Убивая тени

Original title:

TO KILL A SHADOW

by Katherine Quinn

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Copyright © 2023 by Katherine Quinn.

First published in the United States under the title TO KILL A SHADOW: The Mistlands, book 1.

This translation published by arrangement with Entangled Publishing, LLC through RightsMix LLC.

All rights reserved.

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2024

* * *

Всем, кто познал тяжесть тьмы, но продолжает сиять.

Вы сильнее, чем думаете.

И К., моему личному солнцу

Глава 1. Киара

Солнце не восходит уже несколько дней, и жителей охватывает паника. Боюсь, если богиня Солнца и само светило не вернутся, знакомый нам мир еще глубже окунется во мглу.

Письмо адмирала Лианда королю Бриону, 1-й год проклятия

Мало кто ведал, что ночь способна говорить.

Еще меньше тех, кто знал, как ей ответить.

В тот миг она меня поддразнивала. От завываний ветра и света кроваво-красной луны волоски на шее встали дыбом, а багровый ореол послужил предзнаменованием мучительной скорби, которая вскоре проникнет в меня и осядет в груди.

Из горла вырвалось ругательство, заглушенное неустанным храпом Лиама в нашей общей комнате. Ничто не способно разбудить этого мальчишку, даже моя самая красочная брань, от которой у матери краснели уши.

Утро уже почти наступило, сквозь треснувшее окно доносилось характерное щебетание звездокрыла. Некоторые считали звездокрылов шпионами богов, я же верила, что они всего лишь птицы, не более того.

Один из них запрыгнул на подоконник, его черные перья переливались фиолетовыми крапинками, а пушистый низ брюшка выделялся ярко-синим оттенком. Звездокрыл уставился на меня темными глазами-бусинками, прежде чем протянуть свою мелодичную песню и взлететь.

По всей видимости, я не достойна того, чтобы за мной шпионили.

Я вновь обратила взор на колени, где рукой в перчатке сжимала любимый кинжал.

Поворачивая рукоять, я проклинала Рейну, нашу дивную и потерянную богиню Солнца. Не оставь она нас гнить во мраке ночи, нам бы не пришлось столкнуться с сегодняшним днем.

Лиама бы не забирали. Не они…

Чертовы рыцари Вечной звезды.

Они ворвутся в нашу деревню и увезут всех подходящих парней, заставив их отправиться в проклятые земли – в Туман. Место, куда не осмелится проникнуть ни один смертный. Туман, точно неизлечимый недуг, появился после исчезновения богини Рейны, и с тех пор наш самонадеянный король боролся за исцеление. Посевы гибли, народ голодал, а он все упорнее пытался найти решение. Решение, которое, как ему думалось, можно отыскать там, где расцветает смерть.

Я считала его глупцом.

Надежда – опаснейшая в мире вещь.

– Ты когда-нибудь спишь?

Я поднялась от изголовья кровати, когда Лиам распахнул длинные ресницы, скептически уставившись на меня голубыми глазами в полумраке комнаты.

– Нет, – ответила я, чиркнув спичкой, которую взяла с прикроватного столика, и потянулась к свече. Фитиль мгновенно разгорелся, и Лиам заворчал, когда свет ударил ему в глаза.

– Я уже скучаю по своей кровати, – застонал он.

– Ты все еще в ней, – усмехнулась я, хотя вышло натянуто. Рыжие локоны коснулись щек, когда я покачала головой.

– Который час, Ки?

Несмотря на угрюмое настроение, я не сумела сдержать улыбки. Ки – прозвище, которым одарил меня Лиам, когда был совсем маленьким и не мог произнести мое полное имя, – подходило мне, как прекрасное кожаное пальто, тогда как Киара звучало слишком… ну, не для меня. Женственно и утонченно. Рисуя образ девушки с цветами в волосах, с губ которой слетают прелестные слова. Меня же нельзя назвать ни утонченной, ни красноречивой. Да я и не стремилась быть таковой.

Мой взгляд метнулся к часам возле кровати.

– Около шести.

– Боги, почему люди настаивают на пробуждении в столь нечестивый час? – Лиам плотнее натянул на себя покрывало, запеленавшись, словно новорожденный.

– Других слов я от тебя и не ждала. Ты бы так весь день и провалялся в кровати, если бы я не заставляла тебя поднимать зад. – Промчавшись по холодным доскам, я с вызывающей ухмылкой запрыгнула на его матрас, отчего пружины подо мной протестующе заскрипели.

– Ки! – возмутился Лиам, его тощее тело оказалось в ловушке под моим. Он на фут выше моих пяти футов двух дюймов^[1], но недостаток роста я с лихвой компенсировала крепкими мышцами. Мышцами, над которыми непомерно трудилась. О чем свидетельствовали разные синяки и шрамы по всему телу.

– Лиам-м-м-м-м, – протянула я, удерживая брата на месте, пальцами безжалостно щекоча ему бока. – Вста-а-а-а-ва-а-а-ай!

Визг сорвался с его тонких губ, а щеки раскраснелись от смеха. Восхитительно высокие интонации лишь подначивали меня на беспощадные нападки.

– Ки, хватит! Я серьезно! – Лиам смеялся до хрипоты, и вскоре к его смеху присоединился мой безудержный хохот.

– Ты такой зануда, – вздохнула я и отстранилась, чтобы дать ему возможность отдышаться. Стоя на коленях, я посмотрела на брата, стараясь запечатлеть этот момент в памяти. Но как только взгляд упал на его грудь, я замерла.

– Я… прости, Лиам, – сорвался с губ шепот, и вся радость моментально улетучилась из легких.

Грудь брата вздымалась и опускалась напряженными рывками, каждый судорожный вздох сопровождался легким хрипом.

– Все нормально, – он улыбнулся; но от меня не укрылось, как дрогнули уголки его губ.

– Нет, не нормально. Мне не надо было вести себя так беспечно. Только не после того, как у тебя случился еще один приступ пару дней назад.

Дыша с привычной осторожностью, Лиам встретился со мной взглядом и обхватил рукой мою ладонь. Я не ощущала его прикосновений более десяти лет: обтягивающая пальцы кожа перчатки не пропускала его тепло.

– Правда. Я в порядке. Хотя ты все еще заноза в моей заднице.

– И я с удовольствием буду ей, пока ты продолжаешь дышать. – Нахмурившись, я неловко поднялась с кровати брата и разгладила свою простую черную сорочку. Мне действительно следовало быть осторожнее.

– Чтобы загладить вину, можешь сварить мне кофе, – пропел он, окинув меня вновь искрящимся взглядом.

– Ладно. Но только потому, что я чуть тебя не прикончила. – Усмешка тронула мои губы, на что Лиам закатил глаза. И я ничуть не удивилась, что он бросил мне в спину подушку, когда я выходила из комнаты.

На цыпочках прокравшись в кухню, я поставила кипятиться воду на очаг, единственный светильник с солнцепалом внутри отбрасывал медовый отблеск на тонкие деревянные стены. Редкие драгоценные камни, добываемые в горах Райн на севере, излучали золотисто-желтый свет. Каждый стоил пригоршню серебра, и нам посчастливилось иметь такой в нашей скромной обители.

Я опустила взгляд на варящийся кофе, зная, что он не поможет успокоить нервы… несмотря на божественный аромат.

Что мне действительно было нужно, так это тренировка с дядей Микой. Старший брат матери появился в Силе спустя всего несколько дней после того ужасного нападения, которое заставило меня надеть перчатки и никогда более их не снимать. Тогда я едва выжила, почти лишилась сознания; и вот явился незнакомец, который пообещал, что научит меня защищаться. Он лишь успел представиться, а затем взглянул на мои руки и покачал головой от увиденного.

– Приступаем завтра же, – отрезал дядя, и только благодаря мольбам бабушки я послушалась. Вероятно, именно она и упросила его приехать. Узнай кто-нибудь в поселении о произошедшем, я бы не отделалась одними насмешками. Нападение нельзя было назвать обычным, и подозрения неизбежно следовали бы за мной повсюду.

Большую часть времени я ненавидела Мику, но месяцы плавно обернулись годами, а тайные уроки стали своего рода бальзамом для смягчения расцветавшего под кожей гнева.

Сегодня, в день Созыва, я как никогда нуждалась в Мике.

Однако нынешний день не сулил ни тренировки, ни ножей и никаких разбитых в кровь кулаков. Не будет брани и струящегося пота. Подавив желание наброситься на какой-нибудь бедный неодушевленный предмет, я стиснула пальцами ручки двух дымящихся кружек, крадясь по скрипящим доскам в нашу комнату.

Протиснувшись внутрь, сунула кружку в протянутые руки Лиама:

– Держи, дикарь.

Вместо слов благодарности он вновь закатил глаза, а потом практически залпом втянул в себя обжигающую жидкость, прикрыв веки в довольном ликовании.

– Я уже говорил тебе, что ты хорошая сестра? – спросил Лиам, подняв голову, чтобы вздохнуть.

Комплимент? Как необычно.

– Мог бы говорить и почаще. Не повредит. – Игриво пожав плечами, я отпила из своей кружки. Жидкость прилила к краю, теплой горечью смачивая мне губы.

Лиам сделал внушительный глоток и поставил кружку на прикроватный столик с обилием тусклых кольцеобразных пятен на поверхности, поскольку брат никогда не пользовался подставкой. Я уже могла представить себе прищуренные глаза матери.

– Киара, – осторожно начал Лиам, и все внутри покрылось корочкой льда. – Я знаю, что принесет грядущий день. Нет смысла противиться.

Я планировала противиться этому так долго, как только возможно.

– Я готов уехать. Уже даже попрощался.

Со своими друзьями. Нашими соседями. С «будущей-бывшей» жизнью.

– Я люблю тебя, Лиам.

Если мои слова и тронули брата, он не подал виду. Только хмыкнул, прежде чем взять кружку и сжать ручку до побелевших костяшек. Возможно, все дело в неловкости. Или в потрясении. Я люблю тебя. Никогда не произносила эти слова вслух.

Однако Лиам прекрасно знал, почему я сказала их сегодня.

– И я люблю тебя, Ки. – Мы оба нервно сглотнули.

Минуло несколько безмолвных, но уютных мгновений; никто из нас не решался нарушить тишину. Я ощущала привязанность Лиама с другого конца комнаты и молилась, чтобы он почувствовал то, что у меня на душе.

Этого достаточно. Должно было быть достаточно.

– Ки…

Что бы брат ни собирался сказать, его голос заглушил громоподобный топот копыт.

По всему поселению замерцали огни, отбрасывая на улицы желтое, туманное свечение, несколько бледных солнцепалов усеяли дорогу вереницей рыжих огоньков.

Взгляд Лиама ожесточился.

– Похоже, мое время истекло.

Глава 2. Рука Смерти. 49-й год проклятия

Мой клинок пронзил сердце брата, оборвав его непрестанные крики.

Он не был мне братом по крови, но вполне мог им быть. Все мы считали друг друга семьей, сплоченной общей целью – спасти наш народ. Предполагалось, что мы положим конец проклятию. Вернем солнце.

Мне следовало догадаться: семья здесь ничего не значит, только не в проклятых землях. Не в Тумане.

Выдернув кинжал, я наблюдал, как брат рухнул к моим ногам с широко распахнутыми глазами, в которых застыло обвинение. У меня не осталось сил их прикрыть.

Призрачный туман медленно поднимался по моим лодыжкам, обвивал икры и бедра. От него разило отчаянием. Гнилью смерти. Он раздирал мою плоть, вторгался в разум, его слащавый шепот ласкал глубинные части души, о которых я и не подозревал.

Взглянув вниз, во мрак, где лежало окутанное дымкой тело брата, я разглядел свои окровавленные руки. Словно насмехаясь надо мной, луна засияла ярче, ее глумливый свет озарил влажные багряные пятна, которые никогда уже не смыть.

Подул легкий ветерок, клубы тумана заплясали по всему телу, словно извращенные прикосновения любовницы. Но шепот – тот, что побуждал меня совершать отвратительные поступки, – рассеивался, ветер уносил хаос и безумие, захватившее разум.

Я моргнул. В груди запульсировала мучительная тяжесть, когда взгляд скользнул по туманному полю.

Я увидел конечности – здесь руку, там отсеченную ногу. Пропитанный кровью сброшенный сапог. Невидящие взоры, ловившие отблески лунного света.

Мертвы. Все мои люди мертвы. И я остался единственным выжившим.

Я выронил кинжал.

И следом сам пал на колени.

– Капитан, – знакомый грубый голос лейтенанта Харлоу оборвал мой кошмар наяву. – Мы почти прибыли.

Я вздрогнул, сидя на своем коне. И удивился, заметив вдали освещенные солнцепалами дома и причудливую площадь – верные признаки традиционного городка Асидии, – а не бесконечные мили открытой местности, которую мы пересекали последние несколько дней, покинув предыдущий город. И предыдущий, и еще один до него.

В каждом поселении мы оставляли после себя пустоту и разбитые сердца.

Сила не станет исключением.

Глава 3. Киара

Не бойтесь темноты,

В ней мы родились.

В ней же мы все и умрем.

Молитва лунных жриц

Скорбь и страдания заполонили площадь Силы.

Швея Милли с раскрасневшимися и влажными щеками прижимала к груди своего сына Саймона. Живущая по соседству семейная пара зажала между собой шестнадцатилетнего Тома, мне удалось разглядеть только его торчащие локоны цвета воронова крыла. Даже непоколебимый кузнец Сэмюэль крепко держал за руку своего сына Микаэля, обветренное лицо пожилого мужчины отражало нехарактерные для него эмоции.

Мой взгляд привлекла сестра Микаэля, Лайла, ее прекрасные карие глаза затуманились от слез. Мы с давних пор знали друг друга и все же не разговаривали уже несколько месяцев. Причина мне была прекрасно известна, и она имела прямое отношение к окружавшим меня, точно завеса, слухам…

Держись подальше.

Киара опасна.

Проклята.

Лайла украдкой взглянула на Лиама и закусила нижнюю губу, прежде чем отвернуться. Ее безразличие причиняло боль, но оно не могло превзойти остальные чувства, душившие меня сегодня.

К чести родителей, они сдерживали слезы, но, судя по покрасневшим глазам и темным кругам под ними, все же излили горе прошлой ночью.

Черные волосы матери свободно свисали вниз по спине, а ее голова покоилась на широком плече отца. Изящными пальцами мама сжимала кулон на шее. Цепочка уже давно потускнела, а лицо безымянного бога Луны покрылось пятнами.

Я часто спрашивала о том, зачем она носит амулет бога Луны, если мечтает лишь о дне и солнечном свете. Мама же просто отвечала, что иногда лучше молиться тем богам, которых можно увидеть, потому как существует вероятность, что они тебя услышат.

Но бог Луны не помог нам спасти урожай. Никто из богов этого не сделал. После исчезновения Рейны все боги, казалось, сгинули вместе с ней, оставив нас на произвол судьбы. Покинув проклятый народ и проклятые земли.

Я проследила за темным взглядом отца туда, где Лиам пробирался сквозь плотную толпу зрителей. Глава нашей семьи вздернул подбородок, его глаза, в уголках которых собрались морщинки, излучали гордость, которую он редко демонстрировал по отношению к сыну.

Я стиснула зубы.

Хотя отец никогда бы в этом не признался, я часто замечала проблеск разочарования под его тщательно натянутой улыбкой.

Лиам отыскал меня взглядом, и сверкнувшая в его глазах искра тотчас обогрела место в моем сердце, предназначенное только для брата. Кивнув напоследок, он отвернулся и пошел в строй к остальным.

У брата хватило храбрости с достоинством встретить наступление своей грядущей гибели, и за это я считала его самым мужественным человеком из всех, кого когда-либо знала.

Впервые за долгое время я искренне скучала по дяде. Неделю назад он без предупреждения отбыл в южные земли. Будь Мика здесь, то наверняка бы сказал что-нибудь проникновенное – или достаточно резкое, дабы вывести меня из оцепенения.

– Это он, – прошипела мне на ухо мать, легонько толкнув локтем.

Я проследила за ее яростным взглядом, устремленным на мужчину, считавшегося живой легендой. Мужчину, которого, как утверждали, изуродовали жуткие твари, обитавшие за границами королевства. Согласно слухам, прошлой зимой он добрался до столицы Сайоны, залитый кровью и пропахший смертью.

Но это не могло быть правдой.

Из глубин Тумана еще никто не возвращался. И все же, несмотря на собственные уверения, я не могла не признать, что властное присутствие капитана ощущалось даже на расстоянии.

И я впитывала его с упоением.

Мне не удалось разглядеть черты лица мужчины, поскольку его, как и тело, скрывал слой тонкого ониксового металла. Все рыцари носили доспехи, но облачение капитана покрывали обсидиановые шипы, кончики которых мерцали в изменчивом свете факелов, установленных вокруг площади.

Ледяная волна, пронзив кости, добралась до моего гулко колотящегося сердца и сжала его.

Меня охватила дрожь, когда призрачные пальцы скользнули по спине, а горный ветерок защекотал уши, словно шепча ласковые слова.

Я ощутила, что здесь, на этой площади, присутствовало нечто… чуждое. Моя покойная бабушка назвала бы это ощущение божественной интуицией. Бабушка умерла только в прошлом году, оставив после себя зияющую пустоту в моем сердце. Аврора Адэр олицетворяла собой силу природы, будучи грозной женщиной, которая всегда полагалась на невозможное, то есть на веру.

– Что с тобой? – Отец крепче сжал мою руку, с беспокойством глядя на меня.

– Все хорошо, – тяжело сглотнув, выдавила я. – Просто чувствую…

– Печаль, – закончил за меня отец, кивнув на Лиама. – Меня одолевают те же чувства, Киара.

Но дело не только в печали. Нет. Мои ощущения скорее напоминали пробуждение ото сна, который цепко впился когтями в разум, не желая отпускать.

Взгляд вновь вернулся к капитану, словно мои глаза были созданы для того, чтобы видеть лишь его.

Я завороженно наблюдала, как самый устрашающий мужчина Асидии проводит руками по дикой гриве своего коня, успокаивая нетерпеливо бьющее копытами животное.

Пульс заколотился где-то в горле, когда капитан поднял голову, а его взгляд, казалось, мгновенно нашел меня. Будто я позвала его по имени.

Зашипев, я опустила взгляд на сколотые булыжники под ногами. И не поднимала головы, пока не зазвучали имена избранных, но даже тогда смотрела куда угодно, только не на капитана.

Адам, крепкий семнадцатилетний парень, вышел вперед, как только прозвучало его имя. Чтобы темные волосы не скрывали лицо, он стянул их кожаным шнурком, отчего резкие черты стали выглядеть не менее грозными, чем выпирающие мускулы.

Мы были знакомы с ним с самого детства. Адам и подобные ему мальчишки всю жизнь тренировались ради вступления в Братство рыцарей, даже если бы в этом году не проводился обязательный набор подходящих рекрутов.

Я насмешливо скривила губы, наблюдая за Адамом.

Лиам выделялся и выглядел неуместно среди остальных – долговязый и нескладный, с лиловыми синяками под остекленевшими глазами. Я содрогнулась от страха, плескавшегося в его темно-синих глазах.

Он не должен быть там. Только не с ними. Это несправедливо. Я бы все отдала, чтобы оказаться на его месте. Не то чтобы девушкам не разрешалось вступать в ряды рыцарей, официального запрета не существовало, но ни на одном из предыдущих Созывов ни разу не называли девичьих имен.

К Лиаму придвинулся Адам, надменная усмешка оттенила его злобные черты.

Только вчера он вместе со своими дружками загнал нас с Лиамом в угол возле фактории^[2]. Я уже привыкла к насмешкам и оскорблениям; после происшествия десятилетней давности люди стали распускать слухи, и отнюдь не лестные. Но когда Адам нацелился на моего брата – пихал его в грудь и называл инвалидом, – я поддалась инстинкту, ударив задиру прямо в лицо. И хотя я смеялась, пока он корчился от боли, Адаму сломанный нос не показался таким уж забавным.

Он до сих пор выглядел припухшим, а синяки под глазами Адама приобрели жуткий желто-фиолетовый оттенок. Когда парень встретился со мной взглядом, я улыбнулась ему с другой стороны улицы – и его глаза тотчас сузились до крошечных щелочек.

Мне следовало знать, что радость от победы не продлится долго.

Моя мстительная улыбка исчезла, когда Адам наклонился, чтобы прошептать что-то на ухо моему брату, ни на мгновение не отрывая от меня взгляда темных глаз. Все мое тело превратилось в камень, когда прекрасное лицо Лиама обернулось гримасой ярости. Прежде я не видела у него подобных эмоций.

Адам взглянул на меня с самодовольной ухмылкой, прежде чем отстраниться от Лиама и повернуться к капитану и рыцарям. Назвали последнее имя, этот кошмар близился к концу… но какой бы мерзкий яд Адам ни влил в уши моего брата, тот возымел желаемый эффект.

В один миг Адам стоял, сияя от гордости, а в следующий уже превратился в размытое пятно, отброшенное в сторону стремительным ударом.

Мне показалось, что я выкрикнула имя Лиама, но мир вокруг затих, и тесная площадь стала смыкаться со всех сторон.

В ушах взревела кровь, и я инстинктивно бросилась к тому месту, где Адам уже опрокинул моего брата на спину, прижав его к пыльным камням.

С моих губ, несомненно, сорвалось имя, но на этот раз имя Адама. Или же очень непристойное ругательство вместо него.

Каждый в толпе оглянулся на меня, прежде чем вернуть внимание к разворачивающейся возмутительной сцене.

– Адам! – крикнула я, почти настигнув их. Лиам хватал ртом воздух, неистово замахиваясь на своего противника, который удерживал его с раздражающей легкостью.

– Отвали. От. Него.

Меня настигло осознание, что, задыхаясь и хватая ртом воздух, Лиам не пытался нанести удар, он просто хотел сделать вдох.

Гнев – пронизывающий, раскаленный и пылающий – объял меня.

А затем я оказалась перед Адамом, с силой впечатав кулак в его уже подбитое лицо. Даже под защитой перчаток костяшки пальцев заныли от удара.

Тем не менее я продолжала, нанося шквал ударов по его челюсти, и насытилась, лишь когда он отпрянул с рассеченной нижней губой, с которой сочилась кровь.

Капли падали на пепельные камни, и начищенные сапоги Адама покрылись алыми брызгами.

Краем глаза я уловила какое-то движение. Бросив мимолетный взгляд, заметила, как капитан поднял руку, приказывая своим подчиненным отступить.

Похоже, он желал посмотреть, чем все закончится, и я была более чем счастлива устроить грандиозное представление.

– Ты за это заплатишь, – прорычал Адам и с озлобленным видом бросился на меня.

Лукаво ухмыльнувшись, я сцепила руки в перчатках за спиной и нырнула под его кулак, уклоняясь от атаки.

Адам обладал силой. И практически дважды превышал меня в росте. Но я была быстрее. Намного, намного быстрее.

Возможно, он считал, что вчера возле фактории мне просто повезло, однако теперь ему предстояло понять, что ради такого везения я неустанно трудилась.

Вновь пригнувшись, я избежала потенциально болезненного удара, затем сместилась вправо и развернулась, прежде чем Адам успел заметить, что промахнулся.

– Что, теперь прыткости поубавилось? – поддразнила его. Мои медные волосы выбились из косы, на лбу выступила капелька пота, а пульс вновь стучал в горле.

Может, я просто лишилась разума, но возникшее во время боя воодушевление подпитывало меня. Борьба имела смысл – это танец, которому я способна научиться, ритм, который успокаивал.

Адреналин пьянил лучше любого напитка. Лучше украденных поцелуев или безоблачного неба. Я дышала полной грудью в его сокрушающем хаосе.

Когда мой кулак настиг ребра Адама, с его губ сорвался оглушающий стон, а из легких выбило весь кислород. Удар не смог бы остановить его, но, прежде чем противник успел ответить, я наклонилась и ударом ноги сбила его на землю…

Опрокинув в то самое положение, в котором оказался Лиам.

– Внизу ты выглядишь намного лучше. – Я нависла над Адамом, чьи руки безвольно легли на бледные камни, пока грудь вздымалась и опускалась от ярости. Мое собственное дыхание оставалось ровным и уверенным.

Волоски у меня на затылке встали дыбом, и я осмелилась бросить взгляд через плечо.

Когда Адам поднялся на ноги, его достоинство было практически уничтожено; и я заметила, как ко мне повернулся обсидиановый шлем капитана. Мне не удалось разглядеть ни частички его плоти, глаза оставались скрыты под длинными зубчатыми пластинами, но я ощущала его взгляд.

По руке побежали мурашки, а по телу прокатилась незнакомая волна неуверенности. В отличие от окатившего меня ранее ледяного прилива, нынешний холод обжигал.

Когда по камням загрохотали тяжелые сапоги, я заставила себя оторвать взгляд от капитана, сосредоточившись на своем глупом противнике. Фыркнув, метнулась влево, пригнулась, а затем, изящно развернувшись, обрушила удар на затылок Адама.

Он рухнул на землю на колени, затем упал головой вперед. Образ разбитого о камни лица Адама навеки останется в моей памяти.

Мой мстительный восторг практически сочился из каждой поры. Я улыбнулась при виде того, как изо рта Адама стекали слюни, смешиваясь с его кровью.

Он был окончательно повержен.

Я зажмурилась. Битва завершилась. Лиам в безопасности. Адам знатно опозорен.

Но теперь настало время столкнуться с последствиями того, что я натворила.

Развернувшись на каблуках изношенных кожаных сапог, я встала лицом к рыцарям, оставляя за спиной перешептывание толпы, которая, вероятно, станет сплетничать об этом еще долгие годы.

Капитан не сдвинулся ни на дюйм. Все подчиненные за его спиной просто растворились в воздухе, превратившись в размытое пятно доспехов, металла и клинков.

– Имя?

Я едва не отшатнулась в благоговейном трепете. Могущественный капитан соизволил заговорить. И его голос… он оказался бархатистым и глубоким, точно красное вино зимним вечером.

– Киара Фрей, – ответила я, расправив плечи и вздернув подбородок.

Возможно, я буду сожалеть об этом моменте до конца своих дней, но я не собиралась дрожать от страха. Даже перед таким, как он. Перед Рукой Смерти.

Капитан оставался неподвижен. Словно статуя. Абсолютно безжизненный.

Я понимала, почему многие его боялись. Он обладал раздражающим даром наводить ужас, не дернув ни единым мускулом. Завидная черта.

Время тянулось, мое дыхание сбилось, а бедное сердце грозилось вспыхнуть пламенем. Я уже приоткрыла губы, когда капитан вновь заговорил:

– Добавьте ее в список.

Что?

У меня отвисла челюсть. Это… неслыханно, никогда прежде так не поступали. Женщины не сражались. По крайней мере, не в последние полвека…

Чьи-то руки подхватили меня прежде, чем я успела осознать, что, черт побери эту богом забытую землю, происходит.

Я едва заметила, как пальцы впились в мою плоть, вероятно, оставляя синяки, которые окрасят бледную кожу в тошнотворные фиолетовые и синие оттенки. Мне не удалось рассмотреть в толпе знакомые лица, как и получить возможность в последний раз взглянуть на родителей или брата, которого не вернули в строй.

И не представилось шанса попрощаться, поскольку двое рыцарей в тяжелых доспехах уже подхватили потерявшего сознание Адама и бросили его в повозку. А еще пятнадцать парней окружили меня со всех сторон, подобно набегающей волне.

Я видела только капитана и чувствовала жестокую улыбку, скрывавшуюся под его шлемом.

Меня забрали рыцари Вечной звезды.

Меня выбрал сам Рука Смерти.