Подобно тысяче громов

ПОДОБНО ТЫСЯЧЕ ГРОМОВ, он же СЕМЬ ЛЕПЕСТКОВ. Время – 1994, сквозная тема – «вещества», они же наркотики.Много деталей, которые передают ощущение ранних девяностых.У Кузнецова, мне кажется, к прочтению обязательно всё.ПОДОБНО ТЫСЯЧЕ ГРОМОВ, как и вся трилогия ДЕВЯНОСТЫЕ: СКАЗКИ – оправдавшаяся заявка на победу.Закономерно, что после сильной трилогии ДЕВЯНОСТЫЕ: СКАЗКИ последовали гениальные ХОРОВОД ВОДЫ И КАЛЕЙДОСКОП: РАСХОДНЫЕ МАТЕРИАЛЫ.

Книга вышла в серии “Московский Перес-Реверте”. В том смысле, что Кузнецов – наш Реверте. Очень, ооооочень загадочное сравнение. Не понимаю, чем вызванное.В аннотации стоит такое объяснение:“Книги Кузнецова – образец увлекательной интеллектуальной литературы, в которой комизм переплетается с трагизмом, а напряженная интрига и динамичный сюжет соседствуют с чистой лирикой”. Ну-ну, пусть так. Спасибо, хоть со словом “московский” не соврали. Действительно – очень “московский” автор. Представить, что действие трилогии “Девяностые: сказка” происходило в другом городе (в моем родном Нижнем Новгороде, например), лично я не могу. Это вам не “Жмурки” Балабанова, хотя посыл тот же: “Для тех, кто выжил в девяностые”. Изначально книга называлась “Седьмой лепесток” и успела нашуметь. В 2004-м мощную рекламу ему создал Госнаркоконтроль, объявивший, что текст является пропагандой наркотиков (статья 613 Административного кодекса), и требовавший книгу из продажи изъять, а автора и издателя (“Амфору”) судить. Шума было много, но все утряслось, и в 2005-м “Лепесток” был даже переиздан – в другом издательстве, в новой редакции и под новым названием – “Подобно тысяче громов”. Это, как и прочие книги трилогии, – старая сказка на новый, детективный лад. В комнате – семь человек. Богатая красавица Женя Королёва произносит: “Это мой последний лепесток”, кладет что-то в рот и умирает. Еще в детстве она придумала игру: иметь цветик-семицветик – лишнее, достаточно сказать: “Лети-лети лепесток…”, пожелать что-то, и все сбудется. Вряд ли сейчас Женя загадала умереть. Выходит, ее кто-то убил? Кто – да тот, кто дал ей чертову марку с кислотой! Один из шестерки за круглым столом, кто-то из тесной компании, объединенной общим детством, общим бизнесом и перепутанными личными отношениями: каждый в ней спал с каждой – прямо как в Санта-Барбаре. Кузнецов шаманит, повторяя фразы, повествование нервно скачет от первого лица к третьему: почти все герои постоянно под кайфом. Вертится клубок из любви, комплексов, смерти, случайного секса, лжи, рейва, наркотиков, бессмысленности существования, боли, счастья… Лети-лети лепесток. Возвращайся, сделав круг. Но почему Перес-Реверте? Зачем Перес-Реверте?.. Ни-чи-во не понимаю.В ЖЖ

Что-то последнее время Книжный Бог проверяет мои моральные устои. И что-то последнее время мои устои очень устойчивые. Или наоборот? В том плане, что безобразия, описанные в книгах, меня мало колышат. Мало оскорбляют мой нежный слух (который, видимо, перестал быть нежным). Наверное, последние истории с «оскорблением чувств верующих» так на меня подействовали, что я внутренне решила ни на что не оскорбляться? А может быть, все-таки главное – мастерство писателя, который подает неприкрашенную правду жизни – либо так, что тебя воротит от нее, либо так, что ты ее принимаешь со всеми потрохами?Чем еще можно объяснить такой факт, что «Щегол» Донны Тарт мне совсем не понравился, а «Подобно тысяче громов» – вполне хорошо прочитался? Конечно, это не совсем моя литература, но никакого отторжения книга не вызвала. Да, правда, все так и было и есть. Про разные виды наркотических средств и способы их употребления даже познавательно (для такого непосвященного читателя, как я :)Мне кажется, в наше время ужасно тяжело писать детективы! Попробуй не повторись! И то уже было, и это. Кузнецов написал очень читабельный, энергичный, жизненный роман и я даже обрадовалась, когда узнала, что это трилогия и можно читать дальше.