Джонни и «Зов предков»

Изображения, использованные в создании обложки, взяты из свободного доступа на сайтах:

https://www.deviantart.com

http://allday2.com

Создатель обложки я – Алексей Лавров, иллюстрации изменены мной вторично.

Глава 1

Первым на базу прибыл Пауль…

Сначала несколько слов о базе. Основа, центр, «Особняк» – двухэтажка, все подземные трассы завалены, вокруг открытое на полсотни метров, хорошо простреливаемое из трёх ручных и двух станковых пулемётов, пространство. С крыши станкачи, вообще, перекрывают почти все перемещения по поверхности квартала – на кривой козе не подъедешь.

«Первый» и «Второй» – примерно такие же дома, связанные между собой и с «Отморозком» тоннелями. Пулемётам там не разгуляться, но живой силы скрытно можно держать много и в случае чего… Просто это два самых удобных места сосредоточения для атаки на «Особняк» – решили, что лучше самим занять.

«Отморозок» – очень большой дом, к нему ведёт уймища подземных коммуникаций, было, видимо, что-то административное. Для бойцов отряда тоннели в основном ведут от него – переняли крысиные повадки, полюбили появляться из-под земли бесшумными тенями, где не ждут, и минировать всё бесперечь всякой гадостью.

В самом «Отморозке», здоровенном пятиэтажном здании, тоже интересно поиграть с крысами в войнушку. Последнее время уже редко, не то, что вначале, когда только обустраивались. Правда, с прибытием Пауля, всё может кардинально измениться.

Так вот, прибыл Пауль – это нечто большее, чем… э… прибыл кто-нибудь другой. Это нужно описывать по порядку:

Во-первых, боевая тревога, режим максимальной готовности э… навсегда. Ребятам отныне предстоит охранять: автофургонов с оборудованием (рентген!!!) и медикаментами два, автофургон почти пустой (провода и электроприборы) один, к нему прилагается банда штатских, «электриков» (пять персон), семь смазливых девчушек (медперсонал), и с ними микроавтобус и ещё двух водителей, тоже какие-то электрики. Ну и самого Пауля, он, конечно, медперсонал вёз, никому не доверил.

Во-вторых, жуткий напряг для «нормальных» жандармов, оказавшихся в отряде за провинности или наглое умничанье. Им предстояло транспорт разгрузить, имущество складировать и отвечать за наличие и сохранность.

Прежде всего, разместить людей, немедленно приступить к удовлетворению минимальных потребностей, непрерывно улучшать условия размещения, список удовлетворяемых потребностей расширять и увеличивать высоту или глубину, кому как, их удовлетворения.

Ребята страшно поклялись в душах своих никогда не безобразничать и вообще не умничать, пусть даже придётся умереть дебилами, но в старости… если удастся дожить до окончания вахты. Самостоятельные и неприхотливые «бешеные» смотрелись в новом свете просто лапочками!

В-третьих, сам дружище Пауль, тот ещё оригинал: «Где тут можно пописать?» В развалинах! Второй вопрос, конечно же: «Где Карл»?

Джон, умилённо на него глядя, грустно улыбнулся и так же традиционно ответил. – Я что, сторож брату твоему?

Но решил не мучить парнишку, сказал, – у меня предчувствие, что он тут скоро будет.

Пауль неуверенно улыбнулся и забормотал, потупившись. – Ты это… прости, если можешь…

– За что? Накосячил, что ли? – Джон серьёзно на него посмотрел. – А ну признавайся!

– Мы тебя это… – шмыгнул носом паренёк, – хотели того…

– Получилось? – усмехнулся Джон и, не дождавшись ответа, спросил: – Перехотели?

Пауль кивнул.

– Вот и не грузись. Я вас тоже хотел того, прям у ямки, – успокоил его Джонни, Пауль удивлённо заглянул ему в лицо, – а ты как думал? Мне ж это запросто, сам знаешь. Да вздумалось поиграть с вами, ну и пользы от вас вон сколько!

Пауль ошарашено смотрел на Джонни – до него стало доходить, вернее ломая преграды «Нет! Так не бывает! Это невозможно!», через весь мозг ломилось осознание того, с кем они связались. Он отчётливо вспомнил Джона, забивающего победный дуплет от борта – ему тогда ничего не казалось…

– Рот закрой, – строго одёрнул Джонни и спросил: – Правила уяснил? Вот и ладно, пойдём, познакомлю с хорошим человеком.

***

Карл прибыл гораздо скромней – на полицейском фургоне и с папой под дулом пистолета. Так же под дулом проводил его в «Особняк», направо, улыбнуться приятелю с винтовкой, по лесенке на второй этаж, снова направо и улыбнуться, вот и штаб-логово. Отец немного растерянно от таких дел, смущаясь, вошёл в помещение первым.

– Ой, папка! – подскочил Пауль навстречу.

– Зайчонок! – капрал обнял сына. – Ты поправился. Тебя не обижают?

Джонни, подперев подбородок кулаком, задумчиво рассматривал семейную сцену – папу с сыном, второго сына с пистолетом – дружная полицейская семья!

Карл, смутившись, спрятал ствол в кобуру и сказал. – Привет Джонни, это мой папа. Папа, это Джонни, наш капрал.

– Привет, Джонни. Кстати, я тоже Джон и тоже капрал, – улыбнулся дядька в полицейском мундире.

– Очень рад, привет, Джон. Карл, отведи отца в штаб-берлогу, покорми, устрой, и сам отдыхай. – Скомандовал Джонни, старательно скрыв раздражение. Теперь из-за этого папы, «тоже капрала», он навсегда – Джо-о-онни!

Пауль отпустил отца и, краснея, в смущении вернулся на место. Карл увёл родителя в комнату отдыха. Джон оглянулся на Чена – ага, вот на кого сцена произвела другое впечатление – у него тоже есть папа. Парень молчал, сжав губы и уставившись перед собой.

– Пауль, забирай-ка Чена и хватит вам со мной сидеть, остальных я сам уже встречу.

Пауль оглянулся на Джонни, как очнулся, закивал, запричитал, – пойдём, дружище, завтра погорюешь.

Брюс спокойно позволил себя сопроводить.

***

Наконец-то, пришли доложиться ребята с КПП, Джонни не стал дожидаться доклада по всей форме. – Чего так долго?

– Следствие ждали, Чарли попросил дождаться и дать показания. – Улыбнулись парни в ответ.

– И как? – заинтересовался Джон.

– Нормально. Капитан толстый опознал клиента. Жмурок наш, оказывается, на бар нападал, дедушку убивал и ещё кого-то…

– Понятно, – остановил их капрал, – что блок-пост?

– Оставили под охраной полицейских, вот пусть с них и спрашивают – мы люди маленькие, нас послали, мы и пошли. Только своё личное забрали, – без смеха рассказали ребята. – Пост эвакуирован, на попутке – сухпай, вода, станкач и пять коробов с лентами, ручной с десятком блинов, ящик свето-шумовых гранат. Попутку отпускать?

Джон милостиво кивнул.

– Может, хоть горючку сольём? – предложил боец.

– Ага, кто нам после этого помогать согласится? Водиле литр вискаря, самим отдыхать. Исполняйте, – закончил дискуссию Джонни. – Ребята отбыли по приказанию.

***

«Бешеные» жандармы, кто не на посту, уже спали чутким злодейским сном, когда порядочных было просто не унять.

Только-только удалось организовать вывоз спасённого имущества и вынос раненых. Официально, под протокол, завизированный подвернувшимися под руку полицейскими, было спасено и немедленно арестовано полицией: десять ящиков виски, пять ящиков мясных и три рыбных консервов без этикеток, (замучились срывать) и двадцать блоков сигарет без акцизных марок.

Остальное имущество безвозвратно утрачено в ходе беспорядков или его вовсе не было. Полицейские так же подписали осмотр восьми сгоревших дотла автофургонов, водители которых были госпитализированы первыми (немного невежливо) с черепномозговыми травмами.

Раненных, вообще, было много, но в основном солдаты, умоповцы поголовно пережить ранений не смогли, не вынесли сердешные, не дождались помощи. Под лазарет заняли казарму, где в туалете… вернее, из туалета достали слегка спятившего бедолагу, отчего-то в костюме химзащиты.

Он туда зачем–то по лесенке спустился, и у него нога между перекладин застряла. Его госпитализировали отдельно – в том же помещении, да он и не хотел никуда – сидел в шкафу… в том самом костюме.

***

Дождались помощи из округа. Первым прибыл ревизор и поинтересовался, почему не потушили штаб? Да пофиг карты с приказами, там же архив! С призывными предписаниями! Теперь любой солдатик может набить офицеру морду – он вне военной юрисдикции, а гражданская не касается военных дел. Их же всех снова надо призывать!

Ну, не всё так плохо, можно будет выписать дубликаты тем придуркам, кто ещё не догадался потерять солдатские книжки. А тем, кто догадался, придётся всё писать с их правдивых слов.

– Вот заразе повезло! – помянул Джонни лейтенант Да-на.

Помянул Джонни и капитан Ха-на, отчего-то, правда, по прибытию даже не спросивший о сынишке. Он отчётливо помнил этот фургон, на котором лично отвёз сынка в армию – фургон, да и Джонни тоже, преследовали его во снах.

Всё – конец кошмарам! Вот он – убийца водителя и угонщик грузовика, напавший на бар с этой целью! Как его? Зампотыл? Смешное имя, но ему подходит – идиот. Приехать на своей роскошной двухдверке к бару, бросить её, грохнуть дедушку бармена и угнать его порд-пикап!

Маньяк, герантофил, наверное, или его именно тот дедушка в детстве того? Ух, красавчик ещё тепленький, не в комплекте слегка, но можно и пришить, всё ему в пластик сложили и повезли в полицейский морг выяснять личность.

А то вояки эти – Зампотыл и всё, а звать-то как? «Не могём знать, вашество!» Тьфу, балбесы, а такие молоденькие и в жандармерии служат. Вот какая у покойника тачка, они, мля, запомнили, а остальное – начальство, Зампотыл. Эх, и это будущие полицейские!

***

Зря он так, конечно, – под руководством лейтенанта Да-на жандармы всё организовали быстро и толково. Утром солдат в столовку пускали лишь по предъявлению солдатской книжки и тут же изымали на «переоформление». А кто потерял, отправлялся на погрузку "сгоревших" фур, пока не вспомнит, куда она делась.

Солдаты на разгрузке прониклись важностью момента, все очень хорошо понимали, что в их же интересах утерянное имущество утерять как можно быстрее и далее, пока на него из округа лапу не наложили. Никому не хотелось дожидаться оформления новых документов на гауптвахте.

Когда заявились чины из округа, увидели пьяного до беспамятства ревизора, склады в полном соответствии с бумагами и работающий лазарет – медики, надо отдать им должное, прибыли ещё до рассвета и интересовались лишь раненными.

Вообще, по факту имелось два происшествия – пьяная драка умоповцев с солдатами, не вынесшими измывательств, и пожар в штабе – хрен его знает, отчего он сгорел! Тем более под штаб сборного пункта почти уже готово новое здание, извольте взглянуть.

Чины взглянули и заявили, что сами туда въедут, а сборный пункт, как лишняя бюрократическая ступень, упраздняется и переименовывается в окружной мобилизационный сборный пункт. Кстати, почём тут можно снять приличное жильё? А купить? Дайте два!

Офицеров, с утра прибывших на службу, ждали назначения с переводами и без оных, но обязательно с понижением – докатились! Драка массовая, штаб сгорел, главного с лошадиной мордой на пенсию выперли. И это во время войны, что говорит о многом – не одна только морда у него лошадиная.

Зато жандармерия получила всевозможные поощрения и благодарности – явно подлизывались, ясно ведь, из-за чего.

Под утро Джонни разбудили, впрочем, такого в его жизни ещё не бывало – он проснулся, едва боец протянул к нему руку. Оказывается, снова звонил лейтенант Да-на.

Ну, не такой он мужик, чтоб повторять глупости. Джон вышел на связь. Лейтенант вежливо(!) попросил разместить на базе и поблизости кое-какой груз. Под честное слово Джона, ему верят как честному человеку – с Джоном чуть истерика не случилась.

Он припомнил штабеля ящиков на площадке терминала и горы таких же ящиков в ангаре, вошёл в положение, только сразу озвучил требования. – Рабочие, конвой, жандармы, питание для всех, лучше полевую кухню.

Лейтенант бессовестно заявил, что все уже в пути, никто в Джоне ни секунды не сомневался, вот и распорядились заранее. Жандармы скоро будут на базе в его полном распоряжении, рабочие с конвоем чуть позже, первый фургон уйдёт через час. Джон легко согласился, следуя народной мудрости «дают – бери».

Поднял дежурное отделение и повёл в поиск готовить площадки под товар – зачистка, разминирование, контроль. С контролем сильно выручили полицейские рации. Прибывших жандармов рассадил в секреты, их дело просто стрелять во всё подозрительное. Отрядные опытные наблюдатели сами выбрали позиции.

Тут как тут работяги с конвоем. Фурам здесь не везде можно проехать, потому – в цепочку разберись! Остальные на расчистку улицы. Как раз подошла первая машина, началась разгрузка.

Джон оценил, вздохнул – получилось так себе. Назначил старшего и вернулся в особняк. Позвонил в штаб жандармерии, составил очень убедительную заявку на дополнительных солдатиков рабочих и конвой. Наконец, настало время будить ребят.

– Хорошо, что спозаранку занят был, дал парням выспаться, даже Карлу. Вот пусть встаёт и занимается размещением товара, хотя… расспросить его нужно кое о чём, заодно позавтракаем. – Привычно мысленно сам с собой разговаривал Джон.

Глава 2

Ребята сосредоточенно жевали, прихлёбывая из кружек – наверное, это был бы самый молчаливый завтрак, если б Джон не спросил. – Как ты его убивал?

– По ошибке. – Буркнул Карл и неожиданно улыбнулся, – и по инструкции – он и не собирался останавливаться.

– То есть, если б зампотыл вышел из машины, ты бы его отпустил? И так бы и ждал, пока его грохну я? – ровным голосом уточнил Джон.

– Тебе-то что сделалось бы??? – воскликнул Карл, – тебе сам чёрт родственник! А я еле батю сюда вытащил, и нам тут сидеть… кстати, можно?

Джон серьёзно кивнул.

– Джонни, ну, как ты не понимаешь, что сам Та-ну… – подал голос Пауль.

– Стоп! – Его перебил Чен. – Зампотыл – Та-ню?

Ему покивали, усердно пережёвывая бутерброды.

– И ты его грохнул? – обратился он к Карлу. Снова кивок.

Брюс вернулся к сути первого вопроса. – Как ты его убил?

– Порвал из станкача – суке даже клешню по плечо оторвало, – Карл запил из кружки, проглотил и со вкусом договорил, – правую.

Чен рухнул перед Карлом на колени и расцеловал ботинки. Ребята с виду равнодушно наблюдали эти манипуляции, но когда Брюс Чен встал, поклонился Карлу и сел на место, на него смотрели очень внимательно, даже требовательно.

– Тебе я обязан жизнью, – обратился Чен к Джону, – но кланяться не буду – воин не благодарит за жизнь. Карл сделал то, на что мне всей жизни бы не хватило – отомстил за меня и отца.

Брюс замолк, Джон напомнил, – ты обещал всё рассказать, воин.

– Хорошо. Но это длинная, грустная история. – Ответил Чен.

– Погоди. Карл, нам доверили на временное хранение часть товара из спецзоны, так хотелось бы, чтоб это была большая часть, – сказал Джонни старому другу, – я там уже распорядился, но у тебя всегда лучше получались такие вещи.

– Потом всё подробно перескажешь, – бросил Карл на ходу.

Чен бесстрастно проводил его взглядом и продолжил, как ни в чём ни бывало. – У нас была счастливая семья. Мы дружно горевали по маме, но мы были вместе, мы любили…

Его отец растил сыновей. Старший – высокий, стройный, гибкий, румяный. И Чен, какой есть – коренастый, смуглый, быстроглазый, вообще, стремительный, неугомонный. Старший… Чен отказался вспоминать его имя. Старший любил акварель, каллиграфию, стихи. Они даже говорили с отцом хайку – играли в загадки.

Чен тоже приобщился, но он жил другим, буйным духом, которым его учили управлять в одной очень старой школе. Отец мог позволить это сыну, он работал и воспитывал сыновей – они грустили по маме, но у них была счастливая семья. Отец постоянно повторял, что в жизни главное – сама жизнь. Он был учёным биохимиком.

Фирма, где он работал, продавала государству патенты – вроде бы они создавали различные боевые стимуляторы, но большей частью это были синтетические наркотики, и государство просто по закону, чтоб не запускать нудную процедуру запрета, вынужденно было выкупать патенты.

Отцу очень не повезло, он создал нечто… и его продала какая-то чиновная мразь. О препарате узнала Якудза, и… Старший пропал. В полиции разводили руками – мальчик уже большой, поищите его в притонах.

Через неделю к ним домой пришли очень вежливые люди и сказали, что Старший стал наркоманом. Должен им много денег, поэтому его не отпускают. Дали отцу посмотреть фотографии – вот чем он занимается ради дозы.

Отец посмотрел снимки и спросил, сколько нужно денег. Он готов был продать всё, даже часть себя, но им нужен был только его препарат.

– Всё просто, – сказали они, – вашему сыну нужен препарат, у вас он есть, дайте его нам, и вопрос решён.

– Отец согласился… Господи, вы не представляете, на что он согласился с каменным лицом Будды!

Он согласился, но потребовал, чтоб сын звонил каждый день – он будет давать препарат, пока со Старшим хорошо обращаются. Посетители согласились, заметив, что уважаемый учёный разумный человек.

Вечером старший позвонил и сказал, что ему сделали инъекцию, у него своя чистая комната, вкусная еда, его никто не трогает. Он попросил тушь и кисти – ему не отказали. Брат точно говорил не по принуждению, у нас был свой секретный язык стихов. Одно то, что ему разрешили говорить загадками, подтвердило его слова.

Отец передал препарат. Он две недели болтал с сыном и передавал этот препарат. Когда папа передал партию препарата в третий раз, он, как обычно, забрал меня из школы, мы поехали в порт, поднялись на борт такийского парохода и уплыли в неизвестность…

***

– Ну, да, невесело, – заметил Джон, – но я не понял, в каком месте рыдать? Сам могу рассказать кучу подобных историй.

– Дело в препарате. Понимаете, любой наркотик растворяется в жире, накапливается в жировой ткани. Самые распространённые опиаты. Препарат высвобождает их, и совместно они творят невообразимое, – принялся объяснять Чен. – Наркоманы до смерти мечтают вернуть ощущения первой инъекции – препарат дарит их каждый приём. Его нужно мизерное количество, и совсем не требуется искать ежедневную дозу, наркоманы получают три недели нормальной жизни. Редко – четыре. Ведь цена за всё – неминуемая мучительная смерть. Отец, согласившись передавать препарат, сам приговорил Старшего.

– Хм. Твой брат уже стал наркоманом. – Подумал вслух Джонни. – Годы ада или две недели счастливой жизни? Я думаю – большинство выберет второе.

– Представляю, сколько торчков у вас тогда отчалило! – заметил Пауль.

– Отец тоже так думает. Теперь он считает, что в жизни главное – смерть, – глядя в пространство, проговорил Чен, – папа готовил из меня воина.

– Ага, вот этот красный порошок – оно и есть? – уточнил Джон. – Он решил извести наркоманов в Такии?

– Нет, это всё из-за Та-ню. Ну, много заработаешь на прачечной? – потерял немного самообладания Чен, – а у отца в голове формул – отсюда до Джудии. У них же в разработке было множество препаратов: антидепрессантов, успокоительных, стимуляторов реакции, роста…

– Так Та-ню жрал стимуляторы? – Улыбнулся Джон, вспоминая красу нации.

– Ну, так ты ж не местный! – воскликнул Пауль, – когда я учился в школе, это была худющая, прыщавая…

– Да, приятель привёл его к отцу из-за прыщей, – грустно согласился Чен.

– Ну, а дальше? – не увидел Джон связи между килограммом отравы и прыщами.

– Дальше – больше. Стимуляторы роста, гормональные, чтоб стоял пожёстче. Разные смеси, для настроения или наоборот – чтоб расслабиться. – Чен покачал головой. – Они хорошо платили, а папе хотелось, чтоб я получил образование. Однажды Та-ню попросил что-нибудь потяжелее, отец вежливо, но твёрдо отказал. Просьбы не повторялись, пока меня не забрали в армию.

– А чего ж твой батя за тебя не заплатил? – удивился Пауль.

– Он заплатил, но когда я принёс квитанцию в участок, меня арестовали и привезли сюда, то есть на кухню, – улыбнулся Чен, – и Та-ню уже потребовал чего-нибудь потяжелее, и побольше, и побыстрее.

Чен покачал головой. – Он тут, оказывается, зампотыл! История повторилась – отец потребовал ежедневного созвона и давал препарат. Я знаю, что если моего звонка не будет, он просто уйдёт из дому. Мы готовились к этому.

– А у нас говорили, что он сам бандит, – скептически заметил Пауль.

Чен пожал плечами. – Люди говорят, что им нравится, мы просто не перечили. Ведь нас ищут. Ты прав, Пауль, – Якудза из-за папы лишилась большой части клиентуры, заметь – богатой клиентуры, ведь это было новинкой.

– Ой, да нам-то что! – махнул рукой Джон, – потравим крыс, спокойней заживём. На нас же она не подействует, верно?

– Подействует, – донёсся от дверей знакомый хриплый голос.

Глава 3

Оборачиваясь, Джон готов был увидеть приведение, но не Цербера! Он стоял в сопровождении бойца, снисходительно державшего его за плечо!! И боец был ещё жив!!!

–Ты как… – начал Джон.

Цербер перебил. – Хреново, малой, и всё вот от этой дряни!

–Ты торчок??? – не поверил Джон. – Давно?

– А сколько этой гадости лет, – слабо улыбнулся Цербер, – кстати, зови меня Эрхуф, так меня на самом деле зовут.

– Препарат смертелен, этого не может быть! – воскликнул Чен.

Эрхуф ему улыбнулся, – парень, для тех, кто никогда не употреблял наркотики, это – мощнейший боевой стимулятор, он в разы понижает болевой порог, увеличивает реакцию. Джонни, ты помнишь учебку?

– Ещё бы!

– Ударь меня, только несильно, – попросил Эрхуф.

Джонни с опаской, но охотно выполнил просьбу – Цербер растянулся на полу.

– Какие ещё тебе нужны доказательства! – простонал грозный Цербер, – у нас кончился препарат, у вас он есть. Выдвигайте условия, пока мы живы!

***

Предатель, сдавший отца Чена Якудзе, мог работать и на разведку Этарха. Он многое успел передать, пока все материалы по проекту не уничтожили вместе со всеми хоть немного причастными к этому делу.

Вообще, такие мрази работают со всеми, но с разведкой дал маху – скорей всего, зачистили и всё, слишком перспективная штуковина досталась режиму. Этарх получил документы, образцы, вскоре удалось синтезировать препарат.

Эрхуф признался, что может это только предполагать из рассказа Чена, дело не в этом – в Этархе точно поставили эту пакость на поток. В стране началось Великое очищение – препарат давали всем, просто в аптеках, как безобидный витаминный стимулятор. За два месяца в стране не осталось наркоманов.

Исследования продолжались, выяснилось, что, если людям определённого типа вводить препарат по индивидуальному графику, то… в общем, Цербер не соврал. Причём можно варьировать программы в соответствии с человеческими особенностями и получать не только таких, как Цербер, но и пилотов истребителей, танкистов, снайперов…

Обыкновенному солдату стандартный курс повышал выносливость, эмоциональную устойчивость. «Этарх – страна героев!» – говорили вожди. Страна сорвалась с цепи, это понял даже Цербер.

Впрочем, сдача в плен была не его решением. Братья обязаны были добить раненого и возвращаться любой ценой, но они тащили Эрхуфа много километров, чтобы сдаться.

Ну, что сделают солдату, кроме смерти? Их обыскали, просвечивали рентгеном – Джудия безуспешно пытается синтезировать что-то подобное. Увы, они ничего не нашли.

И не могли найти – препарат содержался прям в их организмах – им вводилась смертельная для любого другого человека доза. В их организмах он «засыпал» и часть его «просыпалась» от выброса эндоморфина – гормона радости.

Максимально он выбрасывается при занятии сексом, вот такой способ введения. Благо, что это долгоиграющая штука, одного раза в неделю достаточно, и лучше не злоупотреблять.

– Но сейчас… хоть в доску за… шибись! – прорычал Цербер, – ваши условия!

– Ты сможешь назначить курс приёма? – спокойно спросил Джон.

Чен и Пауль уставились на него с ужасом, Цербер одобрительно проворчал. – Я рассчитывал на это парень. Да, смогу, конечно, но учти, я помню только программы по своей специализации, представляешь, чем мы занимались на войне?

Джон кивнул.

– Ты не сможешь без этого, понимаешь? – вкрадчиво проговорил Цербер.

– И что изменится? – пожал плечами Джонни.

***

Первым делом Цербер потребовал инъекцию, на что Джон легко согласился. Ребята опасливо следили за его манипуляциями. Не то, что они за него опасались, тот явно знал, что делает.

В их глазах читалось иное – он же нас порвёт всех, если не соврал! Джонни усмехнулся испуганным взглядам, ему стало смешно – ясно ведь, что ни один препарат не действует сразу… и есть ещё кое-что.

– Эрхуф, не помнишь, как вас высаживали из полицейского автобуса? – спросил он для разрядки.

– Проклятье! – прорычал Цербер, – это всё-таки ты стоял тогда на крылечке! Я думал, мне показалось.

– А как вас слепили, помнишь? – ухмыляясь, третировал его Джон, – помнишь тех милых парней? Помогла тебе эта дрянь, как её?

– В переводе «Зов». Милым парням тоже нехило досталось, – скривился Цербер, перетягивая жгутом руку. У него всё необходимое было с собой.

– Не сомневаюсь. Но не их, а тебя швырнули мордой в асфальт, не так ли? – серьёзно заметил Джон.

– Так! – ответил тот, надавив на поршень шприца, – и будь я проклят, если знаю, почему!

– Я тебе потом расскажу, – добродушно пообещал Джонни, – нас обучали одни люди, и меня даже хвалили.

Чен и Пауль уже спокойно, с уважением посмотрели на Джона.

– Я был уверен, что ты не тратишь время зря, Джонни, – с закрытыми глазами пробормотал Цербер, – я тоже тебя хвалил. И правильно делал, иначе сдох бы уже завтра. Ребята, нужна помощь.

– Притащить остальных? – догадался Джон.

– Да, – почти привычным своим голосом сказал Цербер, – я, вообще, пришёл за помощью.

– Но нам же хватит одного! – скептически заметил Пауль.

– Эрхуф, ты готов? – спросил Джонни, – сейчас пойдём за твоими. Только ребят кликну.

Чен и Пауль недоумённо проводили их взглядами. Психи – что возьмёшь? Один ведёт к своим беспомощным друзьям «бешеных» жандармов, второй решил притащить в логово банду… э… ну, просто слов не подобрать, кого! И никаких вопросов, вообще, никаких! Как вчера расстались, или не расставались никогда.

***

«На все вопросы рассмеюсь я тихо…» Например, где Цербер взял солдатскую полевую форму? И откуда он знает об отряде, о базе? Ведь он просто дошёл до первого дозора и попросил помощи, дескать, отбился от рабочей партии, заплутал.

Ага, так ему и поверили, потащили пред светлы очи – что ему и было нужно. И шёл он целенаправленно к Джонни, зная, что у него есть препарат.

Джон на все вопросы себе ответил сам, кроме одного… ну, одного с половиной. Привычно отложив теорию на потом, занялся практикой. Кликнул Джоша и Стива, те открыли рты, как ни разу живого Цербера не видели. Он им кивнул, и всё – сразу узнали.

Джон забрал с собой два отделения «бешеных», поставил задачу «эвакуация», и повёл парней за старым инструктором. Впрочем, тот ему на пальцах объяснил, где их лёжка, в этих вопросах они понимали друг друга без слов ещё с учебки.

Ребятам тоже не потребовалось много слов. Группа струилась ядовитой, многоглазой змеёй.

Когда пришли, Джон понял, что Цербер не соврал – он не парламентёр, а гонец. Не все его товарищи могли идти, у остальных не было сил их тащить, а бросить своего они не могли, замерли в охранении. Цербер и Джон не торопясь, в открытую подошли к полуподвалу.

– Привет, мужики, вы ещё живы? – культурно поздоровался Джон.

– Рад видеть, малыш, – услышал он голос Урана.

– Я махну своим, чтоб подошли, вы уж не стреляйте, пожалуйста, – Джонни вежлив.

– Валяй, – ответил Уран, – только сам стой, как стоишь.

Джонни махнул рукой, бойцы шустро приблизились, приступили к упаковке. Термин такой, когда укладывают не на носилки, а в специальный мешок с удобными лямками, если у раненного ничего не сломано, конечно.

С таким грузом в условиях развалин можно выбрать наиболее безопасный, скрытный маршрут, а любителей таскать носилки во весь рост давно поубивали. Упаковали всех, не разбираясь, кто «ходячий», кто лежачий – никому не позволено тормозить группу.

Добрались, растащили гостей по разным помещениям, Цербер в присутствии Джона оживлял собратьев. Джонни сразу решил ничем не ограничивать их свободу – он бы назвал свинством любое другое решение, настолько был благодарен за науку.

Захотят уйти – ещё и покушать в дорогу возьмут, и патронов им лично насыплет полные карманы. Договаривался он только с Цербером, тот дал слово, остальные… тут Джонни улыбнулся – ни за что не бросят своего.

***

– Теперь спрашивай, – бросил Цербер, когда они дружной компанией попивали кофе с галетами.

– Как вы узнали, что это та самая дрянь? – спросил Джон.

– И это всё, что тебя интересует? – удивился Рекс, – ни откуда мы знаем о тебе, где ваша база…

– Люси, – улыбнулся Джон.

Мужики удивлённо уставились на Джонни.

– Допустим. А связь? – спросил Гор.

– Половая, – ухмыльнулся Джонни, – её общага – бордель.

– Вот как ему врать? – обратился Цербер к потолку, – ладно. Как мы узнали? Малыш, ведь первую партию ты передал с месяц назад? – обратился он к Чену, тот угрюмо кивнул.

– Мы ж из Этарха, помнишь, я рассказывал о Великом очищении? – взялся объяснять Цербер. – Когда наркомана убивает Зов, это ни с чем не спутаешь. Боевой стимулятор загоняет организм в разнос, разрывает судорогой мышцы, выкручивает сухожилия – тестомешалка. Скорость движений возрастает настолько, что человек может сломать себе шейные позвонки, просто обернувшись на звук. Так что они почти не страдают, тестомешалка – это агония.

– Насчёт Люси я прав? – уточнил Джон.

Мужики кивнули.

– Тоже из Этарха? – продолжил он допрос.

– Ну, что ты! – Уран чуть не поперхнулся кофе, – из Джудии. Вот зачем нас, таких уникальных, Такии всучили? Да чтоб, когда Цербер оклемается, мы не удрали! Ну, не бросаем мы своих. Вот пока он не восстановился, нас через океан перебросили.

– Да нафига? – не смог понять Джон.

– А посмотреть, насколько хватает наших батареек, – невесело улыбнулся Гор.

– Люси заслали наблюдать? – догадался Пауль.

– Конечно, нет, – огорчился их непонятливости Цербер, – просто попросили. Она давно уже здесь за вами присматривает. Вот как, по-вашему, мы узнали, что вон тот смуглый паренёк у вас? – указывает на Чена.

– Да как, блин, мы, вообще, про него узнали? – веселится Гор, – и про то, что твой братец, Пауль, расстрелял сволочь Та-ню? Не удивляйся, мы вас всех знаем не только по именам.

– Ох! и покуралесил малыш Джонни! – прыснул в кружку Рекс.

– И что – она со всеми … – не смог закончить вопрос Джон.

– Вот дурачок! – улыбнулся Цербер, – сам же сказал – бордель. Резидентура, понимаешь? Девоньки изначально тут всем заправляют. Какие ещё вопросы?

– Имена связных, – бесстрастно сказал Чен, – ваша осведомлённость плохо вяжется со временем событий и вашим состоянием.

– Как с вами трудно, – вздохнул Рекс, – хотя зачем они нам? Имена водителей вам ничего не скажут, позже покажем вживую. Может, пригодятся.

– И хватит уже болтать, – у Цербера привычно портится настроение, и каменеет морда, – Джонни, кто-нибудь, кроме тебя желает попробовать? Или ты, вообще, передумал?