Стамбульский ветер

Глава 1. 22.22

22:22. На часах снова было 22:22. Вот уже два года эти повторяющиеся цифры словно преследовали меня. Лариса, моя подруга из отдела маркетинга, говорит, их часто видят накануне того, как появляется возможность изменить судьбу.

Но судьба – это то, на что мы согласились много лет назад, или то, что выбрали сами. Разве можно ее изменить? Да и зачем? Если наконец твой мир стал простым и понятным. Кому-то покажется немного скучным, зато стабильным и уютным. К тому же я не люблю перемены. Может, для кого-то и нужны новые эмоции, но, как человек двадцать лет работающий на одном и том же предприятии, могу компетентно заявить, что нет ничего лучше уверенности, что завтра в 7.40 зазвенит будильник и я выпью чашку кофе, приму душ и в 8.40 выйду на работу. К моменту, как я подойду к перекрестку, загорится зеленый, небольшая прогулка зарядит бодростью и я в прекрасном настроении войду в широкие стеклянные двери кондитерского концерна, известного на всю страну своими конфетами еще со времен союза. Потом будет совещание и наш директор Кирилл Павлович станет эмоционально требовать, чтобы в период подготовки к Новому году все службы напряглись и удовлетворили спрос на шоколад.

Приближение Нового года всегда было привычно-запланированной катастрофой, когда цеха не справляются с запросами отдела реализации, а бухгалтерия работает без перерыва на обед, чтобы успеть выписать всем страждущим счета-фактуры и накладные. Это как первый снег в городе: все знают, что где-то в конце осени он обязательно выпадет, но по-настоящему никто к такому все равно не готов. У нас коллапс случается каждую осень и каждую осень Кирилл Павлович нервничает, словно в первый раз. Он вообще последнее время много нервничает, но кто еще знает директора так, как я, чтобы понимать степень его ответственности и чувство долга?

Я иногда задумываюсь как бы сложилась моя судьба, не встреть я его тогда? За двадцать лет работы мы давно стали почти родными людьми и он не раз шутил, что я с ним взрослею, а он со мной стареет. Сыну не нравилось наше общение и Тимур не раз выплескивал свое недовольство моей дружбой с начальником на подарки, которые тот передавал. Но с тех пор, как я стала замдиректора и моя зарплата позволила нам время от времени выбираться куда-нибудь из дома, а в нашей типовой двушке появилась красивая новая мебель, Тимур эту тему не поднимал. А моей главной проблемой стала нелюбовь Марины Сергеевны, жены начальника, которая выражалась в мелких придирках по работе. Ей казалось, что между нами что-то было, а главным доказательством она называла назначение меня на должность заместителя. Подозреваю, что раздор внесло даже не мое назначение, а то, что муж с ней не посоветовался по этому поводу. Но как-то ему удалось урегулировать вопрос и мир в семье был восстановлен, а придирок стало меньше. А вчера Лариса, которая всегда была в теме всего, что происходило в стенах нашего концерна, успела шепнуть, что Кирилл Павлович в следующем году уходит на пенсию и сейчас ему нужно подготовить человека, на которого будет не страшно оставить такую махину, считай, детище всей его жизни. Я тогда из всех сил пыталась скрыть улыбку, чтобы Лариса не поняла, что я уже в курсе. Ну не говорить же ей, что шеф не только рассказал мне об этом, но и предложил рекомендовать на его место меня. Потому что если рассказывать, то придется сказать и про то, что я в свою очередь на свое место порекомендовала ее, Ларису. И не потому. что она была прекрасной подругой столько лет и помогала мне тогда, когда я осталась один на один с … Нет, я не буду вспоминать это. Просто она была хорошей подругой и крестной Тимура, и при этом прекрасным сотрудником и разбиралась во всех компьютерных программах, в которых я ничего не понимала. А когда жена Кирилла Павловича устроила некрасивый скандал мужу на работе, словно его было в чем уличить, Лариса и вовсе стала громоотводом и сама нейтрализовала разбушевавшуюся гарпию. Не знаю, что она ей сказала, но статус кво был сохранен и Марина Сергеевна даже стала присылать мне открытки к праздникам.