Забвение – вот единственная месть и единственное прощение.
Х.Л. Борхес
Глава 1
Бал
Все миры по-своему прекрасны – но внутренний мир человека прекрасен ещё больше.
Из «Устройства Мироздания» неизвестного автора.
– Элейн, уже два часа пополудни, сколько ты ещё собираешься нежиться в постели? Вставай немедленно! – Нетерпящий возражений голос королевы Женевьевы эхом отдался в правом крыле замка.
Двери балкона были настежь отворены, и согревающие лучи солнца заливали покои мягким, теплым светом. Погода была безмятежная, лишь изредка ветерок покачивал зеленые листья с жёлтыми вкраплениями. Всё дышало свежестью и первозданной красотой ранней весны. С немалым трудом я приоткрыла глаза и нашла матушку, которая укоризненно поджав губы с неодобрением осматривала беспорядок в моих покоях.
– И вам доброе утро, Ваше королевское величество. Покорнейше прошу простить меня за несколько лишних часов сна. – Как можно более саркастично произнесла я, вставая.
Королева разочарованно всплеснула руками:
– Элейн, опять твои неуместные шутки! Неужели опять всю ночь читала? – Она укоризненным взглядом указала на объёмную книгу, лежащую поверх других в беспорядке по всему ложу.
– Предпочитаю не изменять своим привычкам. С тех пор, как я узнала, что история Этрерии написана в неправильной хронологии, я посчитала своим долгом разобраться и отделить правду от мифа, потому что не хочу жить во лжи. Вчера я поручила Джулиану подготовить старинные фолианты времен короля Августа, в королевской библиотеке, надеюсь это поможет мне в исследовании.
Матушка упёрла руки в бока и назидательным тоном начала повторять то, что я слушала не меньше тысячи раз до этого:
– Всё это конечно хорошо, но сколько можно повторять – ты, будучи принцессой, в первую очередь обязана всегда быть готовой к торжественным мероприятиям за пол дня до их начала. Меньше, чем через четыре часа, сюда съедутся все именитые гости, приглашенные на церемонию в честь коронации Остина. По этой причине я жду, чтобы ты немедленно привела себя в надлежащий вид. Аристократию ты будешь встречать вместе с Кайлом, Холирудом и Вольтером. Леда для этого ещё слишком мала, поэтому она выйдет к самому началу церемонии.
Я недоумевающе уставилась на неё, ведь наш статус не предусматривал обязанности правящих монархов и дворецкого в одном лице.
– Это разве не обязанность короля и королевы? Где будете вы? – Удивленно вопросила я.
Женевьева устало посмотрела на зеленый сад, виднеющийся за балконом, и в её прекрасных глазах цвета моря, я увидела много недосказанного. Казалось, что вся тяжесть мира лежит на её хрупких, внезапно поникших плечах. Что скрывают родители?
– Сегодня посол короля Эллия прибывает сюда для решения некоторых политических вопросов, так что на тебя возложена задача вместе со своими братьями встретить гостей. – Со строгими нотками в голосе отрезала она, не утруждая себя отвечать на вопрос.
Я кивнула, роль дворецкого меня не прельщала, но долг есть долг. Королева удалилась и до моего слуха дошли её распоряжения насчет прибытия делегации слуг, портных и парикмахеров в мои покой. Ткани, наряды, драгоценности и другие вещи, необходимые для особы моего статуса, со временем стали мне в тягость и порой возникало непреодолимое желание скинуть с себе всю мишуру, шпильки, больно впивавшиеся в голову и ненавистный, стягивающий все органы корсет, тонкая талия от которого у придворных дам считалась эталоном красоты.
– Ваше Высочество, какое платье вы желаете одеть в этот знаменательный день?
Армия личных помощниц, состоящая из восьми молодых особ, держали на вытянутых руках аккуратно сложные наряды для предстоящей церемонии. Все они из изысканного шелка с усыпанными драгоценными камнями и замысловатыми оборками представляли величайшие дизайнерские разработки не только в Этрерии, но и на всем континенте.
Я выбрала наряд из сверкающей белой парчи и к нему колье, со вставленными миниатюрными бриллиантами. После примерки платья шли пудра, румяна, легкий блеск теней и переливающийся бальзам на губы. Следом зашел Лоренсио, парикмахер средних лет, который управлялся с моими слегка волнистыми волосами с самого детства, и на данный момент наши отношения носили весьма фамильярный характер.
– Что на этот раз желает моя сверкающая жемчужинка? – Добродушно поинтересовался он, усаживая меня в кресло кремового цвета.
– На ваше усмотрение Лоренсио.
Светлые волосы золотистого оттенка мне оставили распущенными, подчеркивая их природную красоту. Многие придворные дамы из весьма состоятельных семей пользовались накладными париками всех цветов, их искусственность и ненатуральность была не просто незаметна, но и вопиюще вульгарной, однако это не мешало им из раза в раз надевать цветастую мишуру. Розовый оттенок теней покрыл веки, создавая ощущение легкости и ненавязчивого великолепия. На мне было изящное белое платье с пышным подъюбником и неглубоким вырезом декольте, ровно на столько, чтобы бриллиантовое ожерелье с центральным алмазом посередине смотрелись гармонично.
Вне всякого сомнения, часть высокородных господ будет в восторге от пышности и мастерства придворных портных, в то время, как другая будет прожигать завистливыми взглядами всё, что находится дальше их носа. Но так уж учреждено, что этикет не одобряет ничего, кроме льстивых улыбок, вычурной помпезности и любезных разговоров, которые сплошь и рядом в то время, как сосед держит кинжал за спиной. Но, как любят говорить в Этрерии: игра стоит свеч.
– Сегодня вы затмите всех юная леди! Впрочем, как и всегда. – Лоренсио горделиво осмотрел проделанную работу и, по всей видимости, остался доволен. Малейн, одна из фрейлин королевского дома, поднесла мне зеркало в золотой оправе с искусно вделанным лунным камнем. Это был подарок от короля соседней страны Веренгал.
Фрейлине на вид было ни больше шестнадцати. По слухам, её родители были крупнейшими купцами в стране, но однажды её отец в порыве гнева убил жену, а маленькую девочку забрал богатый родственник и впоследствии устроил во дворец. Но, возможно, это были не более чем слухи, и ничего подобного не было. Я уже давно хотела узнать подробности этого нашумевшего прецедента, но ещё не нашла подходящего времени, чтобы наконец-то разобраться с подробностями жизни той, кто служит мне уже почти три года. При этом можно допустить, что девушка и сама не захочет говорить о своем прошлом.
– Солнышко моё лучезарное у тебя такое лицо, будто война за порогом. Не расскажешь в чём дело? У нас в распоряжении ещё пять минут до выхода. – Лоренсио пристально посмотрел мне в глаза через зеркало, одновременно заканчивая завивать локоны.
Я хотела рассказать о странном поведении родителей в последнее время, поделиться тем, что нашла в исторических фолиантах и расспросить о Малейн. Может он что-то знает? Все-таки цирюльник работает во дворце без малого двадцать лет, но к сожалению, все это было неуместно в данное время. Возможно я смогу сделать это немного позже.
– Вам показалось. Ну что, пойдем играть очередной акт захватывающего спектакля? У нас сегодня их три по расписанию. – Лоренцио дипломатично промолчал, как делал всегда, когда я говорила что-то провокационное. Скорее всего именно по этой причине, он смог так долго продержаться во дворце, оставаясь незамеченным, однако все видя и подмечая.
Я положила зеркало на туалетный столик и в сопровождении нескольких придворных слуг вышла из покоев. Мимо нас проносились громадные залы, длинные витиеватые коридоры, захватывающие дух картины, сюжет которых заключался или в блистательных победах или в сокрушительных поражениях древних королей и их отважных противников. По обеим сторонам дверей всегда мрачной улыбкой приветствовали мраморные гобелены, величественные статуи захватывали воображение и оживляли забытые мифы и сказания о сотворении мира – всё это великолепие проносилось бесконечным танцем роскоши и не иссякающим вдохновением.
Планировка дворца была такова, что без провожатого невозможно дойти до конечного пункта, даже тем, кто уже ни один год здесь живет. Помимо этого, здесь были извивающиеся подземные туннели, ведущие к маленькой дверце, расположенной в самом сердце Ассингалы, столице Этрерии. Белый дворец был резиденцией королевской четы только на период летнего времени. Весь остальной год мы жили в Ледяном дворце близ реки Айвери, на холме Целестия.
Я не могла похвастаться знанием тайных ходов Белого дворца, зато с успехом имела возможность продемонстрировать ориентированность в подземном царстве туннелей. В детстве, вместе с братом Кайлом я часто исследовала их и находила это сомнительное времяпровождение весьма интересным и главное, пригодным для будущего. Ведь для выживания приемлемы любые пути, пусть даже они будут усеяны паутиной и тысячелетней пылью. Если сейчас пройти еще несколько метров и завернуть налево, покажется самая неприметная комната во дворце, в ней находятся портреты всех правителей и их наследников начиная с первого короля. Мой портрет тоже был там, его недавно нарисовал один талантливый художник из Ланкара – самого южного города Этрерии.
Я вышла во внутренний сад, где обнаружила Холируда. Брат был, как и всегда, до зубов вооружен и на данный момент тренировался на мечах с лордом Монтескалло. Искры летели в разные стороны, пока принц медленно, но верно одерживал победу над правой рукой короля. Изможденный и уже давно не молодой секретарь хотел было сдаться, но Холируд это предугадал и сделал поспешный выпад вправо, чем окончательно застал врасплох запыхавшегося придворного. Только после этого он сложил меч.
Бой был окончен, как и предполагалось, поражением несчастного царедворца. Что он хотел добиться, сражаясь с лучшим фехтовальщиком в стране? Вероятнее всего брат заставил его тренироваться с ним, так как все потенциальные соперники несли службу на своих постах, и один самовольный шаг в сторону, пусть и по приказу принца, расценивался, как несоблюдение обязанностей. А пренебрежение обязанностями всегда оканчивались виселицей.
– Здравствуй Элейн, ты собираешься весь двор ослепить сиянием своей красоты? – Холируд убрал меч в ножны и развернулся ко мне.
– Не сегодня мой дорогой брат, но спасибо за комплимент. – На красивом лице брата заплясала улыбка, подавшись ей я тоже улыбнулась. Его каштановые волосы после тренировки были спутаны, а одежда совершенно не подходила для выхода в Большой зал, но несмотря на это, принц выглядел хорошо.
– С вашего позволения. – Секретарь с глубоким поклоном ретировался прочь, пока ему не приказали ещё что-то более неподобающее его сану. Холируд отдал меч стоящему неподалеку стражнику, и мы вместе пошли навстречу к гостям.
– Я слышал сегодня прибудет король Вернон со своей семьей, и в их числе будет принцесса Лоуренс. Мы не виделись с ней с позапрошлого года. – С мечтательным выражением на лице заметил брат.
– Ты ведь понимаешь, что если родители узнают о вашей любовной связи или ещё хуже, обнаружат письма, вам придется в лучшем случае очень плохо, а в худшем тебя женят, а она, будучи наследной принцессой, больше не будет иметь доступа ни к чему, кроме своих покоев и библиотеки.
Моя короткая нравоучительная речь его не впечатлила, совсем наоборот, он остался в своем расслабленном состоянии, будто всё это не имеет к нему никакого отношения. Обычная придворная маска, какую я вижу на лицах окружающих, но несмотря на это, в нем что-то щёлкнуло, хотя он этого никогда и никому не покажет.
– Спасибо матушка, непременно подумаю о ваших словах, но сдается мне, это не возымеет никакого эффекта, потому что мы любим друг друга и в скором времени будем помолвлены. – Попытался заверить он скорее себя, чем меня.
Тронный зал напоминал жужжащей улей полный пчел, но как только мы вошли все взоры были мгновенно устремлены на нас. Придворные дамы и высокопоставленные гости оценивающе оглядывали наш внешний вид, но сейчас это было совершенно неважно, ведь по прошествии стольких лет стало делом привычки, ничего из этого не замечать. Церемониймейстер громогласно объявил:
– Их высочества принц Холируд и принцесса Элейн де Сармес
Сделав равнодушное выражение лица, я скучающе окинула беглым взглядом гостей, каждый из которых держал наготове нож за спиной. Их королевства можно было определить по цвету одежды. Наш дом носил белый цвет, значит, все члены нашей семьи обязаны были одеть именно его. Здесь были почти все цвета: синий, желтый, красный и фиолетовый. Все платья были выполнены с одинаковой вычурностью, как будто их штамповали на одном производстве. Не было новизны, всё как обычно: вульгарность и чрезмерная помпезность высокородных выскочек.
Так как нам открыли свободный путь, я смогла пройти Кайлу и Вольтеру, которые наслаждались обществом трёх иностранных принцесс, полностью завладевших вниманием моих братьев.
– Лоуренс, я очень рада вас видеть, ведь наша последняя встреча была так давно. – Искренне произнесла я, обводя взглядом изысканный наряд наследной принцессы. Цвет её дома фиолетовый, платье было того же цвета, приталенное со струящимся шлейфом, плавно нисходящим в пол и образующим лиловые волны. Темно-каштановые волосы были сплетены в искусную прическу, которая требовала незаурядных способностей цирюльника. И всё это великолепие дополнял ограненный аметист в роскошной диадеме – камень её династии.
– Я тоже очень рада встретиться с вами, принцесса. Вы всё также пишете стихи?
От удивления я не сразу смогла ответить, потому что никогда бы не подумала, что Лоуренс запомнит такие незначительные детали, одну из которых я, не подумав, взболтнула, когда в последний раз видела её два года назад.
– Нет, к сожалению, сейчас совершенно не хватает времени на поэзию. Я слышала в вашей столице, открыла дверь самая большая в мире библиотека.
Пока принцесса королевства Валахия, подробно описывала архитектуру монументального здания, его основателей и редкие экземпляры книг, я присмотрелась к двум другим королевским особам. Это были Дженнифер и Джозетта. Первая принцесса принадлежала королевству Веренгал, их цвет – огненно-красный. Её платье было пышным за счет жёсткого кринолина и бесчисленных юбок, что словно листья капусты наслаивались одна на другую. Рубины заморской принцессы сверкали в отражении тысяч свечей, и их красота была поистине притягательной, однако такой же пустой как и её завистливое сердце. Высокая, замысловатая прическа из черных, как ночь волос и вкупе с ними темные манящие глаза придавали почти болезненную красоту её идеальному лицу. Она слыла на весь континент своей вздорностью, непокорным характером и временами жестокостью, которую королевская семья больше не могла скрывать от мира.
– Все это конечно впечатляет, но проблема в том, что книги нынче не пользуются популярностью. – Пренебрежительно скривив губы, высказалась принцесса, попутно провожая взглядом, проходящих мимо кавалеров.
– Дженнифер, как всегда любезна! Не сочтете ли вы за грубость познакомить меня с вашим кузеном? Мне ещё не доводилось с ним встречаться. – С обезоруживающей улыбкой подал голос Вольтер, беря её по руку и совсем не ожидая от принцессы дальнейших слов, повел к наследнику королевства Веренгал.
На брате был белоснежный костюм с красной розой в кармане, коротко стриженные каштановые волосы создавали большой контраст с одеждой. Отличительной особенностью брата, было то, что он мог в нужный момент разрядить назревающий конфликт, в чем он сейчас и преуспел. Наверное, именно по этой причине, отец собирается отправить его в качестве посла для переговоров в княжество, что собирает мятежные силы у границ нашего государства на Востоке.
Оставалось меньше десяти минут до начала церемонии, а родители до сих пор не почтили своим присутствием гостей в Большом зале. Если это продлится ещё несколько минут, то аристократия непременно сочтёт это за личное оскорбление, и как известно, в таких случаях нужен лишь повод для начала войны.
Конечно, Этрерии ничего не угрожает, ведь у нас самая сильная и многочисленная армия и даже если все четыре королевских дома объединятся, преимущество будет на нашей стороне, но зачем всё усложнять никому не нужными конфликтами? Королевский посол тоже отсутствовал, по всей видимости, они всё еще обсуждали политические вопросы. Меня волновало только то, почему нельзя отложить все дела до окончания церемонии, посвященной объявлению Остина наследным принцем?
Я посмотрела сквозь ряды шуршащих платьев и нарядных париков знатных дам, и обнаружила старшего брата в тесном кругу королевских чиновников во главе с канцлером Зиноном. Это был по праву самый коварный человек в государстве, ведь именно он, путем хитроумных махинаций и бесчисленных провокаций развязал войну с шестым королевским домом, территория которого с недавнего времени входит в состав нашего государства. Все знают, что это была не битва двух народов, а скорее стадо овец, загнанных свирепыми волками, олицетворение которых носило наше государство.
Но как и в каждой войне здесь преобладал главный принцип выживания: бей или будь добр умри сам.
Принц Остин был на три года старше меня, недавно ему исполнилось двадцать два года. Из всех моих братьев он единственный с кем нас связывало родство только по отцу. В молодости у короля родился от фрейлины бастард и согласно правилам, Остин должен был находится в самом конце списка претендентов на трон, однако отец высоко ценил его воинские качества, поэтому несмотря на незаконнорожденность решил назначить его своим наследником. По традиции нашего дома, кронпринца назначают именно на двадцать четвертую зиму со дня рождения.
Из всех моих братьев, только с ним я была, по правде говоря, почти не знакома. Он всё детство и юность проводил если не за игрой в шахматы, то за стрельбой из лука или искусством овладения тактики фехтования. За всю жизнь, если мы сказали друг другу больше ста слов, то это хорошо. Сейчас он выглядел очень уверенным в себе молодым человеком, который точно знает, что его право на трон никто оспаривать не будет. Из всех нас, только у Остина были белокурые волосы и ледяные голубые глаза. Я бы не назвала их отталкивающими, но его взгляд добрым точно не назовешь. В этот момент он посмотрел в мою сторону, и отстраненно кивнув, подняв бокал с золотым вином.
– Их королевские величества король Этрерии Доменик Пятый и королева Женевьева де Сармес. – Торжественно объявил церемониймейстер.
Придворные нашего дома почтительно расступились и преклонили колена, создавая проход для королевской четы. Члены других династий, с легким поклоном склонили головы, как было принято по этикету. Если фрейлина или слуга одной из инфант случайно преклонит колено не перед своим монархом, это расценивалось, как измена. В этот момент на возвышении упал занавес, представив перед нами три возвышающихся трона из белого золота, с инкрустированными алмазами на подлокотниках и изящных тоненьких ножках. Именно к ним направились королевские особы, пока в зале стояла звенящая тишина, и гости были поглощены созерцанием короля, который приводил в праведный ужас весь континент.
Отец сел на трон, расположенный по правую сторону, королева по левую, третий трон был несколько меньше и занимал место по правую сторону от витражного окна. Когда Доменик поднял руку, придворные наконец смогли подняться из поклона, и напряженная атмосфера растворилась, будто её и не было.
Я стояла по правую сторону, возле меня были мои братья и несколько фрейлин матери. Им дозволялось одевать на церемонию платья, цвета которых не принадлежали ни к одному из правящих домов. В остальное время все ходили в любых цветах, главное во время официальных приемов соответствовать своему статусу в обществе.
На Женевьеве было ослепительное белое платье, украшенное миниатюрными алмазами. На её груди выделялся крупного размера не ограненный алмаз неопределенной формы. Этот холодный камень был символом нашего дома.
Церемониймейстер громогласно провозгласил:
– Его высочество принц Остин де Сармес.
Все взоры устремились на красивого, но холодного молодого человека, ровным шагом идущего по белой дорожке. Мне кажется, брат всегда был таким отстраненным, погруженным в себя и совершенно не похожим на других. Когда все дети резвились, он находил удовольствие в уединении и затяжном молчании, все это привело к тому, что очень быстро он стал отдаляться от нас. Но стоит отдать должное его воинским и дипломатическим способностям. Когда год назад началась война, именно он разработал план молниеносной атаки противника, в ходе которой было уничтожено государство с тысячелетней историей. Однако несмотря на все его выдающиеся заслуги, Остин не был воином. Он мог разрабатывать стратегии, тактики и маневры, но он никогда не будет принимать в них участие.
Канцлер поднес к отцу белую помпону, на которой была возложена корона, сверкающая многочисленными инкрустированными алмазами. Казалось, она была сделана не из серебра, который на всем континенте считался одним из самых благородных металлов, а из стали. Холодной, жесткой, тяжелой стали. Отец поднял её над головой принца и звучным голосом произнес:
– Принц Остин де Сармес, я, законный король Этрерии, данной мне властью, провозглашаю тебя законным наследником великого престола Этрерии. Да будет это во благо!
Тут же громогласные рукоплескания, не стихающие несколько минут заполнили пространство Большого зала, ведь у страны теперь появился законный преемник короля. Я обвела зал, но увидела лишь каменные, натянутые улыбки подобострастия придворных и льстивые, угодливые лица гостей. Я уже давно поняла, что в этом королевстве никогда не будет ничего настоящего и искреннего, только приходящие от случая к случаю мелкие ценности. Но тут мой взгляд наткнулся на маленькую фигурку девочки у самой дальней стены, кроме неё там ещё стояли слуги и разносчики еды. Моей младшей сестре Леде недавно исполнилось десять лет, но она как была застенчивой, так и осталась.
Ее русые курчавые волосы были сплетены в легкую прическу, а на голове красиво сверкал подаренный мною ободок с голубыми алмазами. Когда прозрачные аквамариновые глаза сестры нашли меня, она широко улыбнувшись, помахала мне рукой с другого конца Большого зала. Когда Леда начала проталкиваться ко мне сквозь толпу разряженных дам, её окликнул уже не молодой учитель по танцам господин Кирк. Я не могла расслышать, о чем именно они говорили, но подозревала, что темой для разговора были пропущенные сестрой занятия, когда она самовольно уходила из дворца, чтобы покататься на своем пони.
Я подавила желание вмешаться и вместо этого присоединилась к фальшивым овациям в то время, как Остин занимал трон по правую руку от отца. Внешне, они почти не имели сходств, за то внутренне оба были беспринципными и действующими только в пользу самих себя. Именно поэтому я не любила отца и была безразлична к брату.
– А теперь дамы и господа, да начнется бал! – Звучно объявил король.
Тут же со всех сторон стала доноситься мелодия скрипки и аккомпанирующее ей фортепиано. По традиции первый танец приходился на королевскою чету. Доменик подал руку королеве и она, элегантно приняв её, сделала шаг ему навстречу. Движения матушки были легки и изящны, отточенные годами практики дворцовой жизни. Совсем скоро, она пустилась в стремительный вальс, никого и ничего не замечая. Корона, платье, ожерелье – всё сливалось, создавая впечатление танцующей звезды. Король, напротив, был гораздо более сдержан, его лицо ничего не выражало, кроме напускного величия.
Сколько я себя помнила, меня всегда волновал вопрос, любят ли они друг друга или это был не более чем брак по расчету и политической выгоде? Матушка принадлежала к дому Висконсия, их цветом был желтый, а камень янтарь. В один миг ей пришлось покинуть семью, дом, страну и уплыть далеко за океан, чтобы где-то там за горизонтом найти свою судьбу и предназначение. Была ли она счастлива? Может быть, но ровно до тех пор, пока не приехала сюда, в это змеиное гнездо. Матушка часто рассказывала о том, как в детстве любила носиться по полям и зеленым лугам, кататься на лошадях и собирать ромашки и одуванчики. Я могу это представить: маленькая девочка с золотистыми волосами, отливающими звёздным светом, выросла под согревающими лучами солнца, чтобы однажды отправиться в могущественную империю, где правит холод, мрак и лицедейство.
Я продолжала смотреть на родителей, как в поле моего зрения возникла Джозетта. Она была племянницей Женевьевы и моей двоюродной сестрой. Ее отец был королем Висконсия, поэтому сам пожаловать не смог, в виду того, что не безопасно оставлять престол, когда ещё не был объявлен наследник.
– Конечно я могу ошибаться, – нерешительно начала она, чуть наклонившись ко мне, – но мне кажется… я видела принца Адриана.
Я отпрянула на несколько шагов назад, надеясь, что это просто глупая шутка, но её глаза оставались абсолютно серьезными. Что? Наследный принц Айленда, который мой отец разобрал на кирпичи год назад? Такого просто не могло быть, я его ни разу не видела, но была наслышана достаточно, чтобы понять, что с ним и его разрушенным королевством лучше не иметь никаких отношений.
– Вам вероятно вино в голову ударило, миледи? Ему запрещено пересекать границы нашего государства, он мог прийти только если ему целенаправленно отправили приглашение. Спешу вас уверить, списки гостей я просмотрела несколько дней назад, и его имя там не числилось. – Мой голос звучал строже, чем мне хотелось бы, но правда заключалась в том, что я испугалась того, что это может быть правдой, и Темный принц действительно мог обманом перешагнуть барьер.
– Наверное вы правы. – Опустив голову согласилась она, торопясь удалиться.
Глава 2
Темный принц
Миров много – найди свой, но знай, возможно то, что ты ищешь находится гораздо ближе, чем ты думаешь.
Из «Устройства Мироздания» неизвестного автора.
Танец королевской четы близился к завершению, и кавалеры стали активно приглашать аристократок на вальс. Холируд протянул руку Лоуренс, а Дженифер была приглашена принцем из дома синего цвета, чьим символом был сапфир. Пары быстро формировались, вступая в ряды танцующей и уже немного расхмелевшей знати. Сколько я ни вглядывалась, Леды ни где не было видно, по всей видимости её уже отправили в покои, ведь время близилось к девяти часам вечера. Однако празднество продлиться всю ночь.
Я взяла со стола кубок ланкарского вина и медленно потягивала, не испытывая ни малейшего желания танцевать. С моего места открывался хороший обзор на танцующих аристократов и бесстыдно флиртующих слуг. Так я стояла некоторое время, пока перед моим лицом не появилось красное пятно. Я подняла взгляд и встретилась с улыбающимся принцем Шейном, который в услужливом жесте протягивал раскрытую ладонь.
– Не сочтете ли вы за грубость пригласить вас станцевать милый моему сердцу кубикул?
С чем в этой жизни я была точно не согласна, так это с тем, что кубикул может быть «милым». Но посмотрев на его обезоруживающую улыбку, я не смогла отказать. Только сейчас я заметила, что музыка для вальса остановила свое движение, уступив место более быстрой мелодии. Я была немного озадачена тем, что на бал допустили подобный танец, ведь он по праву считался достаточно раскрепощенным, а это в свою очередь не было признаком хорошего тона. Но почему бы и нет?
– С удовольствием. – Согласилась я, вложив свою руку в его.
Мелодия была звонкой, и я в ней растворялась, поглощенная движением тела. Быстрые выпады и кружение по всему пространству зала не давали передохнуть и отдышаться. Стоит отдать должное, принц Шейн был прекрасным танцором, ведь несмотря на стремительно сменяющиеся движения, он не сбивался с ритма и уверенно вел меня даже не запыхавшись. Этот танец будет неправильно назвать просто чувственным. У меня он ассоциировался с бабочкой, которая вылезает из кокона и расправляет свои великолепные крылья.
С того дня как я только научилась твердо стоять на ногах, меня, не жалея сил, начали обучать искусству танца и правильной походке, поэтому любой танец, включая и такой быстрый, как этот, не составляет для меня особого труда. Посмотрев по сторонам, я улыбнулась при виде того, как юные леди и уже преклонного возраста дамы беспощадно отбивают ноги своим партнерам, а те и глазом не ведут, не желая окончательно испортить дуэт. Наконец мелодия стала спокойней и движения тоже стали более размеренные, переходящие в неспешный вальс.
– Ваш отец, устроил поистине запоминающееся торжество, принцесса Элейн. Вот уже более ста лет правящие дома не собирались все вместе под одной крышей. – Справедливо заметил Шейн, чуть наклонившись ко мне в очередном пируэте.
– Действительно, нам пора забыть о вражде и столь плачевном прошлом наших государств и наконец подумать о будущем.
Я знала, что принц Шейн был два года назад провозглашен наследником престола Веренгал, а это значило, что с ним ни при каких обстоятельствах нельзя говорить ни о чем кроме еды, книгах и прочих развлечениях. В противном случае он всю информацию, которую узнает, целенаправленно использует против нас. Тем не менее это не значит, что я не могу узнать кое-что и для нас.
– Не сочтите за грубость, Ваше высочество, но недавно до нас дошли некоторые сведения касающиеся принцессы Дженнифер. В них говорилось, что около месяца назад она в порыве гнева ночью подожгла дворец и выбросила свою служанку из окна. Конечно, мы не можем в это поверить на слово, но как известно, дыма не бывает без огня…
У Шейна бешено заходили желваки, глаза невидяще уставились куда-то у меня за спиной, а мышцы на руках напряглись. Весь его вид выражал едва прикрытый гнев. Про его сестру уже давно ходили слухи, что она сходит с ума, от того у неё и происходят неконтролируемые вспышки агрессии. Нам повезло, что мы узнали об этом до того, как отправили посла в Веренгал с предложением заключить брачный союз между моим братом Вольтером и Дженнифер. Если бы это всё же произошло, не представляю, как бы мы избавлялись от безумной жены.
– Спешу вас уверить, это не более чем домыслы и нелепые слухи. Сестра ничего не поджигала, просто кто-то по неосторожности забыл затушить свечу, потому и произошел пожар, из-за чего нам пришлось на время переехать в другую резиденцию.
Было очевидно, что Шейн проговорил заранее выученный текст, плюс ко всему, он ничего не сказал про выпавшую служанку из окна, а это уже о многом говорит. В первую очередь о том, что единственная дочь короля Веренгала действительно сходит с ума. Чуть повернув голову, я увидела Дженнифер мило улыбающуюся Кайлу и будто бы случайно касающуюся его руки при каждом удобном случае. Зная брата, я была уверена, что он мечтал от нее сбежать и поскорей подойти к Малейн, которая одиноко стояла возле фуршета. Я уже давно начала замечать, что он не просто так ввел в привычку последние месяцы приходить в мои покои после обеда, чтобы мы втроем поиграли в карты. Я не слишком одобрительно к этому относилась, ведь отец мог в любой момент найти ему невесту и в скором времени женить, а я не хотела, чтобы этой милой девушке разбили сердце.