Котел смерти в Курляндии. Хроника сражений группы армий «Север». 1944–1945

Franz Kurowski

Todeskessel Kurland

Kampf und Untergang der Heeresgruppe Nord

1944–1945

* * *

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав.

Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя.

Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

© 2000, copyright of the original edition by Podzun-Pallas-Verlag GmbH, Eggolsheim, Germany

© Перевод, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2010

© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2010

Введение

Вспять к вратам рейха

Когда начатая 22 июня 1944 года битва на земле Белоруссии, названная советским военным руководством операцией «Багратион», завершилась 27 июля взятием Бреста, итоги ее намного превзошли расчеты русских. В руках советских войск снова оказалась вся Белоруссия. За 34 дня Красная армия прошла путь длиной более 700 километров. В треугольнике между Витебском, Бобруйском и Минском были уничтожены две германские армии. Из 38 германских дивизий, которые сражались на этом громадном пространстве, 28 были разгромлены и прекратили свое существование. Потери вермахта составили 398 000 солдат и офицеров убитыми, ранеными, пропавшими без вести и пленными. (В нашей историографии хронологические рамки операции «Багратион» 23 июня – 29 августа с выходом на реку Вислу. – Ред.)

Из 47 германских генералов 10 пали на поле боя, 21 попал в плен.

Завершение этого грандиозного наступления русских стало трагедией для германской группы армий «Центр»: она потеряла около 400 000 солдат и офицеров. Фронты сражений вплотную придвинулись к германской границе. И заменить исчезнувшие в огне сражений 28 германских дивизий было нечем (с 23 июня по 29 августа Красной армией было полностью уничтожено 17 дивизий и 3 бригады, 50 дивизий потеряли более половины своего состава. – Ред.). Военная инициатива была полностью в руках советского командования. Отдельные воинские части Красной армии уже вплотную подошли к Прибалтике.

Этот регион имел громадное стратегическое значение для Германии. Прежде всего, лишь Восточная Пруссия еще прикрывала северо-восток Германии от советских войск, отсюда же осуществлялось командование германским военно-морским флотом в восточной части Балтийского моря. Через Прибалтику осуществлялись все связи с еще остававшейся верной рейху Финляндией, отсюда обеспечивалась безопасность морских путей, ведущих в Швецию. Из Швеции Германия получала многие стратегически важные материалы, прежде всего железную руду.

Именно поэтому в планы Гитлера входило усиление расположенных здесь частей новым пополнением. Он также предполагал косвенно помешать продвижению дошедшей до границы Восточной Пруссии Красной армии активными действиями дислоцированной на севере армии «Лапландия», обескровить нацеленных прямо на Германию русских и перейти в контрнаступление весной 1945 года. В составе группы армий «Север» все еще оставались 16-я и 18-я германские армии, 3-я танковая армия и оперативная группа «Нарва». Они защищали подступы к Прибалтике вдоль рубежа Нарва-Псков-Пушкинские горы-Пустошка, представлявшего собой некий Восточный вал, с рубежа которого планировалось предпринять позднее неожиданное наступление германских войск. Именно с этой целью Гитлер дал свое согласие на отвод 200 000 солдат из Северной Финляндии в Прибалтику.

Тем временем втайне от германской стороны Финляндия с 19 апреля 1944 года начала вести в Москве обсуждение вопроса о заключении перемирия. Достижение соглашения позволило бы советскому военному флоту тотчас же приступить к оборудованию баз подводных лодок на балтийском побережье, предположительно в Хельсинки, Турку и Порккала-Удд для проведения операций на акватории Балтийского моря.

Когда 4 сентября 1944 года маршал Карл-Густав Маннер-гейм официально заключил перемирие с Советским Союзом, один из параграфов договора предусматривал, что «германские войска должны покинуть всю территорию Финляндии до 15 сентября». Пункт этот не предполагал никакого обсуждения.

Этому решению фельдмаршала Маннергейма, направленному против Германии, предшествовало его награждение (седьмого из иностранных граждан) дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Германское правительство за несколько месяцев до этого акта получило информацию о намерении Финляндии выйти из войны и всеми средствами пыталось воспрепятствовать заключению советско-финляндского сепаратного мира. Военно-морское командование Германии передислоцировало 7 июня на три недели тяжелый крейсер «Принц Евгений» в шхеры у Порккала-Удд, придав ему в качестве охранения несколько более легких кораблей.

2 сентября 1944 года Германия разорвала дипломатические отношения с Финляндией. Одному из немецких генералов, представителю германского командования при ставке финского Верховного командования, Вальдемару Эрфурту, удалось добиться от Маннергейма разрешения на беспрепятственный вывод 200 000 человек личного состава армии «Лапландия». Когда же финны тем не менее попытались воспрепятствовать выводу этих сил, «Принц Евгений» с 13 по 18 сентября 1944 года в сопровождении эсминцев и миноносцев стал крейсировать на акватории между Порккала-Удд и Коткой. В воды Аландских островов вошла 3-я флотилия миноносцев. К ним в сентябре присоединился тяжелый крейсер «Лютцов», обеспечив тем самым эвакуацию этих сил.

Снова война на своей территории

Начиная с 14 января 1944 года Красная армия осуществляла наступление с плацдарма между Ленинградом и Ораниенбаумом. Несколько германских дивизий на пространстве между Урицком, Пулковом и Пушкином с востока и от побережья Балтики до Петергофа на западе противостояли советской 42-й армии, наступавшей с северо-востока, и 2-й ударной армии, двигавшейся с северо-запада. Это сражение под Ленинградом продолжалось до 26 января 1944 года. Затем русскими был осуществлен прорыв на запад. Командовавший группой армий «Север» генерал-фельдмаршал фон Кюхлер, вылетевший в ставку Верховного главнокомандования германских войск, чтобы лично предложить Гитлеру осуществить отвод войск, был смещен, и новым командующим группой армий «Север» был назначен генерал-полковник Модель.

27 января 1944 года была снята блокада Ленинграда, продержавшегося в осаде 900 дней.

Еще когда продолжалось сражение на территории между Нарвой и озером Ильмень и германской армии предстояло оставить плацдарм у Нарвы, 12 февраля советская 69-я армия уже вступала в город Лугу.

В ходе последующего отступления 16-й армии пришлось отойти еще дальше, от озера Ильмень и района южнее Невеля на подготовленный оборонительный рубеж. 21 февраля ею был оставлен город Холм. Закрепившись на новом рубеже, армия перешла к долгой обороне. Верховное командование советских войск должно было перегруппировать свои силы, чтобы приступить к штурму этого оборонительного рубежа. Приказ германского военного командования от 1 марта 1944 года гласил: «Ныне мы вышли на рубеж, где можем перейти к обороне. Теперь нашим лозунгом должно стать: „Ни шагу назад!“ От вас требуется выполнить свой последний долг. Мы стоим у рубежей нашей родины. Каждый шаг назад перенесет войну на землю Германии».

Противостоящие друг другу группировки войск застыли на месте. Новое наступление советских войск должно было начаться с проведения операции «Багратион» на территории Белоруссии. Однако сначала им следовало обезопасить свой тыл занятием Прибалтики. Сталин в своем письме от 9 июня премьер-министру Черчиллю сообщал: «Подготовка летнего наступления Красной армии завершена. Утром 10 июня начинается первый этап летнего наступления на Ленинградском фронте».

Фронты в Прибалтике приходят в движение

В битву за Прибалтику первыми вступили войска под Ленинградом – 1-й и 2-й Прибалтийский и 3-й Белорусский фронты. Сначала решалась задача дальнейшего расширения плацдарма для последующего развертывания основных сил. Но 22 июня – одновременно с началом операции «Багратион» на центральном участке Восточного фронта – советские войска перешли в наступление на северном его фланге. В 3.15 канонадой из четырехсот стволов началась артиллерийская подготовка, за ней последовал ракетный залп «катюш», накрывший расположение немецкого I армейского корпуса западнее Великих Лук.

Эскадрильи русских бомбардировщиков пересекли линию фронта и обрушили свой смертоносный груз на германские войска. Спустя 90 минут наблюдатели на передовых постах услышали глухой лязг танковых гусениц и рев моторов русских танков, через несколько минут перешедших в оглушительный грохот стальных лавин. За ними из облаков пыли и выхлопа танковых дизелей появились фигуры русских солдат в защитного цвета гимнастерках, которые с криками «Ура!» ринулись на германские позиции.

Удар обрушился прежде всего на 205-ю пехотную дивизию, занявшую позиции вдоль реки Оболь северо-западнее Полоцка. Удар этот привел к потере взаимодействия с 252-й пехотной дивизией, находившейся на самом крайнем фланге группы армий «Центр». Танкисты и пехотинцы 22-го гвардейского корпуса (командующий – генерал-майор Ручкин) 6-й гвардейской армии глубоко вклинились в германскую оборону, и 23 июля 24-я пехотная дивизия немцев перестала существовать.

Город Полоцк был объявлен Верховным главнокомандованием вооруженных сил Германии неприступной крепостью, его обороной руководил генерал от инфантерии Хильперт. 27 июня командующим группой армий «Центр» был назначен генерал-фельдмаршал Модель. Генерал-полковник Линдеман стал командующим группой армий «Север». Согласно приказу Верховного главнокомандования вооруженных сил он должен был утром 28 июня занять плацдарм к югу от Полоцка. Одновременно с этим I армейский корпус должен был внезапно нанести удар в тыл советским войскам.

Однако 28 июня генерал-полковник Линдеман и генерал от артиллерии Хансен как командующий 16-й армией совместно с генерал-полковником Хильпертом в качестве командующего обороной Полоцка и командира I армейского корпуса пришли к убеждению, что запланированное наступление в настоящее время неосуществимо. Генерал-полковник Линдеман потребовал от Верховного командования сухопутных сил «свободы действий». Генерал-фельдмаршал Модель поддержал это ходатайство.

Гитлер отдал приказ группе армий «Север» начать наступление в южном направлении. Это побудило генерал-полковника Линдемана сделать в журнале боевых действий группы армий доселе небывалую в истории ведения подобных документов запись: «Этот приказ о наступлении посылает людей на верную смерть».

9 июля летнее наступление русских на северном участке фронта вступило во второй этап, и 2-й Прибалтийский фронт нанес своим левым флангом удар по 16-й армии, где был создан оборонительный рубеж. Только 21 июля Красной армии удалось прорвать его силами 15 стрелковых дивизий и 5 танковых бригад. Группа армий «Север» начала отступление. Свои позиции удерживала только армейская группа «Нарва». 19 июля началось сражение за Даугавпилс. Взятие его означало широко распахнутую дверь в Прибалтику. Здесь произошла первая дуэль между тяжелыми русскими танками типа ИС-2 («Иосиф Сталин») и «Тиграми» 502-й бригады тяжелых танков. В первом же бою было уничтожено 17 ИС-2 и 5 Т-34.

Тем не менее 27 июля германским войскам пришлось оставить Даугавпилс. За три дня до этого Гитлер назначил генерал-полковника Шёрнера командующим группой армий «Север».

На стыке между 18-й и 16-й армиями зияла «прибалтийская дыра», образовавшаяся в разрыве между 3-й танковой армией и 16-й армией. Противник 26 июля подошел к Шяуляю. На следующий день группе армий «Север» было приказано осуществить прорыв силами группировки полковника Мадера из Шяуляя на Лиепаю. Почти в то же самое время 2-й Прибалтийский фронт получил распоряжение всеми имеющимися у него в наличии силами нанести удар в направлении Риги и отрезать группу армий «Север» от Восточной Пруссии.

Так началось сражение за Курляндию^[1], громко названное в приказе фюрера Курляндским плацдармом, но ставшее в конце концов Курляндским котлом смерти.

Битва за Эстонию

Отход из Ревеля (Таллина)

В начале августа 1944 года группа армий «Север» была отколота от Восточного фронта. Советская армия прорвала линию фронта у Алуксне, в районе между Западной Двиной и Чудским озером. Уже 30 июля 3-й гвардейский механизированный корпус под командованием генерал-лейтенанта Обухова занял Елгаву. Группа армий «Север» оказалась в окружении, поскольку и советская 8-я гвардейская бригада под командованием полковника Кремера в тот же день подошла к Тукумсу и вышла на побережье Балтийского моря у Клапкалнса. Держался лишь самый левый фланг группы армий «Север» – у излучины Нарвы, где германские войска еще отражали наступление Ленинградского фронта под командованием генерал-полковника Говорова. Когда же 28 июля этот фронт перешел в решительное наступление, все четыре германских корпуса оперативной группы «Нарва» оказались втянутыми в ожесточенное сражение, но все же смогли устоять перед натиском врага.

8 августа войска 16-й группы армий «Север», нанося контрудары, смогли закрепиться на линии Елгава-Бауска-река Мемеле, несмотря на ожесточенное сопротивление и огонь орудий 125 вражеских танков, брошенных в бой русскими 6 августа 1944 года.

С 22 июня войска группы армий «Север» уничтожили 1325 русских танков. Значительная доля их пришлась на счет 912-й бригады штурмовых орудий, которая во время одного только боя уничтожила 53 вражеские машины.

6-я гвардейская армия получила приказ пробиться к Риге. I армейский корпус германской армии продержался три дня, но все же 19 августа с арьергардными боями отступил, оставив Бауску.

Битва за Эстляндию^[2]

Битва за Эстляндию и тем самым также битва за Ригу в полную силу началась 21 августа. 3-й Прибалтийский фронт под командованием генерала армии Масленникова тремя армиями наступал в направлении на Тарту. Истребительно-противотанковые группы пехоты фаустпатронами и специальными минами уничтожали прорывавшиеся Т-34. Плечом к плечу с ними сражались мотопехотинцы 393-й штурмовой бригады.

Вечером 24 августа 1944 года красноармейцы смогли водрузить красное знамя на ратуше Тарту.

Но севернее Тарту советская 67-я армия остановилась. Она нуждалась в некоторой передышке.

В то же самое время генерал армии Еременко нанес удар силами 2-го Прибалтийского фронта по 16-й армии немцев с намерением занять столицу Латвии Ригу и тем самым лишить вермахт его северного порта.

Оба армейских корпуса под командованием генерал-лейтенантов Риссе и Вагнера получили приказ держаться всеми силами. В этой труднейшей ситуации погиб командующий 16-й армией генерал Лаукс – его самолет был сбит во время облета линии фронта. Командующим армией был назначен генерал от инфантерии Хильперт, а его преемником на посту командующего I армейским корпусом стал генерал-лейтенант Буссе.

В конце августа 1944 года группе армий «Север» пришлось обороняться на фронте, растянувшемся на 700 километров. К этому прибавлялись также и острова в акватории Балтийского моря, на которых в качестве оккупационных сил была размещена 23-я пехотная дивизия.

К концу августа группа армий «Север» потеряла в боях 1960 офицеров и 68 606 рядовых. К этому времени в ее рядах насчитывалось 571 579 солдат и офицеров и 42 833 вспомогательных военнослужащих из числа местных добровольцев.

Генерал-полковник Хайнц Гудериан, начальник штаба сухопутных сил, первым из числа высокопоставленных офицеров вермахта потребовал сдачи Эстляндии с тем, чтобы, выведя оттуда все освободившиеся силы, сосредоточить их в Восточной Пруссии для обороны территории рейха. Он объяснял это таким образом: «Очень скоро мне потребуются все части группы армий „Север“ для прикрытия других угрожающих участков на Восточном фронте».

Но еще до того, как, после многочисленных совещаний, было принято решение о переброске этих частей, Красная армия возобновила свое наступление.

Очередное крупное наступление

В 5.30 14 сентября 1944 года Красная армия перешла в наступление между Финским заливом и Ригой силами 900 000 человек, 18 500 орудий, более 3000 танков и 2640 самолетов. Перед этим с 4.00 была проведена 90-минутная артподготовка. Одновременно с ней в воздух поднялись самолеты первой волны советских ВВС – около 700 истребителей и штурмовиков. Пилоты 54-й истребительной эскадры вступили с ними в воздушные сражения.

Второй огненный вал артподготовки прошелся по позициям 215-й и 290-й пехотных дивизий. Этот удар был поддержан новой волной русских штурмовиков, насчитывающих до 60 самолетов Ил-2. После артподготовки в стык этих двух дивизий ударил русский танковый кулак.

Полковник Майнрад фон Лаухерт силами своей 101-й танковой бригады попытался остановить русское наступление на Бауску. Группе армий пришлось 15 сентября ввести в действие свои последние резервы. Среди них была и 14-я танковая дивизия, которая двинулась в направление на Эргли^[3]. Утром 16 сентября генерал-полковник Шёрнер вылетел в Растенбург^[4], чтобы сделать доклад Гитлеру о ситуации с группой армий «Север».

В присутствии рейхсмаршала Геринга, гроссадмирала Дёница, генерал-полковника Гудериана, генерал-лейтенанта Венка и генерал-лейтенанта Крайпе Шёрнер подробно и без всяких прикрас обрисовал положение, сложившееся в районе группы армий «Север», и не скрывал негативных последствий продолжения обороны в укрепленных пунктах.

Но уже через четверть часа после начала доклада Гитлер отдал приказ Шёрнеру, известному своей стойкостью, продолжить выполнение операции «Астер», под которой подразумевался отход из Прибалтики.

Тем самым уже отданное устное распоряжение генерал-полковника Гудериана о подготовке отступления вступило в решающую фазу.

Отступление

В сгустившихся сумерках вечером 18 сентября III танковый корпус СС двинулся в направлении на Пярну, на следующий день за ним последовал и II армейский корпус. Группировка Герока еще удерживала Таллин (Ревель), отбив атаки передовых танковых частей противника, которые прорвались к этому важному порту. Тем временем адмирал, командовавший морскими силами в восточной части Балтийского моря, уже осуществил эвакуацию Риги и переправил группировку Герока на острова в Рижском заливе, где они должны были организовать оборону против русских. Все это время 2-я ударная армия русских под командованием генерал-лейтенанта Федюнинского продолжала наступление на Ригу. Ее танковым частям удалось прорвать фронт 87-й и 207-й пехотных дивизий, но попытка отрезать отход II армейского корпуса под командованием генерала от инфантерии Вильгельма Хассе не удалась.

Постепенно под ударами русских отступал и III корпус войск СС под командованием обергруппенфюрера СС Штайнера. В Таллине уже с 17 сентября началась посадка на корабли уходящего немецкого населения.

Всего в ходе эвакуации этого порта адмиралу Бурхарди удалось вывезти 38 000 военнослужащих, более 13 000 раненых, 20 500 гражданских и 930 военнопленных.

Генерал-майор Герок силами своих войск прикрывал эту операцию, обороняя подходы к порту.

Эвакуация Таллина продолжалась до 23 сентября, когда последние германские солдаты покинули этот балтийский порт.

Большой конвой из четырех пароходов, госпитального судна и миноносцев конвоя Т-20, Т-13, Т-17 и Т-19 увозил 9000 солдат. На переходе он дважды подвергся сильным ударам советских бомбардировщиков и штурмовых авиаэскадрилий. Все это время миноносец Т-23 крейсировал на рейде Таллина, прикрывая своими зенитками отход каравана. Вывезенные из Эстляндии войска частью были доставлены на острова в Рижском заливе, где им вскоре пришлось вступить в ожесточенные бои с наступающими русскими. Другая часть этих войск высадилась в Вентспилсе и Лиепае и осталась в Курляндии, тогда как третьему контингенту в недалеком будущем пришлось оборонять Восточную Пруссию.

Битва за острова Балтики

15 сентября 1944 года советская армия начала наступление в Прибалтике. Днем позднее немецкие войска получили приказ об оставлении Прибалтики. После того как русские овладели Таллином и его портом, все морские базы флота на Балтийском море оказались в руках врага, что исключило возможность держать русский флот запертым на акватории Финского залива. Перед ним теперь был открыт путь на просторы Балтийского моря. Лишь балтийские острова Хийумаа, Муху и Сааремаа преграждали советскому флоту дорогу в Рижский залив.

В период с 9 по 24 сентября на Сааремаа были развернуты силы 23-й пехотной дивизии, 530-го артиллерийского дивизиона морской пехоты, 239-го зенитного дивизиона морской пехоты, 202-й стрелковой бригады и некоторые другие подразделения. В их числе был также и вполне боеспособный батальон 23-й стрелковой дивизии, который был переброшен на остров Хийумаа вместе с двумя артиллерийскими батареями. Поскольку жившие на острове Сааремаа эстонцы непременно желали поднять свои национальные флаги, это послужило причиной незначительных столкновений с германскими частями, которые быстро были улажены.

25 сентября был оставлен остров Вормси, и уже утром следующего дня артиллерийская батарея русских открыла огонь с небольшой косы по пристани и улицам селения Куйвасту. Эвакуация гражданского населения была завершена 27 сентября.

На рассвете 29 сентября русские начали пехотную атаку, предварив ее массированным воздушным налетом на порт Кингисепп. Около 18.00 этого же дня они высадились на острове Муху. Стоявшие там гарнизоном ослабленные германские части с боями отошли и переправились на остров Сааремаа. Дамба, связывавшая оба острова, была взорвана, чтобы затруднить противнику переправу. На Сааремаа 1 и 2 октября переправились также основные силы 218-й пехотной дивизии.

Штурмовые группы русских, поддержанные с воздуха штурмовиками Ил-2, высадились на острове Хийумаа во второй половине дня 2 октября. В южной части острова разгорелась ожесточенная рукопашная схватка. На следующий день германские части оставили также и остров Хийумаа. До 15.00 удерживался только небольшой плацдарм у селения Сыру. Это дало возможность десантным судам и торпедным катерам переправить большую часть расквартированных на Хийумаа частей с их снаряжением на Сааремаа, где тем временем заняли оборонительные позиции артиллерийские батареи 531-й и 532-й бригад морской пехоты.

Когда утром 4 октября отборные части русских предприняли попытку нанести удар с острова Муху на остров Сааремаа, они были остановлены огнем обеих артиллерийских батарей и уничтожены в последующей рукопашной. Рано утром 5 октября части 8-го эстонского стрелкового корпуса под командованием генерала Пярна высадились на северном побережье острова, быстро прорвали полосу обороны и заняли плацдарм, на который в течение того же дня десантировались советские танковые части.

6 октября эти силы перешли в наступление. В тучах пыли, поднятой танками, за ними продвигались пехотинцы. По наступающим открыла огонь германская артиллерия. Прямой наводкой было уничтожено семь танков. Однако основные силы русской ударной группы все же прорвали германскую оборону у Кыйзусте и развили свой успех в направлении на Курессааре, который на следующий день тоже пришлось оставить.

Массированный удар русской авиации по небольшой гавани Мынту, через которую еще оставалась возможность эвакуировать германские войска, превратил весь район гавани в пустыню и потопил несколько небольших судов, которые еще стояли у пирса.

Отступавшие германские части смогли 8 октября добраться до обороняемого двумя полками мотопехоты плацдарма у селения Сальме, но 9 октября этот плацдарм тоже пришлось оставить. Отход в направлении на Аристо удалось совершить после ожесточенного боя с подошедшими силами врага. Вовремя замеченную ранним утром 11 октября атаку эстонского корпуса, высадившегося на западе острова в районе маяка Леу с восемью плавающими танками, удалось отбить огнем 23-го артиллерийского полка, в то время как 67-й мотопехотный полк 23-й пехотной дивизии вступил в бой с высадившимися легкими танками и в ближнем бою уничтожил их. Сопровождавшая их пехота была частью уничтожена, а частью рассеяна. Несмотря на это поражение, советское командование предприняло 12 октября новую попытку высадить десант в районе Тееско силами 300-го стрелкового полка, чтобы добиться решающего успеха. Но в этом им помешали действия 386-го мотопехотного полка и 531-го артиллерийского дивизиона морской пехоты.

Особенно отличились артиллеристы, прицельным огнем своих орудий потопившие или подбившие десантные суда русских еще до их подхода к побережью. Уже высадившиеся на сушу 215 красноармейцев были взяты в плен.

Южнее, у северной границы Восточной Пруссии, Красная армия вышла к побережью Балтийского моря несколько севернее Клайпеды, перерезав все коммуникации между Курляндией и Восточной Пруссией. Впоследствии их так и не удалось восстановить.

Границы Курляндского плацдарма, образовавшегося в этот день, простирались от портов Лиепая и Вентспилс до Риги.

На острове Сааремаа германские войска были оттеснены с перешейка Аристо на позиции у селения Рана на перешейке Леу. Если бы им удалось удержать эти позиции, чтобы обезопасить полуостров Сырве, то это дало бы возможность использовать маршрут через Ирбенский пролив для эвакуации войск морским транспортом на Ригу и из Риги. Но вместо этого штаб и части 218-й пехотной дивизии были вывезены 13 октября у острова Вентспилс. Их позиции заняли части 12-й авиаполевой дивизии.

После этого германское военное руководство приняло решение ввести в действие крупные военно-морские силы.

Крупные военно-морские силы в действии

Генерал-лейтенант Ширмер, командующий частями вермахта на островах Балтики, который до этого командовал 23-й пехотной дивизией, и капитан 1-го ранга Мюльсов, бывший ранее морским комендантом Эстляндии, связавшись по радио с командованием, стали настаивать, чтобы в боевых действиях были задействованы крупные морские силы, которые до этого использовались только в качестве вспомогательных.

Германские боевые части, с боями осуществившие 20-километровый отход к острову Курессааре, и 218-я пехотная дивизия, дислоцированная перед Сырве, заняли оборудованные позиции и скоро втянулись в ожесточенные оборонительные бои, о которых унтер-офицер Вилли Майер, связной 2-го истребительно-противотанкового батальона 218-й пехотной дивизии, сообщил следующее:

«С конца сентября и до конца ноября 1944 года мы были дислоцированы на Эзеле (Сааремаа. – Ред.). Вся наша дивизия 2 октября 1944 года была переправлена на транспорте „Изар“ из Риги на Эзель. Перед посадкой нам было сказано: „Вам надо будет удерживать Эзель до тех пор, пока из Риги не будут эвакуированы все гражданские лица и части вермахта“.

В среду 4 октября на небольших бронетранспортерах нас перевезли с транспорта „Изар“ к Аренсбургу (Курессааре). Оттуда мы пешим маршем добрались до позиций нашего батальона.

Одновременно с высадкой русского десанта на Эзель 6 октября начался обстрел наших позиций русской артиллерией. Наши орудия тоже отвечали огнем. Как связной, я бегом направился на КП дивизии, чтобы находиться в распоряжении нашего командира, генерал-майора Иоахима-Фридриха Ланга. По дороге на КП меня задержал генерал-лейтенант Ширмер. Он сказал мне: „Ты куда несешься, малый? Там же линия фронта!“

В этот момент русские снова открыли огонь. Я тут же бросился в укрытие и свалил генерала на землю. Его адъютант рухнул прямо на генерала. Осколок снаряда попал в адъютанта и убил его на месте вместо генерала Ширмера. Мы оттащили погибшего в сторону, генерал Ширмер продолжил свой путь к линии фронта, а я побежал на КП дивизии. Весь следующий день прошел в непрекращающихся атаках русских. 7 октября они проломили нашу оборону, и ночью нам пришлось отойти на 10 километров. На этом новом рубеже нам пришлось в ночь на 10 октября вступить в рукопашную схватку с подошедшими русскими подразделениями. Два орудия с тягачами попали к ним в руки.

Когда к уже высадившимся русским частям подошло подкрепление, нам пришлось после ожесточенного ночного боя продолжить отступление. Только с оставшимся у нас легким стрелковым оружием мы продирались сквозь густой лес километров пятнадцать.

10 октября бои при отступлении продолжились. Подразделения вражеских танков то и дело обстреливали нас. Некоторые из них, которые слишком близко приблизились к нашим окопам, пытаясь прорваться через наши ряды, были расстреляны и подорваны минами. Пришлось подорвать и бронетранспортер моего друга Глазера, поскольку у него вышел из строя мотор. Лишь только поспешное отступление спасло нас от русского плена.

После того как, сменив позиции, мы укрепились в южной части острова (на полуострове Сырве. – Ред.), ранним утром 12 октября русские высадили десант на нашем участке обороны. Передовые посты своевременно предупредили нас о приближении врага. С оружием на изготовку мы заняли свои места в окопах, внимательно следя каждый за своим сектором обстрела. Бесшумно появившиеся из серого предрассветного тумана фигуры не застали нас врасплох. Когда они, держась широким фронтом, приблизились к нам метров на восемьдесят, мы по приказу открыли огонь.

Загрохотал крупнокалиберный пулемет, залаял наш единственный миномет, захлопали карабины. Когда враги подошли к нашим траншеям метров на сорок, в них полетели ручные гранаты. Последние из нападавших рухнули на землю. Атака была отбита, враги не дошли до нас метров тридцать.

На следующее утро враг снова предпринял атаку силами двух батальонов. И снова наши пули косили их. Ночью на нейтральной полосе с помощью дистанционных взрывателей мы привели в действие заложенные при отступлении фугасы. Огонь их взрывов освещал леденящую душу картину: искромсанные тела русских взлетали в воздух. Но выбор был невелик: либо погибнем мы, либо неприятель! Тем не менее, когда мы в субботу 14 октября оттягивались на юг полуострова, вместе с нами двигались и 220 военнопленных.

Здесь, в полузатопленном порту, мы соединились с остатками другого батальона. Русские попытались выкурить нас отсюда продолжительным артобстрелом, свою лепту в который внесли и их минометы, а 17 октября на наши позиции обрушился огонь их танков и реактивных минометов, которые мы прозвали „сталинскими оргáнами“, а русские – „катюшами“. Два оставшихся у нас орудия, в свою очередь, отвечали им огнем и при этом подбили шесть или семь русских танков.

Следующей ночью мы предприняли срочную переброску на косу Леу. Туда же перебрался и КП дивизии. Здесь мы узнали, что штаб нашей дивизии вместе с отдельными подразделениями уже накануне был отправлен в Виндаву (Вентспилс. – Ред.). Их место заняли солдаты 12-й авиаполевой дивизии под командованием генерал-лейтенанта Готфрида Вебера. Они тут же включились в ожесточенное сражение за полуостров Сворбе (Сырве. – Ред.). Мы, ставшие теперь 386-м стрелковым полком, подчиненным полковнику Ройтеру, сражались с ними плечом к плечу. Полковник с 27 августа уже был кавалером Рыцарского креста.

Когда наводчик одного из двух оставшихся у нас противотанковых орудий был ранен, я встал на его место и вел огонь из орудия до конца сражения, причем нашему расчету удалось подбить несколько вражеских танков и подавить крупнокалиберный пулемет. Вскоре после этого мне было приказано явиться на КП роты. Там генерал-лейтенант Ширмер вручил мне и трем моим однополчанам Железные кресты 1-го класса. В этом бою решающую помощь оказали нам своими орудиями главного калибра корабли кригсмарине (военного флота). Когда русские бросили в атаку свои танки, они открыли заградительный огонь, причем этим огнем управляли наземные корректировщики. Мы видели на морской глади силуэты наших тяжелых кораблей. Когда они вели огонь, их залпы и отдельные выстрелы сливались в сплошную огненную стену.

Не представляю себе, как бы мы устояли без их помощи».

Тяжелые корабли флота вступают в сражение

10 октября 1944 года обер-вахмистр Даммерт в 7.30 занял свой пост по боевому расписанию на пункте управления стрельбой тяжелого крейсера «Принц Евгений», где уже находился фрегаттен-капитан^[5] Шмаленбах, старший артиллерийский офицер. Ему поступали все доклады о замеченных целях.