Мертвая заря

© Леонова О. М., 2014

© Макеев А., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Глава 1

Гуров вышел из машины и тут же сделал глубокий вдох. Воздух здесь был замечательный, пропитанный запахами свежей зелени и воды. Затем он огляделся. Дом стоял на косогоре, полого спускавшемся к реке, до которой было совсем близко, не более ста метров. Слева, за лугом, синел лес. Там стеной стояли колючие ели, между ними нарядно зеленели березы, шелестели на ветру осины.

– Да, хорошо тут у тебя! – сказал он, обращаясь к своему приятелю Глебу Труеву.

– Нравится? – улыбнулся тот. – Вот и мне сразу понравилось. От Москвы, правда, далековато, если работаешь – не наездишься. Но мне теперь каждый день на работу не надо, а летом вообще отпуск, так что могу здесь жить хоть до поздней осени.

– Я не понял, ты дом уже готовый купил или построил? – спросил Гуров, кивнув на аккуратный кирпичный домик с мансардой и пристроенной к нему банькой.

– И так, и этак, – ответил Труев. – Купил у старого хозяина, мужичка, деревянный дом-развалюху с парой сараев, снес все это добро и построил на его месте новый. А тут почти все так делали. Деревенские продавали дома, можно сказать, за бесценок. То есть, по их меркам, это были приличные деньги, а по московским – очень небольшие. Покупать здесь выгодно. Так что, если хочешь, можем и тебе что-нибудь подыскать. Правда, здесь, в Онуфриеве, домов на продажу уже нет, но в соседней деревне, Ефремки, еще остались.

– Нет, спасибо за заботу, но мне не надо, – покачал головой Гуров. – Мне, сам знаешь, на работу надо каждый день, а иногда и каждую ночь – действительно, не наездишься сюда. Вот выйду, как ты, на пенсию, тогда, может, и надумаю здесь поселиться…

– Никогда ты этого не надумаешь, – махнул рукой Труев. – Что я, не знаю тебя? Ты про пенсию только говоришь, а сам, пока ноги ходят и голова думает, так и будешь своих жуликов и убийц ловить. Ладно, хватит болтать, пошли лучше располагаться. Откушаешь что в печи найдется. Потом пойдем, прогуляемся по окрестностям, я тебе все рыбные места здесь покажу. Ну, и рыбалка вечерняя, само собой. А после и баньку истопим, и ужин сообразим.

– Хорошо, пойдем, – согласился Гуров, доставая из багажника свою сумку. – Показывай свое хозяйство.

И они направились к дому.

Внутри, как Гуров и предвидел, все оказалось так же чисто и аккуратно, как и снаружи. Здесь царил такой же порядок, как и в московской квартире Труева и на лекциях профессора Труева. Глеб Павлович, будучи знатоком криминалистики, всю жизнь преподавал в Высшей школе милиции. Там они с Гуровым и познакомились, и подружились. Дружили семьями, не раз проводили вместе отпуска. В отличие от Гурова, не имевшего стойких увлечений, Труев был страстным рыбаком. Три года назад у него произошло несчастье – после тяжелой болезни умерла жена. Дети их давно выросли, разлетелись по свету, и Глеб Павлович остался один. Вот тогда он и решил приобрести домик во Владимирской области, на самом берегу реки, чтобы сполна насладиться рыбалкой. Хозяйничал сам, и готовил, и стирал.

Труев показал Гурову отведенную ему комнату и, пока гость раскладывал вещи, накрыл в кухне стол. «Что в печи найдется» оказалось рассольником, жареной рыбой и крепким чаем – как раз таким, какой Гуров любил.

Затем хозяин подобрал гостю удочку, взял заранее заготовленную банку с червями, ведерко, и они вышли из дома.

– Пойдем, посмотришь, какая здесь красота, – пообещал Труев. – Заодно и с соседями своими познакомлю, такими же, как и я, заядлыми рыбаками.

Они поднялись по косогору и вышли на живописный взгорок, на котором когда-то располагалась главная улица деревни.

– Вот, гляди, – широким жестом показал Гурову приятель. – Перед тобой то, что осталось от деревни Онуфриево.

Гуров увидел ряд разнокалиберных заборов. За некоторыми шло строительство, за другими возвышались уже возведенные коттеджи. Здесь были строения на любой вкус: двух-, трех– и даже четырехэтажные, в европейском или восточном стиле, с балконами и галереями. Собственно деревенских домов не было видно вовсе. Лишь в нижней части деревни, вдалеке и от леса, и от реки, виднелся ряд покосившихся деревянных домов, а в самом конце этого деревянного ряда бродили куры и сушилось на веревках белье.

– Всю деревню столичные жители скупили, – объяснил Труев, – только там местные и остались.

– А что же они свои дома не продают? – спросил Гуров. – Из принципиальных соображений, что ли?

– Кто из принципиальных, а кто нет, – ответил Глеб Павлович. – Одну избу занимает местный патриот и чудак Егор Тихонов. Говорит, что в городе жить не может, ибо, по его словам, это царство дьявола. Ходит по лесу, молится пням и корягам. А в крайней избе совсем другие люди. Они здесь не из принципа, а по нужде остались. Там живет девушка Варя со своей матерью Полиной Сергеевной. Мать старая, ходить уже не может и вообще умирать собралась. Умереть хочет обязательно здесь, чтобы ее похоронили на старом деревенском кладбище, – я его тебе потом покажу, место живописное. А Варя в город рвется, но мать бросить не может, да и денег у нее нет, чтобы мать в город перевезти. Вот такие дела.

– Ну а у тех, кто здесь живет, я думаю, проблем с денежными средствами нет, – заметил Гуров, кивнув на кирпичные дворцы, что тянулись по направлению к лесу.

– Да, здесь живут люди состоятельные, – подтвердил Труев. – Как ты мог заметить, мой домик здесь самый скромный. Впрочем, люди все вполне приличные. Я себе нашел здесь товарищей по рыбалке. Вон, видишь тот терем в русском стиле? – показал он на трехэтажный особняк неподалеку, украшенный маковками, с петушком на крыше. Особняк отличался особым великолепием и весь был отделан изразцами. За решетчатой оградой виднелся тщательно подстриженный газон, на котором в живописном беспорядке возвышались кипарисы и голубые елки. – Это владение Виктора Петровича Шаталова. Он – хозяин фирмы, которая работает по всему Северу, обслуживает нефтяные скважины, ремонтирует там оборудование. Сам Виктор Петрович большую часть жизни тоже там, на Севере, провел, работал в нефтяной отрасли. А теперь, когда заработал хорошие деньги, обосновался здесь. Живет вместе с женой Ольгой, замечательная, скажу тебе, красавица и поет чудесно. Еще сын у него есть, Костя. Он в Москве учится, но на лето приезжает к отцу, погостить. Вот и сейчас приехал. Ну, и обслуга у них, естественно. Я все это знаю, потому что Виктор, как и я, страстный рыбак. Он потому и дом здесь купил, что тут речка рядом и рыбу круглый год ловить можно. Сейчас мы подойдем к калитке, позвоним, он и выйдет. Вместе на речку отправимся.

Они направились к воротам, снизу доверху увитым коваными железными листьями. Однако звонить и вызывать Шаталова не пришлось: едва приятели подошли, как калитка открылась и из нее вышел человек с ведерком и двумя удочками. Не было никаких сомнений, что это и есть владелец ремонтной компании Виктор Шаталов собственной персоной.

Видимо, когда-то нефтяник Виктор Шаталов был жгучим брюнетом – остатки темной шевелюры и сейчас украшали его голову. Правда, время не только сильно проредило эту шевелюру, но и сказалось на всем его облике. Выглядел он человеком не очень здоровым и старше своих лет – ему можно было дать и шестьдесят, хотя Гуров наметанным глазом определил его возраст в 53–54 года, не больше.

За ним из калитки выглянула женщина, и Гуров сразу понял, что это жена Шаталова, про которую его друг сказал, что она замечательная красавица. «Да, тут Глеб точно подметил, – подумал он про себя. – И красива, и видно, что умна. К тому же намного моложе мужа – ей вряд ли больше тридцати пяти».

– Ага, вижу, я вовремя! – воскликнул Шаталов, завидя Труева. – Что значит юрист: он всегда точен!

– Хотя я не юрист, а криминалист, но спорить не стану, – ответил Труев. – Криминалистика – наука, которая тоже любит точность. Как и оперативная работа в полиции. Про полицию я не случайно, знакомьтесь: мой друг Лев Иванович Гуров, полковник полиции, знаменитый сыщик. Тоже приехал сюда отдохнуть. А это Виктор Петрович Шаталов, о котором я рассказывал, и его супруга Ольга Григорьевна.

– Можно просто Ольга, – сказала женщина. Голос у нее был звонкий и очень приятный.

– Как же, как же, слышали! – произнес бывший нефтяник, пожимая Гурову руку. – Такие расследования! Ну, надеюсь, в наших местах для вас работы не найдется.

– Я тоже очень надеюсь, – ответил Лев, – что все мое расследование будет заключаться в том, чтобы отличить щуку от окуня.

– А вы, стало быть, не рыбак? – догадался бизнесмен.

– Увы, даже любитель из меня плохой, – признался Гуров. – Но с удочкой посидеть люблю. Правда, мне это редко удается.

– Ну ничего, здесь мы тебе этот дефицит компенсируем, – пообещал Труев. И, обращаясь к Шаталову и его супруге, спросил: – Вы как, вдвоем идете?

– Нет-нет, я не собираюсь, – протестующе покачала головой Ольга. – Я буду ждать мужчин с добычей дома. Я саму рыбалку не люблю, только добычу, которую муж приносит.

– Ну что ж, тогда мы пошли, – сказал Шаталов. – Возьмем еще Дениса – и вперед.

И они, уже втроем, двинулись дальше по улице.

– А кто этот Денис? – спросил Гуров.

– Денис Владимирович Линев – заместитель директора банка «Преображение», – объяснил Труев. – И тоже, как и мы с Виктором Петровичем, страстный рыбак. Правда, он рыбак, так сказать, другого класса. Ну, да ты сам сейчас увидишь.

Они подошли к двухэтажному коттеджу без особых примет и излишеств, и Труев нажал на кнопку звонка. Почти сразу же им откликнулся голос из домофона: «Уже готов, сейчас выйду». И спустя несколько минут дверь отворилась и перед ними предстал хозяин дома.

Да, Денис Линев сильно отличался от других членов компании. Прежде всего он был значительно моложе, лет 37–38, не больше. На его обветренном и загорелом лице красовались аккуратные усики и шкиперская бородка. В целом он походил не на банкира, а скорее на художника или моряка. И одет он был иначе: по-спортивному, на голове защитного цвета бандана, на ногах кроссовки, и рыбацкое снаряжение у него какое-то другое, непривычного вида.

– Рад вас видеть! – приветствовал Линев собравшихся. – О, я смотрю, наши ряды расширяются!

– Это мой друг, полковник полиции Лев Иванович Гуров, – представил своего гостя Труев.

– Как же, слышал о вас, – произнес банкир, энергично пожимая Гурову руку. – Рад знакомству!

– А что это у вас спиннинг какой-то другой? – поинтересовался Гуров у Линева, когда они все вместе двинулись дальше.

– Это не спиннинг, а удочка для ловли на больших глубинах, – пояснил Денис.

– Денис Владимирович у нас морской волк, – улыбнулся Труев. – Ловил рыбу в Средиземном море и даже в Атлантическом океане. Здесь, в нашей речушке, ему, конечно, мелковато. Ему бы какую акулу поймать! А у нас что – голавль, язь, окунь… Редко сом попадется.

– Ничего, мне и сома хватит, – заверил Линев.

– Я вот еще чего не понимаю, – сказал Гуров. – Речка ведь совсем рядом с деревней, зачем же мы идем в лес, совсем в другую сторону?

– Речка речке рознь, – ответил ему Шаталов. – Здесь, возле деревни, она мелкая, вброд перейти можно. А рыба, сами знаете, глубину любит. Вот мы и идем на глубокое место.

– Тут поблизости несколько таких мест имеется, – добавил Труев. – Мы уж тут все облазили, проверили. Сейчас и тебе покажем. Заодно и здешние леса посмотришь. Они, брат, здесь немного другие, чем в Подмосковье, больше на тайгу похожи. Раньше вообще эти места были глухими.

– Такими глухими, что даже призраки водятся! – сообщил Линев. – И лешие с домовыми. Пугают людей, с дороги сбивают, кричат дурными голосами…

– Что, правда призраки есть? – шутливо поинтересовался Гуров.

– Ну, по крайней мере, деревенские так утверждают. И крики какие-то странные в лесу раздаются. Вроде птица кричит, а прислушаешься – нет, совсем не птица.

– Вот встретитесь с Егором Тихоновым – он вам все про здешних призраков расскажет, все легенды сообщит, – добавил Виктор Шаталов. – Только вы с ним осторожнее: если его не останавливать – заговорит до смерти.

– Ничего, меня не заговорит, – заверил Лев, – я терпеливый.

Они вошли в лес, и Гуров уверился в правдивости слов своих попутчиков: он действительно был глухой. Узкая тропинка, извиваясь, уходила куда-то вглубь. Сойти с нее и побродить по лесу казалось невозможным: молодые елочки стояли густой стеной, так что руку трудно было просунуть, а за ними возвышались древние ели – темные, могучие; сюда плохо проникал воздух, поэтому было душновато.

Друзья шли примерно полчаса. Но вот тропинка в очередной раз повернула – и за поворотом блеснула водная гладь. Они вышли на небольшую поляну, находившуюся на берегу реки. Киржач здесь был совсем неширокий, до противоположного берега не больше двадцати метров, да и течение не очень быстрое.

– Вряд ли здесь глубоко, – заметил Гуров. – Метра два-три, наверное.

– А вот и ошибаешься, – ответил ему Труев. – И проверять не советую. Тут реки обманчивые. Многие думают, как ты: раз река узкая и течение слабое, значит, и русло у нее не должно быть глубоким. А тут глубина – метров шесть, не меньше. Приезжие входят в воду – так, поплескаться, и сразу с головой. Если крючок за корягу зацепится, замучаешься его отцеплять, с головой нырять надо. Зато и рыбы много.

Рыбаки расположились вдоль берега. Видно было, что у каждого здесь есть свое место. Гуров с Труевым устроились прямо на поляне, Шаталов ушел выше по течению, а банкир Линев – наоборот, ниже. Оба быстро скрылись за деревьями, а Труев начал стандартные рыбацкие действия: опускание в воду кормушки с подкормкой, нанизывание червяков… Затем он выдал Гурову удочку, ведерко, пакет с червями, указал ему место и сам сел неподалеку.

Первые полчаса Лев почти не следил за поплавком – он просто сидел и наслаждался покоем летнего вечера, пением птиц, чистым лесным воздухом. Потом у него начало клевать, и он увлекся ловлей. В течение следующего часа ему удалось поймать двух окуньков и одного очень приличного голавля. Затем клев прекратился так же внезапно, как и начался. Проходила минута за минутой, а поплавок Гурова неподвижно плавал на воде. Наконец ему это надоело, и он сказал Труеву:

– Знаешь что, я, пожалуй, сверну удочки, на первый раз с меня хватит. Лучше немного пройдусь. Посмотрю, правда ли эти леса такие уж непроходимые.

– Иди, походи, – согласился тот. – Смотри только, не заблудись. Если что, иди все время на запад – выйдешь на Киржач. На восток ни в коем случае не ходи. В той стороне находится Пекша, но до нее еще дойти надо, а тут болот полно. Или кричи – мы услышим.

– Ладно, не пугай. Лучше скажи, грибы в этих местах встречаются?

– Вот чего-чего, а этого добра тут полно. Так что если ты в них разбираешься и не путаешь поганку с сыроежкой, то набрать корзину всегда можешь.

– Не бойся, я разбираюсь, – заверил друга Гуров. – Кроме того, сыроежки никогда не беру, только грибы первого и второго класса.

Подумав, он освободил пакет с червями, переложив извивающуюся наживку в банку Труева, а пакет решил использовать для грибов, если они найдутся, и двинулся вдоль опушки.

Лев не верил, что здешний лес такой уж непроходимый. Ему случалось ходить по тайге в окрестностях Байкала, и он знал, что даже в самом густом лесу всегда имеются обрывки звериных троп, по которым какое-то время можно идти. Так что умелый и непугливый человек и в тайге не пропадет. А здесь все-таки не тайга.

И действительно, пройдя вдоль опушки, он, в конце концов, нашел небольшой прогал в ельнике. Протиснулся в него, нырнул под нависшие ветки старых елей – и очутился в лесу. Через какое-то время могучий ельник сменился березняком, смешанным с осинами, и Гуров наконец увидел грибы – крепкие оранжевые шляпки молодых подосиновиков виднелись сразу в нескольких местах. Он собрал их в пакет и уже хотел идти дальше, как вдруг до него донесся жуткий крик. Лев не раз слышал крик выпи, знал, как ухает филин, но тут было совсем другое. В этом пронзительном крике слышалась угроза, кровь от него стыла в жилах, хотелось бежать без оглядки, вырваться на солнце, на простор… Тут же словно вся природа была заодно с кричавшим, по лесу пополз промозглый туман, солнце превратилось в бледное пятно, а потом и вовсе пропало.

Однако Гуров был не из пугливых и не поддался панике. Он запомнил, где в последний раз мелькнуло среди тумана светило, и двинулся в ту сторону. Направление он умел держать и легко обходил заросли, выбираясь на нужный курс. Правда, на грибы уже внимания не обращал.

Спустя какое-то время почва начала понижаться, снова пошел густой молодой ельник. Лев продрался сквозь него – и оказался на берегу реки. Возле своих удочек топтался Виктор Шаталов. Лицо владельца ремонтной компании было бледным, взгляд испуганным. Увидев Гурова, выходящего из леса, он вначале сделал движение, словно собирался куда-то бежать, но потом, узнав нового знакомого, облегченно вздохнул и произнес:

– Слава богу, это вы! А я уж не знал, что думать. Вы слышали этот ужасный крик?

– Да, слышал, конечно, – ответил Лев. – Звук действительно пронзительный. Неужели он на вас так действует? На вас прямо лица нет.

– Тут, понимаете, не только звук, тут и другое… Не знаю, как и сказать. Понимаете, я только что, прямо перед вами, видел…

– Что видели? – насторожился Гуров.

– В том-то и дело, что непонятно что, – сказал бизнесмен. – Может, что, а может, кого. В общем, мне показалось, что я видел призрака…

Глава 2

– Где вы его видели? – спросил Лев.

– А вон там, – показал рукой Шаталов правее того места, где стоял сыщик.

– И как он выглядел?

– Ну… Мне трудно описать… Фигура такая серая… Без лица…

– Без лица?

– Вот именно! Это и было самое страшное! Стоит вроде как человек, а лица нет! Ни глаз, ни рта – ничего!

– А рост?

– Не могу сказать, – признался Шаталов. – Мне показалось, что высокий. А может, и средний.

– И во что ваш призрак был одет?

– Да ни во что он не был одет. Он весь был как одно целое, как сгусток тумана, если хотите.

– Он что-то делал? Жестикулировал? Или просто стоял?

– Да, делал, – кивнул бизнесмен. – Он руки ко мне протянул и вроде как шагнул навстречу. Но тут вы появились – и он сразу исчез.

– Что ж, пойду посмотрю, как выглядит рабочее место призрака, – вполне серьезно произнес Гуров. – Где, вы говорите, он появился? Только постарайтесь показать как можно точнее.

– Вон возле той березки, – показал Шаталов. – Чуть правее. Да-да, вот здесь.

Лев подошел к месту, на которое указал бизнесмен, присел на корточки и, внимательно вглядываясь в траву и мягкую землю между елками, кое-что заметил – кое-что, что ему очень не понравилось. Затем оглядел ближайшие деревья. Ельник здесь был такой же густой, как и везде, однако он отметил, что две елки стоят не так тесно друг к дружке, между ними имеется прогал, и, протиснувшись в этот прогал, двинулся вперед, не отрывая взгляд от земли. Шаталов дошел вместе с ним до места, где появился призрак, но дальше не двинулся.

Тропы в настоящем понимании здесь не было, только некий намек на нее, однако пройти, не производя лишнего шума, было можно. Этот намек привел Гурова к каменистой осыпи. Сыщик походил по ней, оглядывая землю, но больше ничего интересного не нашел и вскоре вернулся на берег.

– Ну, что? – нетерпеливо спросил его Шаталов. – Нашли что-нибудь?

– Да, кое-что я увидел, – ответил Лев. – Самое главное, я убедился, что ваш призрак – вполне материальное существо, из плоти и крови, а не из тумана.

– Как же вы это установили?

– Очень простым способом. Он оставил следы.

– Следы? Человека? Мужчины или женщины?

– А вот этого я пока не знаю, – признался сыщик. – Наш призрак – существо хитрое. Могу сказать, что нога у него вроде бы небольшая, но бывают и мужчины с небольшим размером ноги. Так что пол его остается неизвестным.

– А отпечатки? Какие там отпечатки – сапоги, ботинки? Или, может, кроссовки?

– Я же вам говорю, наш призрак – существо хитрое. Он носит очень своеобразную обувь, без рисунка на подошве. Первый раз с таким сталкиваюсь. Определить, что именно это за обувь, невозможно.

– А откуда он пришел? И куда ушел? Вы ведь куда-то ходили!

– Да, следы довели меня до каменной осыпи – она метрах в пятидесяти отсюда. Осыпь довольно длинная, и мне не удалось определить, где он с нее сошел и снова углубился в лес. А скажите, Виктор Петрович, вы этого призрака раньше видели?

– Знаете, тут такое дело… – замялся бизнесмен. – Я еще никому об этом не рассказывал. Но раз уж вы спросили… В общем, видел я его уже. Дважды видел.

– И как давно он вам является? Когда вы его увидели в первый раз?

– Неделю назад.

– И где? Как? Расскажите подробнее, как все было, – попросил Гуров.

– Понимаете, мы с женой приехали сюда десять дней назад, – стал рассказывать Шаталов. – Первые дни обустраивались, места осматривали, с соседями знакомились. А на третий день я впервые пошел на рыбалку.

– Один?

– Да, я тогда с Денисом еще только познакомился, Глеба Павловича совсем не знал, так что пошел один. Сел, как сейчас, на берегу, стал удить… Примерно час прошел. И вдруг раздался этот страшный крик – вот как сейчас. Я обернулся – и увидел его… Знаете, я в тайге на волка ходил, с медведем встречался и вроде никогда труса не праздновал. А тут – все во мне замерло, двинуться не могу. А он, вот как сейчас, руки поднял – и ко мне шагнул. У меня все обмерло, я кинулся бежать – сам не знаю куда… К моему счастью, оказалось, что неподалеку рыбачил ваш друг Глеб Павлович. Он мой крик услышал и прибежал. Призрак к тому времени уже исчез, так что Глеб его не видел. Но меня он выручил. С тех пор я на рыбалку один уже не ходил – только в компании. Сначала с Глебом, а потом и Денис присоединился.

– Значит, призрак с тех пор больше не появлялся? – уточнил Гуров. – Но вы же сказали, что видите его сегодня в третий раз? Когда же был второй?

– Второй раз – позавчера, – объяснил Шаталов. – Мы четыре дня ходили на рыбалку в компании, никаких видений больше не было, и я решил, что все это мне почудилось и бояться, в общем, нечего. По крайней мере, Глеб Павлович моего призрака на смех поднял и сказал, что все это от нервов. А позавчера он на речку не пошел – ему надо было в Киржач в магазин съездить. А Денис вообще в Москву укатил. Ну, я и подумал: неужели я, как малый ребенок, побоюсь один на речку сходить? И пошел…

– И что – опять увидели?

– Да. Только на этот раз я себя в руках держал и побежал не абы куда, а по дороге назад, в поселок. Так до самого поселка и бежал. Все удочки, всю снасть на берегу бросил. Потом пришлось сына Костю просить, чтобы сходил, забрал все это.

– А что ж вы сына с собой не взяли? – спросил Гуров. – Он бы вам компанию и составил.

– Нет, Костя рыбалку тоже не любит, как и Ольга. К тому же он приехал к нам погостить не один, а с девушкой. Они с Катей целыми днями по лесу гуляют или на речке купаются. У нас возле поселка пляж небольшой оборудовали, там купаться можно. Как же я его попрошу со мной сидеть? Представляете, как бы это выглядело?

– А Костя, когда забирал ваши удочки, никого не видел? – поинтересовался Лев.

– Вы этого призрака имеете в виду? Нет, Костя его не видел. Его никто, кроме меня, не видел, и почти никто не верит, что этот призрак вообще существует и людям является.

– Почти никто? Значит, кто-то все же в существование этого «духа» верит? – уточнил Гуров.

– Ну да, кое-кто верит. Денис, например, соглашается, что духи и лешие существуют и могут являться людям. Он вообще во всякую мистику верит: в сглаз, в космическую энергетику, в проклятья… А крепче всего в этих духов и призраков деревенские верят: этот чудак Егор Тихонов и девушка Варя. Я когда им о своем видении рассказал, они мне такого об этом поведали… Там целая история из Средних веков.

– Понятно… – медленно проговорил Гуров, обдумывая услышанное. – Что ж, надо как-нибудь и мне со здешними старожилами побеседовать. Услышать все эти «истории из Средних веков». А сейчас хотелось бы проведать ваших соседей по рыбалке. Может, они что-нибудь слышали или видели. Где, вы говорите, Денис сидит?

– А вон там, выше по течению, – ответил Шаталов. – Вон, видите тропочку? По ней идите и вниз посматривайте. Там есть несколько мест, где можно к реке спуститься. На одном из них он и устроился.

– Хорошо, – кивнул Гуров. – А вы что, продолжите рыбачить?

– Нет, я домой вернусь, что-то меня знобит… И вообще чувствую себя неважно. Так что я лучше пойду, полежу. Лекарство приму…

– У вас, может быть, проблемы с сердцем? – догадался Гуров.

– Так точно, товарищ полковник, – удивился бизнесмен. – Вы, я вижу, в таких вещах разбираетесь.

– Не то чтобы очень разбираюсь… А скажите, после появления этого… призрака вы стали чувствовать себя хуже?

– Ясное дело. Стресс – он и есть стресс. Никому, знаете, не полезно.

– Так-так-так… – задумчиво произнес Лев. – Интересные пироги…

– Это вы о чем?

– Так, мысль одна в голову пришла. Хорошо, идите. Может, вас проводить или сами дойдете?

– Дойду, конечно. Я эту тропочку наизусть за неделю выучил, так что беспокоиться за меня не надо. А вы что же, решили все разузнать про этого призрака? Своего рода расследование провести?

– Ну, не то чтобы расследование… – уклончиво ответил сыщик. – Но кое-что хочется выяснить.

– Это правильно, – одобрил Шаталов. – Выясните, откуда он берется, зачем меня преследует. Может, он вашего расследования испугается и перестанет меня мучить. Готов даже заплатить за ваши усилия. Я, знаете, человек не бедный.

– Нет, платить мне не надо, – покачал головой Гуров. – Мне родное государство достаточно платит. Я привык из одного источника деньги получать. А расследовать буду так, из чистого любопытства.

– Успехов вам! – напутствовал его бизнесмен, а затем, собрав удочки и ведерко с небогатым уловом, двинулся прочь по тропинке.

А Гуров пошел в противоположную сторону. Тропа вела то вверх, то вниз, огибая овражки и ямы. Пару раз от нее отходили крохотные тропочки в сторону реки, и на третьей Лев наконец обнаружил банкира. Тот сидел на обрубке березы и пил что-то из крышечки термоса – видимо, чай. В землю перед ним были воткнуты сразу три удочки.

– Ну, как дела? – негромко, чтобы не спугнуть рыбу, спросил Гуров.

Человек, сидевший к нему спиной, ответил не сразу. Вначале он поставил на землю крышечку с напитком, потрогал одну из удочек, так что поплавок на воде заколыхался, а затем, все так же не оборачиваясь, произнес:

– Ответ вы найдете чуть левее. Вон там, лопухом накрыт.

– А как вы узнали, кто к вам подошел? – поинтересовался Лев.

– Сообразительность нужна не только при ловле бандитов, – ответил Линев. – В банковском деле без нее тоже недалеко уйдешь. Рыбак к рыбаку в гости не ходит – у него свои дела есть. Если кто-то пришел и интересуется чужим уловом – значит, не рыбак. А я утром по вашему виду сразу заключил, что вы не фанатик этого дела.

– Хм, у вас в банке работают люди не только сообразительные, но и весьма наблюдательные, – заметил Гуров. – И к тому же хладнокровные. Вот, неизвестно, кто идет, а вы даже не обернулись.

– А кого тут опасаться? – пожал плечами банкир. – Я всех знаю, кто тут живет. А посторонние сюда не заходят. Волки, правда, водятся, но волк среди бела дня нападать не станет.

– Ну, кроме людей и волков и другие опасные существа имеются. Вот вы недавно не слышали жуткого крика?

– Как же, слышал. Так это, наверное, выпь кричала, или бекас, или еще какая болотная птица. Птицы, знаете, иногда издают очень странные звуки.

– Это верно, выпь страшно кричит, аж мороз по коже продирает, – согласился Лев. – Только я ее крик знаю. И это не выпь кричала. Кроме того, вашему соседу Шаталову сейчас явился некий призрак…

– А, опять! Значит, он их притягивает…

– Кого?

– Сгустки чьей-то темной ауры, – объяснил Линев. – Я понимаю, вы человек рациональный, верите только в то, что можно пощупать руками и увидеть глазами. Я тоже стою на почве реальности, но уверен, что наши органы чувств постигают не все ее слои, что на самом деле реальность богаче и сложнее, чем нам кажется, и кроме мира видимого и осязаемого существует другой мир – мир духовных сущностей.

– И откуда же он берется?

– Из наших душ. Моей, вашей, того же Виктора Петровича, вашего друга Глеба Павловича и еще тысяч и миллионов людей. Там собираются как силы света, так и силы тьмы. Вот один из этих сгустков тьмы и стал являться нашему соседу.

– И почему же этот сгусток выбрал именно Виктора Шаталова? – слегка усмехнулся Лев.

– Трудно сказать, – пожал плечами Линев. – На этот счет существует обширная литература и высказываются самые разные мнения. Одни мыслители считают, что свет тянется к свету, а тьма соответственно к тьме. То есть людям со светлой аурой являются светлые сгустки чужих душ, а темным – темные. А другие полагают, что все обстоит прямо противоположным образом. Людям с положительной энергетикой являются духи тьмы, чтобы сбить их с правильного пути, и наоборот: людям с черной душой являются светлые образы, чтобы навести их на путь истины.

– Судя по реакции Виктора Петровича, духа, который ему явился, вряд ли можно отнести к светлым, – заметил Гуров. – На нем прямо лица не было.

– А как выглядел этот его призрак? – поинтересовался Линев.

– Если верить словам Шаталова, на призраке лица не было в самом прямом смысле. Он его описывал как фигуру неопределенной формы, без глаз, рта и всего остального.

– Что ж, типичный сгусток темной энергии, – кивнул банкир. – Так его описывают все специалисты.

– А вы, я вижу, тоже являетесь своего рода специалистом в этом вопросе. Интересуетесь эзотерическими учениями?

– В некотором роде да, только я рассматриваю это не как хобби, а как поиски истины. Извините…

Линев прервал беседу, схватив одну из удочек, резким движением подсек начавшую клевать рыбу, а затем умело вытащил на берег крупного голавля. Снял его с крючка, оглушил лежавшей рядом колотушкой и положил к уже пойманным рыбам, накрытым лопухами. Тут Гуров и разглядел его улов. Там имелось еще три голавля и не меньше десяти окуней.

– Неплохая у вас добыча, – сказал он. – Сразу видно, что вы никуда не отлучались, не отвлекались на посторонние дела.

– А на какие еще дела тут можно отвлекаться? – удивился Линев. – Грибы искать я не люблю…

– Ну, можно еще просто гулять, – пожал плечами сыщик. – Или купаться. У вас, я слышал, прямо возле поселка есть неплохой пляж.

– А, вам, наверное, Виктор Петрович рассказал, что на этом пляже его сын Костя со своей девушкой плещется. Нет, я вам так скажу: тот, кто плавал в океане – да не с берега, а прямо с борта яхты, – тот не променяет эти ощущения ни на какие другие. И никогда не назовет плескание в мутной речушке Киржач купанием.