Максимализм

 
Где крик превращается в монотонное,
нервированное?
Или нет, или да,
Мне не жаль.
Какое дело мне есть до вас?
Моя воля проста.
Узконаправленна, диван, просто так, кровать.
 
 
Минимум – значит причины вместе и грани стереть (стирать).
Мне проще полюбить образ
В положенном стиле,
Чем признаться в любви
Чужому белому банку.
Мне проще быть частью информации, чем прямым ее доказательством,
Мне проще быть не белым, не чёрным,
Но видеть мир с полярностью этих цветов,
Или сквозь вечерний неон,
Через обязательно подать любовь.
 
 
Запах лака для волос и ор фена,
Щемящая боль, как красоты салон
То ли поможет, то ли за тем, кто лучше, уйти вон?
И не мешать, сводить к абсурду красоту,
Лучше к периметру, к обмену
К осуждением, и на лету,
Получить понимание, призраком берут,
Но умрем, как солдаты.
 
 
И насмешит голос смеха, и сигнал НЛО,
Пока в окне законно летают тарелки,
И за дверьми
Ожидаешь взлома,
Сам,
Знаешь, знаешь, ты перед нами виноват,
Это ведь ты план готовил.
 
 
Это ты паззл собирал,
Ибо если у паззла остались пустыми глаза,
Недооцененная игра,
Но о чём?
 
 
Я здесь мыслю,
Допивая чаек, и сижу
Вне себя, вне других,
По привычке умно говорить,
Ведь у эпохи есть правило:
С ее любимчиками шутить,
А чаю, до сильной боли,
Привычно стыть,
А громкости дано приобретать значки,
Ниже, возле календарного времени.
 
 
Бей, грей меня,
Говори мне глаголы
В видеотрубку:
Помнишь.
Забудь.
Не найди.
А искать будешь?
Лучше уйди.
Приходи,
Не утонешь.
Без опоздания придёшь.
Не бойся.
 
 
Говори мне глаголы с частицей “не”,
Или без неё
Говори мне глаголы,
А эпоха проглотит их
Как на духу
Её шуточки, всерьез воспринимая,
Я тоже шучу.
 

* * *

 
Своди меня в японский ресторан.
Я не буду там есть суши, я буду любоваться тушью
И силуэтами гейш,
А ты войдешь в состояние транса
От мелодий на фоне,
Как от массажа или от культурного тона
Официантки в кимоно
И на лице вокруг глаз белено,
А в глазах так темно,
Словно ожила Арахна,
И сплела из твоего лба себе коврик
В ванную.
Я пристально смотрю на силуэты гейш,
Моя душа все также не преступна
Бумажные фонарики, забавненько,
А ты зачем-то съела рыбу
Трудно. Трэш.
И не по вкусу тебе пришлось
Блюдо японской кухни.
При моем взгляде таешь…
И поварам ресторана тебя жалбь
Тебя не хватило, чтобы понять
Я – твоя рыба Фугу сильной прожарки.
 
 
Прости,
Сама себя прости,
Меня не стоит.
Я просто слышу издалека,
Как твоё сердце на блюдце съедают
Словно сразу двое,
И ноет рука,
Как девочка
От первой любви,
Прилагаясь к груди.
Но если выпрямить прямо упрямую
Руку,
То выйдет,
Пойми,
Простая скука.
Не совсем от своей
Любви.
А ещё, пойми,
Миллионами их
Не освободишься.
Просто иди,
Проживай очередной,
Кажется, свод
Забот.
А я буду с тобой,
А я – вот она, вот.
Когда борется, все:
"Атас!".
Не загоняйся,
Хвостом беличьим,
Это мелочи,
Это пройдёт.
 
 
Когда сопьёшься зелёным чаем,
Позвони, как бы случайно,
И пожалуйся мне на жизнь.
Нет ничего в этом печального,
Я пойму и скажу – "Держись".
 
 
Я пойму и скажу: “Успокойся”,
Вытри слёзы, лучше пойди умойся
На этаже своём нижнем
Радуйся жизни,
Сходи в магазин.
 
 
Ничего не купив, вернись,
Мысленно с внутренней экономикой судись.
Чего стоишь, садись-смирись,
В сетевую нитку погрузись.
 
 
Кому-то очень близкому приснись,
И не реви, бездельник.
Будь себе дороже денег.
Усни. Проснись.
Живи.
 
 
Послушай, девочка,
Вздохни спокойно
И небочку дари кивки!
Послушай, деточка,
Тебя ждет знаменательная жизнь…
Из всех разлук и расставаний,
Из смеха рати тараканьей,
Из разбитой глины,
Из ржавой диванной пружины,
Из бешеной визжащей толпы,
Из литров впустую разлитой воды,