Цветы с ароматом жестокости

Следователь в недоумении посмотрел на своих коллег.

– Выходит, они сестры?!

– Так и есть! Но они ненавидят друг друга и отказываются от родства.

– А остальные в семействе тоже готовы друг друга поубивать?

Коллеги кивнули.

– Что же происходило со всеми этими людьми, что так повлияло на их психику?! Это маниакально!

Следователь прошелся по кабинету.

– Я даже затрудняюсь ответить, с чего нам стоит начать… Дичь, настоящая дичь…

Глава 1

– Снова посуду плохо вымыла! Сколько раз говорить, мой тщательно, чтобы без остатков пищи по краям, – ругалась бабушка, держа в старой сморщенной руке тонкую лозину, которой периодически била по худеньким кистям своей внучки.

– Я и так все перемыла два раза, – пыталась оправдаться Роза перед бабушкой, за что удары лозиной стали более частыми и сильными.

– Не перечь старшим! – прикрикнула бабушка, – молчи и исправляйся.

– Я уже устала, хочу спать, – захныкала Роза.

На этот раз бабушка нанесла один, но очень сильный удар, от чего тоненькие пальчики моментально сжались в кулак.

– Заставляешь меня повторять одно и то же! – строго сказала бабушка. – После ужина ты должна убрать со стола, вымыть посуду, прибрать на кухне и только потом идти спать.

Роза недовольно посмотрела на свою бабушку, ногтем отдирая остатки прилипшей гречки с тарелок. Она ненавидела этот безоговорочный свод правил, установленный ее семьей. За любое несоблюдение порядка или неаккуратное выполнение следовали удары лозиной, а за серьезные провинности предполагалась порка ремнем.

– Перечить старшим запрещено, – напомнила баба Женя, тщательно контролируя работу внучки.

В их семье это была аксиома. Старшие всегда правы, их мнение нужно уважать, а указания беспрекословно выполнять. А для девочек и вовсе существует особый свод правил и перечень ограничений.

Роза тяжело вздохнула. Всей душой она противилась установленным порядкам в семье, не хотела всегда помалкивать и держать свое мнение при себе. Тем не менее, любые возражения, прекословия или неповиновения жестко пресекались. Роза хорошо помнила все свои попытки изменить положение вещей, и отстоять их с сестрой интересы, за которые сильно получала от отца. В случае неповиновения его глаза моментально наполнялись злобой, а огромная рука плотно сжималась в кулак и со всей силы ударяла по столу, стене, шкафу или по тому, что попадалось под руку. Это был предупреждающий жест. Если после этого бунт продолжался, следующий удар предназначался виновнику.

Всего в семье их было четверо – два брата и две сестры. Они воспитывались бабушкой и не часто видели отца, который работал практически круглосуточно, чтобы как-то содержать семью. В их ветхом доме на окраине поселка условия проживания были спартанскими, и отсутствовали любые перспективы улучшения.

Свою мать помнили не все дети. Она ушла из жизни очень рано, не успев в полной мере подарить им свою любовь и нежность. Четвертые роды оказались для матери смертельными. Врачи не успели остановить открывшееся кровотечение, и женщина скоропостижно скончалась.

Сестра Розы – Виолетта, видела маму только один раз – при рождении, девочка так и не смогла узнать, что такое любовь матери. После произошедшего отец отстранился от семьи, закрылся в себе и, казалось, старался бывать дома еще реже. В нем сильнее стала проявляться озлобленность на весь мир и особенно, на свою судьбу.

Детей воспитывала бабушка, которая не отличалась добродушием и терпением. Она считала, что воспитание должно быть строгим, чтобы подготовить детей к реалиям современной жизни. Такой подход дал свои результаты, все дети в семье, кроме Розы, действительно были послушными, прилежно учились и беспрекословно выполняли любые требования взрослых.

Самая младшая девочка в семье – Виолетта, особенно радовала строгую бабушку. С рождения ее характер был хорошим и покладистым. Девочка вела себя сдержанно, умела выполнять всю работу по хозяйству, мало разговаривала и никогда не спорила. За это ее всегда ставили в пример остальным детям и поощряли особым отношением.

Отец был обычным работягой, на его тяжелом труде наживались предприимчивые и умные начальники. Он привык работать и помалкивать, держа свое мнение и недовольство глубоко внутри себя. Такой принцип, по его мнению, самый удачный, потому что гарантирует отсутствие проблем с руководством и сохранение рабочего места. Несмотря на то, что работа относилась к категории «сложной» и платили за нее гроши, он был уверен – лучшего места ему не найти. Отец прожил так всю свою жизнь, ничего не меняя в подходе, и, соответственно, оставляя без изменений условия своей жизни. Этот же принцип он навязывал своим детям.

Старшие сыновья в свободное от учебы время помогали отцу на работе, с малых лет он старался приучить их к труду, чтобы они в будущем стали такими же хорошими работягами, как и он. Рабочие руки требовались всегда, поэтому мальчишкам уже предполагалась копеечная оплата за нелегкий труд. Дочери же, по мнению отца, должны были стать порядочными женами и хорошими матерями. Он пророчил им, что однажды они выйдут замуж за таких же работяг, как и он, и родят таких же детей, как они. Жить будут просто, но зато слаженно, как жили их родители, деды и прадеды.

Когда после смерти жены воспитывать детей предложила его мать – баба Женя, отец был рад. Он знал, что она воспитает их так же, как воспитала и его самого, в строгости и ограничениях. Значит, они вырастут порядочными людьми, готовыми к труду и сложностям судьбы.

В их семействе действовало простое правило – если дети перечили, отец их бил. Если слушались – ничего не происходило. Единственным строптивым ребенком в семействе Нелюдовых была Роза.

– Этой девчонкой правит сам черт! Не выйдет с нее толку, и замуж такую своенравную никто не возьмет! – сетовала баба Женя отцу, за что тот беспрестанно порол дочь ремнем.

– Так и останешься в девках! – ругала ее баба Женя, наблюдая за наказанием.

Во время этого воспитательного процесса Роза должна была молчать, терпеть и думать над своим поведением. Но вместо этого девчонка орала так, что ее было слышно в соседних домах. Крики детей и подростков никого не смущали, ведь многие в поселке такое воспитание считали неизбежным процессом.

Часто Роза приходила в школу с синяками и ссадинами, но у окружающих это не вызывало удивления. Все знали о бунтарском характере этой девчонки, которая запросто могла с кем-то подраться. И дралась часто, в основном со старшими братьями.

***

– Я не хочу замуж! – кричала Роза, – буду сама жить и зарабатывать!

– Что ты несёшь?! – шипела за дверью баба Женя, – много ты, неумёха, заработаешь?! Не срами нашу семью! Немедленно открой дверь!

– Нет!

– Вечером придет отец и отлупит тебя! – брызгала гневом бабушка. – Запрем тебя на всю ночь в подвале! Посидишь там с пауками и крысами, чтобы дурь вся вышла…

Роза не открывала.

– Сиди, сиди… ты свое получишь!

Роза осталась сидеть, заперевшись в кладовке. Ей было страшно и живот "ныл" от голода, но она знала, бабушка не даст ей обед за плохое поведение. Если Роза не откроет дверь и не получит порцию ударов лозиной, то и на ужин рассчитывать не придется. А когда вечером вернется отец, отлупит ее как следует. Девушка посмотрела на свои ноги, на которых еще остались синяки с прошлых побоев. Тогда отец бил ее так сильно, как никогда. И из-за чего? Потому что Роза сообщила о своем намерении оставить школу и переехать в город на заработки. Эта новость привела в шок и отца, и бабу Женю. Отец бил дочь ремнем долго и сильно, чтобы она даже не думала о возможности бросить учебу в школе. А баба Женя потом еще несколько дней твердила ей, что предназначение женщины – быть женой и матерью, а не зарабатывать сомнительными способами.

Роза сильно страдала от такой жизни. На занятиях в школе она узнавала о великих женщинах, менявших ход истории, участвовавших в заговорах и совершавших революции. Ее бунтарский характер моментально откликался на идею стать такой же значимой личностью, как все эти героини из истории. Но возвращаясь домой, Роза сталкивалась с реальностью – семья ждала, что к окончанию школы девушка начнет встречаться с порядочным парнем и позже он возьмет ее в жены. А ее трясло от нежелания подчиняться этим требованиям. Отцу казалось, что наказание в виде ударов укротит ее характер, но это давало обратную реакцию.

Роза злилась от того, что никому в их семействе даже в голову не приходило – все в мире меняется. Многие правила, которые "работали" 20 лет назад, уже совсем не актуальны сегодня. До их маленького мира в поселке цивилизация словно не дошла, но она точно есть там, за пределами этого "ограниченного мирка". Девушка в это верила, и ее туда тянуло всеми силами. "Побыстрее бы закончить школу", – твердила она себе, глядя на ноги, пестрящие синяками.

Роза сидела в темной кладовке и прислушивалась к происходящему за дверью. Послышались тихие шаги.

– Виолетта, – шепотом позвала она.

Сестра услышала зов и подошла к двери.

– Роза, ты очень сильно рассердила бабушку, вечером она все расскажет папе, и тебя снова будут бить, – с сочувствием прошептала Виолетта.

– Знаю. Прошу тебя, посмотри, где сейчас бабушка, мне надо отсюда выйти.

Виолетта быстро выполнила просьбу.

– Она во дворе, разговаривает с соседкой через забор, на тебя жалуется, – сообщила сестра.

Роза открыла дверь и вышла. Она взяла Виолетту за плечи и уверенным голосом сказала: "Мы не будем так жить. Скоро я закончу школу, уеду, а потом и тебя заберу с собой".

Виолетта со страхом посмотрела на сестру. В ее детской головке не укладывалось, откуда у Розы это рвение уехать из родного дома в город, где ее ждет полная неизвестность и где полно опасностей. Виолетте было страшно и совершенно не хотелось куда-то уезжать от папы и бабушки, которые относились к ней не так плохо, как к Розе. Младшая сестра всего-то и хотела, что с отличием закончить школу, выйти замуж и родить детей. С детства ей в голову вбивали – нужно стать хорошей женой и мамой, и девочка хотела воплотить возложенные на нее надежды.

– Обсудим потом, – поспешно сказала Роза, поняв, что сейчас не лучшее время для этого разговора. В силу своего возраста младшая сестра еще не до конца понимала всю опасность, которая подстерегала ее в стенах родного дома. Роза схватила свой рюкзак и стремительно выбежала за дверь. В окно Виолетта только увидела, как Роза перелезла через задний забор на огороде и убежала в неизвестном направлении.

***

Вечером отец вернулся с работы и сильно разозлился из-за отсутствия дочери. На улице уже стемнело, а Роза до сих пор не вернулась.

– Ты здесь, чтобы следить за детьми! – кричал он на бабу Женю, – ты же знаешь, Роза – наша проблема!

– Так она заперлась, а потом сбежала… – пыталась оправдаться бабушка.

– Значит, плохо следила! Небось с соседской бабкой опять трепалась! – не унимался отец.

Баба Женя что-то пробубнила себе под нос.

Отец со всей силы ударил кулаком по столу, от чего всем следовало насторожиться. Такой удар означал его крайнее недовольство.

– Иван, Сергей! Быстро одевайтесь! – скомандовал отец, – идем на поиски вашей сестры.

Отец с сыновьями кружили по окрестности, ходили вдоль дорог, заглядывали к знакомым, соседям, одноклассникам Розы, но ее нигде не было. Вернувшись домой ни с чем, отец впал в ярость.

– С ней проблемы всю дорогу! Снова пытается привлечь к себе внимание! – кричал отец, – ничего, скоро есть захочет, придет как миленькая!

– Может, обратиться в полицию? – предложил Иван.

– Не надо никакой полиции! – решительно отрезал отец.

– Как бы не случилось беды, – забубнила баба Женя.

– Не случится! – утвердил отец. – Как только объявится, отлуплю, чтобы вся дурь из головы выбилась!

Виолетта сидела бледная и напуганная. Она боялась что-то рассказать про утренний разговор с сестрой, ведь ее не спрашивали, а влезать в разговор взрослых запрещалось. Виолетта была удобным ребенком, она во всем потакала взрослым, ее ставили в пример, поэтому ей не хотелось разрушать свой образ "лучшей дочери". А если отец узнает, что сестра ей навязывала свои безумные идеи, и она об этом сразу же не сказала бабушке, то ей еще и достанется. Виолетта боялась, поэтому молчала. Полное смирение она считала своей обязанностью.

Старшие братья – Иван и Сергей, были копией отца. Они переняли даже его манеру разговора, как будто экономную, чтобы лишний раз не сказать пустого слова. Сплошное "да", "нет", "Бог даст, заживем". Иван и Сергей были погодками, но учились в одном классе. Иван пошел в школу позже на год, чтобы учиться вместе с Сергеем. Между собой братья были дружны, редко ссорились и настолько походили друг на друга, что иногда их считали близнецами. Их поведение тоже было похожим – послушные, усидчивые, не особо сообразительные, тяготеющие к отцу. Они оба хотели подражать ему – честно работать, содержать семью и держать будущую жену и детей в ежовых рукавицах.

Свою младшую сестру – Виолетту, они уважали и любили, потому что она во всем им помогала, стирала вещи, готовила, а если они что-то рвали – зашивала. Баба Женя была уже старой, плохо видела и медленно передвигалась из-за проблем с ногами. Поэтому Виолетта стала ее правой рукой, она во многом заменяла бабушку, несмотря на юный возраст. Девочке пришлось рано научиться вести хозяйство. Конечно, в начале надежды семейства возлагались на Розу, но та все делала из-под палки, нехотя и халтурно. Ее били, но это не помогало. Иногда Виолетта про себя размышляла, зачем постоянно бьют Розу, если это не дает никакого результата? Можно попробовать договориться с ней, ведь никто даже не пробовал это сделать. Но высказывать свое мнение девушкам в их семье запрещалось, а иначе последует наказание. И Виолетта молчала.

Глава 2

Покойная мать семейства Нелюдовых была романтичной натурой. Она находила прекрасное во всем. Несмотря на сложную жизнь в поселке, мать ее любила и с благодарностью принимала каждый подарок судьбы. Жаль, что жизнь приготовила для нее не так много хороших сюрпризов.

Вопреки отговорам родителей, мать рано вышла замуж за парня, который был известен вспыльчивым характером и неумением держать себя в руках. Между ними вспыхнула любовь, и мать, никого не слушая, вышла замуж, сразу же забеременела и родила Ивана. Не прошло и года, как появился Сергей, а вскоре и Роза.

Мать очень ждала девочку и заранее решила, что звать ее будут красивым цветочным именем. В то время у них во дворе росли роскошные желтые розы и во время беременности мать частенько ими любовалась. Они и вдохновили женщину выбрать это имя. Вопреки ожиданиям, характер Розы был отнюдь не милым и романтичным. Девочка родилась "пацанкой", со вспыльчивым характером, как у ее отца. Своенравное поведение стало проявляться с первого года жизни. Озорной взгляд, веснушки, курносый нос и растрепанные белые волосы были полным отражением ее характера.

– Мой белокурый сорванец, – с нежностью обращалась к ней мать и пыталась расчесать непослушные белые локоны, которые упорно торчали в разные стороны.

Девочка смотрела на маму задорным взглядом зеленых глаз, в которых отражалось желание куда-то бежать и на что-то взбираться. Мать любила Розу независимо от ее поведения, за что постоянно получала замечания от отца. Он настаивал на более строгом воспитании и наказаниях за непослушание. Когда отец в воспитательных целях поднимал руку на дочь, мать всегда за нее заступалась, но это еще сильнее злило мужчину и вместе с девочкой доставалось и матери.

– Не смей ее трогать! – орала мать, закрывая собой дочь.

– Пошла в сторону! – кричал отец, с агрессией отшвыривая ее, словно мешающий предмет. Затем он хватал за шиворот девочку и беспощадно начинал наносить ей удары. Мать поднималась и накидывалась на него с новыми силами, но он откидывал ее в сторону снова и снова.

– Ты должна слушаться! – кричал он на Розу, – просто выполняй то, о чем тебя просят! Неужели так сложно понять?!

– Хватит! Хватит! Ты сейчас ее убьешь! – рыдала мать.

Но отец останавливался только тогда, когда успокаивался и начинал сам понимать, что этого достаточно. Словно выплеснув на семью всю свою злобу, он приходил в себя, и мог дальше заниматься привычными делами.

С детства в Розе зародилась ненависть к отцу и желание дать отпор.

– Я выросту и убью тебя! – выкрикивала непослушная девчонка, когда отец наносил ей удары в воспитательных целях.

– Ах ты, дрянь! – еще больше злился отец и ужесточал свое наказание, – сейчас я из тебя выбью эти мысли…

Тогда маленькая Роза еще не догадывалась, какой путь ждет ее впереди. Откуда ребенку было знать, что у каждого действия есть последствия и иногда они становятся чудовищными.

***

На следующий день Роза нашлась. Ее обнаружила работница школьной столовой. Ночью девочка забралась в школу через открытую форточку на втором этаже. Сначала она залезла на навес над входом, с него попала на окно, затем в коридор и столовую. Роза проделала весь этот путь, чтобы поесть. Она знала, что за плохое поведение ее не будут кормить дома, поэтому пришлось идти на крайние меры.

– Господи! Мать честная! – вскрикнула работница столовой, придя утром на работу и увидев спящего на полу ребенка.

От неожиданности и испуга женщина чуть не выронила из рук большую железную кастрюлю. Роза моментально проснулась от возгласа и заспанными глазами посмотрела на работницу.

– Ты как сюда попала?! Ах ты, воровка! – ругалась женщина, поднимая Розу с пола и крепко держа за руку, чтобы та не убежала.

– Я не воровка, я учусь в этой школе, – начала оправдываться Роза, – я ничего не украла, только хотела поесть.

Работница столовой внимательно посмотрела на девчонку – худенькая, бледненькая, со спутанными белыми волосами. Личико милое, еще детское, зеленые глаза напуганные, но наполненные добротой. Стоило женщине опустить взгляд на ее ноги, как она невольно ахнула от увиденного – худенькие ножки девушки были сплошь покрыты синяками и ссадинами. Некоторые синяки уходили в фиолетовый цвет, а какие-то уже заживали, приобретая желтоватый оттенок. Пестрящую ужасом картину дополняли раны, местами с темной запекшейся кровью.

– Боже, дите, что с тобой случилось? – испуганно спросила работница столовой.

– Меня избивает отец, умоляю, помогите мне, – заплакала Роза, чем вызвала еще больший ужас у женщины, – меня не кормили со вчерашнего дня, мне пришлось залезть сюда, чтобы хоть что-то поесть.

Женщина замолчала, словно решая, как ей поступить дальше.

– Так, – взяла себя в руки работница столовой, – значит, сейчас я поставлю чайник и насобираю тебе завтрак. Будешь есть, а я вызову полицию.

Роза послушно кивнула головой в знак согласия.

Полиция приехала быстро. Работница столовой встретила полицейских, и, провожая их к девочке, беспрестанно рассказывала подробности произошедшего, причитая: «просто ужас», «чудовищно», «разве можно так с детьми»…

Увидев ноги девушки, покрытые синяками, полицейские зафиксировали побои и вызвали социальную службу. Роза в подробностях рассказала про регулярные избиения, про запирание на всю ночь в подвале, про угрозы и наказания в виде отказа в еде. Казалось, эта информация не сильно шокировала всех присутствующих. Взрослые люди, столпившиеся вокруг худенькой девушки, понимали, что, похоже, перед ними случай домашнего насилия. В их поселке это был не первый такой случай и уж точно не последний. За стенами многих местных домов разворачивались настоящие боевые события, где обезоруженная жертва оказывалась в клетке. Она не имела прав, а только обязанности. В случае неповиновения жертве грозила жестокая расправа, которая заставляла молчать и терпеть. Смельчаки, как Роза, находились в местных краях редко, в основном никто не решался перечить своему покровителю, боясь еще сильнее усугубить и без того непростую ситуацию.

Представители полиции и социальных служб понимали, доказать факт домашнего насилия сложно. Вряд ли им удастся помочь этой девушке восстановить справедливость внутри семьи. Тем не менее, нужно было оформить дело, опросить свидетелей и оказать помощь согласно протоколу.

Опросив свидетелей инцидента, и тех, кто непосредственно общался с Розой, выяснилось, что никто не знал о проблемах в семье девушки, синяки и ссадины ни учителя, ни ученики раньше не видели. Учителя единогласно подтверждали, характер у девушки непростой, и не раз она дралась с мальчишками так, что их приходилось разнимать. В связи с этим, наличие синяков на ее ногах вполне объяснимо.

Затем, для дачи показаний пригласили отца Розы. Он лишь разводил руками на вопросы о домашних побоях.

– Дочка у меня проблемная, – спокойно отвечал отец, – непослушная, со сложным несговорчивым характером, мне с ней приходится нелегко. Но такие синяки на ее ногах я вижу впервые.

– Вы применяете физическое наказание к своим детям?

– Нет. Но Роза из-за своего характера часто не ладит со старшими братьями, не исключаю, что между ними могут происходить стычки.

– Они дерутся при вас?

– Я ухожу на работу ранним утром, а возвращаюсь поздним вечером, я практически не вижу своих детей. Поэтому нет, при мне они не дерутся. Я бы не разрешил.

– Что вы предприняли, когда ваша дочь не вернулась домой?

– Я сразу выдвинулся на ее поиски вместе с сыновьями. Мы искали ее полночи. Но такие случаи исчезновения – норма для Розы, она сильно избалована, а может, и психически нездорова.

Для дальнейшей дачи показаний были приглашены бабушка, братья и сестра. Все они единогласно подтвердили, что рассказы про избиение – выдумка, а характер у Розы действительно тяжелый.

– Она не дает нам спокойно жить, постоянно что-то "выкидывает". Все разногласия в семье происходят только по ее вине, – в сердцах сетовала баба Женя. – А теперь еще хочет засадить отца – единственного кормильца четверых детей и старой бабки! Я всегда говорила, что у этой девчонки беда с головой!

– Да, – подтверждали братья.

– А что вы скажете? – обратилась женщина из социальной службы к Виолетте.

Младшая сестра вздрогнула, подняла свои большие серо-голубые глаза и посмотрела на работницу социальной службы. Во взгляде застыл страх. Виолетта чувствовала, что всеобщее внимание сосредоточилось на ней. Девочка понимала, сейчас все семейство Нелюдовых ополчилось против ее сестры. Желая спасти "свои шкуры", они готовы затоптать Розу, обвинить ее во всех грехах и выставить несносным ребенком, которого давно пора изолировать от общества. А если у нее обнаружат психические отклонения и назначат лечение, семейство будет только радо – может, сделают из своенравной девчонки нормального человека. Но Виолетта знала правду – Роза не сумасшедшая и не больная – она всего лишь хочет получить свободу, которой ее всю жизнь лишали. Разве это преступление, желать жить своей жизнью, пусть даже не похожей на жизнь родителей? "Если уж называть вещи своими именами, то это тирания. Все мы жертвы, а Роза – борец", – размышляла Виолетта, но вслух произнесла совсем другое.

– Мне нечего добавить, моя семья рассказала все как есть.

На этом опрос завершился. Всех отпустили по домам, но назначили ежедневные визиты социального работника, который должен следить за ситуацией в семье. Кроме того, Розу записали на сеансы к психологу, посещение которых являлось обязательным.

***

– Ах ты, дрянь! – кричал отец, со всей силы лупя Розу старым кожаным ремнем.

От постоянного использования в воспитательных целях он уже успел потрескаться и имел потертый вид. Отец не использовал его для прямого назначения – удерживания штанов, а лишь как средство наказания. Его даже не смущало наличие железных элементов на ремне, ведь для благих целей – это даже лучше. С помощью этого аксессуара воспитывались абсолютно все дети в семье. Единственное отличие состояло лишь в том, что активнее всего эта мера наказания применялась к Розе. Сыновей отец тоже бил, но они быстро сообразили, как не надо поступать и что от них хотят, и наказание ремнем теперь к ним практически не применялось. Виолетту считали настоящей помощницей в семье, ее покладистость и старательность вызывала у всех желание переложить на девочку всю работу по дому, а сверху навешать еще и дополнительные обязанности, поэтому к младшей сестре наказание применялось реже всего.

– Фиалочка, – часто говорила баба Женя, поглаживая ее по русой голове с аккуратно заплетенными косичками. В это время Виолетта не отрывалась от поручения, старательно массируя ноги бабушки. Молчаливость и покладистость сделали девочку служанкой в семье Нелюдовых. Что об этом думала сама Виолетта, никто не знал, а вернее, никто и не спрашивал. Девушкам полагалась молчать и терпеть, и младшая сестра так себя и вела.

Всем девочкам в семействе Нелюдовых были присвоены цветочные имена, что страшно не нравилось бабе Жене. Она считала это вычурной фантазией их странной матери. Много раз бабушка предлагала сыну переименовать Розу в Иру, но, как ни странно, отца мало волновали имена дочерей. Главное, он выбрал достойные имена для сыновей, ведь они его главная отрада и продолжение честного рода.

– Оставь их имена в покое, все равно ничего путного из девочек не выйдет, а замуж возьмут и с такими именами, – злился отец и требовал закрыть эту тему.

Имя для младшей дочери он мог выбрать любое, но назвал Виолетту так, как попросила жена. Она словно предчувствовала приближение своей смерти. До родов женщина спешила завершить незаконченные дела – посадить цветы в клумбе перед домом, дошить платье для старшей дочери и подготовить вещи для младенца, который вот-вот появится на свет. Также мать стремилась проводить как можно больше времени с детьми. Она даже повздорила с мужем из-за того, что забирала детей из детского сада и вела на озеро, чтобы побыть всем вместе.

– Из-за твоих полоумных идей дети пропускают занятия, а значит, не научатся чему-то дельному! – кричал отец на мать. А она молча слушала, но продолжала поступать по-своему.

Длилось это недолго, потому что уже через пару недель настало время родов. Виолетта решила явиться в этот мир ночью. В процессе родов жена вдруг срочно попросила позвать мужа. В перерывах между схватками она вцепилась в его руку и резко подтянула к себе. Впившись пальцами в отца, она сказала:

– Не смей бить дочь! Даже цветы могут мстить!

– Что ты несешь? Совсем из ума выжила?! – разозлился отец, резко вырвав свою руку и покосившись на удивленную акушерку, наблюдавшую эту сцену.

– Назови ее Виолетта, как фиалочку – это последнее, что я успела вырастить в этой жизни.

После этого снова начались схватки, и женщина закричала от боли. Мужчину попросили выйти, и все сосредоточились на родах.

После смерти матери, отец смог выполнить лишь одну ее просьбу. Не бить детей он не мог, ведь был уверен – это единственный эффективный способ воспитания.

***

Ремень вздымался вверх и наносил болезненные удары по спине, ягодицам и ногам Розы. От каждого удара она громко вскрикивала. Лицо девушки покраснело от боли, напряжения и стыда, но отец даже не думал останавливаться.

– Так-то тебе, чертовке… – приговаривала баба Женя, со стула наблюдая эту картину.

– Какая дрянь! Родного отца надумала посадить в тюрьму! – в гневе кричал отец и с каждым ударом бил сильнее.

Мальчишки смотрели на происходящее с вялым равнодушием, периодически тихонько разговаривая между собой. Баба Женя внимательно следила за поркой, будто боясь упустить малейший штрих. А Виолетта забилась в угол и старалась не смотреть на эту ужасающую картину и не слушать отчаянные крики сестры. Совсем юную девочку поражал этот акт насилия. «Вот ты бы сейчас зашел социальный работник, чтобы увидеть все происходящее», – думала она про себя. Но нет, работники социальных служб придут днем, когда отца не будет дома, а баба Женя велит всем молчать и выполнять ее поручения. Со стороны сложится впечатление, что это нормальная семья с обычными бытовыми проблемами. Все разойдутся, так и не узнав, что происходит в этом доме по вечерам, когда отец возвращается с работы.

Наконец-то отец выпустил весь скопившийся гнев, успокоился и отпустил Розу. Вся в слезах, девушка захромала в свой угол.

– Пора спать! – с некоторой торжественностью объявила баба Женя, – завтра рано вставать в школу.

Все разошлись по своим кроватям, улеглись и моментально заснули. Словно не произошло ничего ужасного, словно закончился обычный день в обычной семье. Ни в ком произошедшее не вызвало сомнений – Роза сама виновата в случившемся, пусть слушается взрослых, и все у нее будет хорошо.

По дому разносился громкий размеренный храп отца и бабы Жени. Чуть тише посапывали мальчишки. Едва слышно плакала Роза. И только Виолетта лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. Вечерняя сцена произвела на нее слишком сильное впечатление, хоть девочка и пыталась не смотреть и не слушать. Своим детским умом она отчетливо понимала – это ненормально, так не должно быть. Виолетта боялась, что однажды отец забьет сестру до смерти, ведь абсолютно очевидно – Роза не изменит свое поведение. Всеми силами младшая сестра уповала на помощь психиатра. Взрослые видели проблему просто – если Роза не будет слушаться – будем бить. Но на самом деле было наоборот – Роза не станет слушаться, пока ее будут продолжать бить.