Пролог
– Это еще что? – Он смотрел на стопку пятитысячных купюр немигающим взглядом.
– Деньги. – Я молила Бога, чтобы голос не выдал моего страха. – За услугу, которую ты мне окажешь. Как договаривались, здесь сто тысяч.
Сумма не произвела на него никакого впечатления. Что-то здесь не так. Диана сказала, этот парень очень любит деньги.
– Здесь только задаток, – поспешно добавила я, взглянув на его голову, покрытую черным капюшоном. – После того, как ты все сделаешь как надо, получишь вдвое… то есть втрое больше.
Последнее мое слово заглушил громкий мужской хохот, за спиной послышалась забористая брань. Я не поняла и половины слов. Парень, сидящий напротив меня за грязным столом, поднял голову и вперил в меня взгляд.
– Убери деньги, – коротко приказал он.
В одно мгновение вокруг стало темно, я словно проваливалась куда-то под землю. Я даже инстинктивно схватилась руками за сиденье стула, на котором сидела.
Никогда не видела таких черных бездонных глаз. Я испуганно поежилась, но взгляда не отвела. «Никогда не показывай свой страх, Кора, никогда», – в ушах звучали слова покойной мамы, она будто сидела рядом, и это придало мне силы.
Парень продолжал смотреть на меня, погружая в свою тьму. Опасный, очень. С таким шутки плохи, но именно так и должен выглядеть тот, кто зарабатывает себе на жизнь боями без правил.
– Вообще-то… – Я заставила себя смело посмотреть в его черные глаза. – Вообще-то я их принесла тебе, так что забирай и сделай так, как с тобой уже договорились.
На худощавом красивом лице мелькнуло подобие улыбки. Диана не говорила, что приятель ее брата так хорош собой. Если бы не темная энергетика, не взгляд хищника, от которого по телу бежал колючий страх, этот парень легко мог сойти за модель какого-нибудь мужского парфюма.
– Как тебя зовут?
Я чуть прикусила губу – таким приказным тоном со мной никто никогда не разговаривал. Только папа, когда вспоминал, что от короткого первого брака у него осталась дочь. Из-за того, что вспомнил, я и сидела сейчас в прокуренном подвале, где только что закончились бои.
– Меня зовут Кора. – Я нервно поправила светлую прядь волос.
– Кора?
– Каролина, – быстро исправилась я. – Кора… это только для друзей и семьи. Для тебя я Каролина.
– Сюда не пускают несовершеннолетних, Кора. – Он чуть подался вперед. – Тебе сколько лет?
– Мне двадцать! – Я возмущенно вспыхнула и тут же споткнулась о его тяжелый взгляд. – Скоро будет, пока мне девятнадцать. Но какое это имеет значение?!
Мимо нашего стола прошли два очень потных амбала, в нос ударил неприятный запах, я даже поморщилась. Один из мужчин зацепился взглядом за деньги, которые по-прежнему лежали передо мной в полупрозрачном пакете.
– Ого! – выдохнул здоровяк и заинтересованно взглянул на меня. – Детка…
– Занята, Шак, – прозвучал стальной голос.
Амбал обернулся. Парень, сидевший напротив меня, наконец скинул с головы капюшон толстовки, обнажив темные чуть волнистые волосы.
– Прости. – Мужчина быстро поднял руки вверх и отступил на шаг от нашего стола. – Не знал, что ты в Москве, а…
– Иди дальше, – перебил его парень. – Потом поговорим.
Громилу как ветром сдуло, но мне спокойнее не стало. Надо уже договориться и бежать из этого ужасного места. Я снова вынула из кармана мобильный – по-прежнему нет связи.
– Тебе лучше уйти, Кора. Это место не для тебя.
Я открыла было рот, чтобы возразить, но так и застыла, словно загипнотизированная. Снова будто проваливалась в кроличью нору, хотя, скорее, в саму преисподнюю. Никогда не встречала человека, у которого был бы такой холодный, жесткий взгляд. Как у дикого зверя. Неудивительно, что амбал предпочел с ним не связываться. Но я должна.
– Я никуда не уйду, пока мы не договоримся. Диана сказала, что ты согласился мне помочь. Если тебе мало, будет больше, – сказала я тихо, рассматривая свои тонкие, без намека на маникюр пальцы. – Деньги – это не проблема. Ты все равно месяц не сможешь драться, так почему бы не переехать ко мне? Все за мой счет.
– Не интересует, – холодно отчеканил он и поднялся. – Пока, Кора. И больше здесь не появляйся.
Я оцепенело смотрела на высокую мускулистую фигуру в черных джинсах и такого же цвета толстовке. Он не был качком в привычном смысле, но от него разило какой-то разрушающей темной силой.
– Стой!
Он не обернулся.
В сердце больно кольнуло. Я не понимала, что происходит, почему в последний момент он отказался. Диана, моя подруга, сказала, что все на мази.
Я проводила взглядом темный силуэт. Не представляю, как с наличными, которые здесь все видели, я буду выбираться из этого подвала. К парню подошел охранник, ему я лично показывала свои водительские права, чтобы пройти внутрь. Они о чем-то тихо переговаривались, пока я судорожно запихивала пакет с пачками денег в рюкзак.
– Даю тебе один шанс. – Голос парня раздался прямо над моей головой. – Убеди меня тебе помочь, Кора.
Я шумно выдохнула и посмотрела на него.
– Мне нужно, чтобы ты меня соблазнил.
Черные глаза опасно блеснули.
– Не на самом деле, разумеется. – Я поежилась от одной мысли, что я с ним… – Ты должен так испортить мою репутацию в глазах одной семейки уродов, чтобы от меня отказался мой жених и, главное, те, кто настаивает на этом браке, – его родственники.
Выпалив то, что не давало мне спать уже почти месяц, я ждала ответа. В принципе, ничего нового я не сказала. Глеб, а именно так звали парня, все уже знал от Дианы.
– И как я должен это сделать?
– Я все придумала. И если ты согласен…
– Согласен. – Он кивнул, не замечая возникшего за его спиной высокого брюнета в точно такой же черной толстовке с капюшоном. – Рассказывай.
Глава 1
За три недели до событий пролога
Кора
Я проснулась сегодня раньше будильника – в окно нетерпеливо стучался мелкий осенний дождик, требуя немедленно впустить его в комнату. Небо было так затянуто свинцовыми тучами, что в комнате еще царил утренний сумрак. Быстро вскочив с кровати, я подбежала к окну и распахнула его.
– Здравствуй, новый день! – Я мечтательно потянулась, подставляя лицо холодному ветру и таким приятным капелькам дождя. Комната мгновенно наполнилась свежим воздухом, решительно прогоняя сон. Под подушкой запищал мобильный, запоздало возвещая о том, что пора вставать.
– Кора! Милая! – Бабушка, как обычно, уже на ногах и готовит мои любимые овсяные печенья. – Иди завтракать.
Мы живем с ней вдвоем в маленьком одноэтажном коттедже на краю огромного поместья, которое принадлежит папе и его семье. Моя мачеха пару раз предлагала нам с бабулей переехать в большой дом, но всегда получала вежливый отказ.
– Спасибо, ба!
Через полчаса за нами приедет машина, и шофер отвезет нас в город. На юго-западе Москвы есть небольшой цветочный магазин, который принадлежит нам с бабулей. Когда-то, еще до моего рождения, папа подарил его маме. Она обожала цветы, разговаривала с ними, а они ее слушали. Потом мама умерла, и магазин остался нам.
Бабуля говорит, что эта любовь к цветам передается из поколения в поколение всем женщинам нашего рода.
– Кора, ты помнишь, что сегодня днем обещала пообедать с Игнатом? Мальчик специально приедет за тобой к нам в магазин.
– Конечно, помню, ба. Только Игнат давно не мальчик, ему уже двадцать пять лет.
– Для меня вы все дети. – Бабуля села рядом на стул и налила мне теплого молока. – Он хороший парень, с серьезными намерениями и столько лет влюблен в тебя. Дай ему шанс проявить себя!
– Я тоже его люблю, только как брата. – Я чмокнула бабушку в щеку и, забрав пустые тарелки, отнесла их в мойку. – Я ничего не хочу менять, меня все устраивает.
Бабушка молчала все то время, пока я мыла посуду, и, лишь когда я к ней обернулась, сказала:
– Мое сердце не вечное, Кора. Я должна знать, что о тебе позаботятся.
Не самое веселое начало дня. Бабушка у меня еще очень молода, ей чуть больше пятидесяти, но здоровье у нее очень слабое. И она права – кроме друг друга у нас с ней никого нет.
– Я обязательно буду счастлива, бабуль. – Я крепко обняла ее за худенькие плечи. – Я никогда не подведу тебя и маму. Не волнуйся, пожалуйста, за меня.
Машина, как всегда, подъехала к дому ровно в семь, но почему-то мы поехали не на трассу, а свернули в сторону особняка.
– Что-то случилось?
– Хозяин велел вас в дом отвезти, – меланхолично ответил водитель, новенький, похоже, я его раньше не видела у нас.
Мы с бабулей молча переглянулись – папа не так часто о нас вспоминал, иногда мы могли неделями не видеться. Видимо, случилось нечто из ряда вон. Но не в семь утра!
– Кора, – шепнула ба, когда автомобиль остановился у парадного входа с колоннами, – убери волосы в пучок, сама знаешь, как его раздражает, когда они распущены. Опять будет ворчать, что ты ими пол подметаешь.
Я послушалась бабушку. На душе и так было неспокойно – интуиция говорила, что ничем хорошим наш приезд к папе не закончится.
В доме чувствовалось напряжение в воздухе – как будто время застыло перед тем, как рухнуть в пропасть и там разбиться на тысячи осколков.
– Ты слышишь? – негромко спросила бабушка, и я уверенно кивнула. – Это Аделия плачет?
Из гостиной доносились всхлипывания моей младшей сводной сестры, ее родители негромко переругивались, но даже мне было ясно, насколько они раздражены друг другом.
– Каролина! Наконец-то!
Ко мне бросилась мачеха. Вообще-то ее зовут Ангелина Дмитриевна. Высокая, темноволосая и очень красивая. Ей чуть за сорок, но выглядит она лет на тридцать, не больше, поэтому все, включая ее родную дочь, называют ее не иначе как Геля.
– Что случилось? – Я едва не задохнулась в крепких объятиях мачехи. – Почему Аделия плачет?
– Потому что твоя сестра шлюха! – хрипло выплюнул папа. Он стоял у окна, весь красный, тяжело дыша, с ненавистью смотрел на свою любимицу. Я же во все глаза пялилась на него: Аделия – его принцесса, бриллиант на его короне. У нее всегда было все, что папа только мог ей дать: свою любовь, свое внимание, свою нежность и безлимитную кредитную карту.
– Не смей так говорить! – Геля уже обнимала свою дочь, которая ревела еще сильнее. Я оглянулась на бабушку. Та уже наливала из графина воду.
– Я… я… – За рыданиями Аделии невозможно было разобрать ни слова. Поэтому говорила ее мать.
– Девочка влюбилась! Это нормально в 18 лет! Тебя забыла спросить!
Я чуть не села мимо кресла – Геля никогда так не позволяла себе разговаривать с папой. Она у нас очень светская леди.
– А надо было спросить! – Папа изо всей силы хлопнул широкой ладонью по столу. – Надо было узнать у папы, можно в койку ложиться с первым встречным или нет! Еще и залетела от него! А теперь мы все по миру пойдем, поняла?! Все! И хорошо будет, если Аракчеевы нас не прикончат!
Эта фамилия мне ничего не говорила, так что я вопросительно посмотрела на бабушку. Она растерянно покачала головой – мы про папины дела вообще ничего не знаем, только то, что у него большой бизнес и этот бизнес приносит деньги.
– К счастью, у меня есть еще одна родная дочь!
От этих слов мне стало не по себе, я мгновенно забыла о неожиданной беременности младшей сестры и взглянула на папу. В детстве мне казалось, что он самый красивый мужчина на свете, а я просто недостаточно умна и хороша, чтобы он меня любил.
– Чего ты хочешь от Коры, Арсений? – Бабушка тоже чувствовала приближение беды.
– Кора должна выйти замуж за Даниза Аракчеева, – ответил папа, неотрывно глядя мне в глаза. – Это спасет мой бизнес, а значит, и ваши жизни тоже.
Глава 2
Аид
Утренние пробки раздражали. В обе стороны, что особенно неприятно. На часах уже восемь сорок три, и если проторчу на Рублевке еще полчаса, то весь день придется сдвигать из-за этого ушлепка. Но вправить мозг Данизу надо лично – недомерок пока так и не осознал, что он должен семье.
Раз «встречка» занята, значит, по обочине. Здесь уже стоять не пришлось.
На приборной панели появился входящий вызов. Я ждал этого звонка.
– Все подчистили, Аид. Фоток и видео его ночных развлечений в Сети больше нет.
– И не будет?
– Нет. Я лично удалил из памяти телефонов все, что касается твоего младшего брата.
Голос в динамике принадлежал Артему. Мы знакомы с ним уже пять лет, прежде он никогда не подводил. Один из немногих бывших спецназовцев, которые остались у меня работать после смерти отца.
– Журналюги?
– Им пасть заткнули.
– Эти твари ничего не должны писать. Только то, за что мы им платим.
– Понял. Огласки не будет.
Через двадцать минут я уже поднимался по ступенькам особняка. Сзади осталась раздолбанная «бентли», которую отец подарил Данизу на двадцатилетие в прошлом году.
Я никогда не любил этот дом, он напоминал о жизни, которой у меня никогда не было, и о людях, о которых теперь вынужден заботиться.
Даниз валялся на ковре в главной гостиной, до своей спальни на втором этаже так и не дополз. Две полураздетые шлюхи лежали на диванах.
За спиной послышались робкие шаги, я обернулся. На пороге стояла одна из горничных и со страхом смотрела на разбитые бутылки на полу.
– Принеси из кухни лед. Много льда.
Я уже набирал номер начальника охраны дома. Уже бывшего, но он еще об этом не знал.
– Вели увезти двух девок из дома и отгони в ремонт машину Даниза.
– Герман Всеволодович, доброе утро! Я сам собирался прийти… Мне сообщили, что вы приехали. Дело в том, что ваш младший брат не велел… мы решили не вмешиваться ночью, чтобы не усугублять. Ваша мачеха разрешила девушкам остаться.
Я нажал на отбой. Вдова отца и мать двух моих братьев никак не могла понять, что ее власть в этом доме закончилась. Пора поставить точку. Я быстро отправил сообщение Артему.
– В-вот, возьмите, пожалуйста. – Напуганная горничная протягивала ведерко со льдом.
Через пять минут два парня выволокли в коридор упирающихся мокрых телок, они тщетно пытались докричаться до Даниза, но мелкий ублюдок даже не пошевелился. Я дождался, пока их вопли прекратились и в доме стало тихо.
– Вставай, придурок. Я знаю, что ты проснулся.
– Пить дай. Сушняк, мать твою…
Я молча бросил ему бутылку воды и глянул на часы. У меня оставалось максимум десять минут.
– На хрена надо было так жестко с девочками? Они тебе ничего не сделали.
Даниз уже кинул на пол бутылку. Говорить он в состоянии, соображать, надеюсь, тоже.
– Ты под домашним арестом, недомерок. – Я наклонился и подобрал с ковра его мобильный. – Без телефона, Интернета, бухла и таблеток. Попробуешь рыпнуться – оторву твою никчемную голову.
– Да за что?!
За те несколько лет, что я знаком со своим младшим братом, уже не раз мог убедиться, что он, как и я, унаследовал от нашего отца чутье на неприятности. Вот и сейчас сквозь возмущение в мутных глазах я видел, как он на самом деле напуган.
– Ты перешел черту, Даниз. Я велел вести себя скромно, не отсвечивать, пока не женишься и мы не получим, наконец, контроль над заводом.
– Почему я? Почему не ты или Севка? Почему жениться должен я?
– Охрану я сменил, здесь везде будут мои люди. Через три дня познакомишься с будущей женой. Приведи себя в порядок, рот будешь открывать только с разрешения.
– Мобилу верни, я тут сдохну один. Черт, Аид… – Он запнулся и как-то сразу успокоился.
– Твоя мать поживет отдельно от тебя эти дни, брат.
По тому, как искривилось его бледное лицо, я понял, что верно угадал его мысли.
– Ты видел эту куклу? – Даниз продолжал ныть, когда я увидел его мать, спускающуюся по лестнице. – То ли Адель, то ли Фидель. Тощая, сисек нет совсем.
– Не видел, и мне плевать, как она выглядит. Тебе тоже должно быть безразлично. Пока.
– Мобильный верни…
На выходе из гостиной я столкнулся с Раей.
– Здравствуй, Герман. Что здесь происходит?
– Я меняю охрану в доме, через два часа приедут новые люди, старые перестали справляться. Даниз под арестом за свою ночную оргию, которая могла стоить нам много денег, Раиса.
– Под арестом? – Она глянула на своего помятого сына, который подбирал с пола полупустую бутылку воды. – Что это значит?
– Это значит, что его контакты будут ограничены. – Я безразлично наблюдал, как ее тюнингованное лицо наполняется злостью. – Интернет в доме будет отключен, никакой связи с внешним миром. Любое общение только через мою охрану.
– Что ты себе позволяешь?! Не забывай, что мой старший сын владеет всем этим. – Она шипела, как змея. Хотя почему как? Она и есть змея. – Так велел ваш отец. Я сейчас же позвоню Всеволоду.
За окном усиливался осенний дождь – и без того забитая дорога сейчас окончательно встанет. Я быстро вбил на навигаторе адрес.
– Звони, а потом собирай свои вещи. Ты уезжаешь из этого дома, Рая. Рекомендую перебраться к своему любовнику. Он как раз на днях развелся.
«Безутешная» вдова бросила испуганный взгляд сначала на меня, потом на своего сына.
– Откуда?.. Сева знает? – В глазах больше не было никакого высокомерия. Вели я ей сейчас встать передо мной на колени, она бы безропотно подчинилась.
– Что ты много лет изменяла и продолжаешь изменять нашему отцу? Нет, он не знает, Рая. Но так же, как и я, Сева беспокоится за семейный бизнес. Собирай вещи и уезжай в город. Тебе тоже нужно подготовиться к встрече с будущей женой твоего младшего сына.
Глава 3
Кора
Замуж? Я?
– Пап, а разве без этого нельзя? – Я все еще не верила, что без моего согласия хотят решить мою судьбу. – Мы же не в Средневековье живем!
– Каролина, детка… – Мачеха оставила в покое свою дочь, которая уже перестала плакать, и подошла ко мне. – В нашем мире взаимовыгодные браки заключаются намного чаще, чем ты думаешь. Это нормально.
– Ненормально! – вырвалось у меня. – Я не хочу замуж! Господи, да я даже не знаю этого Даниза!
– Познакомишься через три дня, – отрезал отец. – Геля, приведи ее в порядок. Аракчеевы, конечно, рассчитывают на Аделину, но ничего, проглотят и тебя. Они также заинтересованы в этом браке, так что точно не откажутся. Скорее, наоборот, Кора подойдет лучше.
– Лучше? – Аделина удивленно посмотрела на папу, потом на Гелю и, наконец, на меня. – Почему?
– Арсений, ты с ума сошел? – возмутилась бабушка. – Дочку родную решил на деньги обменять?
– Кира Андреевна, вы лучше помолчите и подумайте о своем здоровье и цветочном магазине. О том, где жить будете, когда вот это все у вас отберут!
Настроение у папы явно улучшилось, он уже не был таким красным, как тогда, когда мы только пришли. Он уселся в кресло напротив камина и, довольно вытянув длинные ноги, с удовольствием начал объяснять, почему я – лучший вариант, чем Аделина.
– Аракчеевы – снобы, их покойный папаша вообще говорил, что они какие-то потомки графов или баронов. Врал, конечно, но не суть. Эта семья очень патриархальна, им не нужны скандалы и хайп, Аделина. Жена должна дома сидеть, мужа ждать, а не шляться с подружками по вечеринкам, залипать в «Инстаграме» и губы надувать.
– Бред какой-то, – фыркнула сестра и сочувственно посмотрела на меня. – В самом деле Средневековье.
– Кора действительно лучше подходит. – Геля внимательно посмотрела на дочь, и та опустила глаза. – Мягкая, наивная, с цветами разговаривает больше, чем с людьми.
– И никаких пацанов с расстегнутой ширинкой, Аделина! – злорадно вставил папа.
Сестра вспыхнула, поправила волосы, но промолчала. Я впервые увидела ее с новой прической – короткое каре и фиолетовые пряди на затылке. Очень эффектно.
– Папа, а что это за сделка такая? Почему нельзя как-то по-другому договориться? У тебя правда все могут отобрать?
Он изумленно посмотрел на меня. Наверное, удивился, что я такие вопросы задаю, но ведь раньше и он не требовал от меня замужества!
– Ты все равно ничего не поймешь, Кора! – Папа снова начал раздражаться. – Прими как данность. Геля, займись ею завтра.
Он поднялся с кресла, его жена тут же засуетилась, Ада уже с кем-то чатилась в телефоне. Все происходящее казалось каким-то дурным сном. Бабушка беспомощно смотрела на меня, в ее глазах стояли слезы. Эта боль неожиданно придала мне силы.
– Это неправильно, слышишь? И я не стану ни с кем знакомиться!
Папа обернулся, на его худом лице застыло недовольство.
– Ты выйдешь замуж, Кора, если только Аракчеев сам от тебя не откажется. Это сделка, понимаешь? Никто не заставляет тебя любить этого парня, можешь даже не спать с ним, наследник нам необязателен. Просто соблюдай приличия, а я договорюсь, чтобы ты и дальше могла возиться со своими цветочками. Все останутся довольными. Разговор окончен. Можете идти.
Геля засуетилась, тут же вспомнила, что у нее через час обертывание и массаж, а потом они с Аделиной поедут к врачам.
– Так ты правда беременна? – Я смотрела на худенькую сестру, в голове не укладывались папины слова.
– Потом, ладно, поговорим? – Аделина ни на шаг не отставала от матери. – Вообще, Даниз красавчик, посмотри его «Инсту». Может, он мне и подошел бы, но мое сердце уже занято!
Мы с бабушкой молча вышли на улицу. Холодный мелкий дождик противно бил по лицу. Я давно рассталась с иллюзией, что папа мог бы меня когда-нибудь полюбить, смирилась и думала, что я для него просто не существую. Оказывается, я ошиблась.
– Кора, я с ним обязательно поговорю! Ну выгонит он нас на улицу, ничего, проживем как-нибудь. Дожили, родную дочь, как товар, продает! Не будет этого!
Бабушка храбрилась, но я-то знала, что наш магазин не приносит никакого дохода. Мы живем только на то, что дает папа. И если я еще могу попытаться уйти, то жизнь бабушки зависит от тех лекарств, которые мы ей покупаем.
– Все будет хорошо. – Я погладила бабушку по худенькой ладони. – Надо написать Диане, предупредить, что мы опаздываем. Пусть без нас открывает магазин.
Я быстро отправила сообщение и не удержалась от любопытства – открыла «Инстаграм» и нашла страницу Даниза. Аделина не соврала, он действительно красавчик – высокий брюнет, брови вразлет, чувственные губы и взгляд с поволокой. На вид ему лет двадцать, может, чуть больше. Фотографий было много, этот парень явно любит роскошь и очень красивых девушек. Папа мог и ошибиться, Аракчееву не нужна такая тихоня, как я, которая по ночам спит, а не селфится в клубах.
– Кора? Ты улыбаешься? – Бабушка с беспокойством посмотрела на меня.
– Да. – Я довольно чмокнула ее в щеку. – Я, кажется, знаю, как избежать этого замужества!