Пришедшая с туманом

Глава 5

Комната, в которую меня поселили, оказалась куда меньше и скромнее той, что была в королевском дворце, но, как ни странно, понравилась мне больше. Здесь имелось все необходимое: и большая кровать, и несколько шкафов, и камин, и расписанная цветами ширма в углу, чтобы было удобнее переодеваться, и туалетный столик в другом углу, и смежная ванная комната. Но такой вычурной роскоши, как во дворце, в виде позолоты, фресок и бесконечной лепнины не наблюдалось, что оказалось приятно моему взгляду. Наверное, к сдержанной красоте и комфорту я привыкла больше.

На этот раз меня никто не ждал, поэтому, когда стражник закрыл за мной дверь, я осталась наедине с собой.

И почувствовала огромное облегчение. С того момента, как очнулась посреди тумана, я оставалась наедине с собой всего один раз: когда горничная во дворце помогла мне подготовиться ко сну и ушла. Но в тот день я так устала и перенервничала, а после сытного ужина почувствовала себя так хорошо и спокойно, что сразу уснула, не успев сформировать в голове ни единой завершенной мысли.

Сейчас же у меня было время и подумать, и осмотреться, и прислушаться к себе, и поразглядывать собственное отражение в зеркале.

Лицо по-прежнему казалось мне чужим. Это было очень странное ощущение. Я закрывала глаза и пыталась представить, а какой должна быть, но в темноте под опущенными веками не рождалось никакого образа. Тогда я снова открывала глаза, смотрела на себя, но из зазеркалья на меня по-прежнему смотрела незнакомка. От этого становилось не по себе.

Пользуясь моментом тишины и одиночества, я снова и снова мысленно возвращалась к своему «пробуждению» в тумане, но никак не могла продвинуться дальше. Сколько ни напрягала память, ничего не могла нащупать. Словно до тумана в моей жизни ничего и не было. Но как-то же я там оказалась? Откуда-то я взялась, кем-то была до этого!

И Охотник, и советник короля сошлись на том, что я издалека. Тот факт, что думала я не на том языке, на котором разговаривали все вокруг, подтверждал это. К тому же все казалось мне чужим: города, одежда, люди, вещи. Чужим и неправильным. С другой стороны, даже мое собственное лицо я воспринимала как чужое, а значит, это не показатель. Попыталась представить, каким все должно быть, чтобы казаться «правильным», но воображение ничего не нарисовало. В голове клубился лишь туман.

Я не понимала, почему помню слова, их значения и даже чужой язык, знаю, кто такой король, для чего нужен меч, как выглядит лошадь, но ничего не помню и не знаю о себе: ни имени, ни возраста, ни внешности. Как такое вообще возможно?

От этих мыслей и провальных попыток вспомнить к горлу подкатил ком и разболелась голова. Я плюхнулась на застеленную кровать и сжала виски руками, как будто пыталась остановить разрастающуюся мигрень. Как раз в этот момент открылась дверь комнаты, явив мне капитана Соланж собственной персоной. В руках она держала сложенное платье.

– Безымянный велел поделиться с тобой одеждой, – немного недовольно сообщила она, кидая платье на кровать рядом со мной. – Решил, что ты захочешь переодеться перед ужином. Его подадут через полчаса в столовой на первом этаже. Стража проводит тебя, когда будешь готова. Я попросила экономку выделить тебе горничную, чтобы помогла переодеться, но они сейчас все суетятся, размещая гвардейцев, так что быстро не жди.

Отчеканив это, она повернулась, собираясь сразу уйти, но я остановила ее, удивленно уточнив:

– Это твое платье?

Я не представляла себе Зои Соланж в женской одежде. Хотя бордовый ей наверняка очень шел.

– Не волнуйся, оно чистое, – капитанша неверно истолковала мой вопрос. – Я и надевала-то его всего один раз и довольно давно. В любом случае, других женщин в замке нет, кроме прислуги, а ты едва ли захочешь выйти к ужину в форменном платье горничной.

– Да я не об этом… – досадливо отмахнулась я. – Спасибо. А что, у лорда нет… жены или… подруги? Или как это у вас тут деликатно называется?

Соланж удивленно приподняла брови.

– А ты что, претендуешь? – поинтересовалась она, окинув меня насмешливым взглядом.

Я не претендовала, но ее взгляд меня задел. Как будто я не могу понравиться мужчине. С чего бы? Когда я последний раз заглядывала в зеркало, все было при мне. Уж выглядела я точно не хуже нее. Разве что моложе.

– Просто любопытно, – я безразлично пожала плечами. – Он видный молодой мужчина, у таких обычно бывают женщины. Если не всерьез, то хотя бы для развлечения.

Ну вот опять! Откуда я это знаю? Почему так уверена в том, что у него должен кто-то быть?

– Хм, молодой, – не удержалась она от еще одной усмешки. – Ты, видимо, ничего не поняла. Лорд Нергард не так молод, как может показаться.

– Правда? А сколько же ему лет?

– Да никто не знает, – Соланж безразлично пожала плечами. – Одно могу сказать наверняка: пятнадцать лет назад, когда он взял меня на воспитание, он выглядел точно так же. Думаю, что и двадцать пять лет назад, когда спас короля, он ничем не отличался от себя сегодняшнего.

– Он не стареет? Вообще? – я нахмурилась. – Разве такое возможно?

– Очевидно, да, – все тем же легким тоном отозвалась Соланж. – И не только для него. Советника короля тоже не просто так называют Древним. Он был советником еще у его отца. И у отца его отца… И вообще служит Короне уже очень давно. По крайней мере, так говорят.

Вот, значит, как. Не зря мне почудилось в них что-то похожее, хотя внешне они мало чем напоминали друг друга. Что ж, задание советника приобретало новые оттенки. Вполне может оказаться, что дело далеко не в туманных монстрах, а в давнем соперничестве.

– Значит, никто толком ничего не знает про лорда Нергарда? – уточнила я. – Даже он сам. Но ему доверяют земли и защиту от туманников. Почему?

Соланж посмотрела на меня неприязненно. Интересно, чем я ей так успела насолить? Она ведь серьезно подставилась, как я теперь понимала, разрешая жителям деревни меня сжечь. Стала ответственной за это беззаконие. Ради чего?

– Кем бы он ни был в прошлом, по какой бы причине ни теряет память, лорд Нергард благороднейший из людей и доверие королевской семьи заслужил. Как и мое. Не знаю, что много лет назад привело его в дом, где я росла, а он уже этого не помнит, но его появление спасло мне жизнь. Как минимум, спасло от кошмара, в котором я жила с отчимом. Мне было четырнадцать. Моя мать к тому времени уже умерла, а отчим как раз пришел к выводу, что трогать меня как женщину ему даже приятнее, чем наказывать как ребенка. Я ни о чем не просила лорда Нергарда. Не жаловалась. Он лишь один раз заглянул мне в глаза, когда я подавала ему ужин, а потом сказал отчиму, что забирает меня и всех остальных детей. Он вырастил нас всех в своем замке. Выдал замуж двух моих сестер, одного брата отправил учиться в столицу, другой служил в его страже, пока не погиб два года назад. Мне плевать, кем Безымянный был до того, как стать лордом Нергардом. Я буду рядом с ним до последнего вздоха. И никому не позволю ему навредить. Даже тебе.

Последние слова пригвоздили меня к месту, заставив испуганно вздрогнуть. Очевидно, Соланж знала или догадывалась о заключенной мною сделке. Поэтому так не любит? Нет, не может быть, невзлюбила она меня раньше.

– Я не желаю лорду зла, – как можно убедительнее заверила я.

И это было действительно так. У меня не было причин ненавидеть его, я не собиралась против него интриговать. Советник не оставил мне выбора, но не потребовал сфабриковать обвинение против Нергарда. Только понаблюдать и сообщить о своих наблюдениях. Если лорд все делает правильно, ему от моего присутствия не будет никакого вреда.

– Тогда зачем ты здесь? – в голосе Соланж сквозило недоверие.

– Король и его советник так велели, – пожала я плечами. И это тоже была правда.

– А что еще тебе велели?

Капитана Соланж оказалось нелегко провести. Я изо всех сил постаралась выдержать ее взгляд.

– Больше ничего.

Она не поверила, я это видела. Впрочем, Соланж могла не поверить, даже если бы мои слова были правдой. Я попыталась сменить тему:

– Значит, ты для лорда вроде приемной дочери?

– Он не спит со мной, если ты об этом, – резко ответила Соланж. – Он мой друг, наставник и господин, но не любовник. Так что дорога чиста, дерзай, – со смешком добавила она. – Я с интересом понаблюдаю, удастся ли тебе запрыгнуть к нему в койку. А если да, то выторгуешь ли ты за это что-то. Он не из тех мужчин, кем можно управлять, ублажая в постели. И любовь ему не нужна.

Она все-таки повернулась и быстро вышла, оставив меня в одиночестве и полном недоумении.

Да в чем ее проблема?

И тут же сама себе ответила: может быть, ее проблема как раз в том, что лорд с ней не спит и «любовь ему не нужна»? Он спас ее. Весь такой молодой, привлекательный, богатый и знатный. Заботился. И даже не состарился, пока она подрастала. Может, она влюбилась в него, а он не ответил взаимностью? Так и воспринимает ребенком, хотя она давно взрослая женщина? И ей остается лишь быть его верным стражем, а тут появляюсь я с вопросами насчет жен и подруг…

Это было похоже на правду, но нет, не объясняло ее ненависти ко мне. Ведь когда она решила, что я заслуживаю смерти, и была готова взять на себя ответственность за мою казнь, в том числе и перед лордом, она знала обо мне только одно: что я пришла с туманом.

* * *

Никакая горничная до меня так и не добралась. Или Соланж соврала и на самом деле не попросила кого-нибудь ко мне отправить. Когда поняла, что рискую остаться без ужина, если продолжу ждать и дальше, я попыталась облачиться в новое платье самостоятельно.

Вылезти из того, что я надела утром, мне пусть и с трудом, но удалось. Как удалось самой освежиться в ванной, благо вода в кувшине – пусть и холодная – стояла рядом с тазом для умывания. Однако в принесенном Соланж платье тоже имелся вшитый корсет со шнуровкой на спине. Через десять минут тщетных попыток самой завязать эту шнуровку, я поняла, что зря начала переодеваться. Стоило пойти на ужин, в чем была. И пусть я провела в том платье целый день и успела несколько раз вспотеть. Ничего страшного, потерпели бы.

Однако отступиться я уже не могла: зашнуровать первое платье будет так же сложно, как и новое. Мне оставалось только выйти в коридор к страже, которая наверняка дежурила у порога, и попросить их о помощи, но очень вовремя раздался вежливый стук в дверь.

– Войдите, – с отчаянием выдохнула я, прижимая платье к груди и поворачиваясь к двери лицом.

На мое счастье внезапным гостем оказался Охотник. Перед ним я точно не боялась показаться в не до конца застегнутом наряде: он видел меня в одной только ночной рубашке.

– Ты чего застряла? В столовой уже все ждут нас, а я жду тебя.

– Тогда удачно, что ты решил заглянуть. Помоги, пожалуйста.

И я повернулась к нему спиной, показывая на измучившую меня шнуровку. Жаль, что я не видела его лица в тот момент: выражение могло быть интересным, поскольку подошел Охотник не сразу. Зато с задачей справился достаточно быстро, я едва успела пересказать ему разговор с советником короля и причину, по которой нас отправили сюда.

– Значит, мы дружим с советником против лорда? – уточнил Охотник равнодушно, когда я снова повернулась к нему лицом, на ощупь поправляя волосы.

Видимо, получалось не очень хорошо, потому что он вдруг игриво шлепнул меня по рукам, безмолвно веля прекратить, и принялся сам все поправлять. Я лишь покорно замерла.

– Сама не знаю, – вздохнула я. – Вроде этот лорд – неплохой парень. Правда, судя по всему, бессмертный.

Руки Охотника остановились, он ошарашенно посмотрел на меня. И тогда я торопливо пересказала ему еще и разговор с Соланж.

– Час от часу не легче, – вздохнул он. – И зачем только я с тобой связался?

Судя по его тону и легкой улыбке, на самом деле Охотник не жалел об этом. Хотя я по-прежнему не понимала, почему он мне помогает. Ладно, в одной беде, но от поездки в Нергард он вполне мог отказаться.

– Для начала поедим, а потом уже будем разбираться дальше, – резюмировал Охотник, отнимая руки от моей прически.

И с этим я была согласна как никогда, потому что есть хотелось нестерпимо.

В столовой нас действительно уже ждали. За длинным широким столом, накрытым белоснежной скатертью и сложно сервированным, скучали шестеро. Во главе стола, конечно, сидел сам лорд Нергард, по его правую руку – капитан Соланж. Рядом с ней – какой-то молодой человек довольно заурядной внешности, но с умным цепким взглядом.

Места напротив них принадлежали двум гвардейцам. Офицерам, должно быть. Иначе я не могла объяснить, почему за стол хозяина позвали именно их.

Человек, который сидел напротив лорда Нергарда, поразил меня больше всего. Сначала мне показалось, что это женщина, хотя Соланж и сказала, что других женщин, кроме прислуги, в замке нет. Но эта соврет – не дорого возьмет, а причудливо уложенные длинные белоснежные волосы, узкие хрупкие плечи и тонкие запястья производили совершенно определенное впечатление. И даже одет этот человек был если и не в платье, то в какой-то напоминающий его балахон. Однако при ближайшем рассмотрении стало понятно, что это все-таки очень необычный мужчина.

Для нас с Охотником как раз остались места рядом с ним, друг напротив друга. Мне лакей выдвинул стул со стороны военных.

Разговор, прерванный нашим появлением, возобновился не сразу. Сначала нас всех представили друг другу. Соседом Соланж оказался секретарь лорда, господин Вар Тераль. Гвардейцы, как я и предположила, были офицерами: по левую руку от Нергарда сидел капитан Котон, а рядом с ним – лейтенант Рокэй. Странноватого блондина нам представили очень лаконично – Аганарет. Я не поняла, имя это или фамилия, а спросить не успела: капитан Котон успел задать вопрос первым:

– Так вы и есть та самая пришедшая с туманом?

Я смутилась, а Аганарет, который до того момента выглядел совершенно равнодушным, вдруг встрепенулся и взглянул на лорда… испуганно, как мне показалось.

– Так меня еще не называли, но технически – да, я пришла с туманом, – согласилась я, но смотрела при этом на Аганарета. Очень уж странной показалась мне его реакция.

– Неужели? – не глядя на меня, вопросил тот (смотрел он по-прежнему на лорда). Голос у него тоже оказался очень высоким.

Нергард промолчал. Переведя на него взгляд, я успела заметить, как он кивнул, предупреждающе глядя на Аганарета. Весь его вид говорил: «Потом обсудим».

– Похоже, благодаря этому я стала местной знаменитостью, – нервно улыбнулась я, пытаясь унять появившуюся вдруг дрожь, из-за которой стало страшно неудобно орудовать ножом и вилкой.

– Должен признать, это очень необычно, – заметил лейтенант Рокэй. Довольно симпатичный, между прочим, молодой человек, хотя жидкие усики его портили. – Я еще не встречал людей, которых туманники игнорировали бы.

– Кстати, – тут же оживился его капитан (выглядевший постарше и усами себя не уродовавший). Он повернулся к лорду и продолжил оставленный ранее разговор: – Вы не успели ответить на мой вопрос. Так какова ваша основная стратегия борьбы с туманниками?

Я снова посмотрела на Нергарда. Он выглядел спокойнее, чем во время аудиенции у короля, но его движения все равно казались резкими, порывистыми. С ответом он не торопился: донес до рта вилку с наколотыми на нее аккуратными кусочками, прожевал, запил вином и только тогда заговорил:

– Я наблюдаю за появлением тумана уже много лет. Каждый случай записывается, изучается, анализируется. Где туман сошел, когда, как долго держался, какой урон нанес. Если остались выжившие, моя стража их опрашивает. Мы пытаемся вывести закономерности, но пока они не просматриваются.

– Разве появлением тумана не управляет Белая Ведьма? – неожиданно спросил Охотник. – Я слышал, незадолго до того, как он сходит, ее видят неподалеку.

– Мои наблюдения этого не подтверждают, – пожал плечами лорд. – Да, эти события часто совпадают. Но не всегда. Примерно в шестидесяти процентах случаев. Что недостаточно для закономерности.

– Может быть, ее просто не всегда видят? – предположил Тераль. – Или не всегда узнают.

И он почему-то бросил быстрый взгляд на меня, что мне очень не понравилось.

– Думаете, она умеет менять облик? – заинтересовался капитан Котон.

– Она же ведьма, – привел Тераль убийственный аргумент.

С которым никто не стал спорить. Даже Нергард. Вместо этого он продолжил:

– Как бы там ни было, а поймать… или хотя бы выследить ведьму нам пока тоже не удалось.

– Может быть, вы плохо стараетесь? – строго уточнил Котон.

– Она неуловима, – вмешалась Соланж, недовольно глядя на капитана гвардейцев.

– Конечно, она ведьма, но ведь и лорд не простой смертный. А Нергардские земли не так уж велики.

– Что ж, если это представляется вам такой простой задачей, то очень скоро вы ее решите, показав мне пример, – Нергард обезоруживающе улыбнулся капитану. – Но предугадать ее появление так же непросто, как и приход тумана. И исчезает она так же бесследно.

– А почему вообще считается, что она в этом виновата? – осторожно поинтересовалась я. – Разве Белая Ведьма не должна быть хорошей?

На меня уставились шесть пар удивленных глаз. Только Аганарета мое предположение никак не тронуло. Его как будто вообще ничего не интересовало.

– Почему это? – озвучил общий вопрос лейтенант Рокэй.

– Как же… – я растерялась. – Белое и черное, свет и тьма, добро и зло… Разве не так?

– Видимо, это так в том месте, где вы выросли, – предположил Нергард, глядя на меня через весь стол. В его глазах вдруг зажглось любопытство. – Интересная логическая цепочка, надо поискать, где существует такая. Но Белую Ведьму не потому называют Белой. Просто она… белого цвета. Кожа, волосы, платье… и вокруг нее всегда как будто клубится туман. Белый.

– Да, и Черный Демон назван Черным, потому что у него черные волосы, черная одежда и вокруг него клубится черный дым, – решил дополнительно просветить меня Тераль.

– Хотя тот факт, что его называют Демоном, все равно говорит о многом, – хмыкнул Охотник.

– Демоном его называют потому, что выглядит он ужасно, – тихо произнесла Соланж. Казалась при этом очень напряженной, словно пресловутый Демон сейчас стоял у нее за спиной, и она его чувствовала. – Имей смерть лицо, оно было бы таким.

– А вы видели его так близко, что рассмотрели лицо? – недоверчиво уточнил Котон.

– Однажды, – кивнула Соланж, устремляя взгляд в тарелку и пытаясь ковырять приборами ее содержимое. – Но мне хватило.

– И он вам ничего не сделал? – продолжил интересоваться Котон.

Соланж все-таки подняла на него взгляд, в котором явно читался вызов.

– Он никому пока ничего не сделал. Во всяком случае, свидетельств этому нет.

– Я всегда считал, что он просто не оставляет свидетелей, – заметил Рокэй.

– Как видите, меня оставил.

– Мы опять ушли от темы, – одернул их капитан Котон. И снова повернулся к лорду. – Мне сказали, что иногда ваша стража успевает дать отпор монстрам. Каким образом они оказываются на месте вовремя?

– Иногда мы заранее знаем, где сойдет туман, – после небольшой паузы признал Нергард и посмотрел на сидящего напротив блондина. – Аганарет предсказывает его появление.

Услышав свое имя, тот встрепенулся, словно проснулся, хотя глаза его и до этого были открыты. Аганарет взглянул на лорда, потом на капитана и важно кивнул.

– Предсказывает? – гвардеец снова продемонстрировал недоверие. – Он ясновидящий?

– Он из исчезающего северного народа – эрвов, – пояснил Нергард. – Мне стоило больших трудов уговорить его приехать сюда и помогать. У всех эрвов сложные отношения с реальным миром. Они как бы живут в нем, но не совсем… синхронизированы с ним. То заглядывают в прошлое, то в будущее, то в параллельные пространства.

– Поэтому мы и вымираем, – со вздохом подтвердил Аганарет. – Не можем адаптироваться к этой особенности.

– Вы это серьезно? – на лице лейтенанта застыла неуверенная улыбка, как будто он не знал, пора ли уже смеяться. – Это же… ересь!

– Если смотреть на это с точки зрения официальной религии Ферринского королевства – несомненно, – согласился Нергард. – Но Аганарет не нашей веры.

– Если вы сомневаетесь в моих способностях, я могу попробовать заглянуть в ваше прошлое, господа гвардейцы. Только мой дар неуправляем, я не могу посмотреть что-то конкретное. Загляну наугад и озвучу то, что увижу.

Офицеры напряженно переглянулись. Оба не горели желанием попробовать. Наверное, у каждого в прошлом хватало моментов, которые не хотелось бы озвучивать в едва знакомом обществе.

– Загляните лучше в мое, – предложила я внезапно. Даже для самой себя внезапно.

И снова почувствовала на себе заинтересованный взгляд лорда. Каким-то образом я отличала его от других, даже не поворачивая голову в сторону хозяина замка.

Аганарет тут же протянул мне раскрытую ладонь, предлагая взять его за руку. После небольшого колебания я решилась. Кожа у него оказалась холодная, сухая, пальцы – сильные. Они сжали мою кисть почти до боли. Аганарет закрыл глаза и слегка запрокинул голову назад, едва заметно раскачиваясь.

– Вижу… Вижу… Вижу туман, много тумана… Он со всех сторон… Вспышка… Синяя молния…

Перед глазами все поплыло. Исчезла столовая, в которой мы сидели, расплылись лица соседей. Все заволокло туманом. Как наяву я услышала потрескивание тех самых синих молний. Их самих я не увидела, но знала, что этот треск принадлежит им. Я металась в тумане, не зная, как выбраться, и видела снующие рядом тени. Туманные монстры копошились со всех сторон, хрипло рыча.

– Папа! – услышала я истеричный крик.

Кто это кричал? Я?

Туман вдруг стал черным, заклубился вокруг меня, окутывая новым коконом.

– Лора! – это точно кричала не я: голос был мужским.

Я обернулась и сквозь бело-черные клубы увидела мужчину, который выкрикнул это имя. Но перед тем, как я успела его разглядеть, туман залепил мне глаза, а руке стало еще больнее.

Резко вдохнув с хриплым стоном, я очнулась. Моргнула, проясняя зрение. Увидела перед собой Охотника, вскочившего с места и готового бежать мне на помощь, напряженного Тераля и удивленную Соланж. Даже сам лорд Нергард подался вперед, как будто хотел дотянуться до меня через несколько метров стола, но на ноги он не поднялся. Только сдержанно спросил:

– Ты в порядке?

Я смогла только кивнуть в ответ, потому что голос снова не слушался. В ушах шумело, я все еще была немного дезориентирована. Аганарет уже выпустил мою руку и спокойно вернулся к еде.

– Лора. Ваш отец называл вас Лорой. Это все, что мне удалось увидеть. Но вы издалека. Из-за черты. То ли пространственной, то ли временной, я так и не смог понять.

Признаться, я тем более не могла.