Лунарис. Любимая кошка магистра

© Сильвия Лайм, 2022

Глава 1

Анхель

Отбивая рубленый ритм, длинные аристократические пальцы стучали по гладкому лакированному столу из кости самого настоящего левиафана.

– Нет, так не пойдет… – прозвучал в бархатной тишине сильный голос.

Владелец пальцев и голоса, как и следовало рассчитывать, сидел тут же, рядом, расслабленно откинувшись на спинку глубокого кресла, обитого кожей василиска и украшенного пуговицами из изумрудно-зеленого золота.

– Должна быть где-то ошибка, – проговорил этот мужчина.

Он был строен и смуглокож, с резкими уверенными чертами лица и глубоко посаженными черными глазами, в которых время от времени вспыхивали яркие сапфирово-голубые отблески – верный признак ледяной магии чудовищной силы.

Его звали Анхель Кронард. И каждый адепт Великой Академии Чаромастерства в столице знал это имя, ведь оно принадлежало опаснейшему из колдунов всего королевства – магистру Тьмы и Черных сил.

Анхель сдвинул брови, обсидианово-мрачные глаза сверкнули. Он встал с кресла в один миг ловко и резко, как выпущенная стрела, и двинулся вокруг круглого серебристо-серого стола, продолжая вести по его краю кончиками двух пальцев… словно не хотел выпускать что-то из виду.

И это “что-то” находилось как раз напротив.

Десяток персиково-желтых листов бумаги, исписанных с обеих сторон, в беспорядке были разбросаны тут же, но магистр не обращал на них внимания. Его острый взгляд был направлен исключительно в одну точку – в центр стола, где в красивой полукруглой клетке, похожей на птичью, сидела-посиживала, обернув себя хвостом, лениво склонив голову и зевая, простая белая кошка.

Ее глубокие изумрудно-зеленые глаза, большая редкость для кошачьего вида, смотрели на магистра укоризненно и высокомерно.

Привычно.

– Да-да, я знаю, ты не довольна, Фифа, – проговорил Анхель, и в его голосе неожиданно проскочили ласковые нотки.

Непривычно.

– Я сам не рад. Но такая уж у тебя судьба, моя милая, – продолжал он, чуть склонив голову набок и ни капли не улыбаясь. Черная прядь волос, отдающих синевой, выбилась из короткого хвоста, скрепленного на затылке, и упала на лицо, отчего взгляд магистра Тьмы и Черных сил стал смотреться еще более мрачно и даже чуточку зловеще.

Он на секунду прикрыл глаза, а затем его губы беззвучно и быстро зашевелились, сотворяя одно из множества древних и темных заклятий, которые смертоносным оружием хранились в бесконечных камерах его сознания.

Воздух дрогнул. Анхель поднял руку и быстро начертил в пространстве несколько символов, что послушно зажигались огнем от короткого движения его указательного и среднего пальцев, сжатых вместе. Рука парила четко, напоминая то ли кисть прославленного мастера-художника, то ли… кинжал убийцы, выписывающий безупречные руны смерти на коже жертвы.

Пара мгновений – и воздух над клеткой заклубился, превращаясь в сиренево-черный дым. Губы магистра дрогнули последний раз и замерли, плотно сжатые. А глаза антрацитового мрака вонзились в несчастное животное, которое ни капли не подозревало, сколь темная волшба творилась возле него.

С ней…

Кошка подняла лапу и стала невозмутимо нализывать ее, закрыв свои красивые зеленые глаза, за которые на птичьем рынке продавцы отвалили бы неплохую сумму. Само собой, не за глаза по отдельности, а только в комплекте с кошкой, ведь многие заводчики из лорд-семей не отказались бы заиметь у себя такую питомицу.

Но, хвала Керису Солнечносердному, Анхель не собирался продавать свою Фифу ни целиком, ни частями. Особенно после того, как ему с трудом, но все же удалось отловить ее в Северной башне академии. Фифа жила там много лет, там ее периодически подкармливали местные адептки, да и мышей в подвалах под столовой, говорят, было полно. При этом хитрая кошка умудрялась и на глаза показываться, и в руки не даваться.

В общем, жила-поживала себе Фифа и горя не знала, пока по ее белобрысую голову не явился проклятущий магистр. По крайней мере, что-то вроде этой мысли и читалось в красивых глазах кошки при каждом взгляде на Анхеля Кронарда.

Но через мгновение изумрудный блеск кошачих радужек потонул в сверкающем опасными молниями сиренево-черном облаке. Оно опустилось-таки на блестящую медную клетку, полностью скрыв под собой несчастное животное, которое только и успело, что последний раз будто с возмущением мявкнуть.

Анхель затаил дыхание.

Время словно остановилось. Черное облако несколько раз вспыхнуло, а затем опасный дым начал неторопливо рассеиваться, оставив после себя…

…все ту же клетку все с той же кошкой.

Фифа бросила на магистра очередной полный презрения взгляд и отвернулась, обернув себя пушистым до неприличия хвостом.

– Да быть этого не может! – выдохнул Анхель, сдвинув густые темные брови, под которыми опасно загорелись черные глаза.

Он сжал губы, быстро шагнул к столу и распахнул клетку, чтобы достать оттуда грациозную Фифу, что, будто назло, снова начала умывать усы.

Анхель прижал кошку к широкой груди, затянутую в тонкую темно-синюю рубашку с высоким воротником и вставкой защитных голубых рун на плечах. Затем зарылся пальцами в мягкой белоснежной шерсти, погладив красотку между ушей, и… глубоко вздохнул.

– Что ж… в целом я даже рад, – проговорил он тогда, и на его выразительных губах появилась тень улыбки.

Тень.

Он на миг закрыл глаза, еще пару раз проведя по лоснящейся шелковистой шерсти, а затем отпустил кошку обратно на стол, быстрыми шагами покинув кабинет.

Пара мгновений – и его шаги затихли где-то в коридоре. Магистр ушел, оставив Фифу совершенно одну. Она больше была ему не нужна.

Как он думал.

Фифа же, не торопясь спрыгивать со стола, спокойно потянулась, выгнув спину и выставив передние лапы вперед, снова зевнула и вдруг… вспыхнула тем самым черно-лиловым дымом. Мгновение – и кошка исчезла, оставив вместо себя чрезвычайно удивленную обнаженную девушку – столь красивую, что подобную ей никогда прежде не видело великое королевство Мхов и Облаков…

Глава 2

Лунарис

Только что чуть инфаркт не хватил. Шевелю я, значит, усами, как обычно, вынюхиваю, далеко ли ушел магистр-шмагистр, а усов-то и нет. Опускаю взгляд в попытке разобраться, отчего так затекли лапы, а лап – ни одной! Оборачиваю себя хвостом в надежде сделать вид, что все так и должно быть и меня все это ни капли не беспокоит, а хвоста-то, хвоста!

Ну, вы поняли. С хвостом то же самое.

– Хаос мне в печень, да я же человек, – выдохнула я, разглядывая длинные тонкие пальцы, оканчивающиеся аккуратными, чуть серебристыми ногтями. Тонкими, подстриженными! – Тьфу, гадость какая. Такими ни одного воробья не поймаешь.

В этот момент до меня вдруг дошло, что я разговариваю, да еще и неплохо. Сказать, что меня это просто удивило, было бы слишком мягко. Тут прямо не хватало какого-то цветастого словца, чего-то такого расписного, как хвост форели. Но я пока ничего не придумала.

– Пушистенько, – проговорила медленно, спуская с каменного стола длинные голые ноги без капли шерсти. – Холодно-то как! – воскликнула, спрыгивая на пол и потирая филейную часть совершенного лысого и ничем не защищенного участка тела. – Да как так вообще можно! – пропищала, прикусив губу и пытаясь разглядеть то место, куда прекрасно вписался бы мой старый хвост!

– Простите? – вдруг раздался низкий тихий голос со стороны выхода из кабинета, и все внутри у меня словно обмерло на миг.

Я резко подняла голову и тут же встретилась с прожигающим насквозь взглядом проклятого черноглазого магистра, который и отловил меня в Северной башне.

Как я могла не заметить его возвращения? Как могла не услышать шагов? А скрип открываемой двери?

Взгляд магистра магии медленно скользнул по мне, и вдруг показалось, словно кто-то провел по шерсти теплой ладонью…

Я вздрогнула. Никакой шерсти у меня больше нет, и, похоже, все благодаря вот этому черноглазому красавцу.

Красавцу?..

– Как вы оказались в моем кабинете? – спросил тем временем магистр, на которого я вдруг взглянула по-новому. Прежде, пока я была кошкой, он совсем не казался мне интересным.

Да и что там может быть интересным у этих магистров? Ни хвоста у них нет, ни усов, лапы весьма посредственного размера. И физиономии все на одно лицо.

Были.

А сейчас конкретно вот этот магистр показался мне совсем иным. И лицо-то у него было удивительным, каким-то странно притягивающим взгляд, и глаза пугающие, прямо-таки нечеловечески глубокие. Да и прочие детали внешности теперь вызывали вопросы. Словно мне теперь интересен размер вовсе не лап.

Не лап.

А чего, спрашивается, еще? Глупость какая!

Магистр медленно приближался ко мне, то и дело осматривая особенности обстановки собственного кабинета.

Явно искал, куда пропала кошка.

А мой взгляд тем временем скользил по его широким плечам, по осторожной походке, по четким, выверенным движениям… и по кончикам пальцев, которые едва различимо шевелились, опущенные вниз.

Колдовал.

Я не должна была заметить, не должна была знать.

Но я знала.

И тут до меня дошел еще один немаловажный факт. Да не просто немаловажный, а крайне возмутительный, я бы сказала.

– Какого фрикса^[1] вы врываетесь к голой женщине! – воскликнула я, внезапно испытав прилив жгучего жара в груди. Щеки покраснели. – А ну-ка, подите вон, нахал!

– Что? – ахнул магистр и даже замер на месте, широко распахнув глаза.

Черная прядь волос выбилась из короткого хвоста и упала на лицо, еще ярче обрамляя вспыхнувшее на нем удивление.

– Вы плохо слышите? Я говорю, подите вон! – повторила я, топнув ногой.

Ну что за неотесанный мужлан!

– Но это мой кабинет! – возмутился магистр, сдвинув брови.

– Это не оправдание!

И хотя его возмутительно-черные глаза уже приобрели более осмысленное и мрачное выражение, они все равно то и дело опускались куда-то пониже моего лица. Я попробовала посмотреть туда же и обнаружила собственную грудь с торчащими розовыми вершинками.

Мне стало еще жарче, я снова взглянула на незваного гостя, одновременно вспоминая, что, похоже, это он виноват в моем нынешнем никуда не годном бесшерстном состоянии. А этот тип все смотрит и смотрит! Ну каков наглец!

От возмущения я едва дара речи не лишилась. Но решила, что это будет уж слишком большой удачей для магистра, избавившего меня от любимого хвоста.

– Почему вы пялитесь на меня?! – воскликнула, уперев руки в бока.

Грудь весело подпрыгнула от этого движения, и я вдруг поняла, что неплохо бы ее прикрыть.

Покраснела. Прикрыла.

– Вы голая! – воскликнул магистр так, словно это все объясняло.

– А вы одетый!

Открыл рот и тут же закрыл. В глубине черных глаз мелькнули синие искры.

Я отчего-то поежилась.

– Вы что, голых женщин никогда не видели? – фыркнула я. – А ну-ка, отвернитесь! А лучше – подите прочь. Дайте мне одеться и привести себя в порядок.

Мне казалось, я говорю весьма убедительно. Прямо-таки с благородным возмущением.

Видимо, только казалось. Потому что проклятущий магистр сжал челюсти, его лицо ощутимо напряглось, а затем он просто двинулся на меня, словно каменная стена в древних ловушках. Вот-вот прихлопнет.

Он подошел ко мне так близко, что вот-вот наши тела должны были соприкоснуться.

А что там бывает, когда встречаются две кометы? Взрыв?..

Мне казалось, определенно должен был быть взрыв.

В общем, от странного сковывающего чувства в груди я не могла пошевелиться, так и оставшись будто прилипшей бедрами к холодному столу. Серому такому, лакированному, внутри которого поблескивали серебряные вкрапления. Очень дорогой, между прочим, стол из окаменевшей кости этого… как его? Левиафана.

В последний момент я сделала шаг в сторону, затем еще один – и прижалась к чему-то другому, более теплому, если верить моей голой огузочке. Но доверия ей не было. Пока шерсть не отрастет, вообще отказываюсь на нее смотреть.

Но магистр последовал за мной. В общем, как бы ни пыталась я спастись позорным бегством, это не помогало. Я отклонилась назад, а черноволосый колдун медленно протянул ко мне руку…

Сердце застряло где-то в горле – никак не проглотить обратно.

– Куда вы тянете ваши лапки, извращенец, я же голая! А вы одеты! – взвизгнула в последний момент, когда его лицо было уже в нескольких сантиметрах от моего.

И только горящие опасной синевой глаза смотрели, не мигая.

– А вы предпочли бы, чтобы я тоже был голым? – спросил он вкрадчиво, и темная бровь вдруг насмешливо изогнулась.

У меня аж дыхание перехватило.

– Нахал… – только и смогла выдохнуть я, но почему-то слишком тихо.

Плохо, Лунарис, плохо! Надо громче!

Надо, но потом.

– Успокойтесь, я тянусь за плащом, – срезал на корню все мои боевые поползновения магистр. – Для вас.

И выдернул откуда-то сзади длинный темно-синий плащ, расшитый серебристо-голубыми рунами, бросив в меня. А сам резко отвернулся.

Я перехватила накидку, быстро окуклившись в нее, как детеныш бабочки, и с легким, но, само собой, скрытым восторгом рассматривая мягкую ткань. Рисунки на ней в темноте были совсем не видны, зато на свету проявлялись переливчатым светом. А еще… от накидки распространялся едва заметный аромат, свежий и чуть сладковатый… Аромат магистра.

– Итак, что вы здесь делаете? – прозвенел в воздухе его вопрос, едва я перестала блистать тут своими хрупкими безволосыми телесами.

– Стою, – фыркнула, впервые раздумывая, что же делать дальше. Говорить правду или попытаться солгать? Прикинуться, скажем, фанаткой магистра, что забежала в его кабинет в целях быстрого и мощного соблазнения?

Хотя ну кто в здравом уме позарился бы на такое тело? Без хвоста и лап?..

Смех да и только.

– Как вы оказались в моем кабинете? – спросил он, а глаза такие хитрые-хитрые, пронзительные.

И как-то сразу мне понятно стало, что все он знает и без моего ответа. И еще эти синие искры в его глазах, отблески, от которых все внутри подозрительно переворачивается… Что-то я знаю об этих искрах, но вот что? И откуда?..

– Я была кошкой, – ответила, и голос тут же охрип. Стало холодно.

Взгляд устало упал и скользнул по начищенному до блеска полу, выложенному дорогим шикарным паркетом. И где-то там и потерялся.

Больше не кошка. Одинокая, грустная и… голодная!

– Но это… да быть не может, – выдохнул тихо магистр.

Переведя взгляд на мрачного мужчину, я вдруг с изумлением поняла, что он и впрямь удивлен. А это может говорить только об одном…

Он не планировал такого исхода колдовства.

Внутри что-то екнуло. Я склонила голову набок и, прищурившись, спросила:

– Какое заклятье вы применили на мне?

Задумчиво блуждающий по комнате взгляд магистра стал острым, как кинжал.

– Вам это знать не следует. Кто вы такая? И как были превращены в кошку?

Он встал четко напротив меня не более чем в двух шагах, однако я видела, как ощутимо напряглась его фигура, как натянулась ткань рубашки на мощных бицепсах, когда он сложил руки на груди, не сводя с меня цепкого, как гарпун, взгляда.

А кончики его пальцев, спрятанные сейчас где-то в складках ткани, все еще шевелились. Вокруг них едва заметно дрожал воздух, как бывает над кастрюлей с кипящей водой.

Он думал, что я не вижу, и готовил заклятье.

Против меня.

А я же всего лишь кошка, просто кошка. Его Фифа…

Стало еще холоднее.

Я обхватила себя руками и отвернулась, встав к магистру спиной. Ну что ж, вот он – шанс ударить. Противник открыт и беззащитен. Буквально голый. Лысый, я бы даже сказала.

– Я не была превращена в кошку, я и есть кошка. Правда, зовут меня не Фифа, – бросила я твердо, не собираясь давать место слабости. Кошка – создание гордое. Никто не увидит моих уязвимых мест. Или я не Лунарис, последняя из…

..из кого?

О, Аргейниан^[2], о чем это я вообще?

– Для кошки вы чересчур сообразительны, – ответил тем временем магистр, и я услышала позади себя шаги.

Под мой темно-синий плащ просыпались раскаленные искры мурашек.

Я резко развернулась, намереваясь предпринять хоть что-нибудь. Например, позорную попытку бегства, скажем, к входной двери. Ну а почему бы и нет?

Однако, провернув первую часть плана, я снова оказалась поймана хитрым черным взглядом. Магистр был от меня всего в метре.

– Чересчур сообразительна? – переспросила я, делая полшажочка вправо к двери. – Не похоже на комплимент. Манерам вас не учили, не так ли?

Мужчина повернулся вместе со мной, словно отражение. Его черная бровь взлетела, как ворон в ночи.

– Какие манеры могут быть при разговоре с кошкой? Разве что вы и не кошка вовсе?

Еще один мой шажочек в сторону.

Еще один его шажочек ко мне.

Какого фрикса он загоняет меня, как мышь? Кто здесь кошка, в конце концов?..

Правда, как бы я ни возмущалась, где-то внутри все равно взяла и мелькнула мысль о том, что шельер Проклятущий магистр был бы очень даже неплохим котом. Вот такая вот вопиющая мысль! Пришла и вопиёт!

– Конечно, я не кошка! – воскликнула, приготовившись к финальному рывку. – Я голая женщина, вы что, не видите? А впрочем, судя по всему, обращению с обнаженными женщинами вы не обучены. Отдыхайте, мальчик, а я, пожалуй, пойду. Вы меня утомили.

Добегу до Северной башни, спущусь в свой любимый подвал…

Я метнулась к выходу так быстро, что, казалось, ни один монстр не догонит. Да сам Хаос останется позади и будет дышать пылью из-под моих ног!

Но… Хаос, наверно, дышал бы пылью, а вот магистр магии перехватил меня на третьем шагу уже у самой двери. Я едва успела почувствовать запах свободы! Ну, или академического коридора.

Две сильные руки обвились вокруг моей талии, а затем мои ноги заболтались в воздухе, будто я не кошка, птица какая-нибудь. А я не птица!

– Эй, отпустите! – взвизгнула я, под ребрами будто лопнуло раскаленное солнце и растеклось по внутренностям.

Пара мгновений – и вот я уже стою на ногах, но радости от этого мало, потому что магистр прижал меня к стене, с силой удерживая запястья чуть выше головы.

И, наверное, было бы в этом даже что-то пикантное, если бы каким-то внутренним чутьем я не понимала: он фиксирует мои руки, чтобы они были в пределах видимости на случай, если я начну колдовать.

Но как, фрикс его покусай, я могу это сделать? Я ж кошка. Просто кошка.

– Мальчик, – повторил он, и я не сразу поняла, что он повторяет произнесенные слова, нависая надо мной, как скала над морем. Весь свет белый перекрыл, нахал.

Только аромат его врезается в легкие, как нож с застывшим на нем вкусом меда и цитрусовых…

– Это я мальчик???

Прыснула со смеху. Невольно. Нет, ну правда.

– А что… девочка?.. – выдохнула, едва сдерживаясь и старательно делая нарочито удивленную физиономию. – Ну, как скажете, вашество…

Магистр стиснул зубы, его сильные руки сжались сильнее на моих запястьях, и я почти ощутила, как он вдавливает меня в стену.

Но нет. Он держал эту последнюю дистанцию, не прижимаясь ко мне.

Негодяй.

– Как тебя зовут? – спросил он, бросая короткий взгляд на мои руки.

Нет, ну сколько можно меня контролировать, параноик?!

– Да не колдую я, успокойтесь, – бросила, сдвинув брови. – Я кошка, я не умею колдовать! Кто научил вас быть таким мнительным? Жена изменяла с соседом? Адепты подливали слабительное в суп, а вы и не замечали?

Магистр широко раскрыл глаза, и снова черные омуты сверкнули ледяной синевой.

Проклятье.

Страшно, аж жуть. Может, хватит его бесить, Лунарис?

Да ну нет, что значит “хватит”? Глупость какая.

– Так-та-а-ак… Как тебя зовут? – спросил снова, и вроде пока без попытки меня придушить. – Колдовать, значит, не умеешь… И куда собралась бежать? Выйдешь из моего кабинета голая, замерзшая и…

Вот надо было именно в этот момент моему желудку жалобно мяукнуть.

Тс-с. Плохой кот.

– Мое имя Лунарис, – ответила тихо, сдаваясь под натиском черноглазого внимания. Еще губы его почему-то нервировали. Так близко они! Мягкие, темно-амарантовые такие, словно шелковица… аж любопытство какое-то внутри шевелится. Ужас. – И я планировала вернуться к себе в подвал, поймать пару мышей, выпросить у шели Варилис из столовой миску молока…

Пока я с абсолютно серьезными щами перечисляла свои планы, магистр вдруг запрокинул голову назад и рассмеялся. Раскатисто так, со вкусом.

Ну наглец, как и есть. Я аж дара речи лишилась.

– И ведь вы это серьезно, Керис Солнечносердный^[3], нет, это ж надо, – проговорил он с трудом через смех.

Я сжала зубы и нахмурилась.

– Вы пойдете со мной, – закончил он, наконец отпустив мои руки, но не переставая периодически на них поглядывать.

– Что? Куда? – заозиралась я по сторонам, серьезно планируя совершить еще одну попытку побега, раз уж наглый тип соизволил отпустить меня.

– Сперва оденем вас, Лунарис, а затем покормим.

Шах и мат.