Пионеры, или У истоков Саскуиханны

На исходе XVIII век, совсем недавно закончилась победой американских колоний война за независимость, юная страна расправляет плечи и хозяйским взглядом окидывает огромные новые территории. Девственная природа содрогается от бодрого стука топоров и ружейной пальбы, в гордом молчании замыкаются исконные обитатели здешних мест индейцы, а охотник-одиночка Натаниэль Б., невзирая на свой почтенный возраст, стремится подальше «от шума городского» – туда, где еще нетронутыми остаются леса, его надежное жилище, поддержка и опора.Роман Купера с сегодняшней точки зрения наивен и беспримерно пафосен, читать его можно исключительно с легкой снисходительной улыбкой. Зато легко представить, какой ажиотаж книга вызывала в те далекие времена, а особенно во второй половине уже XIX века, какое это было замечательное мальчишечье чтение, как горели глаза и взволнованно бились сердца! Сколько игр «в индейцев» выросло из этих книг, сколько побегов в загадочную далекую Америку планировалось!..Повествование в «Пионерах» начинается неспешно (а куда спешить на этих великих просторах?), состоит в основном из описаний прекрасно знакомой автору природы северо-западных штатов, из имущественных и «природоохранных» споров персонажей. И лишь после первой трети романа Купер словно спохватывается, что так читатель и заскучать может – и щедрой рукой сеятеля вбрасывает на страницы драматические ситуации, приключения и невероятные совпадения. И во всем этом царит дух игры, все словно немного понарошку, как в дворовых пацанячьих играх: «Давай мы как будто из тюрьмы убежали! А ты заметил и за нами в погоню!..» – особенно это заметно в сцене суда над Натти Бумпо*, когда судья выражает свое недовольство «фамильярной беседой свидетеля с подсудимым» :) да и во многих других эпизодах – равно комических и героических.Очень трогательной лично мне показалась своеобразная «семья» в доме судьи Темпля: она состоит из собственно членов семьи, кое-кого из соседей, а также друзей дома и даже случайных знакомых :)) Вот он, настоящий закон фронтира, а вовсе не «стреляй первым» или как еще там. Послушаем дочь судьи:– …Общество такое благо в этой глуши, от которого не следует отказываться ради пустых формальностей, и мой отец часто говорит, что гостеприимство вовсе не добродетель в новой стране, так как одолжение оказывает здесь гость, соглашающийся разделить ваше уединение.Приятно удивил тот аспект романа, который сейчас можно назвать экологическим. Здесь и вызывающая сильные эмоции, практически документальная сцена массового избиения голубей (странствующий голубь – одно из животных, напрочь изничтоженных человеком), и внушающие уважение воззрения судьи: Мармадюк Темпль рассуждает совершенно по-современному, смотрите).Отлично описаны автором эмоции героев романа: охотничий азарт, бахвальство (особенно этим отличался кузен судьи Ричард Джонсон, уж такой фанфарон и балабол, хоть в Палате мер и весов выставляй… ой, нет: он и этим принялся бы хвастаться!), смертельный страх и уязвлённая гордость, ностальгия по прошлому и замешательство в неловкой ситуации. Невозможно удержаться от смеха, читая о «пиктографии» Бена Помпы (Бенджамена Пенгвильяна) в дневнике его хозяина.Снимаю шляпу перед мистером Фенимором: он сумел-таки почти до конца романа продержать меня в неведении относительно тайны хижины старого охотника, такой развязки я не ожидала, – и тут же снова высокомерно надеваю: уж больно слащав финал, настоящий сироп, которому тут совсем не место. Возможно, писатель просто не хотел обманывать ожидания своих будущих читателей?..Несмотря на похвалы, оценка роману невысока: архаичность перевесила, а серьезно отнестись к такому чтению я нынче уже не в состоянии. Считаю, что если «Пионерам» и другим произведениям Джеймса Фенимора Купера в XXI веке суждены дальнейшие переиздания – хорошо бы, чтобы они и впредь сопровождались аутентичными старинными иллюстрациями Генри Брока или Михала Андриолли (кликабельны):_______________________________________* прошу прощения, я читала не заявленный в указанном Maktavi издании перевод И. Гуровой и Н. Дехтеревой, а более архаичный перевод под редакцией Н. Могучего (1927), отсюда Елизавета Темпль вместо Элизабет Темпл, Бумпо вместо Бампо, Гирам Дулитль и т.п.

Эта прекрасная книга – одно из самых ярких воспоминаний моего детства. Но если вы думаете,что я ее обожала и зачитывала до дыр,то глубоко ошибаетесь. К этому изданию в зеленой обложке (только чуть другого цвета) ваша покорная слуга испытывала самые противоречивые чувства – от холодности до настоящей ненависти,ибо очень уж скушно мне шестилетней было читать Купера. Но «Пионеры» в то время были одной из немногих книг,стоявших на полке в нашей квартире.Однажды не то два,не то три года назад,я совсем заскучала без книг (их,конечно же,было у меня к тому времени больше,чем в шесть) и решила почитать «Пионеров». За окном была почти такая же зима,как та,что описана в первых главах книги,скоро должен был наступить Новый год. Продравшись через первые 50 страниц,я поняла,что книга хорошая. Но и тогда роман Купера не оставил в моей душе сколько-нибудь заметного следа.И вот теперь,когда мне пошел двадцатый год,я по-настоящему оценила книгу! Она прекрасна,в ней столько правды и простоты,глубины и выразительности! Это одна из тех книг,чьи герои входят в твою жизнь раз навсегда,если только ты готов их впустить. С ними тяжело расставаться. Особенно с Натти. *смахиваю набежавшую слезу* Это прекрасный человек,воплощенная искренность и прямодушие. Жалко,что ему пришлось увидеть крушение того мира,на который смотрели его глаза много-много лет назад… Хороши и остальные герои – Оливер,Элизабет,Джон Могиканин,Бен Помпа. А вот противного Хайрема Дулитла мне хотелось удушить! Также раздражал своим самодовольстом Ричард Джонс,но он иногда был весьма забавным.Дальше…Отдельно хочу сказать о женских персонажах,точнее об Элизабет Темпл-Эффингем. Вот такими должны быть героини романов! Равняйтесь на Купера,писатели,давшие литературе Консуэло,Козетту и прочих «дев в беде»,не умеющих постоять за себя,опускающих руки (или,того хуже,воздевающих их к небесам,но вовсе не затем,чтобы молиться Богу,а чтобы пожаловаться Ему на жизнь,закаляющую их) при встрече с настоящими трудностями! Долго ли вы еще (да-да,это я к вам обращаюсь,мадам Дюдеван) будете рисовать героинь эфирно-неземными существами,преисполненными таких добродетелей,пред которыми меркнет даже святость Девы Марии,Царицы Неба и Земли?! (любезные читатели,прошу вас простить мне уклонение от темы и некоторую желчность высказываний.) Вернемся же к Элизабет. Элизабет – это цельная натура,девушка,которая не то что,"не лишена здравого смысла",как сказал ее отец,но и обладающая им в избытке. Она сильна,умеет сочувстовать и напрочь лишена предрассудков (ну разве что иногда взыграет в ней гордость богатой наследницы,но это только самую малость и для приличия:). Умеют же американские писатели-классики рисовать женщин! Я в восхищении! :)Важное место в романе занимает трагедия коренного населения Северной Америки. Искренне жаль и погибшие племена,и вырубленные леса. Поневоле скорбишь вместе с Чингачгуком о старых временах,которых,увы,не возвратить…Книга просто чудесная. Спасибо большое автору за нее.Thanks for attention!

Наши старые друзья Кожаный чулок и Чингачгук в этой книге предстают старцами с седой головой, но все с тем же твердым духом и твердой рукой. Оба еще считаются лучшими стрелками и пользуются уважением. Но мир, который мы видели в Зверобое безнадежно потерян. Наших героев окружает та же природа, но зверя и рыбы становится меньше, законов, которые разделяют людей и земли все больше. Оба старика с трудом стараются сохранить свои прошлые привычки. Чингачгук пьет ром и принял христианство, постоянно горюя о том, что нигде не встречает своих братьев делаваров. А Бампо напоминает Дерсу-Узала.Читать об этом очень печально, нет никаких активных боевых действий, как в предыдущих книгах, постоянное ворчание Натти на новые законы и гордость тех, кто их принимает и получает выгоду. Постоянно ловил себя на мысли о том, что действия персонажей не всегда логичны, не имеют достаточной мотивации и странно, что четвертая книга в серии написана хуже, чем предыдущие. Однако оказалось, что пионеры были написаны раньше других. Вот такой странный ход, а-ля «звездные войны». Теперь даже не знаю, хочу ли я прочитать 5-ю книгу, нужно ли знать, что стало с великим воином Кожаным чулком в конце его пути.