькая, то слишком большая. Слишком большая, чтобы играть в детские игры и рассчитывать на снисходительное отношение старших. И слишком маленькая, чтобы быть принятой в мир взрослых. Мир, который те от меня ревниво оберегали.
Как сказали бы в современной статье, у меня не было группы, где я бы являлась своей. Среди родственников и друзей, с кем наша семья поддерживала отношения, моих ровесников не было. Не с кем общаться и не на кого ориентироваться. И не от кого получать подтверждение, что я действую правильно, что двигаюсь куда нужно.
Единственное, что стало возможно в такой ситуации, это снова уйти в себя. В книги, фильмы, в свои фантазии. За это я сразу получила репутацию романтической поэтической барышни, витающей в облаках и не замечающей ничего вокруг. Чудачкой, над которой можно безнаказанно подшучивать, подтрунивать и т.д.
Младшие с радостью и детской вредностью включились в веселую игру. Их никто не останавливал. Зато останавливали меня, когда я пыталась проявить недовольство. Это сейчас столько пишут о праве сердиться, не быть милой и уступчивой. А тогда старшим казалось, что таким образом они восстанавливают справедливость, защищают более слабых.
«Я уйду через дырку в занавеске». Эта фраза, многократно написанная моим почерком, была уже после переезда обнаружена среди старых бумаг.
Задним числом я испугалась за свой рассудок.
«Вы для меня одинаковые».
Велика ли разница в пять лет? Между взрослыми она даже не заметна, но когда тебе десять лет, а младшей пять? Тебе пятнадцать, а ей десять?
Прав у нас было одинаковое количество, вместе с тем, мне следовало служить хорошим примером. Когда у младшей в свою очередь начались подростковые бунты, оказалось, что виной всему… мое дурное влияние. Пыталась стать взрослой, теперь и ей хочется того же самого. А сидела бы тихонько в углу, играла в куклы…
Ей можно, а тебе нельзя
Будь скромной: не высовывайся, не требуй ничего для себя. Младшая выхватила что-то буквально из-под рук? Хи-хи, кто смел тот и съел.
Сердишься? Какая ты смешная и некрасивая. Настоящая баба-яга.
Щедрость – надо делиться. Вспомним конфету, разрезанную на пять ломтиков.
Не было и понятия, что свое надо защищать. Да и откуда ему взяться?
Еще в семидесятые писали о следующем эксперименте. Двое его участников вели диспут. Присутствующие сперва поддерживали одного из участников, а другого грубо обрывали, высмеивали и тд. Разумеется, первый напоминал павлина, а второй – мокрую курицу.
В какое-то время поддерживать начинали второго участника. Первый краснел, бледнел. Его речь становилась все более сбивчивой, а доводы – неубедительными.
Наши детские ссоры и отношение к ним родителей напоминали мне гладиаторский поединок, когда один противник в доспехах и вооружен, а другой безоружен и ограничен в движениях.
Сейчас в эпоху интернета мы все знаем о манипуляторах, токсичных отношениях и границах личности, которые можно и нужно беречь. Для меня же каждая крупица информации приобреталась ценой потраченных нервов и времени, которое можно было бы потратить на что-нибудь более полезное.
Вот один из таких очень выстраданных выводов. Фраза «ты не понимаешь, обычные правила здесь не работают» – верный признак того, что с вами собираются поступить ну очень непорядочно.
Когда для одних правила, а для других сплошные исключения, это не нормальная ситуация. А в качестве картины мира и вовсе никуда не годится.
К вопросу о спортивной злости.
Дети, не ссорьтесь! Ты ж старшая будь умней, уступи. Подрастающие щенки и котята в игровой форме борются, меряются силами. Человеческие дети тоже. Если это пресечь, неизбежно теряется что-то важное.
В моем случае результатом стала ненависть к соревнованиям. Любым. В школе на уроке физкультуры худшим кошмаром было:
– Разбились на четыре колонки и по очереди выполняем задание. Кто быстрее?
Все начинали вести себя как дикари – орать, свистеть, выкрикивать грубые слова. А еще предстоит бежать или прыгать.
Не лучше дела обстояли дома. Желая привить этот самый дух соревнования, а заодно и спортивную злость, папа принимался подначивать.
– А вот мы с младшей тебя победим, обгоним, обставим! Эх ты, неумеха, отстающая!
Да, предательство. Да, авторитета у младших мне это не прибавляло.
А главное: результат оказался противоположным желаемому. Я возненавидела спорт. Зачем идти туда, где меня обгонят, обставят, да еще и высмеют? Лучше тихо сяду в уголке и займусь рукоделием.
Прошло больше четверти века, и я записалась в секцию айкидо, которую с перерывами посещала около десяти лет. Именно потому, что соревнований там нет в принципе.
Тогда от меня ждали, что я поступлю как многие, в старых книгах и фильмах: человек, который слышит в свой адрес насмешки и критику, стиснув зубы, начинает всем доказывать, что он не является неуклюжим неумехой, а совсем даже наоборот.
Но чтобы что-то утверждать, нужно осознание: я не такой, они все неправы. А откуда ему взяться, этому сознанию, когда взрослые, которым ты абсолютно доверяешь, твердят совсем другое? Да, я верю вам, я именно такая. Но тогда зачем мне ваш спорт, для чего лезть туда, где, – вы же сами говорите – мне будет только хуже? В мире много разных занятий, не мешайте мне выбрать себе что-нибудь другое. А в свои игры играйте с кем-нибудь другим – обгоняйте, обставляйте в полное свое удовольствие. А я не соревнуюсь, понятно?