Пролог
– Ну привет, шкодница!
Столбенею посреди комнаты от страха и неожиданности, услышав в своей же квартире незнакомый мужской голос. Хриплый, властный, но спокойный баритон.
Отмираю и резко оборачиваюсь.
– Вы кто такой и как…
– Как я попал сюда? – спрашивает незваный гость в строгом костюме. Он смотрит на меня из-под густых нахмуренных бровей, а уголок его губ изогнут в хищной ухмылке. – Кто ж тебе виноват, что ты двери закрывать не научилась.
– Но я… Да кто вы? Я сейчас полицию вызову!
Спохватываюсь за телефоном и судорожно лапаю себя по голым бедрам и только сейчас понимаю, что стою перед жадно разглядывающим меня неизвестным мужчиной в одной только рубашке жениха. Она хоть и длинная, почти до колен. Но нижние пуговицы я после душа так и не застегнула, как и верхние – только пару средних, – и все мои прелести почти что на виду. Толку что в трусах, они тонкие и полупрозрачные.
Дергаюсь, чтобы поднять со столика вазу, но не успеваю.
– Никуда ты не позвонишь, проказница, – неторопливо говорит он.
– Это еще почему? – застыв и так и не обернувшись, задаю глупый вопрос. Понимаю, что мужчина легко может мне помешать сделать вообще что угодно. Если захочет.
Но он стоит на месте.
Спиной чувствую его глаза, скользящие по всему моему телу.
– Сама знаешь почему.
Прикрываю ладошкой рот и медленно поворачиваюсь, другой рукой прикрывая под развевающимися полами рубашки промежность. Смотрю мужчине в глаза и понимаю, что он прав. А еще вижу в них уверенность в том, что я это осознаю.
– Умница. Вот теперь можно и поговорить. – Он делает несколько шагов ко мне, а я пячусь к столику и беспомощно пытаюсь нащупать все ту же вазу. Набираюсь смелости, зажмуриваюсь и выпаливаю:
– Стойте где стоите. Пожалуйста. И говорите… оттуда, что вам нужно, или уходите из моей квартиры!
– Твоей квартиры? – смеется мужчина. – У тебя ничего своего нет, мы это оба прекрасно знаем. Я подарил ее Косте незадолго до вашего знакомства.
– Вы? Косте? – едва слышно повторяю имя своего жениха, свадьбу с которым мы назначили в конце месяца. И до меня доходит, что это его отец. Вот так знакомство!
– Именно. Как и машину, которую ты изуродовала до неузнаваемости.
– Что? Какую машину? Вы о чем?
– Не придуривайся только. Ты прекрасно поняла, о чем я говорю.
Отпираться и дальше нет никакого смысла, но и прямо признать вину я не могу.
– Ну и поделом ему, если кто-то испортил его тачку. А вам что до нее? Пусть сам теперь и чинит ее.
– Он ее отремонтирует, конечно. Но за проступок придется расплатиться.
Он делает еще шаг ко мне и приближается почти вплотную. Я уже ощущаю его горячее дыхание.
– И ч-что вы от меня хотите? Хотите получить деньги за ремонт? Это не ко мне. Да и не похоже, чтоб вы нуждались в деньгах. Как и Костя…
– Зайка моя, наконец-то ты начинаешь понимать и задавать правильные вопросы, – ехидно улыбается он. – Мне не нужны твои деньги. Которых у тебя, кстати говоря, нет.
– Я могла бы…
– Ты столько и за полжизни не заработаешь. Так что у меня есть идея получше.
Он тянется пальцами к рубашке на мне и отодвигает краешек в сторону, заглядывает и улыбается еще шире. А его штаны на уровне ширинки все больше оттопыриваются.
– Уберите руки! – выкрикиваю я и пытаюсь отмахнуться от него.
Но мужчина ловит меня за запястье и становится темнее грозовой тучи.
– Ты, смотрю, девочка видная, фигурка что надо. Да и мордашка смазливая. А у меня давно настолько сладеньких не было. Но неопытная, по рассказам Костика. Он жаловался, что ты ему не даешь. Мол, до свадьбы ни-ни? Или в чем твоя проблема? Вы вроде ровесники.
– Это не ваше дело! И пустите руку, мне больно!
– Теперь это мое дело! И может быть еще больнее! Есть всего два варианта исхода событий. И все зависит только от тебя. Следуя первому варианту, ты будешь жить долго и счастливо с моим сыном. Для этого тебе нужно всего лишь беспрекословно слушаться меня и делать все, абсолютно все, что я прикажу… скажем, месяц. И тогда я, думаю, смогу простить тебе долг.
– Слушаться? – как бы пытливо поднимаю бровь, пытаясь спрятать за этой гримасой испуг от его фразы «у меня давно настолько сладеньких не было». – Это как вообще понимать?
– Именно. Понимай как хочешь, но ты будешь выполнять все, что я скажу: сосать мне, если я приду и прикажу тебе это; с улыбкой и радостью подставлять мне все свои дырочки и приятно постанывать для меня, просить еще, если увидишь, что я не насытился.
Желудок обрывается и падает… на пол, кажется.
– С какой это стати? – спрашиваю, перебарывая себя.
– С такой, что ты не захочешь знакомиться со вторым вариантом.
– Вторым?
– Будешь наслаждаться не мной, а небом в клеточку из-за тюремной решетки по статье порчи имущества.
– Порча? Да чтоб она сгорела, это его любимое ведро с гайками! Он мне изменил! – зачем-то проговариваюсь я, сдавая себя с потрохами. – Я больше не верю ему и не хочу иметь с ним ничего общего! Стоп, вы что, угрожаете мне тюрьмой? Какая еще тюрьма? Вы в своем уме?
– Наконец-то до тебя дошло, – оголяет десны мужчина. – И если ты еще не заметила, я на твоей стороне. Лишь хочу получить удовольствие от процесса в решении вопроса полюбовно, скажем так. И заодно научить тебя различным премудростям в постели, чтобы ты могла хорошенько ублажать моего сына, когда у вас наконец дойдет до дела.
– Да какого еще процесса? – игнорирую все остальное, кроме первой части. – Отстаньте от меня. Мне все равно на ваши разборки с сыном. На всех вас!
– Значит, ты выбираешь второй вариант? Ладно. Утром заявление будет лежать на столе у начальника полиции. А ты поедешь далеко и надолго.
– Вы ничего не докажете! Кто вам поверит? Это все слова. Не было меня там, вот и все! Я стану все отрицать, и ничего мне не будет! Обломитесь!
– Моя ж ты хорошая, ты, видимо, не знала, что ресторан принадлежит мне. И там повсюду камеры стоят. И я хорошо видел на записи, с каким злым, но довольным лицом ты кромсала тачку. Не отвертишься.
А вот этого я никак не ожидала.
– Вижу, что понимаешь, – тише говорит мужчина, пока я глупо хлопаю глазами и не могу сопротивляться его заползающей мне под рубашку ладони. Затем он рывком разрывает все оставшиеся пуговицы, отчего я аж подпрыгиваю на месте, и окидывает меня взглядом с головы до ног. – Считаю, мы с тобой договорились. Ох, какие у тебя упругие сисечки! – шепчет он, сжимая обе груди руками. Сползает по талии вниз и за спину. – И попка что надо, ножки. Но больше всего меня интересует то, что между ними. Раздвинь.
– Что? – задаю самый тупой вопрос из всех возможных, а сама со всей силы зажмуриваюсь и прерывисто дышу.
– Раздвинь ноги, говорю. Дай заглянуть к тебе в гости. Что ты так долго прячешь от моего сына. И посмотри на меня. Открой глаза, – рычит он, – и посмотри на меня, живо!
Дергаюсь и распахиваю веки. Утыкаюсь в горящий взгляд мужчины всего в нескольких сантиметрах от меня. И неосознанно приподнимаю одну ногу и отвожу в сторону.
Секунда выжидания, и его рука нагло забирается ко мне в трусы. Пальцы скользят между складочками, разводят их и пытаются проникнуть внутрь.
– На вот, оближи, а то сухо совсем.
Он вынимает руку и подставляет к моим губам пальцы, которыми только что трогал меня. И я послушно открываю рот. Мужчина кладет в него пальцы.
– Соси. Вот, умничка. А теперь…
Он снова возвращает руку туда же и с большим нажимом стремится внутрь. А я кривлюсь от неприязни, досады и злости… на всех, в том числе и на себя, что сама поставила себя в такое глупое положение.
– Ох, какая же ты горячая внутри, – выдыхает он. – Так ты еще девочка? Вот почему ты не даешь Косте. Ясно. Ну ничего. Мы это поправим. Мне еще приятнее будет тебя учить, зная, что я первым в тебе побываю. Это особый кайф, если ты понимаешь, о чем я. – Мужчина выскальзывает из меня и жадно облизывает эти пальцы, причмокивая от удовольствия.
От поправляет галстук и вставший член в штанине, все еще глядя мне в глаза, разворачивается и идет к двери.
– В полицию обращаться даже не думай. У меня там все свои. Тебе никто не поможет. Ты теперь полностью моя. На месяц. Будь умницей, и все будет хорошо. Кстати, один ключик из связки я взял себе, – ухмыляется он, показывая на ключницу в прихожей. – Сменишь замок – пожалеешь. Запрешься изнутри и не откроешь мне хоть раз – пожалеешь. До встречи!
И хлопает за собой дверью.
Глава 1
За несколько дней до этих событий
– Костюш, ну перестань. Ты же знаешь, что я не могу. Пока что не могу.
– Знаю, – нежно шепчет он мне на ушко, целуя чуть ниже, еще ниже. И забираясь пальчиками мне под майку. – Но мы ведь уже почти женаты. Уже, считай, муж и жена. Мы же можем хоть поласкать друг друга.
– Этим же все не закончится. Да я и сама хочу большего. Но надо еще совсем немножечко продержаться.
Пытаюсь увильнуть от его мокрых и таких приятных поцелуев и одновременно не пустить его шаловливую руку куда не надо. А ему будто все нипочем.
– Милый, подожди. Послушай.
– Что? – От отрывается губами от моей шеи и заглядывает мне в глаза.
– Нет, закрой. – Кладу ладошку ему на лицо. – А то я не смогу сказать. Вот, да.
– Ну хватит тебе стесняться так, как маленькая.
– Не называй меня так, – дую губки я. – А то передумаю!
– Прости. Так что ты хотела сказать? Видишь? Я не смотрю. Но мне очень интересно.
– Ладно. Я хочу… Устрою тебе сюрприз. Скажем, завтра днем. Нет, не такой! – смеюсь, заметив искорки восторга и предвкушения сладенького в его глазах. – С главным подарком пока немного повременим. Но тебе точно понравится. Я тут прикупила кое-что… сексуальненькое, – хихикаю и смущенно накручиваю прядь рыжих волос на палец.
– Ух! Уже хочу поскорее наступления завтрашнего дня. Ой… У меня день весь расписан. Прям совсем буду занят. Но вечером я весь твой! После четырех, идет?
– Ладно…
– Ну Настюш, не дуйся ты. Работа есть работа. Это чтоб мы с тобой ни в чем не нуждались. Ты же понимаешь. Ты лучше расскажи, что там у тебя?
Приоткрыв один глаз, игриво как бы подглядывая, смотрит на меня, и я опять теряюсь.
– Не скажу! И не спрашивай. Просто… Вот закончишь с работой, заскочишь ко мне и увидишь. Тебе точно понравится, обещаю!
– Хорошо, малышка. Иди ко мне, дай я тебя поцелую.
Он ловит мою руку и увлекает к себе на колени, нежно обнимает и оставляет на губах долгий поцелуй, от которого аж коленки трясутся, а в трусиках мокреет. Как же мне хочется, чтобы этот месяц поскорее прошел. Всего месяц, и мы станем официально мужем и женой. Даже не верится. Все так быстро происходит. Еще в конце весны только первый раз за руки взялись, а тут уже под венец. Будоражащее ощущение.
– Ну все, все. Ты говорил, ненадолго зайдешь.
– Настька, ты меня прогоняешь? – удивляется Костя, вскинув брови.
– Нет. Просто, мне идти нужно. Нам с Анькой нужно поболтать. Всякие женские штучки, понимаешь? – загадочно улыбаюсь и наклоняю голову, как кошечка.
– Понял. Ладно. – Поднимается с дивана и поправляет свой модный дорогой пиджак. Достает из кармана брелок от машины и крутит его на колечке. – Если хочешь, могу тебя подвезти.
– Нет, мне тут рядышком. В пиццерии посидим немножко.
– Ну, может, я тогда хоть приеду на ночь и останусь. Честное пионерское, – по-детски выставляет ладошки, – приставать не буду.
– А я вот могу и начать! Так что не надо. Договорились же, давай не будем никуда спешить. Еще вся жизнь впереди.
– Настька!
– Все, иди уже, Дон Жуан, – хохочу я и буквально в спину выталкиваю жениха из его же квартиры. Ну как его. Папа ему подарил в честь нашей помолвки, но так как мы еще не спим вместе, решили, что этот оставшийся месяц я буду жить здесь одна, а он только приезжать днем, чтобы пообщаться. Как бы и свидание, но и никаких особо растрат на рестораны и прочее. У него денег хоть и хватает, но мне как-то неловко немного становится каждый раз, когда чеки приносят на несколько тысяч за простой обед или пару десертов.
Наконец-то спроваживаю Костю и беру с тумбочки телефон. Пишу Аньке, чтобы узнать, готова ли она и когда мне выходить. Она очень быстро отвечает, что уже идет к той самой пиццерии, и удивляется, что я еще не собралась. Так что бросаю телефон и пулей бегу одеваться. Мне много не нужно – только мастерку набросить, причесаться малость и запрыгнуть в кеды. Это же не романтический ужин какой-нибудь, а обычная встреча с подружкой; можно и по-простому, не наряжаться. Да и этот спортивный костюм мне не просто так подарили. Костя говорит, он шикарно смотрится на моей фигуре. Подчеркивает все контуры. Так что уже через пять минут я выбегаю из квартиры, чуть не забыв прихватить со столика в прихожей связку ключей, и захлопываю дверь.
Перехожу через дорогу и вижу притопывающую мне навстречу подругу.
– Дай я тебя… Муа! Модница!
Обнимаю Аню в ответ на почти что поцелуй в губы – не касаясь, как мы обычно делаем с девчонками, и улыбаюсь как дурочка.
– Ты чего как заколдованная вся?
– Да Костя только ушел. Еле выпроводила его.
– Чего так?
– Ой, ты будто не знаешь его! У него тестостерон зашкаливает. Опять приставал. Еле выкрутилась.
– Не знай я тебя, – хмыкает Анька и открывает передо мной дверь в пиццерию, пропускает вперед, – я бы не поверила. А так вообще не представляю, как ты можешь сопротивляться его флюидам любви.
– А я и не могу… почти. Но надо держаться. Хоть из последних сил. Осталось же чуть-чуть. Кстати, об этом.
– Добрый день, что будете заказывать? – интересуется сразу же подбежавшая официантка, от которой Аня отмахнулась, как от назойливой мухи, ткнув пальцем в последнюю строчку списка меню и добавив не глядя: «И два капучино».
– Так вот, – прочистив горло после того, как меня перебили, продолжаю я. – Хотела спросить… Мы с Костиком еще не обсуждали медовый месяц. Ну, он же должен быть, да? Или его только старики устраивают?
– Мы с Сашкой похожи на стариков? – ведет бровью Аня.
– Ой, да ну тебя. Ты поняла, о чем я! А, так вы же ездили, да? Где лучше?
– Слушай, ты бы заранее сказала. У меня в тумбочке в ресторане лежит каталог новый. Ну как новый, относительно. Я потом еще смотрела, что мы упустили. Там было пару клевых местечек. Загляни ко мне после обеда. Народу будет поменьше, и я смогу тебе показать. А то названий я не помню. А там, где мы отдыхали, мне не очень понравилось. У меня изначально была идея получше. Только мой не захотел и слушать. Ему, видите ли, скидку хорошую давали, и он потащил меня на «Кураховские озера». Лучше б просто на море съездили.
– У нас, по идее, не должно возникнуть проблем с бюджетом, – немного стыдливо жмусь в плечи. – Но я согласна и на что-нибудь простенькое, честно говоря.
– Хорошо. Костик как раз будет на работе весь день. Около часа прибегу к тебе.
Мы еще немного посидели поболтали и разошлись по домам. Я вся сияющая и веселая топала на квартиру, окрыленная всеми предстоящими событиями и мыслями о том, понравится ли жениху мой легонький эротический костюмчик.
***
Сплю до последнего, потому что точно знаю, не найду себе места до самого обеда. И все равно соскакиваю с кровати в девять утра.
Не умею я спать, когда и днем и ночью переполняют такие чувства. Особенно если вот-вот собираешься устроить своему жениху эротическое шоу. Он ждет «сладенького» уже так долго, как и я, а это нас только раззадорит.
Навеселе принимаю душ, навожу порядок на голове, заодно и ванную комнату мою – ну как обычно, не бывает так, чтобы просто зайти, покупаться и выйти. Страшно на кухню заходить, потому что обязательно приспичит протереть плиту, подоконник помыть и посуду перетереть. Уговариваю себя отложить это на потом, ведь только вчера все это до блеска намарафетила, быстренько завтракаю любимым кофе со сливками и диетическим горячим бутербродом и бегу собираться. Уже почти полдень. Анька наверняка и забыла, что я должна подойти. А вот у меня из головы не идет поскорее увидеть то самое райское местечко, в котором мы с Костиком проведем недельку, а может, и две после свадьбы. Надеюсь, он согласится.
Отправляю подруге эсэмэску «я уже бегу», хватаю ключи, обуваюсь и вылетаю из квартиры. Телефон даже не успеваю в карман джинсов засунуть. Потому и слышу входящее сообщение: «Давай быстрее. И надень, наверное, кофту с капюшоном. Тут такое творится».
Торможу, поскальзываясь на ступеньке, и падаю на попу. Перечитываю эсэмэску, мотаю головой и чувствую неладное. Перезваниваю.
– Что там? – спрашиваю запыхавшимся голосом, когда подруга еще даже «алло» сказать не успевает.
– Ты только не нервничай, – ровно говорит она.
– Да что случилось? Ну?
– Тут твой Костик…
– Костик? А кофту зачем? Ничего не поняла.
И только сейчас до меня доходит: Костя должен быть на работе; говорил, у него дел полно до самого вечера. А «тут» – означает, что он около ресторана… или в нем.
– Погоди. Он там, это где?
– Дуй сюда быстрее! – шипит Анька и кладет трубку. А я поднимаюсь и на негнущихся от какой-то аномальной тревоги возвращаюсь в квартиру, достаю кофту, сразу натягиваю ее на себя вместе с капюшоном и замечаю свое взвинченное и натянутое выражение лица.
– Да не может быть! – отмахиваюсь я от глупой мысли. – Он работает. Даже если и так, то у него какая-нибудь деловая встреча. Это нормально. Анька не так все поняла и меня перепугала, коза.
Пытаюсь улыбнуться, хотя получается совсем плохо, и захлопываю за собой дверь. Спустившись к подъезду, поначалу иду неторопливо, но с каждым шагом все больше и больше ускоряюсь, пока не перехожу почти что на бег. Взмокнув от капюшона, подхожу к перекрестку, сразу за которым находится ресторан, где Аня работает администратором. И замечаю новенькую машину Кости. Несколько раз быстро и неглубоко дышу, кручу головой и подхожу к двери.
Тут мне навстречу, чуть ли не крадучись, выходит подруга, сходу натягивает капюшон мне на лицо и ведет от двери.
– Да что ты делаешь? И куда ты меня тянешь?
– Не здесь, дурочка! Вон в том. – Кивает на ресторан через дорогу, поправляет на себе платье, смотрит по сторонам и волочет меня на ту сторону.
– Что я должна увидеть? Ну хватит уже, а?
– Становись вот здесь, – командует Аня, – и смотри в окно.
Только я пытаюсь присмотреться через усыпанное бликами и рассмотреть хоть что-нибудь по ту сторону, как сзади Аню зовет одна из официанток и просит вернуться в ресторан. Якобы там какой-то недовольный гость нарисовался.
– Зайдешь потом, – говорит подруга и убегает, оставляя меня одну в такой момент. Я уже и не знаю, что думать.
Отдуваюсь и снова прилипаю к окну. Складываю ладошки лодочкой перед глазами, но все без толку. Солнце слишком яркое. Ничего не видно. Несколько столиков только чуточку проглядываются, пустых. На столе бокалы, тарелки – все как обычно.
– Ну и коза! – плююсь я, злясь на подругу за то, что заставила меня так нервничать. А с другой стороны, машина-то точно его. Он здесь. Просто не видно. Но это ж еще не значит, что он там с кем-то! Тем более с какой-то девушкой. Может, приехал с коллегами пообедать. Он точно бывает здесь иногда. К Аньке он не заходит, потому что недолюбливает ее немного. Хоть и не говорил почему. А сюда…
Разворачиваюсь, топая ногами, и направляюсь к ресторану подруги. Открываю дверь, вхожу и ловлю недовольный взгляд девчонки, которая только недавно мне кофе приносила, пару дней назад.
«Дресс-код не подходит», думаю, подойдет и скажет сейчас. И уже вижу, как она ко мне собралась скользить на своих модных балетках. Но Аня первой встает передо мной, и мы вместе выходим опять на улицу.
– Нет там никого! – возмущаюсь. – Нафига ты меня перепугала так? Может, он просто…
– Ох, подруга, подруга. Смотри сюда.
Она достает телефон и показывает несколько фотографий, сделанных буквально пятнадцать минут назад.
На них мой Костя за столиком.
Рядом с ним какая-то баба.
Очень рядом.
У нее на голой ноге в короткой юбке лежит его ладонь, причем высоко, почти аж под самую письку.
А еще у нее во рту его язык!
– Фу!
– Ты, это… – Она убирает телефон, а я выхватываю его раньше, прикрываю от солнца экран и приближаю изображение. – Да погоди.
– Отстань! Это он!
– Он…
– И лижет ей гланды! Какого хрена? Не может быть, чтобы он… Да мы же только вчера… Блин!
Трясу руками, и Анька забирает у меня мобильник, понимая, что я его сейчас, скорее всего, случайно разобью, выброшу или раздавлю в руке.
– Козлина! Бабник долбаный! Мне в любви признается каждый день, а на следующий день лапает другую, причем рядом с домом, у всех на виду, сосется с ней! А-а-а! Не могу!
– Успокойся, а то он услышит тебя прям оттуда.
– Услышит? А и пускай! А лучше… Пусть точно услышит. И увидит. Ну-ка, дай мне… А я сама возьму.
– Да стой ты, – кричит Аня и пытается поймать меня за руку, но не успевает.
Я залетаю в ресторан, хватаю скрученные салфеткой вилку и нож. Вилку сразу выбрасываю, отчего она со звоном прыгает по белесому кафельному полу, а нож сжимаю в руке и несусь за дверь, затем и на другую сторону дороги.
– Ты че, дура? Зарезать его решила? Эй!
– Да отвали ты! – отмахиваюсь от нее и бегу к машине.
– Я в этом не участвую, – говорит Аня и возвращается в ресторан.
– Любишь так меня, да? И машинку свою любишь сильно? Тогда вот тебе вечерний мой подарочек! – шиплю я змеей и, сжав нож в руке, со всей силы всаживаю его в колесо. Не пробиваю, нож отскакивает, как мячик от асфальта, и я пробую еще и еще. И только с третьего раза протыкаю покрышку, которая выплевывает на меня резкий поток вонючего воздуха. – Нравится? – кричу, вынимаю лезвие и вбиваю его во второе колесо, в заднее.
Странно, что на мои вопли никто так и не выбегает на улицу и не вяжет меня по рукам и ногам. Но меня это мало заботит.
Когда покончила со всеми четырьмя колесами, заглядываю в салон через тонированное окно и вижу вытянутый язычок возле ручки.
– Так ты еще и не закрываешь дверь? Мой же ты молодчина! Тогда и сюда подарочек доставим тоже! Мерзкий ты бабник!
Открываю дверь и, не обращая внимания на жжение в легких от криков и учащенного дыхания, совершенно сбившегося, начинаю резать салон везде, где только попадаю ножом: кожаный руль, дорогие черные сиденья, коврики – всё. Захлопываю дверцу, наотмашь выбрасываю нож куда-то дальше по тротуару и иду в сторону дома.
Даже ни разу не оборачиваюсь. А толку, если глаза заливают слезы, бесконечными ручьями, текущими по щекам? Молча, только хныкая, как маленькая девочка, разбившая коленку, поднимаюсь домой и прямо в кедах падаю заплаканным лицом на подушку.
– Пошел ты нафиг, мудак! – бормочу, а получается что-то вроде «офоу ы аих уаг». Даже дышать не хочется. Лицом в подушку. В подушку! – Гад!