Глава 1
Вот и начинаю я пятую книгу серии. Время-то как летит! Только-только Артём попал в мир магии…
Кстати, в первых книгах время действительно летело. Гардарика в большую войну тогда ещё не вступила, а что герой часто участвовал в дуэлях – просто эпизоды и его личное дело.
Этические вопросы причин его поведения я уже рассмотрел во вступлении к предыдущей книге, теперь посмотрим на войну. Для начала не на войну между кем-то, а просто на само явление. Первое, что сразу бросается в глаза – резкое замедление времени.
За две первые книги прошли аж три года – с середины тридцать девятого до середины сорок второго. Третья уже описывает лето и осень сорок второго, а четвёртая лишь начало зимы до нового сорок третьего.
На всякой уважающей себя войне постоянно кого-нибудь убивают. И чем война серьёзнее, чем более веские у неё причины, тем убивают чаще. К примеру, СССР в это время лишился кадровой армии почти поголовно, полегли пацаны восемнадцати-двадцати лет.
Ещё некоторые удивляются, отчего это русские за всё хорошее немцев всех в Германии не расстреляли. А кто бы этим занимался? Взрослые, тридцатилетние мужчины? Другое дело, что в Гардарике эти мальчишки живые, воюют и верят, что лично они будут воевать и в… э… в будущем.
То есть на войне каждую минуту происходит что-то важное, и на самом деле лишь кажется, что автор тупит и тормозит – любое, самое подробное описание войны в основном состоит из пропусков. О скольких важных деталях приходится умалчивать!
И сколько действительно важных событий автору вообще фиолетовы! Взять войну Японии на Тихом океане. Ну, совершенно же пофигу мне эта Япония. Не буду я подробно описывать то, что там могло случиться в мире магии.
Америка пофигу не так совершенно, но и её войну с Японией упомяну общё и поверхностно. Основной упор сделаю на Америку, как явление, поскольку даже в нашем мире она уже привычное, но, тем не менее, настоящее чудо.
Вот никого почти не удивляет, что страна, сумевшая опозориться во всех войнах, их как-то выигрывала и позорилась дальше. Повторюсь, это происходит в нашем мире. А в мире магии американцы не только везде опозорились, но и всё просрали.
Единственно они сильно выиграли в Первой Мировой, но только потому, что их туда не пустили. И тут на эту страну напала Япония, которая только и делала, что воевала. Как думаете, японцы должны в мире магии победить?
Вот и японцы думали, что должны. При всей своей созерцательности и философичности они так и не поняли, на кого задрали самурайский меч. Американцы же всегда всем проигрывали, чем японцы хуже?!
Не, если бы столкнулись японские самураи и американские ковбои где-нибудь в прерии на лошадях, с мечами и револьверами, у японцев были бы все шансы. Но не было для такого столкновения технических предпосылок. А когда позволила техника, шансов у японцев не стало.
И дело не только в технике, а именно в философии. Вот взять громадный континент Евразию. Почти все государства создавались там из-за переселения народов.
А почему люди переселялись? Да потому, что на старом месте становилось очень плохо жить. В основном уходили от беспокойных соседей. На новом месте они какое-то время пытались ужиться с местными, учитывать их правила, но очень часто ничего не получалось и, либо сами шли куда-нибудь ещё, либо уходили от беспокойных соседей местные.
Итого, большинство государств Евразии создали потерпевшие. Они вообще победители, иначе ничего бы не основали, но все очень хорошо знали цену и вкус поражений.
И только Америку колонизировали другие люди с иными воззрениями. Да, многие из колонизаторов от кого-то бежали, но верховодили там завоеватели. Учитывать интересы местных изначально никто не собирался. С местными договаривались, только чтобы удобнее их всех уничтожать.
Мало того, особо отметим, что завоевали Америку европейцы. Они завоевали практически весь мир, только с Гардарикой в мире магии случился облом, а в нашем мире правители России до сих пор считают себя европейцами.
Коренное отличие русских от европейцев – отбор. У нас царил отрицательный – вымерли все, кто что-то не учитывал. У них же правил всегда положительный – выигрывали те, кто пробовал что-то новое. Да, новаторы в массе гибли и проигрывали, но кто их помнит? Главное, что в европейские мозги вбито всей историей и культурой – нет новых, неожиданных решений, останешься внизу.
В Америку приплыли авантюристы из авантюристов, самые отпетые и дерзкие. Что-то они промеж собой выясняли, не забывая истреблять индейцев, в целом росли и развивались…
И вот на этих душевных, милых людей напала Япония. Теперь-то, после философской части, как вы оцените шансы японцев? Никак не оцените. Сейчас умудрённые историей мы всё понимаем.
Японию от США защищали лишь океанские просторы и неразвитость техники. До некоторых пор защищали. А когда их преодолели, случились ядерные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки.
Но в момент нападения японцы не сомневались в успехе, ведь Япония очень неплохо смотрелась на фоне соседей, особенно Китая. Правда, была ещё проблема Гардарики, но сама она сильно не нарывалась…
Люди ко всему привыкают, и даже постоянный кошмар, организованный Восточным Царством, уже не казался японцам очень ужасным. Русские, конечно, все скоты, о чём и писалось в японской прессе, но с ними вскоре должна разобраться просвещённая Европа. А пока нужно поставить на место американцев…
Напали японцы на Америки, на все разом, год успешно воевали и к осени 1942-го года потеряли три авианосца, много крейсеров, кучу кораблей поменьше, тьму судов торгового флота и утратили стратегическую инициативу.
К тому моменту японское командование хорошо поняло, к кому они так пренебрежительно относились. Все они были сильными магами из старых магических семей, и самурайский дух никуда не делся из императорских флотов и армий.
У японцев были все шансы на конях с мечами и револьверами. Но строить столько самолётов и кораблей Япония просто не могла. Не, можно сделать самый совершенный линкор! И его утопят американские бомбардировщики.
С осени 1942-го года японцы на полную победу уже не рассчитывали. И в этом месте я допускаю художественное предположение. В мире магии сильные маги себе не льстили, прекрасно осознавали, что при всём их могуществе на гашетки давят не они.
Их флотоводческое искусство не способно переломить объективный ход вещей. Вернее даже, что искусство флотоводцев в том и состоит, чтобы максимально использовать объективные вещи, а не переть против них буром.
После поражения в Коралловом море нападения на атолл Мидуэй не произошло. Американцы верно угадали, и разведка сработала чётко. Они всё приготовили! А японцы просто не пришли.
Император пересмотрел концепцию войны. Вообще, больше не происходило грандиозных японских ударов, японцы лишь угрожали атаками вразрез, били редко и неожиданно, а в целом ушли в защиту.
Япония с острой нехваткой ресурсов не могла затягивать войну, но что ей оставалось? Сдаваться? Они экономили на всём и тянули время в надежде на успехи Европы в Гардарике. Тогда сначала Британия должна выйти из войны, а в Америках пойдут на переговоры с Токио…
Тут пытливый читатель скажет, что автор вопреки логике подгоняет решения целых стран под свои хотения. И я ему отвечу, что мне вообще наплевать на Японию, я просто пытаюсь думать за её правителей.
Объективно на что эта страна могла надеяться в 1942-м году? Шансов победить нет, нужно как-то выходить из войны. Чтобы американцы и англичане тоже захотели мира.
В нашей реальности японцы долго пытались нанести противнику такой ущерб, чтобы он не смог воевать. На эту идею Япония и просадила большую часть сил. Затягивать войну и искать переговоров о мире Япония всё равно начала, но с 1944-го года. Я же лишь предположил, что в мире магии японцы соображают быстрее.
Вам заключение мира кажется в принципе невозможным? Некто Черчилль предлагал Рузвельту план «Немыслимое» – массированный ядерный удар по союзнику, по СССР. Тогда их остановили лишь нехватка бомб, их несовершенство и трудности доставки.
Сейчас и бомб навалом, и они гораздо мощнее, и средства доставки значительно выросли, и Россия этим людям давно не союзник, но ядерное нападение отчего-то так и считается немыслимым. И англичане с американцами всё так же его готовят.
Всё возможно не только в нашем мире, в магической реальности тоже не дураки сидят. В Японском Генштабе хорошо себе представляли природу любой власти в любой стране. Даже их император не правил единолично, а учитывал интересы властных группировок…
– Ну, так и знал! – воскликнет пытливый читатель. – Без конспирологии у автора никак!
Да, в нашем мире всем управляют демократические институты в свободных странах или диктаторы в несвободных. А то, что влиятельные люди объединяются в группы и борются с другими группами за влияние и деньги – недоказуемая неправда и называется конспирологией.
Только как всё это назвать в мире магии? Маги должны обладать возможностями? Они могут объединяться в группы? Эти группы будут бороться с другими группами за влияние? Так вот то, что у нас называется конспирологией, в мире магии просто общее место всем известное с детского сада.
Итак, в Генштабе Японии умные люди знали о существовании властных группировок в странах Америки и в Британии. Англию пока отставим, ей в случае поражения Гардарики всё равно особенно не на что рассчитывать. Посмотрим на американцев.
После нападения японцев у руля встали те, кто желал Японию примерно наказать и беспримерно ограбить вместе со всей Азией. Разгромить японцев следует до поражения Гардарики, чтобы, когда она всё-таки падёт, спокойно захватить её Дальний Восток и вообще разговаривать с Европой с позиции силы.
Чтобы там не вздумали обижать союзную Британию! И давно надо выяснить, что европейцы забыли в Южной Америке, в Мексике, Техасе и даже в Южных штатах. Понятно, что влияние в штабах и комитетах захватили условные «северные».
Но к власти они пришли на военной истерике, потеснили так называемых «умеренных» или «южан». Те считали, что Америки вообще ни с кем воевать не должны, особенно когда воюют все остальные. Нападение Японии чистое недоразумение, которое просто надо хорошо разъяснить японцам. И сделать это следует до непременного краха Гардарики!
Чтобы потом с позиции силы разговаривать с Европой. Чтобы там не трогали союзную Британию, и давно надо пересмотреть контракты с европейскими концернами…
И тут опять пытливый читатель воскликнет:
– Какие контракты с европейцами?! Идёт же большая война!
А я ему отвечу, что простому человеку трудно во всём разобраться. Британцы ведь тоже европейцы, и среди акционеров их концернов много настоящих американцев. Есть даже политики.
Плюс к тому страны Южной Америки ни в каких войнах не участвовали, и европейские концерны спокойно продолжали работу на их территории. У их дочерних предприятий тоже были акционеры, и среди них тоже встречались всякие. Концерны зачастую не могли поставлять продукцию прямо в Америки, но это же вопрос этикеток и честности конкретных чиновников.
Добавим ко всему, что по законам воюющих стран власти в национальных интересах могли конфисковать активы граждан враждебных стран. А могли и не конфисковать. Тоже в национальных интересах.
Мы же мысленно вернёмся в Америку. Верховодила пока группировка, которая выступала за разгром Японии до неминуемого падения Гардарики. Но она всё-таки выступала за разгром Японии.
Ей противостояла группа, которая считала нужным договариваться с Японией. Очень желательно Японию как следует сначала отпинать и разговаривать с японцами до того, как падёт Гардарика, чтоб японцы стали сговорчивее. Но всё-таки они выступали за сговор с Японией.
А теперь угадаем стратегию за японцев в 1942-м году. Свои версии пишите в комментариях, а я думаю, что Японии нужно просто подольше продержаться. После неминуемого поражения русских к власти в Америках в любом случае вернутся те, кто хочет с Японией договариваться.
Япония с лихвой вернёт всё, что потратила на войну! Ведь разговор пойдёт о разделе Дальнего Востока и Сибири Гардарики, сфер влияния в Китае, Индокитае, Индонезии, Индии, Средней Азии…
Это всё сильно не нравилось русским, но кто их спрашивал? Интересно, что никто не верил в победу Гардарики, так называемые союзники просто считали, что она должна продержаться подольше, потому и слали помощь.
И как это не покажется странно, посылке помощи очень способствовали лютые враги всего русского британцы. Сэры понимали, что они что-то значат, пока существует ненавистная Гардарика…
Вот тут точно воскликнет пытливый читатель. С чего вдруг Гардарика стала англичанам ненавистна? И вообще в романе полно таких несуразных заявлений!
Почему автор решил, что британцы полезут в Первую Мировую войну и ринутся спасать французов? А позже? Русская разведка настолько свободно себя чувствует в Британии, что спасает каких-то Серёж? Да взять самое начало, британцы бы никогда не позволили королевствам Скандинавии заключать с Новгородом какие-то договоры!
Автор уверенно ухмыльнётся и спокойно начнёт объяснять. Мы же ведь только что договорились, что в мире магии наша конспирология общеизвестна и общепринята. Ну, как лоббизм в США, в другом месте это взяточничество.
Такое положение сложилось не вчера и не позавчера. В раннем средневековье всё в мире магии происходило по тем же правилам, что и сейчас. Только люди вели себя раскованней, не стеснялись многих слов и действий.
И да, пытливый читатель полностью прав, правящая в Британии группировка всеми силами стала бы препятствовать Новгороду после любого поражения. Только, если это понимает пытливый читатель, могли догадаться новгородцы? Эти древние маги хорошо знали, как опасно загонять крысу в угол. Любому врагу дешевле оставить путь к отступлению.
Я ж не просто так написал, что тогдашнему английскому монарху отрубили голову. К власти в Британии пришла другая группировка. И она не стала ссориться с русскими, а влезла в колониальную драку с другими странами за место под солнцем. Так кто ей помогал и дал золота на первое время?
Кстати, как новгородцы передали сэрам золото? А очень просто – сказали секретарям. Рядом с королями и президентами, боярами и баронами всегда находились «финансовые круги».
Эти безвестные, неприметные личности ни с кем не дрались, никого не убивали и всегда стояли в тени властителей. И знали всё. Если деятели из финансовых кругов сказали сэрам, что Гардарика не вступит в Первую Мировую, сэры могли головы себе пробить об стенку – она не вступит никогда.
Но дело остаётся делом. Взять нашу реальность, какая европейская страна меньше всех потеряла на полях сражений Первой Мировой? Британия. А заработала на войне, как США. Американские деньги шли через британские банки. И это не считая военного опыта.
В магической же реальности дела Британии обстояли немного хуже. Она не стала империей, её никогда не звали Великобританией. Британия просто не могла позволить деньгам проплыть мимо носа, это был вопрос выживания.
Можно не лезть в войну, пусть немцы опять поколотят французов, что-то у них отожмут, и всё на этом закончится. Миллионы будут жить и улыбаться! Но финансовые круги ничего не заработают…
И Серёжу спасали в Англии эти пресловутые финансовые круги. Просто их боссы чего-то опасались и ограничивали столь выгодный бизнес – не хотели вкладывать деньги в земли западнее Смоленска. Им кто-то должен был подать пример.
В самом деле, не разведке ж Гардарики заниматься в Британии такой ерундой! По договорённости с финансистами подтолкнули Серёжу в Англию, русские тоже сильно были заинтересованы в деньгах. Но дальше англичане всё сами.
Пытливого читателя смутили армии освобождения того и этого? Ну, это совсем просто. Сэры всегда негласно поддерживали этих сепаратистов, так их проще контролировать. Бедным сэрам ведь нельзя, как каким-то диким боярам, содержать дружины.
А эти сепаратисты очень полезные ребята, нападают на всех, кого им укажут, и сэры не причём. Это всё экстремисты! И для общественного спокойствия лучше известный сэрам террорист, чем неизвестный простой налётчик.
Само собой сэры отдавали распоряжения не лично, а через секретарей. И вообще возились со всем этим сбродом специальные люди. Которым тоже очень нужны деньги.
– Но крайний раз, когда Серёжу били люди из разведки, финансовым кругам не было никакого интереса его спасать! – воскликнет пытливый читатель.
– А вот поспорю! – возразит автор. – Люди из разведки тупо вымещали на Сергее злобу и хотели решить часть личных проблем. А он уже показал свою полезность финансистам. И предвосхищая следующий вопрос, скажу, что финансисты не всесильны. Если сами сэры решили послать Серёжу в тыл врага, то никто не мог им препятствовать.
– Ладно, – недовольно проворчит пытливый читатель. – Но «ненавистная британцам Гардарика» явно притянута за уши!
Скорее это жизненный опыт. В самом начале Британия как следует огреблась от Гардарики…
Знаете, был у меня одноклассник… э… скажем, Петя. И он очень хотел трахнуть мою одноклассницу… э… скажем, Свету. Первый раз на моей памяти нетрезвая Света не дала тоже пьяному Пете в восьмом классе.
Потом про попытки Пети сплетничали разные малолетки, лично я видел только, как Света отвергла домогательства Пети на выпускном вечере. Тогда его побили ногами… э… другие одноклассники. Все. Ну, все пинали, и я тоже…
После школы Петя зла на меня не держал, даже здоровался. Он мне часто встречался с синяками под тем или иным глазом «из-за этой суки», по его определению. Света продолжала Пете не давать, его били, но он, видимо, считал, что в этом деле главное проявить упорство.
Далее всех забрали в армию, и Петю тоже, а Света вышла замуж. Вернулся Пети из армии, и кто ему поставил первый синяк на гражданке? Муж Светы.
Петя женился, потом развёлся и снова женился. Света тоже разводилась и снова выходила замуж, неизменными оставались синяки на Петином лице «из-за всё той же гадины», как он рассказывал после третьей дозы.
Жизнь идёт, подрастают и женятся дети, Света уже бабушка. Мы все стареем, и я очень надеюсь, что Света Пете всё-таки даст. Хотя бы перед смертью.
– И к чему ты это рассказал? – подозрительно спросит пытливый читатель.
К тому, что ненависть и любовь рассудку неподвластны, и настоящее чувство проверяется лишь временем. Так и с британцами в моём романе – они просто всегда ненавидят всё русское.
А между тем русские бояре и английские сэры во многом схожи. Тоже все себе на уме, и даже финансовые круги у них пересекаются. Правда, бояре правят сами, без прокладок, но точно так же сбиваются для этого в стаи и грызут всех чужих.
Артём с этим пока не сталкивался, но потому лишь, что ему оно пока не надо, и по молодости лет его можно использовать втёмную. Но мальчик быстро растёт…
Впрочем, всему свой черёд, всё будет строго по порядку.
Глава 2
Европейский Новый Год я встретил в танке. Даже в экипаже не сказал, просто для себя отметил, что вот и прошёл в магическом мире 1942-й год…
Для нормальных русских, которые не попаданцы, 7446-й закончился в вересене, и это не такое уж событие, больше морока начальникам из-за годовых отчётов.
31-го хмуреня всего лишь заканчивается первый зимний месяц. А всё остальное и в придачу слишком европейское парни только в прицелах и видели. Правильно я подумал, что лишь детки примут Новый Год, и он, если приживётся в Гардарике, всегда будет детским праздником.
Не! Многие отмечают Православное Рождество, а кое-кто даже Католическое! Но они всегда будут лишь религиозными праздниками. Если человек не государственный служащий, только его начальник решает, когда ему грех работать.
А нерелигиозных, государственных праздников в Гардарике вообще нет. Русские вне зависимости от вероисповедания считают, что грех заставлять человека не работать да ещё и платить за это. Попыток введения праздников в княжествах и Царстве не фиксировалось. В королевствах, вроде, что-то есть или было… да кому они сдались!
Короче, понятно, почему я не сказал про Новый Год в экипаже, но самому стало интересно, отчего нет никакого праздничного настроения, предвкушения чуда…
То есть этого-то как раз хватает, я ж не просто так в танке. На войне каждому приходится быть готовым к любым неожиданностям. Коли приземлится вдруг тарелка с гуманоидами, эта непонятная хрень сразу получит бронебойный снаряд, зелёных или синих человечков скосят из пулемётов, а экипаж скупо ухмыльнётся – до чего европеец докатился – и снова будет готовым. Точно так же мы встретим двенадцать месяцев, Деда Мороза со Снегуркой или Санта-Клауса на оленях.
Но я же неместный! Вот в Деда Мороза не верю давно, а ощущение праздника пропало совсем недавно. Даже в Корпусе ещё ощущалось! Европейский ведь Новый Год встречал нормально, в казарме, а лыжная прогулка начиналась 1-го студеня.
Наверное, старею. И ни разу не смешно, покойный Саня даже поседеть успел перед смертью. На войне год официально считают за три, а реально иной час весит, как десять лет очень плодотворного трудового стажа.
Так и становятся скучными профессионалами. Только не надо думать, что профессионалы действительно скучные. Ни один же нормальный человек не смеётся дважды над одной шуткой. А в армии и в мирное время шуток столько, что на гражданке в цирке ничего нового.
И просто устаёшь со временем реагировать, полуулыбка начинает заменять катание по полу с битьём об оный головой. Профи этим внешне отличаются от новичков. Молодые всегда эмоциональны и азартны. Их вечно не слышат, им всегда не хватает демократии! Только они всё понимают и всё знают, остальные все старые, тупые и отсталые!
Кстати, прошу заметить, что мне девятнадцать лет. Забавно послушать новобранцев. А слушать их обязательно, поскольку профессионалы обязаны выслушать каждого. Это основа воинской демократии – мы посовещались, и командир решил.
Я никогда ничем не выражу своего отношения. Всё, что солдат должен знать, он узнает из приказа, в части, его касающейся. И это совсем не потому, что мне кто-то щегол!
Профи крепко усвоил, что никто не знает всего, и на войне все решения неправильные – всегда кого-то калечат, кто-то гибнет. Но выполнять самое неправильное решение лучше, чем не выполнять никакое.
* * *
Тут мне заметят, что все ребята в девятнадцать лет слишком много о себе думают. Возможно, в чём-то это правда, людям редко удаётся быть неправыми полностью. Но ведь оно касается и меня.
Для начала сдвоенному батальону под моим командованием не дали танков. Руководил операцией генерал-майор Аркадий Борисович Серебряков, заместитель командующего фронтом. Вот он мне лично сказал, что танков пока для нас нет.
Приехали мы на фронт как стрелковая часть, высокий и спортивный мужик ради меня отвлёкся от разглядывания позиций врага в стереотрубу и прямо в траншее всё предметно изложил.
Майор Логинов рассказал о наших особенностях, так первым делом я должен разделить по своим ротам тотемных воинов и магов, чтобы хватало для усиления тотемных бонусов. Затем, во-вторых, мы поротно поступаем в подчинение стрелковых батальонов и проходим практику.
Темы – стрелковый бой, преодоление полевой обороны европейца. Ну, долговременных оборонительных сооружений противника в полосе не фиксировали, а так бы добавили и эту тему.
В-третьих, мы все должны себя показать, набраться опыту и не бздеть – у генерал-майора на нас ещё есть планы. Он со своей стороны проследит, чтоб мы обошлись без серьёзных потерь, а нам, если будем молодцами, потом дадут танки.
Только не надо ужасаться, что я Аркадия Борисовича на месте загрыз! Он же генерал-майор и в полном праве по всем наставлениям, а я военный. Сказал:
– Слушаю, – и ринулся исполнять.
Всего у меня было одиннадцать опытных магов и десяток новичков. Разделил всех на три кучки, только себе взял двух сильных магов и четырёх новичков, а другие отряды наоборот, получили по трое молодых и четверых опытных.
Из рысей я был один, так их и не делили, а по шесть волков, беров и кабанов разделили по-братски. Бояре мои все оказались в одной кучке и за компанию забрали Пашу Зимина, так им сильнейшие тотемные с лидерами кланов. Славе Скорых как не-магу тоже досталось по два сильных воина кланов, ну а я и сам тотемный – мне мой экипаж и всех остальных.
В батальоне 11 опытных магов, 10 новичков, 18 тотемных воинов, если без меня, 160 прислала дружина, 55 Славиных вояк, 30 бывалых танкистов и 100 выпускника из Центра, итого 384 человека, или 96 экипажей…
Блин! Как в компьютерной стратегии: «Ваше войско увеличилось»! А без лирики получилось три стрелковые роты по 128 бойцов. Командиры: я, Паша Зимин и Слава Скорых.
В принципе те же танковые роты с некоторыми изменениями. Так Вячеслава я всё равно собираюсь забрать обратно в Центр, поэтому он получил в основном варианте только опытных магов, а новички стажировались у меня.
Потом дружина выделила экипажи лично мне, и никому я ребят отдавать не собирался, а Славины танкисты привыкли к нему, и вообще их отношение к командиру отдавало мистикой.
Ещё при формировании стрелкового варианта я строго проследил, чтоб не дробились экипажи. Ребятам я заявил, что комплектовать команды не будет времени, поэтому при потере одного бойца весь экипаж останется в пехоте до конца фронтовой стажировки. Чтоб знали, что позволив себя ранить или убить, они подведут всех.
На этом командовать особым танковым батальоном я пока закончил и командиром стрелковой роты попал в подчинение старшего лейтенанта Жени Трутнева, командира стрелкового батальона. А чтоб постоянно его не доводил вопросами, дали пехотного заместителя лейтенанта Колю Колышкина.
Роты танкистов придали батальонам, а они входят в полк, который возглавляет капитан Андрей Бабцов. Но он очень большое начальство, и к нему со своими мелочами лучше не лезть – всё решают Коля и Женя.
Похоже, что попаданца в себе мне до конца не изжить, хоть и считаю себя давно Артёмом, московским боярином и тотемным воином-рысью. Вся моя жизнь здесь, в мире магии, но никто не может полностью от себя отказаться. И попаданец попросту робел перед настоящими, живыми фронтовиками.
Причём себя считать фронтовиком никак не получалось. Что я навоевал-то, господи! Детский сад, смешно вспоминать. А вот великие предки, те да – прямо ценой жизни, вопреки всему, и вообще герои.
Спасало высокое социальное положение и небольшая разница в возрасте. У меня в батальоне самый старый младший лейтенант Сидор Павлович, лидер беров, ему целых тридцать пять лет. А его боярину Александру Герасименко аж двадцать семь.
Капитану Бабцову где-то столько же, он в армии уже третий или четвёртый год. Коля и Женя в этом году закончили училища младшими лейтенантами, им не больше двадцати трёх.
И для их подчинённых эти офицеры – умудрённые годами старики. Примерно, треть солдат мои одногодки, большинству восемнадцать. Только ничего в этом нет ужасного!
Это в нашем мире берут в армию с восемнадцати, и мальчики ещё домашние. Тут в восемнадцать ребята, как минимум, старослужащие, а, как максимум, Костя Гаев и Паша Зимин на год младше меня.
Парни в шестнадцать пошли в учебные части. Сами пошли, добровольно, в этом возрасте пропаганда действует особенно хорошо. А многим настоятельно посоветовали, чтоб в тюрягу не сажать.
На гражданке они были трудными подростками, в строю же с весёлой песней все солдаты. Эта простая мысль забивалась им в головы инструкторами целый год, и в семнадцать пацаны уже молодые воины. Началась их служба в обычной части.
А когда им пошёл девятнадцатый год, стали они старослужащими, и ощутимо приближался дембель, напала эта сучья Европа, пожри там всех чесотка! И вместо красавиц с большими дойками парней ждал фронт и это вот всё!
Совсем молоденьких пацанов я не встретил, они взрослеют и набираются опыта на второстепенных направлениях или во второй линии. И в полк нас отдали не совсем обычный. Капитан Бабцов удостоил беседой, описал в целом ситуацию.
Я прямо его о командарме не спрашивал, он сам заговорил, и в словах его звучало настоящее уважение. Генерал-майор Быков реально был для капитана всем.
– Вот говорят, что генералы чинят препоны в продвижении, – скептически молвил капитан. – Ну, может, где-то и чинят, а наш справедливый мужик! Скольким своим заместителям и штабистам он помог подняться выше на фронтовой уровень!
– А на своё место он кого-то пустит? – уточнил я.
– Да зачем же менять такого дельного и справедливого человека! – аж возмутился офицер. – Он не просто так занимается армией десятый год!
Не, кому-то смешно, а я майора Логинова стал понимать ещё лучше. В прижимистой Гардарике довольно легко создавать штабы или комитеты, наделять их полномочиями, собирать умных людей. Но создать ещё всего одну армию практически невозможно.
Как всем доказать, что она необходима? А доказывать надо, прежде всего, командармам – кто-то должен выделить боеспособные части. Можно создать любую часть с нуля, но воевать же ей предстоит не в космосе, а командармы легко сделают так, чтобы её не стало. Ну, или выпадут из окна с лимонкой в жопе, но это исключение. Получается замкнутый круг.
Да, генералы все офицеры, и им нужна только победа! Но победа в их представлении возможна, если они со всем своим влиянием будут сидеть на конкретных армиях. А коли не будут, то это хуже поражения. Сука, нет на них Сталина!
Кстати, Логинов поведал, от чего Салтыков так относительно легко ушёл с армии. Старик просто начитался или наслушался обо мне ужасов, и ему предложили удрать, чтобы со мной не встречаться.
Что значит хорошая репутация! Явно не просто так говорил капитан о командарме. Сам генерал-майор мне времени не уделил, может, скромность, или не захотел возиться с каким-то капитаном – бог с ним, я негордый. Бабцов и так хорошо всё рассказал.
Сейчас повсеместно зашевелились войска Гардарики. Активная оборона всегда, по сути, являлась сплошной разведкой боем – искали, где тонко, и рвали. А после авиа-ударов штурмовиков бои перешли на другой уровень.
Ведь какая после аэродромов вторая цель у штурмовиков? Артиллерия врага. Кстати, после первых ударов число самолётов всё время увеличивается, их прибывает всё больше.
Европейские же пушки отправляются в утиль, а расчёты закапывают в могилы ещё быстрее, и в контрбатарейной борьбе повсеместно наступает перелом. Батареи врага давятся, помочь живой силой или техникой командование не может, европейцу на позициях, ни вздохнуть, ни пёрнуть.
И на европейские окопы без спешки идут танки с пехотой. То, что я принял за халатность, просто новая тактика. В атаки нет смысла отправлять «ратники» или иностранные танки – они хуже защищены, бензин легче поджечь.