Полицейский звездопад (сборник)

Полицейский звездопад!

Глава 1

– Ну все, мы с вами в расчете, – сказала Настя, пряча деньги в сумочку. – Вы последний документ, тот, что я вам давала, подписали?

– Да, все подписал, – подтвердил Павел Петрович.

– Вот и хорошо. А с квартирой как – освободили?

– Нет еще, – признался он. – Но там такие люди хорошие оказались: согласились, чтобы я свое барахло еще три дня мог собирать. Так что завтра буду собираться, а послезавтра наметил переезжать.

– Ну вот и отлично, – улыбнулась ему Настя, блеснув ровными рядами зубов. – Значит, вам теперь и беспокоиться не о чем. Кладите денежки в банк и получайте проценты. Будет вам к пенсии прибавка.

– Да, прибавка хорошая получается, – согласился Павел Петрович.

Эту тему он за последний месяц обсуждал несчетное число раз – и с Настей, и с другим риелтором, Григорием Евгеньичем, и с соседями по подъезду. И все равно говорить об этом ему не надоедало – было приятно считать, сколько он будет получать со своего вклада и какая получится сумма, если эти деньги прибавить к пенсии. Сумма выходила очень даже неплохая. Можно было купить новые зимние ботинки – прежние уже совсем износились. Или, как предлагал Григорий Евгеньич, приобрести путевку в какой-нибудь недорогой пансионат. Павел Петрович за всю свою жизнь никогда не был в пансионатах – так уж сложилось. А вот теперь можно и попробовать. Или же съездить в гости к шурину, в деревню. Пока была жива Вера, жена Павла Петровича, они туда ездили каждый год. А после смерти жены – она скончалась два года назад от рака – он никуда не выезжал. Хотя шурин Николай звонил несколько раз, звал, Павлу Петровичу неловко было ехать с теми жалкими деньгами, которые он получал. Вроде как нахлебником приехал. А теперь можно будет и гостинцев детишкам привезти, и продуктов. В общем, возможностей много открывалось.

– Прямо завтра и отнесу в сберкассу, – сказал Павел Петрович. – Сегодня не успею, наверное, уже поздно.

– И ничего не поздно, – сказала на это Настя. – Еще два часа до закрытия. Если хотите, я вас на машине подброшу.

– Нет, спасибо, не надо, – отказался Павел Петрович. Даже шаг в сторону сделал. А то эта Настя – такая девушка бойкая, просто огонь, утащит его с собой, заставит все деньги на счет положить. Дело, конечно, правильное. Но зачем спешить? Павел Петрович спешить не любил. Характер у него был такой – неспешный, даже медлительный. – Спасибо, не надо на машине. Я пешочком пройдусь.

– Ладно, ступайте пешочком, – согласилась Настя. – А я поскакала. Ну, счастливо вам!

И она, помахав на прощание Павлу Петровичу рукой, исчезла в дверях расчетного зала.

Когда девушка ушла, Павел Петрович даже вздохнул с облегчением. Нет, уж слишком эта молодежь энергичная, ему за ней не поспеть. Ведь и месяца не прошло, как эта Настя, а затем и Григорий Евгеньич с ним познакомились. И как они умудрились за такой короткий срок все это прокрутить? Просто уму непостижимо. И его уговорили (а ведь он человек медлительный, на подъем тяжелый), и вариант подходящий нашли, и покупателя на его трехкомнатную… И все документы оформили, и сделку совершили. Просто гонки какие-то.

Ну, теперь все. С гонками покончено. С радостным ощущением, что он больше не должен никуда спешить и ничего делать, Павел Петрович вышел из здания регистрационной палаты. На обширном крыльце учреждения, как всегда, толпился народ – шелестели бумагами, обсуждали свои сделки. «Вот, им еще суетиться надо, а у меня все уже позади», – подумал Павел Петрович, и его настроение еще больше улучшилось.

– А, смотрю, и ты тоже уже отмучился! – услышал он голос, который показался ему знакомым.

Обернувшись, Павел Петрович увидел человека, с которым час назад познакомился в очереди. Так получилось, что они стояли друг за другом сначала в одно, а затем в другое окно, и за время этого стояния успели познакомиться и поговорить. Человека этого звали Костей, и он, как оказалось, совершал такую же сделку, как и Павел Петрович, – продавал трехкомнатную квартиру в центре и покупал однокомнатную на окраине. И судьбы у них были вроде схожи (насколько успели выяснить за время стояния в очереди), и характеры. Единственное отличие – Костя был человеком более общительным, чем Павел Петрович, более легким. И это Павлу Петровичу понравилось: себя он считал человеком довольно мрачным, а Костя внушал симпатию. Так что Павел Петрович обрадовался, увидев соседа по очереди.

– Да, все дела закончил! – ответил он. – Меня, правда, моя риелторша уговаривала еще и деньги в банк сегодня положить, даже подвезти предлагала, но я отказался. Зачем спешить?

– И то верно, – согласился Костя. – Такое событие сперва отметить надо. Ты как к такому предложению относишься?

– Очень даже положительно отношусь, – сказал Павел Петрович. – А где?

– Я тут неподалеку одну рюмочную знаю. Очень приличное место, вон в той стороне. Или тебе туда не по дороге?

– Нет, мне как раз по дороге, – заявил Павел Петрович. – Мне на остановку «одиннадцатого» трамвая надо, а это как раз там. Так что давай показывай, где твоя приличная рюмочная.

– Сейчас, но сначала нам обоим одну вещь надо сделать. Деньги-то у нас с тобой крупными, верно? А доставать их при всех не стоит, хотя там и приличное место. Надо нам по одной банкноте разменять. Это прямо вот здесь можно сделать, в палате.

– Нет, не надо ничего менять, – ответил Павел Петрович. – Я с этой расплачивался – ну, которая квартиру подыскивала…

– Риелтор, – подсказал Костя.

– Вот, верно, Настя ее зовут, – кивнул Павел Петрович. – Я с ней расплачивался, деньги и разменял.

– Ты тогда это… крупные-то спрячь поглубже, – посоветовал новый знакомый. – А мелочь наверх положи. Чтобы не спутать.

Павел Петрович последовал хорошему совету. Пачки с пятитысячными бумажками положил во внутренний карман пальто (еще мелькнула мысль: «Правильно квартиру осенью продавать, когда в пальто люди ходят, а то куда деньги-то класть?»), а кошелек с пятисоткой и разной мелочью оставил в наружном. И они двинулись к рюмочной.

По дороге разговор зашел о только что проданных квартирах. И что Павлу Петровичу в новом знакомом понравилось – он о его сделке ничего не спрашивал: ни какая площадь, ни сколько денег получил. А вместо этого все рассказал о своей «трешке». И по рассказу получалось, что Костя свою квартиру продал не так выгодно, тысяч на триста меньше получил. Выходило, что Настя не зря свои деньги взяла: нашла Павлу Петровичу выгодного покупателя.

Поговорили и о планах – кто как деньги собирается использовать. Павел Петрович рассказал и о своем намерении съездить к шурину, и о планах купить ботинки и новую куртку, и о совете приобрести путевку в пансионат. Костя все эти идеи одобрил и сказал о своей мечте: он давно хотел купить лодку. У него всю жизнь была старая «гулянка», он на ней все закоулки на Волге облазил. Но потом, когда начался весь этот беспредел с ценами, все эти реформы, лодку пришлось продать – никаких денег не хватало содержать эту махину. И с тех пор он мог ловить только с берега, и в основном – на удочку. А удочку Костя не уважал, считал делом несерьезным. И вот теперь он собирался купить маленькую надувную лодку с мотором.

– У соседа на даче такая есть, – рассказывал Костя. – Он ее на тележку положит, сам впряжется – и легко до Волги довезет. А там надувает – и готово! Плыви куда хочешь! Хочешь – удочкой лови, а хочешь – сетью.

За этими разговорами они и не заметили, как дошли до рюмочной. Подвальчик оказался маленький, но действительно теплый, чистый, никакая пьянь по углам не валялась. Павел Петрович не то что бы сильно осуждал людей, склонных к неумеренному потреблению (кто не без греха? как говорится, одна снежинка – еще не снег), но относился к ним с некоторым презрением. Сам он меру всегда знал и соблюдал. И из подобных заведений (а он с ними был хорошо знаком) всегда уходил на собственных ногах, помощь не требовалась.

Посовещавшись, приятели отвергли как водку, так и портвейн – уж больно крепко – и остановились на пиве. К нему взяли орешков, сухариков, кальмаров – в общем, все, как полагается. Немного поспорили, кто расплачиваться будет. Решили, что в первый раз Костя, раз он приглашает, а потом Павел Петрович.

Отошли в угол, сели за отдельный столик. И потек неспешный мужской разговор, в котором собеседники выказывают взаимное уважение, и сами успевают слово сказать, и другого выслушать. Поговорили и о рыбалке, в которой Костя был большой знаток, а Павел Петрович – любитель, и о бабах (у Кости, как выяснилось, жена была еще жива и сильно ему докучала), и о многом другом. За первой парой кружек последовала вторая, потом третья… В общем, когда Павел Петрович решил в первый раз взглянуть на часы, оказалось, что они уже три часа просидели.

Тут он решил, что пора, пожалуй, и домой двигаться. Тем более что через два часа должен был начаться по телевизору сериал, который Павел Петрович никогда не пропускал. Он так новому другу Косте и сказал – что хорошенького, мол, понемножку. И тот – вот молодец! – не стал уговаривать, приставать, чтобы они пропустили еще пару кружек. И даже предложил проводить Павла Петровича до остановки.

– До твоей остановки как раз мимо ментовки идти надо, – напомнил он. – А они там всегда стоят, высматривают. Если заметят, что ты выпил, обязательно сцапают. Начнут деньги трясти, а у тебя в кармане их вон сколько. Тебе сейчас к ментам никак попадать нельзя. Я тут одну дорожку знаю, между домами, – как раз к остановке выводит.

Предложение было разумное, аргументы серьезные, и Павел Петрович не стал отказываться. Вышли из рюмочной. При этом Павел Петрович отметил, что ступеньки стали словно бы круче, а дорожка наверху – вся наискосок, из чего он заключил, что мужской разговор за пивом был закончен как раз вовремя. А то еще пара кружек – и на ногах не удержишься.

Пока что он на ногах вполне держался, и вслед за Костей свернул с улицы в боковой проезд, прошел через двор пятиэтажки, потом через другой… За вторым двором пошли гаражи. Место действительно оказалось глухое, даже странно, что такое имелось в центре города.

Все так же следуя между гаражами, они свернули раз, другой. Впереди показалась какая-то стройка: кран стоял, кирпичи сложенные, и два этажа уже выведены. К стройке вела канава, до краев полная водой. Как видно, выкопали еще в сухое время – коммуникации подводить, да не успели.

И там, возле канавы, стояли два каких-то мужика, вид которых Павлу Петровичу сразу не понравился. Он даже сошел с тропки, пошел правее, чтобы подальше от них пройти. Тут друг Костя, словно почуяв его тревогу, шепнул: «Я тут всех знаю, вперед пойду». И действительно, пошел впереди, даже вроде кивнул этим мужикам, и те ему кивнули. Это немного успокоило Павла Петровича, и он уверенно двинулся вслед за Костей. Впереди уже показался конец гаражей и огни, послышался знакомый звонок трамвая.

Вдруг сзади раздался звук чьих-то торопящихся шагов. И не успел Павел Петрович испугаться, как в голове у него словно что-то взорвалось, и он полетел на землю. Постарался поскорее встать, но чужие крепкие руки схватили его и не дали, а вместо этого потащили куда-то.

– Вы чего? Куда? – вскрикнул он и хотел позвать Костю, но не успел: впереди оказалась та самая канава, и грубая рука, схватив его за волосы, окунула его с головой в воду.

Павел Петрович забился, стараясь вырваться, освободить голову, вдохнуть хоть глоток воздуха, но его держали крепко. Он еще раз рванулся, но больше не мог сдерживаться, не дышать, – и вдохнул ледяную грязную воду. После чего обмяк и свесился в канаву.

– Все, готов, – сказал один из державших старика.

Они вытащили тело из воды, перевернули.

– Где? – спросил тот же.

– В пальто, во внутреннем кармане, – ответил человек, который называл себя Костей.

Убийца расстегнул пуговицу, залез в карман и вытащил все три пачки. Второй тоже не терял времени – залез во внешний карман и достал кошелек и ключи.

– А ну, положь обратно! – негромко, но яростно приказал первый. – Все положь! И без команды не трогай! – Он застегнул пуговицу на пальто старика, снова перевернул его лицом вниз, сунул головой в воду и скомандовал: – Все, уходим!

Все трое быстро скрылись в темноте.

Глава 2

Каждый раз, когда генерал Орлов вызывал полковника Гурова к себе, тот внутренне напрягался и ожидал какой-то неприятности. Не раз вызовы к Орлову заканчивались тем, что Гуров получал сложные, трудновыполнимые задания. Бывало и так, что генерал отзывал Гурова из отпуска или не давал куда-нибудь поехать с женой.

Поэтому и в этот октябрьский день, получив вызов к генералу, Гуров не ждал ничего хорошего.

Когда он вошел в кабинет Орлова, генерал пригласил его сесть, сам уселся напротив и сказал:

– Ты знаешь, Лев Иваныч, я не люблю ходить вокруг да около. Поэтому скажу тебе сразу: я тебя вызвал, чтобы поручить одно весьма ответственное и важное дело.

– Я так и думал, – кивнул Гуров.

– Вот и хорошо, что ты готов, – обрадовался хозяин кабинета. – Тогда слушай, в чем дело. Ко мне обратился мой старый сослуживец Андрей Васильевич Соболев. Когда-то мы вместе с ним проходили службу в управлении внутренних дел в Иркутске. И не просто проходили службу, но и дружили. И жены наши дружили. Ходили друг к другу в гости, вместе ездили на Байкал… Позже меня забрали в Москву, а его перевели на более высокую должность в Поволжье, в город Залежинск. Там он и закончил службу. Но работать не перестал: тамошняя областная дума избрала его уполномоченным по правам человека. И он уже третий год принимает ходатайства, проверяет состояние мест заключения – в общем, защищает права граждан.

– И о чем же вас просил ваш старый друг? Нужно кого-то защитить от притеснений?

– Нет, тут дело серьезнее. Андрей просит меня проверить поступивший к нему сигнал. А сигнал этот о том, что в Залежинске уже несколько лет действует банда убийц.

– Банда убийц – это, конечно, серьезное дело, – согласился Гуров. – Только зачем я тут понадобился? У них ведь и собственная полиция имеется.

– Имеется, конечно, но вся закавыка в том, что эта полиция полностью находится под контролем бандитов. И не только полиция, но и прокуратура, и следственные органы. По крайней мере, так утверждают люди, которые обратились к Андрею. Поэтому преступления, совершенные бандой, не расследуются, уголовные дела не возбуждаются, а на родственников, если они пробуют протестовать, оказывают сильное давление.

– Вот оно как… – протянул Гуров. Он понял, что дело, которое ему хотят поручить, будет одним из самых сложных за всю его долгую карьеру. – Что ж, если дело обстоит таким образом, давайте, товарищ генерал, расскажите все с самого начала, чтобы я смог составить собственное представление.

– Хорошо, – кивнул Орлов, – слушай. Несколько дней назад к Андрею на прием пришли два человека. Одного из них он хорошо знал, и его появление не доставило ему никакой радости, второй был незнаком. Тот, кого он знал, – это известный в Залежинске юрист, правозащитник Александр Новиков. Андрей мне его охарактеризовал как человека взбалмошного, немного не от мира сего. Помешан на разоблачении коррупции в полиции и органах власти. Постоянно носится с какими-то обиженными бродягами, мигрантами, заключенными. В общем, человек крайне неудобный и даже неприятный. Хотя, как Андрей признал, иногда сигналы этого Новикова подтверждались. Например, по его требованию был уволен начальник одной из тамошних колоний.

– А кто второй?

– Второй – простой крестьянин из отдаленного района. Тишкин его фамилия. Этот Тишкин пришел к правозащитнику Новикову с жалобой на местную полицию. По словам крестьянина, полицейские, а также прокуратура не хотят возбуждать уголовное дело по факту смерти его зятя, некоего Павла Скобликова.

– То есть этот Скобликов был женат на дочери Тишкина? – уточнил Гуров.

– Нет, не на дочери, а на сестре, – поправил его Орлов. – Сестра эта несколько лет назад умерла, и отношения между зятем и шурином еле теплились. Но все же они иногда перезванивались, и Тишкин, человек гостеприимный, не раз звал зятя в гости. Надо сказать, что Скобликов пять лет назад вышел на пенсию, подрабатывать не пытался, увлечений особых у него не было – разве что выпить любил. И вот две недели назад Тишкин в очередной раз позвонил зятю – и не смог дозвониться. Сотовый не отвечал, а по домашнему телефону Тишкину сказали, что Скобликов здесь больше не живет, трубку повесили и больше не брали. Тогда Тишкин поехал в город и явился в квартиру зятя. Ему открыла какая-то женщина, которая сообщила, что Павел Скобликов продал квартиру им. А куда сам переехал, она не знает. Тут Тишкин разглядел за спиной женщины знакомый шкаф и спросил – как же так, дескать, почему зять, если он переехал, мебель с собой не забрал? На что женщина ответила, что Скобликов продал им квартиру вместе с мебелью, и закрыла дверь.

Шурин отправился в адресное бюро, попробовал отыскать новое место жительства своего зятя. Однако и там его ждало разочарование – Скобликов Павел Петрович в адресном бюро вовсе не значился. Это означало, как Тишкину объяснила служащая, что его зять со старого места выписался, а по новому адресу не зарегистрировался.

Сотовый телефон по-прежнему не отвечал. То есть все возможности отыскать зятя Тишкин исчерпал. Однако крестьянин оказался человеком упорным. Он отправился в районный отдел полиции – по старому месту жительства зятя – и попытался подать заявление о его пропаже. Но в отделе заявление у него не приняли, ответив, что у них нет достаточных доказательств того, что Скобликов исчез. И тут какой-то человек, стоявший в очереди, посоветовал Тишкину обратиться к правозащитнику Новикову.

Новиков отнесся к сообщению Тишкина очень внимательно и включился в поиски пропавшего Скобликова весьма энергично. Прежде всего он установил адрес квартиры, приобретенной исчезнувшим зятем. И тут выяснилась удивительная вещь: оказалось, что в тот же день, когда пенсионер Скобликов продал свою трехкомнатную и приобрел «однушку» на окраине, он выписал на эту «однушку» генеральную доверенность на имя некоего Валерия Поповкина. А Поповкин тут же продал квартиру, и теперь в ней жила семья с двумя детьми.

Это сообщение насторожило Новикова, и он занялся поисками пропавшего пенсионера еще энергичнее. Использовав свои многочисленные знакомства в правоохранительных органах, наконец выяснил, где находится Павел Скобликов.

– На кладбище? – предположил Гуров.

– Угадал, – ответил Орлов. – Был похоронен 5 октября за счет городского бюджета, как лицо, не имеющее родственников и средств на погребение.

– Пятого октября… То есть спустя несколько дней после продажи квартиры. Убит?

– Нет, тут ты не угадал. В документах значилось, что причиной смерти пенсионера стал несчастный случай. Тело Скобликова обнаружили утром на стройплощадке, которая находится неподалеку от тамошней регистрационной палаты. Пенсионер лежал в канаве, до краев наполненной водой. Он попросту утонул. В кармане у пенсионера лежал кошелек, в нем две сотни рублей, на руке были часы, то есть на ограбление не похоже. В крови у Скобликова обнаружили значительное содержание алкоголя. Картина случившегося была предельно ясна, и дело возбуждать не стали. Только сделали представление руководству фирмы, проводившей строительные работы, за отсутствие ограждения на стройплощадке.

– Хорошо, пусть несчастный случай, – согласился Гуров. – А как же основные деньги? Ведь у него при себе должна была находиться большая сумма.

– Никаких больших денег при нем не оказалось, – сообщил Орлов. – Дознаватель, проводивший проверку обстоятельств смерти Скобликова, выяснил, что в тот вечер пенсионер несколько часов пил пиво в расположенной неподалеку рюмочной. Причем не один, а с приятелем.

– То есть деньги мог похитить этот приятель?

– Мог и приятель, а могли украсть и неизвестные, обнаружившие мертвого старика еще ночью. Наконец он мог их просто потерять – ведь Скобликов был сильно пьян. В общем, в полиции отказались продолжать расследование, и дело открывать не стали.

– А как насчет этого человека, которому покойный сделал генеральную доверенность?

– Никак, – развел руками Орлов. – Нет такого человека по фамилии Поповкин. В городе Залежинске он не зарегистрирован.

– Да, интересный случай… – задумчиво произнес Гуров. – Человек продает квартиру, другую, купленную взамен, тут же дарит неизвестно кому, спустя несколько часов тонет на ровном месте, а деньги исчезают.

– Именно так и выглядела вся эта картина, когда юрист Новиков установил все факты, – сказал генерал. – Точнее, не все, а только самые главные. И вот что интересно: проникнуть хоть немного глубже, узнать какие-то подробности не удалось даже правозащитнику, несмотря на все его знакомства.

– И тогда он отправился к вашему бывшему сослуживцу, а ныне защитнику прав человека? – уточнил Гуров.

– Нет, не тогда, – покачал головой Орлов. – Он не сразу к Андрею отправился. Сначала Новиков попытался выяснить, не было ли в Залежинске раньше подобных случаев.

– И что – установил?

– Представь себе, установил. Не официальным путем, конечно, как я понял из рассказа Андрея, у этого юриста есть свои информаторы в разных правоохранительных структурах. И с их помощью Новиков узнал еще о трех подобных эпизодах. Все они произошли в течение нынешнего года. В каждом из них речь шла о внезапной гибели человека, только что продавшего свою квартиру или дом. И были еще кое-какие признаки, объединявшие эти три случая. Во-первых, все продавцы квартир были люди одинокие – то есть искать их никто не собирался. А во-вторых, обстоятельства их гибели всякий раз были какими-то странными: вроде несчастный случай или же самоубийство – а можно подозревать и совсем другую причину. Но только подозревать – ни в одном из этих трех случаев уголовное дело не было возбуждено.

– И каждый раз полученные продавцами деньги исчезали неведомо куда? – предположил Гуров.

– Совершенно верно, – подтвердил Орлов. – Продавцы отправлялись на кладбище, а деньги исчезали. И вот когда у Новикова появилась целая папка таких дел, он записался на прием к областному уполномоченному по правам человека. То есть к моему другу Андрюше. А для убедительности взял с собой еще и крестьянина Тишкина. Так что заявление на имя областного омбудсмена написано ими двоими. В этом заявлении они просят уполномоченного добиться расследования всех указанных случаев гибели продавцов квартир, возбуждения уголовных дел, поиска и наказания виновных в этой гибели. А в ходе разговора правозащитник Новиков сформулировал тезис, который я тебе озвучил в самом начале нашей с тобой беседы: что у них в Залежинске действует банда убийц, промышляющих ограблением одиноких людей, продающих свои квартиры. И что эта банда, судя по всему, имеет покровителей в полиции и прокуратуре. Иначе как объяснить, что ни одно дело не было расследовано?

– И как ваш бывший сослуживец отреагировал на такое смелое утверждение, а также на письменное заявление просителей? – поинтересовался Гуров.

– Как отреагировал? – переспросил Орлов. Затем, наклонившись к Льву и глядя ему прямо в глаза, сказал: – Я хочу, чтобы ты знал вот что. К должности уполномоченного по правам в органах относятся по-разному. Некоторые видят в ней досадную помеху, пятое колесо в телеге, некоторые – хорошую кормушку, возможность заработать после отставки. Мой бывший сослуживец Андрей Васильевич Соболев такого отношения не разделяет. Он взялся за это, чтобы помогать людям и исправлять огрехи в работе своих бывших коллег. А о том, что таких огрехов хватает, он знает лучше любого правозащитника. Поэтому, получив информацию о странной гибели трех продавцов квартир в течение одного года, Андрей пообещал заявителям, что приложит все силы, чтобы проверить эти сведения, а если они подтвердятся, добиться возбуждения уголовных дел.

– Очень правильное решение, – одобрил Гуров. – И что ему удалось выяснить?

– Вот тут мы с тобой подходим к самому главному. К причине, заставившей меня оторвать тебя от основной работы и изложить всю эту историю. В том-то и дело, что выяснить моему другу не удалось ровным счетом ничего.

– Вы хотите сказать, что на его запросы в органах отказались отвечать?

– Нет, почему же? Не отказались. Официально они обязаны дать ответ в течение месяца, так что срок еще не прошел. Но Андрей – человек нетерпеливый и ждать месяц не захотел. Пользуясь своими связями (а они, как ты понимаешь, значительно шире, чем у правозащитника Новикова), он вышел непосредственно на руководителей областного УВД и прокуратуры и задал там, на самом верху, нужные вопросы. А ему ответили, что дело, которое он принял к рассмотрению, не стоит выеденного яйца, что никакой серии убийств одиноких владельцев квартир в Залежинске нет, а было несколько разрозненных несчастных случаев, которые давно расследованы и сданы в архив. Так что пусть лучше уполномоченный занимается защитой прав сирот и обиженных дольщиков. А в приватной беседе один из высокопоставленных чинов областного УВД, с которым у Андрея сохранились доверительные отношения, сообщил ему, что заниматься этим делом крайне опасно, и он ему настоятельно рекомендует этого не делать.

– Но ваш друг, я думаю, этому совету не внял? – спросил Гуров.

– Правильно думаешь, – кивнул генерал. – Он предпринял еще несколько шагов. Например, добился эксгумации тела одного квартировладельца, чья смерть выглядела особенно подозрительной – он якобы заснул на железнодорожных путях, и его переехало поездом. Однако эксперты местной криминалистической лаборатории, проводившие обследование, заявили, что ничего подозрительного не обнаружили: ни остатков какого-либо снотворного в крови, ни кровоподтеков – ничего. А еще он попытался найти этого самого гражданина Поповкина, кому покойный Скобликов фактически подарил квартиру. Но едва начал поиски, как у него ночью сгорела машина.

– Просто так, ни с того ни с сего? – уточнил Гуров.

– Дознаватель, которого он вызвал, сказал, что следов поджога нет, – развел руками Орлов, – и что, скорее всего, причина возгорания – короткое замыкание.

– Не застрахованная?

– Угадал. Ты же понимаешь – мы в России к этой моде, все страховать, еще не привыкли. Так что остался мой Андрей без своей старенькой, но еще вполне надежной «Волги». Тут он вспомнил, что у него имеется двое взрослых детей и куча внуков и внучек, с каждым из которых что-то может случиться. И тогда он позвонил мне.

– Вот, значит, как… – медленно произнес Гуров. – И вы хотите, чтобы я туда поехал и все это дело расследовал?

– Да, именно так, – кивнул Орлов. – Не побоишься? – И, заметив удивленный взгляд Гурова, сам же ответил: – Да ладно, это я в шутку. Конечно, вы у меня ребята не пугливые. Но дело, как ты сам видишь, не простое. Этот Новиков, как видно, оказался прав – в Залежинске действует настоящая банда. И у нее есть купленные люди в полиции. Поэтому действовать обычным, официальным путем, привлекая правоохранительные органы, крайне опасно. Даже для приезжего. Придется действовать как-то иначе.

– Крячко я могу взять? – спросил Гуров.

– Обязательно. И не только Крячко. Можешь подобрать себе в помощь еще кого-нибудь из оперативников. И можешь надеяться на помощь наших экспертов – по первому твоему звонку любой выедет в Залежинск и проведет необходимую проверку.

– За экспертов спасибо, от их помощи не откажусь, а бригаду создавать не буду. Вдвоем справимся, не впервой. К тому же бригаду не спрячешь.

– Это верно, – согласился Орлов. – От скрытности тут многое зависит. О твоей поездке в Залежинск у нас не будет знать никто, у тамошних «кротов» здесь могут свои уши иметься. И лучше всего вам ехать автобусом. Там пока еще новый порядок в действие не вступил, паспорт не требуют…

– Нет, мы поступим иначе, – сказал Гуров. – Думаю, мы со Стасом воспользуемся его «фордиком». Я поеду пассажиром, у меня, если их ГАИ нас остановит, документы проверять не станут. А Крячко у нас не такой известный, и в правах не написано, что он полковник полиции. К тому же у нас будет на месте свое средство передвижения.

– Верное решение! – одобрил генерал. – И с гостиницей надо будет тоже… поосторожнее. Я даже не знаю, надо ли вам командировку выписывать.

– Командировку вы, пожалуй, выпишите, – решил Гуров. – На всякий случай. Но в гостиницу мы не пойдем, попробуем как-нибудь иначе устроиться.

– В любом случае вы можете рассчитывать на помощь Андрея, – заверил Орлов. – Звонить я ему, пожалуй, не стану, а устрою сеанс компьютерной связи, как сейчас модно. Как же это называется… А, вспомнил – скайп! Там ведь друг дружку видишь. И в таком общении легче нужную информацию передать, даже если не говоришь все прямо. Впрочем, я так, слегка перестраховываюсь. Не думаю, что за ним такую плотную слежку установили, вы вполне можете к нему обращаться.

– Да, без его помощи нам не обойтись, – согласился Гуров. – И хорошо бы иметь хоть одного надежного человека среди тамошних полицейских.

– Вот этого обещать не могу, – ответил генерал. – То есть честные люди там наверняка есть, но удастся ли вам на них выйти – не знаю.

– Что ж, будем надеяться, – сказал Лев.

– Хорошо, езжайте, – напутствовал его генерал Орлов. – И помните, что ваша задача – не только проверить сведения о наличии в Залежинске банды убийц. И не только разоблачить эту банду, если она действительно там действует. Еще одна ваша важная задача – разоблачить бандитских пособников, которые засели в тамошней полиции.